"Когда боги уходят" - читать интересную книгу автора (Алейников Кирилл)

ГЛАВА VI Угасающие миры

Внутри трактир был чем-то похож на трактир в Ламаре: большие деревянные столы сразу на десяток человек, массивные лавки, люстры с масляными фонарями, стойка и суетящийся за ней толстяк в грязном переднике. На одной из стен юноша заметил широкое темно-красное полотно с вышитыми на нем изображениями мифологических существ. В правом верхнем углу полотна был здоровенный урод с длиннющими руками и непропорционально маленькими ногами. Урод хищно скалился двумя рядами конусообразных зубов, раскрывая свое родство с акулами. Другой верхний угол полотна занимало отвратительное трехголовое существо, похожее на дракона, змею и крысу одновременно. Три шеи переплелись в замысловатом танце плоских зубастых морд с большими, гипнотизирующими глазами-блюдцами. Нижний край полотна делили между собой страшный гибрид пса и дикобраза с источающими красный цвет глазами и антропогенное существо, принадлежащее скорее флоре, чем фауне — обросшее листьями и ветками лесное страшилище. Но больше всего привлекали внимание не тролль, не гидра, не цербер и даже не дендроид (Андрей, во всяком случае, присвоил существам такие названия), а огромный золотой дракон, точнее, его голова, в центре полотна. Каждый зуб дракона был длиной в человеческую руку, узкие щели глаз кошмарно целились в зал трактира в поисках жертвы, из ноздрей вытекали струи сизого дыма, а глотка, казалось, пылала жаром преисподней.

Сглотнув, юноша сделал усилие и отвел взгляд от роскошной тканевой картины. Он изумился, как можно спокойно сидеть, есть, пить и разговаривать, когда рядом висит столь пугающее полотно. Но посетители совсем не замечали картину и вполне мирно продолжали ужинать, беседовать и потягивать вино.

Наверное, привыкли они к картине, подумал Андрей. Или, быть может, они привыкли к изображенным на ней существам?.. Юноша поспешно изгнал из головы эту мысль, потому что разум отказывался верить в реальное существование таких чудовищ.

Обогнув пару столов и торопливого разносчика с круглым подносом, Андрей подошел к стойке.

— Э-э-э… Вы хозяин трактира? — спросил он нерешительно.

— Чего тебе? — буркнул в ответ толстяк, занятый разлитием вина из пузатой бочки.

— Мне нужен один человек, — признался юноша.

— А я причем? — продолжал заниматься своим делом трактирщик.

— Вы не поможете мне найти его? — с надеждой спросил Андрей.

— Я не сыскное агентство, — ответил трактирщик. Он ещё ни разу не взглянул на юношу.

— Но, может быть, вы подскажете…

— И не справочное бюро, — грубо перебил Андрея толстяк.

Внутренне зарычав на хама, юноша запустил руку в карман плаща и вытащил медную монету. Ланс, как и обещал, поровну разделил доход от продажи трофеев, и теперь Андрей был счастливым обладателем двадцати двух монет.

— Я, конечно, понимаю, что вы не бюро справок, — начал он твердым тоном, — но, может быть, вы всё-таки подскажете мне, где можно найти нужного мне человека?

Андрей щелчком отправил монету через полированную столешницу. Трактирщик быстро оторвался от своего занятия и ловко поймал медный кругляш.

— Хм, — раздумчиво заявил толстяк, вертя монету на пальцах. — Кого вы ищите, сударь?

— Человека по имени Родган, — сказал Андрей. — Вы знаете его?

— Родгана? Конечно, знаю! У этого подлеца накопилась большая дебиторская задолженность перед моим заведением!

— Где его можно найти?

— Да вон там сидит, у окна! — махнул рукой толстяк.

Юноша повернулся в указанном направлении и увидел бородатого человека, что-то жующего за маленьким столиком у одного из окон трактира.

— Это Родган? — спросил для большей уверенности Андрей.

— Он самый, — кивнул трактирщик. — Плут и дебошир номер один.

— Тогда уж точно он, — сказал себе под нос юноша. — Спасибо за информацию!

Толстяк махнул рукой и продолжил разливать вино в деревянные кружки. Андрей подошел к столику и уселся напротив бородача.

— Добрый вечер! — вежливо поздоровался юноша.

— Вечер добрый, — пробубнил бородатый мужик с широкими, мускулистыми руками. Он был занят жеванием рыбьего хребта, и маленький, но длинный хвостик елозил по бороде из стороны в сторону.

— Вы Родган, если не ошибаюсь?

— Угу, — промычал он.

— А меня зовут Андрей. Рад познакомиться. — Юноша протянул руку, но Родган остался недвижим, лишь меланхолично работали челюсти.

— Ну что ж, — растерялся Андрей. Бородатый нравился ему всё меньше и меньше. — Я, собственно, вот по какому поводу. Некий Валиус, который живет в лесу и питается поганками, сказал, что вы возьмете меня в ученики.

— Валиус? — протянул Родган. — Не припомню такого.

— Он сказал, что ваш друг, — постарался уточнить юноша.

— Хм… Даже так? Не знал, что у меня есть ещё и друзья.

Родган выплюнул хребет на пол, обтер рукавом рубахи бороду и сделал внушительный глоток вина из кружки, стоящей рядом. Теперь Андрей заметил, что бородатый был сильно пьян.

— Может быть, нам стоит поговорить завтра? — предложил юноша.

— О чем?

— Обо мне.

— О тебе? С чего ты взял, что я буду учить тебя? — наклонился вперед Родган.

— Мне сказал это ваш друг Валиус, — пролепетал Андрей. Ему не нравился тон, на который перешел собеседник.

— Да кто ты вообще такой? — пьяно изумился мужик, но голос его остался ровным и совсем не добродушным.

— Я… — Андрей не знал, что прозвучало бы более убедительно, чем… — Я пришелец!

— Тогда превратись быстренько в ушельца, — махнул рукой Родган, абсолютно не поняв, что имел в виду юноша.

— Я из другого измерения! — чуть не вскричал Андрей.

— О! — Брови Родгана медленно поползли вверх и остановились на половине лба, а взгляд стал проясняться. — Слайдер!

— Кто? — теперь не понял Андрей, хотя последнее слово показалось ему знакомым.

Как раз в этот момент в трактир прыгающей походкой зашел низкого роста старичок в грязно-серой хламиде, длинной бороде такого же цвета и с хлопающей по бедру торбой. Андрей краем взгляда заметил его и повернулся, чтобы получше разглядеть. Изумление юноши было велико, когда он опознал в новом посетителе трактира знакомое лицо.

Валиус!

Старик безошибочно выбрал из всех столов и людей именно тех, кто был нужен.

— Приветствую вас, судари! — раскинул он руки. — Давненько не виделись, старина Родган! Не возражаете, если я посижу немного с вами?

Вопрос Валиус задал тогда, когда уже сел и схватил костлявой рукой кружку Родгана. Выпив всё, что в ней осталось, он весело подмигнул Андрею.

— Вижу, ты нашел его, вьюноша!

— Нашел, только он говорит, что не знает вас.

— Ну, ты просто неправильно начинаешь разговор, — захихикал старик. — Для веселого и — главное! — плодотворного разговора с такими людьми нужно как минимум поставить вино!

Андрей секунду соображал, что бы это значило, а потом повернулся и крикнул разносчика. Через пару минут на столе уже стояли три большие кружки с пенистым вином.

— Итак-с, Родган, ты уже в курсе, что молодой человек попал к нам, мягко говоря, издалека?

— Угу, — кивнул он, наслаждаясь напитком.

— Значит ты берешь его в ученики, — констатировал Валиус.

— Неа, — поморщился Родган. — Не беру. Надоело мне.

— Берешь, — отмахнулся старик. — Куда ты денешься…

— Как вы здесь оказались? — спросил Андрей у Валиуса.

— Дорога привела, как и тебя, — ответил старик.

— Ничего не понимаю… — проворчал Андрей.

— Что конкретно? — наивно спросил Валиус.

— Почему вы сказали мне торопиться сюда, запретив вернуться в Ламар? И почему не отправились вместе со мной?

— Что мне, старому маразматику, делать в компании молодых? Я не люблю быть обузой, знаешь ли.

— Вам известно про Ланса Кейвака? — удивился юноша.

— Конечно! Из-за него ты и отправился в путь без всяких предварительных приготовлений.

— В смысле? Почему из-за него?

— Да потому что ты обрел друга, остолоп! — заулыбался старик. — Да и некоторые сбережения у тебя появились, если не ошибаюсь.

— Он мне не друг, — запротестовал Андрей. — Мы знакомы всего пару дней, поэтому я не хочу…

Валиус перебил юношу, что было, по всей видимости, одной из его скверных привычек.

— Он спас тебе жизнь, провел до Каргоса и снабдил деньгами, — строго сказал Валиус. — Ты считаешь, он недостоин быть твоим другом?

— Конечно же, нет! — охнул Андрей, боясь, что его могут посчитать неблагодарным человеком. — Просто, как мне кажется, для возникновения дружбы нужно время!

— Кто тебе сказал такую глупость? — спросил старик.

— Я так думаю, — тихо ответил Андрей.

— Ты пока не научился думать, вьюноша, — вновь хихикнул Валиус. — Для дружбы не надо ни времени, ни обязательства, ни желания. Ничего, кроме одной вещи.

Он умолк, но Андрея раздирало любопытство.

— Какой? — задал он вопрос.

— Вина! — воскликнул старик.

— Верно! — поддержал его Родган.

— Чего? — опешил юноша.

Валиус перевернул свою кружку, показывая этим, что она пуста.

— Закажи вина, молодой человек, — попросил он Андрея.

Когда кружки снова наполнились, юноша вновь поинтересовался:

— Так что же нужно для дружбы?

Старик положил костлявую ладонь на грудь.

— Вот здесь, вьюноша, находится то, что нужно — искра, которая вспыхнет в сердце. Такая же искра, которая зажигает чувство любви и ненависти, разжигает пламя добра и пожар зла. Все думают, что рассуждают верными категориями, когда приписывают разум и логику таким импульсам, забывая, что они исходят не из головы, а из сердца.

— Вы хотите сказать, что дружба с Лансом — это предзнаменование?

— О да, молодой человек. Между вами вспыхнула искра, хотя ни он, ни ты этого пока не чувствуете. И, поверь мне, Андрей, ваша дружба — это немногое из того, что выпало тебе хорошего в нашем измерении.

От слов старика в глубине души юноши всколыхнулось волнение.

— Вы знаете, что меня ждет? — медленно спросил он.

— Не так чтобы в подробностях, — ответил Валиус. — Но общая картина ясна.

— Так расскажите!

— Зачем? Ты, вижу, уже запаниковал. Если я начну рассказывать про твоё будущее, оптимизмом ты не наполнишься. Глядишь, схватишь свои вещи и убежишь.

Родган, сидевший всё это время кое-как, рухнул на стол, положив голову на руки. Валиус потолкал его в бок, спрашивая:

— Эй, рыцарь, ты не забыл, что с этого дня Андрей — твой ученик?

— Ни-ког-да, — раздалось отрывистое мычание. К чему относилось его «никогда», никто не понял.

Старик поморщился и отстал от бородача. Пригубив вина, он сказал:

— Переночуете в комнате этажом выше. Завтра приступишь к занятиям.

— Но ведь он сказал, что не…

— Не воспринимай всерьез слова, сказанные пьяным Родганом. Но мотай на ус то, что он говорит, когда трезв.

— Вот вы всё говорите про ученичество, но почему-то не интересуетесь моим мнением на этот счет! — завелся Андрей. — Я, например, не очень хочу обучаться чему попало. Мне и так неплохо!

Валиус вздохнул.

— Тебе пока неплохо. Видишь ли, вьюноша, в этом мире заправляют всем на свете три силы: деньги, магия и оружие. Если у тебя нет никакой силы — в лучшем случае, будешь батраком на рисовой плантации. Если ты обладаешь одной из этих сил — любой, — то уже способен на некоторый выбор в своей судьбе. А если можешь контролировать две — есть все шансы стать хоть императором.

— А если три?

— Владей любыми двумя силами, и третья приложится сама собой, — сказал старик. — Но пока у тебя нет ничего кроме плаща, рваных штанов и двадцати монет в кармане, которых не хватит даже на приличный ножичек. Мастер Родган может научить тебя, как стать обладателем вышеперечисленных сил.

Андрей в сотый раз с сомнением посмотрел на храпящего мужика. По внешнему виду грязного, растрепанного Родгана нельзя было сказать, что он знает магию, отлично владеет оружием и располагает деньгами. «Рыцарь» был похож скорее на бомжа, чем на мастера.

— Но зачем мне это? — умоляюще воскликнул юноша. — Почему бы ни стать батраком, раз уж на то пошло?

Валиус взмахом руки заставил Андрея усмириться. Немного помолчав, он начал рассказывать странную, наполненную непонятностями и недоговоренностями историю.

— Ты должен понимать, что попал в мир Арманниса не просто так. Это не простая случайность, не совпадение и не запланированная кем-то акция. Это — выбор высших сил, который пал на тебя. Спросишь меня, что такое высшие силы, но я и сам не знаю. Знаю лишь, что их начало божественно, а сами они непостижимы для смертных…

…Двенадцать тысяч шестьсот тридцать два года и восемнадцать дней назад Он решил стать Творцом. И создал он в самом начале тьму, которой нет ничего более темного. Наполнил Он тьму светом и отделил свет от тьмы. И создал Он пространство, где в безграничности и бесконечности стали существовать свет и тьма. Создал Он время, чтобы оно постоянно и равномерно шло с самого момента Создания.

Наконец, создал Творец Арманнис, чудеснейший из миров и прекраснейший из небесных тел. Наполнил Он моря и океаны водою, высоты чистым воздухом, а небо над Арманнисом — звездами. Днём на голубые волны морей и океанов падали теплые лучи солнечного света, а ночами по небосклону медленно плыла большая серебристая луна.

Понравился Творцу Арманнис, и решил он поднять с глубин морских сушу, дабы населить её живыми существами и травами разными. Вздыбились пучины океанские, поднялись громадные волны до самых звезд, шипя на раскаленном солнце и омывая лунный диск. Завертелась в страшном круговороте пена, отступающая под натиском поднимающихся вверх высоких гор и просторных равнин. Когда успокоилась потревоженная вода, шум прибоя разнесся вокруг.

Потянулись к небу и солнцу первые травинки, быстро стали они набираться сил и соков. Разрослись травы по обширным лугам и степям, долинам и лесам, стали они кустами и деревьями, ягодами и плодами разнообразными. Наполнился воздух чудесным ароматом цветочным, и ещё больше возрадовался Творец. Пожелал он, чтобы появились животные всякие, прежде всего маленькие, а затем и крупные. Зажужжали над полями и лугами пчелы, собирающие первый мед с благоухающих цветов; запели в лесах птицы и забегали звери, радуясь вместе с Творцом и наслаждаясь прекрасным Арманнисом и жизнью в нём; заполнили океанские просторы рыбы, довольные, что стихию морскую им отдал Творец.

Дивился Творец своему творению, не мог насмотреться и всё наслаждался природой.

Но не хватало чего-то горам и долинам, полям и лугам. И звери были, и рыбы, и насекомые всякие, и травы к небу продолжали тянуться, но никто кроме Творца не был в состоянии оценить краски природы, услышать чудеснейшие звуки и запахи и воспеть их в благодарных песнях. Насекомые пытались, но их звуки были не похожи на песню. Попытались звери, но смешались рык и блеяние, так что не разобрать было их песни. Попытались и рыбы, но Творец их не услышал — слишком тихо пели рыбы. Лучше всех пели птицы, веселыми были их песни, наслаждался Творец чудесными звуками.

Однако догадался Творец, что скоро звери, птицы и рыбы забудут Его. Продолжат они радоваться жизни и красоте Арманниса, но перестанут восхвалять Его. Задумался Творец, потому что хотел навсегда остаться в памяти творений своих, ведь он создал свет и тьму, время и пространство, Арманнис и все красоты его и заслужил по праву вечную память и хвалебные песни. Надрезал Творец плоть свою на левой и правой руке и пошел гулять по лугам и степям, и там, где капли его крови падали на землю, появлялись мужчины и женщины. Радовались они своему рождению и боготворили Его.

Дал Творец людям грамоту и обучил ремеслам разным. Показал, как благодарит земля пахаря хлебом за заботу о ней, как подвластен твердый металл стараниям кузнеца, как глина помогает строить дома для укрытия от хищников и непогоды. Многое показал Творец людям, многому их обучил, и пообещали люди вечно хранить память о чудесном Сотворении, и всемогущем Творце, вечно петь хвалебные песни во славу Его, пока будет существовать свет и тьма, пространство и время, солнце и луна, пока будет существовать Арманнис.

Доволен остался Творец, наградил он некоторых из людей, которые особенно рьяно клялись Ему в вечной любви и покорности. В качестве награды раскрыл Творец секреты магических потоков и научил черпать из них силу. Назвал он избранников магами и велел мудро править Арманнисом, защищать прочих людей и не злоупотреблять своей силою. Пообещали маги, что исполнят волю его.

Но прошло время, и некоторые маги нарушили данное Творцу обещание. Стали они использовать свою магическую силу во вред природе, зверям и птицам, но главное — во вред другим людям. Развязывали нечестивые маги кровавые войны и делили земли Арманниса между собой, не оставляя времени на хвалу во имя Творца.

Разгневался Творец. Призвал он магов, нарушивших обещание, и стал упрекать их, наставляя на путь истинный. Но рассмеялись ему в ответ маги, говоря, что теперь стали равны Ему. Потрясали они резными посохами и грозились свергнуть Его самого с Небесного Трона. Ошибочно полагали они, что Творец, открыв секрет магических потоков, приравнял магов себе. Нет, не могла даже самая сильная магия сделать из человека подобного Творцу, но не знали этого нечестивые маги и верили в свои возможности.

Печален стал Творец, ведь не хотел он ввергать в погибель людей, выросших из крови его плоти. Но не мог он простить ослушавшимся магам и тем, кто был с ними, предательства и насмешек, потому превратил их в чудовищ, навсегда отобрав знания магии. Разбежались чудовища по земле, и гнали их боговерные люди, пока не загнали в подземелья и пещеры, в темные норы и расщелины в скалах. Боялись чудовища гнева Творца и прятались.

Но теперь Он знал, что рано или поздно появятся новые ослушники, которые встанут на преступный путь ради удовлетворения своих низменных желаний. Он знал, что настанет время, когда начнутся новые войны, и чудовища выйдут из подземелий и пещер, чтобы биться против верных Творцу и ненавистных им людей. Решил Он, что не станет вмешиваться во второй раз, не станет карать ослушников и превращать их в чудовищ. Он дал людям знание этого, и вместе с ним — шанс. Шанс на вечное существование рода людского в окружении красот Арманниса.

— И что же случилось потом? — спросил Андрей, искренне заинтересовавшийся легендой сотворения мира. По сути, эта легенда была основой местной религии и очень похожа на происхождение вселенной по версии Земли.

— Прошло какое-то время, и среди людей вновь появились отступники, — печально сказал Валиус. — Начались новые войны, ещё более кровопролитные. Наступила эра нового передела земель.

— Крестовый поход? — Андрей вспомнил, как Бальтон упоминал некий «крестовый поход», имевший место быть шесть веков назад. Тогда юноша, думая, что его разыгрывают, подумал, что этим крестовым походом была война инквизиции…

— Нет, это было тысячи лет назад, — махнул старик.

Андрей наморщил лоб, пытаясь свести вместе мысли, но это получалось плохо.

— Какое отношение всё это может иметь ко мне? — спросил он наконец, глядя в глубокие глаза Валиуса, спрятавшиеся за густыми серыми бровями.

— Сначала дослушай историю до конца, вьюноша! — пригрозил старик. — А продолжалась она так. Творец, насмотревшись на бесчинства, которые устраивали его дети, вознесся в небеса и ушел из вселенной.

— То есть как это — ушел? — не сдержался Андрей.

— Вот так, взял да ушёл!

— Разве Бог может покинуть вселенную?

— А почему ты решил, что он не может? Он Бог, он может всё.

— Но зачем? — взмолился юноша

— Кто его знает. Отправился конструировать новое измерение, или, быть может, поглядеть, как там предыдущие работы поживают, — стал рассуждать Валиус. — Или решил ненадолго отойти от дел и пообщаться со своими… э-э-э… коллегами, что ли.

— Другими богами? Разве они есть?

— Почти наверняка, — уверенно произнес старик. — Ты не хуже меня знаешь, что мир похож на расширяющуюся спираль, или матрешку, чтобы тебе было понятней. В каждой матрешке сидит матрешка поменьше, но, в свою очередь, есть матрешка и побольше, в которой умещаются первые две. Представим Творца как одну из таких матрешек. Находящаяся внутри кукла будет, скажем, вселенной; в ней будет сидеть сам Арманнис; в Арманнисе — матрешка, олицетворяющая собой Варлесскую империю. Далее, мы вынимаем поочередно матрешку-Киренейскую провинцию, матрешку-Каргос, матрешку-трактир и матрешку-Андрея. Конечно, структуру можно усложнить, да и масштабов я не соблюдал…

— Почему именно Андрея? — подозрительно сощурился юноша.

— Всего лишь, к примеру, мой друг! Тебе прекрасно известно, что из матрешки-Андрея можно достать множество вложенных в неё кукол, так? Никто не знает, каковы размеры самой малой из них. Но тогда, двигаясь в обратную сторону, мы придём к выводу, что Творец — это матрешка, вложенная в некую более крупную! Теперь, просто проводя аналогию между людьми как равнозначными матрешками, вложенными в Каргос, и матрешкой, олицетворяющей Бога, мы делаем вывод, что Бог совсем не одинок в своей божественной сути!

Андрея потряс головой.

— Что-то я не очень хорошо улавливаю вашу мысль, — пожаловался он.

— Тогда я объясню на спирали, — торопливо сказал Валиус.

— Нет-нет! Лучше скажите, что грозит измерению, когда его покидает Творец.

— О! — воскликнул старик. — Это вопрос по существу! Понимаешь ли, вьюноша, в легендах, да и в умах простых смертных Бог имеет определенные человеческие черты, люди неосознанно представляют его как нечто похожее на себя. Но такое представление неверно. Творец — это совокупность всех энергий измерения — ни больше, ни меньше.

— Тогда, если б он действительно ушел, то измерение попросту перестало бы существовать! — обрадовался юноша своей догадке. — Ведь любая материя — это всего лишь энергия, находящаяся в определенном состоянии!

— Ты прав, молодой человек! Удивлен даже, как такая мысль смогла прийти в твою бестолковую голову, — проворчал Валиус.

Андрей, однако, укол проигнорировал.

— Измерение покинула не вся энергия, а определенная её часть, — продолжил старик. — Та часть, которая отвечает за стабильность.

— Стабильность чего?

— Измерения, конечно! Проще говоря, мир стал рушиться.

Воцарилось молчание. Вокруг по-прежнему суетились разносчики, обслуживая посетителей трактира. Никто не замечал двух мирно беседующих людей, если не считать редких взглядов на необычную для Каргоса одежду Андрея.

— Интересно знать, на каком основании вы решили, что мир стал рушиться, — спросил, наконец, юноша.

— На основании всё тех же легенд, — с готовностью ответил старик. — Было сказано, что оружие обретет повседневность и обыденность, как и битвы, сражения, смерти и так далее; что магию возведут в ранг боевых искусств… Но это не главное. Основная часть легенд гласит, что признаками конца света будет возвращение чудовищ из подземелий, разные необычные явления…

— Разве чудовища вышли из-под земли? — перебил Андрей.

— Крестовый поход, о котором ты упоминал, как раз имеет самое непосредственное отношение к этому факту. Шесть веков назад живущие глубоко под землей существа решили выбраться на поверхность и уничтожить всех людей. К слову, у них были все шансы это сделать, ведь тысячелетиями они плодились и размножались в глубоких пещерах, гротах, тоннелях… Появление чудовищ стало полной неожиданностью для жителей поверхности, к тому же, они были превосходно вооружены и обучены военному ремеслу. К счастью, правители людей сумели вовремя мобилизовать силы на подавление волны нашествия, и, спустя много тяжких битв, большая часть чудовищ лежала мертвыми телами на полях сражений, а остальных загнали назад под землю. Солдаты нашли почти все выходы наружу и тщательно замуровали их, но и по сей день в глубинах дремучих лесов вроде Тола остаются открытые шахты и колодцы, соединяющие поверхность с мрачными подземельями. По ним чудовища иногда выбираются наружу и по-разному вредят людям. Троглодиты, например, и есть такие чудовища. А их внизу несколько десятков видов, одни ужаснее других…

Валиус умолк, переводя дух. Он окинул взглядом трактир, укоризненно посмотрел на храпящего Родгана и отпил вина.

— А что за необычные явления? — спросил Андрей.

— Они чаще связаны с магией, поэтому вдаваться в подробности я не стану. Но есть одно, которое непосредственно связано с тобой.

— То, как я оказался здесь? — догадался Андрей.

— Именно! Когда мир рушится, то он произвольно пересекается с окружающими его параллельными измерениями. Ты оказался в таком пересечении, вьюноша. — Валиус весело подмигнул, но Андрей не видел причин для радости.

— И что всё это должно значить? Почему, в конце концов, я должен быть учеником этого… Родгана?

— Но разве до тебя не дошло? — Старик принял позу, точно откинулся на спинку, но лавка, на которой он сидел, спинки не имела.

— Вообще-то, — прикинул в уме Андрей. — Вообще-то, нет!

— Ты избран! — Валиус непременно лопнул бы, если б был воздушным шариком, а переполняющая его радость, граничащая с восторгом — воздухом.

— Избран? — Андрей натурально удивился. — Надо же… Но кем? И для чего?

— Кем, для чего, — заворчал старик. — Ты должен прыгать от счастья, молодой человек, а не задавать дурацких вопросов! Такой шанс, между прочим, редко выпадает…

— Не думаю, что мои вопросы дурацкие, — ответно проворчал юноша. — Или, вы полагаете, я должен уподобиться идиотам из кинофильмов, которые в подобных случаях не знают, что делать?

— А ты знаешь, что делать? — прищурил один глаз Валиус.

— Нет, вообще-то, — сказал Андрей. — Но подозреваю, что вы знаете.

— Знаю, — согласился Валиус. — Давай для ясности расставим всё по порядку, хорошо? Итак, прежде всего — Творец. Он по неясной нам мотивации ушел из измерения, вследствие чего у измерения появились некоторые проблемы. Ты оказался в перекрестье двух миров и — вывод — избранник. Программа-минимум для тебя — спасти мир (конечно же, не без моего активного участия!).

— Ради Бога… Творца! Ради всего святого, черт побери, объясните мне, с чего вы взяли, что я избранник, и с какой стати я должен спасать мир?! — плаксиво взмолился юноша. Ситуация давно выбила его из колеи, и теперь он мчался в неведомые дали всё дальше и дальше от дороги.

— А почему бы и нет? — воскликнул Валиус. — Тебе разве не хочется стать героем?

— Не хочется что-то, знаете ли… Хотя бы потому, что я не в курсе, как спасать миры вообще и ваш — в частности.

— Не в курсе, — согласился старик. — Но будешь учиться всему, что может понадобиться: фехтованию, магии, военному ремеслу…

Андрей тоже откинулся на лавке, как будто у неё была спинка.

— А если я возьму и откажусь? — нагло спросил он.

— Ч-что? — Старик потерял свою мысль. Он явно выглядел опешившим. — Как это «возьму и откажусь»? Ты в своём уме?

— А почему бы и нет? — передразнил его юноша. — Меня терзают смутные сомнения относительно безопасности мероприятия, в которое вы хотите меня втравить. Пожалуй, я соглашусь с ролью батрака.

Валиус несколько секунд молчал. Его взгляд становился всё более и более суровым, пока Андрей буквально не съежился под ним, пожалев о своей опрометчивости.

— Ты спасешь мир, — медленно, тихо и грозно начал старик. Андрей в этот момент даже поверил в его слова. — У тебя нет выбора.

— Вы уже всё порешили? — осторожно спросил юноша.

— Высшие силы, а не я. Со времен Создания и до этого дня легенды донесли пророчество о человеке из иного измерения, который станет спасителем Арманниса. Эти легенды для нас — религия; в них верят, верят в спасение. И я верю в тебя.

— Спасибо, конечно, — забормотал Андрей. — Но…

— В этом деле ты выигрываешь не меньше любого другого, — перебил старик.

— Да?

— Угу.

— Возможно ли моё возращение домой? — поставил вопрос ребром юноша. — Если я всё-таки спасу ваш чертов мир (в чем лично сомневаюсь), смогу ли я вернуться?

— Сможешь. — Ответ Валиуса несказанно порадовал Андрея и вернул надежду. — Но не спеши радоваться — главное не в этом.

Юноша вопросительно глянул на собеседника, ожидая разъяснений. Старик не стал тянуть с ними.

— Я говорил, что при угасании мира происходит пересечение с другими мирами. Но в этом месте стоит добавить, что пересечение отнюдь не случайное. Угасающее измерение пересекается с другим только при одном единственном условии — другое измерение тоже угасает.

Андрей захлопал глазами, повторяя про себя последние слова неопрятного старика.

— Мой родной мир гибнет? — спросил он наконец, когда мозг сумел выйти из замешательства.

— К сожалению, да, — кивнул Валиус. — Иначе бы ты здесь не оказался.