"Альдана Четыре новых человека" - читать интересную книгу автора (Кархалёва Надежда Владимировна)

Глава 25 Назад пути нет

— Ты как, нормально? — снова спросил Саша.

— Да, — соврала Дашка, что, впрочем, не имело смысла: слишком она неважно выглядела.

За последние два месяца Дашка и так потеряла весь загар, так как вынуждена была избегать солнца, а сейчас совсем побледнела, да ещё и чувствовала такую слабость, что каждые два шага ей приходилось хвататься за что-либо или за кого-либо, чтобы не упасть. На улице сегодня очень ярко светило солнце, была духота, плохо становилось даже людям, а бедная вампирша и вовсе еле держалась.

Вышла из дому она по единственной причине: сегодня был день инициации Теоны, с которого новая Солнечная Принцесса должна была не расставаться с её великим артефактом, Жезлом Света. Инициация, как говорила вся деревня, представляла собой неописуемо красивое зрелище, и не увидеть его было бы преступлением.

— Тень бы найти, — обеспокоено бормотал Саша, поддерживая Дашку, вернее, уже волоча её на себе.

Происходить всё должно было на поляне у обрыва за домом старейшины, поэтому рассчитывать на место там не приходилось. Люди ожидали чуда в тени деревьев, поляну окружающих, а нагло встать в центре нельзя было по двум причинам. Во-первых, чтобы не мешаться Теоне, во-вторых, чтобы не получить убойную дозу солнечных лучей.

Друзья подошли к обрыву. Большинство жителей собиралась внизу, на берегу реки, где обычно проходили тренировки учениц Айрис. Там все тени тоже были заняты.

Пока компания оценивала ситуацию, к ним подлетел дракон Гордон.

— Ладно, спустимся вниз, — махнул рукой Джейк. — Смотреть-то больше неоткуда.

Они забрались дракону на спину, он спустил их. Компания принялась энергично вертеть головами, выискивая, куда можно встать. Саша не выдержал:

— Мистер Тейлор, пропустите Дашку, ей нельзя находиться на солнце!

— Разумеется! — маг тут же вынырнул из-под дерева, плакучей ивы с серебристо-зелёными листьями, под кроной которой сидело ещё человек пять.

Дашка устроилась между волшебницей, держащей на коленях магический шар и общающейся с его помощью с каким-то стариком, и продавцом из книжной лавки.

Скоро к друзьям подбежала Джессика. Отряд Лесных Воительниц находился тут с самого утра — тренировка была, — и Айрис только сейчас закончила высказывать девушкам своё недовольство результатами.

— Айрис тебя посмотрит, — выдала Джессика согласие тренерши.

Госпожа Ави, как известно, была не только воительницей, но и неплохо разбиралась в магии, в том числе и исцеляющей, и обещала помочь Дашке, которую побочные эффекты от действия волшебного кулона в последние дни мучили довольно сильно.

— Ой, кажется, начинается! — Алина пальцем показала вверх, на обрыв: на краю его стояли старейшина и Вивьен и смотрели на народ своей деревни, ожидая внимания.

Все, кто на этот момент сидел, встали. Многие подошли поближе.

— Это проявление уважения к предкам, — тихо сказал Дерик, нагнувшись к Дашке. — Понимаю, тебе тяжело, но надо подняться и выйти вперёд.

Она подала ему руку: ну ладно, я потерплю солнце.

Старейшина со священницей переглянулись, ещё раз опустили глаза вниз, на собравшихся. Наверное, Фредерик и Вивьен сейчас гордились людьми Фатоны.

И вот народ, стоящий наверху, расступился, дав дорогу Ей.

Теона казалась напуганной. Шла она медленно, неуверенно, словно после каждого шага задумывалась: делать следующий или нет?

Фредерик и Вивьен поклонились ей. Остальные не стали этого делать, очевидно, этот поклон был особым ритуалом, выражающим то, что два главных человека деревни уже не главные.

Она отдала священнице Жезл Света, который несла так, будто вот-вот его выронит, и приблизилась к обрыву.

Духота сразу исчезла, повеяло прохладой, да такой, что Дашка, у которой давно притупились все ощущения, её почувствовала сполна. А на Теону подул ветер… Нет, это были все пять Великих Ветров королевства, слившиеся в один воздушный поток. В нём кружились и разноцветные огоньки Предостережения и Надежды, и листья Слёз, и бутоны Смуты, и лепестки Перемен. И среди них ещё то, чего не было ни в одном Ветре — маленькие пёрышки, такие белоснежные, что казалось — светятся.

Теона скрестила руки на груди, зажмурилась, чувствуя, как прохлада проходит сквозь неё, вдохнула и выдохнула, открыла глаза и развела руки в стороны, будто потянулась после хорошего сна, задержалась так на несколько секунд и протянула их ладонями вверх. Ей не объясняли, что нужно делать, она догадывалась сама. Похожая инициация была у избранных людей всех времён и земель королевства, и каждый вёл себя по-своему.

А наблюдающие люди видели, как Теона перестаёт воспринимать всё, кроме этого единого Великого Ветра, собравшего в себя души мудрейших предков. Это был своеобразный диалог: она отдавала им вою готовность принять новую судьбу, а они ей — своё одобрение.

Ослепительно-белоснежные перья тем временем собирались за спиной Теоны, образуя крылья, как у ангела. Как только они сформировались полностью — сразу ожили и затрепетали, приподняв Теону над землёй. Волшебница медленно, чувствуя, как её наполняет силой, позволяющей летать, отдалялась от обрыва, от людей, которые смотрели на неё, несмотря на слепящее глаза солнце, и боялись моргнуть и пропустить хоть секунду этого великолепия. За ней тянулся шлейф перьев, некоторые из них падали вниз, к берегу реки.

Джессика поймала одно из них в кулак, так сжав пальцы, что потом на ладони остались следы от ногтей. Она закрыла глаза, вздохнув. Всё кончено… Девушка уже не видела, как её сестра кружится в небе в танце, который у Теоны тоже получался интуитивно. Джессика больше не могла заставить себя глядеть в небо.

К счастью для неё, танец закончился быстро. Когда Теона опустилась на землю и народ стал расходиться, Айрис обратилась к ученице:

— Что ж, отойдём туда, где потише. Дарья-то где?

— Я здесь! — вампирша сделала шаг в их сторону и больше не смогла: накатила слабость, и она вынуждена была сесть.

— Ой, беда с вами, — Айрис покачала головой. — Эй, вы! — крикнула она братьям Винсент, которых из всей компании зацепила взглядом первых. — Помогите ей дойти вон туда, — тренерша выбросила руку, указывая место, где собиралась проводить осмотр. — Что ты так уставилась? — она посмотрела на Дашку с несколько раздражённым видом. — Да, разбираться с тобой будем прямо здесь! Мне некогда идти к вам домой. Терпи неудобства. На мягкой кровати будешь валяться сколько угодно потом.

Дашка хотела сказать, что ей всё равно, где — лишь бы поскорее, но в момент, когда она собралась произнести это, её вытошнило.

— О, Ветры! — воскликнула Айрис, глядя на безобразно кровавую лужу рвоты.

— Это не так ужасно, — простонала Дашка, ложась на траву: силы, чтобы держать спину, ушли. — Я сегодня утром кровь пила.

— Точно, — облегчённо вздохнула женщина. — Так, кто-нибудь ей поможет?

Джейк, опередив Сашу, подхватил вампиршу на руки и отнёс в тень. Компания переместилась туда же.

— Я уже начинаю понимать кое-что, — протянула Айрис, садясь по-турецки возле Дашки. — Ты ведь вчера вечером два раза на людей бросалась, так?

— Да, — разлепила губы Дашка, теперь и говорить становилось трудно.

— И позавчера два раза?

Вялый кивок.

— Три дня назад?

Аналогичный ответ.

— Слишком часто, не кажется? Если магия кулонов действует постоянно — разумеется, это тебе вредит! Так же, как лекарства в больших дозах наносят вред здоровью. Так что контролируй себя, девочка. Ты всегда не отказываешь себе в свежей крови?

— Нет, — Дашка говорила еле-еле, с большими паузами между словами, — за месяц, когда в ссылке была, всего два раза. Я знаю, это не дело, по нескольку раз в день… Но это сильнее меня… У меня помешательство какое-то…

— Верю, — согласилась Айрис. — Такое бывает перед полнолунием.

— Это нормально? — вампирша приподняла голову.

— Да. Не у всех, но случается, — успокоила она Дашку. — А в тебе тёмное начало сильно выражено, так что… Не бери в голову! Сейчас тебе станет полегче.

Айрис положила крест-накрест ладони ей на грудь, там, где находилось два месяца не бьющееся сердце. Дашка почувствовала, как по телу растекается теплота, которая делалась всё горячее и уже начинала казаться неприятной. По-видимому, все действия Айрис по отношению к другим (а может, и к себе тоже) носили характер «неприятно, но быстро и эффективно».

— Госпожа Ави, можно вас спросить? — подала голос Алина.

— Спрашивай.

— Вы маг, а у вас информера нет. Почему?

— Мои клинки лишили жизни и изувечили многих хранителей закона и боевых магов короля. К счастью, это их всех чему-то научило.

— В Агринже один священник нашёл способ, как усыплять информеров, — поделился новостями Джейк. — Думаю, это скоро и до нашей деревни доберётся.

— Агринж — город белых магов, — произнесла Айрис, — практикующих контрзаклятия. Я полагала, что они придумают что-то подобное. Информеры целиком состоят из чёрной магии, так что маги Агринжа просто обязаны были изобрести то, что эту магию нейтрализует.

— Скорей бы их секрет до нас дошёл, — протянул Дерик. — Мы вчера налог за магию выплатили — просто кошмар какой-то. У Шаки опять острый приступ был, Теона её долго лечила потом, у девочки совсем ноги отнялись — вот, мы весь заработок за последние три задания этим грабителям отдали. А собирались на эти деньги обзавестись драконом.

— Думаешь, Теона только Шаки лечила? — усмехнулась Джессика. — Она же домашний доктор у всей нашей улицы и двух соседних. А деньги брать отказывается. Хорошо, мать не знает.

— Мистер Тейлор завтра едет в Агринж, — проинформировала компанию Айрис. — Разведает всё. Ну, я закончила, — она убрала руки от Дашки. — Как ощущения? Лучше?

— Намного. Спасибо вам, — вампирша поднялась без всякой опоры, бледность её перестала быть такой пугающей.

Они распрощались. Компания отправилась домой.

Вечером следующего дня по деревне вовсю распространялись ценные секретные сведения, добытые Патриком Тейлором в городе белых магов Агринже. Информатором дома Винсентов был, как обычно, Тинзо Цельсий.

— Значит так, — говорил он с набитым ртом (он и четыре слушательницы: Теона, Джессика, Дашка и Алина, — сидели на кухне, и юные леди активно угощали парнишку, как очень дорогого гостя, непомерным количеством чая с печеньем), — нужно любое заклинание белой магии защитного характера высшего уровня, оказывающее массовое действие, состоящее из трёх и более слов… — Тинзо выпалил это на одном дыхании и снова потянулся к тарелке с выпечкой.

— Ну же, что дальше? — сгорала от нетерпения Алина.

— Подожди, — парнишка запихал в рот печенье и запил чаем.

— Мы уже полчаса ждём! — возмущённо протянула Джессика. — За это время ты слопал две тарелки печенья, выдул четыре чашки чая и не сказал ни одного умного слова, не считая твоей последней фразы.

— Я не пообедал!

— Какой же ты трудный. Если доешь и эту тарелку — больше не получишь, пока всё не расскажешь.

— Вредная ты! Значит, вспоминаем такое заклинание, берём информера и шесть раз произносим это заклинание ему в ухо.

— Сколько-сколько? — поразилась Теона. — Но мало у кого хватил магической силы, на столько мощных заклинаний зараз! У меня получается только четыре, а у мамы — всего лишь два.

— Секундочку, — он достал из кармана брюк скомканный клочок бумаги и положил перед Теоной. — Вот! Рецепт особого зелья. Увеличивает силу в зависимости от того, сколько его выпить.

Она развернула, прочитала про себя то, что там написано, и спросила:

— Получается, если выпить зараз пол-литра, то силы станет больше в четыре раза? Это же неправдоподобно! Ты ничего не напутал? Если б состав зелья был сложным, редких ингредиентов, сомнений бы не возникло. Но тут элементарно всё! На нашей кухне всё необходимое есть, я могу хоть сейчас зелье сварить!

— Всё гениальное просто, — вспомнила Дашка известное утверждение.

— Вот именно! — тряхнул головой Тинзо. — Да никому в голову не придёт, что избавиться от информера так просто.

— Это зелье можно просто так пить, — задумалась Теона. — Оно всё — из полностью безвредных составляющих. И швыряться мощными заклинаниями направо и налево.

— Да, это так, — подтвердил он. — Главное, чтобы этот рецепт не прознали королевские алхимики.

— А ты точно всё правильно записал? — колебалась Джессика.

— Почерк моего папы, — обратил внимание девушки парнишка.

— Мистер Цельсий рассеянностью никогда не отличался, — признала она.

— Так, я ещё не закончил! Процесс умерщвления информера надо…

— Умерщвления?! — с округлившимися глазами перебила его Теона. — Но говорили, что это их только усыпляет!

— Сказать много чего могут. А тебе что, жалко? — фыркнул Тинзо. — Информеры, конечно, миленькие зверюшки, но такие мерзкие по натуре!

— Их такими создали! — Теона нащупала своего информера, который постоянно прятался в её локонах, до безобразия запутывая их, так что ей по вечерам приходилось очень долго расчёсывать волосы. — Почему они должны отвечать за прихоти короля Мартина? — она поднесла магическое создание к лицу, зверёк завилял хвостиком.

— Да разорение одно — эти информеры! — справедливо высказался Тинзо и продолжил объяснение: — Значит, эти гадёныши, такого выброса белой магии, который бывает от шести сильных заклинаний, не выдерживают и умирают. Вроде как они вспыхивают зелёным пламенем и сгорают, в пепел рассыпаются.

— Его… убить… — она в отчаянии смотрела на информера, её глаза подозрительно заблестели — и она заплакала, в этот раз не навзрыд, а тихо всхлипывая.

— Да они не почувствуют ничего, просто исчезнут, — попробовал смягчить ситуацию Тинзо, на ходу придумав про лёгкую и безболезненную смерть.

— Да что с тобой, — и тут Джессика сделала то, чего в жизни не делала: обняла сестру. — Понимаю… Натерпелась… Прости меня… — она гладила Теону по голове, сама кое-как сдерживая слёзы.

— Позволите мне договорить? — робко поинтересовался парнишка.

— Конечно, — всхлипнула Теона, уже успокаиваясь.

— Ну, если вы надумаете… это… от информеров избавляться… То делать это надо в полнолуние.

— Оно скоро, — произнесла молодая целительница. — Я понимаю всё. Избавлюсь от информера. Шаки ещё не оправилась, я с её лечением не закончила. Из-за моей магии мы совсем без средств к существованию останемся.

«Последним событиям удалось сделать тебя умнее… — подумала про себя Джессика, — и тем самым придать тебе посредственности. Это я полная дура, не ты…»

— Ошибаетесь! — воскликнул Тинзо. — До полнолуния далековато. Три дня назад была полная луна.

— Нам Айрис сказала, что полнолуние скоро, — возразила Джессика.

— Госпожа Ави, конечно, великая женщина, — осторожно стал растолковывать парнишка, — и без её деятельности наша деревня давно бы исчезла с карты Альданы, а мы все служили бы материалом для опытов некромантов, но она слишком увлечена своим делом. Это, конечно, хорошо, но госпожа Ави из-за занятости плохо ориентируется во времени и в таких мелочах, как толщина луны. Она могла заметить на небе месяц две недели назад, а ей всё кажется, что видела его вчера.

— Можешь дальше не убеждать, — отмахнулась Алина.

Подруг взволновало другое: если не полнолуние, то что тогда?

— Спасибо тебе, Тинзо, — прервала молчание Джессика. — привет от нас твоему папе.

— Выгоняете, — мальчик покорно отставил чашку. — Что ж, я пошёл.

Когда Джессика закрыла за Тинзо дверь и вернулась на кухню, разговор возобновился:

— И что теперь? — недоумевала Алина.

— Идём к Вивьен, — решительно сказала девушка, не садясь за стол, и подруги сорвались с места, не задавая вопросов.

Женская компания застала Вивьен в Храме и наперебой принялась излагать проблему.

— Тихо, — велела им священница. — Тихо… Я что-то чувствую…

Подруги замерли и замолкли. Вивьен ещё и глаза закрыла, сосредоточившись и делая какие-то пасы руками.

— Жизненная сила… Её много… — бормотала она.

— Жизнь? Да я труп ходячий! — не сдержалась Дашка.

— А в тебе она есть… я чувствую…

— Зато я — нет!

— Скоро ощутишь. В тебе жизнь… потому что ты скоро станешь мамой.

Такой тишины, которая в момент заполнила Храм Ветров, не было даже тогда, когда Теона проходила Обряд Признания. Полминуты спустя подруги позакрывали рты, а Алина, вздохнув, спросила:

— Отец — мистер Мортис, да?

— Он, — буркнула Дашка, в мыслях устраивавшая себе жесточайший разнос с использованием полного арсенала ругательств, большей частью ненормативных; из цензурных же выражений на ум шло только одно: что, нормальная цена за попытку вырастить в себе стерву?

Потом оно сменилось коротким, но ёмким: доигралась?!?

— Скорее всего, поэтому ты всегда голодна и крови хочешь, — сделала вывод Алина. — И не в побочных эффектах и приближении полнолуния тут дело.

— Я уверена, ты будешь отличной мамой, — улыбнулась Теона.

— Подождите… Тихо… — Вивьен опять уловила что-то. — Теона, ты тоже.

— Что — тоже? — вздрогнула она.

— У тебя тоже будёт ребёнок.

— Правда? Это чудесно!

Дашка чуть-чуть успокоилась, глядя на Теону. Сама она к своему будущему ребёнку не испытывала абсолютно ничего тёплого. Сейчас он представлялся ей исключительно фактором несвободы. А молодая целительница, похоже, уже обожает своего сына или дочку. Можно надеяться на её заразительный пример.

Алина пребывала в шоке, который постепенно рассеивался, и из-под него проглядывал интерес: каково это, воспитывать детей? А она не сомневалась, что в воспитании обоих малышей будет принимать активное участие.

Джессика не спешила определяться со своим отношением к детям. Сейчас в центре её души… Нет, всю душу целиком занимала ненависть. К Дмитрию Фёдорову.

Она выскочила на улицу, оставив подруг в Храме.

Все остальные уже были дома, отдыхали по комнатам. Взлетев наверх и пинком открыв дверь мансарды, занимаемой Сашей и Димой, она попросила выйти первого. Саша, видя её ярость, молча покинул комнату. Приятель ему в красках описывал все ночи с Теоной, и Саша подозревал, в чём причина появившейся плаксивости молодой целительницы, однако всё ещё верил в убеждение друзей, что это от нервов. Оказалось, его подозрение было правильным, общее предположение — ложным. Он спустился на кухню.

Разговор Джессика начала в свойственной ей манере: ударом отправила Диму в угол комнаты.

— Дмитрий… — начала она предательски дрожащим голосом.

Этот человек перед ней, пытающийся принять вертикальное положение, хватаясь за стенку, был сильнее её, бесстрашной воительницы, потому что оружием своим выбрал магию Вуду, позволяющей наносить удары, не находясь на поле боя… и в качестве куклы ему была Теона.

— Дмитрий, скажи, разве в этом доме тебя так часто о чём-то просят, что ты забываешь про обещания?

— О чём ты?!

— Помнишь, я тебя просила перед тем, как уйти из деревни?

— Да… — он опять сполз вниз, догадываясь, к чему клонит девушка.

— Теона беременна.

Он ничего не ответил — не знал даже, что подумать, не то что сказать. Была бы на месте Теоны другая, и происходи действие в Большом Мире, парень бы не стал забивать себе голову: да такое сплошь и рядом, хочешь — мучайся, хочешь — аборт делай. А тут… Теона от ребёнка точно не избавится, всё семейство будет знать — не отвертеться.

— Ты не рад, — без намёка на вопрос сказала Джессика.

— Нет! — выпалил Дима, не успев подумать о том, чтобы соврать — ложь могла бы дать отсрочку, а отсрочка — по обстоятельствам.

— Что будешь делать, когда тебе об этом сообщит сама Теона?

Вопрос мгновенно отрезвил. При всём своём цинизме Дима ни за что не решился бы предложить Теоне не то что прервать беременность (да и возможно ли здесь такое?) — он бы не признался, что ребёнок ему совершенно не нужен, и вообще, дети в его представлении — ужас, кошмар и никакой личной жизни.

— Соврёшь ей, что счастлив? — теперь вопрос послышался, но не из-за сомнений, а потому что голос дрогнул опять.

— А что мне ещё остаётся? — пожал плечами Дима.

Джессика, сверкнув глазами, подошла к нему, схватила за воротник рубашки и притянула к себе, чтобы их взгляды оказались на одном уровне:

— Запомни: так врать Теоне я не позволю.

— Но правды-то она не вынесет! Она для неё слишком жестока!

— А обманывать Теону — подло!

— И что прикажешь делать?

— Убирайся отсюда, — процедила она, не отпуская его.

— Куда, интересно?

— Из Фатоны. Мне всё равно, куда ты пойдёшь и чем будешь заниматься — главное, чтобы тебя тут не видели.

— Исключено, — нагло усмехнулся Фёдоров. — Полагаешь, я такая дрянь, что моему внезапному исчезновению все обрадуются и никто не подумает меня искать? И представь, какой удар будет для Теоны! Она изведётся вся, а от этого может потерять ребёнка!

На мгновение Джессика ослабила хватку, задумавшись. В словах Фёдорова был резон, да ещё какой, и, тем не менее…

— Убирайся, — повторила она. — Твоя ложь будет страшнее всего. Проваливай!

Дима физически чувствовал её ярость. Джессика не шутила. Сейчас она, наверное, готова была убить его… чтобы он точно не вернулся.

— Вдруг я смогу полюбить ребёнка? — по инерции пытался защищаться парень.

— Это всего лишь вдруг. Неизвестно, случится ли это вообще, и случится ли оно прежде, чем Теона поймёт твое изначальное отношение к собственному малышу, — и она разжала пальцы и отступила на несколько шагов, освободив ему проход.

Дима повиновался. Он вышел, Джессика — следом, но девушка не спустилась на первый этаж, чтобы закрыть за ним дверь, а заперлась в своей комнате. Когда парень, покидая ставший родным двор, оглянулся, Джессика стояла на балконе. Она не следила за Димой — она смотрела вслед ему невидящими глазами, в которых билась ненависть… беспомощная, обессилившая её ненависть. Но этот взгляд пугал до дрожи.

Парень побрёл в сторону столицы. Была ночь. Он размышлял: если сейчас отправиться в город, где сегодня ночевать точно придётся на улице — это рискованно. Столичные порядки вряд ли лояльны к бездомным. До конца тёмного времени суток перебиться в деревне — тоже сомнительное решение, так как неизвестно, когда его начнут разыскивать Винсенты и троица одногруппников. Но в кармане звенели несколько монет — может хватить на дешёвенькую гостиницу (найти бы!). Дима выбрал Зальван.

Вскоре он благополучно миновал площадь перед дворцом (долго смотрел на Звёздный Портал, пока не ощутил укус тоски по родному городу) и свернул на одну из улиц. Ночная жизнь столицы была не менее шумная, чем дневная, только персонажи отличались: стаи бандитского вида, пьяницы и дамочки определённого рода занятий (женщинами назвать их было нельзя, так как совершеннолетних среди них почти не встречалось).

Гостиницы Дима в упор не видел, открыты были только двери питейных заведений. Он решил спросить, и стал выискивать, у кого бы. В его поле зрения были три человека — двухметровый детина, у которого в руках блестело что-то, сильно смахивающее на холодное оружие, странная неприятная старуха-ведьма и продажная девица, казавшаяся самой безобидной. Он обратился к ней:

— Не подскажешь, где тут ближайшая гостиница или что-нибудь в этом роде?

Девчонка оглядела его и деловито поинтересовалась:

— Из дому выгнали? На странника ты что-то не похож. На бродягу — тоже. Ухоженный ты для бродяги слишком.

— А какая разница?

— Там, где ночлег дешёвый, всякий сброд собирается. Там тебя так обворуют — голым останешься. А где дорого, там… Дорого! Или у тебя денег с собой достаточно? Ты вроде не из бедной семьи.

— С чего так решила? — усмехнулся он.

— Одет хорошо!

— Так получилось, — вздохнул он. На нём была та одежда, в которую старейшина превратил его свитер и джинсы: красная рубашка и чёрные брюки и плащ; всё весьма приличное, потому что было заколдовано и периодически становилось новым. — Денег у меня золотых десять, по-моему. Мало!

— Жаль! — подвела итог девчонка, собравшаяся было предложить молодому человеку свои услуги. — Но бандиты вряд ли подумают, что у тебя карманы пустые. Сначала по голове треснут, потом обыщут, потом с досады ещё врежут.

— И… и как мне тогда? — волнение Димы в момент превратилось в страх с мёртвой хваткой.

— Возвращался бы ты, откуда явился, — протянула она.

— Там ещё хуже, — вздохнул парень.

— Так и быть — сегодня пущу ночевать к себе.

— Ты серьёзно? — подскочил он.

— Ну да. Если ты вор — то у нас ничего не возьмёшь. Нечего!

— Честное слово, в жизни ничего не крал!

— Тогда пойдём?

— Клиента ловить не будешь? Или ты не по работе стоишь?

— Сначала тебя пристрою! Пока я дождусь кого, тебя уже обработают!

У Димы всё наладилось.