Батуева ЕленаПаутина

Елена Батуева

Паутина

Лист первый

Юный принц желает познакомиться...

С памятника Александру Сергеевичу Пушкину слетел белый с коричневыми пятнами голубь и приземлился на клумбу у фонтана. Он прогулялся взад-вперед, нахохлился, глядя на гуляющих в сквере людей, и, окончательно разуверившись в том, что ему хоть что-нибудь перепадёт, громко захлопал крыльями и взлетел в голубое небо.

Небо, и правда, было голубым. Ни единого облачка. Солнце грело вовсю, наверное, совершенно забыв, что всё-таки в конце августа так жарить попросту противоречит законам природы.

Как видите, начиналось всё достаточно безобидно. Безобидно, если не учитывать того, что я уже второй час гуляла вокруг кинотеатра "Пушкинский" в ожидании, когда же закончится сеанс и народ повалит на улицу. Конечно же, ждала я не народ, а свою подругу Аню, которая в тот самый момент сидела в полутёмном зале и, в прохладе и уюте, допивала воду и доедала мой попкорн. Виноват в том, что вместо того, чтобы сидеть с ней и смотреть очередную дурацкую комедию, я сквозь солнечные очки внимательно изучала поведение голубя, был мой старенький фордик.

Даже не совсем он, а то, что бензин имеет такую странную особенность заканчиваться в самый неподходящий момент.

Пока я выстаивала в очереди на заправке, пока искала в центре в воскресный день место, чтобы припарковаться, фильм, конечно же, начался. Первые двадцать минут я переживала, потом ещё раз прочитала программку и решила, что не потеряла ничего, кроме попкорна. Зашла в галерею "Актёр", присмотрела подарок маме на день рожденья, прошла до Елисеевского, купила там булку и пошла назад, к памятнику; ждать становилось просто невыносимо.

Мою подругу, ту, которую я тогда ждала, звали Анной Кеслер. Мы знакомы с ней с одиннадцати лет - с тех самых пор, как мы с мамой обосновались в Москве, переехав в новый дом. Мы с Аней ходили в одну гимназию, затем вместе поступили в один институт. Аня - типичная японка с российским гражданством и немецкой фамилией, конечно, если такое сочетание можно назвать типичным; небольшого роста, очень красивая; с длинными чёрными волосами и тёмными, с озорными искорками, глазами.

Как бы то ни было, типичное сочетание окликнуло меня по имени, когда, по моим подсчётам, до конца фильма оставалось ещё, как минимум, полчаса.

- Лена!

Я обернулась. Так и есть - Аня собственной персоной направлялась ко мне, широко улыбаясь. Она была одета в дорогущие джинсы, не пойми какую майку и кроссовки, купленные на распродаже. За плечами болталась набитая сумка, всегда напоминавшая мне солдатский мешок.

- Ты что?.. - слова застряли у меня в горле, а очки предательски съехали на кончик носа.

- Ты тоже опоздала? - она, как ни в чём не бывало, улыбнулась.

- А ты?

- И я, - довольно кивнула Аня.

- А позвонить нельзя было?! - я уже думала обидеться.

- У тебя батарейки сели, - она кивнула на мобильник у меня на шее. Там, и правда, мигала красная лампочка.

- Ладно, - я решила сменить гнев на милость. - А у тебя-то что случилось?

- Не знаю, - честно ответила она, взяв меня под локоть. Мы направились к переходу. - Мне кажется, в машине масло надо менять... Или свечи.

- Тебе кажется? - я подняла брови. - Чья машина?

- Что ты пристала?! - начала злиться она, и в её голосе появился лёгкий акцент. Он всегда проявлялся как-то вдруг. - Моя машина, так я должна с ней возиться? Лен, - она посмотрела мне в глаза, - я ничего не понимаю в машинах. Ты же в курсе.

- В курсе-то в курсе, но всё рано, почему так долго?

- Я ехала на метро... - тихо проговорила она.

- И?..

- Ты же знаешь. Эти схемы придумали для докторов наук с учёной степенью по химии, физике и всяким... - Аня запнулась, подбирая слово, головоломкам.

- Короче.

- Я доехала да Охотного ряда и оттуда шла пешком.

- Что?!! - я еле сдержалась, чтобы не рассмеяться.

- Ничего! - отрезала она. - Я хочу есть!

- Есть она хочет, - недовольно пробурчала я, запихивая очки в сумку. Заставить ждать меня тут битый час, вместо того, чтобы спросить, как проехать до Чеховской. Да я тебя пристрелить готова.

- У тебя нет ружья, - ехидно заметила Аня и потащила меня в сторону кафе. - Пойдём быстрей, может, сегодня Пашка работает.

Паша Шаляпин - наш бывший одноклассник и однофамилец известного оперного певца - работал в одном из кафе поблизости ввиду временного материального затруднения, причиной которого стала тяга к новым приключениям на свою голову. Короче говоря, путешествуя как-то летом через всю страну автостопом, его крепко "нагрели" какие-то проходимцы. Паша, будучи тогда наивным студентом, в милицию не пошёл, рассудив так: сам виноват, сам и отработаю. Жалко, конечно, но мы особо не переживали: всё равно ещё одна знакомая душа поблизости, можно, если что, заглянуть, поболтать.

Пока Аня забегала в кафе - позвать Пашу, я стояла на улице разбиралась с узкой босоножкой. Аня вышла, немного раздосадованная, минуты через три.

- Его там нет. И как я могла забыть? Они же собирались на дачу...

- На какую дачу? - не поняла я, ведь обычно, если мы куда-то и ездили, то вместе.

- Ой! - Аня подняла на меня глаза, словно только что проснулась. - Я сегодня будто сплю: он же просил ничего тебе не говорить.

- Да кто? - не унималась я. - Пашка?

- Да какой Пашка?! - взбрыкнула Аня. - Брат его!

- Олег? Ничего не понимаю.

- Ладно, раз уж проболталась, - Аня, всем своим видом показывая внутреннее противоборство касательно того, рассказать или нет, потащила меня в сторону Макдональда. - Они там, на даче, его день варенья праздновать решили, Олежкин.

- А, - дошло, наконец, до меня. - Я и забыла совсем. А ты чего не поехала?

- А я с тобой. Тебя не пригласили, и я отказалась. Думаю: раз уж вы из-за какой-то ерунды поссорились...

- Что значит "из-за какой-то ерунды"? Ты что, не слышала, как он у меня под окнами ночью расположился и горланить стал?!

- Я не слышала, - Аня пожала плечами. - Я в Питере была, на презентации маминой книги.

- А, ну конечно, ты не слышала, хотя, если учесть, как он орал...

- Что поделаешь? Любовь...

- Да уж, - надулась я. - "Мурка" в пьяном виде вместо серенады, - Аня хохотнула:

- Бывает.

- Только не у меня. С такими вот придурками я завязала раз и навсегда. Мне нужен принц на белом коне, желательно со слухом и голосом.

- И без пристрастия к выпивке, - уточнила Анна.

- Совершенно верно, - кивнула я. - Без пристрастия к выпивке... и конь и принц.

- Зюзя ты, - проговорила Аня, улыбаясь своим мыслям.

- Что это значит?

- Ладно, проехали, - она отмахнулась, и мы вошли в двери ресторанчика.

Там, как всегда, было много народу, но мы всё-таки пробились. Усевшись за свободный столик в самом углу, мы оглянулись в поиске знакомых - никого не было.

- Тебе что? - спросила Аня, вынимая кошелёк из своего "баула".

- То же, что и тебе, - меланхолично ответила я, пытаясь выжать последние соки из мобильника, дабы позвонить домой - он молчал как партизан.

- Я голодна, как волк, - сказала она себе под нос. - Готова съесть слона.

- Ты уверена, что волки едят слонов? - спросила я, изо всех сил нажимая на кнопки телефона. Он издал жалобный писк, и экранчик погас окончательно. Аня снисходительно глянула на меня, сняла с шеи плюшевую коалу и протянула мне.

- Держи.

Я кивнула ей, и начала искать в записной книжке свой домашний номер. Как ни странно, нашла я его под именем Зюзя. Даже интересно...

В трубке ответил детский голос.

- Ало? - чавкая, произнесла Таня - моя сестра.

- Танюшка, привет. Это я. Мама - папа дома?

- А ты где?

- Мы тут с Аней. А мама?..

Где вы с Аней? В Макдональде? А ты знаешь, что жирную пищу есть вредно?.. - всё так же тихо почавкивая, проговорила она.

- Танюха! Достала. Маме скажи, что я скоро буду.

- А ты?..

- Всё! - Я нажала на рассоединение.

Она очень умная. Намного умнее сверстниц. Иногда это тревожит...

Разговаривая с Таней, я не заметила, как с другого конца зала в мою сторону направился молодой человек с подносом в руках. Он подошёл, мягко улыбнулся и, глядя прямо в глаза, тихо спросил:

- Тут свободно?

- Свободно, свободно. А вон там - ещё свободней, - я указала на освободившийся столик напротив. Вся в расстроенных чувствах после разговора с сестрой, я, не знаю зачем, его отослала; молодой человек, меж тем, посмотрел на меня, на столик, потом снова на меня и произнёс:

- Спасибо, - он отошёл и сел на указанное мной место. От этого стало так тоскливо, что лишь пришедшая через пять минут Аня, с подносом, полным всякой всячины, смогла меня отвлечь.

На подносе, и правда, было МНОГО всего - он просто ломился пополам. Даже странно, как это она его донесла.

- Это что? - указывая на еду, спросила я.

- Думаешь, этого хватит, чтобы ощущение было такое, будто съел слона? я промолчала, вспоминая, как неделю назад Аня хвасталась, что ей, с её склонностью к дистрофии, никогда не грозит пополнеть. - Твоя - половина.

Проговорила она, распаковывая первый бургер.

- Половина слона? - тихо спросила я. Аня ничего не ответила.

Мы просидели в ресторане где-то час, при этом ни на минуту не давая отдохнуть собственным челюстям. В начале второго часа Аня, растянувшись на диванчике, спросила:

- Это кто?

- Кто? - не поняла я и хотела обернуться, как она меня остановила:

- Не оборачивайся! Вот и я тебя спрашиваю. Пялится на тебя, как на неоновую вывеску.

- Дай, угадаю, - меланхолично проговорила я, поняв, о ком речь. Голубые джинсы, футболка, кажется Nike, голливудская улыбка, синие глаза и чёрные волосы... - Аня вылупила на меня глаза; я и сама поняла, что только что сказала, точнее, от чего отказалась, точнее... - Я идиотка!

- Не огорчайся!

- Нет, я - идиотка!

- А я тебе говорила, что нельзя людей по частям рассматривать. Особенно таких симпатичных.

- Подумаешь... - решила не огорчаться я.

- Вот и думай! - Аня ещё раз сладко потянулась, встала, подхватила сумку и направилась к выходу.

- Стой! - завопила я так громко, что на меня обернулась почти половина посетителей. - Ты куда?!

- Я... - осторожно протянула Аня. - Я тебя там жду.

- Предательница, - сквозь зубы процедила я, но всё же решилась поменять место дислокации и пересела на противоположную сторону, дабы хорошенько изучить "противника". А "противник" был и вправду хорош. Я не ошиблась даже с расстояния можно было определить цвет его глаз, совершенно не подходящий цвету волос. Парень тихо допил кофе, глубоко вздохнул, посмотрел на меня и... Я инстинктивно поправила волосы, приготовилась улыбнуться, даже почти улыбнулась, как он... Он вышел в ту же дверь, в которую вышла Аня.

Воображаемая гильотина со свистом пронеслась рядом со мной... В голове отозвалось хлёсткое слово, лаконично характеризующее моё теперешнее состояние. Я взяла сумочку, с минуту сидела неподвижно, а потом вышла вслед за ним. На бордюре сидела Аня.

- Ну?!

- Ну и ничего!

- Как? Совсем?

- Совсем!

- Потрясающе! - выдохнула Аня.

- Что в этом такого потрясающего?

- Настоящий парень! Ты его попросила - он не беспокоит.

- Откуда ты знаешь?..

Ну что же, я совсем, по-твоему, того? Как сказать по-русски?.. Wahnsinnig.

- Ладно. Проехали. Тебя подвезти?

- А как же?! Только мы что, уже уезжаем? Я думала по магазинам пройтись...

- Ты по Охотному Ряду прошлась, а мне сегодня ещё к репетитору.

- Подумать только! - проговорила Анна, усаживаясь в мою машину. - Ей скоро двадцать один, а она всё по репетиторам бегает. Это который язык?

- Неважно... - ответила я, поворачивая ключ зажигания. - Сама виновата - когда все дети учились, я...

- Можешь не уточнять. Мы с тобой вдвоём школу прогуливали.

- С той лишь разницей, что ты таки выучила французский, а я - нет.

- Значит, теперь французский? - улыбнулась она.

- Теперь - французский, - улыбнулась я.

В тот же день, часов в шесть, я вышла из дома и пошла уже знакомой дорогой.

Проходя мимо одного из домов, я остановилась, чтобы поправить босоножку. До дома моего репетитора оставалось не больше десяти минут пути. Я поднялась и пошла дальше, когда услышала:

- Девушка, извините, - я обернулась и увидела парнишку лет шестнадцати в бейсболке, рубахе навыпуск, широченных "трубах" и куче фенечек на обеих руках. - Извините, девушка, а вы не подскажете, сколько времени?

Только тогда я заметила, что на детской площадке, вдали от мамочек с малышами, одну из скамеек заняли около десятка таких же парней с девчонками. Они громко над чем-то смеялись.

- Без пяти семь, - ответила я и уже собиралась идти дальше, как к парню подскочила девчонка в коротеньких шортиках, облегающем топе без бретелек и с синими волосами, вылезшими из-под банданы.

- Макс, ну ты чё, застрял? - она фамильярно обняла парня, глянула на меня снизу вверх и надула огромный пузырь из ядовито-зелёного цвета жвачки.

- Да вот, время узнал, - Макс пожал плечами и посмотрел на меня, словно извиняясь за свою подругу.

- И чё? - девушка так чавкала, широко открывая рот, что очень напоминала пьяную вдрызг корову.

- Без пяти семь... А по какой шкале? - парень снова обратился ко мне. Мальвина хихикнула и покрутила пальцем у виска.

- То есть? - не поняла я.

- То и есть, что дают, - хрюкнула Мальвина. - По какой шкале?

- По шкале будильника типа "Пионер", - отрезала я. - Что-нибудь ещё? по их лицам было видно, что будильник - их лютый враг, а "Пионер" - это, скорей всего, название коктейля для самых маленьких. Ну, им же хуже. Я развернулась и направилась дальше, но не прошло и пяти секунд, как снова прозвучал голос той девчонки:

- А прикурить у тебя нет?

- Не курю, - ответила я, не останавливаясь. Краем уха я уловила ответ, явно предназначавшийся мне:

- Ну и дура!

Я обернулась, но... ни парня, ни девчонки, ни той шумной компании уже не было. Они не убежали, просто испарились...

"Идиотизм!", как сказала бы Аня.

Я уже минут пять звонила в дверь к репетитору, а там даже не шевелились. Ни звука - ровным счётом НИЧЕГО. Идти домой просто так не хотелось - всё-таки за знаниями пришла. Да и сдаваться просто так я не привыкла. И я звонила,... привалилась к двери и звонила. Чисто инстинктивно жала на кнопку, прекрасно понимая, что в квартире никого нет. Обидно, всё-таки. Наверное, такой день...

Пожалев, наконец, измученный звонок, я отошла от двери и направилась к лифту. Тот долго не приезжал, а когда приехал (грузовой), в нём было темно, как в глубоком колодце. Заходить в столь сумрачное место не хотелось, но, немного поколебавшись, я вспомнила о семнадцатом этаже, на котором находилась, и решила поехать.

Войдя в кабину, я в тусклом свете коридорной лампы нашла-таки кнопку первого этажа и нажала её. Когда двери закрылись, стало ещё страшнее. Я оглянулась, в поиске хоть малюсенькой полоски света, но ничего не нашла. По спине побежали мурашки, а лифт всё опускался и опускался. Казалось, целую вечность. И вечность эта длилась как-то слишком долго... Я не смотрела на часы - какое уж там - но была готова поклясться, что вверх я поднималась раза в три быстрее. Меня начали смущать такие странные обстоятельства, никак не желавшие укладываться в голове. Я даже засомневалась - едет ли лифт, когда...

... когда из дальнего угла раздался тихий, вкрадчивый голос:

- Кажется, мы застряли.

Наверное, я закричала, и, наверное, громко. Потому что в дальнем углу кто-то завозился, громко вздохнул и проговорил:

- Не пугайтесь. Вы меня не узнали?

Наверное, я снова закричала. Сердце готово было вырваться наружу из меня и из лифта, а я была готова побежать за ним.

- Нет, - утвердительно заключил голос. - Вы меня не узнали.

- К-к-как я мог-гу в-в-вас узнать, если я вас даже не вижу?.. - я еле заставила себя успокоиться.

- Вы меня просто не увидели. Тут темно, - заключил голос. Только тогда я поняла, что голос - мужской.

- Я з-заметила, - унимая дрожь, проговорила я.

- Так, и что будем делать?

- Не знаю, - я почти полностью успокоилась.

- У вас нет фонарика?

- Боюсь, что нет, - я пожала плечами, и тут же про себя заметила, что мой собеседник это вряд ли увидел.

- Ясно, - голос в дальнем углу лифта замолк. Минуты две мы молчали, но я не выдержала и сказала:

- Дело ясное, что дело тёмное.

- Да, - голос усмехнулся. - Интересно, а мы движемся, или нет?

- Мне это тоже интересно. Можно было бы вызвать помощь, но, боюсь, нажму не на ту кнопку. А без этого мы тут можем ещё долго просидеть.

- Да, - повторил голос. Помолчал, а потом продолжил: - И всё-таки, мы с вами познакомились. Конечно, если это можно так назвать.

- Нет, так этого назвать ещё нельзя, - от скуки я всё-таки решила продолжить беседу на эту тему. - Меня зовут Елена. Можно просто Лена. А вас?

- Кирилл. Просто Кирилл. Можно на "ты".

- Да, меня тоже можно на "ты". А что ты имел в виду, когда сказал, что мы всё-таки познакомились?

- Я думаю, сейчас, это уже не важно.

- Пожалуй, ты прав, - Кирилл снова замолчал, и мне сразу стало как-то неуютно. Будто я разговаривала сама с собой.

- Эй, Кирилл, ты там?

- Страшно? - спросил Кирилл приятным голосом, внушающим уверенность.

- Ага... - тихонько ответила я.

- Не бойся, я же здесь.

Мне показалось, что я увидела, как он улыбнулся в темноте...

- Я никогда не застревала в лифтах, - после получасовой беседы я уже не знала, о чём можно говорить в такой вот "экстремальной" ситуации.

- Я тоже. Знаешь, я ими вообще не пользуюсь.

- Правда? А как же тогда?..

- Да, ничего особенного. Мало ли, что в жизни случается. Тебя вот когда-нибудь заставляли драться с драконами?

- Нет, - я рассмеялась.

- Вот и меня тоже. А некоторых - заставляли.

- Так ведь это когда было?

- А какая разница? Вот мы сейчас застряли в лифте. А ты представь, что... это злой волшебник натравил на тебя дракона, ты забежала в пещеру, чтобы спрятаться, а тут... - Кирилл на секунду задумался, чтобы продолжить свой рассказ.

- А тут обвал!

- Совершенно верно, но не просто обвал, а магический обвал.

- То есть? - переспросила я.

- Ну, его тот волшебник устроил. Понимаешь?

- Я понимаю, что сейчас два взрослых человека сидят в полной темноте в лифте и травят байки.

- Ты слушай! - прервал Кирилл. - Я люблю сказки.

- Я тоже, но может, лучше подумаем, как отсюда выбраться?

- А что тут думать? Придёт прекрасный принц...

- Ты.

- Я, - довольно мурлыкнул в темноте Кирилл. - Убью дракона и спасу тебя. А потом...

- А что потом, мы будем думать, когда ты меня спасёшь. Кирюш, я не возражаю, но мне ещё домой попасть надо и желательно сегодня.

- Тебе скучно? - с грустью в голосе спросил Кирилл.

- Я устала.

- Извини. Я думал, тебя это развлечёт.

- Современные люди не верят в сказки.

- А ты?

- Я не знаю.

- Я приехал сюда, чтобы учиться, - проговорил мой собеседник.

- Ты иностранец?

- Можно и так сказать. Но вот сейчас я думаю, можно ли чему-то научиться, если не знаешь, как это применить?

- При чём тут сказки?

- Да, действительно, при чём тут сказки? Мои друзья говорят, что у меня хорошо получается их рассказывать, а вот придумывать я их не умею.

- В сказках всё время происходят чудеса.

- Ты хочешь чуда?

- Да.

- А что должно произойти?

- Я хочу, чтобы пришёл электрик и вытащил нас отсюда.

- Это несложно.

- В каком смысле?..

Кирилл ничего не ответил. Он глубоко вздохнул. Тихо, почти неслышно сделал шаг в мою сторону, и... Лифт остановился, меня ослепил яркий свет парадной. После абсолютной темноты это было так удивительно, перед глазами заплавали круги, и я, шатаясь, вышла наружу. Придя в себя, я заглянула в ещё не успевшие закрыться двери лифта - там никого не было.

Дыхание перехватило, и я силилась понять, с кем же так долго разговаривала. Мимо меня он точно не проходил, но как тогда?..

Придя домой, первое, что мне пришло в голову, это позвонить Ане. Так я и сделала:

- Не может быть! - воскликнул Анин голос в трубке; в голосе её снова появился акцент.

- Может, может, - начала уговаривать я её, или себя...

- Мистика какая-то, - задумчиво произнесла она.

- Ты это мне говоришь? Я не пойми с кем болтала почти что час, а он взял и ... пшик!

- Именно ПШИК! Большой такой ПШИК. А ты уверена, что ты с ним говорила? Я хочу сказать, может... это просто ошибка. Галлюцинация?

- Сама ты "галлюцинация"!

- Не надо злиться! А парень-то хоть симпатичный был?

- Я его не трогала!

- Зачем тебе его трогать? - не поняла Аня.

- Я же говорю, там темно было.

- Ну, по голосу-то можно было определить, - обиженно начала она.

- Аня, прекрати сей же час! Я и так думаю, в порядке ли у меня мозги, а ты ещё про парня этого спрашиваешь.

- Дело ваше, - заключила Анна. - Пойдёшь сегодня на дискотеку?

- Извини, не могу.

- Как хочешь, - произнесла она. - Если что, мы с ребятами тебя там ждём. Придёшь в себя - дуй к нам.

- Я подумаю.

- Ну, пока!

- Пока, - я положила трубку и пошла на кухню.

Там, уютно примостившись за столом, сидела Таня и что-то рисовала на листке бумаги. Я подошла к холодильнику, достала малиновый сок и налила в стакан. Дома больше никого не было, и я от скуки перегнулась через плечо сестрицы, чтобы посмотреть, что она там рисует. Над домиком, справа от улыбающегося солнца зелёным карандашом был написан телефонный номер и большая буква "К".

- Ты говорила с Аней? - не отрываясь от своего "труда", спросила Таня.

- Да. А что ты рисуешь?

- Тебе звонили, просили перезвонить, - Таня с обиженным видом ткнула в зелёные цифры. Я ещё раз прочитала номер:

- Я не знаю, кто это. Скорей всего спрашивали маму. Так что ты рисуешь?

- Нет, спрашивали тебя, - спокойно, как танк, сказала Татьяна.

- И что сказали?

- Я рисую домик, - Таня подняла на меня глаза и сняла очки.

- Что сказали? - повторила я.

- Да так, ничего особенного. Просили перезвонить.

- Ну, раз ничего особенного, значит, можно не перезванивать, проговорила я и сделала большой глоток, намереваясь идти обратно в комнату.

- Кто такой Кирилл? - неожиданно спросила Таня. От неожиданности я подпрыгнула, сок залил любимый мамин ковёр, а я, схватив листок, не обращая внимания на Танины возмущения, бросилась к себе и, унимая дрожащие руки, начала набирать номер.

Ответил знакомый мужской голос:

- Лена, здравствуй.

- Привет! Ты куда делся?

- Решил продемонстрировать тебе чудо. Получилось? - спросил он.

- Да, - коротко ответила я. - Но откуда ты знаешь мой номер?

- Ещё одно чудо, - рассмеялся Кирилл. - Я вот тут подумал... Я скоро уезжаю. Может, мы с тобой ещё разок встретимся?

- Хорошо, - взволнованно закивала я и бросилась к шкафу, придерживая трубку плечом. - А когда? Сегодня?

- Было бы неплохо.

- Отлично. Только где, когда?

- Я буду тебя ждать через пятнадцать минут у подъезда. Идёт?

Да, только...

- Ну, до встречи, - Кирилл на другом конце провода так быстро положил трубку, что я даже не успела удивиться.

Откуда он взял мой номер и как узнал, где я живу? Странно, очень странно.

Лист второй

Лишний багаж

Я стояла у подъезда уже минут пять - ждала его. Наверное, я так никогда в жизни до этого не волновалась. В голову лезли всякие дурацкие мысли, сомнения. А вдруг он не придёт? Не успеет? Или он просто посмеялся?.. Странно, но тогда я даже не думала, что не знаю, как он выглядит. И он не знает, наверное... Там же было темно. Как он меня узнает? Об этом я начала думать, когда мимо подъезда прошла шумная компания молодых людей и девчонок. Я даже и не заметила бы их, если бы не увидела в толпе синие волосы, торчащие из-под банданы. Ребята прошли мимо моего подъезда и остановились где-то за углом. Оттуда ещё минуты через две вышел паренёк - Макс, как его назвала та Мальвина. Он подошёл прямо ко мне, выплюнул сигарету и нервно дёрнул головой, изображая приветствие. Затем он шмыгнул носом, набрал побольше воздуха в грудь и произнёс:

- Он задерживается. Просил передать свои извинения.

- Кто? - я не то что смутилась, была немного ошарашена.

- Понимаете, пробки... - виновато пожал плечами парень.

- Понимаю... Но ты о ком?

- О милорде, - Макс даже не понял моего вопроса.

- Я не жду здесь никакого милорда, - начала возмущаться я.

- Как? - Макс вылупил на меня глаза. - Милорд сказал, что назначил вам тут встречу.

- Мне действительно назначили тут встречу, но... Кирилл. Это он тебя послал?

Вместо ответа гудок машины и визг шин разрезали густой предвечерний воздух. Отражённое в тонированных стёклах заходящее солнце ослепило меня, и тихий голос Макса отозвался в ушах словами: "Вот и он. Всего доброго!".

Передо мной остановился золотистый БМВ седьмой серии. Дверь распахнулась, и мне навстречу вышел Кирилл. Я сразу его узнала, и всё мгновенно стало на свои места. Голубые джинсы, найковская футболка, чёрные волосы и синие-синие глаза... таким я его впервые увидела тогда, но таким я его впервые разглядела сейчас. Он улыбался мне своей голливудской улыбкой так искренне, так мило...

- Прости, я опоздал, - он протянул мне руку.

- Ничего, - я села к нему в машину, и мы поехали в неизвестном мне направлении. Потом я часто думала, зачем я тогда подсела к нему. Тогда - я знала, зачем. А сейчас... Может, я хотела дослушать ту сказку, от человека, который совершенно не внушал опасений. А может, автомобиль просто показался мне волшебной каретой для Золушки, которая была способна умчать меня далеко-далеко. В любом случае, мне захотелось чуда - оторваться ото всех насущных проблем и ввязаться в какую-то авантюру. Если бы я тогда знала, чем это закончиться... Наверняка всё равно бы села к нему в машину.

Мы ехали долго. Выехали на кольцо, потом съехали с него и остановились у какой-то гостиницы. По пути Кирилл рассказывал о каких-то чудесах, об огромных замках, о летающих кораблях, о сказочных существах. Кажется это были феи. Да, точно, феи. Он ещё клялся, что одна из них его крёстная.

- Да, конечно, - закивала я.

- Ты мне не веришь? - удивился он и лихо крутанул руль, припарковывая машину.

- Тише, тише, - я рассмеялась, вылезая из авто. - Ещё убьёшь кого-нибудь. Давно права-то получил?

- Права? - переспросил он с таким видом, что я поняла - у него прав не просто нет - он даже о них не слышал.

- Ну да, права. Бумажка такая, - я начертила пальцами в воздухе прямоугольник, но Кирилл отрицательно помотал головой. Потом рассмеялся:

- Да знаю я, что такое права... Просто у меня их нет.

- Знаешь что, обратно лучше поведу я.

- Как хочешь,- он пожал плечами и открыл передо мной дверь. Затем, когда в холле никого не оказалось, он подозрительно оглянулся и нажал на кнопку лифта. После того, как он это сделал, внутри у меня застучал нехороший молоточек:

- А почему никого нет?

- Меня это тоже интересует, - загадочно протянул он.

- Слушай, Кирилл, - я подёргала его за рукав, пытаясь обратить на себя внимание. Он посмотрел на меня. - Ты только не подумай, что я такая... Не знаю, как сказать. Я не знаю, стоило ли мне сюда приходить. Я ведь тебя и не знаю...

Что-то лифт долго не идёт, - он задумался.

- Оставь... Сегодня у меня от лифтов одни неприятности.

- Почему?

- Я не понимаю сама себя. Обычно я так не ведусь... Я не знаю.

- Я не сделаю ничего плохого, - внятно и доходчиво проговорил Кирилл. Через два часа я уезжаю. Я ведь тоже не знаю, что такое происходит. Просто меня тянет, понимаешь вот тут... - он положил руку на сердце. - Раньше такого не было никогда.

- Ты уезжаешь? - переспросила я, но потом поправилась - То есть... Прости, всё как в тумане.

- Да, - Кирилл кивнул. - Как в тумане. Сегодня утром я думал, что уеду. Учёба закончена, но теперь я во всём сомневаюсь. Надо разобраться.

Я посмотрела в его глаза; в них, как в зеркалах, я нашла отражение своих. Мир залился яркими красками, я почувствовала его дыхание на своем лице.

Сзади нас с грохотом отворились входные двери, в них ввалились трое. Это были подростки. Девчачий голос разорвал тишину:

- Милорд, здесь опасно - бегите!

В тот же миг двери лифта распахнулись, оттуда ударил яркий свет. Меня отбросило в сторону и больно ударило головой о выступ в стене. Грудь сдавило, я еле смогла вздохнуть. Когда всё стало тихо, я открыла глаза и увидела, ту, которая спасла меня от неминуемой смерти - рядом лежала девушка, её бандана валялась на полу, волосы цвета индиго закрывали лицо, но я прекрасно узнала Мальвину.

Попытка встать отозвалась глухой, нестерпимой болью в затылке. Всё слилось перед глазами - жёлтые стены, красная ковровая дорожка. Свет от ламп сник в этом калейдоскопе и мгновенно стало темно-темно. Я уже ничего не чувствовала. Только эта боль удушливо распространилась по всей голове и стучала пульсом в моих висках.

Когда я пришла в себя - не знаю, сколько прошло времени - боль была уже не такой убийственной, как мне показалось в самом начале. Предметы постепенно обретали свои формы, силуэты людей уже можно было отличить от силуэтов мебели. На другом конце холла я увидела Кирилла. Он пытался встать, держась за стену. Помогала ему в этом девушка лет пятнадцати с длинными чёрными волосами, собранными в хвост на самой макушке. Когда он окончательно встал на ноги и, почти не шатаясь, сделал пару шагов по комнате, я проследила его взгляд - он направлялся к Максу. Тот сидел у стола регистрации и, стиснув зубы, смотрел на Кирилла. В этот самый момент Мальвина перевязывала ему кровоточащее плечо своей банданой. Кирилл сел перед ними на корточки, то же сделала вторая девчонка. Они стали тихо обсуждать произошедшее, и мне постепенно становилось ясно, что они-то точно знают, что произошло.

- Удо вычислил наше местоположение? - спросил Кирилл.

- Мы узнали об этом незадолго да нападения, милорд, - начал оправдываться Макс, но Кирилл знаком повелел ему молчать:

- Ты и так натерпелся. Если бы не ты, всё бы давным-давно пропало. Я обязан тебе жизнью. Я обязан вам всем. Как только мы прибудем домой...

- Если прибудем, - мрачно сказала девушка с чёрными волосами, поглядывая на двери лифта.

- Фиона, замолчи! - громко приказала Мальвина, завязывая узелок на плече Макса. - Мы не раз выпутывались из подобных ситуаций - выпутаемся и сейчас.

- Никогда раньше портал не должен был открыться через час с лишним. Раз Удо знает, где мы, ничто не помешает ему послать за нами ещё одну бригаду наёмников. К тому же может произойти перехлёст...

- Фиона права, - уныло заключил Макс, - мы больше не можем с ними сражаться. Я уложил троих, одного уложила она. Но я ранен, а у Фионы и Кэт закончились часы. Если они нападут, вы один будете беспомощны, милорд.

- Что ты предлагаешь? - Кирилл уныло отвёл взгляд.

- Прячьтесь, милорд, - произнесла Мальвина, или, как выяснилось, Кэт. Мы задержим их, если сможем.

- Кэт, это нереально. Все знают, что наёмники бесчестны - в любой ситуации они действуют по шкале Обратуса.

- Милорд, мы сумеем их задержать, хоть ненадолго, - тихо произнесла Фиона. - А вы должны успеть. От вас теперь зависит всё будущее королевства.

- Фиона, - с благодарностью в голосе проговорил Кирилл. - Ребята, если мы выпутаемся, клянусь, что представлю вас всех к награде. - Кэт ухмыльнулась и встала:

- Жаль, что остальные уже перенеслись. Они пропустят такую заварушку. Значит, так: Фиона, ты занимай оборонительное положение у входа, но наблюдай по всему периметру - чёрт их знает, откуда они откроют портал. Ты, Макс, сиди тут и не двигайся, если что - пали прямо в сияние, а я... - Кэт посмотрела в мою сторону, и мы встретились с ней взглядами. - Милорд, она очнулась. Что теперь будем делать?

Все присутствующие резко обернулись и посмотрели на меня. Стало как-то неуютно под этими взглядами. Кирилл поднялся, подошёл ко мне и помог встать. Мы отошли в сторону, и он проговорил:

- Ты можешь уйти, если хочешь.

- Нет, давай ты мне лучше сначала объяснишь, что произошло, а потом я сама решу, уходить мне или нет, - не знаю, откуда во мне появилась тогда такая смелость. - Я слышала, тут что-то намечается.

- Да. Но тебя это не коснётся, если ты уйдёшь и обо всём забудешь.

- Меня это уже коснулось, - я потёрла затылок. Кирилл понимающе кивнул. - И поверь, я никому не даю просто так себя мутузить - ни за что.

- Тебя не должны были задеть, но если бы не Кэт...

- Я ей обязана и не люблю ходить в долгу. Если я могу хоть чем-то помочь...

- Боюсь, что ничем помочь ты не сможешь. Я бы стёр тебе память, да вот что-то забыл заклинание... - он улыбнулся, и в синих глазах засверкали лукавые искорки. - Так что лучше просто уходи. И чем быстрее, тем лучше. Пойми, я не гоню тебя, просто боюсь, что очередной схватки может не пережить никто.

- Что за схватки? Я помню лишь ослепительный свет.

- Ты просто не успела перевести часы, - меланхолично проговорил он.

- Куда их надо переводить?

- В другую шкалу. Здесь, на Земле, это не принято, существует лишь одна шкала - по-нашему, шкала Брутуса. По ней в одном часе 3600 секунд.

- Ну да, - я принялась в уме высчитывать, не ошибся ли он.

- Есть ещё одна шкала - шкала Обратуса, по ней в одной секунде примерно сто часов.

- Мда? А почему я о ней никогда не слышала? - в мою и без того больную голову начали закрадываться сомнения касательно умственного здоровья моего собеседника.

- В вашем мире принято жить только по одному времени, ведь у вас нет волшебства.

- А у вас?

- А у нас есть.

- А у вас - это где?

- У нас - в моём мире.

- Ясно, - я развернулась в поисках выхода, но Кирилл меня остановил.

- Волшебство - лишь полёт мысли, он не может быть долгим. По нашим расчётам, сто часов за одну секунду - это столько, сколько нужно человеку, чтобы жить... Как сказать?

- В волшебном темпе, - закончила я.

- Совершенно верно. Но ты мне не веришь?

- Нет.

- Почему? Я плохо объяснил?

- Ну что ты? Всё так складно вышло, вот только я не пойму никак, как из одной шкалы перейти в другую. У вас ведь такие проблемы?

Вместо ответа Кирилл показал мне своё левое запястья. На нём красовался "Ролекс". Почти такой же, как у моего отчима, вот только на циферблате, прямо под стрелками, были нарисованы песочные часы и песок в них был, как настоящий.

- Стоит лишь нажать вот сюда, - Кирилл показал на какую-то кнопочку сбоку, - и обладатель часов переносится в другую шкалу. Всё происходит в сотни раз быстрее. Тебя уже не видят обычные люди, а они для тебя - всё равно, что недвижимые памятники. У Кэт и Фионы весь песок закончился - нужно докупать, но это можно сделать лишь в нашем мире...

- Я пошла! - я резко развернулась и направилась к выходу. Кирилл больше ничего не сказал, Кэт, Фиона и Макс непонимающе смотрели на него, забыв о том, что на них "скоро должны напасть". Я не поверила не единому слову.

Всё моё желание отплатить Кэт за то, что она спасла меня, испарилось. Да и от кого спасать? Всё враньё - от начала до конца. Тоже мне, нашли дурочку!..

Негодованию моему не было предела, я с силой толкнула дверь, почти вышла на улицу, когда решила обернуться и крикнуть что-нибудь пообиднее. Лишь краем глаза я увидела, что передо мной на улице из ниоткуда загорается яркий свет, такой, как тогда в лифте. Я глубоко вздохнула, чтобы набрать побольше воздуха в грудь, но вдох этот получился таким громким, почти утробным. Меня впихнуло назад, в холл. Всё виделось, как в замедленной съёмке: следом за мной ворвалось десять или двенадцать здоровенных мужиков в латах, прямо как из фильма про рыцарей. Лица их искажала злоба, громкие крики, которые они издавали, леденили сердце. Некоторые размахивали мечами, другие - топорами. Казалось, в них не было ничего земного - не могли земные люди с простыми земными сердцами быть настолько отчаянно злы. Я обернулась на то место, где раньше находились ребята - Кэт и Фиона стояли неподвижно, широко открыв глаза. Макс стоял рядом со мной, одной рукой он держался за раненое плечо, а другую выставил навстречу врагу, как бы защищаясь. Я не сразу заметила прозрачный, еле видимый фиолетовый свет, исходящий от его ладони. Наверное, свет этот был не так прост, ведь нападавшие, на которых Макс направлял руку, отлетали в сторону, но потом вставали и подходили снова, размахивая топорами.

Как из тумана, к Максу подошёл Кирилл. Он загородил его собой и выставил вперёд обе руки. Они погрузились в голубоватое марево, а затем яркие фиолетовые лучи, намного сильнее тех, что создавал Макс, направились в сторону врага. Здоровенные мужики отлетали к стенам, как тряпичные куклы, и больше не поднимались. Кирилл вышел на середину холла и развёл руки в разные стороны, вынужденный сам защищать свою собственную спину. Лицо Макса исказила гримаса нестерпимой боли, но мутнеющим взглядом он уловил движение одного из уже побитых соперников.

Он вскинул руки, издал пронзительный стон, но не смог ничего сделать это была последняя капля - Макс отключился, свесив подбородок на грудь.

А за Кириллом, отбивающимся от нападающих, неумолимо, как гора, возвышался самый огромный человек из тех, кого я когда-либо видела. Он стоял ко мне спиной с занесённым над головой Кирилла мечом. Я еле успела вскочить на ноги, как он резким движением опустил меч на голову Кирилла. Между головой и мечом оставалось полсантиметра, когда откуда-то изнутри у меня выплеснулась огромная тёплая волна розового света. Я машинально выставила вперёд руки и направила их на рыцаря. Свет, более яркий, чем у Кирилла, словно наполнил меня изнутри - я это чувствовала - и вырвался наружу через кончики пальцев. Враг даже не успел обернуться и посмотреть на меня, как упал, упал замертво.

Кирилл, наконец, повернулся, посмотрел на меня, на мои руки, затем перевёл в раздумье взгляд на девчонок, так и стоявших неподвижно. Я посмотрела в том же направлении - за их спинами, прямо в стене, сама по себе образовалась крутящаяся воронка; внутри неё светился контур, по форме своей немного напоминающий пятиконечную звезду.

Похоже, рыцари тоже её заметили, потому что бросились в сторону Кэт и Фионы, размахивая оружием. Кирилл среагировал быстрее меня, он крикнул: "Тащи Макса к порталу!", а сам бросился в сторону неподвижно стоящих статуй. Одним движением он откинул нападавших в противоположную сторону и по одной столкнул девчонок в воронку.

Я взяла Макса под руки и потащила туда же. Он был тяжёлым - я не знала, как мне спасти его от врагов, которые уже пришли в себя и снова нападали на Кирилла. Тот оборонялся, как мог. Выход нашёлся быстро... Потом я немного жалела, что не подумала ещё чуть-чуть, но уговаривала себя тем, что этого "чуть-чуть" у меня просто не было. Я повернулась к воронке спиной и изо всех сил потянулась назад, увлекая за собой Макса. Портал затянул нас обоих, вскоре туда же прыгнул и Кирилл. Воронка захлопнулась, и мы начали падать в кромешную тьму.

Проснулась я от того, что страшно замёрзла. Было мокро, темно и очень холодно. Лежать, к тому же, было очень неудобно. Что-то врезалось в бок, обе ноги и руку я отлежала, голова - так просто раскалывалась. Вот только спине было тепло - сзади потрескивал костёр. Я открыла глаза и прежде, чем вспомнить, что же произошло, оглядела место, где находилась. В какой-то неглубокой пещере, я лежала на камнях лицом к выходу. В кромешной тьме не было видно ни зги, кроме маленького кусочка неба, освещённого незнакомыми звёздами.

Сзади кто-то копошился. Я оглянулась и увидела Кирилла, греющего руки над огнём, Макса, дремлющего в углу пещеры, и Фиону, пытающуюся что-то приготовить. Фиона подняла глаза и дёрнула Кирилла. Он посмотрел на меня:

- Ты как? - спросил он.

- Я где? - спросила я, попытавшись встать. Фиона хмыкнула, встала и подсела к Максу.

- В пещере, как и я, как и мы все, - Кирилл сделал такой знак рукой, будто показывал мне музей.

- Я это уже... ик, поняла, - крякнула я, сев поудобнее. Ноги окончательно отказывались меня слушаться. - А где, в пещере?

- Вот Кэт сейчас придёт и расскажет, где пещера, - глухо отозвалась из угла Фиона. - А пока мы и сами не знаем. - Я перевела взгляд на Макса - тот, опустив глаза, кивнул.

- А что произошло? В смысле... Мы были там, а теперь тут.

- Мы перенеслись, - деловито ответила Фиона. - Через портал. Вы себя как чувствуете? Обычно, после первого раза тошнит.

- Пардон. А куда мы, собственно говоря, перенеслись? - Фиона раздраженно хмыкнула и посмотрела на Кирилла:

- Объясняйте ей сами, милорд. Мне надоело.

- Мы перенеслись в... - потянул Кирилл.

- В Ляуштрасс, - объявила ворвавшаяся в пещеру Кэт.

- В Ляуштрасс? - переспросила Фиона. - Всё не так плохо, как я думала.

- Всё намного хуже, чем ты думала, - прервала её Кэт, подсаживаясь поближе к огню. - Город захвачен наёмниками Удо. Мы не попадём в столицу иным путём.

- Их много? - проговорил Макс, едва придя в себя.

- Я слышала, человек двести.

- Удо направил треть своих личных войск, чтобы поймать нас? - удивился Кирилл, Кэт кивнула.

- Он проведал, где откроется портал.

- Если бы он проведал, где откроется портал, нас бы уже давно схватили. Видимо произошёл перехлёст и Удо знал, как произойдёт искажение.

- Откуда, милорд? - воскликнул Макс.

- С этим ещё предстоит разобраться... но ты же знаешь, он очень сильный волшебник, - задумчиво ответил Кирилл.

- Значит они ждут нашего появления в городе... Нам нельзя там появляться, - заключила Фиона.

- Милорду надо быть на коронации в Саурвале через неделю, или Удо перетянет Кардинала на свою сторону, и тогда восстания не миновать.

- Макс, как ты любишь сгущать краски, - перебила его Кэт. - Надо где-то достать "часов". Хоть немного, и тогда... может, прорвёмся?.. - Кирилл обречённо помотал головой:

- А другого пути нет?

- Город стоит на холме - с одной стороны залив, с другой - лес, но там патрули. С третьей - вот это самая гора, - Кэт постучала ногой по земле, но нам не в эту сторону. В столицу - либо через лес, но там опасно, либо прямиком через город, но там ещё опасней.

- Я не знаю, как выходить из этой ситуации. Я один, у меня трое телохранителей и ни один не может сражаться - у вас с Фионой нет "часов", Макс ранен.

- Сир, вы забываете, что мы самые лучшие, - улыбнулась Кэт. - Наши семьи никогда не простили бы нам, если бы мы вас оставили.

- Мы верны вам, милорд, - произнесла Фиона.

- И потом, она, похоже, маг. Настоящий маг, - Макс кивнул в мою сторону. И опять все на меня обернулись... Как же неприятно!..

- Макс, ты в своём уме?! - встряла Кэт.

- Ты не видела, как она сражалась, - отрезал парнишка с восхищением глядя в мою сторону.

- У неё не было "часов", - недоверчиво проговорила Фиона, принимая сторону Кэт.

- Я слышал, есть маги, которым они не нужны - они переносятся от одной шкалы к другой, когда захотят. Скажите им, милорд, - жалобно простонал Макс.

- Она, правда, сражалась, милорд? - спросила Кирилла Кэт.

- Она спасла меня, - тихо ответил тот, не смея поднять глаз.

- Но что это значит?! Я не понимаю! - Кэт расхаживала взад-вперёд, насколько это позволяли габариты пещеры. - Только заранее обученные маги могут использовать "свет". Как же родословная, генеалогическое древо? В наших с Фионой семьях все потомки были телохранителями со времён вашего пра-пра-прадеда. Род Макса и того древнее.

Как такое может быть?! Свечение не даётся при рождении; тем более такое сильное, как вы говорите. Вызывать его учат с младенчества. А она, она...

- Кэт, замолчи! - рявкнул наконец Кирилл. Вот уже почти два часа Мальвина расхаживала по комнате и бубнила, притом весьма громко, одно и то же.

- Простите, милорд, - Кэт умолкла и, обиженная, подсела в уголок к Фионе и Максу.

Кирилл встал, подал мне руку, и мы вышли из душной пещеры на свежий воздух. Трава под ногами была мокрая, мои босоножки быстро намокли, пока мы поднимались вверх по пологому склону. Звёзды над головой были совсем незнакомые. Вскоре мы поднялись на самую вершину - оттуда был прекрасно виден город, окружённый крепостной стеной. Над городом светила огромная луна, рядом, вторя первой, сияла ещё одна, поменьше.

Мы стояли молча очень долго. Становилось совсем темно и я пожелала оказаться сейчас дома. К сожалению, желание моё не сбылось - меня не подхватил торнадо и не отнёс обратно в Москву. Мы стояли и смотрели на город, на звёзды и я не знала, что делать.

- О чём ты думаешь? - спросил, наконец Кирилл.

- Как мне попасть домой.

- Ты уже не думаешь, что всё это - психушка? - усмехнулся он.

- Я думаю, что ты - самый главный псих, - я улыбнулась.

- Нет, - он опустил голову, а потом поднял её и внимательно посмотрел на луну, одну из двух. - Самым главным психом я стану через неделю - сразу после коронации.

- Ты станешь королём?

- Я буду официально признан наследником. Пока не умрёт нынешний король - мой отец.

- Значит, ты - принц, - теперь уже усмехнулась я.

- Принц, - виновато, будто извиняясь, сказал Кирилл.

- Но я думала принцы являются наследниками с тех самых пор, как родились, - неуверенно предположила я.

- У нас не так, - Кирилл покачал головой. - Чтобы стать наследником нужно получить образование, доказать верность государству ну и не натворить глупостей, разумеется.

- Хм. Принц... Наверное, здорово?

- Ну, как видишь.

- Вижу. Но вот как мне домой всё-таки попасть, а, принц?

- Как только мы попадём в столицу, я попрошу Тезаруса открыть портал, и ты перенесёшься назад.

- А Тезарус это?..

- Личный королевский придворный волшебник, отвечает за перемещения.

- А что, есть ещё один придворный волшебник? Не личный и не королевский?

- Есть, - с горечью в голосе сказал принц. - Удо - личный придворный волшебник Кардинала.

- Тот самый? - изобразила крайнюю заинтересованность я.

- Тот самый, - так же деловито кивнул Кирилл.

- Ясно. То есть... Ничего не ясно. Если ты принц, то почему должен бояться какого-то придворного волшебника?

Прикажи - и он или его сподвижники, слуги, вассалы, не знаю, кто там, отвалят. Нет?

- Боюсь, что нет. Слышала поговорку: "Вассал моего вассала - не мой вассал"? - я кивнула. - Ну вот, это напрямую относится к сложившейся ситуации. Наёмники - служат Удо, Удо служит Кардиналу, Кардинал не служит никому, кроме Бога, они с моим отцом на разных сторонах баррикад.

- Воюют, что ли?

- Нет.

- Ну, тогда я ничего не понимаю.

- Ну как? Есть власть духовная - Кардинала, есть власть монаршая моего отца. Кардинал вообще не любит все эти сколки, они с отцом предпочитают биться только за шахматной доской. А Удо, он... Он хочет их направить друг против друга.

- А ему-то какая выгода?

- Не знаю,- ответил Кирилл, но по его лицу было видно, что ответил он не совсем честно.

- Неужели Кардинал не знает, что за человек этот Удо?

- Какой бы он человек ни был, но маг он великий - этого отрицать нельзя. Вот Кардинал и держит его при себе.

- Но зачем его наёмникам на тебя нападать? - этого я никак не могла понять.

- Очень холодно. Давай я тебе это завтра объясню.

- Ты хотел сказать сегодня? - я посмотрела на часы.

- Да, уже сегодня. Иди спи, а нам с ребятами надо посоветоваться о том, куда завтра идти.

- Спокойной ночи.

- Спи спокойно, - Кирилл едва заметно подмигнул, и я пошла обратно в пещеру.

Мне бросили в лицо какие-то грязные тряпки. Это окончательно привело меня в себя. Я откинула их от себя, оперлась на локоть и приподнялась, протирая заспанные глаза. Костёр почти потух, и лишь немного дымились остатки недогоревших углей. Солнце давно встало и теперь ярко освещало пещеру. Надо мной стояла Кэт:

- Можно было бы и поаккуратней, - недовольно пробурчала я, напуская на себя самый грозный вид, который могла изобразить.

- Давайте быстрее, - произнесла она, скептически меня оглядывая. Сейчас в городе - самая торговля. Если соответственно оденемся, может, обойдётся без ненужных жертв, - при этих словах эта малолетка посмотрела на меня с таким видом, будто ненужной жертвой так или иначе быть мне.

- Понятно, - я встала и попыталась определить, где у принесённого верх, где низ. - Слиться с местным колоритом, так сказать.

- Это накидка, - Кэт вырвала у меня тряпьё, встряхнула его - и действительно, в её руках оно стало неким подобием одежды. - Когда сойдём с горы, наденьте капюшон и опустите голову.

Я надела на себя серую ткань, Кэт туго завязала тесёмку на шее, оправила на мне накидку и придирчиво осмотрела с ног до головы. На ногах она собственно говоря и остановилась. Я, уловив ход её мыслей, отошла в сторону и одёрнула накидку ниже.

- Ну нет, босоножки я не сниму! В чём мне прикажете домой топать от этого вашего Тезаруса?

- Накидка не достаточно длинна, - Кэт была непоколебима. Откуда-то из-под камня она выудила старые разодранные сандалии. - Очень удобные. Достались от одного монаха...

- Нет! - завопила я. - Никто не заставит меня это надеть! А вдруг у него грибок был? Или ВИЧ?

- Вот только не надо красивых слов, - Кэт встала в позу, а я попыталась понять, где конкретно она нашла красивые слова. - Забыли, с кем имеете дело? ВИЧ через обувь не передаётся. Да и потом, какой ВИЧ у монаха?

- Да откуда ты, малявка, знаешь, что это был за монах?! И как ВИЧ передаётся? И как?.. - я запнулась, не зная, о чём ещё можно спросить у современного подростка, чтобы убедить его в своей правоте. Они же сейчас такие умные! Они всё сами знают...

- Уйёё! - простонала Кэт, прикрыв рукой глаза. - Да катитесь вы!.. Ух, если бы не милорд. Не хотите - не одевайте!

И пусть вас схватят, посадят и тогда никакого Тезаруса, никакого дома такой истеричке, как вы, не видать!

- А ты, конспиратор разэтакий! Молчала бы! А то трясёт тут своими волосами, Мальвина! Кудряшка Сью! Тебя, что, будем наголо брить, чтоб не попасться? Сама-то ни за что бы с причёской не рассталась! У меня босоножки из Лондона, между прочим! Да, я - истеричка! Но с туфлями не расстанусь! Ты знаешь, сколько с меня за них на таможне содрали? Незаконно, между прочим! А как я в них экзамены сдавала? А как всю Москву вдоль и поперёк на машине изъездила?! Да они у меня боевые! Мой талисман! - под конец тирады, когда у меня уже кончилось дыхание, а в пещере собрались все, кроме Кирилла, я чувствовала себя полной дурой. Настоящей идиоткой, страдающей за правое дело. Хотя это чувство ни за что не сравнилось бы с тем, что я почувствовала буквально через минуту:

- А чем вам мои волосы не нравятся? - почти обиженно сказала Кэт, кося глаза, дабы посмотреть на своё каре, хотя бы на кончики...

- Чем? - озадаченно спросил Макс, глядя то на меня, то на волосы подруги.

- Но?.. Разве вы не видите? - указывать на такой явно бросающийся в глаза факт, было как-то неудобно. Однако, несмотря на все мои ожидания, на лицах всех троих я не прочла ничего, кроме совершенно искреннего удивления. - Они же синие... - прошептала я, борясь с самой собой.

- И что? - всё так же непонимающе спросила Кэт.

- Как что?!..

- Это мой натуральный цвет, - она пожала плечами, а я будто упала в пропасть. В надежде на поддержку или, хотя бы, сочувствие, я по очереди заглядывала в глаза сначала Фионе, потом Максу. После этого окончательного и бесповоротного провала, в моём мозгу всплыла сама собой картина с изображением пергамента с надписью: "Приговаривается к пожизненному самоистязанию посредствам собственной совести". На этом можно было бы поставить жирную точку и больше не продолжать, если бы в пещеру в этот момент не вошёл Кирилл в таком же тряпье и, сняв капюшон, не сказал:

- Итак, все готовы? Вижу, что все, только... Кэт, сними, наконец этот дурацкий парик. Твой отец меня не простит, если узнает, что ты шастала где-нибудь в таком виде... Я что-то не то сказал? Почему вы все смеётесь? Фиона, ты всю пещеру подметёшь, хватит валяться! Макс, а ты-то что? Мужчина называется... Ты же вроде был ранен? Кэт... Кэт... Ты чего плачешь? От смеха? Это не смех, это... Да что с вами?!

Кэт вытирала выступившие слёзы стянутым с головы париком. Растрёпанные тёмно-русые волосы прилипли к лицу, и она не могла ничего сделать - всё её тело содрогалось в беззвучном хохоте. В этом воцарившемся цирке, где троица малолетних телохранителей изображали подвыпившую публику, а я - вечно грустного, ударенного по голове клоуна, Кирилл - единственный, кто ничего не понимал - смотрелся довольно глупо. Он метался от одного ржущего подростка к другому, потом ко мне, готовой разреветься, как девочка, потом снова к ним. Все его старания были тщетны - эти так называемые телохранители уже сделали свой шаг, и я твёрдо решила на них обидеться... На всех!

Лист третий

Казематы Ляуштрасса

Ворота города были широко открыты для всех желающих. А их поток был неиссякаем. Огромные телеги, груженные товаром, кричащие друг на друга люди, одетые в лохмотья, чинно проезжающие господа, окружённые стражей, кареты, запряжённые пятью, а то и шестью лошадьми. Прямо у ворот стояла таможня, состоящая из наёмников Удо. Все на одно лицо: ростом каждый не ниже двух метров, красные носы, торчащие из-под поднятых забрал, тяжёлые латы, одним видом внушающее опасение оружие. Непонятно было, как они двигаются в такой экипировке.

Однако - какими бы неповоротливыми они не казались - управлялись с поставленной задачей они очень хорошо, а главное, быстро. Ни одна повозка, ни один приезжий не оставался без должного внимания - будь он одет хорошо или плохо. Тем не менее, никакой неурядицы это не создавало - пробок, заторов или прочих неудобств, связанных с движением, не возникало. Меня насторожило то, что люди, приезжающие на каретах, даже не возражали, когда их допрашивали, осматривали привезённый багаж - видимо, никто не хотел связываться с Удо. Это внушало опасения, и я подошла ближе к закутанному с ног до головы Кириллу.

- И как мы собираемся пройти?

- Ещё не знаю, - помотал головой принц. Тем временем между нами и ближайшим проверяющим оставалось не более тридцати метров, мы уже влились в общий поток, отступать было поздно, любое движение в сторону могло вызвать подозрения. К нам подскочила Фиона:

- Милорд, - тихо прошептала она. - Они ждут вас в сопровождении трёх телохранителей. Неважно, в каком виде, мы появимся - они ждут четверых.

- Что ты предлагаешь? - тихо спросил подошедший Макс.

- Нам нужно разбиться, - ответила Фиона. - Они знают, что телохранители ни за что не оставят своего сюзерена. Я хочу сказать... Не подумайте, что это предательство, но нам всем лучше идти раздельно. Кэт пойдёт с Максом, я пойду первой вместе с миледи.

- Что ты говоришь?! - возмутилась Кэт. - Я никогда!..

- Тише, - шикнул Кирилл, - Кэт, прошу тебя! Фиона права, - он резко сделал шаг в сторону.

Фиона мгновенно схватила меня под руку и потянула вперёд. Мы подошли прямо к стражнику. Он хмыкнул, глядя сверху вниз, встал в позу и пробурчал:

- Кто такие?

- Мы... - потянула я.

- Имена.

- Что вы, господин? - заискивающе поклонилась Фиона, толкая меня в бок. - Какие имена? Мы пришли в город... торговать.

- Чем? - рыкнул стражник, моё сердце приглушённо стучало. - У вас нет товара.

- Что пристал к ним, чучело? - к проверяющёму подошёл ещё один наёмник. Он был на голову выше первого и в полтора раза шире. - Не знаешь, чем им торговать?

- У них нет с собой товара, - пробурчал рыцарь. Второй рассмеялся. Подошёл к Фионе и сорвал с неё капюшон. Я оглянулась и в толпе увидела встревоженные глаза Кирилла.

- Их товар всегда с ними! - громко объявил рыцарь. - Сразу видно, что новичок. Ни один телохранитель не станет выдавать себя за уличную девку. Проходите, не задерживайте движения! - он пропихнул вперёд меня и Фиону. Она, облегчённо вздохнув, надела капюшон, и мы прошли вглубь города. Пройдя за городские ворота, туда, где таможенники уже не стояли, мы остановились.

- Мразь, - сквозь зубы процедила Фиона. Она убрала прядь смоляных волос со лба и посмотрела на меня. - Испугались, миледи?

- Неприятно, - проговорила я, не сумев выдавить ничего больше.

- Для них женщина либо гулящая, либо преступница. В данной ситуации нам лучше быть первым, - я кивнула. - Что-то милорда нет, - Фиона взглянула на ворота. Я последовала за ней. Там что-то происходило. Разом все наёмники с площади подтянулись ко входу. С обнажёнными мечами, они распихивали зевак, дабы пробраться к очагу происшествия. Через пять минут мы увидели, как стоящие у ворот люди выстроились в две шеренги, освобождая путь.

Оттуда вышли два стражника, за ними ещё два, а между... Под конвоем вели Макса и Кэт. Оба в оковах с поднятыми головами, они даже не посмотрели в нашу сторону. В этот момент кто-то сильно сжал мою руку. Я оглянулась и увидела Кирилла. Он стоял за спиной Фионы, прижимаясь к серой стене дома. Шумиха нарастала, толпа следовала за арестантами. Фиона, не нуждаясь в приказе, незаметно влилась в эту толпу и мгновенно попала в первые ряды, сделав знак оставаться на месте.

Кирилл оттянул меня в угол, мы спрятались за стоящей рядом телегой. Он озадаченно смотрел в след Максу и Кэт, но в его глазах уже горела непонятная искорка:

- Когда вы с Фионой прошли, я решил идти следом. Макс с Кэт не отставали, следовали по пятам, только к стражникам мы подошли разным. Они почти прошли, не знаю, как назвались, что сказали, но их пропустили. А мой тот самый, который проверял вас - привязался. Наверняка, что-то заподозрил. А может, ему просто влетело... Я не знаю, но он сдёрнул с меня капюшон.

- И? Узнал? - затаив дыхание, я слушала.

- Я думаю, нет. Иначе сейчас под конвоем бы шёл я. А вот Кэт... У неё нервы на пределе были, вот и решила вместо меня себя подставить. Закричала что-то, по латам дубасить начала. Макс её остановить пытался - видел, что я уже проскочил, но её как понесло, - Кирилл опустился на колени и закрыл лицо руками.

- Их вычислили?

- Даже если нет, казни не миновать - она подняла руку на наёмников придворного волшебника самого Кардинала.

Этого не прощают.

- Не отчаивайся, - я подсела к нему, - мы что-нибудь придумаем.

- Да, - закивал он, поднимая глаза. - Нам надо достать часов до того, как придёт Фиона. Но вот где?

- А где их обычно достают?

- Их можно купить в оружейной лавке, если там есть разрешение на торговлю волшебными препаратами.

- И что? Пойдём и купим. Деньги-то есть?

- Дело не в деньгах. Ляуштрасс на военном положении. Здесь закрыты все места, где раньше можно было купить оружие. О волшебстве нет и речи - сейчас часы только у наёмников.

- Но ведь мы можем перенестись в другую шкалу и забрать то, что нам надо. Они ведь будут неподвижны, разве нет?

- Я вижу, ты себе ещё плохо представляешь, как действуют часы. Перенесись хоть сейчас - и пол-улицы озарится вспышкой. Наёмники хоть и выглядят туповато, но реакция у них - будь здоров. К тому же, у тех, кто переносится сразу после тебя? остаётся ещё где-то полсекунды, пока ты не разгонишься, чтобы влиться в тот же момент времени.

Это как гонки в забронированных ящиках. Успел забронировать - добро пожаловать, а нет - стой как статуя.

- Значит, нет никакой надежды? - Кирилл покачал головой. - Стоп! Ты же принц! Тебе нельзя раскисать. Мы чего-нибудь придумаем. Где хоть храниться эта дрянь? - Кирилл кивнул на проходящего мимо стражника - рядом с кольцом, в котором висел меч болтался маленький холщовый мешочек.

- И всё? - удивилась я. - Так просто?

- Есть мысли? - переспросил принц.

- Есть, - как можно неоднозначней ответила я. - Сиди тут.

- Да что ты?.. - Кирилл взялся за подол моё накидки, не давая встать.

- Фиона сказала, что для них все женщины либо гулящие, либо преступницы, которых надо посадить. Вот мы и проверим, - я отцепила его руку и встала. Он резко подскочил и перегородил мне путь:

- Ты не посмеешь! - с негодованием в голосе произнёс он.

- Успокойся. Ты что подумал, я?.. Нет, на это, мой принц, можете даже не рассчитывать. Просто Кэт спасла мне жизнь, а долг платежом красен.

Кирилла отпихнула от меня какая-то неведомая сила. Он упал на спину и никак не мог прийти в себя, а надо мной уже возвышалась эта гора - тот второй рыцарь, который пропустил на с Фионой в город.

- Уже развлекаешься? - грозно спросил он, поглядывая то на меня, то на Кирилла.

- А... э... - проблеяла я, не в состоянии сказать что-либо ещё.

- Пойдём, я тебя угощу, - он отхлебнул из фляги, вытер незащищённую шлемом часть лица и повесил фляжку на пояс - как раз рядом с мечом и... заветным мешком с "часами".

- Ну, пойдём, капитан, - наугад назвала чин я, и, похоже, не ошиблась, потому что рыцарь освободил путь, и мы направились к какой-то таверне.

Войдя в тускло освещённое, душное помещение, мы сели за стол. Рыцарь снял с себя шлем, оказавшись ещё большим уродом, чем я ожидала. Он вытер замусоленным платком мокрое лицо, но на носу повисла капелька пота. Капитан дёрнул головой в поиске хозяина, капелька сместилась чуть-чуть вправо, угрожая вот-вот упасть. Хозяин отозвался быстро и подскочил к нам:

- Чего изволите? - низко кланяясь, спросил он.

- Ты мне тут не любезничай, - проорал капитан; схватив несчастного за воротник, он притянул его к себе. - Я с дамой, не видишь? - он тряхнул лицом, нос колыхнулся, подобно трамплину, а глаза хозяина сошлись всё на той же зловредной капле.

- Что вы, что вы, господин? Я и не думал! Так чего изволите?

- Ты чё будешь? - рыцарь глянул на меня с таким остервенением, что стало по-настоящему страшно.

- У вас э-э-э... квас есть? - промямлила я, хозяин кивнул. - Тогда принесите, если можно.

- Хорошо, - стуча зубами, произнёс владелец таверны. - А в-в-вы?..

- А мне портвейн! - дурным голосом проорал капитан. - Бочонок или два! Сегодня всю ночь дежурил - имею право! - заключил он и отбросил от себя владельца таверны, а я, удивлённая сказанным, задумалась о том, подают ли в Москве портвейн бочками. Владелец кубарем полетел в сторону, сшибая по пути стоящие рядом стулья и табуретки. - А ты чего, вина не будешь? - спросил он. Я мотнула головой в знак отказа, он передразнивая, сделал то же самое и капелька, ставшая раза в два больше, заходила ходуном на кончике его носа. Почему?

- Я не пью, - ответила я, но по выпученным глазам капитана поняла, что девушка, работающая по совершенно определённой специальности в этом мире, в это время не пить просто не может. - На работе не пью, так сказать. Хм... я кашлянула, отведя глаза в сторону от его противной рожи.

- Понимаю, - участливо произнёс рыцарь. - Я ведь тоже своего рода на работе. Правда сейчас - не моя смена, можно и отдохнуть.

Вскоре принесли наш заказ. Портвейн даже отдалённо, даже запахом, портвейн не напоминал, но рыцарь, видимо, так хотел пить, что этого просто не заметил. Один за другим, он осушил пять или шесть кубков. Квас тоже был, откровенно говоря, не самый лучший, к тому же тёплый. Я отхлебнула пару раз и стала с интересом наблюдать за судьбой капли на носу капитана, которая с каждым погружением её в кубок с портвейном, делалась всё больше и больше. Становилось интересным наблюдать за её поведением - каждую минуту, по мере опьянения хозяина носа, то есть рыцаря Бауфбота, как он назвался, капля норовила сорваться и упасть, окончив тем самым свою недолгую жизнь, но, тем не менее, держалась всё так же стойко.

По истечении часа, когда первый бочонок был опустошён полностью, а второй уже на четверть, Бауфбот всё-таки оторвал свою пьяную рожу от кубка и посмотрел на меня маленькими красными глазками:

- Ну а теперь - за дело! - произнёс он, явно обращаясь ко мне. Я, изображая полную дурёху, налила ему ещё кубок и поднесла к самому рту. Он посмотрел на меня бешеными глазами, потом посмотрел на кубок, потом - снова на меня.

В конце концов, он хмельно улыбнулся, ударил меня по руке, от чего кубок со звоном покатился по грязному деревянному столу. - Э, нет! От меня так просто не отделаешься! Чтобы окончательно опьянеть, мне будет мало трёх таких бочек. Пойдём! - он схватил меня за руку - в ужасе я не знала, что делать. Бауфбот сделал шаг, другой и...

... он падал тихо, неспешно, можно сказать, аккуратно, как в фильмах с трагическим концом, где главного героя всё-таки убивают, и он умирает на руках своей возлюбленной. К сожалению, рыцарь Бауфбот мало был похож на лирического героя, да и я в сложившихся обстоятельствах не горела желанием исполнять роль его грустной спутницы.

Словно выбирая позу, место, чтобы расположиться, капитан уже на полусогнутых ногах сделал несколько шагов вправо, потом влево, потом, как в ритме вальса, закружил по помещению, опускаясь всё ниже и ниже. Окончательно упал он у прилавка, загораживая вход. Романтика портвейна...

Через минуту или две, когда мне всё же удалось высвободить свою руку из лап притихшего рыцаря, с кухни появился хозяин таверны. Он неуверенно оглядел его, попинал ногой в бок, дабы убедиться, что Бауфбот отключился надолго и посмотрел на меня:

- Ну что, хорош мой портвейн? - его глаза сияли.

- Так это вы его усыпили? Но зачем?

- Забирайте, за чем пришли, и передавайте мои лучшие пожелания принцу. И бегите, бегите быстрее, - хозяин покосился на лежащего Бауфбота.

Я нагнулась, отвязала от пояса мешочек, заглянула в него - там лежал белый песок. Решив не терять времени, я завязала его покрепче и спрятала за пазуху.

- Спасибо вам огромное!

- Не за что, - хозяин таверны пожал мне руку, и я выбежала на улицу искать Кирилла.

- Повтори ещё раз, - всё больше наседал Кирилл. - Он тебя хоть пальцем тронул?!

Мы сидели в небольшой гостинице за общим столом. Постояльцы ещё не спустились: для ужина было ещё рановато, и все остальные, кроме нас, разумеется, либо гуляли по улицам Ляуштрасса, либо спали в своих комнатах. Фиона пришла с плохими новостями - без суда и следствия за одно покушение на стражников Удо Кэт и Макса приговорили к позорной казни через повешенье как лазутчиков. Фиона сидела с нами - переводила дыхание и пыталась что-нибудь придумать, чтобы освободить ребят. Она стаканами пила ледяную воду и переводила глаза с меня на Кирилла. Я доедала остывающий суп и пыталась убедить Кирилла, каким-то магическим образом засыпавшего белый песок себе и Фионе в часы на руке, что со мной ничего страшного не произошло.

- Да не трогал он меня! - в который раз отнекивалась я. - Чего пристал? "Часы" я достала, вернулась живая, здоровая... тьфу-тьфу. Где тут деревяшка почище? - я нагнулась и постучала по деревянному полу; стол, конечно, тоже был деревянным, но если сравнивать критерии чистоты пола и стола, выбор был не пользу последнего.

- Да, вернулась! - не отставал Кирилл. - Да, достала "часы"! Но если я узнаю, какой ценой это случилось, я... - он запнулся, - я перебью всех этих мерзавцев!

- Да знаешь ты цену, я тебе пять раз повторяла. Ну, пялилась я на его красную рожу с час, ну испугалась немножко, когда он, как выяснилось, пьёт, как заправский алкаш и не пьянеет. Не знаю, правда, что было бы, если б не хозяин таверны, а так - всё нормально.

- А что за хозяин? - оторвалась от питья воды Фиона и подняла на меня воспалённые глаза.

- Я же рассказывала, - не захотела отвлекаться от поедания ставшего противным супа - уж очень хотелось есть. - Человек, как человек.

- Простой человек не стал бы рисковать ради неизвестно откуда взявшегося принца и его странного вида подружки. Я не хочу вас обидеть, миледи, но когда город на военном положении, местное население обычно предпочитает не рисковать, - промолвила Фиона, посмотрела на Кирилла, потом они оба перевели взгляд на меня - Кирилл кивком показал свою солидарность с телохранителем.

- Что вы хотите от меня услышать? - я глубоко вздохнула и отодвинула от себя опустевшую миску.

- Как он выглядел? - осведомился Кирилл. Они сидели за противоположной стороной стола, низко пригнувшись. Я чувствовала нарастающее внутреннее противоборство и понимала, что со стороны это выглядит, как зреющий заговор.

- Да обычно, как многие. Лет тридцать на вид. Волосы - длинные, правда, все уже седые и торчат в разные стороны, как будто он ночевал на включённом электрическом стуле. Но лицо молодое, глаза всё время бегают. А сам - сразу видно, что хищная птица, нос такой, как у коршуна. Голос, как у курильщика, а так, не вызывает никакого доверия.

Знаете, если бы он не сказал этих слов, ну про лучшие пожелания принцу, тебе, то есть, я бы и не подумала ему верить, говорить что-то.

- А что ты ему сказала? - лицо Фионы было будто каменным.

- Да так, ничего особенного, - я пожала плечами. - Поблагодарила его и всё. За то, что он усыпил капитана Бауфбота, так выручил меня. И за то, что он верен государству, в твоём лице, Ваше Высочество, - я рассмеялась, но вскоре поняла, что смеюсь я одна. Кирилл и Фиона тревожно переглянулись, их лица всё гуще заливал белый мел. - А в чём дело-то? - я откашлялась. Они переглянулись, Кирилл потёр слипающиеся глаза, Фиона тихо ковыряла кинжалом стол:

- Вы думаете, это он, милорд?

- Теперь всё ясно - тот стражник потому меня и отпустил, что узнал. Он доложил начальнику - напрямую. Та сцена в таверне - спектакль.

- Значит, Макс и Кэт подставили себя напрасно? - Фиона сглотнула и с тревогой посмотрела на своего милорда.

- Это означает, что вызволить их будет почти невозможно - раз он знает, кто я и где, их охраняют, как всю королевскую сокровищницу.

- Там будет ловушка, милорд. Они нас ждут.

- А никто и не говорил, что всё будет просто, - Кирилл выхватил кинжал из рук Фионы и кинул его в дверной косяк - лезвие вошло в дерево почти на половину. - Вставайте - надо отоспаться перед тем, как... - он умолк и пошёл наверх.

- Что происходит? - остановила я Фиону, когда она уже встала и пошла вслед за Кириллом.

- Хозяин таверны, - Фиона запнулась и опустила глаза. - Это был сам Удо.

Мы проснулись ближе к полуночи. В гостинице было тихо, как в склепе. Да и по улицам никто не ходил - я объяснила это наверняка введённым комендантским часом. Кирилл спешно собрался, ещё раз проверил часы, перед зеркалом поправил бляшку на новеньком чёрном плаще и, предупредив, что будет ждать на улице, вышел. Фиона сидела на одной из трёх кроватей и, поставив ногу на стул, поправляла длинный сапог. По контуру в области голени угадывалось наличие кинжала. На ней тоже был чёрный плащ, такой же, как у меня и Кирилла. Мы по-быстрому отоварились прямо перед обедом и теперь выглядели, как близняшки-ниндзя, только без масок.

Я нервно расхаживала по комнате и жалела о том, что за двадцать с хвостиком лет так и не научилась курить - Аня, несмотря на то, что в жизни не брала в зубы сигарет, всегда утверждала, что курение очень успокаивает. Хотя, где бы я тогда взяла табак - непонятно. Фиона встала и внимательно посмотрела на меня:

- Вам страшно, миледи? - спросила она тоном более утверждающим, нежели вопросительным.

- А по мне не видно? - отмахнулась я, унимая порыв бросить всё и сбежать куда подальше. - И чего этот Удо так наш мир не возлюбил? У нас что, плохо?

- Напротив, - Фиона пожала плечами, поправила волосы, собранные во французскую косу и знаком предложила мне выйти из комнаты. - У вас очень хорошо, главное, спокойно - никакой враждебно настроенной магии. Только старушки всякие, провидицы, а так - ничего особенного.

- И что же ему не нравится?

- У него, говорят, невеста к вам сбежала, лет десять тому назад, почти заговорщицким тоном прошептала Фиона, когда мы проходили по коридору. - Но это - лишь слухи. Никто точно не знает.

- А что за невеста?

- Да понятия не имею, - взбрыкнула юная телохранительница. - Очень мне надо с его делами разбираться. Знаю, что как проход к вам открыли, так она со всей семейкой и... фьу, - Фиона свистнула, дёрнув головой.

- Но зачем-то ведь ей это надо было, - не отставала я.

- Ну, судя по всему - да. Вы на него сами сегодня посмотрели согласились бы стать его невестой?!

- Нет! - меня даже передёрнула от предложенной перспективы.

- Ну и всё. Сбежала, и флаг ей в руки, - закончила, наконец, наши беседу Фиона.

Внизу, прямо у входа, нас ждал Кирилл. Он с тревогой озирался по сторонам и нервно шевелил пальцами, очевидно, пытаясь согреть руки. Спустя какое-то время я заметила, что Фиона делает то же самое. Наверное, на уровне рефлекса; через пару минут, я поняла, что мои пальцы двигаются как-то сами собой, словно мне предстояло сдавать анализ крови из вены. Признаться, это мало помогало согреться, а на улице, и правда, было очень холодно. Мы шли на другой конец города. Пройдя центр, обозначенный огромным металлическим кругом на мостовой, напоминавшим "Нулевой километр" в Москве, мы едва не наткнулись на проверяющий патруль. Два удалых молодца, на две головы выше Кирилла, закованные в доспехи, чинно прошествовали вдоль по улице, ничего не обсуждая, ни о чём не переговариваясь, даже не смотря в стороны - они шли, как зомби, в известном лишь им одним направлении. Пока они громыхали латами, проходя мимо нас, мы, как три чёрные кошки, буквально вжались в стену, пытаясь слиться с тенью неосвещаемых улиц.

Обе луны поднялись всё выше и сохранять конспирацию становилось всё труднее - патрули, как назло, попадались всё чаще, что почти наверняка было связано с приближением заветной цели - тюрьмы города, а скрываться от их глаз становилось весьма и весьма проблематичным, так как стражники теперь бродили целыми кучами и безмолвно обшаривали каждый переулочек, каждую расщелину в стене дома. Они искали, искали нас...

Наконец, в свете звёзд и лун мы увидели серое здание, такое же, как и остальные, если не считать решётки на окнах и стражу у возвышения на холме прямо напротив главного входа в казематы города Ляуштрасса. Это так называемое возвышение и привлекло моё внимание. В ночном сиянии я разглядела силуэт П-образной конструкции. На поперечной перекладине висели три верёвки, качающиеся на ветру - у меня перехватило дыхание.

- А т-третья для кого? - заикаясь спросила я.

- Для меня, - ледяным, словно северный ветер, голосом ответила Фиона; затем она ухмыльнулась. - Всё распланировал, гадёныш.

- Не волнуйся, Фиона, - Кирилл взял её за руку, - справимся.

- Ну, по крайней мере, попытаемся, - девушка улыбнулась и засучила рукав камзола - там я еле разглядела небольшие наручные часики. - Значит так, используем эффект неожиданности... Я хотела сказать, действуем, как получится. Городские ворота - в двух кварталах отсюда, если дойдём до этой стадии - придётся хорошенько побегать.

- Но ворота наверняка закрыты... - вставила я.

- Можете быть уверены, - Фиона кивнула. - На месте разберёмся главное, попасть поглубже в лес, как можно дальше от основной дороги - там уже не будет патрулей, даже сам Удо не решится нас преследовать. Будем думать, ваша крёстная не примет нас за лесных грабителей и не выкинет вон, она скосила глаза на принца, тот лишь пожал плечами. - Кэт и Макс... Я уверена, Удо не станет их глубоко прятать - он слишком тщеславен и любит поиздеваться. Скорей всего, они в одной из камер. Теперь очерёдность - мы переносимся все вместе, но вы, миледи, вы - наше тайное оружие, наша надежда. Вы войдёте потом...

- Что ты хочешь сказать? - едва не завопила я. - Я не знаю, что делать. Да и вообще, смогу ли я перенестись? В тот раз это было случайно.

- У тебя всё получится, - Кирилл взял мои руку в свои. - Главное - не думай, что ничего не выйдет. Мы войдём в помещение - стражники на входе не успеют среагировать. Затем они бросятся за нами - мы постараемся отвести их с Удо подальше от камер заключённых. Ты войдёшь немного погодя и освободишь ребят, - он сунул мне в руки мешочек с "часами". - Затем, если сможете, вы поможете нам. Если нет - бегите. Макс знает дорогу к моей крёстной, она поможет, если что...

- Нет, не говори так, - я замотала головой, из глаз полились слёзы. - Я не знаю, что мне делать, а если не выйдет?.. Может обойдёмся без переносов? Нельзя по-простому?

- Сияние действует, только если ты находишься в шкале Обратуса. Не волнуйся, Удо связан с часами, как большинство волшебников в моей стране, а ты - нет, и в этом наш козырь, - Кирилл засучил рукав и посмотрел на меня. Прости, что втянул тебя в во всё это.

Темнота улицы буквально озарилась вспышкой света. Я прикрыла глаза рукой и в это мгновение почувствовала, что меня засасывает куда-то. Ощущение было подобно тому, будто ты находишься между двумя магнитами - тебя тянет и туда, и туда, и во все стороны сразу. Я опять глубоко вздохнула, и опять звук этот отразился во мне таким долгим, громким эхом, по окончании которого я будто очнулась от столетнего сна. Наверное, так чувствовала себя Алиса, когда упала в кроличью нору.

Всё вокруг снова виделось в сероватой дымке или даже мареве, будто бы смотришь на мир поверх разожжённого костра. Я всё так же сидела, прижавшись к стене, и наблюдала за тем, что происходило на площади. Часть стражников ярко замерцали, а затем бросились в открытые двери тюрьмы, где совсем недавно промелькнули два силуэта. Большинство так и остались стоять неподвижно, они лишь повернули головы в ту сторону, где мы стояли; я представила себе, что происходит сейчас у них в мозгу - наверняка, они только подумали зажмуриться, и импульс, посланный от мозга к векам, застрял на полпути.

Я просидела неподвижно около пяти минут, каждый миг порываясь броситься к дверям. Меня останавливали вспышки света и вылетающие наружу груды металлолома, когда-то бывшие наёмниками придворного волшебника самого кардинала.

Когда вылетел последний, и за ним вот уже пару минут не вылетал никто, моё сердце застучало ещё сильней. Оно стучало тревожней и тревожней, как бы толкая меня внутрь темницы. Свет постепенно удалялся - это было хорошо видно даже через решётки. Когда внутри всё потухло - Фиона и Кирилл увели преследователей на второй этаж, где в окнах вновь засиял голубоватый свет, я всё-таки побежала внутрь.

Попав внутрь, я осмотрелась. Когда-то белые стены, теперь местами чёрные от сажи, пара факелов на высоких чугунных подставках, дубовый стол в небольшой комнатке при входе и винтовая лестница, ведущая наверх. В обе стороны вели коридоры с бесчисленным количеством дверей, ведущих в камеры. Я растеряно посмотрела налево и направо - куда бежать, я не знала.

Я прикрыла глаза, сосчитала до пяти, мысленно произнесла считалочку и двинулась направо - если что, во всём был бы виноват месяц и его дурацкий ножик...

Я принялась дубасить по всем дверям, заглядывать в каждое маленькое окошечко в поисках ребят и негромко, но весьма слышно выкрикивать их имена. Пройдя треть коридора, я встала, как столб, прислушиваясь к воцарившейся наверху тишине. Только тогда до меня дошло, что так я никогда не найду ребят и уж тем более не смогу их вызволить.

Не потому, что Кирилл с Фионой доверили мне - обычной столичной неженке - ответственное партийное задание, от которого зависит судьба целого государства и которое вряд ли выполнил даже Джеймс Бонд, а потому, что оба заложника, почти наверняка, застряли в шкале Брутуса, а вытащить две неживые статуи в виде отнюдь не маловесных подростков из тюрьмы, пусть и не очень строгого режима, в сложившихся условиях мне одной будет просто невозможно. Кирилл этого не учёл... да и я, когда в самом начале взялась за это, тоже.

В момент почти критический, как всегда, пришло озарение в виде полного безразличия. Тогда для меня была одна-единственная цель - найти камеру, где содержали Макса и Кэт. Как ни странно, я её нашла - в самом конце коридора за крепкой дверью в малюсенькое окно я заметила знакомый силуэт. Несмотря на то, что было очень темно, я была готова поклясться, что на фоне оконного проёма я разглядела знакомую фигуру. Силой воли я вновь заставила свои руки засветиться и разнести дверь в щепки; меня охватило радостное волнение, которое я никак не могла подавить.

Макс, застыв, сидел на подоконнике и вглядывался вдаль, Кэт сидела на охапке сена, опустив голову на руки. Не зная, что делать, я сняла с их рук часы и принялась вертеть, пытаясь понять, как же их "заправить". Наконец, я нажала на какой-то выступ, стёкла откинулись, и из циферблата буквально, из ниоткуда, выросли маленькие пустые песочные часы с открытым верхом. Я запустила руку в мешочек и осторожно, будто слила сложное по приготовлению блюдо, подсыпала песок обоим. Как только верхние половинки оказались заполненными доверху, часы исчезли, превратившись в гравированное изображение, крышки захлопнулись, и у меня на ладони лежала пара "абсолютно обычных часов".

Не теряя времени, я надела механизмы обратно на руки обоим ребятам и в волнении стала ждать. Чего? Я не знала.

В голове всплыли слова Кирилла: "Успел забронировать - добро пожаловать, а нет - стой как статуя". Становилось страшно. Сверху не было слышно ни звука, а Макс и Кэт так и сидели неподвижно.

Тут, будто птица в клетке, в голове забилась мысль. Она жаждала выплеснуться наружу. Я подтащила Кэт к Максу, так, чтобы я могла дотянуться до рук обоих, взяла их за часы и нажала на те же кнопки, что жала раньше. Только теперь, вместо того, чтобы открыться, часы издали пронзительный свист, какого я не слышала раньше, вокруг стало светло, как днём, и я поняла, что две фигуры, застывшие во время первой вспышки, ожили во время второй.

Кэт непонимающе потирала глаза и озиралась. Макс с удивлением смотрел на меня и теребил волосы:

- Миледи, что произошло? - спросил, наконец, он.

- Нет времени, потом объясню, - я подскочила и выбежала в коридор, увлекая за собой ребят. - Фиона и Кирилл взялись отвлекать Удо, пока я тут с вами разбиралась, и по-моему, у них неприятности.

Макс и Кэт переглянулись и, не говоря ни слова, бросились за мной.

Мы мигом очутились на винтовой лестнице, взлетели по ней, как на крыльях, не боясь оступиться на узких ступенях.

Она вела высоко наверх - второй этаж был пуст, и мы поднялись на третий, оказавшийся одной - единственной комнатой. Тяжело дыша, мы застыли в молчании, глядя на происходящее вокруг. В центре комнаты происходило нечто что именно, разглядеть было сложно, ведь действие отделяли от нас стоящие по кругу наёмники Удо. Они не оборачивались, тяжело сопя и что-то бормоча себе под нос.

Мы тихонько примостились за ними, приподнялись на мыски и еле разглядели творившееся в центре комнаты.

Стараясь дышать как можно тише, ребята прошли вдоль стен и образовали своеобразный треугольник. Каждый наблюдал за происходящим со своей точки благо стражи были все, как один: высокие и глухие, это спасало нас от неминуемой гибели.

Удо, и правда, казался карликом относительно своих верных слуг, на самом же деле он был чуть ниже меня, но, как когда-то сказала о моём росте Аня: "Выше вас в Москве только Останкинская башня". Сейчас его седые волосы были гладко прилизаны и собраны в хвост. Лишь пара прядок, спадавших на красное от нескрываемого гнева лицо, портили образ лощёного тирана.

Придворный волшебник стоял на полусогнутых ногах, яростно смотря на свои жертвы. Обе его руки, окружённые красным сиянием, были направлены ладонями на Кирилла. Кирилл стоял перед ним на одном колене и почти померкшим сиянием окружил себя и лежащую рядом Фиону. Она тяжело дышала и, повернувшись на спину, смотрела в потолок больными глазами. Кирилл крепко сжимал её руку, медленно опускаясь на оба колена. Удо ликовал, стражники обменивались злорадными улыбками.

- Сдавайся, принц, - проговорил он, - ты уже выдал себя.

- Тебе никто не поверит, - отрезал Кирилл.

- Если я приведу тебя к престолу Кардинала в цепях... хм, - Удо ухмыльнулся, довольно глядя на слабеющего принца.

- Я думаю, твоему отцу нечего будет сказать на этот раз. Сдавайся. Всё уже кончено!

Противоборство продолжалось ещё несколько минут, мне становилось страшно, что мы опоздаем или что один из стражников, наконец, обернётся и увидит нас, когда Кирилл глубоко вздохнул и отклонился назад, защищая Фиону, голубоватый свет вокруг них погас; Удо издал победный клич:

- Сдавайся, и я пощажу её и ещё двух твоих ребят. Я же понимаю - они не виноваты, в том, что их милорд - глупец!..

- Удо самодовольно расхохотался. В этот момент с той стороны, где за спинами наёмников стояла Кэт, взметнулась вверх её ладонь. Я не сразу поняла, что она хотела передать мне и Максу, но потом... четыре, три,... её пальцы загибались, а мои инстинктивно начали подёргиваться в ожидании предстоящей схватки, и больше всего на тот момент я опасалась того, что один из наёмников поднимет голову и оторвётся от наблюдения за расправой над принцем и Фионой. Так и произошло - охранник, стоящий ко мне ближе всех, тем не менее поднял голову вверх.

Он, как и я, не сразу осознал, что значит парящий за спиной его товарищей кулак, но всё-таки резко обернулся. Мои руки сами собой поднялись вверх, Макс и Кэт пронзительно закричали, Удо оглянулся, силясь понять, что происходит, но было уже поздно - треть охранников, находящихся на этаже, лежали замертво, остальные сгрудились в кучу в центре, облегчая нам задачу.

Мне было их жаль, очень жаль, поверьте, но тогда я даже не осознавала, что люди, лежащие на полу, уже никогда не встанут, единственная мысль, бьющая ключом, была о том, как сейчас спасти Кирилла и Фиону.

Наёмники разлетались в разные стороны, вскоре перед нами стоял один Удо. Он прижимался к стене, шаря своими жилистыми руками по каменным выступам. Кирилл взял Фиону на руки и встал рядом с нами, спина к спине. Глаза придворного волшебника забегали по комнате в поисках чего-то, что могло ему помочь. Он, ухмыляясь, посмотрел на Макса, на Кэт, затем на Кирилла и на лежащую у него на руках Фиону, но остановил он свой взгляд почему-то на мне.

Будто молния обожгла его, нервным тиком она прокатилась от левой брови до правой щеки и отобразилась в наигранной улыбке. Потом он глянул на Кирилла:

- Я вижу, ты заручился поддержкой ещё одного человека, - промямлил он, сгибаясь в три погибели.

- Обычно ты не так называешь моих друзей, - высокомерно проговорил принц.

- А как? Мелкие букашки? Они и есть мелкие букашки, - Удо ещё раз оглядел телохранителей принца. - Они ничего не стоят, а ты, глупец, настоящий глупец, недостоин того, чтобы управлять этим королевством, ведь ты даже не знаешь, кто теперь воюет на твоей стороне. Ты не представляешь, какой силой она обладает! - волшебник громко рассмеялся и опять все посмотрели на меня... Когда же это кончится?! Удо, воспользовавшись заминкой, всё-таки нащупал что-то, что искал. С ещё более громким смехом он нажал на выступающий булыжник и провалился в открывшийся люк, который сразу за ним и закрылся. Макс бросился к стене, у которой ещё недавно стоял их главный враг, но Кирилл остановил его:

- Макс, оставь, нам надо убираться отсюда, и поскорее, - принц сбежал вниз по лестнице, мы последовали за ним.

Нельзя было терять ни минуты - "часы" истекали, рыцари на улицах могли очнуться в любой момент.

Никогда в жизни до этого я так не бегала. Ворота показались минуты через три, но когда я обернулась, заметила, что бегут за мной лишь Макс и Кэт. Я хотела остановиться, но Кэт схватила меня за руку и потянула к выходу из города.

Мы остановились прямо перед закрытыми воротами.

- Где Кирилл и Фиона? - переводя дыхание, спросила я.

- У них закончились часы, - ответил Макс. Странно, но я заметила, что ни он, ни она даже не запыхались.

- И вы бросили их там?!

- Миледи, но какой смысл, если бы мы тоже перенеслись?

- То есть?

- Миледи, поймите, ну стоят они там и стоят. Стражники ведь тоже стоят, - привёл логичные доводы Макс. - А что будет, если мы все перенесёмся? Двери-то пока закрыты.

- Он хочет сказать, что даже если мы отобьёмся от стражников, ворота без "свечения" нам не открыть.

Я кивнула и выставила руки вперёд, оба телохранителя сделали тоже самое. Общими усилиями ворота из морёного дуба разлетелись в стороны через полсекунды.

- Ну а теперь возвращаемся, - позвал за собой Макс, и я поняла весь маразм ситуации - как же сложно жить то в одном времени, то в другом. Там, где мысль сливается с действием, где вечно вокруг мелькают вспышки переноса, где твоё оружие - твои руки.

Кирилл стоял в квартале от городских стен. Фиона покоилась на его руках, а глаза его были устремлены вперёд. Кэт огляделась и заметила пару стражников в пяти метрах от нас. Грех был бы не воспользоваться таким случаем, тем не менее, она ничего не сделала. Наверное, прочитав у меня на лице вопрос, она пожала плечами:

- Я не могу на них нападать, они же беззащитны. Это - первый закон нашего клана.

- Ценю твоё благородство, - кивнула я, - но почему-то, когда вы с Фионой стояли неподвижно, будучи не менее беззащитными, они этим не погнушались, - Кэт виновато отвела глаза и подошла к своему милорду. Я вздохнула, подумала: "Какое счастье, что я не принадлежу к их клану", и направилась в сторону наёмников. Убивать я их не собиралась; несмотря на весь трагизм ситуации, совести я лишилась несколько позже, а тогда я легонько толкнула обоих. От произведённого грохота, подумала я, все очнутся раньше времени. Однако ничего такого не произошло. Макс усмехнулся, Кэт насупилась, очевидно сожалея, что такая замечательная мысль пришла ко мне, а не к ней - закованным в такое обилие железа, рыцарям предстояло проваляться долго - так я думала.

- На счёт три, - проговорил Макс.

- Раз, два, три, - ребята разом нажали на кнопочки на часах, нас снова окружил слепящий белый свет и, прежде чем ко мне вернулось зрение, я услышала фырканье и ругань с той стороны, где "отдыхали" рыцари.

Меня пихнули в спину и, не отдавая себе отчёта, что происходит, я снова побежала. Рядом бежал Кирилл, впереди - Макс, сзади - Кэт, а ещё дальше... Я поняла, что зря рассчитывала на неповоротливость наёмников Удо. Мгновенно осознав, что произошло и что им надо делать, они бежали за нами, громыхая латами. Мы выбежали из города и поняли, что ещё не всё, далеко не всё - с обеих сторон нас окружили небольшие отряды конных рыцарей с собаками.

Будучи на привязи, псы им только мешали, а вот когда рыцари их отпустили... Я уже говорила, что никогда так не бегала? Мне кажется, что в ту ночь, медленно перерастающую в утро, я по меньшей мере дважды побила мировой рекорд по бегу на длинные дистанции.

Когда мы вбежали на опушку, за нами ещё гнались, а вот по продвижении дальше в лес, наши преследователи постепенно отстали, вскоре гонка окончательно сошла на нет, и мы смогли передохнуть. Ноги и руки тряслись от долгого бега. Мышцы ныли, не хватало воздуха, а от тупой боли под рёбрами хотелось согнуться вдвое и провести так весь остаток жизни.

Хотелось и плакать и смеяться одновременно. Так глупо я себя чувствовала и одновременно какой счастливой я была.

Лист четвёртый

Три орешка для Золушки

Кирилл опустил приходящую в себя Фиону на мягкий мох, а сам уселся рядом. Мы собрались в кружок и долго не могли ничего сказать. Минут через двадцать, когда дар речи вернулся ко всем без исключения, как-то вдруг всем захотелось высказать своё мнение. Перебивая друг друга, Фиона, Кэт и Макс начали объяснять, что же происходило, когда их забрали в плен, когда она пошла за ними, как я достала "часы", как Фиону с принцем зажали в угол в той башне, как в неё попал Удо, как в примерно это же время я открыла дверь в их темницу и перетащила ребят из одной шкалы в другую, как... В общем, сошлись на том, что я - герой, и что так легко всё это у меня одной попросту не получилось бы. Все, в том числе и Кирилл, внимательно на меня посмотрели:

- Что опять? - спросила я, понимая, что мне готовят допрос с пристрастием.

- Что имел в виду Удо, когда сказал, что милорд не знает, кто именно к нам присоединился? - готовая испепелить меня взглядом, процедила Кэт.

- Ну если он не знает, мне-то откуда знать? - я пожала плечами.

- Может, он сказал это просто для того, чтобы нас отвлечь, а затем ускользнуть? - предположила Фиона.

- Ты вообще в обмороке была, - промолвила не желавшая ни в какую уступать Кэт. - Как ты можешь что-то помнить?

- Во-первых, я не была в обмороке, а во-вторых, как ты можешь в чём-то обвинять миледи, когда она спасла ваши с Максом жизни?! - Фиона села и теперь с недоумением смотрела на подругу. - Она достала "часы".

- Она напоролась на Удо, - парировала Кэт.

- Удо вышел на нас сам.

- Но ведь тогда, в таверне, он, судя по всему сказанному, не узнал её? Ведь не узнал? - я неопределённо покачала головой. - Так почему там, в башне, он прям в лице изменился, когда увидел, что она тоже умеет вызывать сияние?!

- Ты сама отвечаешь на свой вопрос, - тихо сказал Макс. - Там, в башне, мы его прижали, и он искал любой повод, чтобы нас отвлечь и смыться. Предлагаю лишний раз не вводить всех в сумятицу и отнестись к этому, как к отвлекающему маневру. Кто "за"? - поднимите руки.

Руки подняли Фиона, сам Макс и Кирилл. Я воздержалась, поскольку решали всё-таки мою судьбу и лезть мне показалось некорректным, тем более что решение было в мою пользу. Кэт жалобно осмотрела всех собравшихся, глянула на Кирилла, пискнула : "Милорд!", и больше не возникала.

- Что теперь будем делать? - спросил Макс.

- Надо найти мою крёстную - она поможет быстрее добраться до столицы, мы встали и пошли за Кириллом. - Может, даст лошадей... - размышлял вслух он, пока мы шли.

- Не боитесь, что получится, как в прошлый раз? - непонятно чему улыбнулась Фиона.

- Боюсь, - честно кивнул принц.

Мы всё дальше углублялись в лес. Солнце встало и теперь светило нам в спины. Становилось тепло и душно, в лесу было очень мокро и что-то постоянно хлюпало под ногами. Я уже сняла с себя плащ, сорвала с одного дерева веточку и отмахивалась ей от приставучей мошкары. Мы шли след в след, деревья напирали со всех сторон, и я чувствовала, что вот-вот упаду от усталости.

Примерно через час, когда солнце наверняка уже поднялось высоко, мы окончательно перестали его видеть. Лес стал настолько глухим, что лучи хоть и попадали на землю, но очень редко. Раннее утро в моих глазах сменилось поздней ночью. У меня начали заплетаться ноги, я то и дело спотыкалась обо что-то, норовя упасть носом в грязь.

А между тем вокруг дубовая роща сменилась непролазным ельником с буераками, оврагами и прочими малоприятными явлениями лесного ландшафта. В глаза всё время летели маленькие сучки и пылинки; руки и ноги я покарябала в кровь. О любимых босоножках пришлось забыть - одну я потеряла в первые двадцать минут бега от стражников Удо, а вторую выкинула за ненадобностью, и теперь, не смея поднять глаз на Кэт, шлёпала по болоту абсолютно босиком.

Фиона держала меня под руку. Мы обе были, наверное самые ослабшие - она из-за травмы, а я с непривычки, поддерживали друг друга, не давая упасть. Кирилл, как всегда, шёл первым, Кэт с Максом вторыми, а мы - калеки печально замыкали шествие. К обеду, когда мой желудок был готов переварить сам себя, я почувствовала под ногами твёрдую почву. Вообще, было удивительно, что то, во что превратились мои ноги после беспрерывного шлёпанья по воде в течение минимум шести часов, было ещё способно хоть что-то чувствовать. Тем не менее, мох, покрывающий твёрдую почву, на которой можно было бы даже попрыгать от радости, если бы на то были силы, символизировал конец шествия по болоту.

Мы вышли на небольшую круглую полянку, окружённую вековыми соснами. Прямо изо мха белыми кучками росли ландыши, а посередине поляны, лилипутом в стране гигантских деревьев, стоял крошечный домик с красной черепичной крышей и голубыми стенами, местами обросшими вьюнком. Под окнами красовались кусты роз, а на небольшом крылечке в горшках цвела герань.

Дверь в домик отворилась и оттуда, сгибаясь и громко ворча, вышла старушка в белом накрахмаленном чепчике. Она медленно спустилась и остановилась на последней ступени крыльца.

Прикрывая ладонью подслеповатые глаза, она посмотрела в нашу сторону. Солнце, вновь показавшееся над поляной, очевидно, мешало ей разглядеть нас. Она звучно откашлялась и крикнула:

- Опять пришли воровать мои ландыши, разбойники?! Вот я вам сейчас покажу! - она обернулась, достала из-за пазухи палочку, протёрла её носовым платочком и наставила на нас. Не успела она больше сказать и слова, как Кирилл вышел вперёд, прошёл полрасстояния от нас до домика и поднял руки вверх:

- Крё, не надо! Это я, Кирилл. Ты опять потеряла очки?

Старушка мгновенно изменилась в лице. Она спрятала палочку обратно, кряхтя, словно заправская пенсионерка, которую заставили заняться бегом с препятствиями, раскрыла объятья и пошла навстречу любимому крестнику. Кириллу пришлось встать на колени, чтобы дать ей поцеловать себя в лоб, но более нежной заботы о ком-либо со стороны бабушки, да ещё такой, я никогда не видела.

Фиона улыбнулась и потянула меня вслед за Кэт и Максом, которые поспешили к старушке засвидетельствовать своё почтение. Кирилл подозвал меня, взял за руку и потянул вниз, дабы старушка смогла меня лучше разглядеть. Я присела на корточки рядом с ним.

- Крё, знакомься, это Лена. Лена, это моя крёстная, я тебе про неё рассказывал, она - фея.

- Ты ему тоже не поверила? - обратилась ко мне бабулька. Я отрицательно покачала головой, она улыбнулась. - Ему никто не верит, но он же принц.

- Когда мы с ним познакомились, я не знала, что он - принц, - честно ответила я.

- Как так? - удивилась фея.

- Я тебе всё потом объясню, - предложил Кирилл. - Может предложишь нам чаю, мы очень устали.

- Конечно, - засуетилась крёстная, - а пока, может, вы, ребятки, поищете мои очки? В прошлый раз у вас это так здорово получилось. Фионочка, деточка, сделай милость...

- Конечно, Магда, мы поищем, - Фиона с Кэт переглянулись, еле сдерживаясь, чтобы не улыбнуться чему-то, известному только им.

Магда, так звали фею, проводила нас в свой дом. Мы то и дело нагибались, чтобы не стукнуться о люстру, не снести косяк или попросту не сделать окно там, где ему быть не должно. Пока Макс с Кириллом, заняв своими ногами треть гостиной, пили чай, а Кэт и Фиона были заняты поисками пенсне старушки, сама фея пригласила меня на кухню. Там она усадила меня за стол и даже предложила выпить какую-то гадость в крошечном, похожем на напёрсток, стаканчике. Я дёрнула головой в знак отказа, но настырная крёстная Кирилла едва ли не силой влила мне в рот эту дрянь, приговаривая:

- Пей, пей. Не гоже молодой девушке полдня босой по болотам лазать, - с состраданием глядя на мои опухшие ноги, произнесла она. - Ещё гадость какую-нибудь подцепить можно. А это - лучшее снадобье против всех болезней, если их, разумеется не запускать. Я тут смотрю, тебе обувка нужна, - она присела на стул напротив.

- Нет, что вы? Не стоит хлопот. Вот доберёмся до какого-нибудь города там и куплю себе...

- А у тебя есть деньги? - сощурила левый глаз фея.

- Нет, - я даже растерялась, вспомнив, что денег у меня и вправду нет.

- Да и до города, ты что, опять босиком пойдёшь? - спросила она, и её зеленоватое лицо, вдоль и поперёк испещрённое морщинами, расплылось в доброй улыбке. - Э-э-эх, нынешняя молодёжь, - отвлеклась Магда. - Вот раньше и не отпустят без трёх желаний. Давай, не стесняйся, - она вновь выудила откуда-то свою волшебную палочку. - Наколдуем тебе туфли. - Она начертала палочкой в воздухе треугольник и ко мне в руки буквально из ниоткуда свалилось чудо... хрустальное. Я уже не говорю про тончайшую шпильку и про серебряные колокольчики на мыске. Одевать на свои и без того уставшие ноги это было равносильно добровольному отказу от них. От долгой ходьбы у меня дрожали колени, и один неверный шаг мог бы расколоть подарок на тысячи осколков. Судя по всему, по моему вытянутому лицу, фея поняла, что подарок мне так понравился, что я лишилась дара речи. Не подумайте, что я - свинья неблагодарная, подарок мне и правда понравился, туфельки были очень хороши для музея. О том, чтобы прыгать в них по болоту или скакать, как предполагал Кирилл, на лошади, не могло идти и речи.

- Ну вот, и я, старая, кому-то угодила. Ну, что сидишь? Идём, идём. Я вас сейчас кормить буду, - с этими словами она повела меня в комнату, где уже собралась вся наша компания. Фиона и Кэт с самодовольным видом протянули фее очки:

- Они были в цветке с геранью, - доложила Кэт, и мы все уселись за крохотный стол.

Фея ещё раз взмахнула волшебной палочкой, и с кухни сами собой прямо по воздуху поплыли угощения. Каждому в руки влетело по тарелке, со звоном на них упали столовые принадлежности. Сначала прошествовало основное блюдо с кусками нарезанного мяса, затем миска с гарниром и соусницы. Казалось, что фея на них даже не смотрит - посуда всё делает сама по себе.

Скоро в комнате запахло едой, от этого аппетит только увеличивался, а Магда, умильно глядя на то, как мы, не прожёвывая, доедаем третью порцию добавки лишь глотала слюни. Ей, по её словам, есть "такие вещи" уже не позволял больной желудок.

Через час мы, довольные и сытые, развалились, кто где сидел, и мирно посапывали, видя десятый сон. Что ни говори - усталость брала и своё, мы даже не успелидобраться до кроватей. Магда сидела рядом и, радуясь вновь обретённым очкам, вязала, сидя в кресле. Мерный стук спиц друг о друга успокаивал, и сквозь сон я слышала её тихое бормотание.

Мы проснулись в семь часов вечера. Голова была просто оловянной, и от сбившегося режима у меня появились синяки под глазами. Ребята собирались в путь, последние приготовления близились к концу. Быстро темнело, и Магда носилась между нами, впихивая каждому мешки с едой и питьём.

Кирилл взял старушку под локоть, отвёл в сторону и о чём-то заговорил. Тему в общей суматохе я не поняла, но хорошо расслышала заключительные слова Магды. Мне даже показалось, что сказала она это не столько Кириллу, сколько нам всем:

- ... а на Удо наплюй! У него скоро годовщина - десять лет, как она сбежала, вот он и бесится. На коронации я буду - двадцать один год не покидала этот дом, а к тебе приеду, не беспокойся. Ты, главное, поторопись. А лошадей я вам дам, не беспокойтесь, вот только мышей посимпатичней найду...

Услышав последнюю её фразу, Кэт звучно хлопнула себя ладонью по лбу. Фиона, стоящая рядом со мной, прошептала:

- Опять та же история.

- Какая история? - переспросила я.

- Магда остаётся верна своим привычкам - никогда нормальных лошадей не даст, всё каких-то дефективных...

- Брось, - так же осторожно проговорил подошедший Макс. - Может в этот раз обойдётся.

- Ага, - саркастически заявила Фиона. - Жди! Вот увидишь, как полночь, так опять...

- Кстати про дефекты, - встряла я. - Думаете, можно на лошади босиком ездить?

- Так ведь Магда вам вроде дала туфли? - спросил Макс. - Я сам видел.

- Видел, - кивнула я и продемонстрировала подарок феи. - Хочешь, ещё посмотри.

Глаза Фионы расширились, Макс фыркнул и отвернулся.

- Это она сама вам дала?! - восторженно проговорила девушка.

- Ты думаешь, я бы это взяла?.. Без посторонней помощи?

- Что вы имеете в виду, миледи? - Фиона посмотрела на меня, как на марсианку. - Это же хрустальные туфельки. Волшебные...

- Я бы предпочла, чтобы это были кроссовки, - ответила я. - А что ты хотела сказать, когда...

Почти невесомые хрустальные туфельки существенно потяжелели у меня в руках. Я медленно опустила глаза - на ладонях у меня красовались новенькие "Рибок". Только тогда я поняла, что за подарок преподнесла мне фея. Фиона скептически смерила меня взглядом с таким видом, что мне даже стало неловко. Я ещё раз обернулась, чтобы посмотреть на Магду. Та таинственно мне улыбнулась, и мы вышли во двор. Там уже стояли пять взнузданных коней.

Кэт придирчиво осмотрела лошадей, глянула на часы, и, как настоящий ковбой из вестернов, запрыгнула на рыжую кобылу. Мы все последовали её примеру, я мысленно поблагодарила отчима за то, что он, несмотря на все мои пыхтения и сопения, всё-таки научил меня обращаться с лошадью, и двинулись с места в сторону леса. Я оглянулась на Магду - она стояла с поднятой вверх волшебной палочкой, а когда снова посмотрела вперёд оказалось, что деревья и кустарники будто сместились, освобождая нам путь и открывая усыпанную хвоей дорогу.

Как только домик старой феи скрылся за поворотом, Кирилл пришпорил своего коня, и тот полетел чуть ли не галопом. Мы все сделали то же самое, и теперь в тёмном лесу раздавался лишь стук копыт да уханье совы.

Мы скакали уже довольно долго, и я отбила себе всё, что только можно было отбить в таком бешеном темпе езды. Когда дело близилось к полуночи, я опередила Фиону и Макса и пристроилась рядом с Кириллом. Разговаривать на такой скорости было очень неудобно, но непрекращающаяся ноющая боль в пояснице брала своё и я всё-таки до него докричалась:

- А может, сбавим темп?! - выкрикнула я, уклоняясь от летящей прямо в лицо ночной птицы.

- Скоро полночь, нам надо покрыть как можно большее расстояние, ответил Кирилл, посмотрев на меня.

- А что случится в полночь? - не поняла я.

- А после полуночи и увидишь, - принц в голос рассмеялся и сильнее пришпорил коня. - Догоняйте! - крикнул он, и его телохранители, да и я вслед за ними, с улюлюканьем врезались в ночную темноту.

Я, не прекращая, глядела на часы. Когда до полуночи оставалось секунд пять, все резко натянули поводья, но лошади не успели остановиться окончательно. Мы неслись на полной скорости, когда я почувствовала, что конь подо мной попросту исчезает. По инерции мы пролетели ещё метра три, это по воздуху, а вот по земле...

Падать было больно, не скрою. Главное - обидно. Не то, чтобы я не догадывалась, что произойдёт в полночь, просто не хотела об этом думать. Итак, пропахав на мягком месте ещё метров пять - шесть, мы, наконец, остановились. Кэт проехала дальше всех, за ней следовал Макс, потом Кирилл, Фиона и я. Голова кружилась от незабываемого приключения, когда подо мной что-то зашевелилось. Как не странно, это была мышь, та самая, на которой я ехала ближайшие несколько часов. Ещё более странным мне показалось то, что когда я её выудила, держа за хвост, она оказалась к тому же ещё и живой. Не став церемонится, я откинула её куда подальше и встала, чтобы поправить съехавшие брюки и отряхнуть ноющий зад.

На вечерний туалет мы потратили минут пять, а затем, про себя ругаясь на ни в какую не изменяющую принципам старую фею, скорбно двинулись вперёд, волоча за собой мешки с едой - я была благодарна ей хоть за то, что пища не превратилась в то, чем она была раньше. Чем, правда, не знаю, но и проверять это не хотелось, ведь вполне возможно, там мог оказаться живой бычок, так сказать, послуживший основой для бутербродов с мясом. К тому же, мои хрустальные туфельки так и оставались кроссовками. В общем, всё могло быть гораздо хуже, но и об этом думать тоже не хотелось.

Да и вообще, я стала замечать за собой потребность жить сегодняшним днём, ведь где-где, а здесь за день завтрашний не мог поручиться даже принц, и я была тому живым свидетельством. Мы медленно ковыляли по дороге, разгребая ногами полусгнившую хвою. Рядом со мной шла Фиона, она, высоко задрав голову, любовалась на звёзды. В небе плыли две луны, освещая нам путь. По словам Кирилла, до ближайшего города мы должны были дойти ближе к утру. Это ободряло, хотя и не очень...

Лист пятый

Герцог фон Эйбен

И в этот раз Кирилл не ошибся с расчётом времени, затраченного на путь. Когда мы подошли к городу, начинало светать. Этот город был намного больше Ляуштрасса. Начнём с того, что находился он в устье небольшой реки со знакомым, правда не совсем речным, названием: Эльба. Множество маленьких домиков, рассеянных в радиусе пяти - шести километров, сконцентрировались вокруг великолепного замка, стоящего на возвышении. Замок был обнесён высокой белой стеной и площадь его показалась мне настолько большой, что наверняка могла вместить в себя всё население города в случае чего. Скорей всего, это и было его основной задачей.

Мы вошли на мощённые красным камнем улицы Тосквандоля и направились ни много ни мало к замку самого герцога. Было очевидно, что наёмники Удо ещё не успели здесь побывать, а это означало, что мы могли рассчитывать на настоящий королевский приём. К тому же, как выяснилось, главой этого города был герцог Янош фон Эйбен - любимый кузен принца, ближайший его друг.

Навстречу нам ехала небольшая карета. Хмурый извозчик уныло погонял лошадей своим хлыстом. Кирилл сделал знак рукой, и карета остановилась. Макс залез к извозчику, мы все сели внутрь, и карета, развернувшись, поехала в сторону замка. Фиона и Кэт мирно дремали, а я не могла оторвать глаз от просыпающегося города. Мы с Кириллом смотрели в одно окно, и он, гордый за то, что такой воистину сказочный город является частью его королевства, комментировал происходящее на улицах.

- Тосквандоль - вторая столица, если можно так сказать. Отсюда, кстати говоря, начинается главная дорога, ведущая в Саурваль с востока. По размерам он только ему и уступает. Мы с Яном очень любили тут проезжать, когда были совсем детьми. Наши матери - родные сёстры. Он был так горд, когда смог управлять этим городом. До моего отъезда почти каждый месяц звал в гости, показывал, что сделал нового. Видишь большое здание с колоннами? Это - суд. Раньше все вопросы решал герцог, но после того, как он закончил у вас юридический факультет МГУ, решил ввести здесь настоящую судебно следственную систему, - Кирилл даже не обратил внимание на то, как я удивилась, прослышав про МГУ. - Теперь всё думает, как помочь судьям разгрести повалившие жалобы. Жителям показалось крайне занимательным судится. Представляешь, даже если твой петух нечаянно разбудил твоего соседа - сосед имеет право жаловаться и требовать компенсации за моральный ущерб.

- Да уж, - потянула я. - А что там насчёт твоего брата и МГУ?

- А что насчёт МГУ? - не понял Кирилл. - Ян старше меня на два года, мне двадцать три, ему - двадцать пять. Вот он и поехал учиться раньше... Смотри, смотри! Это - лавка антиквариата. Тут я нашёл волшебное зеркало, которое может показывать всё, что захочешь. Малюсенькое такое, меньше пудреницы.

- Оно ещё у тебя?

- Нет, - принц пожал плечами. - Я его подарил. Точнее, его у меня выиграл... один человек. Хотя по правде это был Ян.

- Принц играет в азартные игры? - сделала страшные глаза я. - Разве позволяет королевский этикет?!

- Мы играли с Яном в карты... - как мальчишка, замялся принц. - А вон там, прямо, видишь? - он указал на розовый особняк за стеной из кустов и постучал по крыше кареты; мы остановились. - Фиона, - затряс её принц. Фиона, проснись же!

Фиона протёрла глаза и улыбнулась, глядя в окно. Она открыла дверь и вбежала в розовые ворота. В самом доме она пробыла не дольше пяти минут, а потом, счастливая, вернулась и постучала в дверцу кареты. Кирилл открыл, и она забралась к нам:

- Мои родители приглашают вас к нам в дом, милорд. Вас всех, - она посмотрела на меня самым выжидающим взглядом.

- Так это твой дом, - наконец догадалась я. Фиона кивнула.

- Пойдёмте, миледи. Они так хотят с вами познакомиться. Прошу вас.

- Иди, если хочешь, - произнёс Кирилл. - Я пришлю за вами Макса, а сам я должен непременно показаться Яну, а то будет невежливо.

Я недолго поломалась, но любопытство взяло своё. Мне очень хотелось познакомиться с родителями Фионы. Она говорила, что она потомственный телохранитель, правда, очень молодой. Хотелось посмотреть на кого-то более опытного. Я кивнула и вслед за Фионой вышла из кареты. Извозчик ударил хлыстом мостовую, и кони унесли принца с ребятами прочь.

Мы прошли по мощённой плитами дорожке к распахнутой двери. Там стояла женщина лет сорока с чёрными, как у Фионы, волосами и сложенными на груди руками. Она ласково улыбалась, глядя на нас. Фиона резвой поступью взбежала по деревянным ступеням и обняла мать:

- Мама, знакомься, это миледи Елена. Миледи, разрешите вам представить, моя матушка - графиня Клаудия Эдельвейс.

- Очень приятно, - я сделала неумелый реверанс.

- Проходите, прошу вас, - графиня Эдельвейс проводила меня в дом. - Я так рада вас видеть. Когда Фиона сказала, что отправляется с принцем в ваш мир, я так испугалась, а вот теперь вижу, что ничего страшного нет. Расскажете нам что-нибудь за чаем, миледи? - спросила она, проходя в холл. Прямо напротив двери была огромная лестница, уходящая налево. На полу лежал красивый ковёр, справа в дверном проёме виднелась гостиная со столом и камином. Дверь слева была закрыта, но, как только мы подошли к лестнице, она отворилась, и нам навстречу вышел мужчина в бардовом домашнем халате лет сорока пяти. Весь седой, как лунь, он опирался на замысловатую трость и медленно шагал в направлении холла. Остановившись рядом с нами, он поглядел на мать Фионы невидящими глазами.

- Клаудия, кто-то пришёл? Я слышал, дверь открылась.

- Папа! - Фиона бросилась на шею отцу. Тот немного опешил от неожиданности и трясущейся рукой погладил дочь по распущенным волосам. Фиона тихо утёрла выступившие слёзы и ещё раз посмотрела на отца. - Здравствуй, папа! Мы так давно не виделись... Вот я и приехала. Я же говорила, что через пару лет вернусь...

- Это было твоё первое задание, девочка, - голос старика дрожал. Как... как всё было? Расскажи мне. Ты, наверное, очень выросла, а я вот, уже совсем ничего не вижу, но... тут есть ещё кто-то?

Прерывать такую трогательную сцену мне было очень неудобно. Я почувствовала себя лишней и очень пожалела, что пришла вот так, незваной, в чужой дом. Фиона схватила меня за руку и притянула к своему отцу:

- Миледи, это мой отец, граф Михаэль Эдельвейс. Знакомьтесь! Отец, это миледи Елена, мы встретились в том мире... Ну, там, куда мы отправлялись вместе с принцем.

- Я очень рад знакомству, миледи, - граф поклонился. - Прошу прощения за свой внешний вид, мы не ждали гостей...

- Что вы?! - воскликнула я. - Здесь всё просто чудесно! Спасибо за оказанный приём.

Михаэль Эдельвейс улыбнулся, крепко сжал руку дочери и сказал жене:

- Клаудия, проводи их в комнаты, пожалуйста, а я пока пойду скажу слугам, что у нас сегодня праздничный обед. Твоя кормилица так обрадуется, когда узнает, что ты вернулась, доченька... Да, она так обрадуется, бормотал граф, проходя в гостиную; звук его шагов перемежался со стуком трости по паркетному полу.

Мы прошли на второй этаж, завернули направо и попали в небольшой коридор, в который выходили две соседствующие двери.

- Вот ваша спальня, миледи, я пойду распоряжусь, чтобы вам принесли чистое бельё.

- Спасибо вам, - я отворила скрипучую дверь и вошла в комнату. Судя по звуку, я поняла, что Фиона вошла в комнату рядом.

Спальня освещалась широким, во всю стену, окном, за которым находился балкон. Справа стояла кровать с прикроватной тумбочкой, будуарный столик и кресло, слева был небольшой гардероб, открыв который, я обнаружила несколько старых, запылившихся, но, тем не менее, великолепной работы платьев. Вход в ванную был рядом с гардеробом; судя по всему, ванная была у нас с Фионой общая.

Отодвинув пыльные шторы, я открыла дверь на балкон и вышла на отделанную мрамором длинную площадку. Я оперлась на бордюр и любовалась видом цветущего сада, когда другая дверь, ведущая в спальню Фионы, со скрипом открылась, и она показалась, уже одетая во всё домашнее.

- Вы уже тут? - довольно спросила она. - Смотрите на сад? Я по нему, наверное, больше всего тосковала.

- Ты сказала отцу, что не была дома два года, - Фиона с удивлением посмотрела на меня своими зелёными глазами, а потом удручённо отвела взгляд.

- Мой отец из-за слепоты несколько потерял нить времени... Так зачем расстраивать его лишний раз?

- Я хочу сказать, что в твоём возрасте два года не видеться с родителями... - я не сразу осознала, что она хотела сказать. - Что ты имеешь в виду?

- Мы не были дома ровно столько, сколько понадобилось принцу, мы - его верные слуги, - промямлила Фиона.

- Так сколько ты не была дома? На самом деле?

- Пять лет, - тяжело вздохнув, ответила она. У меня по спине пробежал холодок, я представила, в каком возрасте она отправилась служить принцу. Предугадав мой вопрос, Фиона произнесла. - Нам с Максом и Кэт было по двенадцать, когда мы закончили обучение. Все - золотые выпускники, гордость своих семей. Нас сразу же приставили к юному принцу, а через месяц он уехал... ну и мы вместе с ним. С год назад, когда в королевстве стало неспокойно, нам прислали ещё группу - на подмогу. Вы их, кажется, видели.

- Так где же они сейчас?

- Они отбыли раньше нас - расчистить путь. Но Тезарус стар - ему сложно открывать портал два раза подряд в одном месте. Хотя, вполне вероятно, произошёл перехлёст.

- Что это значит?

- Сама толком не знаю, - пожала плечами Фиона. - Но кажется, это связано с тем, что порталы на вход и на выход нельзя открывать в столь близко расположенных местах.

- Ладно, сейчас речь не об этом. А твоя мама в курсе?

- Конечно. Она и сама была на службе, так они познакомились с отцом. Телохранителями становятся очень рано, нас учат с детства...

- Что рано - это я уже поняла, - не отставала я, - но зачем ТАК рано?

- Обычно телохранители долго не живут... - спокойно ответила Фиона, ковыряя пальцем выбоину в бордюре. - Простите, миледи, но вы сейчас затронули такую тему... - она замялась.

- Которая меня не касается, - предположила я.

- Нет. Просто, вам этого не понять. Быть телохранителем - честь; славная смерть - смерть в бою за жизнь. И поверьте, это счастье, если ты смог её спасти.

- А телохранители есть только у королевских особ?..

- Ну что вы? - Фиона улыбнулась. - Сейчас такое время, что любой мало-мальски весомый дворянин пытается обзавестись личным телохранителем. Правда вот, личный клан - дело, касающееся только монархов. Даже у кардинала есть только наёмники.

- Личный клан?.. Не обижайся, но звучит, как личная фабрика по поставке пушечного мяса. Скажи мне, что я не права.

- Вы не правы, миледи, - Фиона Эдельвейс покачала головой. - Основатель нашего рода когда-то давно поклялся служить королевской династии. Как - дело каждого потомка. Я выбрала этот путь.

- В детстве? - спросила я.

- Здесь рано взрослеют, - Фиона развернулась и забралась на бордюр. Вы, я так думаю, это уже поняли.

- И ты готова умереть за принца?

- Мы все готовы, - Фиона даже не допускала никаких сомнений при ответе.

- Ведь ты любишь его, - в моём мозгу вихрем пронеслась мысль, перевернувшая всё вокруг. Фиона загадочно промолчала, потом спрыгнула с насиженного места и пошла к себе в комнату. У двери она остановилась и, не оборачиваясь, спросила:

- Сколько мне, по-вашему, лет, миледи?

- Пятнадцать, - не раздумывая, брякнула я.

- Мне скоро восемнадцать, - практически без эмоций проговорила Фиона, но даже в двенадцать, когда я впервые его увидела, я поняла, что между сюзереном и слугой никогда ничего не будет.

Она медленно и чинно удалилась с балкона, оставив меня с наедине с моими мыслями. Как странно было видеть такую преданность и полное понимание своей миссии в глазах этой девушки. Любыми способами защищать своего господина - ни больше, ни меньше. Я никогда раньше не говорила об этом ни с Максом, ни, тем более, с Кэт, но готова была поклясться, что они сказали бы мне то же самое. У них всех это в крови. Отец Фионы ослеп, но уж точно не от старости. Наверняка в какой-то схватке сияние опалило ему глаза. Её мать, такая спокойная, рассудительная женщина... Неужели она не осознавала, на что обрекает свою дочь? Этого я не могла понять, тогда...

В тот момент, когда мои волосы теребил ветер, приносящий из сада запах листвы, когда всё вокруг, впервые за столько часов, было дружелюбно настроено, я понимала, что наёмники Удо не сунутся в город родного кузена Кирилла. Весь мир, представлялось мне, способствовал тому, чтобы я попала домой, и ничто не могло меня остановить, так мне казалось... Тяжёлый разговор с Фионой отлетел на задний план.

Единственное, что по нехорошему скребло на сердце, были её к нему чувства. Конечно, я догадывалась; сложно было не заметить, как она на него смотрит. Но в памяти всплыли сказанные слова: "...между сюзереном и слугой никогда ничего не будет". Это внушало спокойствие, но от этого спокойствия я переживала ещё больше. Со стороны я бы смотрела на Кирилла и Фиону, как на Ромео и Джульетту: зарождающееся чувство, прекрасное от того, что ему не суждено проявить себя - романтичная такая история. Но я не была в стороне, по крайней мере, пыталась себя в этом уверить. Я не была влюблена - это правда, скрывать или надумывать нечто иное было бы просто по-детски. Но меня к нему тянуло, как тянет друг к другу разлучённых близнецов. Я видела родственную душу, а то, в чём призналась Фиона, заставило проснуться мою противную жабу. Я завидовала тому, что она и знает его дольше, и помочь ему может больше, чем я, да и общую тему для разговора им будет найти несколько проще.

Это навевало дурные мысли о собственном несовершенстве, недостаточной начитанности, да и вообще о том, что я родилась не в том месте и не в то время. Кто-то скажет: депрессия. Нет, депрессия - это болезнь, а у меня было капитальное расстройство на почве неразделённых чувств. Хотя... каких чувств?! Какое расстройство? В общем, бред, но я не могла с собой ничего поделать. Во мне боролись два человека, и я чувствовала, что побеждает некто совершенно бессовестный.

Вечером мы сидели в гостиной и праздновали возвращение Фионы и мой приезд. Мы немного выпили и теперь наперебой рассказывали, чем различаются два наших мира. Периодически это перерастало в настоящие дебаты: Фиона утверждала, что теперь уже не мыслит жизни без телевизора и рок-музыки, а я говорила, что нет ничего лучше чистого воздуха и голубого, незагрязнённого выхлопными газами, неба над головой. Клаудия и Михаэль Эдельвейс смеялись над каждым нашим словом, ни в какую не веря, что мобильный телефон, со всем количеством включённых функций, может уместиться на ладошке, а что зубные щётки теперь по сложности устройства не уступают автомобилю.

Часов в семь за нами заехал разряженный Макс. По военному выпрямившись, он доложил, что Кирилл изволит ожидать нас в королевском дворце, где в честь его приезда намечается бал. Мы с Фионой тревожно переглянулись. Макс развернулся и вышел вон.

- Зачем ему это? - спросила я.

- Нам надо как можно скорее попасть в столицу, - неуверенно сказала Фиона. - Милорду не следовало этого делать.

- Фиона, - укоризненно произнесла графиня Эдельвейс. - Ты так ничему и не научилась.

- Мама, я знаю, что не стоит обсуждать действия своего милорда.

- Я не это имею в виду. Судя по тому, что ты сейчас нам с отцом рассказала, принцу просто необходимо появиться в обществе. Столько времени его никто не видел - естественно, это вызывает подозрения.

- Удо старается вызвать смуту, - тихо произнёс отец Фионы. - Не стоит ему в этом помогать, убегая от своих подданных.

- Наверное, ты прав, папа, - углубясь в свои мысли, проговорила Фиона.

- Конечно, я прав, дочка, - рассмеялся он. - Ну, подойди же. Когда ты ещё будешь дома... Ты ведь, наверняка, прямо из замка поскачешь дальше.

- Да, - Фиона встала и подошла к отцу. Пока они прощались, графиня Клаудия проводила меня в комнату и раскрыла гардероб.

- Прошу, миледи.

- Что? - переспросила я.

- Умоляю, не стесняйтесь. Сейчас мы подберём вам великолепное платье для бала. Ведь это - ваш первый бал в нашем мире.

- Судя по всему, это вообще мой первый настоящий бал, - графиня улыбнулась:

- Ну, тогда...

Сидя в карете рядом с одетой в шёлковое платье Фионой, я чувствовала себя настоящей Золушкой. Да и туфельки у меня были хрустальные, те самые. Всё-таки отважившись придать им первоначальный вид - бал всё-таки - я теперь то и дело поглядывала на свои ноги. Безусловно, я не удержалась и ввела одно усовершенствование, незначительное... Теперь они были небьющиеся, а в целом - настоящая принцесса. Конечно, причёска из-за коротких волос у меня была не такая шикарная, как у Фионы, но графиня Эдельвейс и все служанки украшали нас с Фионой, как любимых кукол. На мне было замечательное розовое платье, расшитое жемчугом - ручная работа, между прочим. На Фионе было платье синего шёлка, в волосах, вместо шляпки - вплетено павлинье перо. Она вообще была очень хорошенькой, даже красивой, но в этом платье - не надо было никаких слов - я выходила на второй план. Но я была так рада, рада всему, что со мной происходило. Как приятно было видеть вытянутое лицо Макса, с каким удовольствием мы прошли мимо стражников у входа в главную залу и как здорово было наблюдать за тем, как чопорные старые леди следят за нами, не смея оторвать глаз.

В великолепной зале было светло, как днём. С потолка свисали огромные люстры, убранство столов у стен превосходило все ожидания. В центре зала было пусто - гости ожидали объявления о начале танцев. На противоположной стороне стоял молодой человек в синем камзоле. У него были белые, как снег, волосы и серые глаза, на носу - очки в модной некогда в Москве оправе.

Кирилл подошёл к нам у самого входа и провёл к своему кузену через весь зал. На принце был белый, расшитый стразами камзол, его волосы были прилизаны, а глаза светились восторгом. Он встал между мной и Фионой, протянул нам руки, и мы проследовали дальше представиться герцогу. Подойдя к блондину, Кирилл подозвал Макса и Кэт, они подошли, и он по очереди их назвал. В тот момент я почувствовала себя товаром на базаре:

- Прошу, графиня Катерина Лесс, - Кэт поклонилась и отошла в сторону. Граф Максимилиан Таре де Анжу, - герцог фон Эйбен протянул ему руку, сухо проговорил: "Я был знаком с вашим отцом. Большая честь..." и красный, как рак, Макс отошёл в сторону. Кирилл продолжил. - Графиня Фиона Эдельвейс, мой личный ангел-телохранитель, - добавил Кирилл, когда Фиона отошла. - Ну, а теперь, разрешите объявить начало бала. Лена,... - он протянул мне руку и провёл вперёд, когда одна старая перечница, вся в бантах и рюшах, перегородила нам дорогу и, уставясь на меня через монокль, громко проговорила:

- Принц, но позвольте!.. Кто эта юная леди с вами?

- Маркиза, разрешите мне пока это оставить тайной, - Кирилл немного замялся, но пошёл дальше, сделал знак музыкантам, и те заиграли вальс.

- Не смущайся, - улыбнулся он. - Она всё время лезет не в своё дело.

- Не хочешь меня представлять? Почему? - попыталась заигрывать с ним я.

- Я хочу оставить тебя, как сюрприз. Знаешь, ты очень понравилась моему брату. Представляю, что он скажет, когда узнает, как тебя зовут.

- А что не так с моим именем? - Кирилл молчал, загадочно улыбаясь.

- Когда нас попросят, я представлю тебя герцогиней.

- Это же неправда, - замялась я.

- А вот и нет... Я же принц, - не без гордости напомнил он и ненадолго замолчал.

- Расскажи мне про своё детство, - вдруг попросил он.

- Зачем тебе?

- Интересно.

- Я почти ничего не помню - мы с мамой всё время переезжали. Сначала Красноярск, потом Мурманск, Питер, снова Мурманск. Потом уже не помню, и всё за полгода. Представляешь, сколько мы до этого мест поменяли? Мне одиннадцать лет было, когда мы попали в Москву. Там она вышла замуж, родила Таньку. Ты с ней говорил тогда, по телефону.

- Да, я помню, - вальс постепенно умолк. Обстановка было отнюдь не доброжелательной - нас окружили со всех сторон; народ, молча, но весьма настойчиво, требовал зрелищ. К нам подошёл хозяин замка:

- Миледи, - он протянул мне руку.

- Ян, разреши представить... - Кирилл сделал театральную паузу, огляделся, чтобы убедиться, что все слушают его достаточно внимательно и продолжил. - Моя гостья - герцогиня Елена фон Милош, - я даже подпрыгнула, когда услышала свою фамилию с приставкой "фон". Я тогда и не подумала о том, что никогда раньше не называла ему своего полного имени. Правда, на большую часть присутствующих это произвело несколько непредсказуемое впечатление: все вокруг зашушукались, начали живо что-то обсуждать, будто очень давно они видели мой портрет в объявлении "Их разыскивает милиция", и теперь все разом об этом вспомнили. Меня спасли громовые раскаты музыки. Фиона подскочила к Кириллу и уволокла его танцевать, озадаченный герцог Янош направился ко мне, дабы что-то узнать, но меня выручил вовремя подоспевший Макс. Он был весел, как никогда. Его чуть длинноватые курчавые волосы подпрыгивали в ритме танца, и он нёс полнейшую чушь, кружась со мной по залу:

- Вы никогда не говорили, как вас зовут, миледи.

- Никто не спрашивал.

- Так откуда это знает принц?

- Вот и я думаю. А что? - пыталась перекричать музыку я.

- Вы ничего не помните из своего детства? - спросил Макс, и этот его вопрос, а точнее, то, что мне его уже задавали, навёл на размышления. - Я хочу сказать, если вы ничего не помните, тогда всё ясно...

- Что ясно?! - спросила я, когда настало время менять партнёров. Ко мне подскочил Кирилл и задал вполне предсказуемый вопрос:

- Ты и правда больше ничего не помнишь?

- Да что вы все, с ума посходили?! - я начинала беситься.

- Успокойся, - пошёл на попятную принц.

- Не стану я успокаиваться, если вы мне не объясните, в чём дело!

- Лена... - попытался он вставить что-то успокаивающее, когда меня перехватил герцог.

- Скажите,... - попытался заговорить он, но я, предвидя вопрос, как могла быстро вылетела из душной залы и побежала в направлении оранжереи, которую видела по пути в главный холл.

Ночной воздух, проникающий через открытую дверь, ведущую на улицу, обдавал своей свежестью, я будто вновь родилась и, усевшись на краешек фонтана, смотрела на золотых рыбок.

Единственное, что мне тогда хотелось, - так это попасть домой, и попасть как можно скорее.

Дверь оранжереи открылась и снова закрылась, я услышала, как щёлкнул замок. По стуку шагов было ясно, что это не был ни Кирилл, ни Фиона, ни кто-либо ещё, кого я знала. Герцог отодвинул огромный лист маранты и сел рядом. Он протянул на ладони мне нечто маленькое, почти прозрачное, в чём я сразу узнала свою хрустальную туфельку. Наверное, я так на всех обиделась и мне так захотелось убежать, что я не заметила, как она попросту соскочила у меня с ноги.

- Позволите? - он наклонился и одел туфельку мне на ногу.

- Прямо, как у Золушки, - внезапно вылетело у меня.

- Да, - он на секунду задумался, а потом продолжил. - Я обидел вас, простите.

- С чего вы взяли?

- Вы же убежали, - герцог развёл руками.

- Убедительно, - согласилась я. - Просто все меня спрашивают про моё детство, а я не могу ничего рассказать. И потом, никто не объясняет, зачем им это нужно...

- Просто, странно. Ваше имя... Это всё очень странно.

- Вы в курсе? - подскочила я. Герцог кивнул. - Тогда ради всего святого, объясните мне, что всё это значит.

- Ну, я попробую. Вы знаете Удо?

- Ха! Вы спрашиваете меня, знаю ли я Удо! Да мы с ним нос к носу... расхрабрилась я, но тут же вспомнила, что откровенничать не стоит. - Ну, виделись пару раз.

- Тем лучше, - Янош немного помолчал и продолжил свой рассказ:

- Так вот, лет десять тому назад, когда Удо получил пост придворного волшебника, он был ещё очень молод. Многие при дворе не одобряли выбор Кардинала, основанной лишь на том, что у него большой талант. Для всех придворных Удо был лишь зазнавшимся двадцатилетним мальчишкой с очень большими связями и полным отсутствием мозгов. Как вы понимаете, миледи, они просчитались. Не прошло и полугода, как Удо стал весьма влиятельным лицом в государстве - роль сыграли и деньги и, как выяснилось, недюжие способности. Однако ему показалось этого мало - дабы утвердить себя в придворном обществе, Удо решил жениться или, по крайней мере, обручиться с дочерью одного очень важного герцога. И всё было бы отлично - от Кардинала не поступило никаких возражений, да и двор уже более-менее примирился с выскочкой, вот только невесте на момент предполагаемого обручения не было и одиннадцати лет.

- Так почему он не выбрал другую? - вырвалось у меня.

- Не знаю. Может влюбился, может его просто прельстила древность рода. Говорят, он заказал портрет будущей невесты у одного волшебного мастера. И портрет этот взрослел вместе с юной герцогиней.

- Прямо Дориан Грей какой-то. Но зачем он ему был?

- Да затем, что невеста сбежала, лишь прослышав про нависшую над ней перспективу. Сбежала с матерью и телохранителями.

- Но если Удо был такой всемогущий, куда они могли сбежать?

- Вот именно. Отец девочки, помимо всего прочего, был волшебник. Никто не слышал о нём с тех самых пор, как дочь исчезла - говорят, он заплатил страшную цену за то, чтобы ей это удалось. Так и был открыт проход в ваш мир.

- Так она сбежала к нам? - прозрела я. - Так он её ищет?!

- Он ненавидит весь ваш мир и всеми силами пытается навредить ему и всем, кто его посещает.

- Но... разве он её не искал?

- Это очень сложно. Практически невозможно, тем более сейчас - никто не помнит, как она выглядела, да и столько лет прошло. Говорят, к тому же, что телохранитель у неё был больно хорош - девочка, столько же лет от роду, сколько и юной герцогине, но таким потенциалом, каким обладала она, обладал только сам Удо. Такую найти не так-то просто. К тому же матери обеих - очень сильные волшебницы были...

- Почему "были"? - спросила я.

- Без опаски для магического потенциала можно перемещаться только до определённого возраста. Потом - лет с тридцати пяти - люди начинают забывать, кто они, ну да это сейчас не важно.

- А что важно?

- Знаете, как звали юную герцогиню? - я покачала головой. - Анна Кеслер, - чётко проговорил Янош, и моё сердце часто-часто заколотилось. Перед глазами всплыл смутный образ моей подруги Анны, теперь уже герцогини в этом у меня не было никаких сомнений. - Вы знаете девушку с таким именем? - настороженно спросил герцог.

- Знаю... - тихо ответила я, выжимая из себя каждый звук. - Но какое отношение это имеет ко мне? - ответ я, конечно же, знала, но боялась в него поверить.

- Девочку-телохранителя звали Елена фон Милош, - произнёс Янош и продолжил - Род Милош - самый древний среди телохранителей. Я не знаю, как король допустил отбытие одного из потомков в иной, тогда непроверенный мир, но, говорят, будто он был едва ли не единственным, кто был не согласен с Кардиналом в этом решении с женитьбой Удо. Тайком он способствовал переправке всех чётверых через границу пространств. Ещё через год о доступе в иной мир стало известно повсеместно, но Удо уже ничего не мог сделать. Ему оставалось лишь любоваться на взрослеющий портрет, который никто, кроме него и автора, больше не видел, и лелеять свою злость по отношению к вашему миру и нашему королю. Говорят, он и вправду в неё влюбился... Как вы думаете?

- Аня... она моя лучшая подруга там, на Земле, а теперь выясняется, что знакомы мы с ней намного дольше. Я даже предположить не могла. Вы думаете, она всё помнит?

- Вряд ли, - неоднозначно протянул Янош.

- Что это значит?

- Вполне возможно, что вас обеих заставили забыть болезненные воспоминания, чтобы не травмировать дальнейшую жизнь.

- Но ведь они, я имею в виду наших матерей, должны были понимать, что рано или поздно Удо сможет попасть в тот мир, и я буду должна защитить её. Как бы я смогла это сделать, если бы ничего не помнила? Хотя, если разобраться, я и сейчас ничего не помню. Почему? Я хочу сказать, раз всё теперь встало на свои места, разве не должен произойти прорыв в подсознании? Готова спорить, тогда я знала намного больше, что касательно моих прямых обязанностей, моего подсознания. А в сложившихся условиях всё это оказалось бы неоценимым. Разве нет?

- Но Кирилл рассказывал, как вы спасли ему жизнь. Возможно, это и стало прорывом? Мне самому ещё не всё ясно. Все точки над "i" сможет расставить лишь король. Ну, может, ещё сам Удо, но он вряд ли согласится вам помогать...

- Ну конечно! - мгновенно дошло до меня. - Всё верно. Там, в тюрьме Ляуштрасса, он сказал, что принц ещё не знает, кто воюет на его стороне... Он имел в виду меня? Он меня узнал?

- Это нехорошо... - задумчиво проговорил Янош. - Он может снарядить экспедицию только для того, чтобы выкрасть вас.

- Зачем ему я, когда до предполагаемой коронации осталось меньше недели. Ведь его основная цель - Кирилл.

- Его основная задача - стравить Кардинала с королём, а пока они будут разбираться, прибрать власть в свои руки, захватить армию и переправить её в ваш мир. Там он хочет найти графиню Кеслер - это его цель, а срыв коронации - лишь ступень к её достижению.

- И что?

- Понимаете, ему намного проще будет получить вас, выпытать местоположение графини и направить в Москву пару хорошо обученных лазутчиков, которые наверняка приведут к нему беспомощную сбежавшую невесту.

- И что же мне делать? Мне надо как можно быстрее попасть к Тезарусу он перенесёт меня домой, и Удо потеряет всякую связь со мной и с Анной, это - самое главное. Кирилл не должен рисковать, мы обойдём Удо во что бы то ни стало. Мы должны это сделать.

- Я хочу сказать, что вы - очень смелая, - Янош посмотрел мне прямо в глаза. - Теперь я понимаю, почему король отправил именно вас.

- Хорошо бы и мне это понять... - произнесла я и вышла из галереи - мне надо было как можно быстрее найти Кирилла с ребятами и отправляться в путь.

Как ни странно, в коридоре меня встретила Фиона, уже переодетая в дорожный костюм. Она сунула мне в руки кулёк с одеждой и произнесла:

- Я ищу вас по всему замку, миледи. Вот ваша одежда - вы можете переодеться под лестницей.

- Но?! - хотела протестующее вставить я, но она уже тащила меня в сторону:

- Я вас загорожу. Платье бросайте прямо там - может, это собьёт их со следа.

- Собьёт кого? - прокряхтела я, пытаясь самостоятельно выбраться из корсета.

- Удо послал за нами следопытов.

- Он послал их по нашему следу?!

- По вашему, миледи. Теперь ему нужны вы. Следопыты не ищут группы они специализируются на розыске одного-единственного человека и отвечают за это жизнями. Видимо, Удо заполучил какую-то вашу вещь, раз смог им её продемонстрировать.

- Кто они такие, эти ваши следопыты? И как вы про них узнали?

- В замок прискакал запозднившийся гость и сказал, что видел пару по дороге через лес. Возможно, их было больше.

- Ну так кто они? - не выдержала я, выйдя из укрытия и проследовав за Фионой ближе к выходу.

- Единственные люди, которые могут, не переносясь по шкалам, вызывать сияние - они слышат и чувствуют в миллионы раз острее, чем мы с вами. Вам знакомо это чувство перехода, когда всё замедляется и, кажется, слышишь, как дышит муха на другом конце земли? - я кивнула. - Говорят, что это ощущение всемирной причастности их никогда не покидает.

- Вечная нирвана, - иронично, как мне тогда показалось, заметила я. Фиона, к сожалению, мой юмор не оценила:

- Я бы не стала иронизировать по этому поводу. Следопыты на две головы выше и раз в пять сильнее и проворней каждого из нас. Они передвигаются пешком и только пешком, но при желании нагонят даже самую проворную лошадь. Я видела их в детстве всего один раз. Они закутаны в плащи, их лица закрыты, а глаза светятся жёлтым пламенем. Они словно летели по воздуху за своей жертвой, не обращая внимания ни на кого вокруг. Они не убивают, если им не приказать, но не стоит забывать, что, несмотря на более или менее человеческий облик, людьми их назвать сложно. Говорят, будто они зарождаются из пустоты под воздействием очень сильной магии.

- Вот и вы, - крикнул нам Кирилл и подъехал на лошади прямо к крыльцу. - Давайте быстрее - нам надо успеть покинуть замок до того, как они прибудут. Я уже договорился с Яношем - он попробует их задержать.

Я забралась на лошадь и подъехала к Кириллу:

- Кирилл, я очень благодарна, но зачем столько сил? Я, наверняка и сама бы управилась... А тебе нужно на коронацию...

- Миледи! - строго оборвала меня приблизившаяся Кэт. - Вы не знаете, о чём говорите. Это - настоящие монстры, никогда не дают промашки. За ошибки, которых не случается, отвечают головой.

- Наверняка Удо отправлял их за мной в тот мир, но ничего же не случилось. Или они просто не нашли меня там? Или он их не посылал?

- Дело в том, что они знают этот мир - каждый уголок, каждую расщелину. Я не понимаю, почему они не нашли вас с герцогиней тогда и там. Возможно, попросту прошло слишком много времени, прежде, чем Удо узнал, куда конкретно вас направил король. Но учтите, здесь затеряться будет крайне трудно.

- Лена, - произнёс принц. - Не обращай внимания. Самое главное, что ты спасла мне жизнь, и я, так или иначе, помогу тебе. Даю слово.

- Спасибо, - кивнула я и пришпорила лошадь. Ребята направились вслед за мной прямо к главной дороге на столицу Саурваль.

Лист шестой

Заколдованный сад

Изо рта запыхавшихся лошадей серыми клубами валил пар. Время приближалось к двум часам ночи - мы ни разу не пришпорили их, неслись опрометью сквозь поля, аллеи, сады. Маленькие домики скрылись за горизонтом с час назад, теперь перед нами была огромная, бесконечная дорога, в свете двух лун казавшаяся серебряной. С обеих сторон было безграничное поле, впереди маячила чёрная полоска леса. Стук копыт был созвучен стуку сердца так часто оно билось; сжавшись от холода, я будто слилась с лошадью в единое целое. Страх накатывал волнами, и я гнала её вперёд, боясь обернуться. Тогда моей единственной целью, единственным желанием было поскорее добраться до леса, там, мне казалось, будет намного спокойней. Чисто интуитивно я надеялась, что, добравшись туда, можно будет передохнуть. Рядом со мной скакал Макс, впереди, на расстоянии нескольких метров, маячила Фиона; Кэт и Кирилл замыкали движущуюся на умопомрачительной скорости процессию.

Говорить о чём-то, даже обмениваться наипростейшими репликами, было сложно. Я несколько раз чуть ли не падала с лошади то от усталости, то от того, что немели руки и ноги.

В голове роем вертелись мысли. Я пыталась заставить себя вспомнить хоть что-нибудь полезное, да вообще, хоть что-нибудь. Как ни странно, я и вправду никогда не думала о том, что ничего не помню о своём раннем детстве. Мама никогда не распространялась, да и я особо не расспрашивала. Помню, что лет до тринадцати мы жили вдвоём, потом появился отчим, родилась Танька. О том, что мой новый папа не имел ни малейшего отношения к этому миру - не могло быть и сомнений, более земного человека было бы трудно вообразить. А вот Анька жила с матерью одна, сколько её помню. Я не спрашивала её об этом, считая, что затрагивать эту тему было бы просто неприличным. Мало ли что...

А вот теперь выясняется, что знакомы мы намного дольше. Я, конечно же, не могла не замечать того, что порой мы буквально читали мысли друг друга. Аня, однажды увлёкшись спиритизмом, заявила, что мы - родственники на каком-то очень глубоком, подсознательном уровне. Она тогда сдобрила это заявление ещё кучей всяких слов, подцепленных в книжечке "Alter Ego" , и больше вопросов я не задавала вообще.

Да и что думать об этих следопытах - я не представляла. Фиона расписала их, как исчадий ада, но раз они были так умны и проворны - почему я не встречалась с ними раньше? И почему Янош взялся их придержать? Янош...

Очень приятный молодой человек. Я не знала, почему не могла выкинуть его из головы. Перед глазами вновь и вновь всплывало его лицо, коротко стриженые волосы, утончённый профиль, серые, но совсем не холодные глаза. И голос у него был такой приятный, чарующий. Он разговаривал о самых важных вещах, и казалось, что с энтузиазмом сказочника он поведает обо всём, что ни попросишь.

Неожиданно Фиона обернулась, резко сбавила скорость и осталась далеко позади. Краем глаза я уловила, что Кирилл и Кэт тоже замедлили лошадей. Я хотела приостановить и свою, разобраться, в чём дело, но подскочивший Макс выхватил уздцы из моих рук, привязал к луке своего седла и, не сбавляя темпа, поскакал дальше.

Чтобы не упасть, я схватилась ха гриву лошади. Обернуться и посмотреть, что происходит сзади, куда делись ребята - у меня не было не малейшей возможности. Слишком хорошо я понимала риск потерять равновесие. И вот, как-то умудрившись вывернуться, я оглянулась назад...

Лучше бы не оглядывалась. За нами, не отставая ни на сантиметр, на сумасшедшей скорости следовал чёрный силуэт то ли человека, то ли зверя. Как и описывала Фиона, закутанный в развевающийся на ветру плащ, следопыт смотрел нам вслед горящими жёлтыми глазами. Тогда он показался мне просто огромным, нечеловеческих размеров. Не было ни шагов, ни одышки; он летел по воздуху, раскинув в стороны руки и... приближался. Не быстро, но уверенно, он не сбавлял темпа в то время, как наши лошади заметно подустали. Я посмотрела вперёд - до леса оставалась пара километров; Макс обернулся, посмотрел на следопыта и лишь сильнее пришпорил коня.

Тут преследователь потянул вперёд руку, от неё распространялось голубоватое сияние. Я чувствовала неимоверный, неземной холод, исходящий от этого существа. Он тянулся к моему горлу, я начинала задыхаться, лёгкие будто сковало кристалликами льда, кровь, казалось, переставала пульсировать. Я поняла, что ещё чуть-чуть, и я упаду с лошади, тогда его ничто не остановит. Я не знала, какое задание дал своим слугам Удо, но было ясно, что этот - меня убьёт.

Перед глазами встала морозная дымка. Что было бы дальше - страшно думать, но внезапно нас догнал всадник в длинном, развевающемся плаще. Луны осветили синий бархат, серебряное лезвие рассекло пространство между мной и следопытом, я поняла, что теряю сознание и сильнее схватила разметавшуюся гриву лошади.

Сквозь сон я ощущала чувство полёта, как, не сбавляя темпа меня перекладывают с одной лошади на другую. Только теперь меня придерживали чьи-то руки. Заботливые, сильные. Мы всё летели и летели куда-то, я свесила голову на грудь и прижалась к тому, кто меня нёс. Я слышала, как к нашей лошади приблизились ещё несколько. По меньшей мере трое. Стук копыт, звучащий в унисон успокаивал, я поняла, что засыпаю.

Я проснулась от того, что меня положили на что-то мягкое и душистое. Тем не менее, было прохладно, и я недовольно заворчала, машинально шаря рукой по поверхности в поисках одеяла. Моя рука наткнулась на мокрое и холодное, от чего я, собственно говоря, окончательно пришла в себя.

Я еле продрала глаза и выдернула руку из лужи, точнее из небольшого ручейка, в который я её в полузабытьи и окунула. С усилием заставив себя встать, я оторвала от земли голову и осмотрелась. Я сидела на зелёной траве в окружении ромашек и колокольчиков. Совсем рядом журчал ручеёк, унося вдаль падающие сверху незнакомые фиолетовые соцветия. А вокруг повсюду росли каштаны, черёмуха, вишня, яблони. Всё вокруг цвело, и пахло, как в парфюмерном магазине. Такой красоты я в жизни не видела. Раннее солнце пробивалось сквозь зелень молодых листочков.

Судорожно перебирая в голове воспоминания, я пыталась понять, где я нахожусь и какое сейчас время года. Вспомнила, что скакали с Кириллом и всей компанией. Потом они отстали, Макс потянул меня вперёд... Потом следопыты, синий плащ и блестящее лезвие меча. Кажется, потом я отключилась. Не помню. Но в любом случае, тогда перед нами маячил чёрный лес, и мне почему-то казалось, что там нас точно не найдут, потому что он казался мне очень густым. За полночи мы не могли проскакать его весь насквозь... Или могли? В голове, словно пчёлы, роились мысли. В любом случае, время года было явно не подходящим для цветения деревьев. Как видите, вопросов было больше, чем ответов, и я решила встать, пройтись и оглядеться.

Рядом, привязанные к дереву, стояли наши лошади. Только их было шесть, вместо положенных пяти. Решив поразмыслить об этом позднее, я пошла вдоль по течению ручья. Идти пришлось недолго, меня привлёк шум падающей воды, и я, поспешив вперёд, подошла к огромной раскидистой иве, преграждающей путь. Я кое-как пролезла под её ветвями и остановилась, как вкопанная. Ручеёк впадал в маленькое круглое озерцо - метров тридцать в диаметре; практически со всех сторон оно было окружено густыми зарослями, с моей стороны был удобный спуск в воду, а с противоположной - с гигантской скалы с шумом и пеной, разбиваясь о каменные выступы, падала вода. Водопад, высотой метров двадцать, по краям весь в плюще и папоротнике, поражал своей величественностью. Я подняла голову вверх и увидела, что над водой коромыслом висит радуга. Рядом, над зелёной осокой, летали стрекозы.

Справа от меня, присев на округлый камень, Фиона дрыгала босыми ногами, опустив их в воду. Брызги окатывали Кирилла, пытающегося к ней приблизиться, с ног до головы. Он был в одних штанах, завёрнутых по колено, на том же камне лежали его рубашка и плащ. Кэт, войдя в воду по щиколотку, сосредоточенно глядела на водопад, Макс брассом нарезал по озеру круги. Я хотела подойти к Фионе, но тут меня окликнули по имени. Я обернулась и увидела Яноша. Он стоял передо мной, переодетый в дорожный костюм. Через плечо был перекинут плащ, на боку в ножнах висела шпага. В руках герцог фон Эйбен держал откупоренную флягу.

- Я шел к вам, хотел привести в себя, а вы... - осекся он. - А вы уже сами...

- Да, - я покачала головой, - сама. Я очень рада вас здесь видеть, не подумайте ничего дурного, но что вы тут делаете? - спросила я и тут же пожалела: Ян ещё больше замялся, снял с носа очки и положил их в небольшой футляр, прикреплённый к поясу. Тут кто-то опустил мне на плечо руку. Я судорожно обернулась и посмотрела в глаза Кириллу. Он стоял передо мной, как и был - весь мокрый, совсем не похожий на принца.

- Как ты? - спросил он.

- Всё в порядке, спасибо, - попыталась улыбнуться я.

- Не мне спасибо, - Кирилл виновато отвёл глаза. - Ему, - он кивнул на Яна. Я ещё раз посмотрела на герцога, опустила глаза на его шпагу и поняла, чьё лезвие тогда разрезало пространство между мной и следопытом.

- Извините... - полушёпотом выронила я, пытаясь перебороть стыд. - Я не знала, не помнила. Спасибо вам огромное...

- Не стоит... - тоже опустив глаза, произнёс Ян.

Почему-то веселый, Кирилл развеселился ещё больше. По нему нельзя было сказать, что совсем недавно мы едва не стали жертвами следопытов и, чтобы этого не произошло, скакали всю ночь напролёт. Он, улыбаясь всему, что происходило в тот момент вокруг, подтянул меня к Яну, обнял нас обоих за плечи и, довольный, как будто только что получил медаль, потянул нас обоих в сторону рощи. Сделав по пути едва заметный знак ребятам, он пригласил их следовать за нами. Ч

ерез четверть часа мы все уже сидели кружком на поляне и жевали бутерброды с лососиной, запивая их водой из ручья. Поднялся небольшой ветер и он кружил над нами, рассыпая лепестки цветов над головами. Закутавшись в плащи, Кирилл, Макс, Фиона и Кэт наперебой рассказывали, что произошло. Мы с Яном слушали молча.

- Мы скакали на полной скорости, - начала своё повествование Фиона. Вокруг темно - не видно ни зги. Вы же помните, миледи? - я кивнула. - Я скакала перед вами с Максом, всё время смотрела по сторонам. Вдруг справа краем глаза я увидела три движущиеся тени. Они прижимались к земле низко низко, пытались догнать нас, передвигаясь по полю. И им это почти удалось, за травой я бы их и не разглядела бы, стыдно признаться, но это так - уж очень хорошо они маскируются. Но тут один из них, видимо, поднял глаза, а им этого делать нельзя. Они очень хорошо видят ночью, но это их проклятье горящие глаза.

- Я тоже заметил, что что-то мелькнуло, - перебил её Макс. - Милорд велел в случае чего везти вас как можно дальше и ни в коем случае не дать остановить лошадь. Я немного перестарался... Вы могли упасть.

- Она же не упала, - обрезала Кэт. - Падать - не самое страшное. Тогда было главным, чтобы вас не догнали, а со следопытами разобраться ничего не стоило. Тем более, нас было больше.

- Прям-таки и ничего, - недовольно буркнул Макс.

- Тебя там не было!

- Одного вы упустили... - еле слышно произнёс он и тут же наткнулся на гневные взгляды обеих телохранительниц.

- Когда Фиона сбавила темп и присоединилась к нам, - проговорил Кирилл, раздосадованный словами Макса, - они вышли из своего укрытия, наверняка поняли, что прятаться больше не имеет смысла, и напали. Двоих мы задержали, а одного, и вправду, упустили. Бог знает, что могло бы произойти, если бы не появился Янош. С теми двумя мы управились, а вот с последним... Я скакал сзади, пытаясь вас догнать, но следопыт был очень проворен. Я видел, он вызвал сияние...

- Он хотел меня задушить.

- Ян спас положение, появился как раз вовремя. Моя лошадь устала, да и сам я чувствовал, что слабею. И тут он проносится мимо... Я поначалу и не понял, что это Ян, вижу плащ, шпагу, занесённую либо над вами, либо над следопытом - издалека я не разглядел. Пришпорил коня, но тут что-то произошло, и я упал на землю. А Ян... он спас положение.

- Тут нет моей заслуги. Ты сам сказал, я просто вовремя появился. Они ворвались в замок, распугали всех гостей, начали рыскать по залам в поисках... Мои стражники пытались их прогнать, хоть что-то сделать... Двоих эти твари убили, пятерых покалечили. Под лестницей они нашли вашу одежду, а потом бросились дальше. Должен сказать, эти были очень сильны. Я никогда не имел дела со следопытами, но слышал, что они несколько меньше. Удо послал самых лучших, чтобы... - он запнулся и повисла тягостная тишина.

- Я не знаю, кого он там ещё послал, но готов поклясться, - сквозь зубы процедил Макс. - Готов поклясться, что никогда не видел таких огромных следопытов. Мне приходилось иметь с ними дело при выпуске - я защищал золотую медаль, средний следопыт ростом метра два, а в этих... два с половиной - самое меньшее. К тому же... - Макс замолчал, как и Ян. Я поняла, что они не хотят чего-то говорить.

- Что? - спросила я.

- Миледи, - тихо произнесла Фиона. - Следопыты не убивают людей, если им не приказать.

- Значит, Удо приказал меня убить?

- Он не приказывал, - Ян потёр уставшие глаза. - Тот, который вас преследовал... Перед смертью он сказал, что Удо отдал приказ лишь привести вас к нему.

- Тогда как?.. - слова застряли у меня в горле.

- Следопыты никогда не подводят своего господина, - воскликнул Макс. Похоже, и для него слова Яноша были откровением. - Никогда раньше...

- Был один случай, - холодным, размеренным тоном произнёс Ян. - Десять лет назад.

- Удо послал за графиней Кеслер целый отряд следопытов, - произнёс Кирилл. Все удивлённо на него посмотрели - никто не ожидал, что принц знал такие вещи и до сих пор не распространялся. - Они разбрелись по всей стране. Вернулись через месяц, когда она пропала вместе с телохранителем. Удо был зол, как никогда... Велел убить всех до единого. Говорят, потом несколько лет следопыты были в опале, они поклялись убить виновных...

- Тот сказал мне, что это - не единственная группа, которую послал Удо, - печально заключил Янош. - Значит, будут ещё, и все они поклялись вас убить. Придворный волшебник не знает, что выпустил на волю убийц.

- А когда узнает?.. - прошептала я.

- Он не сумеет их отозвать...

- Ну всё, хватит! - Ян резко вскочил. - И так проблем выше крыше, ты ещё нагнетаешь обстановку, - Кирилл удивлённо поднял на него глаза. Сам факт поднятия голоса на принца крови в любой стране вызвал бы подобную реакцию, но Кирилл, и правда, нагнал слишком много драматизма. Излишней оптимистичностью я никогда не страдала, но тогда, и правда, стало жутко. От одной-единственной встречи со следопытом хватило впечатлений на всю жизнь, а от перспективы встретиться с ними ещё хоть раз хотелось оказаться сейчас же где-нибудь на луне.

- Милорд, - примиряюще проговорила Фиона, - я думаю, что все мы сейчас очень устали, излишне перенервничали, особенно вы, миледи. Здесь, мне кажется, весьма безопасно, мы сможем отдохнуть, прийти в себя... - она тревожно оглянулась, тоже встала на ноги, выудив из-за голенища кинжал. Макс встал, подошёл к лошадям и нырнул в кусты прямо за ними.

В чём дело? - начала оглядываться я, силясь понять, что происходит. Это... Это они? Да?!

- Прошу вас... - Ян подал мне руку и подтянул к себе, вынимая из ножен шпагу. - Не беспокойтесь. Просто лошади заволновались. Вполне возможно, там кто-то есть.

- И это?.. - я заикалась от волнения. Будто что-то тяжёлое навалилось на грудь и мешало дышать. Резко обострилось обоняние и теперь от обилия запахов на поляне стучало в висках.

- Нет, сюда они ни за что не попадут. Это - запретная земля для следопытов, - проговорил Янош, Фиона внимательно посмотрела ему в глаза.

- Что вы имеете в виду, милорд?

- Ты ещё слишком молода, девочка. Ты не можешь этого знать...

- Будет возможность, я расскажу, - произнёс Кирилл, занимая круговую оборону. Откуда-то он достал шпагу и теперь оглядывался по сторонам, выставив её вперёд. Фиона встала слева от него, Кэт - справа. Таким образом, мы с Яном оказались в центре треугольника и оба смотрели в ту сторону, где за кустами с минуту назад исчез Макс.

Прошло немного времени, прежде чем мы снова его увидели. В стороне что-то зашуршало, кусты затряслись, там кто-то возился. Спустя пару мгновений на свет божий показался Макс. В руках за шкирку он держал маленького, извивающегося человечка. Подойдя поближе, мы увидели мальчика лет семи-восьми. Он был одет в коричневые курточку и брюки. На ногах были рваные ботинки. Его всклокоченные, торчащие в разные стороны волосы были тёмно-русого цвета. Нос, весь в веснушках, карие глаза, полные слёз; он изо всех сил пытался выбраться из плена, дубася ногами по коленкам Макса и пытаясь разжать его крепкий кулак своими тонкими, детскими пальцами. Мальчишка был настолько мал и худ, что я невольно усомнилась в его умственном здравии - ну не мог обычный восьмилетний шкет с таким остервенением лупить "взрослого дядю". Бедный Макс: судя по его лицу, он уже не один десяток раз пожалел, что пошёл в те кусты. Его руки были исцарапаны в кровь, на лице, прямо на лбу, красовалась на глазах увеличивающаяся шишка. Макс, конечно, был небольшого роста, ниже меня почти на голову. Но и парнишка, насколько можно было судить, мог доходить ему максимум до пупка, так что о появлении синяка можно было только догадываться.

- Оставь его немедля! - закричала Кэт. Мы с удивлением посмотрели на неё, затем на обалдевшего Макса.

- Кого? - переспросил он. Кэт уже открыла рот, чтобы ответить, как мальчишка известным одному лишь ему образом вывернулся, укусил телохранителя за палец и юркнул в сторону. Словно обезьяна, он забрался на растущую рядом яблоню и уже оттуда, утирая слёзы, смотрел на нас с таким же удивлением, что и мы на него.

- Где ты его нашёл? - спросил Янош Макса, пытающегося перевязать себе руку носовым платком.

- Да там, в кустах, - Макс неопределённо тряхнул головой. - Я нагнулся, чтобы пройти, а он мне со стороны как шарахнет по лбу палкой. У меня, ясное дело, всё в звёздочках, а тут он ещё ржёт, просто угорает. Я его и схватил прям на шиворот, несу к вам, а он, ни слова не говоря, как разревётся. И ладно бы, просто плакал, а тут ещё и кусается, дерется, ногами во все стороны машет. И чего это он?..

- А ты б его ещё за волосы приволок! - отрезала Кэт, подходя к дереву. - Воспитатель несчастный! Мальчик, иди сюда. Не бойся. Ну, иди, иди сюда. Ты, наверное, из деревни, заблудился, да? Есть хочешь?

Мальчишка недоверчиво посмотрел на Кэт, потом на Макса. Уловив ход его мыслей, Катерина проговорила:

- Успокойся. Мы ему больше не дадим тебя обижать. Ладно, не будешь бояться? Спускайся.

Паренёк с минуту сидел, не двигаясь, затем, опасливо глядя на нас, стал медленно спускаться вниз. Когда он встал на твёрдую землю, и не спеша, шаг за шагом, приблизился к нам, я смогла получше его разглядеть. В принципе, обычный маленький мальчик, одетый в крестьянскую одежду. Сколько я их видела в Ляуштрассе. Только немного напуганный и слишком нервный. Резко, как филин, крутя головой, он старался рассмотреть нас всех, глядя исподлобья. Так, суетясь и пытаясь заметить всё на свете, он один раз чуть не упал, споткнувшись о выступавший из земли корень. Кэт попыталась ему помочь, протянув руку, но он так резко отскочил от неё, будто боялся даже прикоснуться... Одним словом, Маугли был не одинок. Катерина озлобленно глянула на Макса и прошептала сквозь зубы:

- Всё из-за тебя, садист бесчувственный. Он теперь ото всех шарахаться будет.

Ян, услышав это, усмехнулся и, уже не видя угрозы, пошёл к лошадям. Кирилл знаком предложил мальчишке сесть там, где мы недавно обедали, но тот, отхватив бутерброд с ветчиной, уютно примостился у огромного ствола каштана и принялся жевать, шумно чавкая. Мы сели полукругом и принялись изучать нашего нервного гостя. Наконец, когда мальчишка проглотил последний кусок, Кирилл решил, что сейчас - самое время для вопросов.

- Ну так, может всё-таки расскажешь, кто ты?

- Я мальчик, просто мальчик, - тихим голосом проговорил он.

- Это мы уже заметили, - буркнул Макс и тут же получил от Кэт локтем под ребро.

- А имя у тебя есть, мальчик?

- Никодим, - произнёс пацан, глядя на бутерброд в руках Макса. Словно очнувшись от столетнего сна, Макс внимательно посмотрел на мальчишку. Оглядевшись по сторонам, он поднялся, и подошёл к мальчику. Тот буквально вжался в кору дерева, ища глазами Кэт.

- Никодим, значит! - проговорил Макс. - Ну и что ты тут делаешь, Никодим?

- Макс, оставь его! - крикнул Кирилл.

- Подождите, милорд. Так что ты тут делаешь?!

- Я?!.. Я... Я мальчик, просто крестьянский мальчик! - заикаясь произнёс Никодим. Кэт, не выдержав, подскочила к Максу и попыталась оттянуть его в сторону, громко протестуя, против творившегося безобразия. Мне, признаться, тоже было жалко мальчишку, но Максу я всё-таки верила. Юный телохранитель, оттолкнув подругу в сторону со словами: "Помолчи, пожалуйста!", добился своего - обиженная вдрызг Кэт от него отстала.

- Чую я, что такой же ты простой крестьянский мальчик, как и я! рявкнул Макс. Вместо того, чтобы окончательно стушеваться, мальчишка, именуемый Никодим, злобно глянул на него, привстал и крикнул:

- Хочешь сказать, ты девочка?! - голос его прозвучал совсем не по-детски, наоборот, в нём слышались какие-то старческие нотки.

- Сиди! - прикрикнул Макс и ладонью дотронулся до лба мальчишки, усаживая его на место.

Тут произошло что-то странное. Мальчишка встал, прислонился к дереву. В том месте, где до него дотронулся Макс, как круги по поде, побежали морщины. Кожа ссохлась, пожелтела. Глаза становились затуманенными, выпадали седеющие волосы. Одежда затрещала по швам, но человечек, стоящий перед нами, не рос, наоборот, он всё больше скукоживался, на спине появился горб. Маленькие сухонькие ручки беспомощно сжались в кулаки, он смотрел на нас с нескрываемой злобой. Откуда ни возьмись в его руках появился посох - простая деревянная палка с разветвлением на конце. По-мальчишески подпрыгнув к нам, Никодим ударил Макса по колену, мастерским ударом в лодыжку повалил навзничь Кирилла и направил рогатину на нас.

- Пришли в мою рощу, чтобы обворовать меня! - истерично завопил он. Хотели поглумиться над красотами моего заповедного уголка?!

- Н-н-нет!.. - попыталась что-то произнести Кэт, как её постигла участь Кирилла.

- Молчать! - заорал старикашка.

- Молчите, - потирая ногу, проговорил Макс, - он же псих. Я слышал, что в этих лесах живёт какой-то ненормальный гном, всех избивает... произнесённое едва не стоило ему зуба, но Макс успел увернуться, и посох вошёл в мягкую, рыхлую землю.

- А разве гномы могут превращаться в людей? - неуверенно спросила я.

- Ещё как могут, если на них наложить заклятие, - с пулемётной скоростью выдал Макс, но на этот раз ему повезло меньше: один взмах - и телохранитель, прыгая на одной ноге, потирал ушибленное плечо. Это, судя по всему, окончательно вывело его из себя. Достав кинжал, он направил остриё на Никодима, что, кстати говоря, помогло мало - со свистом выбитый из рук, кинжал воткнулся остриём в близстоящее дерево. Гнома, как выяснилось, мало волновала судьба деревьев - произошедшего он даже не заметил. С прыткостью редкого фигуриста он подбежал к Фионе, опрокинул её на землю и прижал к горлу рогатину.

Кирилл, еле сумевший встать, опасливо поглядел на гнома и на Фиону, одно движение, и противный маразматик свернул бы ей шею. Где всё это время находился Ян - оставалось только догадываться, тогда меня волновало несколько иное. Застыв от неожиданности, Кирилл смотрел на Никодима. Затем он, показывая, что сдаётся, поднял руки и сел на одно колено.

- Не надо. Мы не хотели вам сделать ничего дурного, уважаемый Никодим...

- А-а-а! Вот вы как заговорили, мерзкие воришки! - торжествующе проговорил гном. - Уважаемый Никодим!.. Ха-ха-ха! - загоготал он. Окончательно потеряв совесть, он поставил свой грязный башмак на горло Фионы. Та закашлялась и сжала руками траву, а гном поднял вверх палку и, готовый опустить её в любой момент зыркнул на Кирилла.

Тем временем из-за кустов, находящихся как раз за спиной разбушевавшегося хозяина рощи, вышел Ян. Мгновенно оценив ситуацию, он тихо подкрался к гному, протянул руку и с такой силой дёрнул палку, что Никодим, не удержав равновесия, бухнулся на спину. Фиона подскочила на ноги и начала откашливаться. Все мы подошли к ошарашенному и гному и окружили его плотным кольцом. Ян, от греха подальше, держал палку у плеча - туда гному было не добраться, даже если бы он встал на мыски и подпрыгнул.

- Кому ты служишь? - гневно спросил Макс.

- Я охраняю этот сад от непрошенных гостей, - буркнул Никодим, оглядывая нас всех. - Вы попали в частные владения, вам сюда нельзя.

- Ты хоть знаешь, на кого покушался? - спросила Кэт. Гном отрицательно покачал головой:

- Вы пришли сюда, чтобы воровать красоты моего сада.

- Да тебе начхать на сад, псих несчастный. Только бы подраться, отрезала я.

- Вы - воры, - упрямо твердил своё карлик.

- Это - принц Саурвальский, Кирилл Марло Ловеран, твой будущий король, - помпезно заявила Фиона. - Ты поднял руку на своего правителя.

- Если это принц, - Никодим встал, поправил на себе одежду и, распихав нас в разный стороны, вышел из "окружения". То ли услышав от Фионы, что Кирилл - принц, то ли по какой-то иной причине, гном потерял, наверняка временно, всякий интерес драться. Он щёлкнул пальцами и метрах в двух от нас, в тени раскидистого каштана, появились два гриба огромных размеров один побольше, другой поменьше. Используя второй, как стул, а точнее табуретку, а первый - в качестве стола, Никодим разложил старые, замусоленные свитки, выуженные из-за пазухи и внимательно на нас посмотрел, - тогда он должен знать, что это за место и почему его лучше огибать стороной.

Теперь все вопросительно уставились на Кирилла. К нему подошёл Янош, они обменялись парой реплик и отошли в сторону.

- А пока они там беседуют, вы должны зарегистрироваться, - гном нацепил пенсне и обмакнул в только что появившуюся чернильницу только что появившееся перо.

- Чего?! - пораженная невиданной доселе наглостью, Кэт отшатнулась от Никодима.

- За-ре-гес-три-ро-вать-ся, - по слогам повторил Никодим. - Кто вы такие, буду записывать. А вы как думали, вторглись в чужие владения, обгадили тут всё и до свидания - приходите ещё? Э, нет, братцы-кролики, тут у вас этот фокус не пройдёт. У меня свой котелок на плечах. Вот сейчас справочку оформим, и куда надо отнесём. Да, чтоб впредь неповадно было.

- Да мы ещё и обгадить-то ничего не успели, - вставил Макс.

- Не успели, - фыркнул Никодим. - Это я вовремя появился. А если бы нет? Наверняка решили бы тут гулянку на всю ночь устроить. Деревья повыкорчёвавли бы, да пожгли всё на фиг.

- Потрясающе, - набирая воздух в грудь, произнесла Фиона. Бюрократически настроенный гном пенсионного возраста с чётко выраженными садистскими наклонностями читает нам лекцию о вреде курения на природе.

- А вы, девушка, умными словами не очень-то умничайте. Я ведь тоже ругаться умею. Давайте-ка лучше имена, клички, погоняла, как там у вас, у бандитов?

- Умничать, говорите, - встряла в разговор я. - Ну, пишите. Я - Чайка, это, - я показала на ребят, - три сестры, а тот тёмненький в стороне - сам Антон Палыч. Беленький... Да хоть Ионыч. Довольно? Ну, мы пошли...

Гном поднял на меня своё маленькое сморщенное личико цвета застиранной тряпки, громко хмыкнул, провёл языком по остаткам зубов и поманил меня пальцем. Всем своим видом, показывая, что я делаю одолжение его возрасту, я подошла. Никодим откашлялся, обмакнул перо в чернильницу и произнёс:

- Рост, возраст, вес, половая принадлежность обоих родителей, - я вылупила на него глаза, сказать мне было нечего. Кэт тихо похихикивала в сторону.

- Половая принадлежность кого? - переспросила я.

- Обоих родителей, - повторил гном. - Можно сначала записать вашу.

- Что?!

- Девушка, - гном посмотрел на небо, затем на меня глазами человека из социальной службы, попавшего на экскурсию в дурдом. - Я вас ещё раз спрашиваю: ваш пол.

- Мой пол? - глазами я стала искать, чем бы ударить его побольнее, да так, чтоб раз и навсегда отбить охоту задавать такие вот дебильные вопросы.

- Пол, пол, - закивал Никодим, уверенный, что я сейчас образумлюсь и выдам ему свою полную подноготную.

- Пол - паркетный, - ответила я и отошла в сторону, зря... Никодим, не поднимая глаз, записал, приговаривая:

- Пол - паркетный, так и запишем - ламинированная доска. Теперь рост, имя... - я немного помолчала, гном посмотрел на меня и проговорил: - Что, съела?! Рост!

- Метр семьдесят восемь, - машинально ответила я, ощущая себя всё большей идиоткой.

- Имя.

- Елена фон Милош, - раздалось позади меня и Кирилл с Яном обошли Никодима с обеих сторон. Карлик огляделся по сторонам, посмотрел на меня, потом на принца:

- Чем докажете?

- Есть предложения?

- Она не похожа на герцогиню фон Милош, - неуверенно произнёс Никодим. - Та была чуть ниже ростом и вообще...

- Ей было одиннадцать лет, - привёл свои доводы Янош. Гном утёр рукавом нос, с пристрастием глянул на меня и, ничего не ответив, встал со своего гриба.

Он пошёл вглубь рощи и исчез за деревьями. Тем временем, Ян и Кирилл засуетились, начали быстро собирать вещи. Ничего не понимающие, мы последовали их примеру. Через пару минут лошади были осёдланы, ребята держали их под уздцы, готовые в любую минуту сорваться с места. Опять чувство тревоги и недосказанности повисло в воздухе.

- Думаешь, он принесёт ящик? - нарушил тишину Ян.

- Больше ему ничего не остаётся. Защищать сад - его задача, а ящик единственный способ проверить, говорим ли мы правду.

- Тогда мы попали... Она не откроет, у неё нет ключа.

- Отец говорил мне, что ключ всегда с ней - главное, вспомнить, как им пользоваться.

- Она места этого не помнит, а ты говоришь, ключ.

- Прошу прощения, - вмешалась я, - но я всё-таки тут, если вы не заметили, - принц и герцог фон Эйбен внимательно на меня посмотрели. Опять повисла неловкая минута молчания, прервать которую опять решился Янош:

- Этот сад - заповедный уголок вашего рода, миледи. Всего в паре километров к югу отсюда находится ваш родовой замок - Сен-Дельжотар. Эти земли были приписаны вам и только вам сразу после вашего рождения - подарок вашего крёстного - отца Кирилла - как знак благодарности за верную службу вашего отца. Это было как раз после одного покушения на короля, которого граф фон Милош помог избежать, - принц кивнул в знак подтверждения. - На них наложено сильное волшебство - ни один следопыт не будет способен проникнуть в этот лес. Вообще никто, желающий принести несчастье обладательнице.

- А Никодим? - спросила я, жадно слушая повествование Яна, втайне надеясь, что вот-вот, и я вспомню нечто помимо того, что он мне сейчас рассказывает.

- Он был поставлен сюда в качестве надзирателя. Говорят, он хранит шкатулку, в которой находится ключ, способный открыть пещеру за водопадом. Ящик можете открыть только вы - больше никто не знает, как это сделать.

- А что там, за водопадом? - Ян пожал плечами, Кирилл вышел вперёд.

- Никто не знает. Разные ходят слухи - и что там находится главное хранилище сокровищ, и что там саркофаг предков, и что там вообще ничего нет.

- А вы-то как думаете?

- Не знаю...

- Вот он! Вот он! - радостно вопил гном, несясь по мягкой траве. Над головой в руках он держал маленький ящичек из красного дерева с одной-единственной серебряной ручкой на крышке. - Еле нашёл. Ну, теперь смотрите, - он грозно помахал нам новым посохом. Наверняка он не столько искал ящик, сколько подбирал новое оружие, - если она его не откроет живыми вы отсюда если и выберетесь, то не все! Ну же, деточка, иди сюда! по его жадно бегающим глазкам, стало очевидно, что желание вредить и калечить вновь в нём проснулось.

Сглотнув слюну и унимая дрожь в коленках, я подошла к гному. Ребята осмотрительно сели на лошадей и отъехали в сторону. Кирилл передал уздечку моего коня Яну и подъехал как можно ближе ко мне. Хорошо, что Никодим, возбуждённый жаждой расправы, всё равно над кем, ничего из их приготовлений не заметил. Он, уперев руки в бока, со злорадной улыбочкой смотрел, как непослушными руками я, сидя на корточках, переворачиваю коробочку с боку на бок, вверх дном, стучу по крышке, подеваю её ногтем и безуспешно дёргаю за ручку. Ни замочной скважины, никакого ещё отверстия в ящике не наблюдалось. Понимая, что сейчас, скорей всего, произойдёт нечто страшное я, как могла, старалась открыть ларчик, но он не поддавался.

Промаявшись так минут десять, я поняла, что всё кончено, что ящик мне не открыть. Довольный гном потирал руки. Вдруг он неожиданно выбил шкатулку у меня из рук и уже поднял у меня над головой свою палку, как Кирилл, вывернувшись, как в лучших голливудских вестернах и при этом едва не свалившись с лошади, подхватил меня за талию, перекинул через седло и пришпорил коня.

Никодим, насколько я могла судить из своего не самого удобного для обзора положения, гнался за нами, но недолго. Куда там ему - если уже через пять минут мы смогли сбавить темп и лишь нелицеприятные крики и довольно конкретные обещания в наш адрес эхом разносились по всей округе.

Я пересела на свою лошадь и ещё через полчаса мы выехали на открытую местность, бедную растительностью. Справа виднелась дорога - убегая от следопытов, мы недалеко от неё умчались. Светило почти что полуденное солнце, мы ехали небыстрой трусцой. Над головой не было ни единого облачка. Я посмотрела на юг, прикрывая глаза ладонью.

- Долго ехать до Саурваля? - спросила я, наконец, у Кирилла.

- Ещё дня два. Но нам нельзя терять времени - кто знает, что будет впереди.

- Я хотела тебя попросить, - я подъехала к принцу, и теперь мы ехали вдвоём впереди, так, что никто другой нас не мог слышать. Принц вопросительно на меня посмотрел:

- О чём?

- Ты не думай, я не хочу тебе лишних неприятностей, я прекрасно всё осознаю, но мне надо там побывать, непременно... Ты меня понимаешь?

- Нет, - Кирилл честно помотал головой из стороны в сторону. Его ответ лишь больше убедил меня в моём решении, во чтобы то ни стало, я решила добиться поставленной цели.

- Эта дорога ведёт прямо на Саурваль?

- Да, - принц кивнул.

- Никаких городов, деревень, лесов, перелесков? Я точно не заблужусь?

- Что ты хочешь этим сказать?

- Отвечай.

- Ну, есть парочка, но они все не очень большие. Я имею в виду деревни. Лес один, но он проходит стороной. Ты что задумала?

Я пришпорила лошадь и сорвалась с места, крикнув: "Не бойся! Я буду в Саурвале! Не надо меня ждать!"

Кирилл печально посмотрел в след и крикнул:

- Зачем тебе это?!

- Мне надо знать! - ответила я. Короткий вопрос, короткий ответ. Мы оба поняли друг друга, ведь, как выяснилось, мы были брат и сестра, хоть и крёстные.

Лист седьмой

Замок Сен-Дельжотар

Откровения старого монаха

Здесь, наверное, уместны бы были стихи. Но я не поэт, я только учусь. Рядом плыло солнце. Палящее, жгучее и не щадящее никого и ничего. Весь мир как будто вымер за один миг. Не хватало воздуха, и я мчалась, мчалась, мчалась к намеченной цели. Как суров был этот край, как много он требовал. Мне было сложно, действительно сложно скакать эти два несчастных километра. Время тянулось нескончаемой лентой кадров за моей спиной, я улавливала их краешком глаза.

И мне как-то вдруг, глупо, немыслимо, случайно, стало так себя жаль. Обычная столичная девушка. Для меня пределом наглости было пойти поменять в магазине одежду, которая не подошла. И делала я это, извиняясь, мол простите, так получилось... А сейчас. Мама наверняка и не узнала бы меня, такой нервной и, мягко говоря, неинтеллигентной я стала. Скакала на лошади, была готова придушить старого гнома, разораться руганью на весь белый свет. И некому мне помочь, и зачем я вообще во всё это ввязалась?..

Так стало тошно, противно. И не хотелось верить всем этим россказням по принцев, принцесс и злых волшебников. Наверное, я и хотела добраться до Сен-Дельжотар, только для того, чтобы там мне уж точно сказали, что всё это - чья-то ошибка. Я всё больше сомневалась в том, кто я есть на самом деле. Как смог узнать меня Кирилл? С чего тогда, в самом начале он решил со мной познакомиться? Почему я ничего не помню из того, что он мне рассказывает? И почему не открылась тайная шкатулка?

И вдруг палящее марево над горизонтом расступилось и передо мной появилось озеро. Большое, если не сказать огромное, но почти высохшее. По берегам, прижимаясь друг к другу, стояли домики, скособоченные и гнилые. Вблизи на возвышении стоял замок, окружённый крепостной стеной, в которой то там, то здесь виднелись дыры, прорежены.

Обогнув пару дворов, я устремилась напрямую к замку. Ворота оказались не заперты и, поддавшись небольшим усилиям с моей стороны, со скрипом растворились. Я привязала лошадь у входа и пролезла в узкую щель между ставнями. По мощёному двору был разбросан всякий хлам. Обрывки тряпок, заржавевшие латы, отсыревшие деревяшки, остатки мебели. Я подошла к главным дверям и попыталась их открыть, мои старания оказались тщетны - дверь была закрыта с другой стороны. Оглядевшись, я пошла к конюшне. Там, рядом с пристройкой для кур или свиней, стояла небольшая бадья с дождевой водой. Я нагнулась и хотела умыть лицо, но от самой бочки так пахло стухшей водой, что я, не раздумывая, отошла в сторону.

Было очевидно, что жильцы этого дома покинули его так быстро, как смогли. Здесь уже давно никто не был; всё, что было кому-то нужно, забрали очень давно. Повсюду валялись осколки черепицы, не придумав ничего лучше, я наклонилась и подняла один.

Внезапно подул сильный ветер, мой плащ заколыхался, я подняла глаза на небо. Солнце заволокло тучами, поднялась пыль, почти за пару мгновений видимость снизилась до нуля. Прикрывая глаза от мелкого мусора, я попыталась выйти со двора наружу, но уткнулась в каменную стену. Полуслепая, я обошла почти весь двор по периметру, но не нашла и следа ворот. Моё сердце сильно застучало, поджилки затряслись, и я вспомнила, что сама с час назад велела Кириллу меня не ждать.

Положение казалось отчаянным, и правда было страшно, что какая-то неведомая сила сначала заманила меня сюда, а теперь хочет убить.

Я вертелась вокруг своей оси, силясь понять, где же выход. Не найдя оного, я посчитала бы счастьем вернуться к конюшне и переждать там начинавшуюся бурю, но ни замка, ни конюшни, ровным счётом ничего не было видно.

Ветер крепчал, готовый разорвать всё, что ему попадётся. По звуку слева я поняла, что с крыши слетела черепица. Большой кусок полетел на землю рядом со мной и разлетелся на маленькие осколки. Несмотря на опасность, таящуюся в том, что бы могло произойти, если бы черепица упала чуть правее, я безумно обрадовалась. Это означало, что замок - не галлюцинация, не плод моего воображения, а значит и ворота где-то здесь, просто захлопнулись.

Я ещё раз прильнула к стене и на ощупь теперь изучала сантиметр за сантиметром каменной кладки. Внезапно рядом со мной что-то заскрипело, раздался громкий протяжный вой, заставивший меня вжаться в стену. Несмотря на шум начавшейся грозы, я чётко услышала тихие шаги на камне. Шёл один единственный человек, но рядом с ним, судя по очертаниям, шла собака. Сгорбившись, он прикрывал ладонью лицо.

Человек вышел на середину двора, обернулся, посмотрел налево, направо, но, ничего не увидев, громко произнёс:

- Кто ты? Выходи, я знаю, там привязана твоя лошадь! - раздался старческий голос. Я молчала, всем сердцем желая слиться со стеной. Меня колотила мелкая дрожь.

- Чего молчишь?! - крикнул человек. - Сейчас я отпущу пса, и он точно тебя найдёт. Где ты?!

- Здесь, - тихо, не желая, чтобы он меня услышал, я, всё же, ответила.

- Где здесь?! - крикнул человек и сделал шаг в мою сторону.

- Здесь, - повторила я, и, делая над собой неимоверное усилие, вышла к нему.

Он посмотрел как бы сквозь меня, утёр лицо, свистнул собаке и сделал мне знак следовать за ним. Я плохо разглядела его лицо, но чётко поняла, что передо мной стоит рослый мужчина преклонных лет. С длинной седой бородой, старик был одет в монашеское одеяние, на поясе его болтались чётки. Собака, длинношёрстная помесь борзой с не пойми кем шла чуть впереди на привязи. Мы вышли за пределы крепостной стены и направились к небольшой избушке у берега озера, совсем рядом с замком. В окошке горел свет, мы шли, преодолевая всё сильнеющий ветер, низко пригибаясь к земле.

Мы поднялись по скрипучему крыльцу и вошли в тёплое помещение. Прямо напротив входа стоял небольшой стол с одним-единственным стулом и одной маленькой табуреткой. У камина стояло кресло-качалка, циновка вела на кухоньку, в углу стояла кровать.

- Садись, - старик кивнул на табурет. Я послушно села и уставилась на хозяина дома. Он подошёл к камину, подбросил в огонь дров, погладил собаку и сел за стол прямо напротив меня. Только тогда я увидела его глаза, мутные, выцветшие, почти белые. Старик был слеп.

- Кто ты? - спросил он.

- Я приехала, чтобы это узнать.

- Девушка? - удивился он. - Давненько у нас не было гостей, да ещё и девушек. Я-то думал, кто-нибудь приехал, чтобы забрать то, что ещё не унесли. Ну и как к вам обращаться?

- Как вам будет удобнее. А кто вы, святой отец? - старик улыбнулся.

- Да уж, давненько... Можете называть меня отец Филипп. Это, - он кивнул на собаку, - Салтык. Поздоровайся с нашей гостьей, дружище, - пёс добродушно гавкнул.

- А давно вы здесь живёте, отец Филипп? Я хочу сказать, знали ли вы обитателей замка?

- Конечно знал. Это было так давно, уже и не помню. Это место когда-то было большим, процветающим посёлком. Герцог фон Милош тут правил, у него ещё сын был...

- Дочь, вы хотели сказать, дочь, - поспешила поправить его я, но монах был полностью уверен в своём:

- Нет, точно помню, был сын. Я тогда только постриг принял, когда его крестили. Лет пятьдесят тому назад.

- А потом?

- Потом он вырос, женился, стал сам тут всем править, а потом я уехал на несколько лет. Приезжаю, а у герцога, младшего, дочка родилась. Вот... он замолчал.

- А дальше, что дальше было? Как так получилось, что деревня теперь пустая, а замок закрыт?

- Да, я и сам не помню, - замялся старик, - давно это было. Сын герцога женился на какой-то заморской принцессе. Девочка родилась, а герцог старший в тот же год и помер. Лет десять прошло, а меня наш орден в столицу направил по важному делу. Тут рядом раньше монастырь стоял, теперь - ничего нет. Всё разнесли по камушку, пока я в Саурвале с делами разбирался. Приехал - а в деревне и нет никого. Герцог мне велел жить теперь тут, вот, избушку выделил, а сам исчез со всеми вместе. Я и не знаю, что произошло.

Я встала и направилась к выходу. Отец Филипп не вызывал у меня доверия, ни малейшего. Он помнил мелочи, как те, когда умер старший герцог и родилась наследница, но не знал, даже понаслышке, таких вещей, которые знает в этой стране каждый, хотя сам живёт непосредственно на месте событий.

Начался дождь, уходить просто так не хотелось, и я решила выжать из него всё, что смогу.

- Моё имя Елена фон Милош, - громко и отчётливо произнесла я. Старик встал с кресла, сжав кулаки до побеления костяшек. Он ошарашено смотрел куда-то вдаль, пытаясь разглядеть меня. Собака тревожно заскулила, прижав голову к полу. Отец Филипп сделал пару шагов по комнате, стараясь не упасть. Он опустился на кровать, упёр руки о колени и опустил на них голову.

- Я знал, что вы придёте, миледи. Я знал, что рано или поздно вы придёте отомстить...

- О чём вы?! - взволнованно спросила я, усаживаясь на корточки рядом со старцем.

- Умоляю, не судите старика строго, ведь я нянчил вас, холил, лелеял. И герцогиню Кеслер я любил всем сердцем, но он меня заставил, он силой выпытал у меня ваше местоположение.

- Да что вы говорите! - воскликнула я.

- Но, разве вы не помните?! - старик поднял бледное лицо.

- Расскажите мне, умоляю. Говорите правду!

- Там, в Саурвале, на меня вышел придворный волшебник, он знал, что я был близок вашей семье. Он действовал от имени Кардинала. Велел мне нарисовать портрет герцогини Кеслер, говорил, что знает о моих опытах с чёрной магией. Я так и сделал, всё, как он сказал - портрет был живым.

- Портрет... Это вы нарисовали портрет Анны? Но как, по памяти?

- Я очень хорошо знал вас обеих, мне ничего не стоило это сделать. Но господину Удо этого показалось мало. После того, как герцогиня исчезла, мне было велено отвести отряд следопытов к тайному входу в замок - он знал, что ваш отец прежде всего исполнит свой долг телохранителя и спрячет Кеслер с матерью в самом безопасном месте - у вас дома.

- Вы предали нас?! - я отстранилась от старика, по его щекам бежали слёзы.

- У меня не было выбора.

- Тогда рассказывайте, говорите, как всё было. В деталях.

- Той ночью было очень темно. Когда ты видишь, темнота пугает, потом к ней привыкаешь... Мы прокрались к потайному входу, я нашёл лаз и провёл следопытов.

Мы спустились по узкому коридору, не было ни одного факела, ни одной искорки, но мы шли на шум. Внизу, под замком, в подвале творилось нечто. Я наблюдал из своего укрытия. В стене светилось яркое окно. Стоял ваш отец и читал заклинание, рядом был его лучший друг - граф Эдельвейс. Чуть правее стояли вы и герцогиня Кеслер. По винтовой лестнице спустились ваши матери. Все в чёрном, как в день траура. Герцог Милош прочёл заклинание, окно вспыхнуло ярким огнём и поглотило вас четверых. Герцог приготовился идти вслед за вами, но тут выступили следопыты. Никто ещё не знал о переходе в иной мир, они были явно встревожены, не зная, что делать. Завязалась драка. Воины вызвали сияние, направив его на вашего отца, но граф перегородил им путь. Так ослеп он, но герцога всё равно не спас, следопыты были сильнее и их было больше. Я видел, что произошло, ваш отец упал ничком, но был ещё жив. Граф Эдельвейс лежал в углу и кричал от боли, закрыв лицо ладонями. Тогда-то я и понял, что наделал и хотел помочь, но... Меня постигла участь графа. Я не спас вашего отца, но помню, как в тот же подвал ворвались слуги короля - личная гвардия с секретной миссией: помешать посланцам господина Удо. К сожалению, они опоздали.

- Но зачем отец попросил присутствовать графа Эдельвейса?

- Тот тоже практиковал магией. Вместе они развили теорию перехода из мира в мир. Я думаю, он хотел, чтобы после того, как он к вам присоединиться, граф закрыл портал.

- Значит, окно ещё открыто?

- Говорят, оно там, в подземельях, хотя этого никто не может доказать с того момента, как все мы покинули замок той ночью, он сам стал охранять себя. Двери закрылись и больше не открывались, сколько людей не пытались проникнуть внутрь.

- Но вы же маг, вы должны знать, почему это произошло.

- Увы, я такой же маг, как и верный слуга - моя слепота свела на нет мои опыты. Возможно, замок должен открыть некто определённый, возможно, единственный человек во вселенной.

- А что случилось с деревней?

- Жители покинули свои дома, как только расползлись слухи. А я вот решил остаться здесь... Вы гневаетесь на меня миледи?

- Я не знаю, - я встала, отряхнула колени и вышла наружу.

Дождь хлестал в лицо. Моя лошадь каким-то образом оказалась прямо у входа в дом. Не раздумывая ни минуты, я забралась в седло и двинулась вперёд, борясь с ветром. Отец Филипп вышел на крыльцо и, опираясь о перилла, крикнул, стараясь перекричать бурю:

- Будьте осторожны, миледи! Господин Удо ничего не забывает.

Реплика, мало похожая на доброжелательный совет, пронеслась у меня в ушах с раскатом грома. Я цокнула лошади и устремилась вслед ускользающей молнии. Вода лилась струями по волосам, одежде.

Лист восьмой

Дорога на Саурваль

Скоро я выехала на дорогу на Саурваль и, надеясь, что дождь застал моих спутников в близлежащей деревушке, погнала коня вперёд. Я хотела опередить ливень и оказаться рядом с ними в какой-нибудь гостинице. Меня мало заботило, что впопыхах я не взяла ни денег, ни запасной одежды. Моим желанием было быстрее оказаться рядом с ними и всё обсудить.

Стихия не унималась, вдоль дороги ручьями текла вода. Мне казалось, что темнее и быть не может, но, словно решив убедить меня в обратном, природа злилась и нагнетала тучи ещё интенсивней. Где-то через час впереди я заметила огоньки деревни, над крышами поднимался дым.

Гроза немного поутихла, но ливень и не думал закругляться. Я заметила всадника, несущегося мне навстречу. Когда мы поравнялись, он резко остановил коня и тот, едва не потеряв равновесия, заскользил по мокрой дороге. В рассеянном свете деревенских окон, до которых оставалось чуть менее полукилометра я разглядела Яна. Мокрый, будто только что из душа, по его лицу крупными струями бежали капли дождя. Он вымок до нитки, на голове капюшон прилип ко лбу, подол - весь в грязи. Под ним переминался тяжело дышащий скакун.

- Я нашёл вас, - едва отдышавшись, произнёс он.

- Как вы тут оказались? - не без удивления спросила я.

- Поедем, в гостинице я вам всё расскажу, - он поехал по направлению к деревне.

Мы остановились у небольшого постоялого двора с хорошо освещёнными окнами. На встречу нам вышел хозяин, он взял у нас поводья и отвёл коней в стойла. Мы прошли в чистенькую, аккуратно прибранную комнату и сели за тяжелый стол. Хозяин вернулся, Ян встал и пошёл бронировать номера и заказывать ужин. Мы договорились с ним поесть в комнате. Янош подошёл, сунул мне небольшой ключ и виновато произнёс:

- Остались только смежные, но я вас не побеспокою, - я понимающе кивнула и поднялась наверх.

В номере было просторно, чисто. Одноместная кровать под пологом, гардероб, и туалетный столик. Ещё стоял столик и два стула, справа от входной двери была растоплен камин. Помимо входной, было ещё две двери одна вела в ванну с громадной бадьёй, что странно, наполненной горячей водой, а другая, судя по всему, в смежную комнату. В гардеробе висел чистый халат и пара простыней, исполнивших роль полотенец. Не мудрствуя лукаво, я, предварительно закрыв двери на задвижку, сняла с себя мокрую одежду и положила перед камином сушиться. Затем, обернувшись одной простынёй и взяв в руку другую, пошла в ванну.

Горячая вода оказала просто целебное воздействие на мою несчастную нервную систему. Провалявшись там с полчаса я, нехотя, встала. Конечно, я бы пролежала там и дольше, но система подогревания воды в номере была не предусмотрена. Наскоро обтеревшись и нацепив халат, я вышла из ванной, подхватила с кровати плед, пододвинула ближе к камину стул и села на него греться дальше.

Разморённая после длительной прогулки, согревшись, я задремала. Но не на долго. Очень скоро меня разбудил стук в дверь из соседней комнаты. Через силу, я заставила себя встать и открыть дверь. На пороге, тоже переодетый в халат, стоял Ян с подносом в руках:

- Не побеспокою? - спросил он, всем своим видом извиняясь за то, что был вынужден прийти ко мне в одном пеньюаре.

- Проходите, - при виде дымящегося жаркого и графина с прозрачной красной жидкостью у меня потекли слюни. Пока я собирала раскиданные по номеру вещи, Ян быстренько сообразил, что куда поставить, придвинул стулья ближе к столу и пригласил меня сесть.

С полчаса, оба голодные, как волки, мы ни говоря ни слова, попросту заглатывали пищу. Когда на большом блюде оставалось ещё треть порции, а в животах у нас не было места и маковому семечку, мы оба, забыв о законах приличия, развалились на стульях и, довольные сытостью, блаженно смотрели на огонь. Наконец, я всё-таки вспомнила, о чём хотела расспросить герцога фон Эйбен и внимательно на него посмотрела. Янош, уловив ход моих мыслей огляделся, оправился, принял соответствующее его чину положение и посмотрел на меня.

- Так как вы тут оказались?

- Когда вы уехали, я чуть было не поссорился с Кириллом, не понимал, почему он вас отпустил без сопровождения. Потом, когда мы прискакали сюда, быстро поели, докупили провизии, встал вопрос - ждать или не ждать. Я решил, пусть они едут, а я останусь тут - так и сделали. Но начался дождь, я уж и не знал, что мне делать. Промаялся с час, а потом... Велел оседлать коня и выехал из деревни, а тут и вы.

- А у меня... Такие вещи странные произошли, и всё за последние сутки. Приехала я в этот замок, а там такое...

Я рассказала Яну всё, что случилось, поделилась впечатлениями, переживаниями. Он слушал внимательно, ни разу не перебил, но на его лице читалось то сопереживание, касательно того, как я не могла выйти за стены замка, то удивление от встречи с отцом Филиппом, то нескрываемое раздражение от его признания.

- Я и не знал, что Кеслер предал кто-то из приближённых, - произнёс он после того, как я умолкла. - Мерзавец!..

- Он сказал, что расползлись слухи. Какие?

- Ничего определённого. Только то, что в окрестностях сен-Дельжотара следопыты Удо сражались с кем-то. То, что это была личная гвардия короля знали только те, кого это касалось.

- А о пропаже?

- Вот это точно было известно всем, хотя об этот не принято распространяться. Дело в том, что люди относятся к вашему побегу, как, в первую очередь, неудаче Удо. Люди долго потешались над ним, даже анекдоты были.

- Были?

- Ну, до тех пор, пока полсотни самых развеселившихся не казнили на площади под окнами особняка Удо.

- Человек без чувства юмора, - озадачено проговорила я.

- Человек без жалости, - уточнил Ян.

- Да, - ответила я и немного помолчала. - Так когда мы отправляемся?

- С утра, - ответил Янош и, приняв мой вопрос за намёк, что ему пора, засобирался. Я его остановила:

- Да, ладно, останьтесь. Расскажите мне чего-нибудь.

- Например? - спросил Ян, усевшись обратно в кресло.

- Ну, о том, как вы у нас учились. Вы были первый?

- Нет. Года через три, когда стало известно о том, что мир, в который открылся проход, безопасен...

- А с чего это вдруг? - удивилась я, вспомнив "Янок из Коннектикута". Герцог, очевидно понял, к чему я клоню.

- Ну, что же, вы думаете мы все такие глупые и не можем приспособиться к сложившемуся положению? Это вам не книжки читать, - улыбнулся он. - После первых разведывательных рейдов доложили, что волшебства в мире почти нет, что технология развита хорошо, что если хорошенько законспирироваться, вполне можно жить. Я был отправлен во второй группе студентов, поступающих в ваши ВУЗы и колледжи.

- Но как вы прошли экзамены?

- У нас тоже неплохое образование.

- Неплохое? Вы учились в МГУ!

- Ну, у меня образование чуть лучше, - замялся Ян. - И потом, я же кузен принца.

- А дальше?

- А что дальше? Дальше сессии, по возможности поездки в другие страны.

- К стати о других странах, почему вы не учились, скажем в Оксфорде или Гарварде?

- Ворота на вход и на выход открываются в зависимости от календаря чтобы они открылись в западной Европе должен быть декабрь. Какая уж там учёба?.. Да и языковой барьер.

- Что это значит? Разве здесь нет других языков. Я имею в виду, что раз есть русский, то и немецкий, английский, наверное...

- Английский - это за океаном, действительно есть. Прототип немецкого второй язык в государстве. На нём говорят в некоторых городах и сёлах. К стати, вы говорите?

- На немецком? Конечно, у меня школа была с немецким уклоном.

- А герцогиня Кеслер?

- Ещё лучше меня, так ведь она... - я запнулась, поняв, что сказать в сложившейся ситуации, что Анна - отчасти немка, это полнейшая чушь.

- Что вы хотели сказать?

- Она по-немецки говорит иногда лучше, чем по-русски. Так в чём дело-то?!

- Дело в том, что в сен-Дельжотаре говорили как раз по-немецки.

- А при чём тут Анна?

- Вот и я думаю. Наверняка, дело в том, что её отец был из этих мест.

- Наверняка, - согласилась я. - А что вы имели в виду, когда сказали, что открытие портала зависит от календаря?

- Ну, есть два известных вида порталов, дверей, если хотите - на вход и на выход. Здесь поговорка: где вход, там и выход - не пройдёт, ведь для открытия каждых врат нужны строго определённые заклинания.

- Простите, кем определённые?

- Вашим отцом, - спокойно ответил Ян и продолжил. - Здесь нужен точный расчёт, в нашем королевстве этим умением владеет только Тезарус. Ну и Удо, разумеется.

- А кто сильнее?

- Миледи, простите, но вы задаёте поистине детские вопросы, - Янош улыбнулся. - Всё по-разному: преимущество Тезаруса в том, что он знает точную последовательность действий - её передал ему граф Эдельвейс, то есть он может отрывать ворота тогда, когда захочет - и на вход и на выход. Однако ему надо заранее высчитать, где портал откроется или подогнать открытие к тому моменту, чтобы оно произошло там, где, скажем, находился Кирилл. А вот Удо не способен открывать их тогда, когда ему понадобиться - он не знает части слов и потому зависит от лунного календаря. Зато, если откроет, сможет это сделать несколько раз подряд и в нужном ему месте. В тот раз, о котором мне рассказывал Кирилл, судя по всему Удо подшпионил у Тезаруса место открытия. Ему осталось лишь опередить старого волшебника. А кто сильнее решайте сами, но мой вам совет - лучше верить в своих.

- Логично. Скажите, а что делала та орава, судя по всему тоже охранников, рядом с Кириллом?

- Вы совершенно правы. Это тоже были охранники - та самая личная королевская гвардия. Они перенеслись раньше, чтобы расчистить путь и должны были ждать принца.

- Ну так и где они?

- Видите ли, миледи - очень опасно открывать ворота на вход и на выход в приблизительно одно и то же время - нужна разница хотя бы в сутки, а то может произойти перехлёст и занесёт не пойми куда. Так что, можете считать, что вам повезло.

- Хорошо, так и будем считать, - согласилась я. Признаться на тот вечер было уже довольно разъяснений, у меня от них просто голова пухла, но от возможности выяснить всё и разом я отказаться не могла. - Ян, скажите, а Кирилл вам не говорил, как он выяснил, что я - это я. Не помню, чтобы в разговоре с ним я упоминала своё имя.

- Знаете, это вы лучше у него спросите, - произнёс он и встал со стула. - Но я вижу, совсем вас уболтал. Ложитесь лучше спать, завтра мы рано выезжаем. Ребята не будут ночевать этой ночью, а нам надо их догнать.

Он вышел из номера в коридор, предварительно собрав на поднос остатки нашей трапезы. Я минут пять посидела не двигаясь, услышала, что он вернулся в номер, погасила свечи и, забравшись в кровать, укуталась теплым одеялом. Колючая шерсть согревала замёрзшие пятки, было приятно лежать на холодной подушке, свернувшись калачиком, и смотреть на полоску света под дверью в комнату Яноша. Вскоре и она погасла, а за дверью стало тихо-тихо. По коридору кто-то прошёл, дверь напротив распахнулась и со скипом закрылась кто-то из постояльцев вернулся в номер. Через открытую форточку проникал свежий ночной воздух. Глаза слипались, я и не заметила, как уснула.

На следующий день я проснулась часов в семь, спать больше не хотелось. Наскоро ополоснув лицо, я оделась, застелила кровать, собрала вещи и спустилась вниз. Там, за тем же столом, что и вчера, сидел Янош и внимательно изучал какой-то лист бумаги. Подойдя поближе, я поняла, что это была карта, а по тому как сосредоточено Ян грызёт дужку очков я предположила, что он пытается понять, как можно срезать дорогу.

- Что, земля, затерянная в океане? - решила сострить я, усаживаясь напротив него.

- Точнее, неотмеченная на карте, - ответил он и, подняв глаза, прибавил.- Доброе утро.

- Доброе,- кивнула я. - Так в чём дело?

- Я не могу понять, где мы сейчас находимся.

- Что?

- Этой деревни нет на карте. Вчера меня это как-то не волновало, да и Кирилл ничего не заметил: приехал, поел, уехал. А вот куда уехал, если от сен-Дельжотара до ближайшей деревни ещё миль пять, если не больше. Мы сейчас где-то тут, - он ткнул пальцем в карту. На листе бумаги в дециметре от большой точки с названием Саурваль было чёрным по белому написано "Милая пустошь".

- Оригинальное название для пустоши. А где близлежащая деревня?

- Не деревня, посёлок при монастыре, - поправил он меня и показал на группу домиков вокруг креста и надпись: "Житие при Милой пустоши".

- Так, может мы тут и находимся?

- Монастыря нет, - отрицательно покачал головой Янош. - Я сегодня утром проверил. Поселение есть, монастыря - нет.

- Утром, это когда? Сейчас, по-вашему, не утро? - он никак не отреагировал, лишь внимательнее уставился на карту. - А где все? Может у метрдотеля спросить?

- Спрашивал. Он утверждает, что это - Житие при Милой пустоши.

- Знаете, я конечно не настаиваю, но когда всё сходится, то наиболее простой способ решения является самым верным.

- Знаю, но сходится далеко не всё.

- Ну, подумаешь, мелочь.

- Отсутствие монастыря - это не мелочь.

- Может просто карта неправильная? Откуда вы знаете, что тут должен быть монастырь?

- Я в нём родился, - произнёс Янош, затем ещё раз посмотрел на меня, надел очки и отодвинул карту. Хотите есть? - я неопределённо пожала плечами. Он вынул из сумки яблоко и предложил мне. Я вытерла его носовым платочком и откусила кусок.

Мы встали, вышли из-за стола, Ян запихнул карту в сумку и вышел на улицу. Там нас ждали осёдланные лошади. Я забралась на свою и выехала на середину мощёной улицы. Посёлок кончался уже через несколько дворов, на пригорке уже не было домов, не говоря уже о монастыре. Ян привязал сумку к седлу и вскочил на коня. Не оглядываясь, он въехал на вершину холма, я последовала за ним.

К полудню, по расчётам Яна, должно было показаться настоящее Житие при Милой пустоши, но приближалось время обеда, солнце обошло большую половину своего пути, а не было и намёка на приближение посёлка. Мало того, слева тянулась полоска тёмного леса, что опять противоречило карте. Да и по словам герцога фон Эйбен лес, на карте находящийся почти у самого Саурваля, должен был появиться ближе к ночи, и то справа.

Сердце тревожно постукивало, я боялась лишний раз сверяться с картой, чтобы не расстраиваться. Если уж Ян, ездивший из Тосквандоля в Саурваль по несколько раз в месяц, тот, который в обычных условиях мог найти дорогу с закрытыми глазами, теперь смотрел вокруг, как растерянный мальчик, то обо мне не могло быть и речи. Наконец, мы остановились, спешились и решили разобраться - возвращаться или нет.

Ян достал карту и разложил её на земле, прижав уголочки камнями. Нас уже с обеих сторон обступал лес, справа по опушке тянулась полоса грязной, вонючей жижи.

Я смотрела на карту и, ловя себя на мысли, что вот-вот и сейчас запаникую, пыталась понять, на что похоже это место. Никаких аналогий в голову не приходило; на достаточно подробной карте королевства не было ничего, похожего на данную местность.

- Идеи? - цокнув языком спросила я.

- Возвращаться не имеет смысла. Мы не успеем к коронации.

- И поэтому надо лезть дальше?! - возмутилась я. - Вы меня простите, герцог, но мне, честно говоря, абсолютно наплевать, попадём мы на коронацию, или нет, я не вижу перспектив, лес сужается, а лошади вряд ли согласятся везти нас, проваливаясь на каждом шагу не пойми во что.

- Простите, миледи, я не знаю, что делать. Но, пожалуй, вы правы, нужно возвращаться. Коронация назначена завтра вечером - в день рождения Кирилла. Может и успеем...

- Я бы на это не рассчитывал! - громко произнёс кто-то над нашими головами. Голос показался мне таким знакомым, он будто поднимался из глубин памяти и туманом окутывал сознание

Мне кажется, я поднимала глаза целую вечность. Справа в лицо ударил мокрым дуновением выдох гигантского чёрного скакуна. Вокруг нас сидели на лошадях всадники. Все - как на подбор: закованные в доспехи, глазки мелькают сквозь щели забрал, каждый рыцарь поистине исполинских размеров. Не нужно было вглядываться в их лица - это были наёмники Удо. Каждый держал руку на заготовленном открытом мешочке с "часами". Посередине, на пегой лошади сидел предводитель. На фоне стражи, Удо казался крошечным. Всё тот же острый нос, седые волосы, собранные в хвост, белый плащ развевается на ветру. Он был готов испепелить нас с Яном одним только взглядом, на лице придворного волшебника мелькала холодная улыбка.

- Не дайте ему шелохнуться, - хриплым голосом проговорил он. Сразу с десяток мечей направили на горло Яноша. Он стоял, как вкопанный, переводя глаза с одного противника на другого. Внезапно, он дёрнул рукой, выхватил шпагу, казавшуюся на фоне рыцарских мечей, зубочисткой, и отскочил, отпихивая меня в сторону:

- Бегите, миледи!

Я засуетилась, пытаясь выскользнуть из окружения. Наёмникам мешало обилие железа, нагруженные лошади шатались из стороны в сторону, но убежать было невозможно. Я попросту носилась по кругу, пытаясь найти в окружении брешь, но ничего не удавалось. Сзади Ян уже пустился в прямой бой. Удо громко отдавал приказы, но его голос тонул в скрежете сталкивающегося железа. Наконец, я остановилась, чтобы перевести дыхание. Со всех сторон надвигалась огромная масса, и я понимала, что если сейчас чего-нибудь не предприму, меня попросту затопчут.

Ответ вырвался изнутри меня глухим воплем. Таким громким, что я даже не поняла, кто такой звук воспроизвёл. Мир залился яркими красками, потом, будто свет погас. Всё окунулось в дымку, и всадники замерли недвижимые.

Будто попал внутрь диорамы. Кони, прекрасные в своём застывшем движении, доспехи рыцарей, блестящие на солнце, а где-то в глубине свары Ян, повернувший голову в мою сторону - видимо он засёк ту вспышку света, которой всё осветилось, когда я перенеслась. Не теряя ни одного теперь уже казавшегося вечностью момента, я ринулась к нему.

Я потянула безвольное, но от этого не потерявшее своего веса, тело Яноша на себя. Он опрокинулся на землю и я потащила его за собой в сторону леса. Там тогда я хотела его спрятать, что делать потом я и не думала. Как ни странно, мне тогда и в голову не пришло попросту перебить всех недвижимых рыцарей, о чём я и пожалела по прошествии нескольких минут.

Янош оказался попросту немеренно тяжёлым. С каждым шагом мои мышцы болели всё больше, ноги наливались свинцом. Дыхание сбилось, а каждый вдох обжигал лёгкие. Через пять минут у меня по лицу катились крупные слёзы - лес был так далеко, а у меня попросту не было сил, чтобы тащить его дальше.

В изнеможении я упала на колени и чувствовала, что вот-вот и я сдамся, что они все отомрут и убьют его, а если повезёт, и меня заодно. В голове билась мысль - убить их всех, пока не поздно, но обессиленная, я уже не могла вызвать сияние. Закрыв лицо руками я плакала так горько, как никогда в жизни. Найти часы на руке Яноша я не смогла - видимо он и рыцари переносились в шкалу Обратуса каким-то другим способом, мне не известным.

Вдруг на моё плечо кто-то положил руку. Я подняла голову и посмотрела на человека. Он стоял спиной к солнцу, и я не могла разглядеть лица. Маленького роста, с длинными волосами, это была девушка.

Утерев слёзы, я поднялась и посмотрела на неё.

- Guten Tag! - ободряюще произнесла она. - Давно не виделись.

- Аня... - на вдохе произнесла я.

- Да, это я, - кивнула она, едва заметно улыбаясь.

* * *

Как я уже упоминала, нам с Анной Кеслер было по одиннадцать лет, когда мы впервые встретились на лестничной площадке. Она держала в руках большой красный мяч, а её мать распоряжалась грузчиками, только что доставившими холодильник.

Собственно говоря, с Аниной мамы всё и началось. Маленькая, суетливая женщина с узкими глазами в белых шёлковых брюках и белой же шёлковой блузе с воротником-стоечкой. На блузе было бледное изображение цветущей сакуры.

Моя мать тогда тоже покупала холодильник. В общем, из-за узких лестничных пролётов, наши грузчики поссорились, моя и Анина мамы стали разбираться, ну а на шум вышли мы - малолетки.

С холодильниками быстро разобрались, а потом, как водится в новых домах, само собой произошло знакомство. Они представились - Анину маму звали Юмэ, мою - Марина - а потом представили нас. Аня сунула мне красный мяч и предложила пойти прогуляться. В тот же день она сцепилась с местными мальчишками - они смеялись над её акцентом. Я, признаться, и сама её плохо понимала - больно часто она переходила с одного языка на другой. А потом мы все дружно пошли в парк Горького - кататься на аттракционах. Было лето и мы классно провели время.

Ближе к августу, нас обеих зачислили в одну и ту же школу, один и тот же класс - конечно не случайно. Потом мы вместе отдыхали друг у друга на даче, вместе разбирались с подростковыми проблемами, вместе кадрили парней и вместе решали их бросить.

В тот день, когда всё началось, Аня как раз ездила улаживать какие-то свои проблемы, поэтому мы и решили встретиться у кинотеатра. Это был, пожалуй, первый раз, когда мы не ехали куда-то вместе, а встречались прямо на месте. И, вот видите, чем это всё закончилось. Хотя, если меня спросить, были ли у меня подруги помимо Ани, я честно скажу - нет, никогда. Вообще-то обе мы никогда не верили в женскую дружбу и при других предпочитали называть наши отношения приятельскими. Это был наш негласный - подумать только, даже в этом мы всегда были схожи - уговор.

Вот так, моя не подруга, а просто приятельница как и в тот злосчастный день, смотрела на меня своими тёмными, с озорными искорками, глазами.

* * *

- Что ты тут делаешь? - начала было я, но тут же осеклась. Передо мной и правда стояла Аня, не фантом, не вымысел. Вся точно такая же, как была в Москве. От неё приятно пахло духами "Сальвадор Дали - Лагуна" - и где она их взяла, - за плечами болтался всё тот же ненавистный баул. Дорогущие джинсы были запачканы грязью, через лямки сумки был перекинут синий дорожный плащ, очень похожий на плащ Яна.

- Ты догадлива, как всегда, - улыбнулась она. - Тебя спасаю. Давай, хватай его за шиворот, а я за ноги, - она нагнулась, подхватила Яна за ноги и поволокла в сторону.

- Куда? - спросила я, держась за волочащуюся на земле накидку герцога.

- К лесу, а там - будь что будет. Хоть он и сволочь, но подставлять его этим мужланам тоже не верх благородства.

- Что ты имеешь в виду?

- Слушай, давай мы его оттащим, а потом я тебе всё объяснять буду? - я кивнула и сосредоточилась на перетаскивании герцога фон Эйбена. Мы свалили его за куст, прикрыли опавшими листьями и побежали в сторону лошадей. Аня взяла за уздечки коней моего и Яна, погладила их и тут оба отмерли. Они было взбрыкнули, но тут же успокоились и спокойно пошли за Аней в мою сторону.

- Садись, - произнесла она, и я повиновалась. Мы пришпорили лошадей и поскакали прочь от застывших статуй. Вскоре всё снова озарилось светом - мы вернулись в шкалу Брутуса.

Сзади послышалось тяжёлое громыхание. Потом стало тихо - судя по всему рыцари обдумывали, куда я делась. Вскоре, видимо сообразив, что к чему, они погнали коней в погоню - за спиной слышался лязг доспехов и стук копыт. Передо мной стеной встало марево, оно находилось метрах в ста и Аня знаком показала, что нам туда. Лес неумолимо нависал над нами, горизонта уже не было видно, но вдруг, как только мы проскакали сквозь переливающуюся стену, всё стихло, Анна притормозила, и мы огляделись.

Вокруг была мягкая, по пояс, трава, никакого леса, никаких преследователей не было и в помине. Лишь свежий тёплый ветер дул в лицо и уносился вдаль, туда, где за небольшим холмом была видна крыша монастыря.

Лист девятый

Житие на Милой пустоши

Старый, с белыми стенами монастырь, великаном возвышался над кучей маленьких домиков с кривыми крышами и крошечными окошками. Милое, тихое местечко посреди пустынной местности - деревня вполне оправдывала своё название. Мы остановились в километре от крайних домиков, спешились, Аня села на траву и предложила сесть рядом.

Рядом стрекотали кузнечики, было душно и влажно; выглянувшее солнце грело не сильно, но озаряло всё вокруг приятным розовым светом. В высокой траве нас было не видно; Прижав руками колени, я внимательно смотрела на Аню. Она ковыряла землю серебристым лезвием клинка.

- В чём дело? - спросила я. - Как ты тут оказалась?

- Точно так же, как и ты, - Аня пожала плечами, - Через портал. Я приехала в ту гостиницу, увидела помятые латы и поняла, что что-то произошло. Тут в стене открылся портал, ну я и...

- Как ты оказалась в гостинице?!

- Ты же знаешь, мы с тобой связаны. Я всегда знаю, где тебя искать. Не знаю, как это получается, но... - она замолчала, а затем продолжила. Результат налицо.

- Так ты всё помнишь?! - я не могла поверить собственным ушам.

- Конечно. Кто-то из нас двоих должен был всё помнить, чтобы в случае чего, рассказать всё другой.

- Но, ведь это я твой телохранитель! - вырвалось у меня. Аня подняла на меня глаза, потом снова их отвела.

- Это не имеет значения. Если бы не я... Всё могло быть по-другому.

- Было сложно?

- Было сложно, когда я поняла, что моя родная мать стала обо всём забывать. Напоминать - бесполезно, тот мир так сильно влияет на сознание.

- Почему ты мне ничего не рассказала?

- Так было уговорено с самого начала. Ты тогда согласилась...

- Я не могла... - покачала головой я, глядя сквозь Аню.

- Пойми, так было лучше. Сейчас не имеет никакого смысла это обсуждать. Я следовала за тобой по пятам. В тот раз, когда на ваш след вышли следопыты...

- Янош... - выдохнула я.

- Не Янош, я, - произнесла Аня и воткнула лезвие в землю. Я узнала его блеск, тот самый, который тогда отделил меня от неминуемой смерти. - Герцог фон Эйбен прискакал позже.

- Но как? - не могла поверить я. - Кирилл сказал, что... Да и сам Янош.

- Принц объяснил всё так, как ему показалось - не больше не меньше. Мимо него и правда пронёсся всадник в синем плаще. Более того, это и правда был герцог фон Эйбен. Но я тебе говорю, если бы он был один, то прискакавший принц застал бы твой труп.

- Но как получилось так, что я тебя не видела?

- Я ехала стороной. Но Лена, дело-то совсем не в этом, - Аня отчаянно потрясла головой. - Фон Эйбен - предатель, жалкий трус.

- Что такое ты говоришь?! - я подскочила на ноги, Аня потянула меня обратно вниз:

- Сиди ты, чего доброго увидят. Я думала, он проявит себя, ждала.

- Чего?! Чего ты ждала? Даже если он не спасал меня - кто дал тебе право говорить о нём такие вещи? - начала возмущаться я, и сама себя не узнала.

- Лена, сядь, послушай!.. Это я втравила тебя в эту историю...

- Да о чём ты?!.. - всё больше заводилась я. - Это ведь я должна была тебя защищать! Какую чушь ты мелешь. Это я десять лет назад...

- Я не об этом! Там, а Макдональде... - оборвала меня Аня, но тут же замолчала сама.

- О чём ты?..

- Неважно. Той ночью в замок прискакала я - дура, видела в лесу следопытов, хотела сообщить вам, но его стражники меня схватили, почему мне стало ясно позже. Правда, Фиона Эдельвейс тогда увидела, как меня схватили, поинтересовалась, и им ничего не оставалось, как рассказать ей "правду" - дескать, приехала гостья, сообщила о том, что в лесу видела отряд и теперь её отведут к герцогу для большей детализации произошедшего. Как вырваться удалось - не спрашивай. Я тогда ещё думала - зачем слугам герцога хватать того, кто несёт им весть о грозящем нападении на принца со свитой. Потом дошло - герцогу было велено задержать вас до прихода отряда, а когда не удалось - он сам ринулся вслед, дабы убедиться, что план не сорван.

- Не может быть!.. - выдохнула я.

- Он застал этого гада ещё живым. Я пыталась разговорить следопыта, он прискакал в тот момент, когда этот был ещё жив, поэтому ему и удалось услышать то, о чём следопыт мне рассказал. Про задание Удо и про клятву убить виновных в изгнании. Я хотела выпытать про остальные патрули, но герцог внезапно оттолкнул меня и перерезал следопыту глотку, - Аня замолчала. - До сих пор не веришь? Тогда я продолжу: он направился ко мне с направленным клинком - длинней и острей чем этот, и будь уверена - он не просто хотел их сравнить. Говорит: "Кто ты такая?", а я стою, остолбеневшая - не знаю, что делать. Понимаешь, о чести всех фон Эйбен легенды ходили, а тут - такое. Но тут, совсем близко послышался стук копыт принц пожаловал. Когда Янош обернулся, я улучила момент и сбежала. Постыдно, горько, но мне важнее было тебя догнать.

- Понимаю, - промычала я, уставившись на запылившиеся хрустальные туфельки-кроссовки.

- И вот, снова. Я так думаю, Удо наложил какое-то заклятие на дорогу к Милой пустоши и повелел Яношу тебя на эту дорогу завести. Городок "выстроил", лес - всё как в лучших стратегиях, вот только принц, сотоварищи проскакал спокойно, а вас с Яном - будто завёл кто... - Аня загадочно притихла, глядя на меня. - Das ist ratsel , - попыталась сыронизировать она.

- А почему ты думаешь, что Кирилл проскакал спокойно? - решила отвлечься я.

- Хочешь - поспорим, - предложила она. - Но я не советую, принц Удо не нужен.

- Ему нужна ты, - произнесла я. Анна ничего не ответила. Мы сидели минут пятнадцать, не шевелясь. Каждая думала о своём, но готова поклясться, что мысли наши так или иначе сходились к одному - к предательству со стороны герцога фон Эйбен.

Такого удара в спину я не могла ожидать ни от кого - пинок со стороны принца вызвал бы у меня меньше удивления и негодования, чем подобное со стороны Яна. Так мало времени, практически неразлучно, но я готова была поклясться, что знаю его вдоль и поперёк - я слышала, как бьётся его сердце, чувствовала, как он мыслит, думает. Точнее, мне казалось, что я чувствую. А теперь, будто почва ушла из под ног и не смотря на то, что в этом мире появилась моя лучшая подруга, будто одним родным человеком стало меньше. Герцог Янош фон Эйбен - нет, этого я не могла простить, не могла понять, не могла успокоиться и начать ненавидеть, даже презирать не могла - таких чувств, как к нему, я не испытывала ни к кому раньше.

Кони паслись где-то далеко, их почти не было видно на фоне огромного предзакатного солнца. Мимо нас со скрипом проехала телега. Аня украдкой подняла голову из-за высокой травы. Я сделала то же самое. Телегой управлял древний старичок, опустивший на грудь подбородок и тихо дремлющий; время от времени он тревожно поднимал голову и дёргал лошадь за уздцы. На телеге посреди разметавшейся соломы лежал человек. Я узнала синий бархатный плащ, заляпанный грязью.

- Что теперь будет? - прошептала я, усаживаясь обратно на траву. - Что он скажет Кириллу?

- Что бы ни сказал - нам на руку, - расчётливо проговорила Аня.

- Только не говори, что Кирилл - тоже предатель.

- Не скажу, а какой от него прок? - логично сказала Аня. - Кому он поверит - нам или родному кузену? Какие у нас есть доказательства?

- Но ведь нельзя всё так просто оставить! - встрепенулась я. - Янош сможет в любой момент сдать Кирилла Удо. Я так не могу...

- Лена, нам надо добраться до Тезаруса. Принц - славный, но сейчас важно не это. Мы доберёмся до Саурваля сами, обходными путями. Я знаю дорогу - мы будем там уже завтра утром. Коронация - вечером. Ян скажет Кириллу, что тебя потерял - это будет истинная правда. Наверняка принц предположит, что тебя забрал Удо. Кирилл, конечно же, сделает всё, чтобы тебя вызволить, но до коронации ему делать ничего нельзя - как только он заикнётся о том, что ты исчезла, сам собой станет вопрос, откуда ты собственно взялась. Это не тусклый Тосквандоль, где всё до всех доходит, как до жирафов - столица, как-никак. Снова возобновятся контры между королём и кардиналом - этого никому не надо. Нет, принц поставит всех на уши дня через два. Поставит - это точно. В это же время Янош честно доложит Удо, что тебя нигде нет - ни в свите принца, нигде. Пока они будут друг с другом разбираться, при этом не решаясь всё это сделать более-менее публично, мы преспокойненько перенесёмся домой. Чем мой план плох? - улыбнулась она.

- Тем, что Ян так и останется...

- Ну вот всегда ты так! - Аня обидчиво отвернулась. Потом поднялась, громко свистнула, подзывая лошадей. - Забыла, с кем имеешь дело? Я же гений импровизации! Переночуем в монастыре. Поехали, - она запрыгнула на лошадь, я сделала то же самое, и мы неспешной рысцой направились к Житию на Милой пустоши.

Двери монастыря нам открыл относительно молодой монах: гладко выбрит, с лысиной на макушке, он был одет в коричневую сутану, на поясе болтались чётки. Он внимательно нас осмотрел, Аня вышла вперёд и проговорила:

- Саин, фон Эйбен здесь?

- Нет, - покачал головой монах. - Герцог перекусил, перевязал раны и поехал в Саурваль. У него был такой встревоженный вид... Наверное, спешил на коронацию.

- А принц?

- Принц был здесь ещё засветло. Он сменил лошадей, велел накормить телохранителей, а сам поговорил с настоятелем и через полчаса уехал.

- Ты дашь нам немного передохнуть? Саин, я тебя очень прошу, - монах кивнул, распахнул ворота и, тихонько озираясь, провёл нас во двор монастыря. Он проводил нас к сараю, привязал лошадей, насыпал им овса и провёл нас к кельям. Мы поднялись на второй этаж, он отвёл нас в северное крыло, отворил одну дверцу и движением руки показал, что ночевать мы будем тут. В комнате стояла одна-единственная кровать, был стол и полуразвалившийся табурет. Под самым потолком было маленькое зарешеченное окошко.

- Простите, это всё, что я могу вам предложить - моя келья. Сюда отец-настоятель не войдёт.

- Ты прав, Саин, ему лучше ничего не знать, - Аня кивнула, Саин молча вышел и затворил дверь.

- Ну вот, теперь мы можем передохнуть и успокоиться, - заключила Аня, усаживаясь на табурет. Он жалобно заскрипел под ней, но всё же не развалился. Я с недоверием покосилась на кровать, но всё же села.

- Кто это? - спросила я после пяти минут молчания. Саин тем временем уже успел вернуться, принести нам похлёбки и немного хлеба. Перед выходом он посмотрел на Аню, на меня, и без всякого умысла в глазах поинтересовался, когда мы отбудем.

- Ближе к полуночи, - быстро ответила Анна. Когда монах вышел, и я задала свой вопрос, она ответила:

- Ты, наверное, не помнишь. Он был послушником при монастыре тогда, десять лет назад. Потом, когда мы жили в Сен-Дельжотаре, он периодически навещал нас.

- Зачем?

- Здесь ведь монашеский орден. Отец-настоятель претендовал на звание кардинала, но ничего не получилось, и он из священника стал монахом. Не все тогда были за это решение кардинала, в том числе и монахи монастыря на Милой пустоши. Настоятель выступал против свадьбы, как против любого насилия, оправдываемого именем Господа. Саин, как самый молодой, обеспечивал связь замка и монастыря.

- Но почему ты не хочешь встречаться с настоятелем? Он может помочь тебе избежать лап Удо.

- Если он не помешал этой свадьбе тогда, когда Удо был совсем молод, не помешает и сейчас. Да и помощь, которую он может нам предоставить, не совсем та, которая нам нужна...

- Что ты имеешь в виду?

- Сейчас это не важно. Хорошо, что Саин пока на нашей стороне.

- Пока? Он тоже может нас сдать? - встрепенулась я, но Аня, улыбнувшись, меня успокоила:

- Саин? Никогда! Он скорее сам сгинет, но дело в том, как бы он во благо не совершил глупостей. Например, чтобы он не рассказал обо всём настоятелю. Да и потом, когда мы с ним встретились, он тоже ехал из Тосквандоля в Житие, он меня за призрака принял. Как узнал - понятия не имею, но сразу предложил укрытие в монастыре, пока угроза не пропадёт.

- А он точно нас не выдаст? Всё-таки подозрительно...

- Брось! - рассмеялась Анна. - Я в нём уверена.

- В Яноше ты тоже была уверена, - проговорила я и, отставив от себя опустевшую миску, легла на кровать, прижавшись носом к стенке.

В половине одиннадцатого я проснулась. Анна дремала, опустив голову на стол, но как только я, стараясь не разбудить её, приподнялась на кровати, подруга тут же открыла глаза и внимательно на меня посмотрела:

- Выспалась? - спросила она, протирая глаза.

- Прости, я заняла твоё место, - начала извиняться я, но она меня прервала:

- Я не хотела спать... Я так думала, - она погладила щёку, на которой отпечаталась столовая доска.

- Саин больше не заходил? - решила сменить тему я, но получилось это у меня слишком наигранно и резко. Аня, давя в себе желание попросту наорать на меня, чётко, с расстановкой проговорила:

- Лена, я тебе ещё раз повторяю: Саин - наш человек. Нельзя подозревать всех и вся.

- Не сердись, я уже не знаю, чему верить.

- Ты мне верь, - успокоившись произнесла Аня и села рядом. - Как раньше, как всегда. Помнишь, мы всегда друг другу доверяли.

- Но при этом ты всё помнила...

- Хватит об этом. Думаешь, было здорово?! Когда мы попали в другой мир, ранним утром оказались в совершенно незнакомом месте. Где всё иначе, нежели дома.

Мама не знала, что делать, твоя всё время искала способ накормить нас. Когда нас принимали за бомжей, а в ювелирке не хотели давать хоть какие-нибудь деньги за украшения; за семейные ценности, требовали квитанции, подтверждающие, что мы их не украли. Квитанции?! - она горько ухмыльнулась, встала с кровати и подошла к окну, высунула в него голову и обернулась, глядя на меня, у неё в глаза были слёзы. - Да мы и слов таких не знали. Ты ведь не помнишь, как маму чуть не отправили в психушку. Поверь, большего кошмара нет и быть не может: сон, ужасный сон, из которого не выбраться. Мы бродили неприкаянные по земле, как по раскалённым углям, в мире, где нет волшебства, но так много законов, норм, догм. Переезжали из города в город на попутных электричках, мёрзли в тамбурах, убегали от милиции. И никто, никто нам не верил. Пришлось быстро учиться, быстро принимать меры. Леди Марина знала, что долго не протянет, она уже не помнила треть произошедшего. Ты знаешь, как можно заработать деньги с помощью волшебства? Мама знала, она не сразу поняла, что, как и к чему в этом большом сумасшедшем доме, но через пару месяцев у нас был дом, была квартира, а через год мама уже ничего не помнила, - срывающимся от досады голосом закончила Анна.

- Почему ты, не я? Почему ты взяла на себя эту ношу, когда телохранителем была я?

- Так было надо. Там, в Макдональде, когда я увидела Кирилла, мне показалось, что что-то не так, что что-то должно в скором времени произойти. И что он будет так или иначе связан с этим. Наверное, ты почувствовала то же самое, иначе ты не пошла бы с ним.

- Ты знала, что в Москве учатся студенты из этого мира?

- Я догадывалась. А когда я вышла, и он последовал за мной... У нас была пара секунд, чтобы наскоро всё выяснить. Он назвался, спросил, мы ли это. Я спросила, с чего он это взял. Кирилл сказал, что в ближайший год групп не намечалось, а все кто был, уже отбыли. Я сначала и не поняла, о чём это он, но потом, когда дошло, всё стало на свои места: и то, что раньше я встречала на улицах не совсем обычных людей, и то, что он знает, кто мы такие. Как, почему, но все мы чувствуем друг друга в том мире, возможно, это потому, что мы ему не принадлежим... А потом, вышла ты, я сделала вид, что ничего не было... Дальше ты и сама всё знаешь.

- Так вот откуда он знает моё имя?! - выдохнула я. Аня кивнула. Подумать только, а ведь так ловко притворялся, когда я перенеслась в шкалу Обратуса и на глазах Удо вызвала сияние. Они мне в лесу настоящий допрос устроили, с пристрастием. А почему, кстати, ты не пользуешься "часами"? И сиянием? Или ты не умеешь?

- Без "часов" мы обе можем обходиться, - проговорила Анна. - А сияние... Умею, просто давно не приходилось и вообще... Там, когда вы убегали от следопытов, сияние бы не помогло - они не умеют переносится, а сражаться со статуями я не стану. Потом, когда на вас с фон Эйбен напал Удо... Ты и сама перенеслась, я издалека заметила вспышку и последовала за тобой.

- А ведь тогда, в гостинице псевдо - Жития на Милой пустоши, это ты хлопнула дверью. Подслушивала наш разговор? - усмехнулась я. - Почему ты не связалась со мной раньше?

- Всё из-за фон Эйбена, - ответила Аня. - Я думала, пока он считает, что никакой угрозы разоблачения нет, он скорее себя проявит и мне проще будет с ним справиться.

- Ты всё рассчитала, - восторженно заключила я. - Мне бы мозгов не хватило, а ведь это я твой телохранитель.

- В сложившихся условиях не важно, кто чей телохранитель. Мы с тобой заодно. Это было настоящее благословение - первый портал, через который вы спаслись от наёмников. Меня там не было, но я так думаю, что было совершено нападение, и очень серьёзное. Когда я пришла, не было ни вас, ни их, - я кивнула, - но нам ещё предстоит узнать, кто его открыл.

- Как кто? - удивилась я. - Тезарус.

- Тезарус должен был открыть его на двадцать минут позже - это время у ресторана назвал мне Кирилл. Тот портал, через который переместились вы, не был открыт первым придворным волшебником. Через портал Тезаруса перенеслась я, - всё больше нагнетая обстановку, проговорила Анна.

- Тогда что?.. - заплетаясь в словах, как в мыслях, проблеяла я. Вернее кто?..

- Нам нужно попасть домой, и знаешь, мне всё равно, кто откроет нам портал на этот раз.

Я согласилась, встала с кровати и стала собирать вещи. В дверь постучали:

- Лошади готовы, миледи, - тихо произнёс Саин. - не беспокойтесь, настоятель отъехал с час назад - он уже в дороге на Саурваль, спешит к коронации.

Аня подхватила накидку, сумку и открыла дверь. Монах с горделиво выпрямленной осанкой тем не менее смотрел на неё исподлобья. Было видно, что в нём борются два человека: он был так горд, что сослужил службу, но скромный образ монаха никак нельзя было нарушать выпирающей наружу чванливостью. Стараясь спрятать поглубже под мантию тщеславное желание оказать какую-либо ещё услугу, он бежал впереди нас, семеня то налево, то направо. Ну ещё бы, служить мальчишкой, когда он был наверняка единственной надеждой всего монастыря и снова оказаться в подобной ситуации... Мне было так жаль его и одновременно так за него радостно, что все сомнения разом куда-то делись.

Мы спешили в конюшню, Саин уже открывал ворота монастыря, чтобы выпустить нас, конных, наружу. А за стенами две луны светили ярко-ярко, отражаясь в крышах домов. И снова я направляла коня в неизвестную сторону, но теперь рядом со мной ехала моя лучшая подруга.

Лист десятый

Столица Саурваль

Саурваль встретил нас неприступными стенами, окружавшими город со всех сторон в форме правильного пятиугольника. Сам по себе Саурваль был намного больше Тосквандоля. Но за счёт расположенных рядом со стенами домиков, по словам Анны, тоже считавшихся частью столицы, казался настоящим гигантом. Огромные, неприступные стены, окружённые рвом, по углам были расположены дозорные башни с забавными флигельками на каменных навесах. Ворота были всего одни, с откидным мостом через ров, выходили они на юг. Восходящее солнце красиво освещало стены столицы, превращая его в настоящий сказочный город. Ворота только-только открылись, и народ лениво, едва проснувшись, направлялся на рыночную площадь, волоча за собой тележки, груженые товаром.

Мы проехали под поднятой решёткой, и моё сердце тревожно заколотилось. Возникло ощущение того, что я лезу буквально в дом моего врага, но при этом совсем рядом находятся и мои друзья. Самое сложное, что эту тонкую грань нельзя переступить, иначе я никогда не попаду домой.

Люди на улицах говорили в основном на одну и ту же тему: предстоящая коронация. Они и громко и не очень обсуждали неожиданное появление принца после того, как он почти шесть лет провёл в "заграничных поездках". Тогда я задумалась, почему он не возвращался домой хотя бы на лето, после итоговых сессий; Аня, словно отгадав ход моих мыслей, проговорила, что слишком опасно переноситься так часто и что Кардиналу давно бы намекнули на некую "периодичность" появлений принца дома. Я с ней согласилась, и мы поехали дальше.

Повсюду готовились к празднику: над улицами натягивали флажки, ко дворцу подъезжали гружёные едой телеги, а главным рекламным лозунгом в открывающихся пивных и пабах было: "Выпей за здоровье принца сейчас! Утром скидка!!!"

- Зайдём? - иронически спросила я у Ани. Она осмотрела меня, глянула на улицу, выбрала бар посимпатичней и направила лошадей к нему. - Ты что, серьёзно? - не поняла я.

- Вполне. Коронация только вечером, нам нельзя светиться на улицах города.

- И что? - мы обе спешились и завернули в открытую дверцу. Маленькие столики были застелены не очень белыми скатертями. На каждом стоял подсвечник с новыми свечами, на подоконнике грелись фиалки. Мужчина лет сорока в белой накрахмаленной рубашке и коротких коричневых брюках протирал тряпочкой стойку. Когда мы вошли, он резко обернулся, на лице его сияла улыбка.

- Здравствуйте! Чем могу?

- Вы сдаёте комнаты? - спросила Аня, вручая сумку подбежавшему мальчишке в такой же белой рубашке и брюках, как у хозяина.

- Да, да конечно, - засуетился хозяин, зашёл за стойку и выудил толстый замусоленный альбом. Он открыл его на предпоследней странице, окунул перо в чернильницу и обратился к Анне. - Прибыли на коронацию? - Аня кивнула:

- На одну ночь.

- Хорошо, - человек кивнул и что-то черкнул в альбоме. - Номер с двумя одинарными кроватями?

- Да.

- Имена, позвольте-с.

- Вася Кошкин и Петя Мышкин, - безразлично произнесла Аня, как будто в школе её никогда не дразнили. Я чуть не поперхнулась, а хозяин как будто ничего и не заметил: он сделал ещё пару-другую записей в своём альбоме и торжественно вручил нам ключ. Мальчишка поманил нас и, перепрыгивая через ступеньки, понёсся вверх по винтовой лестнице. Он опустил Анин баул возле одной из дверей и открыл её своим ключом, одним из огромной связки. Мы прошли в тускло освещенную комнату. Мальчишка юркнул внутрь, отдёрнул шторы и закашлялся от слетевшей с гардин пыли. В комнату сквозь окна, выходящие на большую, но пока немноголюдную улицу, проникли солнечные лучи. Парнишка поставил сумку на тумбочку у двери, шмыгнул носом и выскользнул за дверь.

Аня подошла к окну и распахнула ставни. С ранним утренним ветром по помещению распространился запах свежих булочек и копчёной колбасы. Я села на пуф напротив будуарного столика и уставилась в зеркало. На лице не пойми слой пыли, не пойми остатки Анталийского загара. Волосы, давно не мытые, от укладки не осталось и следа; короткие, но от этого не легче оставаться без шампуня.

- Потерпи немного, - Аня усмехнулась. - Скоро будем дома.

- Если повезёт, - проговорила я, отворачиваясь от зеркала - зачем зря расстраиваться.

- Так! - Аня отошла от подоконника и направилась к двери. - Ты немедленно примешь ванну и будешь лежать в ней так долго, пока все сомнения касательно того, что мы вернёмся домой, не растворятся в воде. Можешь попробовать вымыть голову мылом, но как ты её потом расчешешь?..

- Расчешу, - я заглянула в ванну. Там стояла большая пустая бадья, на полочке лежало мыло.

- Я скажу, чтобы тебе принесли воду.

- А ты куда?

- Пойду, прошвырнусь по городу. Может, найду способ проникнуть в замок.

- А Тезарус?

- Насколько мне известно, на коронацию все соберутся в замке, в том числе и оба придворных волшебника.

- Почему ты, не я?

- Ты знаешь, где находится замок?

- Нет, - я пожала плечами. Аня, ничего не сказав в ответ, вышла из номера.

Я прошлась по комнате взад-вперёд, остановилась у распахнутого окна и выглянула на улицу. Я видела, как Аня вышла на улицу, огляделась по сторонам, подняла голову и помахала мне рукой. Я ответила тем же. Анна повернула направо и пошла вслед за основным потоком людей. Вдруг совсем рядом с ней проехала телега, старик гнал усталую лошадь. Прямо напротив нашего бара телега остановилась, к ней подъехал всадник на лошади. Он заглянул через плечо старика-извозчика, обменялся с ним парой фраз, потом резко развернулся и поехал в обратную сторону, освобождая путь для телеги. Внутри меня тревожно застучало сердце, когда во всаднике я разглядела Макса, а на телеге - Яноша.

Знакомо чувство, когда оказываешься отрезанным от воздуха? При чём, совершенно добровольно. Лежишь в ванне и дурная, глупая мысль совершенно по-детски вкрадывается в голову: а что будет?.. Зажимаешь нос и опускаешься под воду, можешь даже глаза зажмурить. Страшно и так спокойно, и можешь думать обо всём, о чём хочешь. Не хочется подниматься и всё же заставляешь себя, несмотря на то, что, кажется, можешь вовсе не дышать. В голове мелькают картинками мысли: ведь надо обдумать, пока тяга к кислороду не вырвала тебя из этого укрытия. Наверное, так мы себя чувствовали весь период от зачатия до рождения.

Я думала о маме. О том, что произошло в лифте, и зачем я села тогда в то золотистое БМВ. Об отце, которого я даже не помню, об Удо...

Аня вернулась часов в пять, вся загруженная едой и шмотками. На подносе дымился суп, на руке висели коробки, перевязанные ленточками. Она открыла дверь коленкой, она часто так делала, и при этом чуть не упала, споткнувшись о половицу. Я подбежала к ней, завёрнутая в полотенце. С волос капала вода. Забрала еду и поставила её на стол. Аня сняла с себя запылившийся плащ, положила покупки на кровать и, не говоря ни слова, пошла в ванну. Сразу после того, как я вымылась, в дверь постучали и мальчишка спросил, можно ли менять воду, как распорядилась другая госпожа. Я сказала, что можно и за полчаса он быстренько натаскал ещё одну бадью. Как раз вовремя. Через пять минут пришла Аня - теперь была её очередь отмокать. Быстро проговорив что-то вроде: "Ешь суп, я перекусила в городе", она закрыла за собой дверь. Я, признаться, жутко голодная, последовала её совету и вполоборота прикончила всё содержимое тарелки.

Аня вышла минут через сорок, мокрая и жутко довольная. Я тем временем уже надела брюки и сорочку. Хотя меня жутко подмывало посмотреть, что же такое она принесла, я решила дождаться подругу, а в простыне ходить становилось попросту холодновато.

- Ванна - признак цивилизации, что ни говори. Кстати, можешь зря не одеваться вот в это - я прикупила шмоток, мы идём на бал.

- Как?!

- Молча. Я выяснила, что коронация будет происходить прямо во дворце в семь часов. Это намного упрощает задачу. Понимаешь, я-то думала, что всё будет в соборе, совсем забыла, что это не положение на трон, а лишь признание наследником. В соборе охрана - хоть куда, кардинал, всё-таки. Оттуда до замка раньше конвой ставили, а теперь...

- Хочешь сказать, прямиком в замок попасть легче?

- А я разве не так сказала?

- Предложения?

- Ну, для начала, - она швырнула мне в руки свёрток, - оденься. Я развернула пакет. Тончайшей работы серебряное платье с чёрными бархатными вставками в виде цветов. Тонкий чёрный шарф был приколот сбоку брошью.

- Туфли, на сколько я знаю, у тебя уже есть, - Аня посмотрела мне на ноги: сейчас хрустальный подарок феи-крёстной принимал вид махровых домашних тапочек. - С размером пришлось повозиться, но, я думаю, тебе подойдёт.

- Спасибо, - не смея оторвать глаз от платья, сказала я.

- Bitte schon , - произнесла Аня, разворачивая свой пакет. На пол упали алые туфли-лодочки. Она положила на кровать красные шёлковые брючки и приложила к себе вышитую гладью красную кофту со стоечкой.

- Не можешь обойтись без национальных костюмов.

- Я просто очень люблю всё японское.

- Интересно, почему, - улыбнулась я, рассматривая Анин наряд. - И где ты его нашла?

- Ой, не спрашивай, все магазины оббегала, но мне хотелось именно такой. Правда, красивый?

- Очень, но ты мне так и не сказала, как ты туда попасть собираешься?

- Разве? - Аня еле отвлеклась от покупки. - Ну, сначала я думала попасть через чёрный ход, потом купила эти вот туфли и обнаглев, подумала, что проще будет нанять карету поприличней и заявиться прямиком на бал. Бросить пыль в глаза - а это я умею - и прямиком, мимо стражников, среди остальных гостей, так сказать.

- И ты думаешь, нас пропустят?

- Самое страшное, что произойдёт, так это нас оттуда выпрут, - Аня вытаращила на меня свои глаза. - И потом, Зюзя, если ты так оптимистично настроена... Видимо, ты недостаточно отмокла и сейчас я буду тебя... мочить!

Она отбросила вещи в сторону, и прыгая через кровати, начала носиться за мной по всему номеру. Я прижимала платье к груди, боясь, что в пылу "драки" оно может пострадать. Так мы носились по двору в детстве, так она называла меня давно-давно, когда хотела как-то выразить своё отношение к проделанному мной поступку, но никак не могла подобрать слов: ни по-русски, ни по-немецки. И как я могла об этом забыть?..

Мы вышли из номера в половине седьмого, одетые и причёсанные. У Ани в сумке отыскалась косметика, так что я чувствовала себя настоящей принцессой. Мальчишка поймал для нас карету, сам распахнул дверцу, и мы поехали.

Люди, торговавшие утром, уже разошлись - их разогнала стража, чтобы не мешать подъезжающим гостям. Теперь по мостовой ровным рядом ехали красивые кареты и люди на лошадях. Мы присоединились к общему потоку и через двадцать минут оказались у входа во дворец. Высокие гладкие стены, распахнутые ворота-решётки и полупьяная стража. Аня оказалась права - проникнуть внутрь не составило труда. Мы прошли по залитой предзакатным светом мощёной дорожке и оказались на ступенях величественного здания с гигантскими колоннами. На каждой из ступеней крыльца стояли лакеи. Каждый держал в руках подсвечники, горящие синим светом. Мы с Аней поднялись наверх в кругу остальных гостей и попали в огромный, освещённый миллионами свечей зал с замысловатым узором на паркете и огромными, казалось, парящими в воздухе без посторонней помощи, люстрами на потолке. Сам потолок заслуживал отдельного внимания, такую роспись я видела только в церквях. Мне улыбались купидоны и нимфы, феи и эльфы, и их было так много, что я даже не сразу поняла, что половина из них - настоящие. Маленький эльф быстро спикировал вниз и окунулся в бокал с шампанским, забрызгав при этом чопорного слугу, держащего поднос. Рядом, одетая в полупрозрачную ткань из листьев, прошествовала красивая девушка фея, она искала кого-то в толпе. Вдруг, когда наши с ней взгляды встретились, она улыбнулась и подбежала ко мне. Аня настороженно оглядела её с ног до головы, но не найдя ничего страшного, решила не ввязываться:

- Лена, и ты тут! Здравствуй! - она взяла мою руку в свою небольшую тёплую ладонь и, приветствуя меня, потрясла её. - Как туфельки? Не жмут? подмигнула она.

- Магда? - я не могла поверить своим глазам.

- Я обещала Кириллу, что приеду, и вот, я здесь, - она обвела рукой зал. - Так давно не выбиралась на балы, а тут такая красота... Может, вернусь в свет.

- Но... как? Как вы?.. - у меня не хватало слов.

- Я гляжу, в том мире совсем нет волшебства, - задумчиво проговорила Магда, снизив голос, чтобы её не услышали окружающие. - Ты что же думала, я кому-нибудь позволю видеть себя в том виде, в котором я прозеваю на болотах? - она улыбнулась. - Мне двести шестьдесят семь лет, но я всё ещё помню, как должна выглядеть настоящая красавица, к примеру такая, как ты, я почувствовала, что краснею и не нашлась, что ответить.

- А неплохой дворец отстроили, да? - проговорила Магда, разглядывая потолок. - Ой, ты меня прости, там, кажется, моя подруга возле люстры летает, мы так давно не виделись, пойду, поздороваюсь, - она взмахнула тонкими полупрозрачными крыльями и взлетела вверх. Аня взяла меня под локоть и оттащила в сторону, тихо хихикая:

- Резвая старушка.

- А что она имела в виду, когда сказала, что это новый дворец?

- Это летняя резиденция - построили специально к коронации. Главный замок там, - она неопределённо махнула рукой в сторону, - со стенами и бойницами. А это

- так - для балов и приёмов.

- Ясно, - кивнула я.

В этот момент на балконе, где сидел оркестр, проиграли мелодичный аккорд вроде первого звонка в кинотеатре, и всё стихло. Народ расступился, освобождая дорогу к центру. Там я увидела красивый трон, на нём сидел пожилой мужчина с сединой на висках. Не такой высокий, как следовало бы ожидать, по сравнению с большинством людей, присутствующих в зале, он казался просто гигантом. Хотя, вполне возможно, эту величественность и даже некую монументальность, больше присущую памятникам, чем живым людям, придавала ему горделивая осанка и слегка надменный взор. Карие глаза, аккуратная седая бородка, на плечах - накидка из горностая. Правую руку он держал на мече, в нетерпении, еле заметно перебирая пальцами. Рядом с ним на табуретке сидела красивая женщина лет пятидесяти в красной мантии. Её волосы были собраны в косу, на голове была небольшая красная шапочка.

- Это отец и мать Кирилла? - тихо спросила я. Аня уставилась на меня, как на ненормальную. - Что? - от её взгляда мне стало неловко.

- Отец - это да, но вот с матерью ты явно погорячилась, - произнесла Анна, глядя на меня исподлобья.

- Ты на меня смотришь, как укладчик асфальта на своё детище. Откуда мне знать?

- Ты тут неделю, могла бы давно сама выяснить.

- Ань, не надо мне говорить, что делать, и я не буду тебя никуда посылать, - обиделась я и отвернулась от подруги.

На балконе снова проиграли аккорд, и тишину стало можно резать ножом. Слева, метрах в десяти от меня открылась дверь и оттуда мерным шагом вышел человек. Он шёл медленно, отчеканивая каждый шаг, не смотря по сторонам и не обращая ни на кого внимания. Одетый в голубой костюм с царственной накидкой на плечах, Кирилл приближался к трону. Как только он подошёл к трону, на котором сидел его отец, король встал, поднял над головой меч и произнёс:

- Кирилл Марло Ловеран, сейчас, перед лицом народа своего, клянёшься ли ты всюду и везде защищать интересы своего королевства, сохранять его честь и достоинство и всеми способами блюсти интересы граждан?

- Клянусь, - не менее торжественно ответил Кирилл и встал на одно колено.

- Тогда с благословления святой церкви объявляю тебя престолонаследником! - король опустил меч сначала на одно плечо Кирилла, затем на второе, воцарилась минута молчания. А затем весь зал взорвался аплодисментами.

Народ хлынул поздравлять свершившегося наследника с новой должностью. Меня чуть не снесли с ног, тогда-то я и заметила в толпе, как радостно прыгает Кэт, как безумно красивый Макс трясёт руку болезненного вида молодому человеку, одетому во всё чёрное. Он один не был ни смешон, ни весел, только безумно бледен, растерянно, он смотрел в никуда. Это был Ян.

В тот самый момент к нам с Аней подскочила Фиона, на лице её сияла улыбка, она смотрела на меня бешеными глазами и, казалось, была готова разреветься от счастья.

- Миледи! - произнесла она, стараясь перекричать толпу. - Миледи! Вы здесь! Какое счастье! Мы все так волновались!.. Милорд чуть с ума не сошёл, велел седлать лошадей и отправляться в путь сразу после коронации.

- В какой путь? Фиона, о чём ты?!

- Герцог фон Эйбен сказал, что вы пропали! Мы с ног сбились, пока думали, где вас искать, а вы тут!.. Герцог будет так рад! А вы?!.. - она перевела взгляд на Аню и глаза её от удивления расширились. - Не может быть... - прошептала она. - Миледи, это ведь не?..

- Анна Кеслер, собственной персоной, - не зная, что ответить, я решила сказать правду. Фиона схватила нас с Аней за руки и потащила куда-то. Распихав толпу, она поставила нас прямиком перед Кириллом. Он повернул голову, посмотрел мне прямо в глаза, перевёл взгляд на Анну. Рядом стояли Кэт и Макс, откуда-то из-за спины принца вышел Ян.

- Лена? - произнёс Кирилл, будто спрашивая всех окружающих, спит он или нет.

- Привет, - тихо промямлила я. - Давно не виделись.

- Лена, - повторил принц. Вокруг нас шептались люди, внезапно все они расступились, к Кириллу подошла женщина в красных одеждах.

- Принц, - произнесла она негромким голосом, - прими мои поздравления.

Словно проснувшись после долгого сна, Кирилл моргнул, перевёл глаза на женщину и низко поклонился:

- Ваше преосвященство, - он поцеловал протянутую руку.

- Ты давно не был дома, - произнесла женщина, оглядывая Кирилла с ног до головы. Её голос звучал тихо, уверенно, но при этом она никого не обвиняла, просто высказывала своё мнение. - Мне говорили разные вещи, но я всё равно рада тебя видеть. Ты возмужал в заграничных поездках. Когда-нибудь ты мне о них расскажешь.

- Да, ваше преосвященство, конечно, - Кирилл ещё раз поклонился, и женщина вышла из зала. Её проводили тревожными взглядами в полной тишине.

Мы воспользовались возникшей заминкой, тихонько выскользнули из окружения, завернули за угол, немного поплутали по коридорам и зашли в пустую комнату. Ян закрыл дверь, Кэт с Фионой обосновались у холодного камина, Макс закрыл шторы и сел на подоконник, Кирилл снял с себя тяжёлую накидку и пригласил нас с Аней сесть на диван.

- Анна Кеслер, я полагаю, - после долгого молчания произнёс он. Анна не моргая посмотрела ему в глаза и кивнула. Макс и Кэт переглянулись, Ян нервно заходил по комнате. Я внимательно смотрела за его поведением, пока Аня с Кириллом разговаривали.

- Там, в Макдональде, - начала Аня, но Кирилл её прервал:

- Да, да, я помню. Но когда мы перенеслись без вас, я подумал, что вы не пожелали оставлять тот мир.

- Я прибыла вовремя, но вас уже не было.

- Портал открыли раньше.

- Это был не Тезарус.

- Он сказал, что при переносе он видел только одного человека, озадаченно произнёс Кирилл. - Мы говорили с ним до коронации, но было мало времени, чтобы разбираться, и я всё свалил на то, что у него опять барахлят часы. Значит, это были вы? - Аня кивнула - Тогда кто?

- Не знаю. Вполне возможно, нам об этом поведает герцог фон Эйбен, все посмотрели на Аню, затем на Яноша. Он замялся, прижался к двери и посмотрел на Аню.

- П-п-почему я? - заикаясь проговорил Ян.

- Там, в Тосквандоле, - не отставала Аня, - меня схватили по вашему приказу.

- Что это значит, Ян? - сурово проговорил Кирилл. Фон Эйбен вздохнул, опустил глаза и прислонился спиной к стене.

- Я действительно велел хватать всех, кто принесёт в замок вести об Удо или об его войсках. Я боялся диверсии, придворный волшебник коварен. Когда вы сбежали, в замок и правда прибыли следопыты, я решил, что немедленно надо вас догнать, думал, что вы - разведчица, раз сбежали.

- И решили меня убить?! Всё бы ничего, но это вы, вы предатель! утверждала Анна. Мы переводили взгляд с одного на другого, силясь понять, кто же прав.

- Да с чего вы взяли?!

- Вы убили того следопыта! - крикнула громко Аня, и все замолчали, прислушиваясь к тому, что скажет Ян. Он, беззащитно переводил взгляд с одного на другого.

- Вы же были там. Вы же слышали, что он говорил про миледи фон Милош. Я не мог терпеть этого!.. - Кирилл отвёл глаза, не в силах поверить тому, что он слышит. У меня в голове бился вопрос: кто говорит правду? Ян сел передо мной на колени, взял мои руки в свои и посмотрел мне в лицо своими измученными серыми глазами. - Не верьте ей, миледи. Верьте мне!.. Я не мог простить тому следопыту, этой твари, того, что они хотел с вами сделать!.. Мне стало не по себе от этих глаз. Как он смотрел на меня, как смотрела на меня моя подруга. Столько сомнений, столько версий, столько мыслей... Просто физически не хватало воздуха, я встала, отбежала от него в сторону и прижалась к двери. Дрожащими руками, никак не желающими меня слушаться, я еле открыла замок и выбежала наружу. Кажется, Ян побежал за мной, но кто-то его остановил. За дверью снова возобновились крики и споры.

Они все хотели разобраться, что произошло, а я не хотела искать ни правых, ни виноватых. С двух сторон находились люди, которых я любила; выбирать было невозможно.

Я хотела выбежать на свет из тёмного коридора. Оказаться сейчас в той зале, где я никого не знаю, где никто не знает меня, и где не надо будет признавать предательство, чтобы остаться с кем-то другим в хороших отношениях. В конце концов, мне было страшно признавать, что я привязываюсь к Яну больше и больше.

Вдруг на очередном повороте кто-то схватил меня за локоть и потянул в сторону. Я разглядела два блеклых глаза и поняла, что куда-то проваливаюсь.

Лист одиннадцатый

Замысел Удо

Второй придворный волшебник смотрел на меня сквозь стеклянную перегородку. Тогда я подумала, зачем посреди серой комнаты на самой верхушке какой-то башни устанавливать стекло в раме. Высотой оно было от пола до потолка, в золочёной раме, всей испещрённой какими-то надписями на незнакомом языке. Неровное, словно в прозрачных иероглифах, стекло было мутным; силуэт Удо едва проглядывался.

С растрёпанными волосами, в серебряной мантии он нервно постукивал своими длинными пальцами по раме. Вот уже битый час я сидела связанная на неудобном кресле и терпела на себе взгляды этого ненормального. От кляпа болел рот, связанные руки страшно ныли. А он всё переходил из угла в угол и смотрел на меня, как смотрят на картину в музее.

Тогда, когда я убежала от Яна с Аней и их невыносимым спором, я думала, что спасусь в большом зале, но, видимо, не туда свернула. К тому же, попав во дворец, я совсем забыла, что где-то тут вполне может оказаться Удо. Это и было моей первой большой ошибкой. Второй было то, что вместо того, чтобы как-то решить проблему и прийти к разумному решению, я попросту от неё убежала, напоровшись на более крупную. Схватив меня, Удо нажал на какой-то рычаг, и мы провалились в подполье, оттуда по мерзким, холодным коридорам подземелья попали в замок и поднялись на высокую башню. Почему высокую? Потому что я сидела как раз напротив окна, и мне прекрасно была видна летняя резиденция, стены замка и весь город.

- Вот я и нашёл тебя, - прошептал наконец Удо, вынимая кляп у меня из рта.

- Ты зря старался, я не скажу тебе, где Анна, - ответила я и сама не узнала свой голос - язык после кляпа просто не хотел меня слушаться.

- Вот я тебя и поймал, - Удо даже не слышал, что я сказала. Мужчина в полном расцвете сил, как сказал бы Карлсон, вёл себя как умалишённый старик. Он пригибался низко-низко к земле и почти ползал на коленях, смотря на меня откуда-то снизу. Он так разительно отличался от того Удо, который, как я помнила, едва не убил Кирилла с Фионой в тюрьме Ляуштрасса.

- Ты никогда не получишь её! - повторила я, но несмотря на то, что язык уже меня слушался, голос звучал не так уверенно. Он сел передо мной на корточки, как недавно это сделал Янош и положил голову мне на колени. Я попыталась отстраниться от него, не понимая, что происходит.

- Аннушка, - ласково проговорил Удо, поднимая на меня свои глаза. В голове всё больше путались мысли, они переплетались, сталкивались и бились о то, что он мне сейчас говорил.

- Ты её не получишь, - прошептала я. Удо улыбнулся непонятной, загадочной улыбкой, его холодные глаза, казалось знают всё на свете. Никогда ты её не получишь, - повторила я, стараясь уверить в происходящем саму себя.

- Принц так умён, - Удо встал, выпрямился и невидящим взглядом посмотрел мне под ноги, - и глупость его не знает границ. Он глух, как раб своих глаз, но всё же имя он не угадал. Монах Филипп - слепец, но он не поверил бредням наследника, слетевшим с твоих уст, Аннушка. Старый дурак подумал, что я его проверяю. Ещё бы, ведь он знал фон Милош с детства. Там, в таверне, я не мог допустить, чтобы кто-то прикоснулся к тебе... Мне пришлось отравить этого человека. Как смешно было видеть, что наш прекрасный, добрый, умный принц принимает принцессу за слугу...

- О чём ты?! - крикнула я, глотая слёзы. Удо повернулся к стеклу и провёл по нему рукой. Внутри что-то замелькало, постепенно на стекле стал прорисовываться смутный образ, а волшебник, загородивший стекло собой, всё говорил и говорил, не переставая:

- Фон Эйбен влюблён... как смешно. Как глупо: он влюблён в мою невесту. А телохранитель доказывает, что Янош - предатель, только потому, что тот убил следопыта... А он говорил правду... а принц, который всем лгал, ему не верит... Смешно. Янош ведь сразу что-то заподозрил, Аннушка. Но у него в голове не могло уложиться, почему кто-то выдаёт себя за тебя, - Удо постучал себя по голове, закашлялся, а потом продолжил. - Старый король Ловеран хорошо придумал: было сложно поменять вас местами. Так же сложно, как внушить всему королевству, что Кеслер - всего лишь маленькая, страшненькая девочка, мать которой прибыла из дальних стран. А Милош - телохранитель, ангел с неведомой силой, которому поручено охранять самую сильную волшебницу королевства. А от кого охранять? От меня! - Удо перешёл на крик. - Ты говоришь, что Анна Кеслер никогда не попадёт ко мне?! Хочешь увидеть портрет моей невесты, намалёванный старым полоумным монахом десять лет назад?! Так смотри! Смотри и не дай обмануть себя! Десять лет ты носила чужое имя!..

Удо отошёл от стекла, открывая предо мной ставший чётким образ. На меня смотрела девушка с короткими белыми волосами и карими глазами. Она была одета в белое подвенечное платье, на белых щеках играл неправдоподобный румянец, она наигранно улыбалась. В портрете было так сложно признать себя, но было очевидно - там была нарисована именно я. На фоне, за белой колоннадой был осенний пейзаж: кровавое солнце садилось за окрасившийся бардовым лес.

Волшебник опёрся локтями о моё кресло и, нагнувшись, прошептал:

- Узнаёшь? - его леденящий душу голос, обжёг своим дыханием. Слово показалось змеиным шипением, картина, обстановка и сам Удо слились в одно пятно, когда я упала в обморок...

Когда я очнулась, мои руки уже не были связаны, в окно светили ярко две луны. Удо возился у камина, пытаясь разжечь огонь. Я огляделась и поняла, что в башне не было двери, и хотя я прекрасно помнила, что попали сюда мы именно через дверь, никаких следов входа, выхода или попросту люка не наблюдалось. Я тихо встала и подошла к окну. Узкое, в него невозможно было пролезть взрослому человеку; оно выходило в сторону города. Внизу, насколько я могла разглядеть, на улицах было пусто. "Значит праздник уже закончился", - подумала я и про себя прибавила: "значит, они уже начали меня искать". Словно прочитав мои мысли Удо проговорил:

- Они начали искать тебя, не беспокойся. Но мы успеем. До утра они сюда не проникнут, а при последней утренней звезде мы совершим обряд, - он подошёл сзади и взял меня за руку.

Я выдернула кисть и отошла в сторону, сердцу было тесно, оно не умещалось у меня внутри и хотело вырваться наружу. В голове бился вопрос, и я не могла не задать его:

- Зачем это тебе?!

- Я влюблён, - ответил Удо, отворачиваясь к камину.

- Я тебе не верю. Я знаю, теперь знаю, что это не так.

- Ты всё вспомнила? - Удо встревожено посмотрел на меня. Постепенно я начинала осознавать, что происходит, вспоминать ту ночь, когда мы бежали. Я чётко вспомнила отца Ани, открывшего портал. Передо мной вдруг всплыли картины моего детства; всё, как в тумане, но главное я помнила - Удо хотел жениться на мне не просто так.

- Я помню, как мне сообщили о твоём намерении. Я помню лицо моей матери, когда отец сказал ей, зачем тебе это надо, но я никак не могу вспомнить, зачем...

- Что ж, - он обречённо вздохнул и подошёл к окну. - Подойди сюда. Что ты видишь? - он показал мне на город.

- Город, дворец... - начала перечислять я. Удо затряс головой:

- Нет, нет! Смотри дальше, смотри на всё.

Я вглядывалась вдаль, но ничего не видела. Я опустила глаза на очертания города, но вдруг словно что-то сверкнуло в моей голове:

- Саурваль, - прошептала я.

- Совершенно верно! - согласился Удо. - Правильно! Правильная пятиконечная звезда, а мы...

- В самой вершине, - закончила я. - Это гигантский портал!..

- Будет, как только мы станем мужем и женой, - с гордостью заключил Удо. - Твой отец, герцог Кеслер, был поистине великим волшебником. Куда более великим, чем герцог фон Милош и граф Эдельвейс вместе взятые. Они лишь развили идею, которая хранилась в вашей семье не одно поколение. Тем более, что это твой прадед построил этот город, заложил его в форме правильной пентаграммы. Уже тогда был известен тот мир, и он хотел, чтобы они стали нашими друзьями. Для этого он построил большой портал, но не смог осуществить свой замысел - для того, чтобы открыть его, понадобилась бы огромная волшебная сила. Больше той, какой обладаю я, больше той, какой обладаешь ты, но вот вместе... Мы сможем это сделать.

- Но ты ведь не дружбы хочешь, - прошептала я, глядя ему в глаза. - Ты хочешь править... Чем? Этим королевством? Этой планетой?

- Зачем мне малая часть, когда я могу получить власть над обоими мирами?! - прогоготал Удо. - Я наводню тот мир волшебством, а этот техникой, и никто во всей вселенной не сможет мне помешать. Мы будем править в самых развитых мирах, они объединятся под нашей властью!..

- Никогда, - проговорила я, давя в себе отвращение к этому человеку. Король, Кардинал, Тезарус этого не допустят!..

- Никто ничего не поймёт! Не успеют понять. Этим утром мы откроем портал! Мои войска уже готовы, они ждут за лесом.

- Тот мир тебя не впустит... - я искала малейшую зацепку, чтобы убедить Удо в том, что ничего не выйдет.

- Пока я тебя искал, я выяснил одну маленькую немаловажную деталь, Удо ненадолго умолк, выудил из-за пояса маленький мешочек с бело-золотистым содержимым. - В том мире нет "часов". Они даже не заметят, как я их завоюю, - проговорил Удо, нарочито растягивая слова.

Моё сердце упало, глухо стучала в мозгу мысль: как же мама, Танька, отчим, Юмэ? Что случится с городом и со всеми его жителями? Даже если замысел Удо не удастся до конца, жизнь обоих миров будет навеки сломана, повёрнута в другое русло.

Удо подошёл к своему столу и начал мешать ингредиенты в какой-то плошке. Я смотрела в окно, и тут мне в голову пришла совершенно дурацкая, ничем не оправданная мысль. Я сдёрнула с шеи накидку и на вытянутой руке просунула её в оконный проём. Пальцами на стене с подветренной стороны я нащупала острый выступ и, надеясь на удачу, зацепила за него кусок ткани. Из-за сильного ветра, разыгравшегося к ночи, я не знала, сколько продержится мой шарф, но, во всяком случае, смела хотя бы надеяться, что этого времени хватит, чтобы кто-нибудь его заметил.

Предпринимать что-либо ещё я не решалась - Удо, и правда, был великим волшебником и, вполне вероятно, соверши я ещё что-нибудь, он забыл бы о своих тёплых чувствах и покалечил бы меня в пылу гнева. Я тихо стояла у стены и украдкой выглядывала в окно - не заметит ли какой-нибудь прохожий мой тайный знак, но увы, никаких прохожих не было и в помине. Украдкой надеясь, что ветер не переменится, я прошла по комнате, потирая затёкшие запястья.

В мрачной башне не горело ни одной свечи, костёр в камине почти не грел, становилось очень холодно. Придворный волшебник копошился за своим столом, изредка поднимая на меня глаза, он довольно усмехался. Помимо стола и кресла, в помещении была пара книжных шкафов, забитых старыми фолиантами. У стены стоял полуразвалившийся диван, в углу кто-то копошился.

Время тянулось нескончаемой лентой мыслей: я думала, думала, думала... Что же предпринять? Как назло, в голову не лезла ни одна умная мысль. Аня наверняка бы уже давно что-нибудь сделала. Ну что, что? Ударить его по макушке чем потяжелее? А как потом выбраться из башни? Да и Удо не казался мне таким уж слабым, никчёмным старикашкой. Хотя в тот момент он был будто зачарован - ни на что не обращал внимания, всё бурчал себе под нос какие-то заклинания и перемешивал порошки.

Как я могла так глупо попасться? Почему не вспомнила ничего раньше? Да и тогда я не очень хорошо сознавала, что же произошло. А ведь он говорил, что я - великая волшебница... Маг с полной амнезией, лучше не придумаешь.

Прошёл не один час, когда Удо, кряхтя, выпрямился, взял в руки пиалу с полученным порошком и подошёл ко мне. Я оглянулась в сторону окна - светало.

- Как только частички моего порошка упадут на улицы Саурваля произойдёт необратимое, - проговорил он и сунул мне в ладонь горсть содержимого пиалы. Она неприятно жгла руку и я хотела её бросить, как Удо произнёс:

- Если ты выбросишь это без должного заклинания - больше никогда не увидишь белый свет и всех, кто находится в миле отсюда. Подумай хорошенько где-то рядом бродят этот кретин принц и твоя телохранительница.

Я сжала кулак, с ненавистью глядя ему в глаза.

- Вот и умница, - проговорил Удо.

- Я всё равно не выйду за тебя, - сквозь зубы прошипела я. - Я не стану тебе помогать.

- Что ты?! - Удо усмехнулся. - Обряд чёрной магии, совершённый вместе, - крепче любых уз...

- Я ни за что!..

- Это большие ворота; чтобы открыть их, надо будет призвать сильного демона, и поверь, ему всё равно, будешь ли ты произносить заклинание вместе со мной или просто стоять рядом. Саурваль - не невинный портал, он станет границей слияния двух миров. А тебе надо будет лишь бросить горсть над городом в присутствии демона и тем самым освободить свою силу, - елейным голосом проговорил волшебник, беря пригоршню порошка в свою руку, второй он взял мою.

- Я не разожму кулак, - уверяя скорее себя, чем его, произнесла я. Порошок всё сильнее и сильнее жёг ладонь и пальцы.

- Посмотрим, - Удо осторожно открыл свою ладонь, боясь рассыпать песчинки. Только тогда я заметила, что вся его правая рука была испещрена маленькими нарывами и ожогами:

- Ты сгоришь заживо, никто не выдерживал этой пытки. Ты уже это чувствуешь, да? Небольшое покалывание, мерно нагревается рука, становится жарко, боль удушлива, сложно дышать и это - лишь начало. Я ставил много опытов, - произнёс он это таким ледяным голосом, что я сразу поняла - он ставил их не на себе, - люди умирали в муках, отторгались ткани руки, предплечья... они сгорали, - описывал он и спокойно улыбался. - Небольшая доза - недостаточно для того, чтобы открыть врата или устроить большой взрыв, но... Они сгорали сначала медленно, а потом, как головешка - пшик - и человека нет. Сначала, как я уже говорил, в пепел превращались конечности, потом... Продолжать? - он внимательно смотрел на меня, изучая каждое движение.

Я зажала рот свободной рукой, к горлу подступил комок. Я не могла сказать точно - от чего меня вдруг затошнило - от того ли, что сказал мне этот человек, или оттого, что он находился со мной в одной комнате, дышал одним воздухом. Волшебный порошок во вспотевшей ладони всё больше нагревал кожу между пальцами, он, казалось, проникал в каждую клеточку и жёг уже изнутри. Мой пустой желудок надрывался, жалобно урча, по щекам катились слёзы, волосы прилипли ко лбу.

- Ну хватит! - рявкнул Удо и, схватив меня за руку, потянул в сторону. Мы встали перед окном, в лицо подул свежий утренний ветер. Я подумала, что шарф, наверное, уже сорвался и летает теперь где-нибудь, гонимый потоками воздуха. Возможно, он летит по направлению к восходящему солнцу и мне до него теперь так далеко.

А как хотелось бы стать маленькой, как птица, обрасти перьями, обзавестись крыльями, и улететь отсюда куда глаза глядят. Или просто вспорхнуть на подоконник и, даже не обернувшись, ринуться вниз. Это уж точно лучше, чем стоять тут и ждать, что ещё предпримет, чтобы сломать твою судьбу, совершенно, если разобраться, посторонний человек.

Я ещё раз посмотрела на Удо, он бормотал себе под нос что-то невнятное, взглянула в окно - там в предрассветном полумраке высоко на небе догорала тускнеющая звезда. Затем я опустила глаза на зажатую ладонь - отпустить и всё кончится... Но кончится ли? Даже, если каким-то неимоверным способом мне удастся спастись, то как я выберусь из развалин, и как потом смогу жить?.. Ответ пришёл внезапно, как всегда бывает в подобных ситуациях. Обычно абсурдный, его либо сразу же отметают, либо просто не принимают в расчёт в поисках другого выхода. У меня другого не было. Возможно, боль и правда будет непосильной, но я не разожму пальцев - так я твёрдо решила.

Тем временем Удо закончил своё заклинание и в молчании посмотрел за окно. Там творилось что-то непонятное. Прямо перед башней из ниоткуда образовалось облако. Тёмное, как грозовая туча, но совсем крошечное. Так в диснеевских мультиках рисовали появление джинна. Облако разрасталось на глазах. Не прошло и пяти минут, как оно накрыло большую часть Саурваля. Маленькое когда-то, теперь оно заполонило собой всё небо над головами, поднялось намного выше башни и теперь громовыми раскатами и вспышками молний озаряло округу. И хотя из-за небольшого размера окна я не имела возможности лицезреть всю картину - сомнений не возникало: она, и правда, была фантастической. Словно гигантский купол развернулся над городом, он давил своей мощью и размерами. Становилось трудно дышать под такой массой чёрных облаков, казавшихся монолитными. В поиске укрытия я отстранилась дальше в комнату - одна из молний блеснула совсем рядом с окном. Я не знала, могло ли такое быть в природе - но готова была поклясться - словно некто обрушил свой сверкающий меч чуть более, чем в метре от оконного проёма. Вдруг в комнату влетела небольшая искорка. Она, как каучуковый мячик, облетела всю комнату, отскакивая от стен и потолка, потом снова вылетела в окно и юркнула куда-то вниз.

Удо крепче сжал мою руку, а мне почему-то захотелось собраться в комочек в каком-нибудь дальнем углу и не видеть того, что должно было произойти дальше. Я чувствовала, это будет нечто такое, чего я никогда не видела раньше, нечто, что должно повергнуть в ужас. В мозгу почему-то громыхал "Dies Irae" Моцарта, а глаза со страхом ждали появления демона, как на картине Врубеля.

И вдруг, когда напряжение немного спало, раздался громогласный, протяжный, леденящий кровь вой. Будто земля разверзлась под ногами, на столе ходуном заходили склянки, книги попадали с полок, но это было лишь начало. Нечеловеческий стон наполнил комнату, он чудился таким материальным, что, казалось, протянешь руку - и пальцами ощутишь колебания в воздухе, ладонью зачерпнёшь всю боль, струящуюся вместе с этим звуком.

Внезапно он прекратился, и прямо посредине комнаты из зеленоватого пламени нам навстречу вышел человек. Удо поспешил преклонить колени, и я смогла разглядеть гостя. Он был одет в тёмный костюм, поверх которого чёрными складками до самого пола струился плащ. Человек был лыс, но при этом, как я смела предположить, молод - по крайней мере, выглядел он лет на тридцать. В глазах пришельца была чернота, во рту тоже не было видно ни зубов, ни языка - одно сплошное зияющее жерло.

Он сделал шаг в сторону и сел на то кресло, в котором недавно сидела я, глубоко вздохнул и, поворачивая голову, оглядел всю каморку. Удо, наконец, встал, оправил на себе одежду и подошёл к демону.

- Я сделал всё, как вы мне велели, нашёл ту, которая прибавит сил и...

- Много же времени тебе на это понадобилось, - почти что безразлично ответил демон. - У нас, в аду, уж на что время течёт незаметно, а даже я успел заскучать.

Сколько, говоришь? - спросил демон и заёрзал в кресле.

- Ч-что, сколько? - от волнения немного заикаясь перепросил Удо.

- Сколько веков тебе понадобилось, чтобы найти подходящую кандидатуру, - немного повысив голос, уточнил демон.

- В-всего десять лет... - произнёс придворный волшебник и не преминул в конце добавить:

- Но я не искал кандидатуру, я её ловил.

- Забавно, - демон откинулся на спинку кресла и громко рассмеялся. От этого его смеха стало не по себе. - И что же, сейчас ты готов? - Удо утвердительно кивнул.

- Ну, хорошо, теперь, я так думаю, нам стоит обсудить все стороны нашей сделки. Я делаю так, чтобы весь этот городишко вместо того, чтобы взлететь на воздух, как только ты обрушишь на него свой порошок, превратился в портал. А ты гарантируешь, что все души, которые погибнут в затеваемой тобой войне, попадут ко мне. Учти, там может быть и твоя. Ты согласен?

- Да, - Удо коротко кивнул.

- Договор мы с тобой уже подписывали, дублировать не будем, - деловито сказал демон и встал с кресла. Он обошёл нас, повернулся спиной к окну и ещё раз посмотрел на Удо:

- Ты псих, ты знаешь?

- Я вас не понимаю, - спокойный, Удо говорил с ним как равный. Теперь ничто не могло помешать его замыслу - он был в этом уверен и мог позволить себе говорить так даже с самим исчадием ада.

- Столько людей, столько душ... - промолвил демон неоднозначно. - И всё ради одной цели. Сколько людей до тебя шли на подобные сделки. Но ради чего на этот раз? Ради власти или ради неё? - он кивнул на меня.

- Вы отказываетесь от нашего договора? - непонимающе проговорил Удо.

- Даже если бы захотел - ты не нарушил пока ни одного пункта. Я просто хочу понять: кто-то гнался за знаниями, кто-то следовал похоти, другие просто хотели мести или денег. Чего хочешь ты?

- Всего, - коротко ответил Удо. Его глаза в тот момент способны были испепелить кого угодно.

- Да? - демон отвернулся и шагнул к окну. Прямо в стене перед ним заиграло зелёное пламя. - Ты очень тщеславен, но руководствуешься скорее самолюбием. Не забывай, если войны не будет - я заберу твою душу, - с этими словами он шагнул в огонь и исчез.

Постояв недвижимыми с минуту, мы оба ничего не говорили. Потом волшебник потянул меня в сторону, схватил свободной рукой за ту, в которой я держала порошок и высунул на улицу.

- Ты разожмёшь пальцы, - сквозь зубы процедил он.

- Ни за что, - ответила я и сильнее сжала кулак. Жар распространялся от кисти к плечу, становилось больно.

- Ты сделаешь это, - повторил он и сжал своей костлявой рукой моё запястье.

- Нет, - вырвалось откуда-то изнутри меня.

- Открой руку! - завопил он, но в его голосе я услышала маленькую неуверенность. - Ты погубишь себя!..

Я лишь сильнее трясла головой, пытаясь выкинуть из неё мысли о том, что сейчас сотни раскалённых жал впиваются мне в руку.

- Никогда, - прошептала я, прижимая свободную ладонь к глазам. - Лена, Леночка, ну где же ты? - едва не плача, в полузабытьи стонала я.

- Она не придёт! - надрывался Удо. - Разожми пальцы! Ты погубишь нас обоих...

- Лена! - раздалось в комнате, но я знала, что прокричала это не я. Мы с Удо резко обернулись.

Лист двенадцатый

Первый придворный волшебник

В образовавшийся в стене проём вошла моя телохранительница. Она держала наготове клинок, и хотя одета она была во всё тот же вечерний костюм, всё лицо её было перемазано сажей. Вслед за ней, направляя свою шпагу на придворного волшебника, в помещение вошёл Кирилл, за ним Ян, Фиона и Макс; Кэт вошла последней.

Медленно проникая внутрь, они окружили нас с Удо. Я почувствовала, как он извлёк из-под мантии нечто острое, и теперь лезвие упиралось мне в бок. Второй рукой, той, в которой у него был порошок, он прижимал меня к себе, держа за горло.

- Вот и вы! - злорадно, но с ноткой отчаяния в голосе проговорил он. Но как?..

Я заметила в руке у Яна мой шарф, он намотал повязал его на локоть и теперь с ненавистью смотрел на Удо.

- Шарф, - промямлил себе под нос волшебник и крепче притянул меня к себе. - Я вижу, ты не растерялась. Ну да ничего, это вам не поможет.

- Отпусти её, - проговорил Кирилл, делая шаг вперёд.

- Назад! - истерично завопил маг. - Назад, или я её убью!

Кирилл медленно отступил назад:

- Ты же понимаешь, что всё кончено, - проговорил он, не сводя глаз с Удо.

- Ничего ещё не кончено. Всё только начинается. Сейчас вы отойдёте вон к той стене. К той стене, я сказал! - прокричал Удо. Ребята послушно отошли.

Положите оружие на пол и не вздумайте делать глупостей, - прибавил он.

Все повиновались сказанному. Не колеблясь, и, как один, не сводя глаз с противника, все следовали указаниям Удо.

- И не вздумайте баловаться с "часами". Я всё равно быстрее. А теперь, - он немного отодвинул лезвие от меня, и я смогла более-менее спокойно вздохнуть. Удо потянул меня в сторону окна и снова высунул наружу мою руку. - Отпусти! - прокричал он.

- Нет! - в ответ не пойми ему, не пойми той боли, которая одолевала меня, прокричала я. Вместе с моим голосом, по комнате прокатился раскат грома. В окно снова влетела знакомая искра, и снова она, лишь только промелькнув в комнате, вылетела наружу.

Опять раздался душераздирающий стон, только в этот раз он был куда страшнее предыдущего. Он леденил сердце, заставлял трястись поджилки. Не ожидавшие ничего подобного, ребята в углу тревожно переглядывались. Когда стон стих, в комнату из зелёного пламени вошёл демон. В его глазах, как никогда спокойных и холодных, зияла пустота. Это был тот самый гость, который навещал нас минут пятнадцать назад.

- Я пришёл за тобой, - монотонно проговорил он и подошёл к нам с Удо. Он протянул руку, отстранил меня от волшебника и произнёс:

- Ты можешь бросить порошок, ты мне пока не нужна.

Послушно, не смея ничего добавить, я разжала ладонь. Мокрая от пота горстка пекла, принявшая форму моей ладони, сжатой в кулак, упала на каменный пол и тут же испарилась - как и сказал демон, ничего не произошло.

Я посмотрела на свою руку - вся красная, кое-где виднелись волдыри-ожоги, и, давя желание расплакаться от жалости к самой себе, я прижала к себе красную ладонь.

- Вот и всё, - проговорил демон и направился к Удо, протягивая к нему руки. Он взял его за плечи и посмотрел в глаза.

- П-п-почему? - трепеща перед демоном, проговорил Удо.

- Ты не выполнил основной пункт нашего договора - не начал войны. Более того, ты даже не вторгся в тот мир.

- Но я не успел... Мне помешали... Мне нужно больше времени!..

- У тебя было время. Десять лет.

- Я был беспомощен, я искал, я ловил...

- Неужели ты ничего не понял? Ты уже ничего не сделаешь. Ты не смог, она не разжала бы руку ни при каких обстоятельствах. Ты проиграл этот кон, придворный волшебник, и тебе уже не выиграть игры, - демон улыбнулся. - А ставка - жизнь...

- Ты знал, - глядя на него исподлобья, проговорил Удо. - Тогда, пятнадцать минут назад, ты знал, что ничего не выйдет.

- Каждому надо с чего-то жить, - демон улыбнулся. - Я не смог получить тех душ, но сейчас со мной пойдёшь ты.

- Ты прав, я уйду с тобой, но я уйду не один!.. - промолвил Удо, и краем глаза я уловила движение его пальцев.

Всё вокруг озарилось белым светом, я почувствовала, что теряю собственное тело. Вздох показался таким громким, и всё вокруг застыло неподвижно.

Я огляделась: все вокруг, включая демона, стояли неподвижными статуями. А в дециметре над землёй так и застыл пригоршней в воздухе белый порошок, выброшенный Удо.

Не зная, что делать, я стала метаться по комнате. Сначала хотела взять плошку и поймать порошок в воздухе, но, вместе с тем, я боялась к нему притрагиваться. Тогда я обернулась, сделала пару шагов по направлению к ребятам - ближе всех ко мне стоял Макс. Я задрала рукав на его левой руке и наклонилась над часами. Я уже нащупала пальцами маленький выступ, который следовало бы нажать, как вдруг меня остановили:

- Не надо, - проговорил тихий уверенный голос.

Я обернулась, сзади меня стоял старик в длинном зелёном сюртуке. Он опирался обеими руками на тоненькую высохшую жердь - тросточку. Старик смотрел на меня подслеповатыми, голубыми, как небо, глазами. У него была длинная седая борода до пояса, на голове остатки волос прикрывала аквамариновая вышитая бисером тюбетейка.

- Кто вы? - спросила я осипшим голосом.

- Первый придворный волшебник, - улыбнувшись, проговорил старик.

- Тезарус...

- Вот мы и встретились. Долго же ты шла ко мне. Зачем? Ты знаешь?

- Я хочу попасть домой, - ответила я. - Я и Аня, то есть Лена, хотим попасть домой.

- Ты дома, - проговорил Тезарус, и мне показалось, что мы говорим с ним на разных языках.

- Нет, - я тряхнула головой. - Вернее да, но там - моя жизнь, мои друзья, семья, всё что я знаю... там.

- Увы, - волшебник тяжело вздохнул, - но всё, что ты раньше знала, всё, чем владела, тебе уже не принадлежит. Другие обстоятельства.

- Что вы хотите сказать?

- Разве сможешь ты жить там теперь? Я отправлю тебя - нет никаких возражений. Конечно, если ты захочешь. Но учти - ты не сможешь там никому ни о чём рассказать, никого ни о чём спросить, а ведь ты ещё не всё вспомнила. Это будет мучить тебя до конца жизни. Ты этого хочешь?

- А мама? А Юме?

- К сожалению, мне не довелось знать ни твою мать, ни герцогиню фон Милош - тогда я ещё не занимал этого поста. Я и в страну прибыл всего через полгода после случившегося, а мой предшественник не очень-то спешил делиться накопленным опытом. Как бы то ни было, учти, они отдали свою память за то, чтобы ты и Анна могли жить спокойно. Но мне почему-то кажется, они бы сделали это ещё раз, чтобы вы смогли жить спокойно на родине. Пойми, они теперь совсем другие люди, и хотя вы любите обеих, сомневаюсь, что было бы гуманно вытаскивать их из привычной среды сюда или лезть с навязчивыми воспоминаниями, которые уже превратились для них в ночные кошмары, там.

- Что же мне делать?

- Оставь их. Ты уже ничего не сможешь сделать.

- Но они же будут волноваться, а я буду скучать.

- Вот это в моих силах. Если ты не хочешь оставлять им даже воспоминаний о вас с Леной, я так и сделаю. Они не будут волноваться.

- Но ведь тогда мы не сможем их навещать...

- Я сделаю всё, что ты пожелаешь. В конце концов Кирилл - мой самый любимый ученик, он мне поможет, - волшебник подмигнул. - Им можно втолковать, что вы в заграничной поездке или что-то в этом роде.

- А вернуть им память нельзя?

- Нет, - Тезарус опустил глаза и покачал головой. - Да и стоило ли? Даже если фон Милош смогла бы оставить свой дом, насколько мне известно, твоя мать замужем, - я опустила голову в знак согласия.

Воцарилась минута молчания. Я обошла комнату по периметру, заглянула в глаза каждой статуе. Тезарус тем временем колдовал над горсткой застывшего в воздухе порошка. Через пару мгновений он испарился, оставив после себя лишь струйку дыма.

- Вот и всё, - Тезарус отряхнул руки и глянул на застывшего демона, кроме Удо, ты сегодня никого не заберёшь.

- А почему я не могу переместить в эту шкалу ребят? - вдруг спросила я.

- А ты этого не можешь, - ответил Тезарус. - Ты не в состоянии переносить людей из шкалы в шкалу.

- Но тогда в Ляуштрассе я перенесла Макса и Кэт, - начала я, но Тезарус знаком повелел мне молчать:

- Это была не ты. Елена, - он кивнул на мою телохранительницу, - всегда была рядом.

- Да нет же, - начала протестовать я, - вас же там не было.

- Да, - согласился Тезарус, - не было. Но скажи, ты слышала свист?

- Свист? Я не помню. Хотя, кажется да. Но этот свист издали часы на руках ребят. А что?

- Вовсе нет, не часы. Это значило, что некто другой, находясь в шкале Брутуса так, чтобы ты не могла его видеть, перенёс их в шкалу Обратуса.

- Но... Это же нереально! В шкале Обратуса я двигаюсь намного быстрее, чем в шкале Брутуса. Для них - я просто вспышка, они для меня - статуи. И потом, я же могу обходиться без часов!

- Если ты можешь обходиться без часов - это ничего не значит. Я тоже могу, - он засучил рукав, на руке, и правда, ничего не было.

- Но ведь стражники тоже... - проблеяла я, пытаясь хоть что-то возразить.

- Как видишь, на поясе у меня тоже нет "часов", - промолвил Тезарус. Как я уже говорил, переноситься без часов - дар редкий, но не исключительный. Вот переносить других - это да. Ты знаешь, почему фон Милош считалась самой лучшей телохранительницей? - я покачала головой. - Потому, что она живёт сразу в обеих шкалах, может перенестись в тот момент, в какой захочет. Вот сейчас ты думаешь, что она стоит неподвижно, как и все остальные, а ведь она просто нас слушает. Да, Лена? - он посмотрел на неё, я сделала тоже самое, но она не шевелилась. Видимо, по моему лицу пробежала довольная усмешка, ведь Тезарус мгновенно помрачнел, сделал шаг вперёд и, схватив Лену за руку, дёрнул её вперёд:

- Ну хватит! - рявкнул он.

Лена покачнулась, сделала пару шагов вперёд и, едва не упав, виновато уставилась на нас с волшебником.

- Подслушивать некрасиво, - нравоучительно проговорил Тезарус и отошёл к окну.

- Что это значит? - окончательно растерявшись, я не знала, что говорить.

- Я просто боялась за тебя. Мне надо было доказать, что ты - это я, начала оправдываться Лена, - так бы тебя никто не тронул. В этом ведь состояла задумка короля - если что, все бы охотились на меня. Вот я и решила: раз все знают, что Елена фон Милош может переносить людей из одной шкалы в другую, то ты должна как-то это сделать. Нужен был лишь повод, а там, в Ляуштрассе, такой случай выпал, - она пожала плечами.

- Но почему я тебя не видела?

- А ты меня и сейчас видишь только потому, что я хочу, - проговорила Лена и тут же опустила глаза. На мгновение она исчезла, а потом появилась у меня за спиной, я взвизгнула и отпрыгнула от неожиданности в сторону. - Это такой дар, - продолжила Лена, - в шкале Обратуса я могу действовать быстрее, чем все. Это как будто третья ступень. В шкалу Обратуса я переношусь, когда хочу, при этом перенос не сопровождается вспышкой, а для тех, кто остался в шкале Брутуса - я так и стою на месте. Очень удобно на экзаменах, - она подмигнула.

- Да уж, - не зная, что сказать, я посмотрела на Тезаруса. Он пожал плечами, вроде "Я же говорил". Противно быть неправой. - Ну, и что будем делать?

Лена отошла в сторонку и приняла соответствующее положение - руки вверх, глаза выпучены. Тезарус подошёл к отверстию в стене и взглядом показал мне встать на своё место. Я повиновалась.

- Будем делать, что делали, - произнёс он и испарился.

- Самое страшное уже произошло, - проговорила полушёпотом Лена и подмигнула.

- Да, - согласилась я. Всё вокруг опять замелькало, я едва не потеряла равновесия от обилия красок, зарябивших перед глазами.

Когда я открыла глаза, всё пришло в норму: статуи отмерли и теперь тревожно озирались. Удо, по всей видимости, ожидавший взрыва, даже присел от удивления, когда ничего не произошло. Демон на мгновение обернулся, посмотрел мне в глаза и, готова была поклясться, слегка улыбнулся.

Он толкнул онемевшего Удо в возникшее за ним зелёное пламя и сам в нём исчез. Ребята осматривали себя и друг друга - все ли на месте, никого ли не покалечили. Лена подошла ко мне, мы держались за руки, готовясь принять на себя шквал вопросов, сомнений и разбирательств.

- Была вспышка? - шептал Макс. - Кто-то перенёсся?

- В чём дело? - непонимающе осматривала себя Кэт. - Был взрыв или нет?

Как по уговору все разом посмотрели на нас. Я уже говорила, как это неприятно?..

Вопросам не было конца. Мы находились в башне уже не один час и, прерывая друг друга, пытаясь заполнить пробелы, доказывали всем, что мы совсем не мы, но при этом есть мы сами, только наоборот. Первым всё до конца понял Кирилл, он потом долго валил всю вину за возникшую путаницу на себя. При этом мы с Леной, путаясь в именах - всё таки десять лет звали себя по-другому - рассказывали о том, чего хотел достичь король Ловеран, как ему это удалось, да не совсем - хотя стражники, как и всё население, были в полной уверенности, что телохранитель - я, Удо прекрасно меня узнал.

Потом Лена долго извинялась перед Яном. Долго не потому, что Ян не хотел её прощать, а потому, что вечно прерывал, пытаясь вымолить прощение для себя.

Три телохранителя из свиты принца стояли как вкопанные, с открытыми ртами и вылупленными глазами, они не смели и слова вставить. Какие слова, когда мы только что разрешили, наверное, самую сложную головоломку, которую, тем не менее, кто-то составил.

В общем, закончилось всё хорошо: Фиона обвязывала плечо Кирилла - он как-то умудрился пораниться, пробираясь в башню, Ян перевязывал мою несчастную ладонь моим же шарфом, а Лена по пятому разу пересказывала свои злоключения в этом мире Кэт и Максу, ни в какую не желавшим понять, как они - самые лучшие королевские телохранители - не смогли за целую неделю понять, что за ними кто-то неустанно следует. В конце концов, Лена со словами "Опыта маловато", махнула на них рукой и подошла ко мне.

- Ну что, так и будем тут стоять или пойдём подыщем местечко поудобней? Мне лично уже надоело, да и холодно тут, - она потёрла руки. Макс, ни слова ни говоря, протянул ей свою куртку, и мы направились к выходу.

После полумрака башни Удо утреннее солнце, пробивавшееся сквозь постепенно расходившиеся тучи, буквально слепило глаза. На улице, тем не менее, было маловато народу - да и те, что были, лишь с опаской поглядывали наверх, на небо.

- Ну и куда? - спросила я, поглядывая на принца.

- Во дворец, - ответил он, держа Фиону за руку. - Отец, я думаю, будет рад. Да и с Тезарусом всё надо обсудить. Славный старик, тебе понравится, Кирилл улыбнулся.

- Да, я знаю, - ответила я и, поймав на себе удивлённые взгляды моих попутчиков, прибавила шагу, направляясь к летней резиденции.

Лист тринадцатый

Аудиенция у короля

Тайна заколдованного сада

Растолкав сонных привратников, Кирилл прошёл внутрь дворца. Мы последовали за ним. Пройдя по широкому коридору, мы поднялись по лестнице и оказались на втором этаже. Стражник у кабинета недоверчиво нас оглядел, но всё же пропустил.

В большой, хорошо отделанной комнате было светло. В одной стороне стоял рабочий стол, заваленный кучами бумаг, напротив стоял секретер - по нему тоже будто прошёлся небольшой торнадо: всё наружу, листки с печатями и гербами валяются по полу. Напротив камина в глубоком красном платье сидит женщина, она прикрыла глаза одной рукой, второй перебирает чётки.

- Ваше преосвященство, - обратился к ней Кирилл; женщина подняла на него усталые глаза, осмотрела нас всех и, встрепенувшись, встала с кресла, где отец?

- Он вышел, - проговорила женщина, - разобраться, что происходит.

- Всё кончено, - проговорил принц и отошёл в сторону - положить плащ и шпагу на место.

- Как?! - упавшим голосом спросила она и села обратно в кресло, глядя себе под ноги. - Неужели всё кончено? Я видела, как небеса разверзлись, всё, как в писании... Неужели Бог оставил нас?

- Это вам лучше знать, - Кирилл улыбнулся. - Да нет, всё кончено в хорошем смысле. Мы спасены, портал никто не откроет.

- Портал? - женщина внимательно на него посмотрела, потом опустила глаза и тихо проговорила. - Значит Удо был прав? Значит, он не лгал про то, что перемещения стали возможны?

- Ваше преосвященство, - Кирилл ухмыльнулся и сел в кресло напротив, все и так прекрасно знали, что перемещения возможны. А что насчёт Удо, то ваш прекрасный помощник едва не убил нас всех своей тягой к власти. Вы знали, что он заключил договор с силами зла? - женщина в красном, раскрыв рот от изумления, ловила каждое слово принца. - Он хотел затеять войну между нашим и тем мирами, он хотел превратить город в гигантский портал, срастить в этом месте два мира и плевать ему было, что погибнут люди, ваше преосвященство, - всё больше распалялся Кирилл.

- Н-но как же тогда? - ошарашенная женщина ничего не могла сказать, она лишь тупо смотрела на принца и на нас. - Вы его остановили? Где теперь этот мерзавец?!

- Его забрал тот, с кем он заключил сделку, не по зубам орешек оказался. Ему не стала помогать та, кого он хотел взять в жёны ради её же силы. Хотел жениться с вашего благословения, ваше преосвященство! раздражённый, Кирилл встал и отошёл к окну, скрестив на груди руки. Женщина закрыла лицо руками и, надрываясь, горько плакала. Не выдержав, я подсела к ней и слегка потрясла её за плечо:

- Не надо, ну что вы? Всё же теперь кончилось. А вы не знали... Вы ведь не знали? - она потрясла головой. - Вот видите, никто вас не винит. Кирилл, - я со всей строгостью подняла на него глаза. Он сглотнул и подошёл к нам:

- Ваше преосвященство, простите, я не хотел... - запинаясь проговорил он. Женщина подняла на меня глаза, посмотрела на Кирилла, потом снова на меня:

- Спасибо, дитя моё. Кто ты?

- Анна Кеслер, - тихо представилась я, глаза женщины округлились, затуманились, и она в обмороке откинулась на спинку кресла. Фиона резко встала с корточек, направилась к двери и громко позвала стражника:

- Быстрее, нюхательную соль! Кардинал в обмороке!

За дверью послышались быстрые шаги, в комнату с подносом, полным всякими склянками, вбежала служанка, за ней появилась пара лакеев, последним поспешно вошёл король. Я, озираясь, смотрела то на них, то на ребят, то на женщину в кресле... Кардинал? - никак не могла поверить ушам я.

Кардинал пришла в себя минуты через три - практически сразу; так что стоит отдать дань её нервной системе. Хорошенько оглядев всех присутствующих, она, как и следовало ожидать, остановила взор на нас с Леной. Мы отделились от общей массы и, опустив головы, подошли к её преосвященству с видом нашкодивших девчонок.

Она долго смотрела на нас, переводя взгляд с одной на другую, в глазах кардинала блестели слёзы. Наконец, очевидно, делая над собой усилие, она глубоко вздохнула и несмелым дрожащим голосом тихо вымолвила:

- Господи Боже!.. Я даже не подозревала... - она опустила глаза, снова готовая расплакаться, как король, не выдержав того, что он один, помимо прислуги, в комнате не знает, что происходит, нарушил трагическую сцену:

- Да в чём дело-то?! - проговорил он грозным голосом. - Мы каким-то неизвестным способом спаслись от сулимой с небес гибели, а тут вы рыдаете! Ваше преосвященство, что это значит?! И кто эти две девушки? Что они делают в моём дворце? - Кирилл хотел было нас представить, как кардинал знаком повелела ему молчать, опираясь на подлокотник, встала и сделал пару шагов по комнате. Лена придерживала её с одной стороны, я - с другой.

- Ваше величество, - начала кардинал, - я сделала очень большую глупость. Совершила непростительную ошибку...

- Да в чём дело?! - на повышенном тоне проговорил король. - Кирилл, твоих рук дело?

- Отец, - начал было принц, но кардинал вновь его прервала.

- Принц тут не при чём. Это я не разобралась, что за тёмная овца попала в моё стадо. Чёрный ангел окропил крылом своим...

- Ваше преосвященство, - грубо вставил отец Кирилла, - вы не на проповеди.

- Всё могло закончиться трагедией. А ведь я просто хотела укоренить в свете, как мне казалось, верного мне человека.

- Ваше преосвященство, хватит загадок, - оборвал её король. - Да где, в конце концов, второй придворный волшебник - может, это он нам всё разъяснит?

- Удо пропал, - произнёс Кирилл. - Навсегда.

- Что?!

- Ваше величество, - наконец решилась хоть что-то сказать я. - Так это никогда не закончится. Удо хотел превратить Саурваль в гигантский портал, но у него ничего не получилось и его забрал демон. Всё.

- Какой портал из столицы? Какой демон? Я с ума сойду, - король в ужасе закатил глаза и облокотился о секретер. - Да кто вы такая?!

- Они спасли Саурваль, - негромко проговорила кардинал.

- Хорошо, - уже не в состоянии сопротивляться, король знаком выгнал слуг, дождался, пока они закрыли двери и посмотрела на нас с Леной. - Ну а имена-то у вас есть?

- Елена фон Милош, - после воцарившегося молчания Лена представилась первой. Король округлил глаза, заходил по комнате и что-то бормотал себе под нос. Потом он остановился и поглядел на Лену. В такой ситуации было как-то неудобно называть себя, но я всё же проговорила себе под нос:

- Аня Кеслер, кажется... Гм, - я откашлялась и опустила глаза. Кажется, все снова посмотрели на меня...

Часа в четыре все разошлись обедать. И это - если не учитывать того, что мы даже не завтракали. Я так и осталась у Ловерана - старшего в кабинете. Кардинал посмотрела на меня, как пастырь на свою овечку, не преминула ещё раз спросить, точно ли я её простила и, получив утвердительный ответ, побежала выписывать себе индульгенцию. Король выудил откуда-то из своих личных запасов откупоренную бутылку вина и налил мне и себе.

После утомительного разговора о том, как нам с Леной жилось в Москве и о том, что произошло с леди Мариной и леди Юмэ, Кирилл, наконец, заявил о том, что никто никуда не денется и что им всем нужно поесть и поспать. Король, буквально отрывая от сердца, позволил ребятам с Леной пойти передохнуть. Я решила сделать старику одолжение, было невыносимым видеть, что он хочет ещё что-то рассказать, но не при свидетелях. В общем, я решила остаться с ним и дать человеку высказаться.

- Я вас слушаю, ваше величество, - начала разговор я. Король сделал большой глоток и проговорил.

- Я хотел с вами поговорить. Сами понимаете, это так неожиданно, всё, что произошло. Ваша заслуга неоценима, но сейчас дело не в этом. Вы, безусловно, заслуживаете награды, и я исполню любое ваше желание... О возвращении титула вам и вашей телохранительнице тоже нет никаких вопросов считайте, что вам обеим снова принадлежат те земли, которыми владели ваши предки, - я кивнула в знак благодарности. - Я думаю, вам стоит также узнать о том, что замок фон Милош - Сен-Дельжотар заколдован.

- Я это знаю.

- Да-да, безусловно... Вы говорили, что уже успели там побывать. Ввиду того, что появились обе герцогини, с чьим исчезновением связано много всего непонятного, я думаю, вам стоит попробовать его открыть.

- О чём вы? Большинство тайн, которые витали вокруг наших с Леной имён, распространили вы. Я, конечно, вам благодарна, но что до замка... Как вы сами сказали, и, как я упоминала, я там была. Его невозможно открыть. Монах Филипп сказал, что как только ваша личная гвардия покинула его, сопровождая следопытов, замок затворил ставни и стал сам себя охранять. Только один человек, по его словам, способен раскрыть двери.

- Миледи, - король улыбнулся, - а вам не приходило в голову, что, возможно не вы тот человек, который способен открыть его двери? Ну или по крайней мере найти предмет, который способен это сделать...

- Возможно вы и правы, - в моём мозгу возродились старые сомненья. Может быть, Лена... Но что это даст? Конечно, она имеет полное право на возвращение частной собственности, но... Вы ведь не за этим начали разговор.

- До меня доходили слухи, что замок закрыт на ключ. Ключ в замке, деловито, с расстановкой проговорил король, нагоняя как можно больше тумана на свои слова, - замок закрыт.

- Логично, - кивнула я. - Замок закрыт на ключ, ключ в замке, но замок закрыт на ключ, а ключ в замке, - загибая пальцы начала перечислять я. - Это может продолжаться до бесконечности. Я, безусловно хочу сделать Лене приятное, но, боюсь, цепь не оборвать.

- Если не найти в ней лишнего звена, - король заёрзал в кресле. Конечно, для нас оно будет совсем не лишним, а запасным. Запасной ключ, так сказать.

- И где же он? - заинтригованная, я наклонилась вперёд.

- Разные слухи ходят, но я, как практически непосредственный участник событий, придерживаюсь одного: ключик в маленькой деревянной коробочке в небольшом потаённом лесу моей крестницы.

- Никодим, - выдохнула я.

- Прескверный гном, но славно выполняет свою работу. Все десять лет, с того самого момента, как я его нанял.

- Так вы точно знаете, что находится в ящике?! Там ключ от замка?

- Мне вручил его один хорошо известный вам человек ещё до вашего исчезновения. Просил спрятать в надёжном месте.

- Что за человек?

- Думайте миледи, - король ехидно улыбался; было видно, что его так и распирает рассказать мне всё, но он еле сдерживается.

- Хорошо, попробую, - согласилась я. - Человек, которого я хорошо знаю, который должен был как-то передать мне по возвращении ключ, но так, чтобы это точно была я, ведь говорят, что открытый портал всё ещё в замке. Что легче всего? Спрятать его в саду моего телохранителя - сад зачарован, в него не войдёт никто плохой, а Лена всегда будет рядом и поможет открыть ящик. Нет никакой пещеры за водопадом, в шкатулке ключ от замка. Тогда я не смогла извлечь его сама - всё верно, ведь я - не Милош, точнее, Милош не я, король, улыбаясь, кивал. - Этот человек ждёт меня там? Возможно и нет, но там всё равно что-то есть.

- Я вам помогу, миледи: не что, а кто, - Ловеран - старший радостно зажмурил глаза. - Никогда не думал, что этот день настанет, но он запретил себя беспокоить, боялся, что Удо всё поймёт и заставит выдать вас.

- Он следил за мной, - пока не понимая, о ком идёт речь, я пыталась схватиться за ниточку, протягиваемую мне королём. - Почему он мог сдать меня Удо? Он следил за мной отсюда, из этого мира? - Король ещё раз кивнул, ловя каждое моё слово. - Сильный маг, сильнее чем Удо, раз тот не смог меня даже найти. Кто бы это мог быть?

- Проще оставаться для всех мёртвым, - восторженным полушёпотом проговорил монарх. - Никто о тебе не говорит, никто не ищет.

- Его никто не искал... - заворожено повторила я. - Никто о нём не говорил, даже не вспоминал. Все думали, что он умер... Логичным было бы предположить, что он умер, раз исчезла я и ни о ком из участников побега не было ни слуху, ни духу. О нём никогда не вспоминали, не хотели теребить печальные мысли, думая, что его нет в живых. И я никогда о нём не думала, не скучала даже... А почему? Просто он всегда был рядом, следил, наставлял, хоть и издалека. Сильный маг, это он открыл портал, когда в той гостинице мы все едва не погибли... Ваше величество, в замке мой отец?!

Король ещё сильнее зажмурил глаза и, весь довольный, сжался в кресле. По лицу его блуждала счастливая улыбка.

Не желая терять не единой минуты, я мгновенно сорвалась с места и направилась, наугад, на кухню. Спустилась вниз по лестнице, а дальше побежала по узкому коридору на запах чего-то сгоревшего. В большой, грязноватой кухне прямо за столом сидела вся моя компания и уплетала за обе щеки. Довольные и, как и были, неумытые, они поглощали всё, что им подавали суетившиеся вокруг слуги. Видеть принца, кушающего на кухне вместо тронной залы было довольно забавно, но тогда меня заботило другое - я выдернула Лену из-за стола, и она, радостная, как сто китайцев, на ходу допивая содержимое бокала, вышла вслед за мной. Мы остановились прямо в коридоре и я, сбивая дыхание, быстренько изложила ей сложившуюся ситуацию.

- Так что, ты мне очень нужна, - прибавила я в конце и, вся в ожидании уставилась на подругу. Она, не минуту не колеблясь, схватила меня по локоть и потащил вон из дворца в сторону конюшен.

- Ты чего? - не поняла я.

- Быстрей, а то эти увяжутся, - на ходу озвучила свои мысли она. - А это - дело личное. Возьмём самых быстрых лошадей. Если без остановок и перекуров, через пять минут обернёмся. Конечно, если этот гном не привяжется.

- Т-ты о чём? Ты со мной едешь или как?

- Будешь продолжать задавать глупые вопросы или как? - передразнила она меня и в мгновение ока забралась на лошадь. - Конечно еду! Куда ты без меня? - она улыбнулась.

- Тогда какие пять минут? Туда почти сутки скакать. Без передышек, конечно, можно и чуть побыстрее, но ты учти, я сегодня даже не завтракала.

- Если хочешь поужинать, то давай быстрей, - она тронула коня и выехала за пределы замка. Я последовала за ней, всё ещё ничего не понимая:

- Так какие пять минут-то?!

- Аня, достала, веришь?

- Нет, это ты меня. Объясняй, в чём дело, а то обижусь, - поспешила угрожающе вставить я.

Лена обернулась, снисходительно глядя на меня, и хлопнула в ладоши. Всё вокруг озарилось яркими огоньками-вспышками, в ушах раздался громкий свист, и мы выехали на мощёную улицу, полную застывшими в движении людьми.

Летели, как на крыльях, а то что никто вокруг не шевелился, прибавляло ощущение того, что сами мы движемся со скоростью света. Вполне возможно, так оно и было.

По мере приближения к замку Сен-Дельжотар дыхание стало сбивчивым, под ложечкой засосало, а в голову стали лезть какие-то пессимистичные предположения. Силой заставив себя сначала доехать до заколдованного сада, достать ключ, а потом вернуться к замку, я только потом поняла, что мозги у меня на тот момент работали совершенно в другом направлении. И потом, как бы я себя чувствовала, стоя под дверьми и, пялясь в окна, выкрикивая "Папочка!"? Лена, по-видимому, угадав ход моих мыслей, критически оглядела меня, когда я с тоской и тревогой посмотрела в сторону замка, фыркнула что-то и про себя усмехнулась.

- Ты чего? - спросила я на полном ходу, уклоняясь от застывшей в воздухе птицы.

- Думаю, что ты ему скажешь, - крикнула она в ответ.

- Я ещё не знаю, может он меня и дождался.

- Брось, - Лена рассмеялась своим мыслям. - Столько лет прошло, а у тебя какие-то сомнения. Спорим на что угодно, он сейчас стоит где-то там и смотрит на тебя, на нас.

- Может, он застыл и нас не видит?

- Ну ведь там, в гостинице, он не застыл, - резонно предположила она. Улыбнитесь, вас снимают скрытой камерой! - она опять расхохоталась, а потом погрустневшим голосом добавила. - Хотела бы я сейчас оказаться на твоём месте.

- Тебе бы это не понравилось, - произнесла я, и больше мы не разговаривали до самого леса.

Когда впереди замаячил волшебный сад, я думала, что от волнения лишусь чувств, но и это чувство было несравнимо с тем, что охватывало меня при мысли о том, кто мог ждать меня в замке. Въехав в рощу, мы спешились, и, внимательно оглядываясь в поисках застывшего гнома, побрели к водопаду.

Потоки воды блестели на солнце мёртвым светом. Всё то же величие отдавало какой-то показной салонностью. Никодим стоял на корточках, любуясь своим отражением в воде. Я уже приготовилась перенестись в шкалу Брутуса, как Лена меня остановила. Она придирчиво осмотрела место предполагаемой схватки и предусмотрительно откинула в сторону все сучки и веточки.

- Готова? - спросила, наконец, она; я кивнула, и тогда Лена звучно щёлкнула пальцами.

От быстрой смены обстановки у меня немного закружилась голова. Рядом зашумела вода, воздух вновь наполнился запахом цветущих деревьев. Гном мгновенно обратил на нас внимание, отскочил в сторону, словно кузнечик, и теперь поглядывал на нас с немалой долей настороженности. Не надо было быть очень наблюдательным, чтобы заметить, что пальцами в траве он ищет подходящее оружие. Ничего не найдя, он встал с колен и, глядя на нас как на врагов народа, сделал пару решительных шагов вперёд. Оказавшись перед нами лицом к лицу или, как бы поточнее выразиться, пупок к носу, он громко кашлянул, напустил на себя угрожающий вид и проговорил:

- Кто такие? Что тут делаем? Отвечаем чётко, внятно, желательно наклонившись, - прибавил он пониженным голосом.

Лена послушно наклонилась, уперев руки в колени, и, встретившись с гномом глазами, проговорила:

- Елена фон Милош. А ты, карла, давай ящик. Мы спешим.

Как ни странно, на "карлу" Никодим совсем не обиделся - видимо, почувствовал в Лене настоящего противника. Он лишь утёр нос грязным платочком, встал на мыски, прошептал ей что-то на ухо и побежал в кусты, видимо, доставать шкатулку. Я с подозрением посмотрела на подругу. Она, всем своим существом, пытаясь справиться с распиравшим её хохотом, проговорила:

- Он сказал, что ты шпиёнка, хотела выдать меня за себя, но он сразу тебя распознал и, как только я велю, поможет тебя схватить, казнить, а потом долго мучить. Именно в этой последовательности, - объявила Лена, нарочито коверкая слова.

- Уголовник, садист, нечисть вшивая, весь мхом зарос, - продолжала тираду раздосадованная я. - Маразматик с манией преследования!..

Меня прервал появившийся Никодим. В одной руке он держал шкатулку, в другой - как можно было догадаться - палку. Я недоверчиво осмотрела и то и другое; Лена, поняв меня без слов, сначала вырвала у отпирающегося гнома палку, бросила её в озеро, а потом взяла в руки шкатулку. "Ну и с чего тут начать?" - проговорила она, осматривая шкатулку сверху донизу. Пока она с ней копошилась, Никодим не сводил с меня взгляда. Мы готовы были наброситься друг на друга, исчерпав про себя весь запас ругательств в адрес друг друга, как вдруг Лена открыла шкатулку.

- Это тебе, - она протянула мне старый, покрытый ржавчиной ключ; на самом дне шкатулки, затянутой чёрной тканью, я заметила белый кусок бумаги. - А это мне... - тихо проговорила Лена, разворачивая письмо.

- От кого? - затаив дыхание спросила я.

- От мамы с папой, - дрожащим голосом ответила Лена. Она вся была в чтении, и я просто не могла её прервать. Ни разу после случившегося я не спрашивала у неё, что было в том письме. Зачем? Если, как только она впоследствии доставала его, чтобы просто переложить с места на место или перечитать выученные наизусть строки, на глаза её наворачивались слёзы...

- Я пожалуй, пойду, - тихо промямлила я, чувствуя себя с каждым словом всё глупее и глупее. Лена едва заметно кивнула, и я, забравшись на лошадь, совершенно забыв про шкалу Обратуса, понеслась в сторону замка. В руке был зажат старый ключ. Так оно и должно было случиться, я словно возвращалась на десять лет назад, туда, где великие маги и волшебницы вели свой бой за счастье своих детей. Всё происходило теперь так, как должно было быть, как было ими запланировано давным давно. Мне должен был дуть в лицо этот ветер, рядом должны были пролетать птицы, всё должно было вернуться к жизни так же внезапно, как вернулась к жизни я.

Дышать, дышать полной грудью, дышать до боли в рёбрах. Скакать так быстро, как может конь, а если нет - ещё быстрее. Шкала Обратуса - шкала магического времени, но какое волшебство, если я спешила к своему отцу?! Какое волшебство, если и без него я могла обогнать полёт мысли, полёт фантазии...

Сен-Дельжотар предстал передо мной в своём былом могуществе. Не было тех угрожающих форм и очертаний, ничего такого, что могло бы внушить опасения или отпугнуть. Мне навстречу прямо из ворот крепостной стены замка вышел слепой монах, лаяла собака. Салтык выбежал на дорогу, и моя лошадь встала на дыбы. Я спешилась, оббежала счастливого от чего-то пса и направилась к дверям замка. Отец Филипп перегородил мне дорогу:

- Куда вы?! Стойте!

- Уйдите! - попыталась отвязаться от него я. - Уйдите, отец Филипп! У меня есть ключ! Там он! Я знаю!..

- Кто вы? - недоверчиво спросил монах. - В прошлый раз вы назвались Еленой фон Милош, если я не ошибаюсь. А я никогда не ошибаюсь: с тех самых пор, как я ослеп, мой слух меня ни разу не подводил. Так кто вы на этот раз?! - спросил он сурово.

- Анна, Анна Кеслер, - совсем запыхавшись представилась я. - Пустите, умоляю!

- Анна Кеслер? Вы точно уверены?

- Да точно, точно! - я еле отдышалась. - Пустите!

- И у вас есть ключ? - всё ещё недоверчиво вопрошал отец Филипп. Салтык ластился возле моих ног. - Салтык, она говорит правду? - пёс одобрительно гавкнул. - Ну что ж, монах засуетился. - Проходите, прошу вас. И не серчайте на старика, господин Удо нагнетал на меня ужас все эти десять лет.

- Удо больше никого не тронет, - проговорила я, направляясь к дверям.

- Как?! Неужели всё?.. Неужели наконец-то всё вернётся на свои места?

- Если он там, то да, - дрожащими руками я пыталась вставить ключ в замочную скважину.

- Он там, миледи, - проговорил монах тихим уверенным голосом; от неожиданности и я обернулась и увидела, как по его лицу текут слёзы. Десять лет я искупал свой грех перед вашей семьёй; носил ему еду, оставлял на пороге, а потом находил пустую корзину. Идите, миледи! - отец Филипп улыбался.

Его слова придали мне уверенности, и я налегла на дверь. Со скрипом, но она отворилась. Я вошла в тёмное, холодное помещение. Сразу из серого холла наверх вела огромная мраморная лестница. На ней валялись то осколки посуды, то разорванные платья, то доспехи. Я огляделась по сторонам: направо вела галерея, а двери слева были плотно закрыты. Я подошла к ним и распахнула. Под ноги мне покатились хрустальные подвески, посреди залы на огромном столе лежала упавшая хрустальная люстра, по всему полу были рассыпаны мелкие стекляшки. Вдруг откуда-то сверху я почувствовала будто дуновение ветерка, небольшой, едва уловимый сквозняк.

Не теряя ни минуты, я побежала наверх, перепрыгивая через ступени. Платье давно порвалось, туфельки превратились в кроссовки, рука под повязкой ныла, но я всё равно бежала по лестнице дальше и дальше. Я остановилась у узкой полуоткрытой двери, оттуда тянуло свежим ветром. Несмело, унимая дрожь, я её отворила и вошла в полумрак. Справа различались очертания кровати с балдахином, у разбитого окна с задёрнутыми шторами стоял человек. Он был высокого роста, немного худощав, с длинными, отросшими волосами. Он стоял ко мне спиной, но, как только я вошла, резко обернулся. Мне стало ясно, что он меня ждал... Давно. Возможно даже слишком давно. Вдруг стало очень холодно, по спине, по плечам побежали мурашки.

Мгновенно у меня в горле пересохло, все слова разом вылетели из головы, а щёки обожгли слёзы. Я проделала весь этот путь и вот награда: передо мной стоит тот, кого я и не чаяла увидеть. В голове замелькали детали и лица. Он подошёл ко мне и, не шевелясь пару секунд, словно решаясь на что-то, всё же обнял меня. Помимо своих, я ощутила у себя на лице жар его слёз. И тогда я всё сразу вспомнила. Даже его. Он ни капли не изменился, похудел немного, и всё. Мой папа...

Мы вернулись в замок утром следующего дня. Отец перенёс нас обоих прямо к воротам одним движением пальцев. Всё было очень быстро, возможно, даже слишком, ведь у меня закружилась голова и перед глазами поплыли круги. Папа сказал, что в этом нет ничего страшного - просто я целый день ничего не ела, а тут столько переживаний. Переживаний, волнений, эмоций и правда хватило бы на две жизни с лишком. Но что мы делали так долго? Почему не отправились сразу в замок? Туда, где светло, тепло, оденут, накормят и... никто не оставит в покое? Мы говорили. Говорили долго, пока не начинал заплетаться язык. Потом мы молчали, глядя друг на друга, и снова начинали беседу. Совсем с другой темы, касательно совсем другого вопроса, но так много нам надо было обсудить. Отец показал мне, каким образом следил за мной весь период отсутствия, объяснил, почему не мог появиться открыто и разоблачить Удо - он ждал меня, готовый помочь в любой момент. Тогда я подумала, как они похожи с Леной. Как много оба для меня сделали... никогда в жизни мне не вернуть этот долг. Потом мы говорили о маме, о нашей жизни там и ещё о куче важных и не очень вещей.

У ворот нас встретила не спавшая всю ночь прислуга. Нас проводили в соседние комнаты, чтобы по распоряжению принца дать выспаться. Отец так ослаб за годы добровольного заключения в замке Сен-Дельжотар, что специально для него немедля послали за лучшим королевским врачом. Как выяснилось, по совместительству с прорицанием и защитой королевства от магических казусов разного характера, эту должность выполнял Тезарус. Этому человеку я могла доверить всё, что имела и знала, что никогда об этом не пожалею.

Старый волшебник вошёл в спальню отца, будучи ещё в ночном халате и тапочках. В руках он держал небольшой саквояж. После пятиминутного осмотра, он отвёл меня в сторонку и, лукаво поглядывая по сторонам, доложил:

- С вашим отцом всё в практически полном порядке. Немного трав, спокойного сна и будет, как новенький, я поспособствую, - волшебник улыбнулся.

- Спасибо, - прошептала я.

- Это меньшее, что я могу для вас сделать, - Тезарус наклонился и поцеловал мою руку. - А вот ваше состояние меня тревожит: девушкам в вашем возрасте не положено бродить где-то так рано и вторую ночь не спать.

- Но я... - хотела было что-то опротестовать я, как Тезарус обернулся с каким-то немым вопросом к моему отцу. Видимо, получив утвердительный ответ, он закопошился у себя с сумке и извлёк оттуда склянку с порошком голубоватого цвета.

- Ну уж нет, - пробормотала я, отходя в сторонку. - У меня от порошков в последнее время сплошные неприятности.

- Вам надо выспаться, миледи, - лилейным голосом промолвил придворный волшебник, насыпая порошок себе на ладонь. Затем он выпрямился, направил руку на меня и легонько дунул на ладонь. Порошок, пахнущий ромашкой, попал в глаза, нос, рот и уши, словно обволакивая меня тёплой, нежной дымкой.

- Да не хочу я... - прошептала я, засыпая. Я почувствовала, как заботливые руки слуг подхватили меня и, как на облаках, понесли в другую комнату. Спать хотелось всё больше и больше, не в состоянии даже пальцем пошевелить от усталости, я отключилась.

Лист четырнадцатый

Счастье бывает разным

Поздним осенним утром, когда парк под окнами летней резиденции окрасился в жёлтый цвет, солнце пробивалось сквозь тяжёлые золотые шторы. В спальне пахло полевыми цветами. Я открыла глаза и первым, что увидела, был огромный букет ромашек, рябины и пижмы, стоящий в красивой декорированной вазе. В комнату вошли Фиона и Лена. Я сладко потянулась, зевнула, протёрла глаза и внимательно на них посмотрела. Потом снова перевела взгляд на букет.

- С добрым утром, спящая красавица, - радостным тоном проговорила Лена, отдергивая шторы. - Долго ж ты спала. Мы тут думали звать герцога фон Эйбен.

- З-зачем, - спросони я туго соображала.

- Иногда это помогает, - потупив глаза в пол, проговорила Фиона. - В особо тяжёлых случаях, - добавила она, и тут обе глупо рассмеялись.

- Вы о чём? - я села на кровати. - К чему цветы?

- Так второй день осени, моя дорогая, - объявила Лена. - Первый ты, к сожалению, проспала.

- Стоп, стоп, стоп, - постепенно стала приходить в себя я. В голове появились какие-то мысли, образы, воспоминания. - Помню Никодима, папу, Тезаруса, порошок... Уйё! - я хлопнула я себя по лбу. - И долго ж я спала?

- Три дня, - деловито проговорила Лена, глядя на Фиону. Та уверенно кивнула головой. - Три дня? Три дня. Точно.

- Класс, - еле выдавила из себя я, пытаясь встать с кровати. Опыт закончился полным провалом - голова кружилась, ноги не хотели слушаться, да и под одеялом было куда теплей. - И много же я пропустила?

- Да нет, не очень, - Лена стала зажимать пальцы, ехидно поглядывая в мою сторону, - твой отец пришёл в себя, вам вернули титул и имение, мне вернули титул и имение, была вечеринка по поводу избавления от незапланированного Армагеддона, твоего папу назначили вторым придворным волшебником - помощником самого Кардинала, - на этом она сделала особый акцент, ожидая моей реакции. - По ходу дела, он выздоровел, хорошо себя чувствует. Ну и всё в этом роде: вечеринки, праздники, балы. Тебе тоже немножко осталось - не огорчайся, мы ещё не праздновали наше возвращение.

- Вот спасибо, - я состряпала недовольную рожицу.

- Всегда пожалуйста, - Лена этого будто и не заметила. - А так, всё отлично. Правда вот Янош весь извёлся, пока ты тут прохлаждалась... - она внимательно посмотрела на меня, а я постаралась изобразить на лице саму невозмутимость, да не получилось: я почувствовала, что краснею.

- Всё вижу, всё вижу, - Лена погрозила мне пальцем. - Сейчас пойду распоряжусь, чтобы тебе поесть принесли. Пойдём, Фиона.

- Да-да, сейчас, - отвлечённо проговорила Фиона, глядя в окно. - Ты иди, а я за тобой.

- В чём дело, что за секреты?! - Лена картинно приняла позу. - Я её телохранитель, давай колись! - она рассмеялась, а Фиона подняла на неё глаза полные слёз:

- Пожалуйста, - прошептала она, срывающимся голосом.

- Да, хорошо, - Лена потупила глаза и вышла из спальни, плотно затворив за собой дверь.

- В чём дело, Фиона? - спросила я у девушки, усаживаясь на край кровати.

Фиона на прямых ногах медленно подошла ко мне, села рядом на корточки и опустила голову. Из её красивых глаз на платье падали слёзы:

- Миледи, - проговорила она не своим голосом. - Миледи, он женится!.. Король нашёл нашему принцу жену-у-у! - Фиона разрыдалась, уткнувшись носом мне в колени. Я провела рукой по её волосам, не зная, что сказать.

- Но ведь ты говорила, что ты знала, - начала я, но тут же осеклась: какую чушь я мелю, ведь она его любит!

- Миледи! - Фиона содрогалась в рыданиях. - Я не смогу без него! Миледи, я умру!.. Миледи, я его люблюу-у-у, - заголосила она.

- Ну ладно, ладно! Я что-нибудь сделаю, я обещаю. Не плачь только, я прошу.

Фиона подняла на меня красные от слёз глаза, утёрла нос и поднялась. "Простите, миледи" - прошептала она и вышла из комнаты. Немного зная короля, я понимала, что действовать нужно прямо сейчас. Я нашла халат и, держась за стены, пошла к кабинету монарха.

Удивленная стража тем не менее меня пропустила. Как ни странно, мне было абсолютно всё равно, в каком виде я предстану перед королём. В кабинете его величества помимо его самого сидели Кардинал и мой отец. Папа, крайне изумлённый моим появлением, тем не менее встал, поцеловал меня в лоб и, тихо спросив, всё ли порядке, усадил в кресло.

- Могу я вам чем-то помочь, - спросил Ловеран - старший.

- Да, я бы хотела с вами поговорить касательно одного очень щепетильного, можно даже сказать личного дела, - тщательно подбирая слова, проговорила я.

- Ну что ж, тогда начинайте, - король откинулся в кресле и посмотрел на меня. Кардинал и папа переглянулись, будто спрашивая друг друга, уйти им или нет.

- Прошу, останьтесь, вас это тоже касается в какой-то степени, проговорила я, и Кардинал едва заметно кивнула. - Я бы хотела обсудить с вами женитьбу принца. Это правда, что вы нашли ему невесту?

- Ещё нет, но претенденток целая куча, - король постучал пальцем по внушительной кипе писем. - Принцессы, графини, герцогини, королевны, маркизы, княжны.

- А что он сам говорит? - спросила я.

- Он пока не согласен, говорит, что сам хочет выбрать себе невесту. Но я протягиваю ему список, а он отказывается, говорит, что той, кто ему нужна, в нём нет.

Пойдите его разберите, - король недовольно хмыкнул, - как я скажу, так и будет. Но, быть может, вы его убедите? Пусть он хотя бы список посмотрит, - монарх пододвинул ко мне длиннющий пергамент со списком имён, званий и предполагаемой суммой приданого.

- Ваше величество, Кирилл - мой друг, и раз он говорит, что сам хочет выбрать себе невесту, я не стану ему ничего навязывать.

- Да пусть выбирает! - изумлённый моей солидарностью с принцем, проголосил король. - Вот же список! Тут есть все самые достойные, самые красивые, самые умные, самые богатые, пара страшненьких, но с о-о-очень большим приданным. Я что, против? Пусть только жениться побыстрей! А он завёл: здесь её нет. Да все тут есть! - Ловеран хлопнул ладонью по столу, и бумажки разлетелись в разные стороны, а потом обиженно добавил: - Он даже просмотреть не хочет. Что, моя канцелярия зря целый год до его возвращения пахала - сюрприз готовила?

- Вы сказали, здесь есть все, - несмело начала я. - А, скажем, Фиона Эдельвейс?

- Дык, - поперхнулся монарх, а вместе с ним и Кардинал; только папа у меня за спиной крепко, в знак одобрения, сжал моё плечо, своей рукой, - она же телохранитель! Какая свадьба?! Какие отношения?!.. Или?.. - он недоверчиво поднял одну бровь. - У них уже что-то было? Она ждёт от него ребёнка? Или они уже тайно обвенчаны?

- Ничего такого. Фиона - честная девушка, - под его напором я пошла на попятную, - а я просто спросила, есть ли она в списках?

- Вот оно что! - король ещё раз ударил по столу, сбросив в него остатки листочков, и в голос рассмеялся. - А я было подумал, что они того... Ха! Вот и правда - старость - не радость. Примерещиться же такое! Мой сын и телохранительница! Ха-ха!

- Вообще-то, - я поняла, что сделала глупость, когда полезла во всё это, даже не прикинув примерного плана, но отступать было некуда, вообще-то было. И сейчас есть. Они любят друг друга, теперь я в этом абсолютно уверена. Помните, ваше величество, вы обещали мне исполнить любое моё желание? Вы ведь сдержите обещание, я знаю, вы - человек слова, - король с ужасом ждал, чего же я попрошу. Конечно же, он уже знал... - Я хочу, чтобы ваш сын женился на Фионе Эдельвейс.

Как громом поражённый, король встал со своего места и заходил взад-вперёд по кабинету. Кардинал ловила ртом воздух, пытаясь собраться с мыслями. Отец отошёл к окну - по лицу его блуждала улыбка. Наконец, когда Кардинал первой обрела дар речи, она проговорила:

- Милочка, но ведь это нереально! Безусловно, графиня Эдельвейс заслуживает самой высокой награды за верную службу государству и принцу. Так же следует учесть подвиг старшего графа Эдельвейс, то, как он пострадал, защищая вас и интересы короля десять лет назад. Но помилуйте, что начнётся в стране, где сюзерены начнут жениться или выходить замуж за своих вассалов?!

- Но ведь в списках есть графини, - попыталась проговорить я, но Кардинал была неумолима:

- Древность рода Эдельвейс не оставляет сомнений, но ведь эта девушка, Фиона, она ведь телохранитель принца!

- И что?! - не унималась я.

- А правда, ваше преосвященство, и что? - отец встал на мою сторону и стало гораздо легче. Двое на одного, - но решающее слово было за королём. Он всё ещё молча ходил по кабинету. - Что страшного, если принц женится по любви?

- Ничего, но пусть женится на ком-нибудь другом! - упрямо повторяла Кардинал. Ненадолго в комнате повисла зловещая, нагнетаема обстановкой тишина.

- Ваше преосвященство, - наконец, проговорила я, понимая, что моя попытка устроить личное счастье моих друзей обратилась провалом, - всего несколько дней назад вы говорили, что никогда не простите себе совершённой десять лет назад ошибки, а сейчас вы хотите её повторить. Как прикажете это понимать?

Когда я это проговорила, Кардинал едва не подавилась вдыхаемым воздухом. Папа сочувственно покачал головой и посмотрел мне в глаза. Взгляд его говорил о том, что я - большая умница. Ну, если разобраться, то я в этом никогда и не сомневалась... Кардинал жалостно посмотрела на короля, тот сглотнул, откашлялся и промолвил:

- Ну, что ж, раз я обещал... В конце концов сэкономим на жаловании. Ведь точно нет ничего страшного? - он выжидательно посмотрел на моего отца, и меня обуяла страшная гордость. Папа пожал плечами и проговорил:

- Да нет, ваше величество. Ничего особенного в том, что два любящих человека поженятся я не нахожу. Возможно, так раньше и не делалось, но ведь всё когда-то бывает в первый раз, - отец улыбнулся. Обнадёженный король подскочил к дверям и, распахнув их, громко проголосил на весь коридор:

- Быстро позвать ко мне Кирилла со всей его свитой!

Спустя пару минут в коридоре послышались громкие шаги, оттеняемые эхом, отделанных мрамором помещений. Вскоре на мягкий ковёр кабинета вступил принц, за ним показался Янош, они оба прошли внутрь. Потом подоспели и все остальные: Лена, встревоженные Катерина и Макс, последней вошла зарёванная Фиона. Король сидел в своём кресле за столом, рядом стояла белая, как мел, Кардинал. Отец помог мне встать, и теперь мы оба стояли напротив монарха вместе с ребятами. Принц вышел на площадку в центре образованного полукруга и ничего не понимающим взглядом смотрел на отца. Ко мне протиснулась Лена и предложила свой локоть, чтобы меня меньше шатало. Как ни странно, именно в этот ответственный момент я поняла, что просто жутко хочу есть, прямо до тошноты. Наверняка потому, что я не ела так долго, с каждой минутой мне хотелось прилечь всё больше и больше, но обстановка не позволяла: король начал говорить:

- Кирилл, я нашёл тебе жену, - произнёс он, и принц изменился в лице:

- Вы позвали меня за этим, отец? Я же уже говорил вам...

- Молчать, - добродушно повысил голос его величество. - Как я сказал, так и будет! Сам ты искать не хотел, так что завтра и объявим о помолвке. Ваше преосвященство, вы ведь благословите молодых людей?

Кардинал скривила и без того узкие губы, но всё-таки кивнула, ничего при этом не сказав. Я увидела, как у Фионы, стоящей справа от меня, подкосились ноги, и теперь её придерживал Макс. Принц стоял оцепенелый, не зная, что ему предпринять. Ян хотел было выйти вперёд - поддержать брата, но я его остановила:

- Стой тут, ты ничего не сделаешь, - прошептала я, и он, поправив очки, остался на месте.

- Я не женюсь, если не захочу, а я не захочу, - твёрдым голосом произнёс Кирилл. По его тону было видно, что он готов на всё. Король, меж тем, еле сдерживал улыбку:

- И с чего ты вообще взял, что не захочешь? - изрек он. - Я сказал и ты женишься! А что до невесты... Не самого высокого звания. Немного плаксива, я бы даже сказал истерична. Никогда не вникает в суть проблемы - сразу в слёзы. Зато какая умница! И приданое, я полагаю, за ней не зажмут. Да вообще, ну с ним, с приданым. Зато красавица - писаная, увидишь, и сразу влюбишься. И детки у вас наверняка красивые будут, - мечтательно закончил король.

- Никаких детей не будет, отец. Я не женюсь на ней, какой бы красивой и умной она ни была.

- Уверен? - король привстал с кресла.

- Да,- подтвердил принц.

- Вот видите, - Ловеран - старший обратился ко мне, показывая на сына пальцем, - он сам отказывается.

- Ваше величество, - улыбнулась я, - я думаю, это было не совсем честно. Дайте принцу время осознать свалившееся на него счастье. Ведь он пока даже не знает, кто его невеста, - справа Фиона начала икать, сдерживая рыдания; Кирилл, удивлённый и раздавленный, посмотрел на меня:

- Лена, - выдохнул он, но потом поправился: - Аня, как ты можешь?..

- Ваше величество, разрешите мне представить принцу его невесту, промолвила я; король, уже вовсю улыбаясь, вальяжно тряхнул рукой, мол "давай, заряжай".

- Кирилл, разрешите вас познакомить, твоя будущая жена, - я сделала небольшой перерыв, ловя на себе взгляды всех присутствующих в комнате. Потом все почему-то резко посмотрели на дверь, она открылась, и в кабинет вошла древняя старушка в передничке. Лица присутствующих вытянулись, вся театральность моей паузы сошла на нет. Король сполз куда-то под стол и там истошно ржал - такого поведения от коронованной особы не ожидал никто. Мой отец закрыл лицо свободной рукой и тоже смеялся; даже у Кардинала подрагивали уголки рта, а глаза слезились: невеста - ничего не скажешь!..

Вошедшая так и стояла столбом, пытаясь понять, чем вызвана столь бурная реакция на её появление.

- Магда, проходи, садись, - еле отсмеявшись, предложил старой фее король. Она, удивлённо глядя на всех присутствующих, подошла к монарху и села рядом с ним на стул.

- Крё, - в поисках спасения Кирилл обратился к фее. - Хоть ты им объясни! Это же глупо! Какой сейчас век, чтобы женить кого-то насильно. Даже леди Кеслер...

- Так вот в чём дело, - старушка улыбнулась. - Тебя женят? Ну и на ком?

- На этом мы и остановились, Магда, - ответила я, глядя на фею. По её добродушному лицу мне почему-то стало ясно, что она прекрасно понимает, на ком, а вопрос задаёт лишь для того, чтобы ответ услышал принц, ну и все остальные, разумеется.

- Так давайте дослушаем до конца, - произнесла Магда, глядя на принца. У него был такой вид, будто с самого утра его беспрерывно били пыльным мешком по голове.

- Ну так вот, - сказала я, - пока не вошёл кто-нибудь ещё, - король сдержанно хохотнул, но сделал вид, что просто закашлялся, постучал себя кулаком в грудь и знаком разрешил продолжить. - Кирилл, разреши представить, твоя будущая невеста и... Нет, не так. Твоя невеста и будущая жена, Фиона Эдельвейс!.. Можешь поцеловать её, а потом и меня, заодно. В знак благодарности... по-дружески, так сказать... - промычала я в самом конце, но этого уже никто не услышал: раздались бурные аплодисменты, все начали поздравлять счастливцев.

Кирилла словно опять ударили по голове, в последний раз, но очень сильно. На ватных ногах он подошёл к Фионе, та без чувств лежала на руках Макса и Кэт, она обмахивала её платочком. Обеспокоенный король приподнялся с кресла и упёрся руками о стол, недовольно бурча: "Я же говорю, припадочная... И как она его там защищала?" Кирилл поднял пришедшую в себя Фиону на ноги и оба подошли к Кардиналу. В ответ на поставленный отцом вопрос, принц проговорил:

- Лучше всех, - и поцеловал свою невесту. Кардинал подняла над ними руки и благословила помолвку.

На потом были намечены празднества, и, чтобы хоть их не пропустить, я с помощью Лены и отца направилась в свою спальню - доедать давно принесённый и остывший завтрак. На полпути нас обогнали счастливые жених и невеста. Фиона крепко-крепко меня обняла. Так, что я думала, что упаду. Кирилл, не переставая повторять "Спасибо, спасибо..." сделал то же самое, только вот сил у него было куда больше, и если бы не подоспевшая вовремя Кэт, я бы точно последовала примеру Фионы и упала в обморок от нахлынувших чувств и недостатка кислорода.

- Милорд, вы её задушите, милорд, - поспешила она. Кирилл всё-таки отпустил меня, и, утирая выступившие слёзы, пошёл обратно в кабинет отца в обнимку с Фионой. Мы дошли до моей комнаты уже в сопровождении Катерины Лесс. Когда все вышли и я начала было завтракать, в дверь раздался тихий стук, и она вошла обратно:

- Миледи, - проговорила она. - Я хотела извиниться за своё поведение. Понимаете, Фиона - она моя лучшая подруга, а я думала, вы хотите выйти замуж за принца. Она его так ревновала... Но ничего не говорила, только то, что он волен делать то, что хочет. Она была умнее, а я... Простите меня, миледи.

- Всё в порядке, Кэт. Я не сержусь, честное слово.

Кэт улыбнулась, протянула мне руку, и я её пожала. Потом она оставила меня наедине со своими мыслями. Всё вроде бы хорошо, или нет?.. Кирилл и Фиона вместе, папе дали новую должность, Ленка счастлива, как никогда. Все счастливы, но ведь счастье бывает разным. А как же в таком случае я?..

Это был мой третий в жизни бал. Конечно, он был особенным, хотя бы потому, что с него не нужно было убегать, исчезать, испаряться в неизвестном направлении, только потому, что за нами кто-то охотился. К нему было приурочено много событий: и появление нового придворного волшебника, и возвращение в страну нас с Леной, и помолвка принца и переезд на осень зиму в основной замок. Последний бал сезона, так сказать и, разумеется, на него собралось очень много народа. Я ходила по залу в поисках Яна, попутно осматривая гостей. Не помню, чтобы на коронацию собралось так много народа, хотя, вполне возможно, тогда мне было просто не до того.

Вокруг отца стояло много народу, он наспех представил всех их мне; при этом каждого он называл "одним из величайших магов века, страны, тысячелетия, ну или просто главным специалистом в какой-то области".

- Ты помнишь, он был на одном из праздников в честь твоего дня рождения? - обязательно прибавлял он в конце, а я, независимо от того, помнила или нет, кивала. Потом я отвел отца в сторонку и спросила:

- А что, они и вправду самые-самые? Или ты это так, из вежливости?

- Аня, неужели я похож на человека, который будет из вежливости лицемерить и лгать? - отец удивлённо поднял брови и мне стало неловко. - Мы так давно не виделись и потом... Просто я вправду вращаюсь в таких кругах. Дочка, какая ты у меня ещё маленькая, - она ласково обнял меня, а потом добавил: - Ну, иди, а то они предложат тебе поучаствовать в обсуждении изменения климата в отдельных районах вследствие магических депрессаций.

- Депре... Чего? - не поняла я.

- Знаешь, они и правда великие, но бывают очень монотонными. Так что лучше иди, - отец ещё раз мне улыбнулся, и я пошла дальше.

Дальше вокруг Финны с Кириллом тоже бурлила толпа. Градом сыпались поздравления. Неподалёку стояли граф и графиня Эдельвейс - они беседовали с королём. Я подошла к ним, поклонилась, засвидетельствовав своё почтение, и пошла дальше. Кардинал сидела рядом с троном, она углубилась в чтение маленького молитвослова с крестом на кожаном переплёте. Посреди зала танцевали: Макс и Кэт в самом центре, окружённые остальными парами что-то обсуждали и негромко хихикали, так, чтобы за музыкой их не было слышно. Лена танцевала рядом с ними в паре с каким-то приятным молодым человеком. Кажется, это был маркиз. Чуть дальше, вдали от остальных, Тезарус кружился с красивой молодой феей. Я не сразу признала в ней Магду.

Яноша нигде не было. Совсем отчаявшись его найти, я закуталась в накидку и вышла на улицу, в сад. Обойдя вокруг дворца по дорожке, я села на скамейку возле искусственного пруда. Было темно, обе луны скрались за облаками, а тусклого света звёзд хватало лишь на то, чтобы не спотыкнуться о куст и не налететь на дерево. Совсем рядом с собой я услышала тихий шорох, подняла голову и увидела герцога фон Эйбен - он сидел на корточках, глядя в воду.

- Ян? - спросила я, нарушая ночную тишину. Герцог вздрогнул, поднялся и, подойдя, сел на скамейку.

- Вы ушли, вам не понравился бал?

- Нет, бал замечательный, но никто не следит за моими хрустальными туфельками, - улыбнулась силуэту я. Герцог снял очки и спрятав их, сложил руки в замок и опустил голову. - Вот я и ушла. А что с вами произошло? Я-то думала, со всеми проблемами разобрались, а вы тут один, грустите.

- Видите ли, - герцог замялся и отвёл глаза в сторону. - Мне нужно разобраться с одним делом, а я не могу.

- Ну, герцог, мы с вами взрослые люди. Поделитесь своей проблемой, и может, я помогу вам её решить.

- Нет, миледи, я должен всё сделать сам, - Ян встал и уже собрался уходить, как вдруг насторожился, огляделся вокруг и протянул мне руку:

- Миледи, здесь что-то не чисто, бегите быстрей в замок.

- В чём дело? - я встала и попыталась вглядеться в пустоту, туда, где за кустами Янош что-то рассмотрел, но сама я ничего не видела. - Может, вам показалось?

- Мне не показалось, миледи, - Ян отстранил меня. - Там, за кустами, что-то шевелилось.

Я ещё раз попыталась вглядеться в ночную темноту, как вдруг на меня набросились, повалили на землю и закрыли рот. Это была огромная чёрная фигура с горящими глазами. Следопыт надавил рукой мне на шею и я почувствовала, какой он холодный. Этот холод опять проник в меня, стало сложно дышать, глаза заволокло морозной дымкой. Он шептал, наклоняясь надо мной и голос его звучал, будто из могилы:

- Ты не уйдёшь от мести, маленькая дрянь... - шипел он, и каждое слово, будто отнимало у меня частичку жизни. - Так долго мы жили местью. Ты получишь сполна за всех, кого погубила!..

Вдруг серебряное лезвие сверкнуло в ночи, отражая свет появившихся лун. Я увидела, что над следопытом стоит Ян, в руках его зажат клинок. Он проткнул следопыта насквозь, лезвие остановилось в сантиметре от моего живота. Чудовище издало последний всхлип, откинулось назад, рукой ловя того, кто нанёс ему удар, и упало замертво на землю. Еле откашлявшись, я поднялась с земли. Рядом лежал ещё один следопыт, такой же огромный, как и первый. Ян вытирал оружие мокрой от росы травой.

В голове билась одна и та же мысль: если бы не он, я бы умерла, наверное, самой ужасной смертью, какой можно умереть. Из глаз вновь покатились слёзы, я не могла надышаться и думала: не слишком ли часто я стала плакать?..

Янош поднял на меня усталые глаза: теперь я хорошо их видела. Его камзол был разодран, вымазан кровью следопытов. Правая бровь рассечена, очки валяются на земле, разбитые. Герцог поднял мою накидку и протянул её мне. Дрожащие руки не хотели слушаться, и она вновь упала на траву, гонимая потоком ветра, и зацепилась за ножку скамейки.

Тогда Ян поднял её ещё раз, подошёл и сам надёл мне на плечи, потом он достал из кармана платок и вытер мои слёзы. И всё равно я никак не могла согреться, холод следопытов будто сковал льдом кровь. Я прижалась к Яну и снова разрыдалась. Зачем? Просто так становилось легче.

Мы, сидя на скамейке, встречали рассвет. Гости постепенно расходились, но за раскидистым клёном нас не было видно. Ян держал мои руки в своих, всё что нужно было сказать, было сказано. Вдруг, словно очнувшись ото сна, он посмотрел на меня и взволнованным тоном проговорил:

- Теперь мне не нужно никуда уезжать.

- А зачем вы собирались куда-то ехать? И что произошло такого, что поменяло ваше решение? - Ян красноречиво глянул в сторону кустов, туда, где лежали следопыты.

- Я спас вас, - гордый, как мальчишка, объявил он.

- Я знаю, - я улыбнулась и поцеловала его в щёку, - мой герой. Я ведь говорила Лене, что мне нужен принц на белой лошади. У вас ведь есть белая лошадь?

- Есть, - утвердительно кивнул Ян. - Но я не об этом.

- А о чём?

- Понимаете, тогда, в первой схватке со следопытами, я проявил себя совсем не по геройски - добил лежачего противника. Просто не мог терпеть того, что он намеревался вас убить и с каким довольством рассказывал об этом.

- Понимаю, - я опустила глаза.

- А вы ведь считали, что я совершил нечто уникальное - спас вас. Анна, теперь это правда, мне не надо никуда ехать, чтобы доказать, что я люблю вас.

Моё сердце ёкнуло в груди, ноги будто окаменели, и я, наверно впервые в жизни, не знала, что сказать.

- Вы будете моей женой? - спросил он и посмотрел на меня своими серыми глазами. Опять вдруг захотелось плакать... Как глупо я себя чувствовала, но что ещё я могла ответить?..

Эпилог

Собор стоял весь в цветах - подарке от Никодима. Где он их столько взял - непонятно, ведь Лена утверждала, что сад нисколько не подурнел. От собора до летней резиденции стоял конвой - король решил немного повременить с переездом, к тому же погода позволяла.

Ранним сентябрьским утром, как раз в разгар бабьего лета, когда все приготовления к свадьбе были окончены, глашатаи с крыш самых высоких в городе зданий протрубили о начале праздника. Можно подумать, никто и без них не знал... Хотя принц был щепетилен, как никогда - хотел, чтобы всё прошло идеально, от прозорливого народа Саурваля ничего не скроешь, тем более, что на этот день намечалась большая гулянка с бесплатной раздачей пива из личных запасов его королевского величества. Славься! Славься!

Фиона носилась от одной комнаты к другой: там примеряли платье, здесь собирали букет невесты, тут готовили душистую ванну, кремы, мази и всё прочее. Непосредственно до церемонии оставалось ещё четыре с лишним часа, а Кардинал, с утра, как заведённая, только и делала, что гоняла всех с распоряжениями из дворца в собор, из собора во дворец и так далее. Волновалась, наверное больше всех, такая вот восприимчивая натура... Славься! Славься!

Король тоже зря времени не терял: перемерил кучу воротничков, и ни один не подошёл к новой мантии, сшитой по новой моде, специально разработанной по заказу монарха. В конце концов разозлился, плюнул на всех и закрылся у себя в кабинете со швейной машинкой и кучей лоскутков. Трудяга, подавал пример народу. Славься! Славься!

Оба придворных волшебника ходили по дворцу с невозмутимыми лицами: зачем волноваться, когда молодёжь и сама всё сделает? При этом под их неустанным взором служанки уже спалили утюгом одно платье для подружки невесты - так усердно слушали советы старых мастеров с очень длинными носами. Кэт была в истерике, но Макс, как новый ученик первого придворного волшебника, по быстрому всё исправил и вручил подруге, готовой в любой момент разреветься, практически новое платье с огромным бантом на прожжённом месте. Славься! Славься!

Я не нервничала так с того самого момента, как встретила в замке своего отца. Ян, как и положено жениху, вместе с Кириллом сидел в противоположном крыле замка. Мы с Фионой на пару терпели все приготовления. Лена, сама ещё в домашнем халате и тапочках, бегала между нами, как зайчик в рекламе батареек. Постоянно говорила что-то служанкам, помогала то затянуть корсет, то надеть очередную юбку, не переставая приговаривать: "Свадьба - много хлопот, двойная - в два раза больше". Правда, в конце она постоянно спрашивала себя, зачем она в это влезла, если сам маркиз приглашал её в гости и предлагал подъехать непосредственно к свадьбе, чтобы избежать предпраздничной суеты; но потом сама же и отвечала:

- Девчонки, вы будете самыми красивыми невестами!

Вот такая она - женская дружба. Славься! Славься!

Ян с Кириллом уехали на десять минут раньше нас - чтобы не нарушать традицию и ждать в соборе. Мы с Фионой, Кэт и Леной сели в большую карету, украшенную цветами и запряжённую семью лошадьми. Пришлось, конечно немного потесниться, зато ехать всем вместе было не так страшно.

Корсет больно давил рёбра, шлейф был очень длинный, а через фату ничего не было видно. Видимо, Фиону преследовали те же ощущения, ведь она сидела, не шевелясь. Лена и Кэт махали стоящим на улице людям вместо нас и точно описывали происходящее вокруг. Да и судя по крикам и шуму, царящему на улице, мы понимали, что собралась вся столица - люди расположились на протяжении всего пути от дворца до собора.

Когда мы вышли из кареты на красную ковровую дорожку, заброшенную голубыми и розовыми лепестками, и мой отец подал мне руку, чтобы войти в собор, я поняла, почему этот день считается самым счастливым. Ещё с улицы я услышала, как внутри на органе играют вальс Мендельсона, обернулась - так и было: Лена подмигнула мне и показала на себя пальцем.

Мы обе вошли внутрь под огромный сводчатый потолок: там летали маленькие путти и разбрасывали над гостями лепестки цветов из маленьких, аккуратных корзиночек. В конце зала прямо под огромным витражом стояла Кардинал: вся в белом, как невеста. Рукава и подол её одеяний окаймляли золотые ленты. Принц с герцогом стояли по обе стороны от её преосвященства и смотрели в нашу сторону. Рядом с ними стоял Макс - он держал кольца и по совместительству был у обоих шафером. По узкому проходу сначала шла Фиона со своим отцом, потом я - со своим. Шествие замыкали подружки: Кэт и Лена в красивых розовых платьях. На органе играл Тезарус, а король, гордо выпятив вперёд живот, слушал комплименты по поводу "тонко выполненного" воротничка. К слову сказать, он и правда был не так дурён, как можно было бы предположить.

Папа передал мою руку Яну, орган умолк, и Кардинал, оглядев всех присутствующих начала церемонию...

Когда мы дружно с Фионой сказали "Да" в ответ, и нам на пальцы надели кольца, её преосвященство всхлипнула, утёрла глаза и произнесла:

- Объявляю вас мужем и женой! И вас, тоже!..

К кому относилось первое, к кому второе - никто так и не понял. Зал взорвался аплодисментами, путти спикировали вниз и вывалили на нас по ведру риса вперемешку с цветами жасмина.

Вдруг Ян схватил меня за руку и, увлекая за собой, побежал в сторону выхода. Я сорвала с головы мешавшуюся фату.

У дверей нас встретил улыбающийся Саин - он держал за поводья прекрасного белого коня. Ян посадил меня в седло, запрыгнул сам, помахал монаху, и мы отправились в путь.

- Куда ты?! - крикнула в восторге я, когда, миновав конвой и возбуждённую толпу, мы выехали за пределы города.

- Куда мы! - поправил Ян и, ещё крепче меня обняв, пришпорил скакуна.

- Куда мы, - повторила я и, немного подумав, добавила. - Действительно "мы"! Ну тогда... Какая разница?!

Янош громко рассмеялся, и мы поехали дальше, туда, где светило наше солнце.

03.04.03

г. Москва