"Талисманы Шаннары" - читать интересную книгу автора (Брукс Терри)

Глава 32

С приходом ночи тени становились все гуще, а небо над Южным Стражем затягивали тучи, заслоняя звезды и луну и обещая к рассвету разразиться ливнем. Дневной зной смягчился, пыль снова оседала на землю. В заметно посвежевшем воздухе водили хороводы мошки. Со стороны гор Ранн повеял легкий ветерок. С небес сошла тишина, нежная, хрупкая, стеклянная.

Туман тонкими змейками извивался по оврагам и ущельям, превращая отравленные окрестности Южного Стража в белесое море.

Кипя и пенясь, море это начало вздыматься.

Пришел час призраков и видений, плывущих по ветру, словно корабли по морю, время тех странных человеческих подобий, чьи шаги не оставляют после себя отпечатков. Пришел час, когда надежды, сомнения, страхи и упования обретают зримые формы и начинают жить собственной, независимой ни от кого жизнью. Одним словом, пришла пора снов и грез.

Уолкер Бо призывал это время и ждал его прихода. А когда оно наступило, друид потянулся навстречу ему, выскользнул из тела и, легкий, как воздух, полетел прочь. Безгласный, невидимый, словно ночной призрак, он устремился вниз по склонам Ранна, пробираясь между темных стволов и одетых листвой ветвей. Его дух, проносящийся над обугленными равнинами к черной башне, был безмятежен. Темный Родич приблизился к цитадели Ищеек, применив старинный способ друидов, которому обучал его Алланон, — перевоплотившись. В нем вспыхивали и мелькали воспоминания — и Алланона, и того человека, которым он был. Он вспоминал все сразу и снова видел себя отщепенцем, усомнившимся в самом себе, в собственном преображении и, в конечном счете, в магии друидов. Преображение было неизбежным уделом потомка Брин Омсворд, и он обязательно выполнит свою задачу. Он ощущал в себе два начала, и это было странно и непривычно, хотя и не всегда неприятно. До сих пор Уолкер никогда не жил в мире с самим собой, недовольство его проистекало главным образом от чувства несовершенства. Теперь же он — существо многосоставное и многоликое — обрел полноту существования. Он еще только учился быть иным, собой и не собой, и все же сомнения его больше не терзали, и ему казалось, что это самое главное.

Под ним простиралась черная голая равнина, лишенная жизни, обгорелая и бесплодная, пустая и разоренная. Это дело рук порождений Тьмы, но Уолкер пока так и не понял, что они собой представляют. «Может быть, — думал он, — этой ночью…»

Впереди показался Южный Страж, его черная громада нависала над друидом, заостренный шпиль тянулся к небу. Уолкер улавливал жизнь, таившуюся внутри крепости. Он ощущал биение ее пульса. Южный Страж жив. В его стенах живет магическая сила — сила, которая создала, а теперь поддерживает и защищает цитадель. Мощная, но подневольная энергия, понимал Уолкер, чувствуя ее судорожные попытки освободиться.

Она глубоко затаилась в толще черного камня, словно пойманный в клетку зверь. Внутри и снаружи сновали дозором едва различимые во мгле порождения Тьмы. Волшебная энергия бежала от них.

Частицей тумана, частичкой ночи, беззвучной дождевой каплей Уолкер Бо приблизился к стенам. Ничего не подозревающие порождения Тьмы не чувствовали его приближения. Друид быстро скользнул мимо ворот цитадели. Они слишком хорошо защищены, их не обмануть даже в облике призрака. Выждав, пока одна из черных тварей протиснется в трещину каменной громады, Уолкер последовал за ней. В башне он ощутил, какая на него навалилась тяжесть. Тяжесть нравственная, а не физическая, он почувствовал, что оказался в атмосфере отчаяния и ненависти.., и содрогнулся.

Некоторое время он колебался, в какую сторону ему идти, потом пошел туда, где, ему казалось, сосредоточено все. «На одну минутку, просто взглянуть», — подумал он. Магическая энергия, полная безоглядной и слепой ярости, гудела внизу, в подземных глубинах цитадели. Уолкер следовал по коридорам и переходам, стараясь не задевать стен, не касаться ничего материального, ибо даже в качестве бесплотного духа мог быть обнаружен. Во всей цитадели действовали могущественные охранные чары, более чуткие, чем у Уль Бэка в Элдвисте, более сильные, чем у друидов в Параноре. Здесь вершила свою волю мощная энергетическая сила, способная сокрушить что угодно.

«Кого угодно, — поправил Уолкер себя, — кроме тех, кому она покорилась и кто заставляет ее служить порождениям Тьмы».

Он скользил вниз по узкой спиральной лестнице, уходящей во тьму. В первый раз за все это время ушей его достигли какие-то звуки — сердитый скрежет и грохот, свидетельства какого-то тяжкого труда. Словно внизу прикован дракон.

Чудилось, будто в глубине вздымаются и опадают гигантские кузнечные мехи. «Оттуда берет жизнь магическая сила, — чувствовал Уолкер. — Там она появляется на свет».

Вскоре, впрочем, он очутился в местах менее безопасных, где ему трудно было бы остаться незамеченным, и был вынужден повернуть назад. А ведь он совсем близко подобрался к подвалам Южного Стража, к тайне, которую бдительно охраняли порождения Тьмы. Тайна осталась неразгаданной!

Перевоплощенный Уолкер, представлявший собой не более чем мгновенный проблеск мысли, устремился в обратный путь. По пути ему встретились несколько призраков из числа порождений Тьмы, один или двое даже замедлили шаг при его приближении, но никто его не заметил. Теперь Уолкер искал Пара, зная, что жителя Дола держат здесь в плену, и желая выяснить, куда его поместили и остался ли он самим собой. Ибо были основания полагать, что он преобразился и безвозвратно потерян.

Когда Уолкер Бо подумал о такой возможности, сердце у него дрогнуло. Множество признаков указывало на то, что Пар стал порождением Тьмы. Все началось с преображений магической силы, с превращения заклинания в нечто большее, чем прежде, в начале паломничества Пара к Хейдисхорну и Алланону. А затем — потеря власти над магией, ощущение, что она неведомым образом ускользает от него. Завершится же этот процесс здесь, в крепости порождений Тьмы, тем, что Пар согласится с их доводами, признает себя одним из них.

«Так оно и есть», — мрачно подумал Уолкер Бо.

Игры в игре. Некоторые правила таких игр друиду были известны. Упорно разыскивая юношу, он быстро и бесшумно оглядывал темные коридоры и еще более темные кельи. Он вспомнил, как Пар убеждал его пойти к Хейдисхорну и вызвать тень Алланона и как несокрушима была его вера.

«Магическая сила — это дар. Сны — это реальность».

Ну что же, и да и нет, так и не так. Как и в большинстве случаев, правда где-то посередине.

В нем вновь затеплились старые воспоминания, ему припомнилось, как Алланон вел Коглина коридорами Паранора. Тогда цитадель друидов, изгнанная, можно сказать, из родной вотчины, томилась в неведомых туманах неведомо где.

Уолкеру передались страх и решимость Коглина, и эти переживания естественно довершили картину душевного состояния Темного Родича. Коглин понимал суть подобных внутренних конфликтов и пытался научить Уолкера с ними справляться. Человек и друид — два различных начала, составляющие духовный мир Уолкера, — были непримиримыми врагами, более того, антагонистами, обреченными на вечную и неизбывную вражду. Такова цена сделки, которую он заключил сам с собой, когда пожелал узнать правду о своем происхождении. Кем был он — последним из древних друидов или первым из новых?

«И тем и другим», — думал Уолкер. И еще ему казалось, что нечто подобное происходило и с Алланоном, и с Бреманом, и с Галафилом, и со всеми остальными.

Друид достиг уже верхних этажей черной башни, когда вдруг различил слабый шепот, возвещавший о присутствии Пара. Тонкой паутинкой он спускался с самого верха лестницы. Уолкер направился туда крадучись, ибо чуял там присутствие не только друга, но и врага; ему ударил в нос болотно-зловонный запах Риммера Дэлла. Предводитель порождений Тьмы источал отравленный смрад зла. Слабенькая магическая сила Пара, почти задушенная этим тяжким запахом, едва билась, как пульс больного. Уолкер подкрался к двери, остановился там, где его не могли учуять, и прислушался.

— Тебе станет легче, — тихо убеждал Риммер Дэлл, — если ты не будешь бояться словосочетания «порождение Тьмы». Ты не изменишься от того, как тебя назовут. Или даже от того, как ты сам себя назовешь. Ты просто боишься признать правду о себе самом.

«Порождение Тьмы».

Пар Омсворд слышал в душе непрестанный, никогда не умолкающий, преследующий его во сне и наяву шепот. Риммер Дэлл прав — юноша не мог избавиться от страха, от всевозрастающей убежденности, что он — тварь, из числа тех, с кем он сражался всю жизнь, что он — враг, уничтожить которого призваны дети Шаннары.

Встав с постели, он побрел к окнам и стал вглядываться в ночную темень. Небо было затянуто тучами, а безжизненная, окутанная туманом земля являла собой прекрасную сцену для порожденных воспаленным разумом видений. Пар чувствовал, что его разрывает на части, мысли его — неопределенны и обрывочны, а способность рассуждать здраво полностью пропала, внимание рассеивается от малейшей мелочи и приходится все время возвращаться к одной и той же мысли. С каждым днем ему становилось хуже, он тонул во тьме, он не мог этой тьме противиться. Юноша не знал, что делать. Сновидения были омрачены сражениями с самим собой в облике порождения Тьмы, а дни — бестолковы, утомительны и лишены надежды. Отчаяние разрушало его, он неуклонно скатывался к безумию.

Риммер Дэлл продолжал приходить к нему и предлагать помощь. Он убеждал жителя Дола, что понимает, как тому плохо. Уж он-то знает веления магии. Снова и снова он предупреждал Пара, что тот должен взглянуть правде в лицо, признать, кем он является, и сделать все необходимое, чтобы защитить себя. Если Пар не сумеет обезопасить свою жизнь — причем немедленно! — он погибнет.

Фигура в черном плаще высилась перед жителем Дола, и на мгновение юноше отчаянно захотелось обрести покой и согласиться на покровительство могучего собеседника. Побуждение было таким сильным, что он прикусил губу, чтобы удержаться.

— Послушай меня, Пар, — понуждал шелестящий голос, тихий и проникновенный. — Те существа в Преисподней, в Тирзисе, прежде были похожи на тебя. Они использовали магическую силу не так, как ты, ибо сила их оказалась менее могущественной, но, как и твоя, она была настоящей. Мы пытались достучаться до них — до всех, кого сумели отыскать. Мы уговаривали их признать свою принадлежность к порождениям Тьмы и принять нашу помощь. Они отказались.

На плечо Пара легко опустилась рука, и юноша отпрянул. Рука не шелохнулась.

— Федераты нашли их всех, одного за другим, привезли в Тирзис и поместили в Преисподнюю, засадив в клетки, словно животных.

Это уничтожило их. Запертые во тьме, лишенные надежды, они быстро лишились рассудка.

Сила поглотила их и превратила в тех чудовищ, которых ты видел. Теперь их существование ужасно. Мы, порождения Тьмы, можем беспрепятственно навещать их, ибо понимаем их страдания. Но никогда они вновь не обретут свободы, а федераты оставят их там, пока несчастные создания не умрут.

«Нет, — думал Пар. — Нет, я не верю тебе. Не верю».

Но он не был окончательно убежден даже в своем неверии. Слишком многое произошло, чтобы он мог хоть кому-то довериться. Он знал, что его съедает магическая сила, но не знал чья. Он был таким же пленником, как и те существа в Преисподней, хотя Риммер Дэлл постоянно предлагал ему помощь. Пар не мог согласиться, что ему нужна помощь именно Первого Ищейки.

Перед его глазами вились демоны, остроглазые призраки, они дразнили его, смеялись над ним и в пляске уносились прочь. Они преследовали его. Они поселились в нем. Их питала его магическая сила. Она давала им жизнь.

Из сердцевины Южного Стража по-прежнему поднимался гул, ровный и непрерывный.

Пар отскочил от окна, отбросив руку Ищейки. Ему хотелось спрятать лицо, хотелось плакать и кричать. Но он решил не выказывать чувств и намеревался стойко держаться. «Так много всего случилось со мной, — думал он. — Так много, что лучше бы оно не происходило вовсе». Часть событий уже стерлась в его памяти, каких-то деталей как не бывало. Кое-что, правда, осталось. Ему казалось, что внутри него бешеный вихрь, водоворот, он постоянно изменяется и перетекает в новые формы, появляясь на поверхности не дольше чем на миг.

— Ты должен позволить мне помочь тебе, — нашептывал Риммер Дэлл, и в его голосе звучала настойчивость, которой Пар не мог противиться. — Не допускай этого, Пар. Воспользуйся случаем. Пожалуйста. Ты должен. Все, что ты мог одолеть один, ты уже одолел. Магия — слишком тяжелая ноша. Ты не можешь дольше мести ее в одиночку.

На плечи ему снова легли тяжелые руки, крепко удерживая, наполняя его силой.

В такие мгновения решимость Пара рушилась, трещала по швам и разлеталась, словно осколки разбившегося сосуда. Он так устал. Ему нужна помощь. Какая угодно. Он больше не может. Демоны коварно усмехались. Они предвкушали его поражение. Юноша тщетно гнал их прочь, они только смеялись. Пар стискивал зубы от ярости. Он ощущал, как в нем вскипает магическая сила, но усилием воли подавлял ее.

— Позволь мне помочь тебе, Пар, — умолял Риммер Дэлл, удерживая юношу. — Для меня это минутное дело. Уступи мне себя, и я сразу увижу, где именно тебе угрожает магическая сила. Позволь мне защитить тебя, ведь это так тебе нужно.

«Хватит Алланона. Хватит друидов и их предупреждений. Вообще хватит. Где все, кто обещал помочь мне, теперь, когда они так нужны? Все пропали, все сгинули. Даже Колл. Я слишком устал».

— Если хочешь, — не унимался Риммер Дэлл, — ты можешь проделать это со мной. Это нетрудно.

Ты легко покинешь свое тело, поверь. Я покажу тебе как, Пар. Просто смотри на меня. Повернись и смотри на меня.

«Меч Шаннары пропал. Рен, Уолкер и Морган исчезли. Где же Дамсон? Почему я всегда один?»

Глаза ему застилали слезы.

— Посмотри на меня, Пар.

Юноша медленно повернулся и поднял глаза.

Но в этот миг между ними промелькнуло что-то похожее на тень. Она возникла и исчезла в мгновение ока, но за это мгновение Пар Омсворд очнулся и пришел в себя.

«Нет!»

Сопротивление внезапно и неожиданно высекло искру, мгновенно превратившуюся в язык пламени, осветивший все вокруг и разогнавший тени. Риммер Дэлл метнулся в сторону, черты его изможденного лица исказились от ярости.

Колыхнулось черное одеяние, и вскинулась затянутая в перчатку рука на фоне пламени. Сбитый с толку Пар задохнулся, отлетел назад и воззвал, не раздумывая, к тому, что считал единственной своей защитой. Не успел он произнести начальные слова заклинания, как оказался окутанным облаком света, и теперь настала очередь Риммера Дэлла отшатнуться.

Противники смотрели друг на друга, в кончиках их пальцев зрела магическая сила, в глазах сверкали гнев и страх.

— Не подходи ко мне! — прошипел Пар.

Риммер Дэлл, громадный, черный и несокрушимый, еще мгновение неподвижно высился над ним, а затем погасил пламя, опустил руку в перчатке и без единого слова покинул комнату.

Пар Омсворд тоже позволил своей магической силе утихнуть. Он стоял, вглядываясь в тени, и думал, что же он натворил.

Вокруг него сновали ухмыляющиеся демоны.

— Долго еще он будет в таком состоянии? — осведомилась Мэтти Ро.

Морган Ли покачал головой. Прошло уже больше часа, а Уолкер Бо ни разу не шелохнулся. Он впал в транс, в какое-то странное состояние полусна. Он сидел с закрытыми глазами, закутанный в черный плащ. Дыхание его замедлилось и стало едва заметным. Уолкер велел им стоять на страже и ждать его возвращения, объяснять, куда идет, он не стал. По правде говоря, было не похоже, чтобы он куда-то уходил, но Морган достаточно разбирался в подобных вещах, чтобы не приставать к Темному Родичу с расспросами.

Все они оказались в еловых зарослях высоко в лесах, граничащих с утесами Ранна, — Морган, Мэтти, Дамсон Ри, Колл Омсворд и Уолкер Бо.

Неподалеку от места, где они расположились, во тьме выжидательно поблескивали глаза Шепоточка. Глубокая ночь была тиха, тучи заволокли небо от горизонта до горизонта, в кустах гулял свежий северный ветер. Прошло пять дней с тех пор, как Уолкер Бо нашел Моргана Ли и спас его от порождений Тьмы. Он обманул гнусных тварей, придав одному из них обличье Моргана Ли и предоставив остальным возможность растерзать его в клочья: это убедило порождений Тьмы в том, что чужак, которого они выслеживали, уничтожен, и они вернулись к Южному Стражу. А вчера появились Колл и его освободительницы, переплывшие Радужное озеро на утлой лодчонке. Уолкер и Морган перехватили их в устье Мермидона и привели сюда.

— Как ты думаешь, что он делает? — продолжала озабоченная и обеспокоенная Мэтти.

— Не знаю, — признался Морган.

Горец нагнулся, чтобы рассмотреть получше, но, услышав предостерегающее рычание Шепоточка, отшатнулся. Взглянув на Мэтти, он пожал плечами. Двое других, неразличимые в темноте, сидели молча. Сейчас друзья были не столь голодны и усталы, как несколько долгих дней назад, но бесконечная борьба за жизнь истощила их душевно и изнурила физически.

Единственное, что еще поддерживало их, — это общая решимость найти Пара Омсворда и исходящая от Уолкера Бо уверенность, что начатое в Хейдисхорне путешествие близится к концу.

— Он ищет Пара, — раздался в тишине низкий голос Дамсон.

Конечно же, так оно и было! Уолкер последовал по второму следу Скри в Южный Страж — посмотреть, не заперт ли Пар в одной из темниц крепости. Колл и прежде не сомневался, что его брат попал в руки порождений Тьмы, а теперь его уверенностью прониклись и остальные. Но Моргану казалось, будто Уолкер ищет что-то еще. Однако пока Темный Родич об этом помалкивал, предпочитая хранить собственные домыслы в тайне. Он знал нечто такое, чего еще не хотел открывать остальным. Таков уж был обычай друидов, а Уолкер теперь стал настоящим друидом.

Морган глубоко вздохнул и уселся поудобнее, глядя во тьму. "Как странно. Уолкер стал именно тем, кого раньше так презирал. Кто бы поверил в это?

Впрочем, — философски думал он, — все мы пришли из различных миров. У каждого своя жизнь".

Когда глаза Уолкера открылись, Морган как раз разглядывал его. От неожиданности горец даже подскочил. Из-под капюшона показалось бледное, призрачно-белое лицо, исхудалое тело задрожало.

— Он жив, — прошептал Темный Родич, постепенно приходя в себя. Все глаза устремились на него. — Риммер Дэлл и порождения Тьмы держат его в плену.

Он попробовал подняться, помогая себе руками, покачиваясь от слабости. Остальные, обмениваясь неуверенными взглядами, встали вслед за ним. Из тьмы появился Шепоточек.

— Что ты узнал? — озабоченно спросил Колл. — У тебя были видения?

Уолкер Бо покачал головой. Он машинально потянулся и погладил по голове Шепоточка, умильно тершегося у его ног.

— Нет, Колл. Я использовал прием друидов и покинул свое тело, чтобы проникнуть в цитадель порождений Тьмы. Им не очень-то просто было учуять меня. Я нашел запертого в башне Пара. С ним Риммер Дэлл. Первый Ищейка пытается убедить Пара позволить ему взять под контроль магическую силу заклинания. Он твердит Пару, что тот такое же порождение Тьмы, как и сам Дэлл.

— Он уже говорил это Пару, — тихо произнесла Дамсон.

— Это ложь, — вмешался Колл.

Но Уолкер Бо покачал головой:

— Вероятно, нет. В том, что он говорит, есть доля правды. Я ощутил ее в его словах. Однако Первый Ищейка скрывает больше, чем говорит.

Пар же растерян, сердит и испуган. Он близок к тому, чтобы поверить в утверждение Риммера Дэлла. Он почти готов уступить.

— Только не это, — бледнея, прошептала Дамсон. Уолкер жадно дышал ночным воздухом.

— Действительно, только не это, — вздохнул он. — Но у Пара время на исходе. Силы его слабеют. Я осмелился вмешаться, чтобы предотвратить его согласие, так что пока самого страшного не произошло. Но нам нужно скорее вызволить его.

— Тайна уничтожения порождений Тьмы связана с -Паром. Так было всегда. Пытаясь завоевать Пара, Риммер Дэлл пренебрег всем остальным. Он знает о моем возвращении, о возвращении Рен, о нашем бегстве от порождений Тьмы. Он знает, что все мы приближаемся к нему. Порождениям Тьмы грозит великая опасность, а он сосредоточен исключительно на Паре. Пар — это ключ. Если мы сумеем освободить его от страха перед заклинанием, мы соберем воедино все части головоломки. Алланон послал нас найти талисманы — и мы выполнили это. Он послал нас вернуть в наш мир эльфов и Паранор — мы справились с этим.

У нас есть все необходимое для того, чтобы разгромить порождений Тьмы; мы должны лишь понять, как это сделать. И ответ лежит здесь.

Он посмотрел через долину и покрывающие ее деревья туда, где на горизонте возвышалась черная башня Южного Стража.

— Меч Шаннары освободит Пара, — пообещал Колл, решительно шагнув вперед. — Я знаю.

Казалось, Уолкер не слышит его.

— И еще одно. Порождения Тьмы держат какое-то существо запертым в недрах цитадели.

Это нечто живое, скованное магической силой и удерживаемое против его воли. Я не знаю, кто это, но чувствую, что оно обладает могуществом; мы должны найти способ освободить его, если только хотим выиграть битву. Кто бы там ни был, порождения Тьмы будут защищать его ценой собственной жизни. Охранные чары, сторожащие его, невероятно сильны. — Друид снова повернулся к своим спутникам. — Порождения Тьмы происходят от эльфов и владеют эльфийской магией, оставшейся с древних времен.

Их сила и слабость проистекают оттуда. Пар может быть одним из них потому, что в нем есть эльфийская кровь. Я не уверен, но считаю: вопрос, кем он станет, еще не решен.

— Он никогда не пойдет против нас, — прошептала Дамсон и отвернулась.

— Что нам делать, Уолкер? — еле слышно спросил Колл. Обеими руками он сжимал Меч Шаннары, а застывшее лицо казалось высеченным из гранита.

— Мы отправимся за ним, житель Дола, — ответил тот. — Мы отправимся за ним сейчас, пока еще не слишком поздно.

— Но не все же, — торопливо вставил Морган, бросив взгляд на девушек.

Уолкер посмотрел на него.

— Они тоже решили идти, горец.

Морган не уступал. Он не хотел, чтобы Дамсон и Мэтти шли в логово порождений Тьмы.

У всех мужчин, чтобы защитить себя, есть сила того или иного рода. А у девушек нет ничего.

Так дело не пойдет.

— Меня вы тут не бросите, — быстро вмешалась Дамсон, и юноша увидел, как Мэтти согласно кивнула.

— Это слишком опасно, — услышал он свое возражение. — Мы не сможем защитить вас. Вы должны остаться здесь.

Девушки вызывающе поглядели на него, и Морган смело встретил их взгляды. Несколько мгновений все трое молчали, стоя лицом к лицу и едва не наскакивая друг на друга, как бойцовые петухи.

Затем Уолкер поднял руку и привлек к себе Дамсон и Мэтти Ро, тем же движением отстраняя Моргана и Колла. Он казался выше, чем помнилось Моргану, и шире в плечах. Конечно, это было не более чем впечатление. Хотя казалось, будто в нем живут несколько человек. Его окружало некое пространство, огромное и запретное, и ночь вокруг друзей странно притихла в ожидании.

— Я не могу дать вам могущество, чтобы сражаться, — тихо сказал он девушкам, — но способен наделить вас силой, которая оградит от атак порождений Тьмы. Стойте спокойно, не двигайтесь.

Он потянулся к ним и обвел рукой круг.

В воздухе вспыхнуло сияние, оно искрилось и мерцало, распространяясь, словно горящая пыль.

При прикосновении к девушкам оно гасло. Уолкер провел рукой с одной стороны, а потом с другой, облекая их в сияние. Еще мгновение девушки продолжали светиться, а затем снова воцарилась тьма.

— Раз уж вы решили идти, — произнес Уолкер, — это вам для защиты.

Он собрал вокруг себя всех своих спутников, обращаясь с ними, точно отец с малыми детьми.

Уолкер выглядел усталым и печальным, но в то же время решительным.

— Мы сделаем то, что можем и что должны сделать, — заявил он им. — Все сражения, в которых мы бились, все дороги, по которым странствовали, все жизни, отданные по пути, — все ради этого. Так сказал мне Алланон после возвращения Паранора, после моего собственного преображения, после того, как Коглин отдал за меня жизнь. Либо будут побеждены порождения Тьмы, либо нам настанет конец. У вас всех есть право свободного выбора, потому что засчитывается только свободное волеизъявление.

— Мы идем, — мгновенно откликнулась Дамсон. — Все мы.

Остальные согласно кивнули.

— Значит, пятеро. — Уолкер слабо улыбнулся. — Сперва мы отправимся за Паром — освободим его и вернем ему способность владеть магической силой. Если он преуспеет в этом, мы спустимся в недра башни. Выступаем немедленно, чтобы войти в Южный Страж на рассвете. — Он помолчал, словно размышлял, что бы еще им сказать. — Берегите себя. Держитесь поближе ко мне.

В лесной тьме все пятеро посмотрели друг на друга, и безмолвное соглашение было заключено. Они попытаются покончить со злом, ведущим свою историю с незапамятных времен.

Безмолвными тенями трое мужчин, две девушки и болотный кот выскользнули из ельника и направились вниз по склону навстречу занимающемуся рассвету.