"Черный верблюд" - читать интересную книгу автора (Биггерс Эрл Дерр)Глава 2 ПРИМОРСКАЯ ВИЛЛАСумерки на Гавайях быстро переходят в ночь. Вилла, где поселилась Шейла Фен, была ярко освещена. В столовой, стены которой увешаны деревянными масками, накрыт стол. Большое окно в сад задернуто тяжелыми шторами. Стеклянная дверь, ведущая на террасу, распахнута. Шейла, сидя в гостиной у окна, мучительно размышляла. Что она наделала? Этот вопрос она задавала себе весь день. Напрасно полагала она, что ей удалось похоронить прошлое в тайниках своей души. Какая таинственная сила заставила ее говорить? — О, Джессуп, — воскликнула Шейла, подняв глаза на бесшумно вошедшего слугу. Джессуп, пожилой англичанин, обретший в Голливуде спокойное и безбедное существование, держал в руках завернутые в папиросную бумагу цветы. — Джессуп, кое-кто из гостей хочет пойти искупаться. В числе изъявивших это желание и мистер Бредшоу. Предоставьте в его распоряжение голубую комнату, чтобы он мог там переодеться. Жаль, купальные кабинки на берегу еще не приведены в порядок… Мисс Юлия и мисс Диана переоденутся в своих комнатах. Джессуп поклонился и направился к двери, чуть не столкнувшись с Юлией. Шейла взглянула на свою юную подругу и испытала легкое чувство зависти. Как быстротечно время! — Оставь, Шейла! — воскликнула Юлия. — Джессуп уже в курсе. Не волнуйся, твой прием удастся на славу. Что это, Джессуп? Цветы? — Цветы для мисс Фен, — сказал Джессуп и удалился. Шейла внимательно оглядела гостиную. — Я все время ломаю голову над тем, как бы поэффектнее обставить свое появление в этой дурацкой комнате. Если бы здесь был балкон или пара жалких ступенек… Юлия расхохоталась. — Что бы ты сказала, если бы я предложила тебе появиться из сада с гирляндой в руках под звуки гавайского напева? Шейла приняла это предложение всерьез. — Что ты, дорогая! Это не произведет должного впечатления. Юлия пожала плечами. — Ах, Шейла, откуда бы ты не вышла, твое появление в любом случае произведет впечатление. Посмотри лучше, какие великолепные орхидеи, — восхитилась девушка, снимая с букета бумагу. Шейла едва удостоила цветы взглядом. — Как это мило со стороны Аллана, — прошептала она. Юлия покачала головой. — Нет, кажется, эти не от Аллана. Взяв приложенную к цветам карточку, она прочитала: «Привет и наилучшие пожелания от того, кого ты забыла». — Кто бы это мог быть, Шейла? — Покажи-ка карточку, — улыбнулась Шейла. — Да ведь это Боб! Славный мальчик… Ты подумай — после стольких лет разлуки… — Боб? — удивленно переспросила Юлия. — Да, Боб Файф, мой бывший муж. Ты не знала о его существовании? В ту пору я была совсем молоденькой девчонкой и выступала в нью-йоркском ревю. А Боб был актером — и очень хорошим актером. Я так была влюблена в него… — Что он делает в Гонолулу? — У него ангажемент в каком-то здешнем театре. Мне успела сообщить об этом Рита Баллоу. — Шейла посмотрела на орхидеи. — Право, я тронута, и буду очень рада снова увидеться с Бобом. Она помолчала. — Я бы хотела поговорить с ним, он такой умный и всегда был так внимателен ко мне. Который теперь час? — Шейла взглянула на браслет с часами. — Двадцать минут восьмого… В каком театре он выступает? Рита что-то об этом говорила… Кажется, в Королевском… За дверью послышались голоса и в комнату вбежал Джим Бредшоу. — О, мисс Фен, я надеюсь, что вы великолепно чувствуете себя на этом сказочном берегу? — Я действительно чувствую себя великолепно, — ответила Шейла. — Но я покину вас на минуту, мне надо отыскать булавку для цветов. Джим обратился к Юлии: — Вы сегодня восхитительны! Разумеется, это не значит, что при нашем знакомстве вы выглядели хуже… Юлия перебила его: — Лучше скажите, вам нравится Шейла? — Шейла? Она очень мила. Очень любезна, правда, несколько искусственна, хорошая актриса в жизни. За последние два года я перевидал столько кинозвезд! — Но Шейла… — Да, да, я знаю, что вы хотите сказать. Однако, что касается моего вкуса, то я предпочитаю женщин совсем иного рода. Мой идеал удивительно схож с вашей особой, и я готов в любую минуту подкрепить сказанное действием… Но продемонстрировать свое расположение к Юлии молодому человеку помешало появление Дианы. — Хэлло, Джим! Я слышала, вы собираетесь купаться? Не возьмете ли меня в свою компанию? — Охотно! Ничего не может быть лучше этих часов перед восходом луны. Кто-нибудь еще пойдет с нами? — спросил он Юлию. Она покачала головой. — Вряд ли. — Пошли! — скомандовал Джим и обратился к вошедшей Шейле: — Мы собираемся окунуться в воды Вайкики. Не хотите присоединиться к нам? — В другой раз, Джим, — она поправила орхидеи, приколотые к платью. Как-никак, я хозяйка. — Вы лишаетесь возможности обогатить свою жизнь новыми впечатлениями! — патетически воскликнул Бредшоу. — С высоты небес струится свет луны, регулярное сообщение с Сан-Франциско и с Лос-Анджелесом, цены умеренные… — Ступайте за своим купальным костюмом, — засмеялась Юлия. — Я покажу, где можно переодеться. Тот, кто очутится первым в воде получит приз. — Этот приз достанется мне, — убежденно заявил Джим, увлекая девушек в холл. — И я сам определю его. У входной двери раздался звонок. Из дальней комнаты появился Джессуп и с достоинством встретил гостей: смуглую, преждевременно несколько поблекшую женщину лет тридцати и высокого блондина, производившего впечатление очень самоуверенного человека. — Рита! — воскликнула Шейла, выходя к ним. — Боже, сколько лет! И Вильки! Я очень рада. — Здравствуй, дорогая! Мужчина приблизился к хозяйке. — Скажите, Шейла, на какое время назначен прием? — На половину девятого, но это, право, неважно. Баллоу обратился к жене: — Неужели ты никогда не отучишься от того, чтобы являться не вовремя? — Ничего страшного, — беспечно ответила она. — Мы сможем до прихода гостей побеседовать с Шейлой. — И, обратившись к Шейле, добавила: — Как жаль, что мы не увиделись во время твоего первого пребывания здесь, мы ведь в ту пору были на континенте. — Но на этот раз нам это удалось, — добавил Вильки. — Вы изумительно выглядите и очень помолодели. — Должно быть, она открыла эликсир молодости, — сказала Рита, с завистью оглядывая приятельницу. Шейла улыбнулась. — Я полагала, что источник вечной молодости находится на Гавайях. Но, посмотрев на Риту, она подумала: «Однако это не так». Рита поняла взгляд Шейлы. — Нет, — кисло заметила она, — не здесь, а в институтах красоты в Голливуде. На Гавайях женщины увядают значительно быстрее. — Чепуха! — запротестовала Шейла. — Я поняла это, к сожалению, слишком поздно. Мне бы следовало остаться в Голливуде и не бросать своей работы. — Но, дорогая, ведь ты счастлива с Вильки! — Разумеется. Я все еще тщетно пытаюсь примириться с ним. Вильки пожал плечами. — Не принимайте этих слов всерьез, Шейла. Просто Рита очень вспыльчива. — Разумеется, я вспыльчива. Хотелось бы мне посмотреть на женщину, которая не стала бы вспыльчивой, имея такого мужа. Ты не знаешь, Шейла, какой он фантазер! Шекспир по сравнению с ним — ничто. Ах, если бы он согласился расстаться со своей профессией и принялся бы за сценарии. Шейла, расскажи мне о Голливуде, ты не подозреваешь, как я тоскую о нем! — Мы еще успеем поболтать о Голливуде. Кое-кто из гостей собирается идти купаться. Может быть, ты хочешь присоединиться к ним? — О, нет. Мне так надоели эти купания, что становится дурно при одном взгляде на ванну. В холле раздались шаги, и в комнату вошел Аллан Джейнс, выглядевший очень элегантно в смокинге. Следом за ним сверху спустились Джим с Юлией в купальных халатах и с явным неудовольствием подчинились необходимости познакомиться с гостями Шейлы. — Где мисс Диксон? — осведомился Джим. — Не имею понятия, — ответила Юлия. — Она вечно опаздывает. — Значит, в состязании придется принять участие только нам, — засмеялся он и бросился бежать. Юлия последовала за Джимом. — Какой красивый юноша, — заметила Рита. — Не пойти ли и нам на пляж? — На пляж? В такой одежде? — Я могу снять ее. — Придется пойти, — вздохнул Вильки. Шейла, рассмеявшись, обратилась к Аллану: — Бедный Вильки очень ревнив. Увы, у него имеются на то основания, или, во всяком случае, имелись ранее. Джейнс приблизился к Шейле. — Мне хотелось бы порадовать вас, — сказал он, протягивая ей букет, — но, по-видимому, я опоздал. Вы уже прикололи цветы. Шейла бережно положила цветы на стол. — Спасибо, Аллан. — Я надеюсь, — продолжал он нерешительно, — что в этом не таится особого смысла. Я не могу жить без вас. Она взглянула на него. — И все же вам придется примириться с этой мыслью. Мне очень жаль, но я не могу выйти за вас замуж. — Так значит, это правда? — Что правда? — То, что мне сообщил ван Горн. Вы вызвали сюда какого-то шарлатана, чтобы он решил, выходить ли вам замуж за меня. И он отсоветовал вам! Шейла, не проронив ни слова, отвернулась. — Я бы примирился с этим, если бы мог усмотреть в этом хоть один разумный довод. Но я не допущу, чтобы мы расстались из-за чьих-то дурацких пророчеств. Когда я думаю о нашем путешествии и о том, что вы ответили на мою любовь… — Так оно и было, — печально ответила Шейла. — В таком случае… — Прошу вас, Аллан, — прошептала она, — не предпринимайте ничего. Ведь это решение принято ради вас. Поверьте, вы не могли бы быть счастливы со мною… — Это он уверил вас в этом? — Да, Тарневеро так сказал. Но он повторил лишь то, что мне было ранее известно. Невозможно перечеркнуть то, что было в прошлом. — Я ведь сказал, что ваше прошлое меня не интересует! — Но ведь вы ничего не знаете о нем, Аллан. Поверьте, я желаю вам блага и не хочу, чтобы из-за меня ваше имя оказалось запятнанным. Прошу вас, Аллан… — Я ничего не желаю знать! — воскликнул он. — Я люблю вас и хочу заботиться о вас. Поймите, Шейла, в полночь я должен уехать. Забудьте о том, что вам сказал этот плут. Я не могу понять, как вы можете верить ему… Забудьте о нем и скажите «да»… Шейла покачала головой. — Нет, я не могу. Джейнс окинул ее долгим взглядом и, не проронив ни слова, направился к двери. — Куда вы? — Не знаю, — ответил он глухим голосом. — Мне следует подумать. Я не могу сейчас никого видеть. Мне необходимо побыть одному. Быть может, я вернусь. Шейла схватила его за руку. — Аллан, мне так грустно… Я так несчастна… Он обнял ее. — Я знаю, вы любите меня. И я буду бороться за вас. — Взгляд его упал на приколотые к платью орхидеи. — И я не отдам вас никому! С этими словами Джейнс выбежал из гостиной. Шейла опустилась в кресло. Она чувствовала себя глубоко несчастной, и это была не игра. Но через мгновение она овладела собой и взглянула на часы. Три четверти восьмого… Шейла поспешно направилась на террасу. Луна еще не взошла, сад и пляж были погружены во мрак. Издали доносились радостные возгласы Юлии и Джима, бросавшихся навстречу волнам. Аллан почти вбежал в отель. В холле он чуть не налетел на любезно расплывшегося в улыбке швейцара, миновал стенд, у которого покупал цветы Шейле, и поднялся по лестнице. Холл отеля был великолепен. Огромные сводчатые окна напоминали декоративные панно, на которых красовалась тропическая зелень. Но Джейнс не воспринимал в эти мгновения ничего. Он направился к Тарневеро, который о чем-то беседовал с пожилой супружеской четой, по-видимому, туристами. — Встаньте! — приказал Джейнс, подойдя к мужчине почти вплотную. Тарневеро равнодушно поднял глаза на Аллана. — Я думал, вы будете вежливее, — спокойно сказал он, — но, видимо, я ошибся. — Встаньте и ступайте за мной, мы должны поговорить. Тарневеро бросил несколько слов своим собеседникам и последовал за Алланом. — Что все это значит? — спросил он, останавливаясь в дверях. — Я требую объяснений, — прошипел Джейнс. — Каких объяснений? — Я просил руки мисс Шейлы Фен. У меня были основания полагать, что она примет мое предложение. Сегодня она обратилась к вам за советом, несмотря на то, что вы никакого отношения к этому не имеете. И вы посоветовали ей ответить мне отказом. Тарневеро пожал плечами. — Я никогда не беседую с посторонними людьми на темы, затрагивающие интересы моих клиентов. — Вам все же придется поговорить со мной, и я попрошу вас свыкнуться с этой мыслью. — А зачем? Ведь я говорю своим клиентам только то, что вижу в хрустальном шаре. — Глупости! — воскликнул Джейнс. — Вы говорите то, что вам вздумается. Почему вы отсоветовали мисс Шейле выходить за меня замуж? Уж не влюблены ли вы в нее сами? Тарневеро улыбнулся. — Мисс Фен, несомненно, обворожительна… — В вашем подтверждении это обстоятельство не нуждается. — Несомненно, она обворожительна, но я не питаю каких-либо чувств к своей клиентке. Мой совет был вызван исключительно тем, что я не смог бы назвать будущий брак мисс Фен счастливым. В его голосе внезапно появились металлические нотки. — Не знаю, поверите вы мне или нет, но этим советом я оказал вам услугу. — В самом деле? — иронически воскликнул Аллан. — Но я не нуждаюсь в услугах шарлатана и обманщика. Лицо Тарневеро залила краска. — Полагаю, что не имеет смысла продолжать нашу беседу, — коротко бросил он, намереваясь уйти, но Джейнс схватил его за руку. — Вам все же придется продолжить ее. Вы немедленно отправитесь к мисс Фен, признаетесь, что вы мошенник, и откажетесь от сказанных ей сегодня утром слов. Тарневеро отбросил руку Аллана. — А если я этого не сделаю? — Тогда я так разделаюсь с вами, что вы долго будете меня помнить! — Я никуда не пойду. Джейнс замахнулся, но сзади кто-то схватил его за руку. Он круто повернулся и увидел перед собой Вала Мартино. Рядом с режиссером стоял безукоризненно одетый ван Горн. — Это вы оставьте, дружище, — сказал режиссер. — Право, подобные выходки вам не к лицу. Некоторое время все четверо молча смотрели друг на друга. Затем появилось пятое действующее лицо — очень полный китаец в смокинге. Тарневеро подозвал его. — Прошу вас, инспектор Чан! Чарли приблизился. — Ах, это вы, мистер Тарневеро? — Позвольте вам представить мистера ван Горна, мистера Мартино и мистера Джейнса. А это инспектор Чан из полицейского управления. Чан поклонился с грацией, почти невероятной при его полноте. — Какая неожиданная честь! И какое изысканное общество! Джейнс бросил на Тарневеро злобный взгляд. — Недурно! Значит, вы предпочитаете спрятаться за спину полиции, — прохрипел он. — Впрочем, ничего другого от вас ждать и не приходится. — Пустяки, — примирительно заметил Вал Мартино. — Всего лишь маленькое разногласие. Все утрясется, мистер Джейнс. Ван Горн взглянул на часы. — Уже восемь часов, — объявил он. — Я иду к Шейле. Кто со мной? Мартино покачал головой. — Я приду попозже. Ван Горн ушел. Вал Мартино, не выпуская руки Аллана, попытался увлечь его за собой. — Пойдемте-ка на террасу, там потолкуем. Джеймс повернулся к Тарневеро: — Я уеду не ранее полуночи. И мы еще встретимся до этого времени, — пригрозил он и позволил Мартино увести себя. — Боюсь, это предсказание не оправдается, — заметил инспектор, обращаясь к Тарневеро. Тот рассмеялся. — Он очень обижен на меня. Вы появились, инспектор, как нельзя более кстати. Я сам было собирался разыскивать вас. Что вы делаете сегодня вечером? — Я приглашен сегодня в ресторан здесь, в отеле. — Отлично. Значит, вы пробудете тут еще некоторое время? Чан утвердительно кивнул. — Да, часов до одиннадцати. — Я тоже приглашен к своим друзьям, — сказал Тарневеро, — точнее, к Шейле Фен. Очень возможно, что еще до одиннадцати часов я сообщу вам очень важную новость. Глаза Чана заблестели. — Важную новость? Какого свойства? Тарневеро колебался. — Сегодня утром вы случайно упомянули об одном нераскрытом убийстве в Лос-Анджелесе. Я ответил, что предпочел бы не впутываться в подобные истории. Но оказывается, что не всегда действительность соответствует нашим намерениям. — Вы разожгли мое любопытство. Позвольте узнать, какую новость вы собираетесь сообщить? Тарневеро внимательно посмотрел на инспектора. — Сообщение касается личности убийцы Денни Майо. Впрочем, я еще не вправе говорить об этом. Вы ведь по собственному опыту знаете, как часто мы ошибаемся в своих предположениях. Во всяком случае, меня радует, что вы будете поблизости хотя бы до одиннадцати часов, а после этого часа, должно быть, я могу застать вас дома? — В любое время. — Итак, я могу рассчитывать на вашу поддержку, — многозначительно заметил Тарневеро и направился к выходу. Чан остался в дверях и долго смотрел ему вслед. |
|
|