"Не присылай цветов" - читать интересную книгу автора (Браун Сандра)

Глава 3

Вопрос прозвучал настолько неожиданно, что Алисия, вставшая было, чтобы вернуться в дом, снова опустилась на ступеньку.

— А почему вы спрашиваете?

— Да мальчики говорят о нем постоянно. Картер сказал то, Картер сделал это. Похоже, он для них — непререкаемый авторитет. Мне стало любопытно.

— Это Картер Мэдисон. — Алисия чувствовала, что задать этот вопрос Пирса побудило не простое любопытство — уж слишком напряженным было его лицо. — Мой старый друг.

— Картер Мэдисон, Картер Мэдисон… — задумчиво повторил Пирс, стараясь припомнить, откуда ему известно это имя. Наконец, вспомнив, он обернулся к Алисии:

— Он писатель?

— Так вы о нем слышали? Ему это было бы приятно.

— Я читал почти все его романы.

— Это ему было бы еще приятнее.

— Я как-то видел его по телевизору в ток-шоу — очаровательный, остроумный и красивый парень. Что же произошло? Почему вы не вышли за него замуж?

Значит, он помнит ту историю, которую накануне рассказали ему мальчики. Не мудрено, что он ждет подробностей.

— Он женился на моей лучшей подруге Слоун. Лицо Пирса омрачилось — он понял, что совершил бестактность. Алисия поспешила его успокоить:

— Картер был лучшим другом моего мужа Джима. После того как Джим погиб, Картер вел себя безупречно. Он окружил меня вниманием и заботой, особенно в первые, самые тяжелые дни моего неожиданного вдовства. Он много времени посвящал моим сыновьям и постепенно стал неотъемлемой частью нашей жизни. Стыдно признаться, но мы начали воспринимать его как нечто само собой разумеющееся. Когда он сделал мне предложение, я согласилась. Я тогда чувствовала себя такой одинокой, потерянной. А Картер был надежен. Мне хотелось прислониться к нему, чтобы чувствовать себя в безопасности.

Алисия улыбнулась, вспоминая те дни. В то время она поняла, что муж и жена должны быть добрыми друзьями, но добрые друзья не должны становиться мужем и женой.

— Картеру нужно было закончить очередную книгу, и, чтобы он мог спокойно поработать, я посоветовала ему снять домик в Сан-Франциско. Это было незадолго до нашей предполагаемой свадьбы. Там он познакомился со Слоун. Они сразу понравились друг другу, и вскоре Картер понял, что собирался жениться на мне вовсе не по любви. Почти тогда же я сама пришла к такому же выводу. В день когда должна была состояться свадьба, мы расторгли помолвку, и вскоре Картер женился на Слоун. Они очень счастливы. Скоро у них должен родиться ребенок.

Пирс отхлебнул остывший кофе. Алисии показалось, что он сделал это не потому, что хотел пить, а чтобы скрыть свое замешательство.

— И вы ни о чем не жалеете?

— Абсолютно ни о чем. Я люблю Картера и всегда любила, но только как друга Джима. Я и Слоун очень люблю, она моя лучшая подруга. Я очень рада, что благодаря мне они нашли друг друга. Им хорошо вместе.

— И с тех пор как умер Джим, у вас больше никого не было?

— Никого.

Вначале она пробовала ходить на вечера знакомств, но вскоре поняла, что такой образ жизни не для нее. Однажды — это было еще до того, как они с Картером решили расстаться, — Алисия отправилась на уик-энд Покататься на водных лыжах на озере Тахо[3]. Ее уговорила подруга, тоже одинокая женщина, но в отличие от Алисии более привычная к такому времяпрепровождению. Они прекрасно повеселились. Алисия познакомилась с очень приятным мужчиной по имени Мак и в конце концов провела ночь в его постели. Было так чудесно ощущать, что ты желанна и любима. Ее отношения с Картером не выходили за рамки платонических, а близость с Маком была именно тем, в чем Алисия нуждалась тогда больше всего.

Позднее, приехав из Орегона навестить ее, он был по-прежнему очень мил, внимателен и нежен, но все же что-то изменилось. Волшебное очарование той ночи на Тахо куда-то улетучилось. Они вместе пообедали, ощущая некоторую неловкость, и, проводив Алисию, Мак раскланялся. Оба были немного опечалены тем, что между ними не возникло прежнего чувства. Он ни на чем не настаивал, и Алисия была этому рада. Больше он не звонил, и она об этом не жалела.

Ее друзья, преисполненные самых добрых намерений, ошибочно считали, что она страдает из-за разрыва с Картером, и несколько раз знакомили ее с вполне приличными людьми. Но как правило, эти встречи были сущим испытанием и для Алисии, и для очередного кандидата в мужья, так что оба радовались, когда вечер подходил к концу.

Пару раз она заходила в клубы знакомств или на дискотеки вместе с подругами, которые в тот момент поссорились со своими кавалерами. Обычно они, как заправские хищницы, намечали себе жертву и только выжидали удобного случая, чтобы вонзить в нее свои когти. Все это было так мерзко и отвратительно, что Алисия вскоре бросила это занятие. Вначале она выдумывала всяческие предлоги, чтобы отказаться от вечеринки, а потом и сами подруги перестали ей звонить. Словом, развлечений в ее жизни постепенно становилось все меньше и меньше, но в тот момент она нашла работу и перестала думать о развлечениях.

Только сейчас, оглядываясь назад, Алисия поняла, как соскучилась по возможности просто поговорить со взрослым человеком. «Брось притворяться, Алисия, — подумала она. — Тебе нужен не просто взрослый человек, а мужчина, и не просто для разговора, а для того, чтобы ощутить мужской аромат и силу — словом, почувствовать себя не одинокой».

Но ей нужен не просто мужчина, и в этом она боялась признаться даже себе. Они с Джимом так любили друг друга, что на меньшее Алисия была не согласна. И все же она не могла не видеть, как привлекателен Пирс, и понимала, что под его изысканными манерами и утонченной вежливостью скрывается мощная сексуальность, готовая вырваться, как пар из перегретого котла. Интересно, каков он в постели? Нежный и ласковый или, наоборот, неистовый и требовательный? А может быть, ему присуще и то, и другое? Пожалуй, это интересно узнать.

Алисия решительно отогнала эти мысли и резко встала:

— Ну, спокойной ночи.

— Спокойной ночи. Не забудьте — рано утром мы отправляемся на рыбалку. Она вздохнула:

— Дэвид и Адам в восторге от предстоящей прогулки, а я волнуюсь. Они еще ни разу не плавали в такой маленькой лодке. Вы уверены, что это не опасно?

— Обещаю, что мы выучим назубок правила поведения на воде до того, как пустимся в плавание, — торжественно пообещал Пирс, и Алисия рассмеялась.

— Наверное, я кажусь вам квочкой, хлопочущей над своими цыплятами.

— Вовсе нет. Вы кажетесь мне заботливой матерью и любящей женщиной.

От этих слов у Алисии пересохло в горле. Она провела языком по губам, но они остались сухими.

— Алисия, вы рады, что остались? В темноте она не видела его лица, но в голосе снова ясно слышалось желание.

— Да. — Она постаралась, чтобы ее ответ прозвучал жизнерадостно и весело, но вместо этого в нем слышалось волнение и сладкая истома.

— Вот и хорошо, — тихо произнес Пирс. — Очень хорошо.

Она снова облизнула губы, и снова они остались сухими.

— Вы идете? Выключить свет? Он покачал головой:

— Не надо. Я скоро.

Дверь за ней закрылась. Он услышал ее шаги по лестнице, ведущей на чердак. Ему до сих пор чудился ее аромат, представлялись ее глаза, в которых лунный свет рождал волшебное сияние, дугой изогнутые брови и великолепная грудь.

Он не сразу последовал за ней, потому что понимал — сделай он это, и ничто не сможет его удержать. Он крепко сожмет ее в объятиях, будет страстно целовать, вдыхать неповторимый аромат восхитительного тела и в конце концов сделает ее своей…

После второй ночи, проведенной под кровом Пирса, Алисия проснулась с тем же ощущением, что и накануне, — она чувствовала себя отдохнувшей и какой-то умиротворенной. Сладко потянувшись, она взглянула на соседнюю кровать — Дэвид уже встал. Она решила понежиться еще немного и закрыла глаза. Снаружи доносился веселый птичий гомон.

И вдруг Алисия поняла, что больше никаких звуков не слышно — никто не суетится на кухне, да и мальчики ведут себя подозрительно тихо. А ведь накануне они собирались на рыбалку и сейчас должны были бы вовсю готовиться к ней.

Алисия отбросила одеяло и босиком подбежала к лестнице. На этот раз она спала в собственной ночной сорочке, но, хотя та и доходила ей до колен, скрывала не больше, чем одолженная у Пирса мужская рубашка. Глубокий вырез щедро открывал загорелую шею и грудь, а рукавов не было вовсе.

Алисия заспешила вниз по ступенькам. С каждой минутой ее волнение усиливалось. В доме было тихо. Ни звука. Может быть, они встали и ушли без нее, хотя вряд ли Пирс заставил бы ее так волноваться. Она подбежала к слегка приотворенной входной двери, распахнула ее настежь и с тревогой огляделась. Никого. Да, наверное, они все же ушли без нее.

В эту минуту у нее за спиной послышался какой-то звук. Алисия резко обернулась. О Боже! Пирс безмятежно спал, один в двуспальной кровати. Сердце Алисии учащенно забилось. Она еще раз окинула взглядом коттедж, убеждаясь, что мальчиков тут нет, и на секунду в ужасе замерла. Затем, постаравшись хоть немного унять волнение, кинулась к кровати.

— Пирс! — Она нетерпеливо потрясла его за плечо.

— Что такое? — Он уставился на нее непонимающим взглядом и постарался принять вертикальное положение. Было видно, что он еще не совсем проснулся. — Что случилось?

— Мальчиков нигде нет. — Алисия произнесла эти слова на одном дыхании. Они прозвучали как гром среди ясного неба.

Пирс продолжал все так же смотреть на нее. Он что, забыл, кто она такая?

— Нигде нет? — спросил он.

Она энергично кивнула:

— Ну да. Я нигде не могу их найти. Наверное, они ушли одни.

Ее голос прервался от волнения. Похоже, именно это вывело наконец Пирса из полудремы. Он отбросил одеяло и вскочил с кровати.

— Я уверен, что с ними ничего не случилось. Наверное, они просто гуляют где-нибудь неподалеку, — сказал он, схватив ее за плечи.

Видя, что Алисия никак не реагирует на его слова, он начал растирать ей руки, словно врач, пытающийся вывести пациента из шокового состояния.

— А может быть, они пошли к озеру посмотреть на лодку.

— К озеру? О Господи! А что, если они попытаются сесть в лодку? Ведь они даже не представляют себе, как это опасно!

Пирс с силой привлек Алисию к себе.

— Все будет хорошо, обещаю, — шептал он ей в самое ухо, стараясь успокоить. — Но нам надо торопиться. Одевайтесь! Мы сейчас же пойдем их искать.

Пирс заглянул Алисии в глаза и легонько оттолкнул ее от себя.

Она машинально кивнула и устремилась вверх по ступенькам. Быстро сбросив сорочку, она переоделась, и через пару минут оба уже стояли у двери, готовые тронуться в путь.

— Мальчики так мечтали о рыбалке. Наверное, надо начать поиски у пристани, — предложил Пирс, когда они вышли на крыльцо.

— Да, вы правы, — откликнулась Алисия. Даже тихое утро, позолотившее верхушки сосен, не могло рассеять ее тревогу.

Пирс взял Алисию за руку, и они вдвоем побежали по заросшей тропинке к озеру. По пути он старался заботливо уберечь ее от преграждавших путь ветвей, но Алисия, охваченная страхом за сыновей, не замечала ни колючих кустов, ни корней, о которые то и дело спотыкалась. К тому времени как перед ними возникла спокойная серебряная гладь озера, ее руки и ноги были все исцарапаны и покрыты ссадинами.

— Ну что, вы их видите? — Она с беспокойством обернулась к Пирсу, который остановился на берегу.

— Да, — ответил он быстро.

Алисия понимала, что Пирс беспокоится так же, как и она, но старается не показать этого, чтобы не волновать ее еще больше. Он показал на пристань. Оба мальчика сидели на мостках, свесив ноги над водой и весело болтая. Похоже, им было невдомек, какой переполох вызвала их авантюра.

Пирс подал Алисии руку, и они начали спускаться к пристани. Услышав шум шагов, мальчики вскочили и побежали к взрослым.

— Мы поймаем уйму рыбы! Мы хотели посмотреть, как они плавают, правда, Адам? — затараторил Дэвид. — Они подплывают прямо к берегу.

Лица ребятишек раскраснелись от волнения и утренней свежести. Чувствовалось, что детям не терпится начать рыбачить.

— Вы готовы? Удочки уже в лодке, мы с Адамом проверили, — продолжал он.

Алисия побледнела, представив себе, что дети одни забирались в лодку. Правда, за последние три года они научились неплохо плавать, но одно дело — бассейн с размеченными дорожками и тщательно выверенной глубиной и совсем другое — холодное, неприветливое озеро.

— Дэвид, Адам, как же вы меня напугали! — воскликнула Алисия.

Только тут мальчики обратили внимание на то, что мать и Пирс выглядят взволнованными и хмурыми. Их веселость как рукой сняло. Личики вытянулись. Ребята инстинктивно отступили назад, боясь гнева взрослых.

— Вы понимаете, какой опасности подвергались, когда пришли сюда одни? — строго спросил Пирс и угрожающе нахмурил брови.

— Но, Пирс, мы же не делали ничего плохого!

Честное слово… — робко возразил Дэвид.

— Вы ушли без разрешения. Уже одно это плохо. Ваша мама проснулась и увидела, что вас нет. Она до смерти перепугалась, так же как и я.

Дэвид и Адам обменялись грустными взглядами. Губы младшего начали предательски дрожать.

— Дэвид хотел попасть на озеро как можно раньше.

— А сам? — выкрикнул Дэвид, оборачиваясь к брату. — Он встал первый и разбудил меня. Он…

— Не важно, кто придумал пойти на озеро, — вмешалась Алисия, стараясь говорить спокойно. Теперь, убедившись, что с детьми ничего не случилось, она чувствовала себя какой-то опустошенной от пережитого волнения. — Не смейте никогда — слышите, никогда — уходить из дома без моего разрешения!

— А что такого?

— Мы будем рыбачить?

— Вы слышали, что сказала мать? — Голос Пирса был таким грозным, что даже Алисия вздрогнула. — Вы не должны больше исчезать, не сказав никому ни слова, как сегодня.

Мальчики понурились и тихо пробормотали:

— Да, сэр.

Похоже, они чувствовали себя не в своей тарелке, но Пирс был неумолим:

— А сейчас мы все вернемся в коттедж. Нам хотелось бы выпить кофе, а вам нужно позавтракать перед рыбалкой.

— Значит, мы все-таки пойдем рыбачить? — спросил Дэвид с надеждой в голосе.

Теперь, когда было видно, что дети усвоили урок, Пирсу стоило больших усилий, чтобы не рассмеяться.

— Мы обсудим это с вашей мамой по пути домой. Многое зависит от того, в каком состоянии будет коттедж к нашему возвращению — уберете ли вы постели и тому подобное.

Дэвид стремглав помчался к дому, за ним следом устремился Адам.

Алисия чувствовала, как волнение и тревога постепенно отступают. Глядя вслед сыновьям, она думала то же, что сотни других родителей, оказавшихся в таком же положении, — как страшно за жизнь детей и как она любит их, таких неразумных и своевольных, — Спасибо вам. — Ее голос был полон благодарности. — Я готова была наброситься на них с кулаками, а вы сумели и как следует отчитать их, и сделать так, чтобы они осознали свою ошибку.

Пирс засмеялся:

— Это ведь не мои дети, а с чужими, говорят, обращаться легче.

— Но вы тоже беспокоились.

— Да, — признался он и, коснувшись ее руки, спросил:

— Как вы себя чувствуете?

Алисия выпрямилась, сбрасывая остатки волнения, и взглянула на Пирса.

— Сейчас уже нормально.

Их взгляды встретились. До них вдруг дошло, что они только что пережили. Испугавшись за ребятишек, Алисия и Пирс не придавали значения ничему другому, но сейчас, когда тревога улеглась, появилось время для размышлений. А поразмыслить было над чем.

Алисия мысленно вернулась к той минуте, когда она разбудила Пирса. Вот он встает с постели, двигаясь с мужской грацией. На нем только шорты, которые почти ничего не скрывают, а наоборот, многое подчеркивают. А подчеркивать было что… У Алисии вспотели ладони.

Пирс на минуту крепко прижал ее к себе. Волосы на его груди приятно щекотали лицо. Его кожа светилась ровным, — красивым загаром. Ей захотелось осторожно и бережно исследовать его всего, касаясь пальцами самых потаенных мест его тела. В это утро он не только окружил ее вниманием и заботой, но и продемонстрировал свою грубоватую мужскую красоту.

Пирсу тоже было что вспоминать, и эти воспоминания были именно такими, какими дорожит настоящий мужчина, — нежными, мягкими и теплыми. Вот золотистые волосы Алисии, словно нимбом, окружают ее лицо, почти как сейчас. Они придают ее коже оттенок спелого персика, и ему до боли хочется прикоснуться к ней, почувствовать вкус ее губ, которые, кажется, самой природой созданы для поцелуев.

Когда утром Алисия наклонилась над ним, пытаясь разбудить, Пирс увидел в глубоком вырезе сорочки ее роскошную, изумительную грудь, соблазнительные темные соски, слегка натянувшие ткань на груди, когда Алисия выпрямилась. Он вспомнил, как мимоходом обнял ее, пытаясь успокоить. Но сейчас их легкое объятие было гораздо более осознанным и возбуждало каждую клеточку его тела.

Нет, он больше не в силах этого выдержать!

Сейчас он ее поцелует…

Пирс взял Алисию за подбородок и повернул к себе ее лицо. Другую руку он просунул под ее куртку и властно привлек Алисию к своей груди.

— Пирс.

Он приник губами к ее рту. Ее губы разомкнулись, не в силах противостоять этому натиску. Это был настолько неожиданный и властный поцелуй, что она полностью отдалась ему. Язык Пирса жадно проник внутрь, исследуя нежную поверхность ее языка и неба.

Позже Алисия пыталась уверить себя, что сопротивлялась и уступила лишь его силе. Но она лгала. На самом деле ее тело приникло к нему. Несколько мелких шажков — и ее ноги оказались между его широко расставленных ног. Не оставалось сомнений, что Пирс хочет ее, как испокон веков мужчина хотел женщину. Его восставшая плоть уперлась ей в живот.

Поцелуй все длился, становясь веским и вместе с тем нежным аргументом, против которого Алисии было трудно возражать. От этого поцелуя она почувствовала себя самой желанной женщиной в мире, единственной женщиной на свете. Казалось, что если он не овладеет ею тотчас же, то погибнет.

Наконец Пирс оторвался от губ Алисии и поднял голову. Было видно, что он злится на самого себя. Он выпустил ее из своих объятий. Руки безвольно повисли вдоль тела.

— Пожалуй, нам пора идти. Мальчики там одни, — запинаясь проговорил он и двинулся по направлению к коттеджу.

Алисия покорно последовала за ним. Ее охватило горькое разочарование. Она не просила целовать ее, но раз уж он начал, то почему вдруг отпустил?

А впрочем, ей не к лицу такие романтические бредни. Она вовсе не нуждается в этом человеке. Или все же нуждается?

Рыбалка превзошла все ожидания. Пирс подробно проинструктировал мальчиков о том, что можно и чего нельзя делать в их маленькой лодке. Домой компания вернулась с корзинкой рыбы и слегка обгоревшими на солнце носами.

После обеда Алисия заявила, что хочет поспать, а мужчины отправились в город за покупками. Она вручила Пирсу список и двадцать долларов.

При виде денег он нахмурился.

— Но я настаиваю, — твердо сказала Алисия, насильно всовывая деньги ему в руку.

— Ну хорошо. Но заметьте — это вы меня заставили.

— Отлично! Главное, что вы уступили.

Алисия была рада, что неожиданный утренний поцелуй не внес напряженности в их отношения. К тому времени когда взрослые подошли к коттеджу, дети уже убрались внизу и заканчивали уборку наверху. Пирс вел себя так, будто ничего не случилось. Алисия делала вид, что не замечает, как он пытается держаться на расстоянии и не оставаться с ней наедине. Его сдержанность давала Алисии передышку, чтобы собраться с мыслями, и вместе с тем интриговала ее. Она решила до поры до времени выбросить все это из головы.

— А где ты будешь спать, мамочка? — спросил Адам, довольный тем, что его не оставили дома, а позволили поехать с Пирсом и Дэвидом. — Можешь в нашей с Пирсом кровати, мы возражать не будем, правда, Пирс?

Уголки губ Пирса тронула улыбка. Он подмигнул смущенной Алисии.

— Конечно. Пока нас нет, ваша мама может спать на любой кровати.

— А может быть, мне захочется устроить себе ложе под деревьями? — шутливо предположила Алисия, тщетно пытаясь пригладить пышную шевелюру Дэвида.

— Ну нет! Ты ведь боишься змей, пауков и всякой другой дряни.

Она щелкнула старшего сына по носу:

— Да, ты прав.

Мальчики выбежали из дома и помчались к джипу, выясняя по пути, кто сядет впереди.

— Вы уверены, что не боитесь остаться одна? — поинтересовался Пирс. Алисия рассмеялась:

— Вы что, шутите? Вы даже не представляете себе, как редко мне удается побыть одной.

— О'кей, — подытожил Пирс. — Только никому не открывайте дверь, — предупредил он полушутливо.

Алисия помахала им вслед, чувствуя, как ее заливает какая-то теплая волна. Но в глубине души к этому теплому чувству примешивалось и ощущение непонятной горечи.

Когда она проснулась — спала Алисия наверху, — Пирс и мальчики колдовали над костром неподалеку от коттеджа.

— Привет, мам! — крикнул Дэвид, увидев, что Алисия наблюдает за ними из окна. — А мы сейчас будем печь рыбу в золе. Пирс сказал, что научит нас. Ты придешь?

— А рыбу уже разделали? — улыбнулась Алисия.

— Да.

— Тогда приду.

Пока мужчины разжигали огонь, чистили картошку и заворачивали в фольгу рыбу, Алисия испекла два противня домашнего печенья.

— Пахнет восхитительно, — заметил Пирс, заглядывая ей через плечо, когда она выкладывала тесто на раскаленный противень.

— Да уж получше, чем сырая рыба, — насмешливо отозвалась Алисия, морща нос и принюхиваясь.

Он рассмеялся:

— Вот посмотрим, что вы скажете, когда попробуете.

Протянув руку, он схватил из миски кусок сырого теста и отправил в рот. Алисия обернулась и в изумлении уставилась на него.

— Пирс, да вы ведете себя хуже, чем мальчики!

— Правда?

В его изумрудно-зеленых глазах плясали чертики. Он быстро наклонился к ней, и на мгновение Алисии показалось, что он хочет поцеловать ее, может быть, даже в нос. Но веселый огонек в его глазах потух так же внезапно, как и возник. Он резко отвернулся и направился к дому, а Алисия осталась. Она смотрела ему вслед и снова, как утром, не понимала: что произошло, почему он так неожиданно ушел?

Дети пришли в восторг от ужина. Казалось, ничего вкуснее они не ели никогда в жизни. Компания расположилась на открытом воздухе, вокруг костра. Пирс рассказывал, как они с отцом ходили на охоту и отец учил его готовить пищу на огне. Мальчики жадно ловили каждое его слово. И снова Алисия почувствовала искреннюю благодарность этому человеку. Она бы никогда не сумела доставить детям такое удовольствие. Пирс был воплощением всего того, чего недоставало ее сыновьям, — взрослый мужчина, предмет обожания и пример для подражания. Было совершенно ясно, что Дэвид и Адам уже по достоинству оценили Пирса: для них он шел сразу за уже признанными героями — их покойным отцом и Картером М Эдисоном.

Пирс вел себя с ребятами с исключительным пониманием и терпением, что казалось удивительным для человека неженатого и не имеющего детей. Одно из двух — или он первоклассный актер, или он ив самом деле наслаждается обществом мальчиков так же искренне, как они — его. Когда они говорили с ним, он внимательно слушал. Для него имело значение каждое слово, он охотно верил всему, что дети рассказывали, тогда как Алисия зачастую пропускала болтовню сыновей мимо ушей, выбирая лишь то, что казалось ей важным.

— А теперь живо спать, — скомандовал Пирс, когда ужин был закончен и посуду унесли в дом.

— Ой, а можно нам еще чуточку посидеть здесь?

— Нет, — отрезал Пирс. — Если вы ляжете без капризов, завтра я преподнесу вам сюрприз.

— Какой?

— Не скажу.

— Ну, Дэвид, как ты не понимаешь — если он скажет, это уже не будет сюрпризом, — объяснил Адам.

Пирс рассмеялся:

— Правильно, Адам. Быстро спать, а иначе — никакого сюрприза.

Торопливо попрощавшись с матерью, мальчики побрели к коттеджу.

— Хотите еще вина? — спросил Пирс, когда они остались одни.

Кругом стояла первозданная тишина, которую изредка нарушал лишь шелест осенних листьев да дружелюбное потрескивание затухающего костра.

Вино охлаждалось в алюминиевом ведерке. Алисия очень удивилась, когда, приготовив ужин, Пирс извлек откуда-то бутылку вина.

— Разумеется, белое, мадам, — оно идеально подойдет к рыбе, — произнес он тогда торжественным тоном, подражая старинному дворецкому.

Изумление Алисии сменилось восторгом, когда она распробовала напиток, щедра налитый Пирсом ей в чашку.

Однако сейчас на его предложение она ответила отрицательно:

— Пожалуй, нет. Вино было восхитительным, но мне достаточно.

— А может быть, все-таки соблазнитесь? Согревает душу, знаете ли.

— Ну, если мою душу еще согреть, я просто сгорю.

Он рассмеялся:

— Женщина, которую так легко напоить? Это может оказаться опасным.

Они помолчали, с улыбкой глядя друг на друга. Но это начало волновать обоих, и они опустили глаза. Вслед за этим погасли улыбки. Молчание затягивалось, становясь неловким. Наконец Алисия поднялась, отряхнула джинсы и сказала:

— Хоть я и подремала днем, но все равно хочу спать. Благодарю вас за прекрасный ужин. Пирс. Я пойду вымою посуду.

Она сама не поняла, как он сумел так быстро оказаться рядом с ней. Тем не менее, пока она наклонялась, чтобы взять свою чашку, собираясь идти в дом, он успел встать, преграждая ей путь.

— Мне не следовало целовать вас утром. Чувствовалось, как напряжен каждый мускул его тела.

— Да, вы правы, — еле слышно пролепетала она, уставясь на носки своих ботинок.

— Мне тем более не следует целовать вас теперь.

— Да.

— И все же я вас поцелую.

Алисия не успела ничего возразить — мысли путались, возможно, под воздействием вина. В следующую секунду она очутилась в объятиях Пирса. Он крепко прижал ее к груди. Его губы снова коснулись ее губ, но на этот раз нежнее и вместе с тем требовательнее, чем утром. Он как будто пробовал их на вкус. Наконец его язык слегка раздвинул ее покорные губы и начал исследовать тайны ее чувственного рта. Алисия застонала от удовольствия, и Пирс, поощренный этим звуком, стал целовать ее еще более страстно.

Даже если вначале она пыталась сопротивляться, это слабое сопротивление растаяло под его натиском, подобно податливому воску. Ей доставлял огромное удовольствие этот поцелуй. Никогда еще ее не целовали так умело. Страстность Пирса даже испугала Алисию. Тело, волею обстоятельств обреченное на долгое воздержание, с готовностью откликалось на даримые ему ласки. Чувство стыдливости, свойственное Алисии, как и большинству женщин, мгновенно улетучилось под их сладостным воздействием. Она позволяла себя целовать и целовала сама.

Звуки, издаваемые Пирсом, ласкали слух Алисии. Это были гортанные, животные звуки самца в момент совокупления или в предвкушении его. Ей было отрадно сознавать, что она, уже не молоденькая девушка, а мать и вдова, способна разбудить страсть в таком мужчине, как Пирс.

Он оторвался от ее губ и начал осыпать жадными поцелуями все лицо и даже волосы. Обхватив Алисию за талию, он властно привлек ее к себе, так, что ее бедра плотно прижались к нему. Другой рукой он расстегнул воротничок ее рубашки и жадно приник губами к ямке на шее. Вот его губы раздвинулись, и Алисия почувствовала, как его язык, шершавый и вместе с тем как будто бархатный, ласкает ей кожу.

— Клянусь, что я просил вас остаться не для этого, — сдавленно произнес Пирс, все еще не отрывая губ от ее шеи.

— Я знаю.

Алисия сама не помнила, как отставила чашку и подняла руки, однако сейчас она крепко держала голову Пирса и ласково гладила его волосы.

— Я пытался избегать вас, клянусь! Но больше не в силах…

Он снова жадно приник к ее губам. Его язык словно существовал отдельно от него и занимался любовью с ее ртом. Умело преодолев ее слабое сопротивление, он двигался ритмично, страстно, обладая ею и доводя ее до полного экстаза. Его рука снова оказалась у нее под курткой, но на этот раз она была смелее и настойчивее, чем утром. Сжав ее талию, он двинулся выше и наконец достиг груди. У Алисии перехватило дыхание.

Пирс начал ласкать ее грудь, и Алисия издала протяжный стон. Он не касался ее кожи — его рука лежала поверх свитера, и мягкое трение шерсти о нежное тело наполнило всю ее огнем. Соски напряглись, и Пирс затеребил их большим пальцем.

— О Боже! — воскликнул он сквозь стисну тые зубы. Алисию охватил гнев и разочарование, когда он отпустил ее и отступил на шаг. Не помня себя, она кинулась к коттеджу и с шумом захлопнула за собой дверь. В ней боролись два чувства — ярость и сознание собственного унизительного положения. Никогда еще ей не доводилось испытывать оба эти чувства одновременно и с такой силой.

Прошло немало времени, пока она наконец успокоилась и заставила себя чем-то заняться. Алисия начала мыть посуду, двигаясь механически и стараясь ни о чем не думать. Не может же она, как обидевшийся на родителей подросток, забиться в угол и ни с кем не разговаривать! Да, ее переполняют горечь и гнев, но она скорее умрет, чем позволит ему заметить это.

На пороге возник Пирс:

— С вами все в порядке?

Господи, да ее бросает то в жар, то в холод, нервы напряжены до предела, она сгорает от неудовлетворенного желания, а он еще смеет спрашивать, все ли с ней в порядке! О, как она ненавидела его в эту минуту! Собрав остатки самообладания, она тем не менее попыталась ответить как можно более вежливо:

— О да! Вы были правы, когда сказали, что вам не следовало меня целовать. На этом надо было и закончить. И никаких проблем!

Было видно, что Пирс тоже опечален и недоволен собой. Взяв Алисию за волосы, он повернул ее к себе. Как ни странно, его прикосновение было таким нежным, что этот жест походил скорее на ласку.

Он заговорил только тогда, когда ее пылающий гневом взгляд устремился на него:

— Мне хотелось поцеловать вас, Алисия, — и тогда, утром, и только что. — Он привлек ее ближе. — Более того, я не хотел бы на этом останавливаться. Мне хотелось бы, чтобы мы любили друг друга до изнеможения. Неужели вы не видите, как страстно я хочу вас?

Да, теперь она это поняла, потому что он придвинулся ближе и она почувствовала прикосновение его бедер к своему телу. Он прижался к ее щеке и нежно скользнул губами по виску. Каждая клеточка его тела дышала непонятной мукой, каким-то страданием, природу которого ей никак не удавалось постичь.

— Мне важно, чтобы вы поняли — я очень хочу вас, но существуют непреодолимые преграды, мешающие нам быть вместе. Иначе… — Пирс глубоко вздохнул, отступил на шаг и, разжав руку, выпустил ее волосы. Не сводя с Алисии своего пронзительного взгляда, он, казалось, пытался прочесть ее мысли. Наконец он отрывисто бросил:

— Идите наверх. Я сам закончу.

Алисия не посмела спорить. Если она задержится здесь хотя бы на секунду, то, пожалуй, поведет себя просто как дура и начнет умолять Пирса овладеть ею невзирая на терзающие его проблемы.

Интересно, что же это все-таки за проблемы?

Из чердачного окна Алисия наблюдала за Пирсом. Было очень рано. Как ни странно, она проснулась раньше сыновей и сейчас лежала в постели, пытаясь разобраться в том, что произошло накануне.

Пирс совершал утреннюю пробежку. Его костюм уже был влажным от пота, а он все продолжал упражнения, стараясь довести себя до полного изнеможения. Наконец, обессиленный, он прислонился к дереву и уставился в небо, видневшееся сквозь ветви. Его лицо исказила мука. Он вытер испарину со лба, и Алисия услышала, как он выругался.

Какова бы ни была мучившая его проблема, она являлась непреодолимым препятствием, и справиться с ней самостоятельно он, по всей видимости, был не в состоянии.

Но Алисии-то какое до всего этого дело? В конце недели их пути разойдутся, а пока ей хватает собственных проблем. Значит, она будет думать только о них и ни о чем больше.

Но, глядя сверху на склоненную голову Пирса, Алисия понимала, что все ее благие намерения разлетелись в пух и прах, когда он поцеловал ее. Хотел он этого или нет, но она уже чувствовала себя связанной с ним.

Сюрприз, который преподнес Пирс мальчикам, оказался двумя мопедами, на один из которых Алисия была вынуждена тут же взгромоздиться. Они отправились на прогулку парами — Дэвид с Пирсом, а она с Адамом, который уцепился за ее талию и кричал, чтобы она ехала побыстрее.

На следующее утро пошел дождь, и Пирс забавлял детей игрой в шашки и учил строгать, пока не выглянуло солнце. Алисия испекла пирожные и приготовила на ужин аппетитное тушеное мясо. Они прогулялись к разрушенному бурей коттеджу и увидели, что ремонт практически закончен. Разговоров о том, что Алисия переберется туда с сыновьями, не возникало, но в течение этих двух дней Пирс не предпринимал никаких новых попыток ухаживания. Их отношения приобрели характер спокойных и дружеских, как будто того, что произошло между ними после достопамятного пикника, вовсе и не было.

— Мне бы не хотелось сегодня уходить далеко от дома, если мальчики найдут чем заняться поблизости, — сказал Пирс, когда они с Алисией допивали утренний кофе.

Дэвид и Адам уже выполнили возложенные на них домашние дела и теперь играли в соккер недалеко от коттеджа.

— Разумеется! Пожалуйста, не чувствуйте себя обязанным каждую минуту развлекать нас. Если вы хотите заняться чем-нибудь…

— Дело не в этом. — Он отставил чашку, и Алисия заметила, что его что-то тревожит. — Я жду гостей к ужину.

— О, Пирс, почему же вы раньше не сказали? — Алисия порывисто вскочила со стула, готовая бежать неизвестно куда. — Мы сейчас же освободим ваше жилище…

— Сядьте, — с улыбкой сказал Пирс, удерживая Алисию за руку и силой заставляя опуститься на стул. — Я хочу, чтобы вы тоже поужинали с нами.

Она с сомнением посмотрела на него:

— А когда приезжают ваши гости? Он не сводил с нее глаз:

— Вообще-то это не совсем гости. Это моя дочь.