"Не присылай цветов" - читать интересную книгу автора (Браун Сандра)

Глава 4

Крисси Рейнольдс приехала, когда солнце уже спряталось за соснами. Перед коттеджем остановился красный «порше», и из него вышла высокая, стройная и весьма привлекательная девушка. Ее приветствовали Дэвид и Адам, которые невзирая на просьбу Алисии не выходить из дома тут же бросились к машине, олицетворявшей в их глазах последнее слово автомобильной техники.

— Привет! — со смехом поздоровалась Крисси. В сопровождении мальчиков, взиравших на нее с любопытством, она двинулась к коттеджу.

— Я попала по адресу?

— Да. — Пирс сделал несколько шагов навстречу дочери. Несмотря на вальяжную походку, чувствовалось, что он смущен этой встречей почти так же, как дети. — Здравствуй, Крисси.

Алисия, наблюдавшая из-за двери за этой сценой, заметила, как девушка застенчиво улыбнулась.

— Здравствуй, папа, — сказала она с расстановкой.

Было видно, что дочь Пирса робеет перед ним. Алисию это не удивило — она вспомнила, что рассказал ей утром Пирс.

— Ваша дочь! — воскликнула Алисия, когда услышала эту новость. — Ваша дочь?

Она опять вскочила со стула, и Пирс снова усадил ее на место. Она высвободила руку, но осталась сидеть.

— Но вы говорили, что у вас нет детей. Первое, что пришло ей в голову, было подозрение, что у него есть жена и куча детей. Это смутило Алисию. Ее опыт романтических увлечений исчерпывался той историей на берегах Тахо. Но позволять целовать себя женатому мужчине и отвечать на его поцелуи значило для нее нечто совершенно иное.

Она была раздосадована и обижена. Но все же Пирс не походил на человека, способного так бессовестно лгать.

— Алисия, прошу вас не делать поспешных выводов, пока вы меня не выслушаете. Да, я сказал вам однажды, что был лишен родительских радостей. Но ведь это не означает, что у меня нет детей. Я развелся с женой вскоре после рождения Крисси и всю ответственность за воспитание дочери возложил на плечи матери, о чем горько сожалею. Вышло так, что на этой неделе мне надо непременно увидеться с Крисси. Вот почему я пригласил ее сюда на ужин.

От этих слов Алисия немного смягчилась, но все равно продолжала считать, что Пирс намеренно ввел ее в заблуждение.

— Мы уйдем до ее приезда. Я уверена, что ваша дочь не ожидает встретить здесь посторонних. Она думает, что вы пригласили ее одну.

— Вряд ли она ожидает чего-то определенного. Когда я сказал, что преступно пренебрегал ею, пока она была маленькой, я ничуть не преувеличивал. Дни, когда мы с ней виделись, можно пересчитать по пальцам. Мы с ее матерью не выносим друг друга, и как только все формальности, связанные с разводом, были закончены, я Счел за благо исчезнуть из их жизни.

Алисию начало разбирать любопытство — порок, которым страдают большинство женщин. Множество вопросов роилось у нее в голове. Она старалась отогнать их, но не могла ничего с собой поделать. Ей до смерти хотелось узнать подробности этого брака и обстоятельства его распада. Но если мужчина не хочет даже упоминать имя своей бывшей жены, совершенно ясно, что он не склонен говорить на эту тему. И Алисия была вынуждена промолчать.

— Я хочу приготовить на ужин бефстроганов, — сказал Пирс. — Как вы думаете, это будет нормально?

Да он, оказывается, нервничает! Этот, казалось бы, безобидный вопрос прозвучал так взволнованно, что Алисия поняла — Пирс немного страшится предстоящего свидания с дочерью. Подобная чувствительность, необычная для человека его склада, глубоко тронула Алисию.

— Я считаю, что это будет чудесно, — заверила она Пирса. — Но вы уверены, что мы не помешаем вам сегодня вечером?

— Да, — отрывисто произнес он. Пожалуй, даже чересчур отрывисто.

— Чтобы служить буфером между вами? Вы что, опасаетесь ссоры или неловкой сцены?

Он ответил ей натянутой улыбкой, в которой с трудом угадывалось веселье.

— Ничего подобного. Просто я хочу, чтобы моя дочь получила удовольствие от предстоящего вечера, вот и все.

— Я приготовлю что-нибудь особенное на десерт.

— Ни в коем случае! Вы что, чувствуете себя обязанной?

— Да нет. Просто я обожаю сладости.

Даже если у Пирса были сомнения на этот счет, он предпочел о них умолчать.

Наблюдая за объятиями отца и дочери, Алисия могла безошибочно угадать, что проявление подобных чувств для них — большая редкость. Пирс на секунду прижал Крисси к себе и тут же отпустил. Осмотрев дочь с головы до ног, он сказал:

— Как всегда, выглядишь отлично! Подстриглась? Мне нравится твоя прическа.

— Правда? Спасибо! А с мамой чуть удар не случился — надо же, прямо накануне свадьбы!

Интересно, кто из них выходит замуж — сама Крисси или ее мать?

— Ах да, приближается великий день! Ощущаешь предсвадебный мандраж?

Так, значит, невеста — Крисси.

— Есть немного, — призналась девушка с коротким смешком. — Но наверное, это естественно.

Пирс слегка поднял брови. Он не сводил глаз с дочери, ожидая, что она пояснит свою мысль, но Крисси предпочла не распространяться на эту тему. Обняв ее за плечи, он сказал:

— Даже не знаю, готов ли я отдать тебя кому-то или еще нет.

Лицо девушки засветилось от удовольствия — она явно не ожидала от отца таких слов. Алисия заметила, что в ее глазах сверкнули слезы. Как она похожа на отца!

— Спасибо тебе за приглашение, папа. Как раз сейчас мне нужно хотя бы на один вечер сменить обстановку, уехать… от всех.

Пирс сжал ее плечо.

— Нам и раньше следовало почаще видеться. Только сейчас я понимаю, как соскучился по тебе. Да, жаль, что мудрые мысли приходят лишь в старости.

Крисси шутливо ткнула отца в бок:

— Ну, ты еще едешь на ярмарку, а не с ярмарки. — Она взглянула на Дэвида и Адама и добавила:

— К тому же у тебя появились юные друзья.

— Прошу меня простить, — улыбнулся Пирс. — Я вас не представил. Крисси, это мои друзья Дэвид и Адам Расселы. Мальчики, а это моя дочь Крисси.

— А почему она такая старая? — спросил Адам. Ребята были явно разочарованы. Когда им сказали, что к Пирсу приезжает дочь, они ожидали увидеть девочку примерно своего возраста, а не взрослую девушку. Да ей, наверное, все двадцать! Крисси вызывающе уперла руки в бока:

— Не настолько старая, чтобы не сыграть в соккер. Это чей? — спросила она, показывая на мяч, лежавший под деревьями.

— Мой, — ответил Дэвид, слегка оживляясь. — Я дам тебе поиграть, если ты позволишь мне прокатиться в твоем «порше». У меня дома есть плакат с ним. Я хотел, чтобы мама купила мне настоящий, но она сказала, что это будет непарк., прак… паракт…

— Непрактично, — подсказал Пирс, и Крисси рассмеялась.

— Ну что же, значит, она оказалась хитрее папы. , 0н подарил мне машину на Рождество. Ну что, договорились: вы мне — мяч, а я вам — «порше»? — Крисси обернулась к отцу и одарила его лукавой улыбкой. — А ты давно знаешь Дэвида и Адама?

— Мы познакомились в воскресенье вечером. Я спас их от грозы.

— Ты шутишь!

— А вот и нет! Он и правда нас спас, — вмешался Дэвид.

— Ну да, он привел нас с мамой к себе в дом. Шел такой жуткий дождь, и молнии, и гром, а я ни капельки не боялся, — добавил Адам.

Крисси унаследовала от отца не только пронзительно-зеленые глаза, но и чрезвычайно выразительные брови. Вопросительно изогнув их, она посмотрела на Пирса:

— Да, мальчики прелестные. А как насчет их матери?

Алисия покраснела до корней волос и попыталась спрятаться в коттедже. Не хватало еще, чтобы ее застали за подслушиванием! Но в это время Пирс обернулся и позвал ее. Ей ничего не оставалось делать, как открыть дверь и подойти к компании.

— Алисия Рассел, моя дочь Крисси, — представил женщин Пирс.

— Здравствуй, Крисси, — сказала Алисия, чувствуя себя коварной соблазнительницей.

А собственно говоря, почему? Ей лучше, чем кому бы то ни было, известно, что между ней и отцом этой девушки ничего не произошло. Но вот как отнесется Крисси к присутствию в коттедже отца незнакомой женщины с детьми?

— Здравствуйте. Рада с вами познакомиться. — Улыбка девушки была вполне дружелюбной и очень милой. — Папа и вправду спас вас во время грозы?

— Мне стыдно в этом признаться, но это действительно так. А когда мы не смогли найти себе другого жилья — наш коттедж пострадал во время бури, — он настоял, чтобы мы пожили у него.

Алисия выпалила эти объяснения одним духом, опасаясь, что Крисси может вообразить невесть что.

Девушка насмешливо улыбнулась и скосила глаза в отцовскую сторону.

— Он всегда был рыцарем в сияющих доспехах, — сухо обронила она, впрочем, вполне беззлобно.

Крисси, собственно говоря, не нуждалась в торопливых объяснениях Алисии, чтобы оценить ситуацию. Увидев эту женщину, она сразу поняла, что та разительно отличается от всех, за кем ее отец когда-либо ухаживал. Может быть, девушка знала отца недостаточно хорошо, но в одном она была уверена — в женщинах он разбирается. Неиспорченность и внутренняя цельность Алисии бросались в глаза с первого взгляда. И все же Крисси ощущала некие чувственные токи, живые и теплые, перетекавшие от ее отца к этой женщине и обратно. Казалось, встань рядом с ними — и тебя опалит жаром.

— А что такое лыцарь в сияющих успехах? — спросил Адам.

— А почему бы нам не обсудить это за глотком чего-нибудь освежающего? — предложил Пирс, приглашая всех в дом.

Алисия с первого взгляда прониклась симпатией к Крисси. Девушка непринужденно вела беседу и казалась очень живой Некоторую робость она испытывала только в те минуты, когда смотрела на отца. Создавалось впечатление, что ей хочется броситься к нему и крепко обнять, но она не решается. Каждый раз когда Крисси останавливала взгляд на отце, было видно, что она любит его и восхищается им, но тем не менее чувствует себя несколько неловко в его присутствии. Еще Алисии показалось, что девушка очень нуждается в одобрении и привязанности отца.

Крисси рассказывала о своих успехах в художественной школе. Она готовилась стать модельером женской одежды, и им с Алисией было о чем поговорить.

Мальчикам такая тема быстро наскучила.

— Можно мы пойдем играть в соккер? — зевнув, спросил Дэвид. — Пирс встал:

— Надеюсь, дамы извинят меня. Пойду побегаю с ребятами — надо же дать выход их энергии.

— Нет-нет, — запротестовала Крисси. — Я обещала, что поиграю с ними. Пошли, ребятки! Все трое выбежали из дома.

— Ваша дочь — просто чудо, Пирс. Такая живая, умная.

— Правда? — спросил он с гордостью, глядя вслед удаляющейся Крисси. — К сожалению, моей заслуги в этом нет.

— Вы несправедливы. Он покачал головой:

— Я ведь ее не растил. А ей был нужен отец, хороший и добрый, который бы о ней заботился. В том, что произошло между ее матерью и мной, не было вины девочки, а пострадала больше всех именно она.

— Мне кажется, она знала, что, если понадобится, вы придете ей на помощь, — робко заметила Алисия.

Он обернулся к ней. Его пронзительно-зеленые глаза, казалось, прожигали ее насквозь.

— Хотел бы я быть в этом уверенным, Алисия. Мне это сейчас очень нужно.

— Я считаю, что Крисси не держит на вас зла. Она смотрит на вас с таким обожанием, с такой любовью! А может быть, ей хочется услышать, что вы тоже ее любите? Вы когда-нибудь говорили ей об этом? — Пирс задумался, насупив брови. — Пойдите поиграйте с ними, а я пока накрою на стол.

— Я не могу допустить, чтобы вы все делали одна.

Алисия решительно указала на дверь.

— Ступайте! — сказала она таким же непререкаемым тоном, каким обычно говорила с детьми.

— Слушаюсь, мэм.

Послав удивленной Алисии воздушный поцелуй, Пирс вышел из коттеджа.

Через двадцать минут Алисия позвала сыновей обратно — надо было принять ванну перед ужином. Они, конечно, ворчали и не хотели бросать игру, но в конце концов ей удалось загнать их в дом. Поставив на поднос два бокала и бутылку охлажденного белого вина, Алисия вышла на крыльцо, где Пирс и Крисси отдыхали после игры в соккер.

— Боюсь, это все, что мы можем предложить в качестве аперитива; — сказала она, опуская поднос.

— А где же ваш бокал? — спросил Пирс и похлопал по ступеньке рядом с собой, приглашая Алисию сесть.

— Мне придется проследить за мытьем, иначе мальчики затопят ванную. Вы можете не торопиться — булочки еще пекутся. Как только ужин будет готов, я вас позову.

Пирс коснулся ее руки:

— Спасибо.

В его взгляде читалась не только благодарность — там было и что-то еще. Наверное, он был признателен Алисии за то, что она дала ему возможность побыть наедине с дочерью. А то, другое чувство? Алисия затруднилась бы сформулировать его, но почему-то у нее сладко защемило в груди.

Она уже накрывала на стол, когда в дом вошла Крисси под руку с отцом. Девушка, обращаясь к Пирсу, говорила:

— Это было в то Рождество, когда ты подарил мне пони, помнишь? Я еще ни разу не видела маму в такой ярости! Лошадка пробыла у меня всего один день, и мама тут же отослала ее на конюшню.

— Она всегда была сукой, — промолвил Пирс.

— А я знаю, как пишется это слово! — радостно возвестил Дэвид. — С-у-к-а.

— Дэвид Рассел! — Алисия была шокирована. Пирс выглядел смущенным, а Крисси заметила:

— Видишь, что значит возводить на мамочку напраслину?

— Я вовсе не возводил на нее напраслину, а лишь обозначил ее истинную сущность. И не жалею об этом. Жаль только, что меня услышал Дэвид. Это нехорошее слово, Дэвид. Чтоб я его никогда от тебя не слышал!

— Да, сэр.

Ужин прошел прекрасно. Все оживленно беседовали. Тем для разговора хватало. Пирс приготовил превосходный бефстроганов, Алисия сварила макароны. Вспомнив былые дни, когда они с Джимом устраивали такие же праздничные ужины, Алисия решила блеснуть кулинарными талантами и испекла лимонный торт, который получил единодушное одобрение.

Мальчики не забыли об обещанной поездке в «порше». Передавая отцу ключи от машины, Крисси сказала:

— Может быть, ты займешься этим, а я пока помогу Алисии вымыть посуду?

— Я и сама справлюсь, — поспешила заверить ее Алисия.

— Но мне хочется! К тому же мы не закончили наш разговор. Интересно, какой длины оборки будут модны в следующем сезоне?

— Пожалуй, мне с мальчиками действительно лучше удалиться, — со смехом заметил Пирс.

Подхватив юных Расселов под мышки, он двинулся к выходу. Ребята визжали от восторга.

Крисси поймала взгляд Алисии, любовно устремленный на всех троих. Застигнутая врасплох, Алисия поспешно начала убирать со стола.

— Как я поняла, ты скоро выходишь замуж. И какое у тебя будет платье? — спросила она.

Крисси подробно описала фасон и цвет своего свадебного наряда. Беседа текла непринужденно. Алисия и не заметила, как рассказала новой знакомой о Джиме и его смерти, о своей работе и даже о Слоун и Картере.

— Вы спали с моим отцом?

Еще одна черта, унаследованная Крисси от Пирса, — способность задавать неожиданные вопросы, от которых собеседник буквально лишается дара речи.

Руки Алисии, погруженные в мыльную воду, непроизвольно сжались в кулаки, когда она услышала этот дерзкий вопрос.

— Нет, — тем не менее мягко ответила она. И, подняв глаза на Крисси, повторила:

— Нет, не спала.

— Я думаю, вам бы следовало, — заметила на это Крисси.

В этот момент она не смотрела на Алисию, а сосредоточенно устанавливала посуду в буфете.

Алисия не могла поверить, что девушка говорит это искренне.

— Почему ты так считаешь? Крисси посмотрела на нее, улыбнулась и пожала плечами:

— А почему нет? Вы нравитесь друг другу. Не поймите меня превратно — я не за то, чтобы спать с первым встречным. Просто мне показалось…

Она запнулась, уставилась перед собой невидящим взглядом, а затем снова обернулась к Алисии. Взгляд девушки, такой же проницательный, как у Пирса, казалось, проникал в самые сокровенные мысли Алисии.

— С папой что-то не так.

— Не так? Что ты хочешь этим сказать?

— Сама не знаю. Но он изменился. Даже то, что он пригласил меня сюда, совсем на него не похоже. Раньше во время наших встреч отец постоянно куда-то спешил. Мне стоило большого труда поспевать за ним — он постоянно находился в каком-то лихорадочном движении. А сейчас он задумчив, погружен в себя. Он совершает поступки, которые совершенно ему несвойственны.

— Например, предоставляет кров бедной вдове с сыновьями?

Крисси рассмеялась и внимательно посмотрела на Алисию.

— Вы, наверное, и сами догадались, почему он так поступил. Даже если бы вы были страшны как смертный грех, я уверена, что отец был бы вежлив и постарался вам помочь, но вряд ли его гостеприимство в этом случае простерлось бы так далеко.

Сконфуженная Алисия отвела взгляд, но Крисси взяла ее за руку и заставила снова посмотреть ей в глаза.

— А если бы он вас попросил, вы бы стали с ним спать?

Алисия судорожно сглотнула. Она была больше удивлена, чем обижена этим вопросом.

— Не знаю.

— Надеюсь, что да. Мне кажется, он нуждается в вас, — серьезно сказала Крисси.

— Я уверена, что такой человек, как твой отец, не испытывает недостатка в женском обществе.

— Я тоже в этом уверена. Но в данном случае я говорю не о сексе, вернее, не только о сексе. Мне кажется, вы ему нужны вся — ваша теплота, участие… И еще мне кажется, что если вы будете с ним, то тоже выиграете от этого.

Алисия была рада услышать шум возвращающегося «порше» — это означало, что разговор окончен. Мальчиков уложили спать, чтобы взрослые могли остаться в своей компании. Перед сном ребята тепло попрощались с Крисси, и Алисии показалось, что девушка им понравилась. Когда она присела, чтобы поцеловать их, они не увернулись от ласки, которой, как правило, старались избегать. Было уже поздно, и Крисси стала собираться домой.

— А тебе обязательно нужно ехать? — поинтересовался Пирс. — Мы нашли бы еще одно место.

— У меня утром занятия, а днем — примерка. Мама будет злиться, если я не приду. — Она пожала Алисии руку:

— Рада была познакомиться. Официально приглашаю вас и ребят к себе на свадьбу.

— Спасибо. Мы постараемся прийти. Вслед за этим Крисси порывисто обняла Алисию, чем повергла ее в полное смятение.

— И помните, что я вам сказала. Я разрешаю! Она подмигнула Алисии. Той пришлось отвести глаза, чтобы не встречаться с удивленным взглядом Пирса.

— Я провожу тебя до машины, — предложил он. По крайней мере полчаса просидела Алисия перед камином, листая журналы. Иногда до нее долетали голоса отца и дочери. В какой-то момент ей показалось, что Крисси плачет, но, может быть, это только почудилось. Наконец послышались шум заведенного мотора и шорох гравия под колесами выехавшего на дорогу «порше».

Пирс возвратился не скоро. Алисия догадалась, что он предпочел бы остаться один, и, как только он показался на пороге, заторопилась наверх. Ей вовсе не хотелось, чтобы у него сложилось впечатление, будто она специально его дожидалась. Но не успела Алисия шагнуть на ступеньку, как Пирс окликнул ее:

— Собираетесь ложиться спать?

— Да. Я подумала…

Он протянул к ней руку:

— А может быть, посидите со мной немного, Алисия?

У нее неизвестно отчего гулко забилось сердце. Может быть, потому, что вокруг было так тихо и они остались вдвоем. А может быть, потому, что она выключила весь свет за исключением одной неяркой лампы, и коттедж был погружен в полутьму, и из каждого угла веяло интимностью. И еще от его голоса, чуть хрипловатого, наполненного скрытым чувством, когда он произнес ее имя. Но как бы то ни было, Алисию охватила сладкая дрожь, когда она отошла от лестницы, вернулась к дивану и взяла протянутую ей руку. Пирс усадил ее рядом с собой на мягкие, уютные подушки.

— Спасибо за то, что помогли мне с ужином, — заговорил он.

— Не за что. Да я ничего особенного и не сделала, — добавила она, поймав иронический взгляд Пирса. — Я вообще люблю принимать гостей.

— Так или иначе, поверьте, я очень вам благодарен. Мне кажется, и Крисси понравилось. Хотя бы на некоторое время она отвлеклась от той чехарды, которую ее мать устраивает из-за предстоящей свадьбы.

Отбросив благоразумие, Алисия отважилась вступить на тропу столь же опасную, как минное поле. Однако первый шаг она постаралась сделать осторожно.

— Похоже, Крисси не в восторге от того, что выходит замуж. Она любит своего жениха?

— Наверное, она привыкла, что он рядом. Он довольно приятный молодой человек. Но мне кажется, она его не любит.

— Но тогда зачем же…

— Ей навязывают то, что называется удачным браком. Удачным, с точки зрения ее матери, разумеется.

— Понятно.

— Вряд ли вам понятно. Вероятно, я должен объяснить, но предупреждаю — это длинная и скучная история.

— А я не тороплюсь, — возразила Алисия с улыбкой, догадываясь, что Пирсу нужно выговориться.

— Но вы, кажется, собирались ложиться.

— Я с удовольствием послушаю.

— Не хотелось бы обременять вас своими проблемами.

— Но ведь я рассказала вам о своих проблемах. Иногда малознакомый человек — самый лучший слушатель.

— А мы до сих пор малознакомые люди? Алисия отвела глаза, не выдержав его пристального взгляда. Пирс глубоко вздохнул и начал:

— Ну, раз вы настаиваете… Я женился рано и по-глупому. Дотти считала меня хорошей партией. Еще бы — подающий надежды молодой инженер! У нее было милое личико, роскошное тело и море сексуальной привлекательности. Сам того не заметив, я попался в умело расставленные сети, и Дотти тут же вцепилась в меня мертвой хваткой. Мы (-.самого начала совершенно не подходили друг другу — у нас были разные цели в жизни, разные системы ценностей. Наш брак был заранее обречен на неудачу.

Пирс рассказал Алисии о том, что его жена, происходившая из весьма обеспеченной семьи, была шокирована, когда он вложил почти все свои сбережения и небольшое наследство в новое дело. Да, он предпочел открыть собственную конструкторскую фирму, а не держаться за хорошо проверенную старую. С деньгами в семье стало туго, и им пришлось отказаться от членства в престижных клубах и некоторых прежних знакомств. В этот момент выяснилось, что Дотти беременна.

— Она была вне себя и обрушилась на меня с упреками. По ее словам, я был чем-то вроде сексуального маньяка, вожделение которого так сильно, что не дает времени позаботиться о контрацептивах. На самом деле как раз в постели мы хоть немного подходили друг другу.

Алисия проглотила подступивший к горлу комок и ужаснулась. Кажется, ее снедает банальная ревность?!

— Когда она заикнулась об аборте, я пригрозил убить ее. Наверное, по современным меркам мои взгляды кажутся слишком пуританскими. Но тогда я думал так и так же думаю до сих пор. Вскоре после того как родилась Крисси, мы поняли, что наша жизнь будет гораздо счастливее, если мы больше никогда не будем видеть друг друга. Дотти ненавидит меня. Я — единственная вещь в ее жизни, которую она страстно желала иметь, за которую боролась, но так и не получила. — Пирс пригладил волосы и продолжил:

— А я обвиняю во всем самого себя. Во-первых, мне не следовало жениться на ней. Во-вторых, я оказался никудышным родителем. Я даже толком не знаю своей дочери. Ее детство, отрочество, юность прошли мимо меня. Сейчас Крисси стоит на пороге замужества, которое наверняка не принесет ей счастья, а я никак не могу этому воспрепятствовать. Любая попытка вмешательства с моей стороны будет воспринята Дотти как объявление третьей мировой войны. И все же я чувствую себя обязанным сделать для своей дочери хоть что-то до того, как… Он умолк.

— До того, как что?

— Не важно. Просто мне кажется, что ей нужна помощь, чтобы выбраться из всего этого, а она не знает, как об этом попросить. Я сказал Крисси, что она должна уметь противостоять матери. Но сомневаюсь, что ей это удастся.

— Крисси — умная девушка. Она не даст втянуть себя в замужество, которого не хочет.

— Вы не знаете Дотти. Ее стратегическим способностям позавидовал бы сам Наполеон, а к людям она безжалостна так же, как император Нерон. Если она что-то решила, то своего добьется, и горе тому, кто посмеет встать у нее на пути!

— Но вы же не спасовали перед ней. Пирс повернулся к Алисии и внимательно посмотрел ей в глаза.

— Я — нет. И слава Богу! Мне остается только надеяться, что со временем Крисси поймет свою ошибку. Черт возьми, да ведь ее матери этот брак нужен только потому, что жених происходит из богатой семьи. Небось ждет не дождется, когда получит возможность переделывать зятя на свой лад! Словом, все, кроме Дотти, в результате этого брака будут несчастливы.

— Когда придет время, Крисси сама сообразит, как ей поступить.

— Да вот сообразит ли? А если и так, то моей заслуги в этом не будет. Моя роль как родителя свелась к тому, что я время от времени делал ей подарки — вроде пони или «порше». Но я не дал ей главного — не научил отличать в жизни важное от неважного, не помогал советом, когда он ей требовался. Господи, да это просто чудо, что она не презирает меня!

Повинуясь внутреннему импульсу, Алисия убрала со лба Пирса спутанную прядь седоватых волос. Они показались ей нежными, как шелк.

— Вы вовсе не такой преступник, каким хотите себя изобразить, Пирс. И не тревожьтесь за Крисси! У нее на плечах умная головка.

— Когда мы прощались, я сказал, что люблю ее, — тихо произнес Пирс.

Итак, ее ненавязчивый совет был услышан.

— А она? Пирс улыбнулся:

— Заплакала, обняла меня и сказала, что тоже меня любит.

— Я рада. Пирс, рада за вас обоих.

Он обернулся, чтобы видеть лицо Алисии.

— Я должен благодарить вас за то, что вечер получился таким удачным. Вы не представляете, как это для меня важно.

— Рано или поздно это должно было случиться. Вы хотели этого, Крисси — тоже. Я всего лишь подтолкнула вас к тому, что вы и сами собирались сделать.

Он коснулся пальцем ее щеки.

— Почему с вами так приятно говорить? Кажется, что вы настроены на волну собеседника, и он с готовностью изливает перед вами душу.

— Вы ошибаетесь. На самом деле я страшная эгоистка.

— Не верю.

Голос Пирса звучал приглушенно и был полон скрытого чувства. Он словно материализовался, и Алисия чувствовала прикосновение этого голоса в самых интимных местах — на груди, бедрах, между ног. Эти прикосновения были приятны, как ласка шаловливого котенка.

— И все же это так. Сколько я себя помню, я думала только о себе. Вот почему мне всегда хотелось найти опору в людях, которые бы обо мне заботились. Вначале это были родители, потом Джим. Меня волновало только собственное благополучие в той мере, в какой оно зависело от них. Когда я потеряла Джима, то возложила ответственность за свою жизнь на Картера. Так ведь проще. Когда что-то не получается, есть кого винить. — Алисия с грустью покачала головой и для убедительности положила ладонь на руку Пирса. — Понимаете, в глубине души я знала, что Картер меня не любил, еще до того как он встретил Слоун. А я чуть не погубила его жизнь, чуть не лишила возможности быть счастливым только для того, чтобы самой не лишиться опоры.

— Вы слишком строги к себе. Ведь вы думали о сыновьях.

— Это было всего лишь удобное оправдание. — Погруженная в свои мысли, Алисия рассеянно теребила пуговицу на рубашке Пирса, и это непроизвольное движение вовсе не казалось неуместным. — Но однажды меня словно озарило. Я поняла, что я взрослый человек и сама должна нести ответственность за жизнь своих сыновей и за свою собственную. Впервые в жизни я твердо стою на ногах. Мне это нравится, но порой почему-то становится страшно.

— На свете не найдется человека, который хотя бы иногда чего-нибудь не боялся.

У Пирса был отсутствующий взгляд, и Алисия подумала, что сейчас он опять, как уже бывало, оборвет разговор. Однако он вдруг поднес ко рту ее ладонь и прикоснулся к ней губами.

— А о чем вы говорили с Крисси? Должно быть, он заметил, как от этих слов учащенно забилось ее сердце, потому что вопросительно посмотрел на нее. У него были темные, длинные и очень густые ресницы. Алисии захотелось провести по ним пальцем.

— Да ни о чем, просто женская болтовня. Ничего особенного.

— Она спрашивала о нас?

— Да.

— А что она хотела узнать?

Алисия понимала, к чему может привести правдивый ответ. Пожалуй, лучше этого избежать. Но ей почему-то хотелось быть откровенной с ним. А, будь что будет!

— Крисси спросила, спала ли я с вами.

— А вы что ответили?

— Сказала, что нет.

— А она?

Алисия облизнула пересохшие губы кончиком языка.

— Сказала, что, по ее мнению, нам следует это сделать. Что это будет хорошо для нас обоих.

— Я склонен согласиться с ней. Мне-то уж точно будет хорошо!

Пирс нежно взял Алисию за подбородок. Казалось, горячий взгляд его глаз пронизывает ее насквозь. В ее глазах он прочел такое же неистовое желание и такую же страсть, которые охватили его самого.

— А вам? — спросил он.

— Я думаю, мы оба получим от этого удовольствие, — удивляясь самой себе, ответила Алисия. Итак, жребий брошен.

— Но я не могу позволить себе постоянной привязанности. Это будет постель и только. Не хочу, чтобы вы потом страдали.

— Я все понимаю.

— Правда? Вы правда понимаете, Алисия? Мне нужно это знать заранее.

— Я тоже не могу себе позволить никаких привязанностей.

— Значит, мы два взрослых человека, которые знают, на что идут. Так? Два разумных, понимающих друг друга человека.

— Да.

— И никаких сожалений потом.

— Никаких.

— Только одна ночь. Никаких обязательств. Мы не придаем этому никакого особого значения, просто воспринимаем это как физическое удовольствие, некий праздник плоти. Идет?

— Да.

Алисия не произнесла, а скорее выдохнула это слово. Одновременно ее тело страстно приникло к нему, объятое желанием.

Он провел пальцами по ее губам, наслаждаясь их формой, и тут же его рот приник к ним. Язык стремительно раздвинул их и задвигался у нее во рту свободно и неистово. Он как будто пробовал ее на вкус.

Обвив руками стан Алисии, Пирс встал и заставил ее подняться. Не отрываясь от сладостных губ, он вдруг подхватил ее на руки и понес к кровати. Соприкосновение тел заставило обоих застонать от желания. Ловким движением он высвободил ее блузку из-за пояса.

Наклонившись, он начал целовать ее грудь сквозь ткань, пока расстегивал блузку. Ее грудь буквально изнывала от его поцелуев, а нежные розовые соски напряглись и горели под тонким бюстгальтером.

Пирс постарался успокоиться, уговаривая себя не спешить, не набрасываться на нее так неистово, а наслаждаться медленно. Обхватив ладонями ее грудь, он нежно погладил бархатистую кожу.

— Тебя так приятно трогать, — прошептал он ей на ухо.

Алисия обвила руками его шею и приникла щекой к его груди. Было слышно, как гулко стучит его сердце. От него исходил тонкий аромат дорогого одеколона, напоминавший запах леса, и она жадно вдыхала этот запах.

Нежно обняв ее, он расстегнул бюстгальтер. Алисия робко взглянула на Пирса. В его глазах читалось восхищение.

— У тебя великолепная грудь, Алисия. Просто великолепная!

Он выразил свое восхищение не только взглядом и словами, но и руками и губами. Быстрые легкие поцелуи покрыли нежную плоть. Он приподнял ее грудь. Соски тут же ответили на дразнящее прикосновение его пальцев. Он медленно водил языком по ее груди, наполняя ее желанием, которым уже горел сам.

— Ты сама разденешься? — спросил он, стараясь сдерживаться.

— А ты хочешь меня раздеть?

— Очень!

Она сбросила туфли и встала перед ним, вся в ожидании. Его глаза, казалось, пронизывают ее насквозь, и она вся горит от страсти. Медленно, осторожно он снял с нее ремень и расстегнул нарядные брюки, которые Алисия надела в честь приезда Крисси. Запустив в них руки, он потянул брюки вниз, чтобы она могла их снять.

— То, что у тебя красивые ноги, я уже знаю, — шутливо прошептал он, выпрямляясь.

Он начал было снимать с нее трусики и почувствовал, как она напряглась.

— Что-то не так? — спросил он, отпуская ее.

— Нет, просто…

Смущенная этим внезапным приступом девичьей скромности, Алисия постаралась загладить свою вину и начала расстегивать рубашку Пирса. В неярком свете лампы волосы на его груди казались такими пушистыми, что ей захотелось спрятать в них лицо, но она не решилась. Он стоял спокойно, позволяя ей изучать его. Соски были темными и плоскими. Повинуясь какому-то инстинкту, она провела по ним кончиком пальца. Соски тут же напряглись. Его дыхание стало прерывистым. Правильно ли она делает? Она не помнила, чтобы когда-нибудь трогала грудь Джима.

Я ничего не умею, подумала Алисия с отчаянием. Я ему не понравлюсь. Я совсем не знаю, как это делается. Они с Джимом поженились до того, как началась сексуальная революция, и теперь Алисия чувствовала себя невежественной, беспомощной дурочкой.

Как будто угадав, какие мысли терзают ее. Пирс успокаивающе погладил ее плечи:

— Может быть, тебе лучше лечь? Она послушно повернулась к кровати и откинула одеяло, пока он раздевался. Лежа в постели, она старалась не смотреть на него, хотя краем глаза заметила, что он совсем обнажен. Он подошел к кровати и оперся на нее коленом.

— Алисия… — нежно позвал он.

Склонившись над ней, он взял ее руку и положил себе на бедро. Она закрыла глаза. Грудь теснил непонятный страх. Он легонько пощекотал ее ладонь пальцем.

— Ты не хочешь? Ответь!

Тревога в его голосе заставила ее повернуть голову и взглянуть на него. Он и вправду был обнажен, и ее взору предстало все его тело, полное мужской красоты и силы, — развитые мускулы, загорелая кожа, волосы, покрывавшие грудь.

Но сильнее желания, сильнее тела была сила и незаурядность его натуры. Даже сейчас он был готов к тому, что ничего не произойдет, если она не захочет. Алисию охватило странное чувство. Ей показалось, что это любовь. Она вспомнила, как он разговаривал с ее сыновьями, и мальчики слушали его, затаив дыхание, или хохотали до слез. Она вспомнила, с какой нежностью и страстью он смотрел на нее, его взгляд говорил о большем, чем простое сексуальное влечение. Что бы он ни говорил о себе, на самом деле он Добрый и нежный человек, и ей захотелось познать его полностью.

Она осторожно коснулась его бедра и провела по нему рукой нежно и ласково. — Я хочу.

Не торопясь он лег рядом с Алисией и привлек ее к себе. Он держал ее так довольно долго и лишь потом поцеловал. Его губы двигались нежно и осторожно. Ей стало легко. Вот его руки скользнули вдоль ее бедер, и он снял с нее трусики, стараясь не спугнуть Алисию неосторожным движением.

Теперь она лежала перед ним обнаженная, покорная, а он жадно изучал ее наготу. Взглянув ему в глаза, она заметила, что они светятся радостью, а в его улыбке прочла бесконечную нежность. Пирс начал ласкать ее неспешно и умело, предвкушая момент наивысшего наслаждения и стараясь не торопиться. Ее тело отзывалось на прикосновения его рук и губ благодарным восторгом.

Поглаживая кожу Алисии и видя, как она загорается от его ласки. Пирс, казалось, черпал в этом дополнительное удовольствие. Алисию удивило то, что она совершенно не смущалась. Скорее наоборот — наблюдая за каждым движением Пирса, видя его любящий взгляд, она чувствовала, как нарастает ее собственное возбуждение.

Мягким касанием он раздвинул ей бедра и погрузился в ее лоно. Алисия чувствовала себя сокровищем, которым восторгается подлинный знаток. Ее лоно было податливым и влажным, и он удовлетворенно промурлыкал что-то, почувствовав, что она готова принять его. Губы Пирса, мягкие и вместе с тем требовательные, ласкали ее грудь.

Умело, стараясь не испугать Алисию и не причинить ей боль, он вошел в нее. Почувствовав в себе его плоть, она вся подалась навстречу этому сладкому давлению. Он обладал ею медленно, со страстью, и сладость этого обладания наполняла ее тело изумлением и восторгом.

— О Боже, как хорошо! — услышала она его шепот. — Как мне хорошо с тобой, Алисия…

— Пирс! — вскрикнула она, почувствовав, что его движения становятся более глубокими и требовательными.

Она вцепилась ему в плечи, содрогаясь всем телом. Доводилось ли ей испытывать такое чувство прежде? Она не могла припомнить.

— Ш-ш-ш, — прошептал он ей на ухо. — Нам некуда торопиться. Не спеши, расслабься. Дай мне насладиться тобой, дорогая. Почувствуй, как я люблю тебя…

Она так и сделала. По мере того как он проникал все глубже, ее лоно все сильнее сжимало его плоть. Она боялась сделать что-нибудь не правильно, то, чего она впоследствии будет стыдиться. Но вот, почти помимо ее воли, Алисия начала двигаться все быстрее и быстрее, понимая, что вскоре сладкая волна оргазма захлестнет ее.

— Пирс! — снова крикнула она, пряча лицо у него на груди.

Вселенная перестала существовать. Остались только они двое…

Как в тумане, Алисия слышала, как Пирс бесконечно повторяет ее имя. В его голосе слышался восторг и… какая-то печаль.