"Убить шпиона" - читать интересную книгу автора (Абердин Александр)

Глава десятая Суматошная неделя

Едва добравшись до стоянки бимобилей возле моего особняка на улице Питарен, Джинни тотчас бросилась к своему бимобилю и умчалась в убойный отдел, чтобы хорошенько запудрить мозги Шиану и немедленно вернуться назад. Вот теперь она нужна была мне здесь, а не в убойном отделе. Крибби, едва познакомившись с членами моей команды, тут же удалился в свой номер вместе с Сибиа, а я принялся готовиться к встрече с майором Гредом Клоуверном. От этого типа можно было ожидать чего угодно, в том числе и какой-нибудь пакости. Поскольку я не верил в альтруизм Греда, то на всякий случай взял с собой оба шарика. Нет, не в качестве средства самообороны, а в виде возможного платёжного средства. Майор Клоуверн давно уже упрашивал меня продать ему эти злосчастные шары-убийцы, обменять их на что угодно, но я был все эти пять лет непреклонен. Потерял, значит потерял и потому нечего рыдать. Я даже научил его одной русской народной мудрости, — что имеем, не храним, потерявши плачем. Поэтому я и подумал о том, что Гред обязательно затеет со мной торги, чтобы вернуть назад казённое имущество.

Мы договорились встретиться в ресторане «Юратия», где Гред пообещал вкусно накормить меня. Сначала я хотел отказаться, ведь этот ресторан был одним из оперативных отделов контрразведки неверальского отряда космофлота, но подумав согласился. Взяв с собой мощную глушилку. В общем к ресторану я подлетел во всеоружии, хотя по мне этого было и не заметно, ведь я походил на солидного бизнесмена в дорогом тёмно-сером костюме, очках с золотой оправой и кейсом крокодиловой кожи в руках. Майор уже ждал меня возле входа в ресторан. Мы радушно поздоровались и Гред сразу же провёл меня в отдельный номер без окон, где уже был накрыт столик на двоих. Он демонстративно достал из внутреннего кармана костюма глушилку размером с ладонь, включил её на полную мощность и поставил в центр стола, показывая мне тем самым, что разговор у нас будет сугубо конфиденциальный. Я ухмыльнулся и достал из кармана глушилку размером с зажигалку, включил её на самую малую мощность, включи я её на полную, и в радиусе трёх километров мигом бы ослепли и оглохли все жучки, и небрежно бросил на стол, положив рядом с ней пачку сигарет. Гред покрутил головой и с невозмутимым видом сказал:

— Всё в этой жизни зависит исключительно только от бюджета конторы. Хорошо, что тебя не интересует наш космофлот.

— Да, меня вообще проблемы Митрана не интересуют. — С весёлой улыбкой соврал я Греду — Ты же знаешь, чем я зарабатываю себе на хлеб, старина.

Майор натянуто улыбнулся и сказал:

— Ладно, не будем об этом, хотя честно говоря, именно об этом я хочу тебя предупредить. Двое суток назад из главного штаба космофлота пришел приказ взять тебя под особое наблюдение и ни во что не вмешиваться, если на тебя кто-то наедет. Ты ведь в курсе, что президент Митрана и всё наше прежнее правительство ушли в отставку? Думаю, что ты прекрасно знаешь, с чем был связан последний приказ нашего бывшего начальника главного штаба, Серж, и представь себе, очень многие мои более высокопоставленные, чем я, коллеги, его с радостью выполнят.

Сам понимаешь, раньше, чем пройдут выборы нового президента, никаких изменений на Неверале не произойдёт, но все уже прекрасно понимают, что они будут очень большими. Такие парни, как я, кто держался подальше от политики и не заносил хвост всяким политическим назначенцам, сейчас в чести у тех, кто в самое ближайшее время возьмёт штурвал в свои руки. Ну, а когда они придут к власти, то наступит и твой черёд получить из их рук какую-нибудь награду. В общем я тебя предупредил, Серж.

Предупреждение было более, чем серьёзным, но слишком уж расплывчатым и потому я спросил:

— Гред, кто по твоему собирается наехать на меня?

Мой приятель из контрразведки развёл руками и ответил:

— Если бы я знал это, Серж. Правда, есть у меня кое-какая мыслишка на этот счёт.

Ты слышал что-нибудь о роботизированных космокатерах огневой поддержки? — Я отрицательно помотал головой и Гред продолжил — Это летающая счетверённая артиллерийская система размером с бимобиль-лимузин президентского класса. Так вот, Серж, в Сантуаре имеется пара таких штуковин и их позавчера было приказано расконсервировать и снарядить боеприпасами под самую завязку, якобы для учебных стрельб в открытом космосе. Только какие на хрен могут быть учебные стрельбы, если все космопорты Неверала закрыты? В общем когда меня сегодня утром вызвал к себе мой шеф и рассказал об этом приказе, я сложил два этих факта и пришел к выводу, что получается очень хреновый расклад. Естественно для тебя.

Улыбнувшись я успокоил его:

— Не волнуйся, Гред, для этих летающих пукалок я слишком крепкий орешек, но вот кому я не завидую, так это командующему неверальского отряда флота. Ты же понимаешь, Гред, что даже в том случае, если у него украдут эти космокатеры, я подниму просто грандиозный скандал и каторга ему будет обеспечена. Да, и не только ему одному. Ну, что же, раз так, то вот тебе мой ответный подарок, твои волшебные шарики. Я их снова перепрограммировал и теперь ты можешь взять их под свой личный контроль. Думаю, что тебе это не помешает. Надеюсь ты не говорил никому, что передал их мне во временное пользование?

Когда я открыл кейс и передал майору Клоуверну контейнер с его шарами-убийцами, он расплылся в широкой улыбке и довольным голосом сказал мне:

— Ты не повершишь, Серж, какую хорошую службу они сослужили мне находясь в твоих руках. Ты ведь ликвидировал с их помощью за пять лет одиннадцать особо опасных преступников, а последняя парочка вообще была просто блеск. Мне за них присвоили звание командора досрочно. Так что я действительно тебе очень признателен, особенно за то, что ты не таишь на меня зла. Чёрт возьми, я ведь тогда мог спьяну отправить вас обоих на тот свет и угодить на каторгу сам. Ума не приложу, как вам тогда удалось выжить после моей дурацкой атаки.

Лениво взмахнув рукой, я сказал:

— Всё дело, как ты говоришь, в бюджете, старина. В своё время я не поскупился на то, чтобы купить портативный генератор поля захвата и постоянно ношу его с собой.

Вот он меня однажды и выручил, а всё остальное было лишь делом техники. Не знаю, поверишь ли ты мне, Гред, но довольно часто я спускался в подземелья только потому, что из вашей каталажки в очередной раз сбегали какие-нибудь особо опасные преступники. Там внизу жить и так не сладко, а тут ещё эти уроды народу досаждали.

Мы отлично поужинали, Гред и здесь не обманул моих ожиданий, и я отправился из ресторана к космос-адмиралу Ремелу'Рафта, чтобы попросить его об очередном одолжении. Мне нужно было срочно выяснить, что за духи я учуял в Лёвкиной спальной. На этот раз Ремел сразу же повёл меня в святая святых леданийцев, их небольшой секретный научно-исследовательский центр. Все леданийцы поголовно помешаны на науке и буквально шага не могут без неё ступить. У них даже на каждом космическом корабле, хоть военном, хоть гражданском, обязательно имеется научная лаборатория. В последний раз, когда мы с ним встречались, Ремел честно мне признался, что он готов задушить тех корделийских идиотов, которые так и не подвергли доскональному исследованию драгоценности ианш'та-ролан. Он подозревал, что они являются не только украшениями, но ещё и мощным оружием, в чём лично я, глядя на фотографии, сильно сомневался. Мы с Ремелом не успели выпить по чашечке кофе, как его приятель вышел к нам и тотчас доложил:

— Господа, для того, чтобы определить что это за духи, мне даже не пришлось бы включать газоанализатор. Это и так было ясно, но я его всё же включил и могу сказать вам следующее. Вы принесли мне пробы воздуха, в котором витали самые дорогие и редкие благовония, которые только можно найти во всём Содружестве, — суннийский мускус. Один его миллилитр стоит сегодня полтораста миллионов галакредитов, но даже за эти деньги вы не сможете его купить. Суннийский мускус добывается из мускусной железы крохотного животного, обитателя пустыни, и для того, чтобы набрать один миллиграмм, нужно поймать более двадцати тысячи этих зверьков размером с фалангу моего мизинца. Ну, и последнее, господа, суннийский мускус это любимые духи ианш'та-ролан. Пожалуй только они согласны платить за него такую цену, но даже среди них это очень большая редкость. Говорят ещё, что суннийский мускус усиливает влечение мужчин и женщин, но только одних ианш'та-ролан.

Для них он является мощным афродизиаком, а для всех остальных это всего лишь очень тонкое, изысканное и невероятно стойкое благовоние.

Результаты этой экспертизы только подтверждали мои догадки, но ничего не упрощали. Поблагодарив своих друзей за помощь и успокоив Ремела, который уже начал нервничать из-за того, что расследование так и не сдвинулось с места, я отправился домой. Там я первым делом провёл совещание, на которое позвал Крибби и Сивию. Бадж первым делом доложил мне, что народ в панике и мне ничего не оставалось делать, как попросить его и Джинни пустить слух о том, что я вышел на финишную прямую и вот-вот поймаю убийцу, после чего рассказал о предупреждении Греда. Теперь запаниковали мои друзья. Причём очень сильно. Посмотрев на них с иронией, я сказал:

— Ребята, успокойтесь. Пока вы находитесь в этом здании, вашей жизни ничто не угрожает. В своё время этот особняк достался мне не дёшево, но его реконструкция стоила втрое дороже. У этого здания одиннадцатый класс защиты, так что по своему броневому оснащению оно может посрамить многие президентские дворцы. Поэтому я даже не стану предупреждать своих арендаторов, но если на нас будет совершено нападение с помощью этих несчастных пукалок, то обязательно удвою арендную плату, хотя она и так очень высокая.

Клавия, посмотрев на меня с обидой, воскликнула:

— Серж, почему я узнаю это только сейчас? Неужели всё это время я оплачивала сумасшедшие счета за аренду тебе?

Пожав плечами, я ответил:

— Клавия, милая, да, я бы давно уже удавился, если бы не платил эти денежки самому себе. — После чего строго сказал — Если кому-то понадобится куда-то отправиться, то делайте это под землёй в сопровождении Крибби или Баджа.

Джинни сразу же сказала:

— Серж, я и сама смогу позаботиться о себе. — Немного помолчав, она добавила — Хотя будет всё-таки лучше никуда не выходить из нашей крепости. Без особой надобности.

Бадж поспешил успокоить её:

— Джинни, неприятности у Сержа начнутся только после того, как он откажется передать наследство правительству Неверала, не раньше, а это произойдёт только через пять дней.

Мой друг был полностью прав. Поэтому все последующие пять дней мы вели себя так, как будто не получали никакого предупреждения, но тем не менее были очень осмотрительны. На следующий день я связался с самыми дорогими парфюмерными магазинами и выяснил, что суннийский мускус на Неверале купить невозможно, но в одном из них мне дали адрес одного типа, который спекулировал подобными редкостями. К нему-то я и отправился сразу после сиесты. Это оказался дородный, холёный митранец по имени Валк Барлан, о котором говорили, что он может достать всё, что угодно. Однако, когда я завёл с ним разговор о суннийском мускусе, лицо этого типа сразу же сделалось унылым и он каким-то сердитым голосом воскликнул:

— Вы что, издеваетесь надо мной? Эти духи можно купить только у ианш'та-ролан, но ни одна из этих светящихся красоток даже не станет даже разговаривать с вами об этом. К тому же насколько мне это известно, среди всех ианш'та-ролан, живущих на Неверале, только у семи или восьми есть такая драгоценность. Поэтому и не мечтайте о том, чтобы купить эти духи.

Скорчив злорадную физиономию, я выстрелил наугад:

— Да? А я слышал о том, что один землянин умудрился каким-то образом купить это редкое благовоние.

Признаться, я даже опешил, когда услышал ответ этого матёрого торгаша и спекулянта редкостями. Небрежно отмахнувшись от меня, он проворчал:

— Милейший, прежде чем говорить об этом, вы бы сначала потрудились узнать, как всё было на самом деле. Тот парень, к вашему сведению, оказался не столько ловким пройдохой, сколько отменным наглецом, но наглецом крайне удачливым. Жаль, конечно, что я сам не догадался об этом, но теперь мне остаётся только сожалеть.

Не знаю каким образом, но этот тип выяснил, что на Сунии пользуется огромным спросом что-то очень редкое и дорогое, что именно я не знаю, а теперь даже не собираюсь выяснять, загрузил этим добром битком целый транспорт и тотчас отправился на эту планету, которая вроде бы находится в нашей галактике. Не знаю, что уж он привёз суннийцам, а это к вашему сведению чуть ли не дикари и их мир открыт для посещений только из-за их мускуса, но ему повезло и он умудрился выменять на свой товар все три с половиной миллиграмма этого ароматического вещества, обойдя при этом ианш'та-ролан. Ещё говорят, что тем самым он отвесил хорошую оплеуху тем светлякам, которые не смогли договориться с суннийцами.

Говорят, что сунийцы собирали тот мускус, который ваш соотечественник у них выдурил, целых восемь лет.

Спекулянта я покинул едва сдерживая хохот, так как это именно благодаря мне мой хитрый друг Лёвка сумел провернуть эту операцию. Два с лишни года назад он поставил передо мной следующую задачу, — придумать, что можно подарить полудикому бедуину-кочевнику такого, чтобы тот стал твоим лучшим другом. Честно говоря меня даже рассмешила его наивность. Этот тип был подданным Израильской Империи, в которой как раз и жили бедуины-кочевники и при этом ничего об этом не знал. Ну, а я однажды провёл целых два месяца в аравийских песках и потому сразу же предложил ему джентльменский набор для типичного кочевника: киргизскую юрту со всем скарбом и самым маленьким и примитивным котлом, четвёрку биомеханических верблюдов, биомеханического арабского скакуна, а также добрый кинжал и старинную снайперскую винтовку Драгунова с небольшим станком-полуавтоматом для изготовления патронов. Всё это, кстати, производилось на одном из заводов моего деда, а поскольку у меня в его корпорации имелись надёжные друзья, то уже через неделю такой комплект был доставлен на Неверал.

После этого Лёвчик исчез на две недели, а вернувшись попросил меня подготовить ему десять тысяч таких комплектов. Я выполнил его заказ всего за три недели, но на этот раз мой друг уже никуда не улетал и лишь встретил транспорт с Земли на орбите Неверала и сразу же вернулся. Зачем всё это делалось, он мне так и не сказал, но рожа у него по возвращению с обиты была очень радостная. Мысленно всё посчитав, я понял, что суннийский мускус достался ему буквально за копейки и скорее всего его постигла та же самая участь, что и шкатулку с древними драгоценностями. Что ни говори, а Лёвка был действительно щедрым парнем, хотя лично мне он тогда лишь пожал руку. Теперь, когда я узнал о некоторых его тайных увлечениях, мне стало понятно и то, что влюбляться в ианш'та-ролан действительно было очень рискованным делом и скорее всего Лёвка это прекрасно понимал и сам, но тем не менее он пошел на этот риск. Что же, как говорится, кто не рискует, тот не пьёт шампанского и не ложится в постель с королевой.

Как только я выяснил, что круг ианш'та-ролан женского пола, среди которых была возлюбленная Лёвки, сузился до восьми персон, что было совсем не плохо, то вздохнул с облегчением. После этого моя решимость отправиться в гости к сияющим только окрепла, но чтобы не шастать по всем их островам, мне нужно было сначала хорошенько обо всём подумать. Раз Лёвка сумел каким-то образом вычислить, где живёт свет его очей, то значит и мне нужно было сделать то же самое, а для этого в первую очередь я должен был вспомнить все детали и подробности того самого дня, когда мы с ним были в гостях у сияющих. Увы, но воспоминания об этому в моей памяти уже подёрнулись не просто дымкой, а весьма изрядно потускнели и прятались в довольно густом тумане. Из всех событий того дня я вспоминал только самые яркие моменты праздника. помочь мне вспомнить всё, а точнее забраться в мою голову и просмотреть всё, мог один только Крибби, ведь он был потомственным телепатом, да, к тому же очень умелым. Правда, по его собственным словам выуживать что-то из памяти другого человека было чертовски трудно, да, к тому же небезопасно для испытуемого, то есть для меня. Ну, а ещё Крибби должен был для этого подготовиться.

Пока Крибби готовился к походу в мою память, я опять носился по всему Невералу, как гончая собака. На этот раз моя беготня носила сугубо непринципиальный характер, я просто сбивал со следа ту даму, которая убила из ревности Лёвку, а теперь ещё и угрожала мне. Вот это она точно делала зря. Я очень не люблю, когда мне кто-то угрожает и пугать меня дело совершенно бесперспективное. Не за тем я прибыл на Неверал, чтобы кого-то бояться и не за тем постоянно, изо дня в день оттачивал своё мастерство бойца и полевого агента. Не хочу сказать, что я самый крутой, среди нас, профессионалов, других просто нет, но я далеко не самый слабый и неумелый. Единственное, что я испытывал в эти дни, так это чувство обиды, ведь моего друга убила из-за дурацкой ревности ианш'та-ролан, а не какая-то, пардон, шлюха из космопорта. Ну, а с другой стороны мне было отчасти жаль эту несчастную идиотку. Видно она очень сильно запала на Лёвку, раз решила его грохнуть, лишь бы не думать о том, что он обнимает и целует её соперницу. Правда, здесь всё же имелась одна червоточинка, она ведь позарилась на чужое, а это очень плохо.

Как бы то не было, но моей главной целью было вывести эту сияющую красотку на чистую воду, а то ведь ревность ревностью, но из-за неё несколько тысяч ни в чём не повинных людей могли запросто угодить на каторгу. Между прочим я не поленился, залез в информаторий Сантуара и выяснил, что произошедшее на Ванауне не было единственным и из ряда вон выходящим случаем. Такое случалось и раньше. Похоже, что об этом знал не один только я, но и все остальные наши коллеги, а потому настроение у всех было паршивым. Как сказал бы Лёвка, пипл сел на измену. Все они были не просто подавлены, а пребывали в полной панике и паниковать было из-за чего, ведь с Неверала с того самого дня не стартовал ещё ни один космический корабль и похоже, что ианш'та-ролан было плевать на сорванные контракты, неустойки и прочие финансовые потери. Меня это не очень-то удивляло, не они же их будут оплачивать, а страховые компании, которые лично я жалеть не собирался.

Эти пройдохи и так зарабатывают слишком много денег буквально ни на чём, вот пускай теперь и раскошелятся в кои веки раз. Как ни старались Бадж и Джинни, какие только слухи они не распускали, но к исходу второй недели народ уже ни во что не верил.

Несколько раз за эти дни меня отлавливали приятели и знакомые, чтобы устроить форменный допрос. С загадочным видом я говорил им, что готовлю такую бомбу, от взрыва которой кое-кому на Неверале точно не поздоровится и что им просто нужно набраться терпения, но это вызывало только скептическое брюзжание, да, тоскливые вздохи. Чёрт, ну не мог же я в самом-то деле взять и разболтать им о том, что Лёвку пришила соперница его возлюбленной и что найти её мне будет не таким уж трудным делом, чай не иголка в стогу сена. Мой друг Крибби почему-то не торопился и объявил мне о том, что он готов пошарить у меня в голове только за день до нашего с Клавией вступления в права наследования и возможного покушения.

Не знаю почему он так тянул с этим делом, возможно у него имелись на то свои собственные причины, но честно говоря он здорово заставил меня понервничать.

Особенно сообщением о том, что от его телепатических экзерсисов возможны побочные эффекты в виде провалов в памяти, нарушения координации движений и недержания речи. Хорошо ещё, хоть не мочи. А ещё этот жук оставил меня в этот злополучный день без завтрака и сказал, что вся процедура у него займёт не менее десяти часов.

Увы, но делать было нечего. Без этого лаково блестящего синего, как слива, умника, я не мог вспомнить из событий того дня ничего такого, что указало бы мне на то, в кого же именно втюрился Лёвка. Народа в тот день там было всё-таки не десять человек и время от времени мой друг пропадал у меня из поля зрения, да, я и не обязан был за ним следить. Хорошо было уже то, что Крибби перед началом этой операции успокоил меня, сказав, что в моей памяти он сможет найти куда больше информации, чем я способен себе это представить. Более того, он сказал мне, что я смогу всё это увидеть на экране компьютера, так как тебиоты в отличие от нас, мягкотелых и хлипких созданий, способны соединяться своим сознанием с компьютерами. Ну, этим меня не очень-то удивил. Андроиды тоже так умеют делать, да, и некоторые люди, которые имплантировали в свой мозг микрочипы, тоже. Лично мне все эти апгрейты своей собственной головы и на фиг никогда не были нужны, я и без них прекрасно управляюсь с любыми компьютерами. Или почти с любыми. Во всяком случае до этого у меня никаких проблем с ними не было.

Выпив вместо завтрака большой бокал апельсинового сока, я вместе с Крибби прошел в небольшую комнату отдыха, расположенную позади моего кабинета, где он уложил меня на кушетку, а сам сел рядом со мной в удобное кресло. Минуты через три я погрузился в сплошное беспамятство и когда очнулся, то по направлению солнечных лучей, проникавших в комнату сквозь шторы, понял, что прошло часов десять.

Крибби сидел в кресле недвижимый и бесстрастный, словно каменное изваяние.

Стараясь не шуметь, вдруг он уснул, я тихо приподнялся и сел на кушетке.

Самочувствие у меня было прекрасным и я не ощущал никаких неприятных последствий от его телепатического зондирования. Вытянув вперёд руки, я пошевелил пальцами, — всё было нормально, руки меня слушались, но как только я попытался встать, Крибби немедленно открыл свои огромные фиолетовые глаза и резким голосом воскликнул:

— Не дёргайся, посиди минут пять!

— Да, не волнуйся ты за меня. — Ответил я ему — Со мной всё в полном порядке. Я прекрасно себя чувствую.

Крибби огрызнулся:

— Зато я устал так, словно весь день ворочал каменные глыбы. Поэтому посиди немного, дай мне чуть-чуть отдохнуть. Кроме того я ещё не полностью прервал с тобой контакт и если ты начнёшь тут бегать, то меня точно стошнит. Зря я всё-таки так натрескался за завтраком, а с другой стороны делать это натощак ещё хуже. Ну, ничего, я скоро приду в себя. Ты только посиди молча хотя бы минут пять, а ещё лучше десять.

По внешнему виду Крибби трудно было сказать, что он устал. Его цвет лица совершенно не изменился, оно как было сизовато-синим, словно слива, таким и осталось, вот только усики на его широкой верхней губе как-то поникли. Мой друг пришел в себя даже раньше, чем сказал. Его вибрисы снова приняли горизонтальное положение, он проворно поднялся с кресла и я, поднимаясь с кушетки, негромко поинтересовался:

— Как всё прошло, Крибби? Ты выудил из моей башки хоть что-нибудь ценное или я ни хрена не запомнил?

Мой друг широко заулыбался, хотя его улыбка и не была слишком уж красивым зрелищем, поскольку показывала четыре выгнутые бритвенно острые алые пластины его широких зубов, и радостным голосом воскликнул:

— Хоть что-нибудь? Парень, да, ты точно смеёшься надо мной! Ещё никогда в жизни мне не приходилось сканировать память столь наблюдательного человека. Вообще-то меня больше всего удивляет то, как это ианш'та-ролан тебя пропустили на своё зрелище со сканирующими очками на твоей наглой физиономии, да, ещё с включёнными на всю мощность микрофонами? Хотя нет, это как раз мне вполне понятно. Они же не были поставлены в режим записи или передачи сигнала и я не очень-то уверен, что в тот момент от них тебе была хоть какая-то польза.

Так оно и было на самом деле. Мои сканирующие очки, которые внешне вовсе не выглядели шпионскими, поскольку это были на вид самые обычные очки с дымчатыми стёклами в золотой оправе, которые я ношу почти не снимая только потому, что они прибавляют мне солидности, предназначены лишь для того, чтобы добавить мне зоркости и улучшить слух. О записи в тот день мне мало того, что даже не приходилось мечтать, так я об этом даже и не думал и очки нацепил на нос опять-таки только для солидности. Выходит, что не зря. Ну, в этом я убедился уже в тот же вечер, когда Крибби разложил запись всего того, что он считал из моей памяти, по файлам и их набралось более сотни. Не знаю как уж это получилось, но я в тот день, оказывается, умудрился фиксировать в своём сознании почти всё, что происходило вокруг, хотя о многих вещах даже и не подозревал. Но это ещё что, куда больше Крибби удивил меня тем, что он сумел каким-то образом разобраться со всей этой информацией и разложить её, что называется, по отдельным полочкам, а потом ещё и указать мне на самые важные аспекты.

В принципе это именно ему, а не мне или ещё кому-то из членов моей команды удалось найти ту ианш'та-ролан, в которую втюрился Лёвка. Это была необычайно красивая и несомненно юная особа, пылкая и восторженная по сравнению с остальными ианш'та-ролан. Мой друг подходил к ней в тот вечер четыре раза и их беседа в общей сложности продолжалась почти четыре часа. О чём они говорили? Ну, можно сказать, что ни о чём особенном и если большинство гостей ианш'та-ролан в этот день пытались решать какие-то свои проблемы и даже обращались к сияющим с вполне конкретными просьбами, то Лёвчик занимался только тем, что пытался произвести впечатление на Арани'ин-Лер, которую уже через пятнадцать минут он стал называть Леаранией и даже более того, заговорил с ней на ианийском языке.

Несколько раз его буквально оттаскивали от этой высокой, стройной красавицы, но он упорно к ней возвращался и один раз даже отволок в сторону за шиворот какого-то военного, вздумавшего обратиться к этой сияющей с какой-то дурацкой просьбой, строгим голосом сказав ему: — «Послушай, друг, если тебя волнует такая ерунда, вот тебе моя визитная карточка, приезжай завтра ко мне в офис в двенадцать часов и я подарю тебе эту секретную разработку, а сейчас дай мне возможность поговорить с госпожой Арани'ин-Лер о куда более важных делах».

Куда более важным делом были стихи Петрарки, которые мой друг тут же, не сходя с места, перевёл на ианийский язык, чем вызвал улыбку на лице Арани'ин-Лер. Увы, но Лёвка был вынужден беседовать с ней практически на виду у всех, но даже в такой обстановке он проявил себя джентльменом и отчасти рыцарем. Когда в том павильончике, который я видел по сути дела боковым зрением, его в очередной раз прервали, он немедленно вышел в парк, нашел там изящное плетёное кресло с сидящим в нём каким-то важным типом, сунул ему в нагрудный карман несколько бумажек достоинством в десять тысяч галакредитов каждая, а затем вытряхнул из кресла и прихватив по пути в тот павильон, в котором Арани'ин-Лер терпеливо отвечала на вопросы, небольшой, но очень тяжелый мраморный столик на точёной ножке со стоящим на нём хрустальным графином с каким-то освежающим напитком, нахально ввалился обратно в павильон. Там он растолкал небольшую толпу местных богатеев, пришедших посмотреть на живых ианш'та-ролан, отпихнул в сторону какого-то неверальского конгрессмена и чуть ли не насильно усадил уставшую девушку в кресло, после чего поставил рядом с ней столик с графином и парой чистых бокалов и одарил гостей таким взглядом, что они сами покинули полупрозрачный павильон.

Да, Лёвка в тот вечер зверствовал по полной программе и я по сравнению с ним был сущим ангелом. Впрочем надо честно признаться, что я тоже вёл себя нетипичным образом, хотя и общался преимущественно с одним только мужским контингентом ианш'та-ролан.

Я тоже зверствовал в полную силу и нисколько не стесняясь мог положить руку на плечо какому-нибудь просителю и с улыбкой на лице сказать ему ледяным тоном, что гостям непозволительно обращаться к хозяевам с такими просьбами. Мои вопросы к ианш'та-ролан носили сугубо прикладной характер и спрашивал я их преимущественно о том, как назывался тот или иной архитектурный стиль, как он зародился и сколько тысячелетий они доводили его до такого совершенства. Это привело к тому, что добрых три дюжины человек с негодованием смотрели на то, как четверо ианш'та-ролан рассказывали мне о завитках и розетках, а я действительно искренне восхищался их совершенством и говорил, что каждую из них можно рассматривать часами. В общем я просто давал ианш'та-ролан хоть немного отдохнуть от обывательской глупости некоторых людей.

Тем не менее нужно сказать, что далеко не все люди вели себя, как нищие на паперти. Многие были настроены точно так же, как и я, а потому предпочитали разговаривать с хозяевами об искусстве, а не о политике и коммерции. Правда, один из неверальских сенаторов в какой-то момент злобным шепотом сказал мне: — «Идиот, неужели та не понимаешь, что именно сегодня я мог с лёгкостью решить ту проблему, над которой бьюсь вот уже не один десяток лет». В ответ на это я ещё тише сказал ему: — «Ты сам идиот и тебе нужно не политикой заниматься, а работать мусорщиком.

Все ваши дурацкие проблемы построены на пустом месте и не стоят выеденного яйца, а то дело, о котором ты говоришь, вообще не нуждается в санкции ианш'та-ролан.

Митран может и сам решить вопрос о колонизации этой планеты. Один чёрт она никому не нужна и никто не будет оспаривать ваших прав». Тот политик оказался очень хватким мужиком. Он тут же ухватил меня под локоть, отвёл в сторону и прижав к стене принялся выяснять, почему я так думаю. Ну, я не долго думая взял и объяснил ему смысл старинной русской пословицы: — «Ин биг фэмили клювом нот клац-клац», после чего мой визави с задумчивым видом тотчас покинул деревню ианш'та-ролан.

Самое любопытное заключалось в том, что минут через пять ко мне подошел высокий, метра за два, атлетически сложенный ианш'та-ролан в золотистой тоге и негромко сказал: — «Господин Орлов, примите мою благодарность». К слову сказать, через три недели на ту злополучную планету тайно, не известив об этом никого, высадился большой десант митранских строителей и две дивизии космической пехоты.

Как я об этом и говорил, по этому поводу во всей нашей галактике никто и ухом не повёл, не говоря уже о том, что сияющие сразу же пригнали к Митрану пять громадных транспортных кораблей и предложили митранцам свою помощь в переброске людей и техники. Ну, это всё лирика, а факты таковы, что во время своего подхода к Арани'ин-Лер, которую мой друг уже нахально перекрестил в Леаранию, Лёвка на полном серьёзе сказал ей, что в скором времени он прибудет к ней с букетом настоящих полевых цветов, какие невозможно купить ни в одном цветочном магазине.

Скорее всего именно так он и сделал, поскольку через две недели этот тип свалил на целых полторы недели с Неверала, по всей видимости за цветами, а мне потом сказал, что у него выгорела одна чертовски сложная операция.

Однако, самое главное заключалось в том, что после того, как Крибби просканировал мою память, я узнал, что Арани'ин-Лер живёт на острове Тенуар в каком-то Цветочном доме и что она социопрогнозист и культуролог. Ну, что же, теперь в этом деле появилась хоть какая-то определённость. Нельзя сказать, что всё в нём мне стало ясно и понятно, но теперь я хотя бы знал, кто такая Леарания и даже имел её фотографию. Дело осталось за малым, найти ту, кто завидовал ей так, что даже пошел на убийство её возлюбленного. Всего в тот день мы смогли увидеть сорок семь девушек и женщин ианш'та-ролан и в моей памяти, оказывается, сохранились имена сорока двух из них, но ни одна из этих красавиц со светящейся кожей не походила на Леаранию ни лицом, ни телосложением, ни ростом. Короче говоря ни одна из них не подходила на роль убийцы Лёвчика, а ведь он в своём магазине спутал её со своей возлюбленной. Ясное дело, раз эта профура сумела ввести в заблуждение даже его, то в подобного рода делах она точно была профессионалом и тут меня смущало только одно, — ианш'та-ролан и раньше никогда грубо не вторгались в жизнь как целых цивилизаций, так и отдельно взятых людей, а потому я почему-то был убеждён, что убийца была самым обычным человеком, пускай и близким к светящимся.

В этом меня убеждало хотя бы то, что мой друг неоднократно выполнял задания ианш'та-ролан, да, и я, признаться, тоже делал это трижды. Один раз, а это было ещё года за четыре до того дня открытых дверей, меня пригласили в один офис, где спросили, согласен ли я встретиться с ианш'та-ролан и поговорить с ним. Естественно я был согласен! Хотел бы я посмотреть на того идиота, который откажется от этого. Меня проводили в соседнее помещение и там я впервые встретился с Рен'ла-Делом. Этот высокий, худощавый мужчина неопределённого возраста со светло русыми волосами и пронзительно синими глазами, которые на фоне его мягко светящегося изнутри лица выделались очень ярко, после короткого разговора, в ходе которого он всего лишь поинтересовался испытываю ли я страх от общения с ним, узнав о том, что я его совершенно не боюсь, попросил меня о небольшом одолжении, найти способ, как канализировать информацию по поводу одного очень важного открытия. О содержании того инфодиска, который тотчас появился у него в руках, Рен'ла-Дел сказал мне сразу же и как только он попытался выяснить, сколько я потребую за работу, получил от меня такой ответ: — «Господин Рен'ла-Дел, тут впору не вам, а мне заплатить за эту информацию. Понимаете, если я её продам и продам очень дорого, причём сразу в трое, четверо рук, то уже очень скоро она станет всеобщим достоянием, поэтому давайте не будем говорить о деньгах. Поверьте, я на этом деле не прогадаю.» Да, на том деле я действительно не прогадал, хотя службы безопасности сразу трёх крупнейших информационных агентств по сей день ищут того типа, который продал секретные файлы трижды. О том, что я разбил пакет информации на три части, они почему-то сразу же забыли. После этого я ещё выполнял поручения ианш'та-ролан дважды и всякий раз с большой выгодой для себя, ну, и ещё Рен'ла-Дел раз пять консультировался у меня по некоторым специфическим вопросам. Так что я имел свой собственный опыт общения с сияющими и могу с уверенностью сказать, что ианш'та-ролан не способны не то что на убийство, а даже на элементарную подлость. Правда, они иной раз всё-таки поступают очень жестко, да, и в решительности им не откажешь.

Особенно в тех случаях, когда речь идёт о предотвращении ничем не оправданной агрессии или наказании военных преступников, ежели таковая всё же случилась, но и в этом случае они лишь пользовались своим тотальным техническим превосходством.

Увы, но не смотря ни на какие ухищрения Крибби, весь этот клубок мне только предстояло распутать, и меня радовало лишь то, что в моих руках теперь имелись хоть какие-то ниточки.