"Тайна придворного шута" - читать интересную книгу автора (Блюм Детлеф)

ГЛАВА 6

Симон пригласил трех студентов, чтобы разобраться с библиотекой умершего недавно председателя федерального суда. Вдова, казавшаяся по сравнению со скончавшимся супругом довольно молодой, угостила его чаем с печеньем. Она не производила впечатления женщины, сильно опечаленной кончиной любимого мужа, выглядела довольно свежо и привлекательно. Светлый костюм подчеркивал хорошенькую фигурку.

— Вы действительно хотите купить у меня все эти книги? — недоверчиво спросила дама Симона, показывая на огромную библиотеку мужа.

Симону пришлось в очередной раз объяснить, что его интересует только часть книг, но есть человек, который может заинтересоваться работами по юриспруденции, и он тоже хотел бы побывать здесь. Уладив формальности, они договорились о цене, и, когда сумма была согласована, Симон попросил у хозяйки разрешения посмотреть на одну книгу. Не встретив возражений, он прошелся вдоль стеллажей, выбрал то, что ему было нужно, согласовал время, когда можно будет забрать интересовавшие его издания, и отправился восвояси. Уже сидя в такси, он раскрыл взятый у вдовы том и начал читать. Автором книги был Герман Гюнтер Мейнерт, опубликовавший сие произведение под псевдонимом Янус в 1833 году. Книга называлась «Характерные черты города Дрездена, описанного в серых тонах; для каждого, кто хочет поселиться в этом городе или узнать о нем». Из беглого просмотра издания можно было заключить, что чтение обещает быть увлекательным и довольно познавательным. В книге рассказывалось о культурной жизни города с момента его основания, о литераторах, творивших в нем, об истории градостроительства, об итальянских кафе и бог знает о чем еще, но придворный шут курфюрста Саксонского Иоганн Эрнст Шнеллер не был упомянут ни единым словом.

Симон не хотел прерывать чтение начатой им главы о литературных салонах прошлого века и, придя домой, сразу отправился к себе в кабинет. Но не успел он устроиться за письменным столом, как по лестнице со второго этажа кубарем скатилась Клаудиа, размахивая каким-то полотном, словно только что завоеванным в бою трофеем. Девушка остановилась у стола в позе победителя и произнесла срывающимся от волнения голосом:

— Я нашла разгадку! Вот она.

Проскакала вокруг стола, сдвинула все, что на нем лежало, и развернула перед отцом старинный план Дрездена.

— Вот здесь. — Клаудиа ткнула пальцем в карту и отступила на шаг. — Смотри сам!

Симон ничего не ответил и попытался сосредоточиться на лежавшем перед ним плане 1750 года. Эту карту они уже изучали вчера. Это был кусок льняного полотна размером примерно 40x45 см. Называлось полотно «План королевской резиденции Саксонии в Дрездене». Черно-белая гравюра изображала, как располагались дворцовые постройки, городские кварталы к северу и югу от Эльбы, где находились оборонительные сооружения, а также пригородные районы Шенбрун, Алтона и Кляйн-Гамбург. Берега тогда связывал лишь один мост в излучине реки. Сегодня на этом месте был построен мост Августа. Масштаб карты был 1:10 000.

Симон не заметил ничего такого, что в совокупности с добытыми к сегодняшнему дню сведениями о Шнеллере могло пролить свет на разгадку тайны сокровищ шута. Он вопросительно посмотрел на дочь.

— Согласна, здесь все не так просто. — Клаудиа старалась казаться спокойной. — Но вспомни беседу Шнеллера с Карлом Вильгельмом Дассдорфом, о котором упоминает Шнеллер в своем дневнике.

Симон на секунду задумался.

— Ты имеешь в виду этого картографа, который ходил у Шнеллера в друзьях или хороших знакомых?

— Да, я говорю именно о нем. Этот план составлен Дассдорфом.

Симон внимательно изучил карту, но имени Дассдорфа нигде не нашел. Было вообще не понятно, кто проводил замеры, составлял план местности и изготовил гравюру.

— А с чего ты взяла, что план составлял именно Дассдорф?

— Об этом сказано в статье о составлении планов города в эпоху барокко.

— Но как это приближает нас к разгадке тайны?

— Ну вспомни, как было написано в книге!

Внезапно до Симона дошло, о каком отрывке из «Острова Фельзенбург» говорит дочь.

— «Ключ лежит у КВД и в моей славе». Ты, конечно, подумала, что КВД — это Карл Вильгельм Дассдорф?

— Само собой. А в книге дальше написано: «…копать следует глубоко, отмерив 200 шагов от аллеи под номером 57». Смотри, — Клаудиа указала на плане место за пределами городской стены, к юго-востоку от города, — номер 57 здесь. — И торжествующе посмотрела на отца. — А знаешь, что означает «моя слава»?

— Ну конечно! — Симон хлопнул себя по лбу. — Хильбрехт говорил, что Шнеллер собирался отпраздновать свой день рождения в 1756 году на этом самом месте, недалеко от городских ворот, где сегодня находится район Бюргервизе. Оборот «моя слава» должен означать ироническое преломление его озлобленности на курфюрста, который обещал быть на этом празднике, но так и не ответил на приглашение своего шута. Очень вероятно, что сокровища были зарыты где-то там…

— Ты тоже понял это! Уже в 1755 году ему пришла мысль об измене курфюрсту Саксонии. И чтобы обезопасить сокровища на случай внезапного побега, Шнеллер придумал этот праздник у городских ворот. Сцены, павильоны, торговые палатки были лишь ширмой, чтобы никто не заметил, что кто-то копал на этом месте. Смотри. Номер 57 — то место, где сегодня находится Бюргервизе. Точнее, угол Линденгассе. Двести шагов — это около ста пятидесяти метров. А на этом расстоянии находится парк. Именно здесь и организовал Шнеллер тот праздник.

Симон почувствовал нарастающее волнение. Все сходилось. Слишком много было совпадений в открытых ими фактах, чтобы еще можно было говорить о каких-то случайностях.

Статс-секретарь Герхард фон Зассен вдохновенно развивал идею «великого проекта» культурного развития Дрездена. Его слушателем и единственным оппонентом на сей раз был референт министерства по вопросам литературы Вернер Хальбе. Хальбе был весьма озадачен, что именно его пригласили для обсуждения этого вопроса. Ничего подобного за время его работы в министерстве не случалось. С фон Зассеном ему доводилось встречаться прежде лишь во время совещаний, на которые тот приглашал руководителей отделов министерства и референтов. Особенно его озадачил тот факт, что фон Зассен вдруг начал развивать идею организации в Дрездене «Литературного дома», идею, которую он, Вернер Хальбе, уже не раз безуспешно пытался предлагать министерству. «Мой дорогой Хальбе, в настоящее время перед нами стоят несколько иные задачи», — заключил статс-секретарь три месяца назад, и тема была снята с повестки дня. Откуда этот внезапный интерес к проблеме?

— Остается один вопрос. — Фон Зассен вытащил сигарету из пачки. — Кому поручить руководство обществом?

Статс-секретарь посмотрел оценивающим взглядом на своего референта по вопросам литературы. И снова Хальбе удивился. Ему предлагали принять участие в обсуждении этой кандидатуры? Он осторожно произнес:

— На этот вопрос можно ответить только после рассмотрения всех поступивших заявок.

— Дорогой Хальбе! Вы ведь уже довольно давно в аппарате министерства и должны знать, что подобные вещи нельзя пускать на самотек. Куда мы скатимся, если столь важный для города пост займет человек случайный? Конечно, формально следовало бы объявить конкурс, устроить голосование. Но принципиально вопрос должен быть решен уже теперь. Давайте не будем заниматься пустой болтовней. — Фон Зассен в упор посмотрел на Хальбе. — Думаю, этот участок работы мы поручим вам. — С этими словами статс-секретарь открыл лежавшее перед ним на столе личное дело Хальбе и пролистал несколько страниц. — По образованию вы литературовед, прекрасно разбираетесь в современной литературе, имеете опыт управленческой работы… Кому, как не вам, заняться этим вопросом.

Вернер Хальбе почувствовал, что покрывается испариной. Едва ли причиной тому была стоявшая на улице жара. В кабинете статс-секретаря было довольно прохладно. От внезапно вспотевших ладоней, которые чиновник поднял, чтобы поправить очки, на полированной поверхности стола остались следы. Это еще больше смутило его.

— Конечно, я мог бы заняться этим вопросом. У меня есть некоторые наработки. Может быть, вы помните о предложениях, которые я направлял вам некоторое время назад.

— Не будем углубляться в детали. То, что вы подготовили тогда, уже оформлено должным образом. Для нас же значительно важнее сейчас определить круг первоочередных вопросов. Я имею в виду финансирование, оснащение, текущие расходы, ну и так далее. Вы ведь неплохо разбираетесь в такого рода делах. Набросайте план работы. Сколько вам потребуется времени?

Сердце у Хальбе бешено забилось. Он может возглавить «Литературный дом»!

— М-м… Думаю, самое большее четыре недели…

— Тогда за дело! Вам следует отправиться в командировку в Берлин. Как вы знаете, там организован и вот уже много лет работает первый в Германии «Литературный дом». Посетите его, побеседуйте с руководством, познакомьтесь с их опытом работы. В Берлине есть другие литературные объединения, о которых мы знаем очень мало. Попробуйте поговорить с их учредителями. Можете заниматься этим столько времени, сколько считаете нужным. Здесь пока поработают наши юристы. Забронируйте себе в Берлине номер в гостинице поприличнее и не стесняйтесь в средствах.

Такое не могло пригрезиться Вернеру Хальбе даже в самых смелых мечтах. До сих пор, чтобы выбить командировку, он должен был неделями обивать пороги руководителей. Половина всех поездок была попросту вычеркнута из его плана. Теперь же ему говорили, что у него развязаны руки! Хальбе поднялся и собрался было уходить, но фон Зассен задержал его.

— Еще один момент, Хальбе. — Статс-секретарь взял со стола тонкую папку и протянул ему. — Я попросил бы вас уладить в Берлине одно дело. Никто не должен знать об этом поручении. Подробности вы сообщите только мне лично.

Вернер Хальбе уже устал удивляться. Что на этот раз?

— В Берлине нас интересует личность некоего Симона Шустера. Он занимается торговлей антиквариатом. Еще он руководит литературным артсалоном, который называется клуб Фонтане. Это объединение весьма влиятельных людей, серьезно интересующихся литературой. Большинство из них еще и меценаты. В этих бумагах все подробности. Прошу вас никому не передавать их.

— Я слышал о Симоне Шустере. Но лично, к сожалению, не знаком с ним.

— Тогда у вас есть возможность сделать это. Попросите руководителя «Литературного дома» в Берлине представить вас ему. Полезно было бы побывать на одном из заседаний клуба. Ближайшее состоится через три недели.

— Я, честно говоря, не очень понимаю…

— Господин Хальбе, — любезная улыбка исчезла с лица фон Зассена, — этот Симон Шустер интересуется всем, что происходило и происходит у нас в Саксонии. Больше я пока ничего не могу вам сказать. Но речь идет об интересах федеральной земли Саксония. Необходимо как можно больше узнать о нем. Обо всех его планах. Нам известно, что скоро он станет очень часто приезжать в Дрезден. Мы должны знать, в каком отеле он остановится, кто будет сопровождать его, с кем он будет встречаться. Меня интересует все!

— Надеюсь, мне не придется следить за ним?

— Конечно, нет. Вам надо просто познакомиться с Шустером, расспросить о его планах, договориться о встрече в Дрездене, когда он соберется сюда. Будьте осторожны и постарайтесь, чтобы он ничего не заподозрил. Сообщайте мне обо всем. Любая мелочь может оказаться важной. И поверьте, ваши старания будут должным образом оценены. Вы поняли, о чем я говорю…

Фон Зассен уверил Вернера Хальбе, что это поручение не очень сложное. Намекнул: чтобы заработать такие деньги на посту руководителя «Литературного дома», надо будет еще очень постараться. Хальбе взял папку и поднялся.

— И, Хальбе, никому об этом! Вы поняли? Никому!

Герхард фон Зассен мог не беспокоиться. Хальбе все было ясно. После ухода референта статс-секретарь пересел к своему письменному столу. Он вновь улыбнулся, но уже совсем по-другому. Еще один звонок — и Симон Шустер будет полностью под колпаком.

Герхард фон Зассен любил играть в шахматы. Слева от письменного стола стоял маленький шахматный столик с партией, которую он уже десятый день разыгрывал с одним из своих австралийских друзей. Они обменивались ходами по факсу. Фон Зассен извлек очередную сигарету и с наслаждением затянулся. Слон противника был под угрозой. Господин статс-секретарь снова улыбнулся своим мыслям. Во французском языке шахматный слон имел название «шут».

Вечером того же дня Симон и Клаудиа сидели на террасе своего дома, они все еще никак не могли прийти в себя от сделанного открытия. Раз за разом отец и дочь перечитывали отрывок из книги, сопоставляли его с имеющейся у них информацией и решили наконец, что вывод Клаудии был верен.

— Однако, — Симон налил в бокал виски, — Шнеллер не указывает абсолютно точно, где зарыт клад. Согласись, довольно сложно обследовать площадь в тысячи квадратных метров.

— Теоретически совсем не сложно. Я немного полазила по Интернету. Представляешь, в Германии есть объединение кладоискателей.

— Меня это мало удивляет. В Германии около двухсот сорока тысяч самых разных обществ, союзов, объединений, клубов… Любовь немцев к созданию подобных организаций стала притчей во языцех. Так отчего не может быть объединения кладоискателей?

— Ладно, речь не об этом. — Клаудиу в этот момент мало интересовала социология. — Так или иначе, я выяснила, что существуют приборы, позволяющие без особых проблем исследовать огромные площади и локализовать место, где может находиться клад. Принцип работы этих устройств состоит в…

— Избавь меня от необходимости вникать в физические принципы работы подобной техники, — прервал дочь Симон. Он питал отвращение практически к любым техническим вопросам, но у Клаудии была склонность копаться в абсурдных, на его взгляд, деталях.

— Хорошо. Забудем про физику. В наше время можно приобрести самые разные металлодетекторы. Будем исходить из того, что речь идет о довольно большой массе благородного металла, а не об отдельных золотых монетках. Далее можно предположить, что глубина залегания клада не более десяти метров…

— Клаудиа, прошу тебя. Оставь меня в покое с предисловиями. Я рад, что ты проработала вопрос досконально. Но меня интересует лишь практическое решение. Как оно должно выглядеть? Не будем же мы с металлоискателем в руках ходить по парку. И что мы скажем, если кто-нибудь увидит нас и спросит, что мы там делаем?

— Нам, по всей видимости, потребуется два прибора. — Клаудиа предупредила возражения отца: — Один укажет на скопление металла на глубине, второй позволит определить, что это за металл. В конце концов, мы же не хотим откопать бомбу!

— А возможно приобрести два детектора?

— Без проблем! Нужно две тысячи марок. Работать можно ночью. Можно поделить участок земли на квадраты и обследовать каждый квадрат на наличие большой партии металла на глубине до десяти метров. Затем отметить все подозрительные места и обследовать их с помощью второго детектора с целью обнаружения скопления благородного металла.

— Ну, а когда мы локализуем это место… Несколько дней назад я ознакомился с текстом закона об охране памятников, который ты сама дала мне. Так вот, там сказано, что для проведения раскопок необходимо получить у властей федеральной земли соответствующее разрешение. Это во-первых. Во-вторых, все, что будет обнаружено, является собственностью государства, точнее, федеральной земли Саксония, и должно быть немедленно передано представителям власти. Только потом можно требовать от властей вознаграждение. Но размер этого вознаграждения определяют сами власти.

— Гм… Все верно. Но ты же специалист в делах подобного рода. Тебе ведь не раз приходилось обходить закон. — Клаудиа улыбнулась отцу и продолжила: — Существуют три проблемы: найти сокровища, извлечь из земли, получить за них деньги.

— Тебе хорошо говорить, — отозвался Симон. — Отыскать место, где зарыт клад, допустим, можно, работая ночью, когда никто не видит. Но что делать потом? Просто копать на этом месте нам никто не позволит.

— Да, — вздохнула Клаудиа, — обнаружить клад куда проще, чем выкопать.

Симон взял сигару и закурил. Они долго молчали, размышляя каждый о своем.

— Может, продолжим чтение дневника? — прервала молчание Клаудиа. — Вдруг обнаружится еще что-то, что нам поможет.

— Сейчас, пожалуй, не стоит. Мне надо кое-что обдумать.

Через несколько минут отец заговорил, к удивлению Клаудии, совершенно о другом:

— Знаю, тебя не слишком интересуют скачки. Но если я скажу тебе, что это может помочь нам добраться до сокровищ?..

— Поясни, пожалуйста, что общего между скачками и нашим проектом?

— Мне пришла в голову одна идея, но сначала я должен навести кое-какие справки. И мне очень нужно, чтобы ты поехала со мной в воскресенье в Хоппегартен.

— Ты не мог бы выражаться яснее?

— Пока нет.

Клаудиа поняла, что у отца действительно вызревает какой-то план. На ее губах появилось подобие улыбки.

— Смотри же! Если это лишь ловкий трюк, чтобы вытащить меня на ипподром…

— Уверяю тебя, это не так. — Симон не был готов раскрыть свой план. — Единственное, о чем я попрошу тебя, — оденься подобающим образом. И не веди себя так, будто я смертельно обидел тебя, пригласив с собой на скачки.

— Видишь ли, у меня нет подходящего костюма. Это во-первых. А во-вторых… ты не можешь требовать от меня, чтобы я принимала участие в этой травле, изображая полный восторг!

— Ну что ж. Я очень давно не покупал тебе ничего из одежды. Завтра с утра прогуляемся по магазинам, присмотрим что-нибудь подходящее. В остальном… Постарайся хотя бы в воскресенье не перечить мне, а потом я объясню, ради чего тащу тебя в Хоппегартен.

— Мне нужно будет делать ставки?

— В самом деле, Клаудиа, ты ведь не погубишь ни одной лошади, если поставишь хоть в одном заезде.

— Ладно. Но только если это необходимо для успеха в поисках.