"Обманщики" - читать интересную книгу автора (Бестер Альфред)BALLADE DE PENDUАвтор Нью-йоркский зверинец Представляет ВОДЕВИЛЬ В ВОЛЬЕРЕ Исполнители: Горилл героический Шимпанзе шизофренический Петух патетический Гиппопотам гипотетический Слон слюнявый Гну гунявый Опоссум оптимист Филин филуменист Выхухоль выпендрист Лемур лицемер Мамонт мямля Соня соня Звуковое сопровождение ХОР МОРЖОВЫЙ В главной роли ДРЕССИРОВЩИК, ДЬЯВОЛ В ЧЕЛОВЕЧЕСКОМ ОБЛИКЕ Постановка под руководством Найдж Энглунд Постановщики и работники театра Являются членами компании «Солнечная лига эко-театров инкорпорейтид» Вход свободный (Взрослые допускаются исключительно в сопровождении детей) Этот грязный, подлый дрессировщик, вооруженный огненным хлыстом. (Свист. Крики «ДОЛОЙ ЕГО!») зверскими пытками принуждает милых, беззащитных животных («У-УУ! А-АА!») прыгать сквозь пылающие обручи, жонглировать раскаленными кирпичами, ездить на велосипедах, которые бьют их молниями электрических разрядов. («У-УУ! ДОЛОЙ!») Героический горилл восстает против невыносимого рабства («МОЛОТОК!»), к нему присоединяются и другие животные. (Хор моржовый: «Звери всех стран, соединяйтесь! Вам нечего терять, кроме своих цепей!») («УР-РА!») Они побеждают злобного дрессировщика (Радостный смех. «ТАК ЕМУ И НАДО!») и тем же самым хлыстом заставляют его исполнять те же самые унизительные номера. (АПЛОДИСМЕНТЫ! ОБЩИЙ ЭКСТАЗ!) Занавес упал, рабочие начали готовить декорации, бутафорию и больших – в натуральную величину – марионеток к следующему спектаклю. Марионеток всех, кроме одной – куклу дрессировщика отвели на веревочках за кулисы, в одну из артистических уборных, где сидели Найджел Энглунд, ветеринар-альбиноска, ставшая с недавнего времени директором зверинца, и Роуг Уинтер. – Вот сегодня утром ты. Том, молодцом, – сказал Уинтер, наблюдая, как Найджел удаляет из гипногенных точек тела марионетки акупунктурные иглы и снимает веревочки. – Лучше, чем вчера вечером. Гораздо лучше. Сейчас ты действительно входишь в роль. Я насчитал сорок взрывов смеха и десять криков возмущения. Да-мо Юн-гун, главный мандарин джинков, а по совместительству манчжурский князь жизни и смерти беспомощно зарычал. – Ты был просто великолепен. Том. Детишкам очень нравится тебя ненавидеть. Ты бы только послушал Найдж, по ее словам в этом зоопарке никогда не было лучшего аттракциона. – Если... бы... я... только... мог... – Ну, ну. Том! Не нужно этих вспышек артистического темперамента. И чтобы никакой отсебятины. Тебя акупунктурно запрограммировали на участие во вполне определенном, также программированном представлении, потому будь добр придерживаться сценария. – Мы не можем тянуть это бесконечно, Роуг, – предостерегла Найджел. – Даже с учетом отдыха между представлениями он постепенно лишится всех жизненных сил и превратится в растение. – Чтобы разбить его amor propre, мне потребуется не больше недели. Дольше, Найдж, его тщеславие не выдержит. Пидор он и есть пидор. В главной роли ДРЕССИРОВЩИК, ДЬЯВОЛ В РЫЧАЩЕМ ОБЛИКЕ – А сегодня, Том, ты был просто великолепен. Этот крик боли, когда Героический Горилл запихивал тебе в задницу раскаленный кирпич... Я даже испугался, что сейчас потолок рухнет, так детишки хлопали в ладошки и смеялись. Да-мо Юн-гун, главный джинковый мандарин и манчжурский князь жизни и смерти беспомощно скрипнул зубами. – Да, в курсе я, в курсе, сценарий все время переделывается. Но ты. Том, должен понять – великие сценарии не пишутся сразу, их пишут и переписывают. В главной роли ДРЕССИРОВЩИК, ДЬЯВОЛ В СКРЕЖЕЩУЩЕМ ЗУБАМИ ОБЛИКЕ – Даже не знаю, Том, работает ли этот эпизод, когда Выпендрист закидывает тебе в рот сардинки – вознаграждает за удачно перепрыгнутые обручи. Тут нужно еще думать и думать. И я категорически против того, чтобы Слюнявый заваливал тебя экскрементами. Дурной вкус, чистейшая дешевка. Это нужно убрать, хотя, с другой стороны, дети были просто в восторге. Но ты, дорогуша, не беспокойся. Найдж Энглунд назначила на завтра совещание по сценарию, мы обязательно что-нибудь придумаем. Самим мозгов не хватит – вызовем пару ребят из Калифорнии, профессионально пишущих конферанс. У тебя самого нет никаких предложений? С кем бы тебе хотелось работать? Да-мо Юн-гун, мандарин и манчжурский князь беспомощно застонал. В главной роли ДРЕССИРОВЩИК, ДЬЯВОЛ В СТЕНАЮЩЕМ ОБЛИКЕ – Новости, Том, закачаешься! Шапки на первых страницах! Ты стал культовой фигурой. По всей Солнечной дети организуют клубы поклонников Дристировщика. Они носят значки с твоей фотографией – ну, этот знаменитый снимок, где Героический Горилл засовывает тебе в задницу кирпич. Твои фэны ходят с красными хлыстами и переименовали – не очень, по-моему, удачно – «ливайс» в «дьяволайс». Ну а самое главное – многие взрослые узнают твое лицо и приходят сюда. Хотят выяснить, чего это ради знаменитый экзобиолог валяет такого дурака. И твои друзья-джинки, они тоже приходят. На Тритоне просто не могут поверить, что их небесный мандарин выступает, словно какой-нибудь дебильный жлоб, в цирковом представлении – вот они и хотят убедиться собственными глазами. И убеждаются. Ты, дорогуша, стал знаменитостью. Нужно будет запрограммировать тебя на подписывание автографов. Да-мо Юн-гун, мандарин и князь, беспомощно всхлипывал. В главной роли ДРЕССИРОВЩИК, ДЬЯВОЛ В СЛОВАМИ НЕПЕРЕДАВАЕМОМ ОБЛИКЕ – А теперь, леди и джентльмены, все люди, народы и – ха-ха – племянники. ЭсБиСи-ТиВи в кривом – ха-ха – эфире донесет до каждой дыры и щели – ха-ха, сечете? – Солнечной самого дикого и великого, балдежного и невозможного клоуна за всю историю варьете в первом представлении новейшего и наглейшего, злобного и утробного, вульгарного и кошмарного сериала. Перед вами выступит человек, которого приятно ненавидеть – ДРЕССИРОВЩИК В ДРИСТАЛИЩЕ-ШОУ! – Мистер Янг, до начала пять минут. На сцену, пожалуйста. – Ну, Том, все на мази. Уж сегодня мы тебя так запрограммировали – народ будет в полном отпаде. Ты и твой Тритон – завтра вся Солнечная ни о чем больше говорить не будет. Подумать только, я смогу похвастаться, что знал тебя еще простым, незаметным князем смерти. Вот так оно и бывает. Ну, давай. Удачи. Тьфу, чего это я. Чтоб тебе пусто было... – Ком... Пу... Терр... – прохрипел манчжурец. – Что, дорогуша? – Ком... Пу... Терр... Зна... Ет. – Компьютер знает? – Д-д-ы... – Что знает компьютер? И побыстрее, Том, через три минуты тебе на сцену. – Хгде... Т-тая... Девшк... – Где моя девушка? Где находится моя девушка? Компьютер знает, куда запряталась моя титанианка? Где она нашла место, до которого не могут добраться твои солдаты? – Д-д... – Какой компьютер? Где он? – ... – Брось, Том, не надо играть со мной в такие игры. В Солнечной миллионы этих железяк. Какой конкретный компьютер знает, где моя Деми? – ... – Бросай это, погань несчастная! Конец тебе, понимаешь? Давай все открытым текстом, не виляя. Какой компьютер и где? – ... – Бесполезно, Роуг, – тронула его руку Найджел. – Он не может. Он полностью выдохся... превратился в самую настоящую куклу. Одному Богу известно, придет ли он в себя и сколько потребуется для этого времени. – Да. А может, запустить его в это шоу? Теперь ему уже все равно. Могу поздравить этого сукина сына – целых шесть дней продержался. Но и себя могу поздравить – я и вправду сломал его, не тронув даже и пальцем... только вот остался в результате ни с чем, благодаря излишнему количеству сена. – Что? – Иголка в стогу, Найдж. Сперва нужно найти этот чертов компьютер, да и тогда еще не факт, что он скажет мне правду. – Компьютеры не лгут. – Они ведь наполовину живые, верно? А ты назови мне хоть одну живую тварь, которая бы не врала – тем или иным способом. – Если она так запрограммирована. – А кто поручится, что этот манчжурский хмырь не запрограммировал машину, знающую, где сидит Деми, именно так? Очень просто – говори правду только после ввода ключевого слова. – Да, непросто. – И найти ее тоже будет непросто, даже если железяка скажет мне, где искать. – А почему ты так решил? – Обыденный здравый смысл, Найдж. Если наш драгоценный князь Смерти может сказать своим солдатам, где искать Деми, и они все равно не могут ее сцапать, значит до нее абсолютно невозможно добраться. У меня в estomac'e lt;estomac (фр.) – желудокgt; распускается tsibeles lt;лук (идиш)gt;. Ой вей, мейдл! Будто перед глазами стоит эта дурацкая фантазия, как Роуг и Деми бродят по нью-йоркским улицам, разыскивая друг друга. Шансы встретиться у них один к сикстильону – когда он ищет в центре города, она отправляется на окраину, когда она поворачивает на восток – он идет на запад. Но в этом моем дурацком мысленном спектакле они по случайности одновременно подходят к одному и тому же углу с разных сторон и, вроде бы, обязаны встретиться, несмотря на всю невероятность подобного события. Только в тот же самый момент на тротуар, на самом углу, опускается огромная театральная вывеска, для замены электрических лампочек. Роуг огибает вывеску снаружи, Деми проскальзывает внутри, они расходятся, так и не заметив друг друга. На вывеске горит название пьесы: «СУДЬБА ИГРАЕТ В БИРЮЛЬКИ». Как ни странно, эта сценка основана на реальных событиях, описанных мне Роугом и Деми – они разыскивали друг друга через сеть, связывающую Достопочтенное Общество Компьютеров – лабиринт, значительно более запутанный, чем улицы любого города. Компьютерная технология пошла весьма неожиданным путем – она, можно сказать, обратила протезирование, компенсацию дефектов тела посредством добавления механических органов. Инженеры обнаружили, что добавление к компьютеру органических частей превращает его из сверхскоростного арифмометра в некую квазиживую сущность. Однако никем неожиданный побочный эффект преобразовал эти железяки в компанию страстных, убежденных сплетников. Деми Жеру вела поиски Уинтера изнутри этой сети. Можете посмотреть, как сквозь тарабарскую трепотню компьютеров проглядывает их полуодушевленность. !PRINT «ALL POINTS BULLETIN = АРВ» APB !PRINT «ROGUE WINTER = ROG» ROG !PRINT «R-OG UINTA == ROGUE WINTER = ROG» ROG !PRINT «TERRA = T» T !PRINT «GANYMEDE = G» G !PRINT «TRITON = TT» TT READY ! АРВ ROG TGTT T ?T ? 900 REM ***SEARCH GENERATOR*** 1000 CLS 1010 INPUT «COMPUTERS(C)»; A$ 1020 INPUT «ANALOG amp; DIGITAL (A,D)»; # 1030 CLS: IF A$ = "A" OR A$ = "D" THEN # = INFORM 1040 IF # = "A" INFORM 1050 IF # = "D" INFORM 1060 PRINT APB LOCATION ROG NO SIGNIFIES «NUMBER» 0 SIGNIFIES «ZERO» 0 IS A NUMBER NO = R-OG UINTA NO = ROGUE WINTER 0 = NO R-OG UINTA 0 = NO ROGUE WINTER 1070 СПАСИБОЧКИ amp; ТЫ Z = ZANUDA !! REM ***MAINPROGRAM-ROG CAPTURE*** !! GOSUB 1000 ROGUE WINTER 20 GOSUB 2000 R-OG UINTA 30 ROG = «RANDOM = R» 40 ROG APB = "R" 50 GOSUB TERRA "T"; GOSUB GANYMEDE "G" 60 IF ROG = "T" THEN APB "T" 70 GOSUB APB ROG TGTT JUST IN CASE 80 IF NO = 0 amp;0 = NO ROGUR WINTER THEN WHERE? ИЩУ ТЕБЯ, ГЛУПАЯ, И САМА ТЫ 1070 В то же самое время Уинтер работал снаружи, пытаясь выжать из сети какую-нибудь информацию относительно места, куда спряталась Деми, и совершенно не осознавал, что эта сеть привыкла хранить собственные свои секреты. Он подверг допросу десятки и сотни машин, разговаривая с ними на компайлере, ассемблере и на машинных языках. Вот некоторые из полученных им ответов: 0010110111000101100101011000111 и ' ''' ' '' ''' ' ''' ' – – – – – – и . ... . ... . ... ... ................................. Последний ответ переводится следующим образом: «Случайной величиной в пространстве выборки, обладающем допустимой системой событий и вероятностной мерой, называется функция, сопоставляющая каждому событию из допустимой системы действительное число». – Спасибочки, – прорычал Роуг. – Поле – это коммутативное кольцо с делением, – попытался обнадежить его компьютер. И еще одно обстоятельство, доводившее Уинтера до белого каления. Ему, профессиональному полиглоту, приходилось читать буквари этих языков, чтобы привыкнуть к до мелочей дотошной лингвистике компьютеров. Получалось нечто вроде беседы Алисы с Белым Рыцарем. Имя вашего поиска называется «Иголка в стоге сена». Верно. Это и есть мой поиск. Неверно. Так называется его имя. Само имя будет «Выходи, выходи, где б ты ни была». Верно. Так и называется мой поиск. Неверно. Ваш поиск называется «Спроси у компьютеров», но он только называется так. Ну а что тогда такое мой поиск пропавшей девушки? Вот к этому мы как раз и подходим. В действительности ваш поиск это «АРВ Деми Жеру». А теперь слушайте внимательно. Компьютерам необходимы четыре лексических объекта: название имени поиска, имя поиска, название поиска и сам поиск. Понятно? C'est la mer a boire. Что? Это просто невозможно. Все равно что выпить море. Теперь, Одесса, когда вам все известно, когда вы знаете, в каком таком недоступном месте я пряталась, вы легко поймете, откуда я знала все сказанное и сделанное Роугом после того, как он, злой и обессиленный, вернулся домой, в свою ротонду Beaux Arts. Ну да, подглядывала я, подглядывала, каюсь, но ведь у влюбленной девушки есть свои, особые права. Кто это сказал, что «На войне и в любви позволено все»? Вроде, какой-то поэт по имени Френсис. Только не Френсис Скотт Ки lt;Френсис Скотт Ки (1780-1843) – автор американского гимна «Звездно-полосатый стяг»gt;, скорее уж Френсис Смедли, хозяин расположенного рядом с мэримонтским общежитием «Звездно-полосатого сода-солярия (одиноким вход воспрещен)». Роуг забрал у Найдж Энглунд мою пси-кошку (звать которую, кстати, Коко) и изливал ей все свои горести и разочарования. Коко липла к его шее и блаженно мурчала. Не скрою, я немного ревновала, мне и самой хотелось бы так, однако никуда не денешься – нужно было тщательно подготовить Роуга к неожиданности. Маорийское мужское достоинство (а мужское достоинство двойного маорийского короля – тем более) вещь весьма нежная и даже взрывоопасная. Плакался он следующим, примерно, образом: "Кой черт, мадам, я опросил джинковскую железяку из посольства Тритона. Теперь, когда у меня в руках самый сочный ихний мандарин, эти гады передо мной прямо по полу стелются. Потом – который в «Солар Медиа». Из отдела по розыску пропавших. Ее квартира. Все места, где у нее был кредит. Затем «Алиталия», «Юнайтед», «Тран-Солар», «Джет Франс», «Пансол». Вирджиния, по дальней связи. Одесса Партридж и ее разведывательная железяка. Том-Янговский псих с кафедры экзобиологии. Я пробовал Elektronenrechners, Ordinateurs, Calcolatores, Comhairims. Ткнулся даже в Иерусалим к древнему компьютеру Голему-первому. И нигде ничего. Нуль. Nada. Nulla. Я в полной дыре". Он расстегнул воротник, чтобы подпустить пси-кошку поближе к своему горлу, и раздраженно заходил по квартире, изучая каждый стул, на котором я сидела, каждую книгу и картину, которые я рассматривала, безделушки и сувениры, которые я трогала, шестифутовую ванну, которой мы так и не успели воспользоваться вместе, и японскую кровать, которой успели. Затем Роуг пошел в студию, чтобы включить компьютер, с которым у него была телепатическая связь. Компьютер оказался уже включенным. – Бред какой-то, – пробормотал он. – Неужели я разгуливаю во сне по дому, как лунатик... а может, это ты его включила, китикэт? – Мрррр, – из чего не следовало ровно никаких выводов. Тогда Роуг включил вспомогательные видеоэкраны компьютера, расставленные по всей квартире, чтобы иметь возможность расхаживать с места на место, беседуя со своим вторым "я" и наблюдая ответы. И самым натуральным образом разинул рот, увидев нас, сидящих на диванчике гостиной, как в ту самую первую ночь. – Но ведь в ту, первую, ночь компьютер был выключен. Я поклясться могу! РОУГ: А чем я тебе понравился? ДЕМИ: Когда? РОУГ: Когда поступила на работу в «Солар». ДЕМИ: А с чего это ты решил, что я обратила на тебя внимание? РОУГ: Ты так обрадовалась, когда я пригласил тебя в ресторан. ДЕМИ: На меня произвела впечатление твоя дикая страсть. РОУГ: Какая, конкретно, страсть? ДЕМИ: К утонченной красавице с горнолыжной базы, Мистик де Харизма. РОУГ: Никакой Мистик де Харизма не существует. ДЕМИ: Вот потому-то ты мне и понравился. – Мы же говорили с ней совсем не так тогда, в нашу первую ночь. Здесь все вывернуто шиворот-навыворот! ДЕМИ: Хочешь, я подарю тебе снимок Мистик в голом виде? Даже с автографом. Попрошу в отделе иллюстраций «Медиа», они для меня состряпают. РОУГ: Нет, благодарствую. Я намерен получить с тебя нечто большее, чем поддельные голые картинки. ДЕМИ: Вот уже и мужской шовинизм. Охмурил девушку – теперь можно и не скрывать истинное свое лицо. – Да что же это такое случилось с этой железякой чертовой? Голоса, изображение – все идеально, а текст разговора – чушь какая-то! ДЕМИ: А чем понравилась тебе я, когда ты увидел меня в «Солар»? РОУГ: А кто сказал, что ты мне понравилась? ДЕМИ: Ты пристал ко мне, словно бандит какой, и позвал в ресторан пообедать... и за этим ясно проглядывали гнусные намерения. РОУГ: Ты была какая-то необычная. ДЕМИ: Необычная? Ты что, принял меня за переодетого в платье извращенца? РОУГ: Нет, нет, что ты. Необычно радостная. Для тебя все – игры и веселье, и к тому же ты совершенно непредсказуемая. Ты... ты – веселая обманщица. ДЕМИ: В смысле, что я – врунья? РОУГ: В смысле, что ты – фея. ДЕМИ: Да. У меня даже прозвище такое – «Серебряный колокольчик». РОУГ: А ведь я и вправду верю в фей. ДЕМИ: Те, кто верят в фей, хлопните в ладоши. – Врубился! Врубился! Компьютер показывает все с ее точки зрения. Точнее говоря, вот таким хотела бы Деми запомнить наш первый разговор. А кино это записала специально для меня еще тогда, когда относила сюда кошку и ключ, перед тем, как рванула когти. РОУГ: Невнятное у нас начало какое-то получается. ДЕМИ: С чего это ты решил? А по-моему – сплошные игры и веселье. Ведь именно это, помнится, тебе во мне и понравилось. РОУГ: А кто тут веселится? ДЕМИ: Я. РОУГ: А в игры играет? ДЕМИ: Твоя веселая обманщица. РОУГ: А я что должен делать? ДЕМИ: Лови мелодию и подыгрывай. РОУГ: Каким ухом, левым или правым? ДЕМИ: Средним. Там, кажется, пребывает твоя душа? РОУГ: В жизни не встречал таких бредовых и наглых девиц. ДЕМИ: Если желаете знать, сэр, мне приходилось выслушивать оскорбления от людей и получше вас. РОУГ: Это от кого же? ДЕМИ: От тех, кому я отказывала в их гнусных намерениях. РОУГ: Остается только лапки вверх. – Удивительно! Теперь изложение идет очень близко к тому, что было на самом деле. По-видимому, эта часть Деми нравится. Интересно, что она нашла тут такого? ДЕМИ: Вот уж последнее, чего я от тебя ожидала. РОУГ: Что последнее? ДЕМИ: Что ты окажешься таким стеснительным. РОУГ: Я? Стеснительный? ДЕМИ: Да, и мне это очень нравится. Глазами уже все ощупал, а в остальном – никаких поползновений. РОУГ: С негодованием отрицаю. ДЕМИ: Ты знаком с любовными стихами Джона Донна? lt;Джон Донн (1572-1631) – английский поэт. Использованы фрагменты из его стихотворения «На раздевание возлюбленной». Но а) стихотворение от имени мужчины, соответственно в нем не «одной собою», а «одним собою»; б) последние две с половиной строчки (со слова «Фея» и дальше) – собственное сочинение Деми.gt; РОУГ: Боюсь, что нет. Наверное завалил их, благодаря излишествам в употреблении чего-то там. ДЕМИ: Все виргинские девушки читают эти стихи и вздыхают. Сейчас я разыграю тебе одно из них. РОУГ: Давай, ничего страшного. ДЕМИ: «Моим рукам-скитальцам дай патент обследовать весь этот континент». РОУГ: А теперь мне становится страшно. ДЕМИ: «Тебя я, как Америку открою, смирю и заселю одной собою, о мой трофей, награда из наград...» РОУГ: Деми, не надо. Пожалуйста. ДЕМИ: «Явись же в наготе моим очам: как душам – бремя тел, так и телам необходимо сбросить груз одежды, дабы вкусить блаженство». РОУГ: Прошу тебя... ДЕМИ: «Фея прежде тебя разденется, желанья не тая, зачем же ты одет, когда раздета я?» РОУГ: Деми! ДЕМИ: Давай, Роуг... – Матерь Божья! Она что, и свою собственную версию постельной сцены записала? Записала, записала, не сомневайся. Он казался мне сотней мужчин с сотнями рук и ртов. Он был негром с огромным, душившим меня языком, с мощными долгими движениями, которые сотрясали меня насквозь. Он наполнял мои уши жадным, ненасытным воркованием – и в то же время его рты извлекали арпеджио из моей кожи, обследуя весь этот континент. Он диким, из какого-то иного мира монстром, гортанно вопившим, по-зверски мною овладевая, извлекал из самой моей утробы экстатические стенания. Он был жестким и нежным, требовательным и диким, и все время – мужчиной, мужчиной, мужчиной. Мое лоно содрогалось от его бесконечных, вулканических спазмов. И все время мы словно вели легкую блестящую беседу за икрой и шампанским – в качестве эротической прелюдии, чтобы возлечь потом перед зажженным камином и впервые предаться любви. И после первого поцелуя он надел на средний палец моей левой руки колечко из розового золота с гравировкой в виде виргинского цветка. Уинтера словно подбросило. – Потухни, – крикнул он своему второму "я". Все экраны померкли. Роуг тяжело перевел дыхание. Вообще-то, команду нужно было отдавать мысленно, но теперь он знал, что компьютер самовольничает, и не только знал, но и начинал догадываться – почему. – Деми неоткуда знать про это кольцо, – произнес он медленно. – Когда я его покупал, она уже смылась от джинковых боевиков. Она его никогда не видела. Она никогда о нем не слышала. Если только... Если только... Уинтер начал ходить по комнате. – Как там говорил величайший синэргист, которому я и в подметки не гожусь? «Элементарно, Ватсон». И это действительно элементарно. А я – полный идиот. Мало удивительного, что джинковые гориллы не могут до нес добраться. – Запрограммируй задачу АРВ Деми Жеру Печать Абсолютный Адрес, – сказал он громко, а затем сел и начал ждать. Роуг не знал, чего в точности он ждет, будет это городской адрес, радиочастота из диапазона общественного пользования, изображение дома, конторы, вокзала, аэропорта или еще какое указание места в городе, на спутнике, планете, в реке, озере, океане. Было очевидно одно – его собственный компьютер знает, где находится Деми. «Абсолютный адрес» обозначает в компьютерных кругах точное указание места хранения указанной переменной, безо всяких околичностей и предложений «обследовать весь этот континент». Он никак не ожидал увидеть то, что появилось на вдруг осветившихся экранах: «#$%-amp;')(*+:=-;#.» – Это что еще за хренопень? «*#)$(%'-amp;+.» – Ты что, пытаешься мне что-то сказать? «#*$*%*-*amp;*'*()*)(.» – Ой, вей! Я – хороший индеец, а ты кто такой? «+=:;*-0)0(#amp;=+.» – Вы бы не отказались сообщить мне, на каком языке вы разговариваете... если тут вообще подходит слово «язык»? «,.;=0-*+:?#)(.» – А вы не могли бы на другом? На соларанто, или хотя бы на вашем, компьютерном? Ну, знаете, тот, на котором один плюс один равняется тому, на что ты запрограммирован. " – " – Это что, «нет»? "+" – А это – «да»? "+" – Ну вот, теперь немного понятнее. Давай, сыграем в «Двадцать вопросов». Ты – животное? "+" – Растение? Это я просто так, чтобы лишний раз удостовериться в твоих плюсах и минусах. "+" – И то и другое сразу? Крутишь ты что-то. Минерал? "+" – Подумаем, что может быть одновременно и тем, и другим, и третьим – животным, растением и минералом? Человек? Не исключено, если у него есть протезы, а в наши дни такое сплошь и рядом. Машина? Возможно. Пища? Тоже возможно, некоторые приправы – минералы. Но только люди не говорят на таком вот языке. И машины тоже. Остается пища. О, эта Пища, она изъясняется с нами на божественном языке вкусов и ароматов... И тут Роуга снова подбросило. Несколько секунд он пребывал в полном смятении, а затем разразился страстным монологом: – Глубокоуважаемый Бог! Дражайший, достойный полного и всяческого доверия, дружелюбный, благосклонный, благожелательный, всемилостивейший Бог, я глубоко Тебе благодарен и надеюсь, что и мне представится как-нибудь случай отплатить услугой за услугу. Ну конечно же! Элементарно, дорогой Ватсон. Запахи, вкусы, ощущения – титанианский химический язык. Именно это железяка и пытается перевести в визуальную форму, ведь у нее нет устройств для передачи вкуса и запаха. Как и у любого другого компьютера. Возможно, когда-нибудь такие устройства и появятся. Как бы там ни было – я весьма впечатлен, даже попытки такие заслуживают глубочайшего уважения. Ну ладно, работай дальше. Можешь все говорить на титанианском. Так куда же к чертовой матери запропастилась Деми Жеру? * – Да? * * – Да? * * * * – Давай дальше. * * * * ** – Говори, говори. * * * * ** ** – Полумесяц, может? Заваленный набок. * * * * ** ** * * * * – Круг, понятно. А дальше? * * * * * * * * * * * * * * * * * * * – Круг, разделившийся пополам. А теперь? * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * – А теперь четыре? Подождите минутку. Подождите. Всего. Только. Одну. Долбаную. Минутку. Эти картинки чем-то таким отзванивают... Колокольчики. «Серебряный колокольчик». Шутовской колпак с бубенчиками. Колпак. Колпак. Околпачить. Шит колпак не по-колпаковски. Переколпаковать. Колпак. Стеклянный колпак в биологической лаборатории университета, под которым хранились инструменты. Биология. Деление клеток. Образование бластулы. А потом – гаструляция. Эмбриология, вот что тут происходит. Что-то рождается. Но только что? И где? Что обозначает это сообщение? Картина молниеносного деления клеток буквально завораживала. Бластула, гаструла, бластодиск... – Боженька ты мой, да тут все происходит за микросекунды! Эктодерм, мезодерм, эндодерм... Впервые в истории компьютер вознамерился что-то родить, но только – что именно? До предела взвинченный Роуг бросился в студию, чтобы получше – на огромном главном мониторе компьютера – увидеть, чем же все кончится. За эти несколько мгновений бешено ускорявшийся процесс достиг своего denoument lt;исход, развязка (фр.)gt; – прямо перед Роугом огромный экран разлетелся вдребезги. Вместе с фонтаном пластиковых осколков из компьютера вылетела Деми Жеру – вылетела, сшибла ошеломленного синэргиста с ног, а сама вполне удачно приземлилась сверху. Ее голое, обильно покрытое потом тело била дрожь. – Господи, – хрипло выдохнула Деми. – Забираться внутрь было куда легче, чем вылезать наружу. Ты не поранился, милый? – Я в порядке. Я восхищен. Я потрясен. Я в полном экстазе. Привет-приветик. Привет, любимая. Привет, феечка ты моя родная. Интересно бы знать, чем это занималась приличная девушка в таком сомнительном месте? – Удивлен? – Ни в коем разе. Я прекрасно знал, на что ты способна. Я никогда в этом не сомневался. |
|
|