"Жара в Архангельске-2" - читать интересную книгу автора (Стилл Оливия)

Гл. 2. Йа ынжынерго

Жаркий июльский полдень стоял над полем. Шелковистые травы, выжженные солнцем, изредка колыхал небольшой ветерок, и он же гнал рябь по небольшой речке, которая находилась за этим полем. Кругом не было видно ни души, даже птицы смолкли, сморённые жарой. Со стороны деревни лишь изредка доносилось отдалённое мычание коров да кукареканье петухов, ещё реже со стороны дороги был слышен рокот проезжающего мотоцикла.

Со стороны берёзовой рощи выехала в поле девушка на велосипеде и стремительно покатила к речке. На ней не было ничего, кроме купального костюма и лёгкой белой рубашки, накинутой на плечи, чтобы не обгореть на солнце. Олива (это была она), миновав поле и резко затормозив на берегу речки, бросила велосипед и стремительно побежала к воде. С разбегу бросившись в воду, девушка вынырнула и сильными, размашистыми движениями поплыла вдоль реки.

— Ау! — крикнул с берега чей-то знакомый женский голос.

Олива поплыла к берегу, вышла, и, ступая босыми ногами по горячему песку, направилась туда, где остался её велосипед.

У велосипеда стояла Инна, двоюродная сестра Оливы. Инна была старше её на семь лет, но выглядела гораздо моложе, и ей вполне можно было дать семнадцать лет, а не двадцать семь.

— Ты чего велосипед тут бросила? — спросила она, — А если б угнали?

— Да кому он нужен, — беспечно отмахнулась Олива, — Всё равно же нет тут никого…

— А я за смородиной ходила, вот набрала мисочку, — Инна показала миску с ягодами, которую держала в руках, — Да вот тоже решила искупаться…

Девушки расстелились на берегу и вошли в воду. Проплыв до деревянного моста и обратно, вышли на песок и, разлегшись на рубашке, которую подстелила Олива, принялись есть ягоды и загорать.

— Какие ягоды-то крупные да вкусные, — похвалила Олива, — Ты где такую смородину достала?

— А вот ни в жисть не угадаешь! Помнишь, ещё детьми, лет двенадцать тому назад, посадили мы с тобой за речкой куст красной смородины? Так он прижился, вырос — и теперь на нём вот такие ягоды!

— Двенадцать лет прошло! Невероятно… — ахнула Олива, — А вроде как вчера было.

Сёстры молча продолжали есть ягоды. Двенадцать лет назад была такая же речка, те же камыши и такое же поле, и так же в июльском небе светило яркое солнце. И резво бежали через поле к речке две девочки в панамках — восьмилетняя Оливка, худенькая, с двумя русыми косичками и выпавшими впереди молочными зубами, и пятнадцатилетняя Инночка, такая же, пожалуй, как сейчас, почти не изменившаяся за двенадцать лет. Только вот Оливу эти двенадцать лет здорово изменили — теперь на месте смешной девчонки с косичками была взрослая, окончательно вызревшая девушка, почти женщина. Теперь уже Олива выглядела старше Инны лет на пять.

От размышлений сестёр оторвал звонок мобильника, который Олива всегда и везде таскала с собой. Звонил Салтыков.

— Аллооо, — лениво протянула Олива, взяв трубку.

— Привет-привет! — раздался из трубки бодрый голос Салтыкова, — Ты чё, спишь что ли?

— Не, я возле речки загораю.

— Яасно. А мы тут с Москалюшей уже в Питере — тебя ждём не дождёмся! У тебя на какое число билеты?

— На девятнадцатое, — сказала Олива, — А Димка Негодяев разве не с вами?

— Не, он не поехал. Его до диплома не допустили — теперь осенью будет защищаться. Хуи пропинал вместо того, чтоб дипломом заниматься — теперь, понятное дело, весь на нервах, орёт на меня. Кто же виноват, что он такой тормоз…

— Жаалко, — разочарованно протянула Олива, — Без Димки-то скучно будет…

— Да с чего! У Негода семь пятниц на неделе — может, он ещё приедет… Ты это, я что хотел спросить — по общаге договорилась?

— Да, я уже забронировала себе комнату в Питере, — отвечала Олива.

— Насчёт меня там тоже договорись, плиз!

— А это ещё зачем? — удивилась она, — Ты же у Майкла остановился!

— У Майкла-то у Майкла, но… — Салтыков запнулся, — Я хотел бы с тобой потусоваться…

— Ну, а так разве мы не будем тусоваться?

— Нууу… А может, это… Номер в гостинице снимем?

— Ты хоть знаешь, сколько там гостиницы стоят? — не без раздражения выпалила Олива, — В сутки половина моей зарплаты!

— За гостиницу я заплачу.

— Ну, вот ещё! Миллионщик какой нашёлся!

Инна, с любопытством прислушивающаяся к разговору сестры по телефону, еле-еле дождалась, когда она закончит. Когда Олива, после долгого спора, распрощалась, наконец, с Салтыковым, Инна спросила её, с кем она говорила.

— Да так, с одним приятелем, — отвечала Олива, — Мы тут в Питер собрались ехать…

— С приятелем? — прищурилась Инна, — Ты мне не рассказывала, что у тебя есть приятель.

— Да с чего! — Олива сама не заметила, как заразилась этой фразой от Салтыкова, — Мы с ним третий год дружим. Ничего такого, кроме дружбы, между нами нет и быть не может.

— Так-таки ничего кроме дружбы? — усомнилась Инна, — Да ну! Быть такого не может.

— Почему же не может? Он мне друг, с ним прикольно общаться, но как парень он меня абсолютно не интересует, — пояснила Олива, отправляя в рот кисточку красной смородины, — Впрочем, и я его тоже. У него там свои романы с девушками, у меня свои, мы рассказываем друг другу абсолютно всё. Я и про Даниила ему тоже рассказывала, мы с Даниилом даже в гости к нему ходили — и ничего!

— Ну, не знаю… — сказала Инна, натягивая от солнца на глаза соломенную шляпу, — Лично я не верю в дружбу между мужчиной и женщиной. Это миф!

— Никакой не миф, — Олива даже обиделась.

— Я старше тебя и, поверь, кое-что в этом понимаю, — произнесла Инна назидательным тоном, — Извини, но в ходе твоего разговора с этим приятелем я невольно услышала, что вы спорили о какой-то гостинице. Он что, хочет снять номер для вас двоих? Наверняка же не для того, чтобы ночью вести философские беседы и читать Евангелие! Всё-таки, сестрёнка, ты ещё такая маленькая и наивная…

— В чём же заключается моя наивность? — спросила Олива, — Этот парень мне друг, я к нему очень хорошо отношусь. Он клёвый, так почему бы не потусоваться с ним? К тому же, с нами будут ещё друзья: Майкл Москалёв, Дима Негодяев…

— Нет, ну а всё-таки, — Инна съела последнюю ягодку и отставила в сторону пустую миску, — Согласись, ситуация, когда парень и девушка ночуют в одной комнате, довольно-таки пикантная…

— Что ты хочешь этим сказать?

— Я ничего не хочу этим сказать, но тебе следовало бы быть осторожнее.

— Ну уж, насчёт этого ты не беспокойся, — заверила Олива, — То, что ты имеешь в виду, между нами с Салтыковым так же невозможно, как между моей мамой и дядей Эдиком. А если уж говорить начистоту, то замуж я бы пошла за… Гладиатора.

— А кто такой Гладиатор?

— Это тоже парень с форума Агтустуд. Правда, вживую я с ним ещё ни разу не пересекалась, но мы общаемся по аське, и я видела его на фотографии. Надо сказать, он воплощает в себе все качества идеального мужчины.

— Какие же, например?

— Он умный. Красивый. Глаза огромные. Фигура просто потрясающая — накачанная, как у Шварценеггера. Он бодибилдингом занимается. К тому же он объездил всю Западную Европу, год жил в Германии, был и во Франции, и в Голландии, и в Австрии. В общем, перспективный мужик.

— Ты так говоришь, будто товар на витрине выбираешь, — сказала Инна, — Но как же любовь, чувства?

— Любовь… — равнодушно произнесла Олива, — Знаешь, после Даниила я, наверное, утратила способность влюбляться.

…Тем временем Андрей Салтыков и Майкл Москалёв гуляли по Питеру. Они только что посетили Зоологический музей и теперь возвращались домой, потягивая пиво из бутылок. Настроение у обоих было превосходное.

— Даже не вехится, шо мы с тобой уже инженехы, — сказал Майкл, картавя на «р», — Ещё месяц назад были студенты, мальчишки, пахились из-за экзаменов… А тепехь всё это позади…

Да, теперь позади весь этот гемор с учёбой, подумал Салтыков. Диплом у него уже в кармане, он инженер. Цель, к которой они шли в течение пяти лет, наконец, достигнута. Они молоды, им всего двадцать два года, а впереди — долгая-долгая жизнь, все дороги открыты. Салтыков вспомнил, как он радостный, счастливый пришёл домой после защиты диплома, и как гордился им отец. «Ну, сынок, — сказал он тогда, — Поздравляю тебя. Наконец-то ты у меня выучился, вышел в люди. Дай Бог тебе успехов на службе и дальнейшего карьерного роста…»

По такому торжественному случаю отец подарил ему крупную сумму денег и Салтыков в первый же вечер пошёл кутить с приятелями. Забурились в клуб, набухались, как водится, до чёртиков. Салтыков мало что помнил с той ночи. Помнил, что, выйдя со своей компанией на улицу, встретил Макса Капалина, который тоже защитил диплом и собирался переезжать жить в Питер. Теперь же Капалин был счастлив и пьян, как и все, и, еле держась на ногах, орал на всю улицу:

— Йа ынжынерго!

«Йа ынжынерго», — подумал Салтыков, когда они с Майклом, придя домой, поужинали и легли в постель. Подумал и засмеялся: уж больно ему нравилась эта фраза.

«А завтра приедет Олива, и будет ещё круче, ещё веселей», — счастливо подумал он, и, не успев додумать мысль до конца, крепко заснул молодым здоровым сном.