"Пять президентов" - читать интересную книгу автора (Багряк Павел)

5. ЗА КРУЖКОЙ ПИВА

«Денег у меня на одну маленькую кружечку, а выпить я хочу минимум две больших», – рассуждал Фред Честер. Что же предпринять? Клуб прессы? Там не хотелось брать в кредит: надо держать марку. Занять у знакомых? Странное дело: у тех, которые бы дали, нет денег, а у тех, у кого они есть, не хочется занимать. Бар в «Скарабей-паласе»? Дорого. «Титанус»? Это не пивная, а какой-то конвейер по изготовлению пьяных людей. Значит, «Указующий перст». Милый и добрый «Указующий перст», где ему. Честеру, без особых переживаний всегда давали несколько кружек в кредит.

Честер и сам не заметил, что уже шагает по направлению к «Указующему персту». Это была маленькая пивная, простая пивная без модернистских выкрутасов и стилизации под океанский корабль или море. Сюда снобы не ходили.

В «Персте» Фред взял газету, кружку пива и, дожидаясь, пока осядет пена, принялся читать.

Речь президента на благотворительном обеде. «Наш папа плодовит, как лабораторная мышь, – подумал Фред. – Час назад старик говорил по радио о регби и вот уже успел…» Он пробежал статью:

«Мы слишком внимательны к телу, забыв о духе… Спорт и косметика, автомобили и авиация, целые отрасли промышленности заняты телом… даже пластические операции… где эквивалент духа?.. Вознесет ли авиация наши принципы?.. Устранит ли косметика изъяны морали?.. Кто и чем сможет сделать пластические операции наших нравов?.. Сейчас, перед лицом воинствующего атеизма Ярборо и его единомышленников, мы обязаны прежде всего в интересах нации подумать о горизонтах процветания духа…»

До чего же гнусный старик! Ведь час назад он кричал по радио о том, что нация погрязла в мелком самокопании, порицал культ узкогрудых грамотеев, этих лазутчиков туберкулеза, агитировал за регби как за наиболее полное выражение национального здоровья и политического здравомыслия и упрекал Боба Ярборо в строительстве библиотек вместо стадионов.

Честер опустил газету, чтобы взять свою кружку и… остолбенел. За его столиком сидел президент с женой…

– Свежее пиво? – учтиво осведомился президент у безработного репортера.

«Неужели моя прелестная Линда права и я действительно допрыгался до белой горячки?» – пронеслось в голове Честера, но на всякий случай он ответил:

– Здесь всегда свежее пиво.

– Разрешите представиться: Карл Бум, коммерсант. Моя жена.

«Может, и в самом деле Бум?» – подумал Честер, но тут же заметил, как президент слегка подтолкнул свою супругу локтем. "Ну, погоди, старый лицемер, – решил тогда про себя Честер. – Я отучу тебя корчить Харун-аль-Рашида и бегать «в народ»!

И он воскликнул:

– Не может быть!

– Уверяю вас, – растерянно сказал президент, оглянувшись на Клару.

– Значит, мы однофамильцы.

– То есть?

– Я тоже Бум, – представился Честер. – Феликс Бум, зубной техник.

– Очень приятно. – «Коммерсант» и его супруга натянуто улыбнулись.

– Как вам нравится вот это? – Честер протянул газету с «горизонтами процветания».

– А что? – осторожно спросил президент.

– А то, что теперь уже всем ясно, что старый болван в глубоком маразме!

– Вы кого имеете в виду? – с некоторым беспокойством спросила Клара.

– Одного нашего общего знакомого, – не моргнув глазом, ответил Честер.

Журналист ликовал. Он понял, что ему представился наконец тот фантастический, лишь в сновидениях доступный случай, когда он может сказать самому президенту все, что о нем думает. В состоянии большого душевного подъема Фред осушил кружку пива, тут же потребовал вторую и, навалившись грудью на липкий столик, начал:

– Объясните мне, пожалуйста, кого мы поселили в Доме Власти? Кто это такой? Нет, нет, не надо мне перечислять знаменательные даты его биографии с предвыборного плаката, от которого тошнит каждого приличного гражданина, – надеюсь, вас тоже. Что он за человек? Каковы его взгляды?

– Ну, как же… – смущенно сказала жена президента. – Он истинный христианин, любящий муж и отец…

– Отцом может быть любой негодяй, – перебил Честер, даже не догадываясь, какую глубокую травму он нанес жене президента. – Согласитесь, мадам Бум: чтобы стать президентом, недостаточно быть всего лишь отцом, как недостаточно быть только президентом, чтобы превратиться в отца!

Клара, по лицу которой пронесся весь спектр существующих в природе цветов, чуть не упала со стула.

– Наш президент – демократ! – сказал президент, очнувшись от потрясения. – Он тонкий политический стратег, теоретик в области финансов… – И президент напряг склеротическую память, вспоминая сведения из предвыборных агитброшюр.

– И гуманист, – добавила жена.

– И гуманист, – согласился президент.

– Этот зажравшийся сноб – демократ? – воскликнул Честер. – За всю жизнь он не пожал руку ни одному рабочему человеку, за исключением тех случаев, когда его фотографировали. Этот демократ за все свое президентство не преодолел по земле и мили собственными ногами. А зачем демократу целая шайка телохранителей, вооруженная огнеметами, газами и лазерами?

– Но политические враги… – начал было робко президент.

– Какие враги? – горячо перебил Честер. – Вы верите в эти сказки? Как, по-вашему, господин Бум, можно ли всерьез говорить о вражде кукол в театре марионеток?

– Вы забываетесь! – выдохнула Клара.

– Ничуть! Ссориться могут лишь актеры, дергающие за ниточки.

– Уж не хотите ли вы сказать, что я… – перебил президент.

– Помилуй Бог, – в свою очередь перебил Честер, – вы мне глубоко симпатичны, и я никоим образом не хотел бы обидеть вас, господин Бум.

– Я хочу сказать, что из ваших слов явствует, что президент – лицо пассивное и ничего не решающее?

– Совершенно верно! – улыбнулся Честер. – Я рад, что помог вам разобраться в этой простой проблеме.

– Но если президент ничего не решает, как объясните вы ожесточенную борьбу за этот пост? – не скрывая неудовольствия, спросила Клара.

– Так ведь Боб Ярборо – такой же законченный кретин. У него единственное преимущество: он моложе. Если же исключить физиологию, они абсолютно одинаковы: два близнеца из одной политической банды.

– Но Ярборо… – начал было президент, однако Честер тут же перебил его:

– Не рассказывайте мне о Ярборо. Я уже все о нем знаю. Вот, читайте! – Честер сунул под нос президенту газету. – «Тонкий стратег на полях политических битв… Демократ, в жилах которого бьется пульс его народа… Знаток права… Теоретик юриспруденции…» И разумеется, гуманист!.. Прочитали? Каково? А? Я спрашиваю: каково бедному избирателю, которому приходится выбирать между этими двумя близнецами? Неужели им так сложно хоть чуть-чуть пофантазировать?

– Кому – им? – осторожно спросил президент.

– Ну, тем, кто дергает за ниточки.

– Если бы я был президентом… – торжественно начал президент, но в это время официант попросил Фреда к телефону.

– Простите, мистер Бум, – извинился Фред, – подождите одну минуту. Мне страшно интересно было бы узнать, что бы вы предприняли, будучи президентом. – И он встал из-за стола.

«Кто бы это мог звонить? – думал Честер, шагая к телефонной будке. – По всей вероятности, кто-нибудь из друзей, которым известны две мои тайны: отсутствие денег и кредит в „Указующем персте“. Только бы не уполз президент, пока я буду говорить по телефону!»

Он поднял трубку:

– Алло! Честер слушает.

– Привет, старина! – Этот голос он узнал сразу.