Браун ФредерикПоединок

ФРЕДЕРИК БРАУН

ПОЕДИНОК

Пер. И. Мудровой

Ад оказался каким-то странным. Совсем не таким, каким представлял себе Карсон. Во всяком случае, цветом. Все здесь было голубым. Однако раскаленный воздух склонял к мысли, что это если не сама преисподняя, то ее предбанник.

Карсон распластался на песке. Спину царапал острый камень, словно нарочно торчащий здесь из песка. Боль привела Карсона в чувство, он повернулся, и сел, опираясь на трясущиеся руки.

"Интересно, чего это мне взбрело улечься именно на него? С ума я, что ли, сошел? - подумал он. - Или все-таки меня сбили, и я умер, если... не что-нибудь похле ще".

Да... голубой песок. Такая яркая голубизна, что глаза режет. Где это видано? На Земле такого не встретишь, да и на других планетах, насколько известно.

Мало того - голубой песок под голубой крышкой. Небо, не потолок, а натуральное шапито. Правда, Карсон не мог видеть границ этого купола, но ясно ощущал, что он конечен и замкнут.

Он тронул песок, зачерпнул ладонью и посыпал на голую ногу. Щекотно.

Ба, а почему нога голая? Карсон вдруг обнаружил, что и вся его одежда куда-то испарилась, что он сидит совершенно голый. От жарищи он успел покрыться обильным потом, и во многих местах песок пристал к телу голубыми пятнами.

"Пора соображать, - решил Карсон. - Поскольку кое-где проглядывает мое тело, а оно все еще белое, значит, песок и вправду голубой, а не видится так в отраженном свете. Такой поразительный вывод, конечно, не решает проблемы. Голубого песка нет нигде, да и мест таких не сыщешь".

От жара мутило. Пот стекал на глаза.

Если отбросить идею насчет ада, то что это может быть за планета? Самая горячая в Системе - Меркурий, но это явно не он, хотя бы потому, что Меркурий остался позади примерно в четырех миллиардах...

Карсон внезапно вспомнил, где был только что. Он был в дозоре на своем маленьком космолете. Земной флот выслал патрули за орбиту Плутона, за миллион миль от главных сил. Флот уже принял боевой порядок, ожидалось нападение Завоевателей.

Он вспомнил возбуждение, которое его охватило после резкого тревожного сигнала системы обнаружения противника.

Завоеватели - это было чисто условное название тех, кто приближался. Никто никогда их не видел, не представлял уровня их цивилизации, даже не знали, из какой галактики они идут. Поговаривали, что откуда-то со стороны Плеяд.

Уже было несколько столкновений. Бои шли у дальних колоний и на форпостах Земли - сражались земные патрули и разведка Завоевателей, состоящая из небольших группок космических кораблей. Поражения и победы делились поровну. Но землянам ни разу не удалось захватить в плен ни одного инопланетянина, ни одного вражеского космолета. Информации о Завоевателях, можно считать, не было.

Сначала все казалось чепухой - рейды противника были не серьезнее комариного укуса. Налеты не приносили большого ущерба, вооружение противника уступало земному, хотя было заметно, что их корабли более маневренны и превосходят земные по скорости.

Этого превосходства хватало как раз настолько, чтобы Завоеватели могли решать, вступать им в бой или скрыться, если, конечно, не бывали окружены.

Но у землян был большой военный опыт. Нельзя было покупаться на такой дешевый трюк - впереди обязательно будет генеральное сражение. Ждать пришлось долго. Земля тем временем подготовила отличный космический флот. Все чувствовали - решающий бой не за горами.

Разведка донесла о подходе крупных сил Завоевателей, в двадцати миллиардах миль от Земли. Разведчики не вернулись, но сообщения их дошли.

Земной флот - десять тысяч кораблей и полмиллиона космонавтов - ждал за орбитой Плутона, готовый сражаться насмерть.

Из донесений командованию стало ясно, что по численности флот противника не уступает земному, но и не превосходит. Битва предстояла на равных.

При таком соотношении сил судьбу битвы, а в конечном счете и судьбу всей Солнечной системы могла решить даже ничтожная случайность. Если она сработает не в пользу землян, итог будет страшен - и Земля, и ее колонии попадут под иго Завоевателей. Никто не знает, каково это.

В памяти Карсона ярко вспыхнули последние минуты перед боем, но он все еще не понимал, откуда взялся этот голубой мирок.

Резкий звук сирены заставил собрать всю волю в кулак. Боб бросился к пульту, лихорадочно пристегнулся к креслу и уставился на экран - яркая точка на нем с каждым мгновением увеличивалась. Что-то неслось прямо на его кораблик.

Дело серьезное. Боб ни разу еще не бывал в настоящем бою. Началось! У него пересохло во рту. Основные силы противников находились еще на изрядном расстоянии друг от друга - время основного сражения еще не подошло. Значит, "началось" пока только для него и того, что мчался на Карсона.

Через три секунды все станет ясно: либо он победит, либо превратится в прах и в таком виде останется вечно кружить в пространстве. На все действия и все раздумья давалось всего три секунды - за это время бой в космосе успевает начаться и закончиться. В принципе, можно не утруждать себя: сосчитать до трех - и все. Для такого маленького, легко вооруженного, слабо бронированного космолета достаточно одного попадания. Карсон хорошо это себе представлял.

Машинально отсчитывая про себя "Раз!", Боб лихорадочно крутил рукоятки и нажимал на кнопки, стараясь держать яркую точку в центре экрана, в перекрестии линий прицела. Правая нога зависла над педалью пуска. Если промахнешься - все. Второго случая не будет.

"Два!" Своих слов он не слышал. На экране была уже не точка, а самый настоящий космолет. Его можно было даже разглядывать, словно он был в нескольких сотнях метров. Боб только и успел отметить, что вражеский корабль почти такой же, как у него - маленький и легкий.

Тоже патрульный.

"Три..." Педаль вжалась в пол.

Экран не показал ничего интересного. Стало ясно, что Завоеватель успел увернуться, мишень из центра экрана метнулась в сторону. Карсон яростно ухватился за ручки, ринулся в погоню. Полсекунды экран пустовал, но корабль Боба сделал крутой разворот, и чужак вновь стал приближаться к центру прицела. Но тут противник заложил крутое пике к планете.

Что за бред! Откуда здесь планета?!

Карсон тряхнул головой, он был уверен, что это оптический обман. Но планета все увеличивалась, заполняя собой экран. Чертовщина какая-то! Неужели это Нептун? Да нет, глупости, до него больше трех миллиардов миль, а Плутон сейчас вообще по другую сторону Солнца.

А радары? Они что, сломались все разом и не смогли обнаружить такое огромное тело? Карсон не слышал аварийного сигнала - приборы в порядке, но молчат, хотя обычно замечают за тысячи миль даже захудалый астероид.

То, к чему сейчас приближался его космолет, просто не могло существовать. Это было против всех законов физики и природы вообще... Да, но до него оставалась всего пара сотен миль.

Тут Боба пронзила мысль о неминуемой катастрофе. Рассуждать было некогда. Он включил передние тормозные ракеты и, повиснув на ремнях, изо всех сил навалился на штурвал аварийного разворота. Теперь оставалось надеяться только на двигатели. Боб еще успел сообразить, что теряет сознание от перегрузки.

И вот - голубой песок. Одежды нет. Правда, руки и ноги целы. Карсон пригляделся - никаких следов его корабля, да и знакомым космическим пространством не пахнет. Голубой купол над головой лишь отдаленно напоминал небо.

Боб поднялся, его сильно шатнуло. Здесь даже сила тяжести была другой. Не намного, но явно больше земной.

Горизонт расширился, но пейзаж остался прежним - ровная гладь песка. Кое-где торчали причудливые реденькие кустики разных оттенков голубого.

Есть тут кто живой? Словно почувствовав этот вопрос, из-под ближайшего куста вышмыгнуло какое-то пресмыкающееся. По земным представлениям это была ящерка, только лапок у нее было больше и, конечно, голубого цвета. Светло-голубого. Заметив Карсона, ящерка бросилась назад.

Карсон решил изучить "крышу". Долго смотреть на нее было трудно - купол странно мерцал. Боб успел понять, что это покрывало со всех сторон доходит до поверхности песка.

Боб стоял почти в центре этой площадки. До ближайшей стены - если это стена - метров сто. Ему казалось, что над ним опрокинута чаша, имеющая в окружности примерно двести пятьдесят метров.

И все было до отвращения голубое, кроме одного-единственного шарика, что лежал у дальней стены. Он явно контрастировал со всем окружающим. Рассмотреть его хорошенько не было пока никакой возможности. Боб решил, что диаметром он около метра. Постоянное мерцание мешало сосредоточиться. И то, что он был красным, Бобу почему-то не понравилось. В этом чувствовалось что-то тревожное.

Теперь уже и пот не давал присмотреться. Боб вытер лоб тыльной стороной ладони.

Долго ли будет тянуться этот кошмар? Жарища, дикий цвет песка и растений, необъяснимое чувство ужаса при одном взгляде на тот красный шар.

Хоть бы это был сон! Но кто же спит во время боя?

Тогда пусть смерть. Правда, в загробную жизнь Боб не верил, но и она, конечно, не могла быть такой странной: все голубое, мерзостная атмосфера и красный кошмар вдалеке.

И тут послышался голос.

Карсон не услышал его, скорее, почувствовал. Голова наполнилась звуками, нельзя было понять, откуда доносятся слова.

В мозгу звенело: "Недавно я обнаружил две цивилизации, готовящиеся к войне. Путешествия во времени и пространстве научили меня распознавать добро и зло, правильные и неверные шаги других. Ваша бойня закончилась бы полным истреблением одних и ослаблением других до такой степени, что они регрессировали бы и уже не смогли бы выполнить свое предназначение. Они вернулись бы к тому, с чего начали свой долгий путь, с теми же болезнями, голодом и разочарованиями. Этого не должно произойти".

"Кто... ты?" - подумал Карсон, но и этого оказалось достаточно.

"Твоего опыта не хватит, чтобы понять, кто я. Я... - Тут Карсон ощутил, как нечто копается у него в мозгу, подыскивая нужные слова. - Я - продукт такой древней цивилизации, что ее возраст нельзя определить понятными для тебя мерами. Цивилизации, слившейся в одно целое. Такой может стать и твоя. Может... - Снова неприятная возня в извилинах, - со временем. Но тоже самое может случиться и с теми, кого вы называете Завоевателями. Именно поэтому я вмешался в ваши дела. Битва обещала быть настолько равной, что исход ее заранее известен - истребление обеих цивилизаций. Я считаю, что одна должна выжить, чтобы развиваться дальше".

"Чья же? - подумал Боб. - Лучше б моя..."

"По вашим меркам я всесилен. Могу сделать так, что Завоеватели уберутся прочь, в свою галактику. Но на этом борьба не закончится; в конце концов либо они вернутся, либо вы их найдете. Мне пришлось бы постоянно контролировать ситуацию, быть вашей нянькой, а я не могу здесь оставаться. Я раз и навсегда решу эту проблему сейчас: полностью истреблю один флот без всяких потерь для другого. Победителю откроются все двери дальнейшего процветания".

"Что он несет? Кошмар какой-то!" - Карсон ущипнул себя.

Самое невероятное: Карсон уже знал, что это не бред и не кошмар. Все это было на самом деле. В его голове вертелся единственный вопрос, который мог созреть в такую минуту: "Кто победит?" Карсон, с ужасом ожидая ответа, не осмеливался его задать вслух.

Незнакомец прочел его мысль.

"Останется сильнейший, - зазвучал голос. - Здесь я не вправе что-либо изменить. Я сделаю так, чтобы это была настоящая, а не... - снова пауза, - а не Пиррова победа, чтобы победившая цивилизация не была сломлена.

Прежде чем избрать путь вмешательства, я обратился к вашей древней истории, когда войны шли еще между племенами и народами. Тогда исход войны часто решал поединок. Мне показалось, что это очень мудрая традиция; поэтому я выбрал вас двоих - тебя и одного из Завоевателей.

Вы и будете биться. Условия одинаковы: оба наги и безоружны, место незнакомо и неприятно для обоих. Времени у вас предостаточно - для остальных я остановил его. Победит один. И его цивилизация выживет".

- Но... - неожиданно для себя начал Карсон, и тут же умолк. Сказать ему было нечего.

В голове опять зазвенело:

"Исход поединка решит не физическое превосходство. Это было бы неверно. Я поставил между вами барьер. По ходу дела сам разберешься. Есть кое-что поважнее силы - ум и мужество. Особенно мужество... воля к жизни. Все справедливо".

- Что же будет с нашими армиями, пока мы тут...

"Все относительно. Сейчас вы вне времени и пространства. В твоем мире время остановлено, и никто этого не заметит. Не мучайся сомнениями. Ты жив и должен действовать. Все вокруг условно, но для тебя это означает жизнь- или смерть. А твое поражение будет означать гибель твоей цивилизации. Теперь ты знаешь достаточно".

Это было последнее, что услышал Карсон.

Он опять остался один. Один? Он пригляделся и увидел, что красный шар, тот самый, что внушал тоску и ужас, движется на него. Господи, да это же Завоеватель!

Шар просто-напросто катится.

Ни рук, ни ног, ни каких-нибудь щупалец. Катится, и все. Как капелька ртути.

Внезапно Карсон почувствовал сильное поле, распространяющееся от Завоевателя. Оно как бы опережало своего хозяина. Боб ощутил, как его обдало волной головокружительной, одуряющей, почти парализующей ненависти.

Карсон огляделся и в нескольких футах от себя обнаружил камень - единственное, что могло сойти за оружие. Не ахти какой величины, но с острыми краями, как у кремня. Он и похож был на голубой кремень.

Рассуждать не было времени. Боб схватил его и пригнулся, готовый отразить нападение. Завоеватель катился слишком быстро - в случае чего, догнать его будет трудно.

Будь, что будет. Да и как можно заранее представить себе схватку, если не имеешь никакого понятия, как "устроен" твой противник, не знаешь его силы, его приемов?

Расстояние все сокращалось. Вот уже десять... пять метров. Вдруг шар остановился как вкопанный.

Словно мячик ударился о толстое стекло. Через мгновение Завоеватель отскочил назад.

Видимо, немного подумав, он снова двинулся вперед, но уже осторожнее. Та же история. И правее, и левее его что-то останавливало.

Да это же барьер! Карсон вмиг вспомнил слова Незнакомца: "Дело не в силе. Между вами барьер".

Разумеется, это не стекло. Это было бы слишком примитивно. Скорее всего, силовое поле, но какое? На Земле известно только поле Нетци, но оно светится и потрескивает, а это совершенно невидимо и не издает никаких звуков. Отпадает. Нечего искать аналоги.. Здесь все не так.

Пока Карсон соображал, каких размеров мог быть барьер, Завоеватель нашел ответ - он прокатился вдоль невидимой линии и не обнаружил ни одной лазейки.

Карсон решил провести разведку со своей стороны. Вытянув вперед руку, он мелкими шажками направился в сторону границы. Наконец рука нащупала гладкую упругую поверхность, похожую на резину. Стеклом и не пахло. От барьера веяло жаром, почти таким же, как и от песка под ногами. Увидеть, однако, его не удалось даже в упор.

Боб отложил камень и стал давить на стену. Она чуть подалась, но тут же словно окаменела. Карсон приложил все силы, но результат остался прежним - такое впечатление, что тычешься в стальную дверь, обитую слоем резины. Сначала мягко, а потом - не подступись.

Боб поднял руки, привстал на носки, но барьер, конечно, был и там.

Все это время шар проверял протяженность границы. Сейчас он возвращался от дальнего края, и на Карсона вновь накатили тошнота и головокружение. Он с отвращением отступил. К счастью, Завоеватель прокатился мимо, не задерживаясь.

Боб решил проверить, глубоко ли барьер зарывается в песок. Встав на четвереньки, он начал рыть яму. Песок отлично поддавался, он был легкий и сухой. Через несколько минут ямка углубилась фута на два. И все равно - барьер.

Красный шар показался снова. Видно, и ему не повезло.

Карсон никак не мог успокоиться. Если через преграду невозможно пробраться, поединок теряет смысл. Значит, способ есть. Но какой?

Спешить незачем. Нужно спокойно обдумать ситуацию и постараться найти выход. Завоеватель закончил свое турне и остановился почти напротив Карсона. Их разделяли какие-то два метра. Бобу показалось, что шар рассматривает его, хотя чем он это делает, понять было невозможно. Шар и шар - никаких тебе органов: ни ушей, ни глаз, ни чего-то похожего. Правда, теперь Карсон заметил, что тело Завоевателя было не совсем гладким - на поверхности было с десяток выемок. Едва Боб обратил на них внимание, из них сразу же высунулась пара щупалец и погрузилась в песок, как бы проверяя его плотность. Эти руки-щупальца были около дюйма в диаметре и фута полтора длиной. Видимо, когда в них нет нужды, они убираются обратно в выемки. Насколько Боб успел заметить, для передвижения шар ими не пользовался. Похоже, Завоеватель катился, как-то смещая центр тяжести. Правда, как он это делал, Карсон понять не мог.

Он еще раз взглянул на Завоевателя и невольно содрогнулся. Это было создание, до жути чуждое не только всему земному, но и любым формам жизни, обнаруженным на других планетах Солнечной системы.

Внезапно Карсона осенило - значит, и разум его так же не похож на земной, как и тело. Это осложняет ситуацию, но попробовать надо. Надежда только на телепатические возможности шара. Карсон почему-то был уверен, что противник ими обладает. Боб все время ощущал волны враждебности.

Вдруг до Завоевателя дойдут и слова?

Боб поискал взглядом камень, поднял его и демонстративно отбросил в сторону. Затем показал шару пустые руки. Человеческую речь, конечно, это чудище понять не могло, но Карсон решил рискнуть, хотя бы для того, чтобы лучше выразить собственные эмоции.

- Как ты насчет мира? - гулко прозвучал его голос в абсолютной тишине. - Тебе ведь тоже рассказали, что нам предстоит сразиться. Если проиграешь... Тебе не жалко своих собратьев? Им придется исчезнуть. А не разойтись ли нам по-хорошему? Вы вернетесь в свою галактику, мы к себе домой.

Карсон замолчал, ожидая ответа.

Через мгновение он получил его, да такой, что чуть не свалился с ног. Воздействте было почти физически ощутимым, Боб даже отскочил на несколько футов. Его вдруг охватило чувство страха, неизбежности перед чем-то ужасным. Завоеватель излучил такую жажду убивать, мучить, что Боба затошнило. Образы, посланные шаром, не выражались словами, как это делало Единое Существо, они были сгустком ярости, от которого Карсону тяжело было освободиться. Боб собрал все оставшиеся силы и постарался сбросить этот ужасный груз.

Голова прояснилась. Карсон освобождался от кошмара. Кровавый бред, окутавший сознание, понемногу стал отпускать. Дыхание еще не успокоилось, коленки дрожали, но думать он уже мог.

Карсон посмотрел на Завоевателя. Тот оставался на месте на протяжении всего этого поединка, который чуть было не выиграл. Теперь шар покатился в сторону и притормозил у ближайшего голубого куста. Выпустил три щупальца и принялся трогать веточки.

Карсон, продолжая наблюдение, окликнул его:

- Эй, ты! Раз так, будем воевать, - рот его скривился в отнюдь не веселой улыбке. - Мир тебе не нужен, это я понял.

Внезапно Бобу захотелось сказать что-нибудь возвышенное.

- Учти, война - не на жизнь, а на_смерть!

В полнейшей тишине слова эти прозвучали более чем странно и смутили его самого. Он вдруг понял, что драться придется до конца. Ему, Карсону, суждено либо выжить, либо умереть. А ведь за ним стоит целая цивилизация - ее гибель или процветание.

Боб оробел. Слишком уж велика ставка. Но как же люди, оставшиеся на Земле? Их надо выручать. Карсон откуда-то знал, что тот Незнакомец не врал. Все будет именно так, как он сказал.

О том, что будущее человечества зависит от него одного, можно было думать бесконечно, но Карсон решил отогнать эти мысли. Пора сосредоточиться на другом.

Итак, главное препятствие - барьер. Должен быть способ его преодолеть. Но какой? Может, попробовать уничтожить противника прямо через него? Телепатически?

Это могло сработать. Правда, всего несколько минут назад Боб едва не был сокрушен мысленным излучением Завоевателя. Тут чужак явно сильнее. Или нет? Смог же, в конце концов, Боб изгнать из своего разума мысли шара. А тот? Если у него сильнее развита способность передавать свои мысли, не делает ли это его более уязвимым для чужих?

Карсон напрягся:

"Ты умираешь. Сейчас ты умрешь, - полыхало у него в голове. - Умри. Умри. Умри!"

Чего только не воображал себе Карсон, какие картины страшной смерти не рисовал в своем уме - даже пот выступил на лбу, тело дрожало от напряжения. А шар как ни в чем не бывало продолжал ощупывать куст, будто Карсон декламировал таблицу умножения.

Похоже, так ничего не получится.

Жара не спадала. После страшного напряжения мысли Боб снова почувствовал слабость и головокружение. Он опустился на песок и решил совместить отдых с изучением Завоевателя. Пригодится. Вдруг удастся подглядеть его слабую сторону. Если дело дойдет до рукопашной, такое знание здорово поможет.

Шар обламывал веточки. Карсон внимательно следил за ним, пытаясь определить, каких это требует от него усилий. Боб решил в скором времени отыскать на своей стороне такой же кустик и попробовать обломать его, чтоб сравнить силу своих рук и этих щупалец.

У Завоевателя дело не ладилось. Над каждой веткой ему приходилось изрядно потрудиться. Оказалось, что щупальца на конце раздваиваются, образуя два пальца с когтями. На вид они были не очень опасными - такие же, как человеческие ногти, только давно не стриженые.

Похоже, он не силач. Если, конечно, кусты эти не очень крепкие. Пора проверить свои догадки. Карсон встал и огляделся. Кустов хватало - около него преспокойно произрастал один из них. Боб протянул руку и обломил ветку: она была хрупкой и непрочной. Отлично. Правда, Завоеватель мог хитрить, нарочно скрывая свои способности. Интересно бы это выяснить.

Но как определить его уязвимые места? Шар, он и есть шар. Как с ним, в случае чего, драться? Карсон снова взялся изучать противника. Его кожа, а лучше сказать, внешняя оболочка, выглядела довольно прочной. Чтобы ее рассечь, потребуется острое оружие. Где же его взять? Боб наклонился в поисках подходящего камня. Вот этот. Дюймов двенадцать в длину, узкий, с довольно острым краем. Если бы его еще расколоть, как кремень, получился бы неплохой нож.

Пока Боб обдумывал свою проблему. Завоеватель углубился в кусты другой разновидности. Неожиданно из-под него метнулась ящерка - такая, как и на стороне Карсона, со множеством лапок.

Реакция шара ошеломила Карсона. Он и глазом моргнуть не успел, как животное оказалось зажатым в пальцах чудища. Поднявши ее высоко в воздух, Завоеватель другим щупальцем стал медленно и, как показалось Карсону, с удовольствием, отрывать ей ножки. В точности, как ветки с куста. Несчастная ящерка извивалась и громко пищала. Этот душераздирающий визг был первым звуком, который услышал здесь Карсон, не считая его собственных слов.

Карсону хотелось отвести взгляд и заткнуть уши, но он заставлял себя смотреть. Все, что он узнает об этом проклятом шаре, может пригодиться. Даже полезно увидеть эту ненужную жестокость. Да, прикончить эту тварь будет даже приятно. Лишь бы удалось.

Карсон, подавив сострадание, продолжал смотреть, как Завоеватель рвет ящерицу на куски.

Внезапно у Карсона отлегло от сердца: кажется, замученная ящерка то ли умерла, то ли потеряла сознание. Во всяком случае, в щупальцах мучителя болтался лишь бесформенный лоскут с несколькими ножками.

Интерес шара к ней мгновенно пропал. Он не стал отрывать ящерице последние лапки и пренебрежительно отбросил в сторону Карсона. Ящерка упала у самых ног Боба.

Как?! Куда же делся барьер?

Изумленный и обрадованный, полный решимости сразиться с Завоевателем, Карсон бросился вперед, держа перед собой камень. Если барьер исчез...

Увы. Гулкий удар и сильная боль доказали обратное. Карсон отлетел назад и грохнулся на песок.

Едва он стал приходить в себя, как заметил краем глаза, что в его сторону летит какой-то предмет. Тренированный солдат должен иметь хорошую реакцию - тело Карсона моментально распласталось на песке. И вовремя - в ногу что-то попало. Голова и туловище остались целы. А вот левая голень сильно болела.

Боб инстинктивно бросился прочь, не обращая внимания на боль. Шар уже замахивался другим камнем. От него уже увернуться было просто, тем более, что броски оставляли желать лучшего. Первый камень попал в Карсона только потому, что он не ожидал от Завоевателя такой прыти. Впредь придется быть осторожным и не подходить близко к барьеру.

Повертев в руках свой камень, Карсон бросил его в шар. Если камни могут перелетать через барьер, то стоит этим воспользоваться - закидать ими врага. Тем более, что Боб считал себя неплохим стрелком и никогда не жаловался на глазомер и твердость руки.

Четыре фута - пустяки. Промахнуться просто невозможно. Тем более, что шар был не таким уж маленьким. Конечно, Боб попал. Камень полетел точно и сильно - куда лучше тех, что бросал Завоеватель. Карсон залепил в самую точку, но камень ударил плашмя, а не острой кромкой.

И все же удар был нанесен - Завоевателю это явно не понравилось, он сразу перестал отыскивать себе камни и бросился наутек. Карсон собрался метнуть камень поувесистее, но шар уже был футах в сорока от барьера и продолжал улепетывать.

Второй бросок был менее удачным - Карсон промахнулся на несколько футов, а третий - совсем никуда. Завоеватель успел удрать так далеко, что достаточно тяжелый камень до него даже не докинешь.

Все же это победа, пусть и небольшая. Губы Карсона скривились в довольной усмешке. Правда...

Боль в ноге заставила его посмотреть вниз. Хорошее настроение сразу исчезло. Острый край камня нанес ему глубокую рану в несколько дюймов длиной. Из нее сочилась кровь, хотя крупные сосуды, похоже, задеты не были. Если рана начнет заживать сама по себе, все будет в порядке. В противном случае - дело дрянь. Об этом лучше и не думать.

Проблем и так достаточно. Надо срочно распознать, как устроен проклятый барьер.

Карсон опять приблизился к нему и уперся руками - все как и раньше. Не убирая одну руку, Боб захватил другой горсть песка и бросил. Песок рассыпался на вражеской территории, а рука стукнулась о преграду.

Может, дело в химии - органика или неорганика? Нет, не то. Ведь ящерка-то пролетела. Пусть мертвая - она все равно органика. А растения? Он побежал к кусту и отломил ветку. Она преодолела барьер, а вот пальцы, сжимавшие ее, ткнулись в невидимую преграду.

Итак, ни Карсона, ни Завоевателя барьер не пропускает. Через него летят только камни, ветки, мертвые ящерицы...

Стоп. Почему мертвые? А живые? Эта мысль настолько его возбудила, что он остервенело принялся гоняться за ящерицами. Скоро одна болталась у него между пальцев. Карсон осторожно бросил ее в барьер, она отлетела назад и поспешила восвояси, бороздя голубой песок.

Кажется, ответ есть. Только живые существа не могут преодолеть барьер. Карсон убедился, что неживое и неорганическое спокойно проникает сквозь него.

Нога снова заныла. Карсон ощупал рану. Кровотечение немного ослабло - значит, перетягивать не нужно. Но надо отыскать воду, чтобы промыть рану.

Мысль о воде напомнила Бобу, что его давно уже мучает жажда. Да, дела ухудшаются - если схватка затянется, без воды не обойтись.

Карсон двинулся на поиски вдоль барьера, касаясь его одной рукой. Нога сильно болела, Карсон начал заметно прихрамывать. Он доковылял до полукруглой стены, которая издали казалась серо-голубой, и ткнул в нее пальцем - похоже, то же самое, что и барьер. Он набрал горсть песка и швырнул в стену, - песок прошел насквозь и исчез из виду. Силовое поле. Только не просвечивает, как барьер.

Боб прошел вдоль стены и, не обнаружив ничего интересного, вернулся к барьеру, а затем повторил тот же маршрут в другом направлении.

Бесполезно. Никаких признаков воды.

Карсона залихорадило. Без воды долго не протянешь. Он суматошно стал обследовать все пространство между стеной и барьером, отведенное ему незнакомцем.

С тем же успехом. От сплошной голубизны его стало подташнивать. А может от жары или потери крови?

Карсон решил себя успокоить: "Нет, все в порядке. Мне только кажется, что я так страдаю от жажды". И все-таки интересно, сколько прошло времени, пока он тут поджаривается? С Землей сравнивать нельзя - ему же было сказано, что время там стоит. Но ведь жизненные процессы в его организме идут. Значит, можно прикинуть время по земным меркам - это... э-э... часа три-четыре. За такое время вряд ли можно так сильно захотеть пить. Что же происходит? Карсон и вправду испытывал страшнейшую жажду. В горле пересохло. Скорей всего, дело в жаре. Точнее, в жарище, какой не бывает даже на экваторе. Градусов пятьдесят пять. Сухо. Ни малейшего ветерка.

К концу своего бесплодного похода Карсон совершенно измучился и не на шутку захромал.

Вдруг он вспомнил о враге. Где он? "Ага, вот, стоит себе неподвижно. Хотелось, чтобы и ему было так же скверно. По условиям поединка обстановка здесь одинаково незнакома и одинаково неприятна для обоих. Может быть, там, откуда заявился этот шар, нормальная температура градусов девяносто, и он тут мерзнет, в то время, как я медленно обгораю".

Или атмосфера не подходит. Карсон, например, страдает от разреженности воздуха. Прогулка пошла не на пользу - Боб еле отдышался. Наконец хоть какое-то сравнение: воздух здесь не плотнее, чем на Марсе.

Господи, и никакой воды.

Это говорило только об одном - поединок не бесконечен, во всяком случае, для Карсона. Нужно побыстрее проникнуть через барьер или убить Завоевателя, прежде чем доконает жажда. Это будет конец.

Все же следовало кое-что обдумать. Карсон присел, чтобы отдохнуть и придти в себя.

Проблем масса, а возможностей почти нет. Применить можно только то, что под руками. Например, кустики. Они разные и выглядят не так уж многообещающе, но изучить их надо. Теперь основной проблемой становится нога: в любом случае рану нужно продезинфицировать, пусть и без воды. Оружие можно сделать только из камней. Лучше всего найти камень с острым краем и смастерить чтото вроде ножа.

Пока он размышлял, нога разболелась сильнее. Что ж, начинать надо с нее. Боб подошел к кусту, на котором были листики, хоть и малюсенькие, но все же не колючки. Он сорвал дюжину и решил рискнуть. Ими Боб стер налипший на ногу песок и запекшуюся кровь, затем соорудил компресс из другой дюжины листьев и наложил его на рану, привязав к ноге усиками с того же куста.

Боб отметил, что усики эти необычайно прочные. Тонкие, но очень гибкие и упругие - он не мог их переломить, как ни старался. Пришлось искать острый камень, чтобы как-то перетереть их. Наконец удалось. Бобу понравилась такая находка, тем более, что усики потолще и в длину достигали целого фута. Из них же получится прекрасная веревка! В его положении она может оказаться очень кстати.

Справившись на время с первой задачей, Карсон продолжил осмотр кустов. Их оказалось три разновидности. Первые были без листьев и сухие, хрупкие. На память пришло перекати-поле. Да, очень похоже. Другие - рыхлые, они крошились, как гнилушка. Из них хорошо разводить костер. Третьи были почти как деревья - с крупными нежными листьями, которые сворачивались при одном прикосновении, и с короткими, но прочными и крепкими стеблями.

Жара. Совершенно не дает сосредоточиться.

Может, барьер исчез? Сильно хромая, Карсон поспешил проверить свое подозрение. Ничего подобного. Все на месте.

Но тут вниманием Карсона завладел противник. Шар теперь не просто стоял. На безопасном расстоянии от барьера он что-то делал, передвигаясь взад-вперед. Боб ничего не мог разглядеть.

Один раз Завоеватель остановился и приблизился к Карсону, будто рассматривая его. И опять на Боба хлынула волна ненависти, и опять ему пришлось бороться с приступом тошноты. Он швырнул в шар камнем, но тот мигом очутился на прежнем месте и продолжал свое дело.

Пока Карсон мог только держать его на расстоянии.

"Не сильно я продвинулся", - с горечью подумал он. Но больше ничего не приходило в голову, и следующие два часа он собирал камни подходящей величины и складывал их в аккуратные кучки возле барьера.

А жара все давила. Горло не просто пересохло, оно буквально горело. В голову ничего, кроме мыслей о воде, не лезло.

С трудом он переключил себя на другое. Ему приходилось думать о том, как проникнуть сквозь барьер, как добраться до этой твари и убить ее, пока жара и жажда не убили его самого.

В голове стоял гул, мысли путались, и Карсон никак не мог сообразить, с чего начать. Он уже сидел на песке и бесцельно следил за ящеркой, перебегающей от куста к кусту... а когда он бросил собирать камни и уселся, он вспомнить не мог.

Боб улыбнулся ящерке и погрозил пальцем. Может быть, у него в голове что-то сдвинулось, и он вдруг вспомнил россказни старых марсианских колонистов: "Приходит день, когда тебе становится так одиноко, что начинаешь заговаривать с ящерицами, а скоро они начинают тебе отвечать..."

Не следует проверять эту байку, надо думать о Завоевателе, но Карсон против воли улыбнулся и сказал ящерке:

- Здравствуй!

Она направилась в его сторону и остановилась.

- Здравствуй! - пропищала она.

Боб оцепенел от изумления, а потом расхохотался. Смеяться-то было не так больно - не совсем засохло его горло.

Что же тут удивительного? Может, творец этого чудовищного мирка обладал еще и юмором - вот и получились говорящие животные. Это даже мило с его стороны - так развеселить полуживого человека.

Боб решил продолжить знакомство:

- Подойди ко мне.

Но ящерка развернулась и юркнула под куст, затем снова вынырнула оттуда и помчалась прочь от Карсона.

И тут жажда напомнила о себе.

Боб вернулся в настоящее. Нельзя сидеть на песке и предаваться отчаянию. Главное - действовать. Все время что-нибудь делать. Но что?

Цель одна - преодолеть барьер. Сквозь него не получается, перелезть нельзя, значит, надо подкопать. Вдруг обнаружится еще и вода. Роют же колодцы. Одним выстрелом - двух зайцев.

Хромая, Боб направился к границе. Ткнувшись в барьер, он встал на четвереньки и принялся копать песок голыми руками. Вручную дело продвигалось медленно. Песок осыпался, поэтому, чем глубже он рыл, тем шире приходилось делать яму. Боб потерял счет времени. На глубине четырех футов он уперся в камень. Тот был абсолютно сух - воды не было.

А барьер, это проклятое силовое поле, доходил до камня. Зря потратил столько сил и времени. Ни пути нет, ни воды.

Карсон выполз из ямы, едва дыша. Завоеватель наверняка не терял времени. Карсон стал искать его глазами.

Так и есть. Завоеватель успел соорудить какое-то приспособление из веток кустарника, скрепив их тонкими усиками. То, что он построил, выглядело весьма странновато: почти кубической формы и высотой фута в четыре. Карсон решил, что рассмотреть это будет удобнее, если взобраться на кучу песка, которую он только что накидал. Увиденное сразу подсказало ему назначение машины. "Так это же катапульта!" - вырвалось у Боба. Действительно, сзади из сооружения торчали две длинные палки, одна из них заканчивалась углублением наподобие чашки.

Завоеватель, видимо, уже решил опробовать свое орудие: он положил в чашку увесистый камень, одним щупальцем подвигал другую палку вверх-вниз, затем развернул машину для прицела и сразу выстрелил - чаша метнулась вверх и вперед.

Камень пролетел очень высоко над головой Карсона, и совсем не испугал его - он даже не стал нагибаться, но прикинул, сколько пролетел камень, и это его сильно озадачило. Сам он не смог бы бросить такой и на половину этого расстояния. Теперь ему предстояло спасаться - даже если он отступит к дальней стене своего участка, катапульта достанет его, если Завоеватель сообразит перетащить ее к самому барьеру.

Не успел Карсон все это как следует обдумать, как над ним пролетел еще один камень, уже гораздо ближе.

- С такими успехами, - пробурчал Карсон, - он, пожалуй, скоро пришлепнет меня.

Боб решил напасть. Двигаясь зигзагами вдоль барьера, спасаясь таким образом от катапульты, он запустил в нее десятком камней. Но оказалось, что от этого нет никакого толку. До машины долетали только небольшие камни, а они не могли причинить ей вреда. Завоевателю на таком расстоянии тоже легко было увернуться, он не получил ни одного удара.

Зато Карсон измотался окончательно. Рука почти ничего не чувствовала, все тело ныло. Господи, отдохнуть бы чуть-чуть, вместо того, чтобы каждые полминуты увертываться от камней.

Еле держась на ногах, он доплелся до задней стенки. Но и здесь было небезопасно. Камни долетали и туда, только пореже, по-видимому для такого броска шару приходилось дольше заводить механизм катапульты.

Он снова захромал к барьеру. Силы были на исходе, Карсон несколько раз падал, но каким-то чудом поднимался на ноги. Останавливаться нельзя - это равносильно смерти. Если не вывести катапульту из строя, в один прекрасный момент она точно угодит в него. Как это сделать в его скверном положении, Карсон не имел ни малейшего представления.

Первые проблески идеи появились у него после очередного выстрела чужака. Снаряд угодил в склад Карсона - кучку камней, и от удара камня о камень высеклась искра.

Как все просто! Огонь. Первые люди на Земле именно так и добывали его. Топливом послужат сухие трухлявые ветки. Только быстрее.

К счастью, искать подходящие кусты не пришлось - один из них рос прямо перед носом у Боба. Он сломал его, поднес к куче камней и принялся терпеливо стучать камнем о камень, пока не вылетела искорка и не попала на древесину. Не успел Карсон и глазом моргнуть, как его костер превратился в горку пепла, заодно спалив и брови.

Но это было неважно. Главное - Карсон нашел выход, и уже через несколько минут, спрятавшись от Завоевателя за кучей песка возле ямы. Боб радостно подкладывал дровишек в костерок. На растопку пошла та же гнилушка, а огонь он поддерживал ветками другого кустарника, те сгорали не так быстро.

Еще одна неожиданная радость - прочные усики, похожие на проволоку, почти не горели, поэтому с их помощью можно легко сделать зажигательные снаряды. Это будут пучки хвороста с маленьким камнем внутри для веса, обвязанные усиками с петлей, чтобы сильнее замахнуться. В приподнятом настроении Боб запас с полдюжины таких снарядов и открыл огонь. Огненный клубок не попал в цель, но перепугал Завоевателя - тот покатился прочь от барьера, таща за собой катапульту. Не зря Карсон старался над несколькими снарядами, вдогонку шару полетело еще несколько факелов. Четвертый попал в цель. Этого хватило. Завоеватель метался вокруг своей машины, пытаясь погасить пламя песком, но его когтистые щупальца не могли захватывать его помногу. Катапульта быстро обратилась в пепел.

Шар снова сосредоточился на Карсоне. Уже через минуту Боба захлестнула та отвратительная волна ненависти, которую он уже имел несчастье ощутить пару раз. Правда, сейчас она не валила с ног и была не такой продолжительной. Значит, Завоеватель ослабел, а может, у самого Карсона выработался иммунитет против этой гадости.

На радостях Боб скорчил шару рожу и камнями отогнал его подальше. Завоеватель у задней стенки своей половины судорожно собирал ветки. Что ж, пусть построит еще одну катапульту.

Так хотелось, чтобы барьер наконец-то исчез. Карсон в сотый раз ткнул в него пальцем и вдруг обнаружил, что сидит на песке, не имея сил подняться. В ноге что-то пульсировало, боль распространилась выше колена. Но ни боль, ни жажда не шли в счет рядом с полным изнеможением.

И жарой.

Карсон все больше склонялся к мысли, что он попал в ад. Тот самый, в который верили древние. Глаза закрывались от усталости, но он вручную разлеплял их, хотя не видел особой опасности в том, что заснет - все равно пройти через барьер невозможно, а Завоеватель сейчас за пределами досягаемости.

Боб попытался занять себя размышлениями. Он вспоминал все, что читал по истории и археологии. Как люди воевали в те времена, когда не было ни металла, ни пластика. Первым оружием, похоже, был камень. Этот этап Карсон уже миновал. Следующее усовершенствование - катапульта, ее построил Завоеватель. Карсону не удастся повторить его опыт - на кустах остались только крохотные веточки. Конечно, если пошевелить мозгами, можно из них сотворить что-нибудь оригинальное, но для этого понадобится несколько дней, а сил становится все меньше и меньше.

А как быстро построил ее Завоеватель? Неужели время поединка исчисляется уже днями? Но тут он вспомнил, что у шара много щупалец, и он, конечно, работает быстрее человека.

К тому же оказалось, что катапульта - дело ненадежное. Надо придумать что-нибудь еще.

Чем еще пользовались древние? Ага, лук и стелы. Здорово, но отпадает. У Карсона был уже печальный опыт стрельбы из лука. Даже с современным спортивным луком точного боя он умудрился опозориться. А то, что он смастерит здесь, в лучшем случае повторит полет камня.

Оставалось копье. Метать его бессмысленно, но сделать надо - может пригодиться в рукопашной. Если, конечно, дело до этого дойдет.

Кроме того, он хоть чем-нибудь займется, и это отвлечет его от сна и бредовых мыслей, которые засоряют мозги. Карсон все чаще ловил себя на том, что не помнит, почему он здесь и зачем нужно убить Завоевателя.

К счастью, Карсон сидел вблизи кучи камней, приготовленных для боя. Он подполз и стал перебирать осколки, пока не нашел подходящий, напоминающий наконечник копья. Он решил его усовершенствовать - другим камнем стал обтесывать наконечник так, чтобы тот, воткнувшись в тело, не мог выйти обратно. Этакий гарпун.

А что? Очень неплохая идея. Для драки с таким непонятным противником гарпун лучше, чем копье. Если бы достать им Завоевателя, и если к гарпуну будет привязана веревка, то он сможет притянуть Завоевателя к барьеру, и тогда, даже если его руки не смогут проникнуть на ту сторону - это сделает каменный нож.

У копья должно быть и древко. Оказалось, что сделать его труднее - не было подходящего материала. Наконец, расколов вдоль и соединив самые толстые стволы четырех кустов и обвязав крепкими усиками, Карсон соорудил прочное древко фута четыре длиной. К концу он прикрутил отшлифованный камень. Оружие получилось корявое, но вполне надежное.

К копью надо было привязать веревку, значит, следует ее сплести. Карсон подошел к кустам с эластичными усиками, которые взял на заметку раньше. Двадцати футов ему показалось достаточно. Веревка была легкой и на вид непрочной, но Карсон уже имел дело с усиками и был вполне в них уверен. Один конец он привязал к древку гарпуна, а другой обвязал вокруг правого запястья. Теперь, бросив гарпун сквозь барьер, он в случае неудачи мог вытащить его обратно.

Закончив работу и вернувшись к бездействию, Карсон ощутил боль, жару и усталость во сто раз сильнее.

Надо было посмотреть на Завоевателя, но Карсон не мог подняться на ноги. С третьей попытки он ухитрился встать на четвереньки, но тут же снова завалился на бок.

"Надо поспать, - еле сообразил Боб. - В таком состоянии о схватке смешно и думать. Если бы Завоеватель мог прочитать мои мысли, он непременно прикатился бы сюда и прикончил бы меня. Капельку сна, больше ничего..."

Карсон, превозмогая боль и усталость, медленно отполз подальше.

Кошмарное, путаное забытье, в которое провалился Карсон, прервал странноватый звук, похожий на шлепок. Он открыл глаза и снова попал в реальность, которая ужаснее любого кошмара. Голубое мерцание над голубым песком сводило с ума.

Но откуда был шум? И сколько времени он спал... минуту, день?

Рядом опять что-то бухнулось, уже ближе, и осыпало песком лицо. Камень! Упершись руками, Карсон сел и повернулся к вражеской стороне. Завоеватель находился у самого барьера, всего в двадцати ярдах от Боба.

Как только шар увидел, что Карсон движется, он метнулся вглубь своей территории и остановился лишь у задней стены.

До Карсона наконец дошло, что силы оставили его очень рано, и он уснул на полпути к задней стенке. А враг, видя неподвижное тело, подкатил поближе и стал метать камни. Хорошо, что Карсон смог привстать и пугнуть его. Если бы только Завоеватель догадался, в каком Боб состоянии, он остался бы на месте и продолжил обстрел.

Так сколько же прошло времени? Судя по разбитости, нисколько или совсем мало. И жажда почти не усилилась.

Карсон снова пополз, потащил свое тело дальше и дальше, пока непрозрачная внешняя стена не оказалась от него примерно в метре. Тогда он спокойно закрыл глаза...

Проснувшись, Боб с сожалением отметил, что ничего вокруг не изменилось. Зато он точно мог сказать, что на этот раз спал долго и крепко.

Первое ощущение было не из приятных - сухость во рту и распухший язык.

Боб заволновался: что-то не так. Он уже не чувствовал тяжелейшей усталости - изнеможение прошло. Но боль... Едва шевельнувшись, он понял, что источник ее - нога.

Карсон с ужасом посмотрел на нее. Ниже колена нога походила на бревно, более того - опухоль охватила половину бедра. Усики растений, которыми он привязал к ране компресс из листьев, сейчас врезались в раздувшуюся плоть. Просунуть под них каменный нож не было никакой возможности. Слава Богу, один из узлов пришелся над костью спереди, где прутья впились не так глубоко. Собрав все свое мужество, Боб развязал узлы.

Ему совсем не хотелось смотреть на повязку - явно ничего хорошего. Так и есть. Заражение. Сильное и ползущее по ноге вверх.

Как же с ним теперь бороться? Без лекарств, без бинтов, даже без воды.

Как только заражение охватит все тело, он умрет. А при таком начале это дело недолгое.

Надежда покинула Карсона. Все...

Но ведь погибнут все люди. Когда он перестанет дышать, там, на его родине, умрут все его друзья, все человечество. А Земля с ее колониями на других планетах попадет в руки к этим мерзким тварям, которые с удовольствием рвут на части живых ящерок.

Это было настолько страшно и невероятно, что Карсон то ли в испуге, то ли в шоке пополз вперед, почти ничего не видя перед собой от боли. Вперед, к барьеру. Работали одни руки, только здоровая нога продолжала кое-как отталкиваться.

Он уже не надеялся одержать победу или хотя бы начать поединок. Неизвестно было, где Завоеватель, что он делает. Сил хватит один-единственный раз бросить гарпун, но будет ли мишень на месте? Лучше, конечно, чтобы исчез этот проклятый барьер.

Расстояние, жак показалась Бобу увеличилось раз в сто. Но все кончалось барьером, таким же несокрушимым, как в то раз, когда он впервые его нащупал.

Завоевателя поблизости не было. Приподнявшись на локтях, Карсон увидел его на дальних рубежах, тот возился с ветками. Деревянная рама, которую сумел разглядеть Карсон, была явно предназначена для катапульты.

Шар перекатывался еле-еле, работал медленно - он тоже был измотан. Тут Карсону пришла в голову не очень веселая мысль: зря Завоеватель это затеял - Боб умрет раньше, чем он закончит.

Приманить бы его чем-нибудь к барьеру, пока еще есть силы. Карсон попытался крикнуть, но запекшиеся губы не произнесли ни слова. Если бы только пройти через барьер!..

Наверное, на него нашло какое-то затмение - он обнаружил, что в ярости колотит кулаками по барьеру. Он заставил себя остановиться, закрыть глаза и успокоиться.

- Здравствуй, - послышался тонкий голосок.

Неужели? Так похоже...

Боб повернулся. Да, это была ящерка.

"Сгинь, - хотел сказать Карсон. - Тебя нет. Ты просто мне чудишься. А если и есть, то говорить ты не можешь".

Слипшиеся губы опять подвели. Карсон снова закрыл глаза.

- Больно, - пискнул голос. - Убей. Иди. Больно.

Он снова очнулся и открыл глаза. Уже знакомая десятиногая голубая ящерка вертелась около него. Немного пробежав вдоль барьера, она возвращалась, опять убегала и опять возвращалась.

- Больно, - говорила она. - Иди. Убей. - И опять повторила свой танец.

Зовет, что ли? Похоже на то.

Карсону все еще не верилось, что это наяву. Он устало опустил веки, но голосок не умолкал. И как только Карсон приоткрывал глаза, животное повторяло свой маршрут.

- Больно. Иди. Убей.

Карсон застонал. Видно, ящерица не отцепится от него до тех пор, пока он все-таки не последует за ней. Что ж, пусть... И он пополз.

Внезапно до него донесся другой звук - тонкий жалобный визг. С каждым футом он становился все громче.

На песке что-то извивалось и корчилось. Что-то маленькое, голубое - похожее на ящерку и в то же время...

Тут он понял, что это такое - это ящерка, у которой проклятый шар оторвал лапки. Сколько же она тут пролежала? Живая. Сначала без сознания, а потом очнулась, стала визжать и корчиться в агонии.

Другая ящерица твердила:

- Больно. Убей. Больно.

Все ясно. Боб достал нож и убил изувеченное животное. Вторая тут же исчезла под кустом.

Повернувшись к барьеру и припав к нему руками и лицом, Карсон стал наблюдать, как работает Завоеватель.

"Эх, пробраться бы туда, - мечтал он. - Шару ведь тоже хреново. Может, я бы еще победил. Я бы..."

Снова он осознал полную безысходность. Ему вдруг захотелось умереть - так замучила его нога. Он даже позавидовал ящерке, которую только что убил. А у него еще не вышел срок. Сколько? День? Час? Пока зараза не отравит всю кровь.

Пристукнуть себя самому?

Но он знал, что не сможет это сделать. Пока он жив, живет человечество. Значит, есть один шанс из миллиона.

Карсон опять набросился на барьер, как бы желая сдвинуть его. Он не узнал своих рук, такие они стали костлявые и тонкие. Да, давно он здесь.

А сколько еще осталось? Сколько жить? Сколько терпеть жару, жажду, боль?

Он чуть было не сорвался, но вовремя одернул себя, и вдруг пришло глубокое спокойствие. И тут его осенило.

Что же было с ящеркой, которую он только что убил? Когда ящерка пересекала барьер, она была еще жива. Это меняет все дело. Ящерица была на стороне Завоевателя и попала к нему в лапы. Затем, изувеченная им, она была перекинута сквозь барьер. Но преодолеть его смогла не потому, что была мертвой, как считал Карсон, а потому, что потеряла сознание.

Ящерица была жива! Только без сознания!

Итак, живая ящерка пересечь барьер не может, а потеряв сознание - запросто. Похоже, вот он ответ. Барьер непроходим не для живых существ, а для мыслящих.

От волнения у него задрожали руки. Пришло время последней попытки. Он пополз вдоль барьера, выбирая подходящее место. Надежда была так мала, что только умирающий мог ухватиться за нее.

Не было времени, да и сил, чтобы взвешивать все "за" и "против". Других вариантов тоже не было.

Карсон оказался у кучи песка, которую он накопал, пытаясь - Господи, когда же это было? - подкопаться под барьер или найти воду. Она была фута четыре в высоту, один ее край заполз на территорию Завоевателя.

Захватив с собой камень, Карсон поднялся на холмик, перебрался через его вершину и улегся, опираясь на барьер. Если бы вдруг барьер исчез, Карсон тотчас скатился бы вниз, на сторону врага.

Боб проверил, на месте ли его нож, правильно ли он обхватил древко гарпуна левой рукой и хорошо ли привязана веревка к гарпуну и к запястью.

Правой рукой он занес над головой камень и на минуту задумался. Пришлось полагаться только на везение. Стукнешь слишком слабо - не потеряешь сознание, переборщишь - рискуешь попасть в когти Завоевателя.

На Завоевателя Боб не смотрел, но чувствовал, что тот насторожился и наблюдает за ним. Конечно, он увидит, как Карсон свалится вниз, и непременно прикатится выяснить, что случилось. Карсон хотел бы, чтобы шар принял его за мертвого - ведь должен же он был как-то проанализировать случай с ящерицей. К мертвому Завоеватель торопиться не будет, кроме того, еще и поосторожничает. Словом, время будет.

Карсон опустил камень себе на голову...

Он пришел в себя от резкой боли в бедре. Совсей другой, чем в голени и в голове.

Честно говоря, именно на эту боль и рассчитывал Боб, когда ударял себя по голове - нужно было что-то новенькое, пульсирующие дергания в ране не привели бы его в чувство слишком он к ним привык. Он настолько желал эту боль, что смог не выдать себя ни движением, ни вскриком.

Чуть приоткрыв глаза, он стал наблюдать за шаром. Все шло по плану - Завоеватель приближался, ему осталось преодолеть футов двадцать. А ту боль, от которой Карсон очнулся, причинил ему камень, на всякий случай брошенный Завоевателем. Он валялся тут же.

Карсон задержал дыхание. Шар все катился, вот уже осталось пятнадцать футов. Вдруг он остановился.

Боб изо всех сил гнал из головы все, хоть отчасти похоже на мысли. Со своими телепатическими способностями Завоеватель мог бы распознать в нем жизнь. Но тут на его мозг накатились мысли Завоевателя.

Карсон почувствовал дикий ужас от этих совершенно чуждых идей, которые он ощущал, но не мог ни понять, ни выразить, потому что ни в одном языке Земли не нашлось бы для них слов, ни в одной земной душе представлений. Бобу показалось, что мысли паука, или богомола, или песчаной змеи с Марса, обрети они вдруг разум, были бы гораздо милее и роднее.

Карсону вспомнились слова Незнакомца - Человек и Завоеватель настолько разные по организации, что во всей Вселенной есть место, может быть, только одному из них. Невероятный, на первый взгляд, вывод, но теперь Карсон полностью с ним соглашался. Человек и Завоеватель различны более, чем бог и дьявол - ни мира, ни равновесия между ними быть не могло.

Шар начал приближаться. Ну, еще. Карсон ждал. Пусть он подкатится еще на несколько футов, пусть он протянет к нему свои противные щупальца.

Пора! Забыв про свои страдания и боль, собрав последние силы, Карсон сел, занес гарпун и метнул его.

Завоеватель не успел увернуться. Он покатился прочь с глубоко вонзившимся в него оружием. Боб хотел встать и броситься вдогонку, но сил не осталось. Он упал и пополз вслед за врагом.

Веревка натянулась и дергала Карсона. Несколько футов его провезло, потом натяжение ослабло. Пришлось, чтобы продвинуться дальше, перехватывать веревку.

Завоеватель остановился, размахивая щупальцами, пытаясь вытащить гарпун. Его трясло. Внезапно он бросил эту затею, видно, поняв, что ему некуда деться, и двинулся на Карсона, выставив вперед, наверное, все щупальца, которые у него были.

Карсон выпрямился, сжимая в руке нож.

Удар за ударом сыпались на Завоевателя, а ужасные когти рвали кожу и плоть Карсона.

И тут Завоеватель обмяк.

В ушах звенело. Карсон открыл глаза, но еще несколько секунд не мог сообразить, где он и что с ним. Дребезжал зуммер в его собственном космолете. Сам же Боб был пристегнут к сиденью, а на экране перед ним ничего не было. Обычная космическая пустота. Ни голубых песков, ни врага.

Вызов продолжал трезвонить. Привычным жестом Карсон протянул руку и перебросил тумблер.

Экран вспыхнул и появилось лицо капитана Брандера - командира корабля-базы "Магеллан". Глаза его возбужденно сверкали, но сам он был бледен.

- Карсон! Я - "Магеллан"! - кричал он. - Отбой! Все кончилось. Наша взяла! Уходим!

Затем Брандер стал оповещать других офицеров. Связь закончилась.

Карсон медленно вывел корабль на обратный курс. Не веря своим ушам и глазам, он медленно отстегнулся от кресла. Почему-то страшно хотелось пить. Только после шестого стакана он решил, что немного утолил жажду.

Потом он оперся о переборку, собираясь с мыслями.

Сон это был или не сон? Сейчас он здоров и не чувствует усталости. Жажда? Ну, перенервничал... такое бывает. Горло вовсе не пересохло. Интересно, что с ногой...

Он задрал штанину и взглянул на голень. Вот это да! Шрам. Правда, давно заживший, белый. Но ведь раньше его не было. Заинтригованный, он расстегнул молнию на куртке и обнаружил, что его грудь и живот сплошь покрыты крохотными шрамами, тоже совершенно зажившими.

Все было.

Его корабль уже заходил в трюм базы. Манипуляторы уложили его на место, и вскоре зуммер сообщил, что шлюз заполнен воздухом. Боб открыл люк и вышел наружу.

Он спешил к Брандеру.

Вид у командира был, мягко говоря, ошалелый.

- Привет, Карсон! - воскликнул он. - Ты пропустил лучшее представление в мире!

- В чем дело, сэр?

- Вообще-то, я сам толком не разобрался, но после первого нашего залпа их флот превратился в пыль, в ничто! Пошла какая-то непонятная реакция, уничтожившая все корабли, даже те, в которые мы не целились и которых не видели. Весь флот пропал на наших глазах, а у нас - ни царапины. Такой легкой победы не было никогда, даже победой это не назовешь. Скорее всего, в их сплавах была нестабильная составляющая, и наш пристрелочный залп запустил реакцию. Ух, здорово! Жаль, тебя рядом не было... такое зрелище пропустил.

Боб попытался улыбнуться. Чтобы окончательно прийти в себя, потребуется ни один день. Но шеф был на седьмом небе и ничего не заметил.

- Разрешите идти, сэр, - внутренний голос, а вовсе не природная скромность, подсказал ему, что если он проговорится хоть словом, то навеки прослывет странным малым с мозгами накребень. - Да, жалко, что меня при этом не было.