"Заклинание для спецагента" - читать интересную книгу автора (Асприн Роберт Линн, НАЙ Джоди Линн)

Глава 16

– Куда вы, блин, запропастились? – прошипела Фионна, когда Лиз с Бобо появились в гримерке. – До концерта пять минут!

– Да-да, мы знаем, – процедила несносная Элизабет Мэйфильд со своей фирменной невозмутимостью, от которой свихнуться можно. И это бывшая близкая подруга! Тьфу! – Мы уже на месте.

Фионна так и металась по комнате, куря одну сигарету за другой. Провода, подшитые с изнанки к ее зеленому облегающему платью, противно терлись о тело. Мучительно хотелось чесаться. Фионну так и подмывало сорвать с себя платье и выскочить на публику в чем мама родила. «Гм-м, – подумала она, – роскошная будет пресса». Но тут же мысленно прикусила язык. Сейчас привлекать к себе внимание для нее опаснее всего. Она буквально чувствовала, как жуткие чудовища, сгущаясь из воздуха, надвигаются на нее. Вот ведь облом! Она надеялась, что Новый Орлеан станет для нее спасительной гаванью, – а получила крах всех надежд. Новые исчадия мирового зла валились ей на голову, исчадия, о которых она прежде и не слыхала, а так называемые преданные соратники вообще на нее плюнули. Даже агенты, которым их начальство официально поручило ее охранять, и те смылись погулять по городу!

Сделав глубокую затяжку, Фионна выпустила в Лиз и Бобо двойную струю дыма, точно дракон в режиме подготовки к тотальному поджариванию цели.

– Моя безопасность – это ваш долг, разве не так?

– Мы разыскивали мисс Робби, – спокойно пояснил Бобо, – но теперь мы с вами. Должен заметить, вы потрясающе выглядите, мэм. Платье точь-в-точь под цвет волос.

Узрев его тупо-благожелательную физиономию, Фионна немо воздела руки к небесам, отвернулась и вновь принялась вышагивать из угла в угол. Тут над Бобо и Лиз, точно Голем – такой же огромный и неумолимый, – навис Ллойд. Он был одет во все черное: водолазка, брюки, пиджак, подчеркивающий ширину его плеч и скрывающий от посторонних взоров бог весть какое секретное вооружение. Смотрелся он потрясающе: настоящий мужчина, образцовый телохранитель и секс-гигант в одном флаконе. Элизабет наконец-то поняла, что нашла в нем Фи.

– Все было в порядке? – спросила она Ллойда.

Тот кивнул. Лиз про себя похвалила его за способность выполнять профессиональные обязанности, не отвлекаясь на неуместные эмоции. Теперь, смирившись с присутствием агентов, Ллойд показал себя их верным помощником.

– К концерту все готово, – сообщил Ллойд. – Я ее ни на шаг от себя не отпускал, даже в туалете. Нашли вы эту дуреху?

– Нет, – вздохнула Лиз. – Потеряли след. Ллойд помрачнел:

– Так что же вы не продолжаете поиски? Лиз покачала головой:

– Наше место – возле Фи. Если опять произойдет нападение, мы должны быть у нее под рукой, а не гоняться за Робби по всему городу.

Ллойд только кивнул. Он не имел привычки сетовать на то, чего уже не изменишь.

– Разумно, – сказал он, включил рацию и пробурчал в микрофон:

– Ее никто не видел, мистер Лемуан.

Из крохотного динамика донесся вкрадчивый голос штатного звукорежиссера «Супердоума»:

– Я передам охране, мистер Престон. Все уже начеку.

Ллойд громко защелкнул панель рации:

– Пусть только на пороге появится – от нас не уйдет.

Фионна прикурила новую сигарету от предыдущей. Швырнула окурок на паркетный пол и тщательно растоптала вычурным каблуком своей серебряной парчовой туфельки.

– Терпеть не могу ждать, – прошипела она, стиснув зубы. – С самого детства!

Поодаль к стене жался Фитц с швейными принадлежностями наготове – вдруг платье Фионны в последнюю минуту потребует починки. На Лиз и Бобо он посматривал со смесью благоговейного любопытства и панического страха. Лиз улыбнулась ему – как сама надеялась, ободряюще. Рука Фитца нырнула в карман. Лиз, чье шестое чувство – экстрасенсорное чутье – бдительно отслеживало обстановку, различила в его кулаке тусклый сгусток энергии. Наверное, талисман, охраняющий от неведомого зла.

М-да, чтобы продержаться в этот вечер, им понадобятся все ресурсы – возможно, даже этот жалкий талисман. Лиз и сама, прежде чем войти в «Супердоум», до предела подзарядила свои магические аккумуляторы энергией Матери-Земли. Как досадно, что они не нашли Робби. Столько вопросов осталось без ответов. Робби действует сама по себе или по чужой указке? Если да, по чьей? Каковы ее мотивы? Ревность? Или неодобрение творчества и взглядов Фионны? Но ведь в них ничего крамольного нет – наоборот, «Изумруд в огне» призывает к миру и терпимости…

Еле переставляя ноги, в гримерку вошел Найджел Питере. Усталость не помешала ему подскочить к Фионне и вырвать у нее сигарету.

– Отдай! – жалостно взвыла она. – Я без них сейчас сдохну!

– Голубка, от табака диапазон голоса сокращается, – пояснил он и сунул ей вместо сигареты бокал. Фионна жадно выпила таинственный напиток. Тут же ее перехватила Лора Мэннинг и ловко подновила слой ярко-оранжевой помады на губах певицы. Та, впрочем, вообще ничего не заметила, занятая своими мыслями.

– Вы на что это вылупились, мисс Мэйфильд, мэм? – воскликнула Фионна с внезапно прорезавшимся простонародно-ирландским акцентом.

– Я… – Лиз хотела было дать подруге отповедь, но вовремя осеклась. Нельзя проявлять излишнюю фамильярность при стольких свидетелях. – Я что-то не понимаю. Вы же сыграли сотни концертов. Сегодня даже не самый масштабный по количеству публики. Не может быть, чтобы вы боялись выходить на сцену.

– Тут другое. – Даже толстый слой макияжа не скрыл внезапной бледности Фионны. Она избегала смотреть на Лиз.

– Не дури, – шепотом заявила Лиз, преградив подруге дорогу. – Ты доказала, что на тебя действительно ополчились злые колдуны. Тут все взаправду.

– Ну спасибо! Ну ты меня утешила! – взорвалась Фионна, испепелив Лиз взглядом. Но гнев пошел ей на пользу – она даже на время забыла о всех своих страхах. Будь проклята Элизабет Мэйфильд и ее америкашка.., это пугало огородное… Слишком уж часто они бывают правы.

Тем временем пугало огородное тоже решило кое-что добавить.

– Если уж выбирать, чего бояться, то лучше страшиться реальных вещей, мисс Кенмар, – заявил он, уставив на нее свои бездонные синие глаза. – Против них можно принять реальные меры, да? А сейчас ваше дело – показать публике класс, как вы умеете. Сыграйте великий концерт. Стоит вам выйти на сцену, как все наладится.

– Фу-ты ну-ты! Да много ли вы знаете о том, каково стоять на сцене? – возопила Фионна, смерив обоих агентов ненавистным взглядом.

– Ничего, если не считать ролей «Кушать подано» в школьных спектаклях, – беспечно парировала Лиз. – Зато вы, госпожа Кенмар, стреляный волк. В зале ваши поклонники. Они вас любят. Все, что от вас требуется, – это выйти к ним и.., э-э.., обворожить их своим обаянием. Неужели вам такое в новинку?!

– Сегодня, – прошипела Фионна, поджав губы, – мы впервые за два года играем концерт без спецэффектов.

– Понимаю, – произнесла Лиз. И действительно поняла. Сегодня Фионне придется взять на себя функции, от которых она уже успела отвыкнуть. В стародавние времена Феба Кендал вместе с Лиз играла в вышеупомянутых школьных спектаклях – и даже в этих примитивных любительских постановках пленяла всех своим врожденным актерским талантом. Потом она занялась музыкой. «Изумруд в огне» выступал в барах и маленьких клубах. Наверное, харизма Фионны-Фебы и привлекла к ним внимание какого-то искателя талантов из солидной компании звукозаписи. Когда же группа вырвалась на большую сцену, получила возможность пользоваться спецэффектами и так далее и тому подобное, Фионна начала прятаться за этой красивой оберткой. «Она забыла, что ее талант тоже кой-чего стоит», – сочувственно подумала Лиз. Ел захотелось поделиться всеми этими соображениями с певицей, но такая речь странно прозвучала бы из уст сотрудницы спецслужб, которая якобы не была знакома с Фионной прежде. Да и Фи вряд ли обрадуется. Ллойд скептически сощурился.

– Ах вот за что они вам платят зарплату из моих честных налогов? За глаженье по головке?

– И за это тоже, если ситуация требует, – отрезала Лиз. – А теперь, если вы мне позволите, я должна сосредоточиться.

И отошла в угол гримерки, чтобы вдали от чужих глаз раскрыть сумочку и приготовить к бою свой арсенал. Лиз успела прихватить из отеля свежие припасы – да и Бобо поделился содержимым своих бездонных карманов. Лиз перебрала пакетики и узелки – «пятнадцать», «шестнадцать», «семнадцать»… В общей сложности восемнадцать плюс все известные ей заклинания, для которых материальные ингредиенты не нужны. Нужнее всего здесь, вероятно, окажутся выученные ею заклинания обереги. Лиз начала бормотать их под нос, чтобы в нужный момент обвить Фионну защитным коконом. Как жаль, что они с Бобо не смогли отыскать девушку. И осмотреть стадион до концерта тоже не успели. Остается только сосредоточить все внимание на человеке, против которого были направлены все атаки.

Фи вновь начала вышагивать по гримерке. Чертов паркет! Попробуй не наступать на стыки половиц. А наступить – беду накликать. Вот ведь не везет! Теперь Фионне хотелось уже не выбежать к зрителям голяком, а найти маленькую укромную норку, забиться в нее и переждать, пока все не кончится. До концерта десять минут. Восемь. Шесть.

Глядя, как Фи, ступая по узким половицам, выворачивает ноги, Лиз догадалась: она боится преступить суеверную примету. Что ж, такими мелочами делу не поможешь – во всяком случае, на стадионе, где плещутся буйные энергетические волны. Фи не зря нервничает. Ощущение пьянящего, нехорошего возбуждения, которое Лиз почуяла еще раньше, усиливалось по мере того, как «Супердоум» наполнялся веселыми, предвкушающими концерт людьми.

В дверях гримерки возник помреж.

– Пятиминутная готовность, мисс Кенмар. Вы подниметесь с нами или вас еще подождать?

– Час пробил, ребята, – возгласил Найджел Питере. И, ласково сжав руки Фионны, повлек ее к двери. Фитц, подхватив шлейф ее зеленого платья, побрел вслед, точно королевский паж. За ним потянулись остальные.

На сцену вел темный туннель. Его освещали только крохотные лазерные фонарики в руках незримых рабочих сцены. Но ментальным зрением Лиз отлично различала там, на стадионе, тысячи зрителей, нетерпеливо ожидающих начала шоу. Участники действа и вспомогательный персонал тоже внутренне напружинились от напряженного ожидания. Дрожащие красные огоньки благополучно довели группу до задрапированных тканью кулис в северной части сцены, позади огромных колонок. Там, скрытые мраком, уже стояли остальные музыканты и бэк-вокалистки. Зажглись прожектора – Лиз показалось, что их лучи неуверенно дергаются. Где-то среди видеомониторов, выстроенных кольцом в кулисах, затаился Хью Бэнкс. Лиз услышала его ровный голос:

– Три, два, один, МАРШ!

Невидимая толпа громоподобно взревела, когда группа начала выходить на сцену. Возглавлял процессию Майкл в переливающихся белых шелках, прекрасный, как ангел. Как только музыкант занимал свое место, его подсвечивали отдельным прожектором. Казалось, стоят на сцене не люди, а длинные венчальные свечи. Майкл высоко занес руку над головой и, когда остальные приготовились, извлек из своей гитары оглушительный аккорд. Барабанщик задал ритм, и музыка понеслась широкой рекой, хлынула в уши Лиз, отозвалась ритмичным эхом в ее грудной клетке.

Лиз, как и Фионна, замялась поодаль, на лестнице, ведущей к сцене. Сама поверхность сцены была у нее на уровне глаз. На втором плане Лиз увидела что-то вроде мозаики из округлых, тускло светящихся точек. Это были лица. Тысячи лиц. И все пришли увидеть «Изумруд в огне», увидеть Фионну. Все кресла были заняты, стоячий партер – набит до отказа. И лишь туннель у них за спиной, точно аварийный трос, соединяет музыкантов с пустым пространством за сценой. Лиз отлично понимала, почему Фионну раздирают противоречивые чувства, почему певицу одновременно тянет вырваться на сцену и, развернувшись, удрать прочь.

Нетерпеливое ожидание, овладевшее залом, передалось и Лиз. И она тоже может, надев открытое платье (непременно голубое), подставить лицо под луч прожектора.., и заворожить многотысячный зал песней. И все эти люди будут очарованно шептать: «Элизабет Мэйфильд»…

«Ну да, конечно, – оборвала она себя. – И что ты им споешь, дорогая? „Потеряли котятки на дороге перчатки“? „Боже, храни Королеву“?»

Очнувшись, Лиз обнаружила, что Фи вцепилась в ее плечо. За спиной певицы маячил верный Ллойд.

– Стой, чтобы я тебя видела, лады? – взмолилась Фи встревоженным шепотом. На миг сквозь крикливый макияж проглянуло лицо ее старой школьной подруги.

– Мы никуда не будем отлучаться, – заверила ее Лиз. Очертила в воздухе над головой певицы круг, окутывая ее защитным покрывалом, и, сцепив пальцы, скрепила заклятие. Фи, кивнув, сорвалась с места. Ее поглотила тьма.., но вот из мрака проглянули кельтские узоры – это засияла электрифицированная вышивка Фитцгиббона. А потом на сцене запылала еще одна свеча – на сей раз зеленая. Наконец, прожектор осветил лицо Фионны. Крики и аплодисменты перешли в настоящую бурю.

На волне народного ликования Фионна Кенмар вынеслась в центр сцены, где на ее фигуре скрестилось с десяток прожекторных лучей. Закинув голову, звезда испустила неистовый вопль и запела, выбивая ногами дикую дробь. У Лиз перехватило дыхание. Какой драйв! Фионна – чудо. Нет, вся группа – чудо. Репетиция оказалась лишь слабой тенью концерта. Несмотря на весь мандраж и панику, «Супердоум» ждет потрясающее действо.

Пожатие чьей-то руки вернуло Лиз с небес на землю. Рядом, широко ухмыляясь, стоял Бобо. Он едва ли не прижался губами к ее уху, чтобы перекричать весь этот невероятный музыкальный шторм:

– Жаль, не можем просто стоять тут и наслаждаться.

Верно, с сожалением подумала Лиз. Они – часовые, а неведомый враг все еще на свободе. Бобо мотнул головой в сторону колонок. Переговорив с режиссером, агенты проскользнули на свой наблюдательный пост за исполинскими колонками. Ллойд уже был на сцене. Его зловещий черный силуэт виднелся среди толстых кабелей, которые, взбираясь по декоративной стойке, шли к аппаратуре для спецэффектов – аппаратуре, которая сегодня простоит без дела. Ллойд обернулся, окинул взглядом приближающихся агентов, а затем вернулся к слежению за происходящим на стадионе.

Невидимые зрителям, Лиз и Бобо стояли в полумраке, меж тем как в нескольких футах от них шел концерт. Похоже, музыканты напрочь позабыли о репетиции со всеми ужасными спорами и размолвками. На сцене царила полная гармония. Между ирландской группой и местным вспомогательным составом не было никакой разобщенности – ни на уровне мыслей, ни на уровне эмоций. Все музыканты слились в одном разрастающемся звуковом торнадо. «Да, безумная музыка „Изумруда в огне“ несет в себе природную благотворную магию, – подумала Лиз. – Группа искренне любит своих поклонников, а те – группу». Стадион превратился в море воздетых рук – даже зрители с сидячих мест повскакали и начали танцевать.

Фионна кружила по просторной сцене, одной рукой сжимая микрофон, а другой маня, призывая публику отдаться песне вместе с ней. Лиз, еле держась на ногах – от колонок все вокруг вибрировало, – почти пожалела, что не заткнула уши ватой. Впрочем, тогда бы ей не удалось по-настоящему оценить саунд. А заодно и подлинный – кстати, крайне высокий – уровень стихийной магии в зале. Лиз подзарядилась от публики сама и направила энергию на укрепление защитного кокона Фионны.

Та, совершая круг по сцене, постоянно вглядывалась в зрителей. Что, интересно, ее тревожит? Может быть, заметила в партере Робби? Заметив в тени колонок Лиз и Бобо, Фионна заметно расслабилась. У Лиз тоже отлегло от сердца – значит, она просто проверяет, выполнили ли они обещание никуда от нее не отлучаться. Ллойд тем временем начал переминаться с ноги на ногу. Ревнует, подумала Лиз, хотя лицо Ллойда сейчас представляло собой невозмутимую профессиональную маску. Лиз слегка посочувствовала телохранителю, ведь он в ужасном положении – Фионне угрожает опасность, против которой он бессилен.

Майкл, догоняя Фионну, выступил вперед. Они закружились в танце-поединке. Лиз зачарованно уставилась на его пальцы.., и тут же мысленно шлепнула себя по руке. Не забывайся, дорогая! Конечно, очень приятно смотреть, как Гитархангел играет прямо у тебя под носом, но работа, то есть безопасность Фионны, прежде всего.

Правда, покамест работа ее не очень обременяла. Робби больше не появлялась. Так сообщил Хью Бэнкс, а он вышагивает за кулисами, шепча распоряжения по рации, и за всем следит. Лиз смущало, что на стадион все приливает и приливает магическая энергия, но, возможно, все обойдется – ведь человека, который мог бы направить ее в нежелательное русло, здесь больше нет.

Впрочем… Все это время Лиз пыталась понять, кому и зачем может быть выгодно астральное нападение на Фионну Кенмар. Какой с этого толк? Да, она знаменита, но не больше, чем сотни других звезд музыки. Должно быть, дело в том, что выделяет Фионну из общего ряда. Ее увлечение магией – притча во языцех. Никто и глазом не моргнет, если прочтет в завтрашней газете, что концерт «Изумруда в огне» сорвался из-за наведенной на группу порчи.

Ну, хорошо, мотив есть. Теперь частности. По-видимому, недруги Фионны не считаются с государственными границами. Началось-то все в Дублине. На месте первого нападения никаких иностранцев не было замечено. А кто мог разоблачить законспирированного агента спецслужб? Только кто-то из своих. Кто-то из группы или персонала. Значит, и здесь…

Но самая большая загадка – это Робби. Почему именно она? А главное, как? Как ей удалось превратить свой стихийный, бессильный без специального обучения талант в мощное и эффективное оружие, которое, однако, так и не зафиксировали астрал-радары двух спецслужб – английской и американской? По-видимому, тут задействованы новейшие заклинания широкого радиуса действия. Последние разработки какой-нибудь тайной лаборатории. Тут Лиз всерьез залихорадило. Ее ведомство старалось отслеживать деятельность сотен экстремистских групп, которые баловались так называемым сатанизмом и черной магией. Какой ужас, если кто-то из этих подонков сумел наладить добычу энергии в большом масштабе! Лиз вздохнула. Ей не очень-то хотелось выдвигать такую гипотезу в очередном рапорте мистеру Рингволлу. Ее начальник и так чесал затылок, не в силах поверить, что в невзгодах Фионны действительно виновна магия или еще какие-то непризнанные наукой факторы. Вероятно, рапорты Лиз сейчас обсуждают все сплетники Уайтхолла.

Цветные лучи прожекторов и лазеров сплетались над сценой в причудливые узоры, сотканные из света и тени. Казалось, это уже не Фи с Майклом танцуют, а эльфы отплясывают на своей волшебной лужайке. Никто бы не поверил, что эти световые эффекты сымпровизированы наспех взамен пиротехники. Мимо агентов проскользнул Майкл со слипшимися от пота волосами. Сейчас он, согласно сценарию, в первый раз сменит костюм. Фионна под аккомпанемент традиционных ирландских инструментов и бэк-гитаристов услаждала публику балладой о несчастной любви. Ее голос разнесся по стадиону, взлетев до самой крыши.

Лиз тронула Бобо за руку. Он оглянулся. Лиз указала подбородком на кулисы. Бобо кивнул, сообразив, что она хочет осмотреть тылы. Скрестив руки, Бобо вновь уставился на сцену и публику бесстрастными, но бдительными глазами.

Лиз выскользнула в полумрак за сценой. Монтировщики возились с декорацией одного из номеров – многоступенчатым помостом, который надлежало поставить в центр сцены. Хью Бэнкс был на посту. Теперь он уже не шептал, а кричал в свою рацию, весь побагровев от отчаяния. Что-то неладно.

По туннелю пулей пронесся, возвращаясь на сцену, Майкл. Теперь он был в кожаных брюках и блестящей шелковой рубашке. Высохшие волосы вновь разлетались по ветру. Майкл ободряюще хлопнул Лиз по плечу, взял у техника свою гитару и выскочил на сцену. Луч прожектора нащупал его с легким опозданием. Лиз скривилась: она" уже знала, что гитарист помешан на пунктуальности.

Едва появился Майкл, Фионна попятилась со сцены, чтобы, в свою очередь, переодеться в платье с белой бахромой. И вновь ее прожектор погас слишком поздно. Умчавшись за кулисы, где ее ждали расторопные Фитц и Лора, Фионна раздосадованно скрипнула зубами.

– Ты их всех покорила, голубка, – крикнула ей Лора. – Потрясающий концерт!

Лиз последовала за ними в гримерку и стала свидетельницей процедуры скоростного переодевания. Фи стояла истуканом, глядя в пространство, пока Лора и Фитц сдирали с нее зеленый шелк, натягивали платье-боди, застегивали молнии. Наспех глотнув теплой минеральной воды, певица облаком бахромы вспорхнула по ступенькам. Свита потекла вслед в молчании, опасаясь вывести Фионну из транса.

Публика отозвалась восторженным ревом на появление в лучах софитов белого видения – Фионны. Звезда закружилась, демонстрируя всем свое новое платье. Вроде бы чуть покачнулась – или Лиз почудилось? Смутное беспокойство, которое почувствовала Лиз при виде задерганного Хью, продолжало нарастать. Одна мелкая накладка влекла за собой другую. Лиз скорее почувствовала, чем услышала, как Во сбился с ритма и едва не сбил всех остальных. Эдди промахнулся мимо клавиши – аккорд прозвучал глухо, неинтересно. Но зрителей это, кажется, не смущало – ведь группа уже вошла в контакт с залом. Мистический взаимообмен между ними, столь милый сердцу Лиз, начался. Энергия все нарастала и нарастала, величественная, как египетские пирамиды.

– В конце номера по моему сигналу врубишь радугу, – проговорил Бэнкс в рацию. – Это вместо римских свеч… Да, наверно… Потом сделаем короткий проигрыш, пусть Фи отдышится. Кто-нибудь, проследите, чтобы ей было что попить за кулисами. Пот с нее градом льет. Готов? Внимание… МАРШ!

Тем временем Робби все еще сидела в баре. К радости Кена, она сделалась податливой как воск.

– Пойми, если бы Фи не путалась под ногами, – продолжал светооператор, – ты бы просто пальчиком поманила, и Ллойд прибежал бы к тебе, как собачка.

Указательный палец Робби сам собой зашевелился.., поманил…

– Да, а стоит подмигнуть разок, как этот гусь перед тобой на колени встанет.

Робби подмигнула. Кен воровато ухмыльнулся. Пошло! С ней так можно до утра забавляться.

Магическое электричество, накопившееся в Робби, вселяло в Кена самые радужные надежды. Если план удастся, он одновременно выполнит долг перед мистером Кингстоном и спасет свою шкуру.

– Ого, уже полвосьмого, – с невинным видом заметил он. – Концерт, должно быть, начинается. Будь мы сейчас в «Супердоуме», мы бы услышали первые аккорды первой песни. Майкл любит, чтобы все было вовремя.

Робби, каким-то образом поняв, что от нее требуется принять участие в диалоге, временно вышла из своего наркотически-алкогольного ступора.

– Он оч-чень точ-ч-ный.

– Что верно, то верно, – поддакнул Кен. – А ты сейчас уже бы раскочегаривала свою аппаратуру, да?

– Она уже раскочега… – не справившись со словом, Робби хихикнула. – Она раскочега-га-га. Все готово. Лазеры. Софиты. Фей.., фей.., фейвеки.

– Неслабые фейерверки, – согласился Кен, выговаривая слова ласково и вкрадчиво. Так змея подбирается к ничего не подозревающей добыче. – Я знаю, у тебя весь сценарий в компьютере, но ведь ты и без списка запросто можешь, правда?

– Я – ик! – все зубрю, – заплетающимся языком выговорила Робби. – Чтобы.., не смотреть все время.., в монитор. Такая у меня работа. Работа! – На ресницах у нее засверкали слезы. – А теперь – все! Без работы.

– Нет, малышка, нет, – беспечно проговорил Кен, мысленно скрестив пальцы. – Ты по-прежнему на работе. Ты должна рулить спецэффектами на концерте. На тебя все рассчитывают. Выгляни в окно. Там, внизу, в темноте восемьдесят тысяч человек ждут начала концерта. Сосредоточилась? К первому приготовиться. Жди сигнала Гэри. Три, два…

– Нет! – вскинулась Робби. – Найджел меня уволил. Он не хочет, чтобы я работала.

– Не выдумывай, малышка. Почему это он не хочет?

– Нет! Он меня выгнал! Он меня ненавидит. Ненавидит! – Робби зарыдала, потирая глаза кулачком, точно маленькая девочка. Нос у нее покраснел.

Кен почувствовал на себе высоковольтный взгляд барменши, которая, заметив слезы Робби, решительно направилась в их сторону. С ужасом вспомнив о бейсбольной бите под стойкой, Кен швырнул на столешницу несколько купюр и заботливо помог Робби встать.

– Пойдем подышим воздухом, – сказал он ей. И вышел в обнимку с Робби в озаренный огнями неона вечерний Новый Орлеан, напоследок оглянувшись на барменшу – не вздумала ли та стукнуть по телефону в полицию?

Почти волоча Робби на себе по Тулуз, Кен заявил:

– Я тут знаю одно отличное местечко.

– Хорошо, – покорно пискнула Робби, забыв о всех своих бедах. Кислота наконец-то начала действовать. Свободной рукой Кен указал на небосклон:

– Итак, прожектора зажигаются. Майкл и ребята уже на сцене. Ты сидишь на своем рабочем месте. Твоя рука тянется к пульту…

Наверху, в пустом пресс-центре рядом с аппаратной, из железного ящика распределительного щита выскочил нездорово-зеленый завиток пламени, побежал по кабелю, протиснулся в соседнее помещение. В аппаратной все были слишком заняты, чтобы заметить таинственный огонек, скользящий по черным проводам. А огонек юркнул в пульт управления спецэффектами, и тот заработал.

– Шейла, убери немного ударные, – распоряжался Гэри Лоу. Передвинул несколько регуляторов, потянулся к какой-то кнопке. – Дай боуран на полную. Карлову арфу тоже. А теперь.., радугу!

Зеленый огонек внутри пульта спецэффектов удовлетворенно разгорелся. По экрану ноутбука, подключенного к пульту, поползли строки сценария.

Протиснувшись между мониторами, Лиз заняла свое место рядом с Бобо. Вид у американца был встревоженный.

– Слышите? – спросил он, помахав рукой у себя над головой. – Уже не совсем музыка, а?

Лиз навострила уши. К высоким тонам примешался какой-то новый звук, зловещий аккорд, от которого волосы становились дыбом. Фи и Майкл тоже услышали его, озадаченно переглянулись. Майкл сделал жест техникам – изобразил, будто давит невидимую муху. Те недоуменно пожали плечами. Майкл и Фи в панике обернулись на агентов. Бобо ободряюще махнул им – мол, не берите в голову.

– В чем дело?

– Не пойму. Нехорошие чары сгущаются. Боюсь, с секунды на секунду грянет.

– Тогда почему вы им велели продолжать? В синих глазах Бобо блеснула сталь:

– Если они прервутся, будет еще хуже. Лиз тут же начала безостановочно бормотать заклинание-оберег. И очень кстати. Едва платье Фионны, в мгновение ока сменив все цвета видимого спектра (это сработал пресловутый прожектор-«радуга»), вновь стало белым, в южной части сцены неожиданно для всех прогремел взрыв. Чуть ли не из-под самых ног Фионны выросли столбы бело-золотого пламени. Римские свечи! Как же так – почему пиротехнические ракеты взлетают сами собой?! Огненные языки с пронзительным свистом взлетели под самый потолок и рассеялись, осыпая искрами неистовствующую публику. Крохотные алые угольки едва не посыпались Фионне на голову – но защитный кокон их благополучно отразил.

Последней детали не заметил никто, кроме Ллойда. Телохранитель показал агентам большой палец. Одобрил, значит.

Фи на мгновение опешила, но тут же овладела собой. Протянула руку к огням, точно заклиная. Начала вторить своими воплями свисту взлетающих ракет. Публике это ужасно понравилось.

– Я думала, они все спецэффекты отменили, – пробормотала Лиз, следя за полетом ракет над просторами стадиона. Мысленно сравнила происходящее со сценарием. Ракеты, лазеры, дым, опять лазеры, световое шоу. Словно Робби никуда и не уходила.

– Может, ребята нашли в городе другого оператора, – предположила Лора Мэннинг, втиснувшись между агентами (ей хотелось посмотреть танец Фионны). – А что, сценарий есть, оборудование есть, Робби все так и бросила, не выключая. Оно и к лучшему. У Гэри сегодня и так забот полон рот. Световик тоже свалил.

– Что-о? – в унисон выдохнули агенты, поворачиваясь к Лоре.

Гримерша сама изумилась их изумленным лицам.

– Найджел разве не сказал? Кенни Льюис исчез. Сразу после того, как Найджел выгнал Робби. Шейла говорит, Кен вышел в коридор позвонить – и фыр-р! После этого его ни одна живая душа не видела. По-моему, Кен неровно дышал к Робби, а она его и не замечала даже, все на этого нашего секс-символа глядела. – Лора указала глазами на Ллойда. – Бедный Гэри сам рулит светом.

Бобо с Лиз переглянулись.

– Я как чувствовал, что наша юная мисс не в одиночку действует, – проговорил Бобо, скорбно поджав губы. – Не такая она девушка. А вот ЭТОТ… Очень, очень похоже на правду.

– Надо связаться с аппаратной и уточнить, – предложила Лиз.

Вопрос показался Хью Бэнксу странным, но он беспрекословно пустил в ход свою рацию. Выслушав ответ, нахмурился.

– Так и есть. За пультом Робби никого! Эта фигня сама собой работает. Вирус, что ли?

– А она не могла запустить программу, которая автоматически управляет аппаратурой? – спросила Лиз. – У нее все в компьютер забито.

– Допустим, могла, – задумался Банке, – но нас почему не предупредила? – И озадаченно переглянулся с мрачным Найджелом.

– А нельзя просто выключить ее пульт? – поинтересовался Бобо. Бэнкс сообщил эту идею в аппаратную, подождал ответа.., и тут его вечно румяное лицо побледнело.

– Пробовали. Не получается, – сообщил он.

– Дистанционное управление! – догадалась Лиз. Сердце у нее упало в пятки. – Она им издали управляет!

– Но пока ничего плохого не случилось, – с надеждой проговорил Найджел Питере.

– Я бы и гроша ломаного не поставил за то, что все и дальше будет тихо-мирно, – заявил Бобо. Лиз с ним молча согласилась. – Теперь делать нечего – только держаться начеку и надеяться, что он не сильнее нас.

Найджел начал рвать волосы на своей лысеющей голове.

– Все из-за меня. Черт меня дернул выгнать эту дурочку, не надо было вмешиваться…

– Ну так как – прервем концерт? – спросил Бэнкс.

Бобо покачал головой.

– Просто делайте свою работу и не мешайте мисс Фионне делать ее работу.

Певица отлично обыгрывала все эти ракеты и лазеры. Лиз даже показалось – хотя, конечно, она ни с кем не стала делиться своим язвительным замечанием, – что Фи испытывает огромное облегчение: теперь ей не придется вытягивать все шоу на личной неприукрашенной харизме, можно и передохнуть.

Энергичная рок-н-ролльная композиция тем временем близилась к концу. После краткой паузы стадион задрожал от зловещего маршеобразного ритма знаменитой песни, где «Изумруд» бичевал злодейства оккупантов в чужой стране. В марш вклинился жалобный клич волынки.

Теперь даже в любимой музыке Лиз стало чудиться что-то зловещее. Впрочем, песня сама по себе не из веселых, яростный протест против шовинистической ненависти. Тема рискованная, тем более с учетом скользкого вопроса о национальности самой Фионны-Фебы… Но сейчас дело было не в теме – а в звучании. Под крышей «Супердоума» словно бы накапливалась неведомая разрушительная сила. Но как такое возможно? Девушки вообще нет в здании – так клянутся охранники, заранее изучившие ее внешность по фото. Кена Льюиса тоже никто не видел. Но, несмотря на отсутствие обоих подозреваемых, атмосфера концерта ощутимо изменилась. Тексты, проповедующие добро и всепрощение, неведомым образом извращаются в угоду черной магии. Тут зеленые лазеры спроецировали на задымленный воздух фигуру льва, стоящего на задних лапах. Лев торжествующе взревел.

– Мама родная! – воскликнула Лора. – Вот это, я понимаю, технический прогресс. Я и не знала, что наши такое уже могут.

– Это не наши, – возразила Лиз. Словно обхватив руками воображаемый воздушный шар, она укрепила защиту вокруг Фионны. Певица выбрала этот момент, чтобы вприпрыжку двинуться из глубины сцены вперед, шаг за шагом, следуя логике песни. Лиз вдруг потянуло догнать Фионну и оттащить обратно.

Но поздно. Лишний стремительный шаг – и Фионна уже не на краю сцены, а дальше, над головами партера. Но она не упала. Наоборот, ее словно бы поймали невидимой ладонью и подбросили кверху. Мелодический вопль – неповторимая черта вокала Фионны – перешел в вопль невольный. Белая бахрома на платье бешено задергалась – певица сучила ногами в воздухе. Тут вновь начали взлетать ракеты, почти метя ей под подол.

Вопрос о том, как Роберта Ундербургер – пусть даже с помощью Кена Льюиса – осуществляет такие чудеса, пришлось оставить на потом. Теперь на кону оказалась жизнь Фионны и всей группы. Певица возносилась все выше и выше. Лиз испугалась, что она сейчас ударится о «Джамботрон». Все четыре экрана, благодаря парящим над залом телекамерам, показывали крупный план ее искаженного ужасом лица.

Лиз метнула панический взгляд на Бобо. Сама она не могла отвлечься от заклинания-оберега. Американец кивнул и, воздев руки кверху, выступил вперед.

– начал он, подбросив в воздух горсть перьев (которые, разумеется, «просто случайно завалялись» у него в кармане). Подхваченные вихрем, который удерживал певицу в плену, перья стремительно унеслись.., и пропали из виду.

– продолжал Бобо.

– Можно шею так сломать! – запричитала Лора, ломая руки.

– Тысяча извинений, мэм, – учтиво произнес Бобо, укоряюще глянув на гримершу, – заклинания тут творю я…

Бобо швырнул в Фионну сгустком энергии. На миг ее окутало облако искр, а затем платье певицы украсилось новым поясом, словно бы сотканным из звезд. Толпа ахнула, посчитав все случившееся сверхсовременным спецэффектом.

– Теоретически это вот заклинание не должно действовать, – пояснил Бобо Лиз, потянув за невидимый трос. Фионна с диким визгом, усиленным всеми динамиками, заскользила по воздуху к агенту. Бобо начал бережно сматывать трос. – А практически – действует за милую душу, но только в устах настоящих магов вроде нас с вами. Это единственная дозволенная уставом разновидность телекинеза. Если пожелаете, я вас научу.

– С огромным удовольствием, – произнесла Лиз, восхищенно глядя на коллегу. – Вам сейчас чем-нибудь помочь?

– Просто держите ее защиту, и ладушки. Лиз еще энергичнее забормотала заклинания. Перехватив умоляющий взгляд Фионны, показала ей знаками: «Пой, не молчи!» И Фионна как настоящий профессионал запела, вкладывая в текст всю свою душу. Лиз ощутила гордость за свою старую подругу. Выпускницы колледжа Святой Хильды просто так не сдаются!

Тут сопла дымовых машин с шипением выплюнули пухлую тучу, а из нее высунулся схематический, вычерченный лазерами дракон. Потянулся. Расправил крылья далеко за границы задымленной области. «Ой-ой-ой! – вскрикнула Лиз – разумеется, мысленно. – Энергия-то начинает жить самостоятельной жизнью».

Дракон так и норовил цапнуть Фионну за пятку. Певица, опускаясь вниз на невидимом тросе Борея, неотвратимо должна была угодить в его двумерную пасть вместе со своим защитным коконом. Чудовище изрыгнуло несколько огненных треугольников, которые опалили бахрому на платье Фионны. Та лягнула дракона, и линии, из которых он состоял, стали ломаться, рассыпаться на отдельные искорки. Зверь с обиженным ревом подпрыгнул в воздухе, закинул голову назад.., и, захватив Фионну в пасть, сомкнул челюсти. Защитный кокон, сотворенный Лиз, засиял, точно гигантская лампочка. Дракон с грохотом распался на мириады огненных частиц. Микроскопические метеоры со свистом устремились к сцене. Зрители восторженно завизжали – они-то считали, что все это понарошку. Лиз облегченно вздохнула. Оберег выдержал. Фионна спасена. Скоро все благополучно закончится, и концерт продолжится без помех.

Фионна мужественно пела, пока Борей тянул ее вниз. Но на высоте всего-то нескольких футов невидимый трос лопнул с явственно слышным звуком. Фи сорвалась на писк. И вновь взлетела вверх, еле увернувшись от «Джамботрона».

– Ну что вы, в самом деле! – заорала она сверху, отталкиваясь от собственного искаженного обидой и ужасом лица – точнее, от экранов с изображениями этого самого лица и остолбеневших фигур других музыкантов. – Снимите меня отсюда! Я вам кто – воздушный змей, блин?!

– Облом, – вздохнул Бобо, мотая головой. – Мощности не хватило. Не знаю уж, что сюда эта Робби нагнала, но штука сильная.

– Да шевелитесь же, дураки безмозглые! – взвыла Фионна. Ее акцент усилился. – А то я здесь танцевать не могу!

Группа прекратила играть и уставилась на свою парящую в воздухе вокалистку. По залу прокатился недовольный ропот. В задних рядах люди начали вскакивать на сиденья с криком:

– Нет! Нет! Нет!

– Только этого нам не хватало, – пробурчала Лиз. – Дело пахнет беспорядками.

И, высунувшись из-за колонок прямо на глазах у зрителей, крикнула музыкантам:

– Играйте!

Во и Эдди только растерянно переглянулись.., зато Майкл вышел на середину сцены и выдал энергичный аккорд.

"Благословите его. Небеса», – подумала Лиз.

Другие музыканты машинально подхватили мелодию. Фионна, висящая в воздухе, вновь запела. Пласт позитивной энергии укрепился, и вокалистка смогла спуститься на высоту футов в двадцать от пола. Зал – точнее, почти весь зал – зааплодировал.

Но не все зрители были готовы успокоиться. В стоячем партере начались драки. Какого-то тощего парнишку раскачали на руках и швырнули в толпу. Те, на кого он свалился, бесцеремонно отпихнули его и направились разбираться с метателями. На сидячих местах обстановка тоже накалилась.

А из сопел, подпитываясь от накопленной на стадионе злости, опять поползли облака дыма, а в них чудовища, одно другого страхолюднее и крупнее. И каждое сердито стремилось на свободу, старалось выбраться из своей тучи. По-видимому, вскоре они вообще научатся существовать самостоятельно, без дыма: на одной энергии толпы. Чудовища были пестрые – тошнотворно-зеленые, кроваво-красные, гнило-бурые и прочих отвратительных мастей. Зрители с криками попятились от сцены – подальше от клацающих зубами монстров, пока еще бестелесных, но…

– Что происходит? – вскричал Ллойд, подскочив к агентам. – Принимайте меры! Спустите ее оттуда!

– Мы и так пытаемся, – пояснила Лиз. – Робби располагает невероятным запасом ментальной энергии.

– Это как? Я думал, раз ее тут нет, она вообще бессильна!

– Они это делают на расстоянии. Вроде как телевизор пультом переключают, – вмешался Бобо, укоризненно глядя на телохранителя.

– Вот ведь черт! – вскричал Ллойд, сцепив свои огромные руки. – Знай я, что эта дуреха, эта серая мышка способна так нагадить…

– Она не виновата, Ллойд, – произнесла Лиз под риском показаться чересчур фамильярной – ведь Престон не давал ей разрешения обращаться к нему по имени. – Робби – просто марионетка в чужих руках. А организовал все Кен Льюис.

Это заявление еще больше осложнило ситуацию. Лицо Ллойда побагровело от негодования:

– Ну, попадись он мне, сразу придушу. Вы в полицию позвонили?

– А что мы, по-вашему, могли бы им сказать? – резонно ответила Лиз вопросом на вопрос.

– Куда ни кинь – всюду клин! – взревел Ллойд. – Да сделайте же что-нибудь! Фи высоты боится!

И широким шагом вернулся на свой пост, крича распоряжения в сотовый телефон и рацию одновременно. Лиз понимала, каково ему сейчас. Она тоже остро переживала свое бессилие.

– Попробуйте спустить ее вниз каким-нибудь другим способом, – посоветовала она Бобо. – А я тем временем попытаюсь утихомирить зал.

Ибо зрители разбуянились не в меру. О защитном коконе пока придется забыть.

"Спокойствие», – мысленно произнесла Лиз, зажмурив глаза, широко раскинув руки, чуть-чуть прогнувшись назад. Припоминая базовые методы работы с энергией, она воззвала к стихии Земли, заклиная ее распространить свое влияние на толпу. «Спокойствие. Умиротворенность. Удовлетворенность». Лиз почувствовала, что парит над всем этим людским сонмом, а потом усаживается, точно курица-наседка, на самую большую в мире кладку яиц. «Все должны успокоиться. Подобные выходки неуместны даже на рок-концерте. Пусть каждый из вас смирит свои эмоции и опомнится. Мы же не варвары. Мы взрослые люди и находимся в общественном месте».

Утихомирить восемьдесят тысяч человек – задача не из легких. Чтобы дотянуться до задних рядов, Лиз размотала все свои энергетические клубки до последней ниточки. Уроки покойной бабушки пригодились. Та учила, что страсть к разрушению надо гасить в зародыше, апеллируя к внутренней потребности в порядке, которая подспудно свойственна каждому человеку. Лиз распространила свой душевный покой на тысячи зрителей, призывая их к более конструктивным проявлениям эмоций. Все присутствующие на миг сгорбились под незримым грузом – и тут же разом расслабились, испустив коллективный вздох облегчения.

Словно чтобы испытать заклятие Лиз на прочность, из труб выполз очередной, еще более ужасный монстр повышенной клыкастости, с горящими красными глазами. Его когтистые лапы угрожали зрителям передних шестнадцати рядов. Но Лиз старалась не зря: вместо панических воплей-публика, упиваясь изощренными спецэффектами, разразилась довольным смехом, дружно захлопала и принялась мирно наслаждаться музыкой.

– Боже милосердный, – изумился Бобо. – Некоторые даже уселись поудобнее и глаза закрыли.

– У меня хорошая выучка, – с гордостью сообщила Лиз. – В школе я отвечала за порядок в классной комнате.

– Неслабо, – одобрительно протянул Бобо. – Но теперь их настроение завязано на вашем. Стоит вам испугаться или заволноваться – и толпа последует вашему примеру. Кровавое побоище обеспечено.

Лиз покачала головой:

– Вы за мое хладнокровие не беспокойтесь. Я все-таки англичанка.

И с бесстрастным видом осмотрелась вокруг. Лазеры больше не рисовали в воздухе кровожадных чудищ с чешуйчатыми хвостами и саблевидными клыками – вместо них по серой дымовой завесе носились лошади с зелеными гривами, прыгали зайчики и прочие безобидные зверюшки. Казалось, программист переключился на благостную передачу «Детям о животных». Правда, без драконов и тут не обходилось, но были они добрые, без шипов, с приветливыми мордами. Публика отозвалась вежливыми аплодисментами и криками «Ура!».

– Прошу прощения, но вы, кажется, чуть-чуть патоки переложили, – заметил Бобо, готовясь к следующему заклинанию.

Лиз покачала головой:

– Если сравнить эту энергию с одеялом, я только ухватилась за самый краешек. Взрыв все равно возможен в лю…

И взрыв не замедлил себя ждать. Из пусковых установок по бокам сцены, где раньше находились «римские свечи», к потолку рванулись огромные цилиндрические снаряды. Попадая точно в такт музыке, они разорвались.., и над всем залом повисли циклопические разноцветные звезды. Толпа упоенно завизжала. Облака золотых блесток неспешно растекались по мягкой пластиковой крыше – казалось, это распускаются одуванчики, снятые замедленной камерой. Фионна вся издергалась, пытаясь от них увернуться. Лиз прекратила призывы к умиротворению, чтобы укрепить защитный кокон вокруг певицы. Вот так, теперь искры ее, может быть, напугают – но не обожгут.

– Что-то не припомню в сценарии Робби таких сложных фейерверков, – озадаченно проговорила Лиз. – Ночь Гая Фокса, да и только.

– Четвертое июля 7, вы хотите сказать, – с шокированным видом возразил Бобо. – Вы в Соединенных Штатах Америки, мэм.

– Бросьте ваши шутки, – прошипела Лиз, скрипя зубами. Зрители бурно радовались этим невиданным спецэффектам – слишком бурно. Страсти разгорались: опять начались потасовки, послышались негодующие крики. – Энергия нарастает. Помогите ее рассеять.

Ее американский коллега уже начал декламировать заклинания. По-видимому, на стадионе работает некий астральный конвертер, трансформирующий всю позитивную энергию фанатов в негативную и возвращающий ее назад. Так-так. Этот агрегат должен находиться в каком-то находящемся здесь конкретном объекте – или человеке. Лиз дорого отдала бы за возможность сорваться со своего поста и поискать конвертер, но, увы, до самого окончания концерта ее долг – оставаться здесь и поддерживать порядок в зале. Стоит ей уйти, как воцарится настоящий хаос. Пусть она найдет то, что искала, задержит злоумышленников и разгадает тайну, след которой пролегает по двум континентам и как минимум трем государствам. Лиз ни за что не удастся убедительно объяснить начальству, почему она допустила беспорядки, которые могла предотвратить.

"Спокойствие», – одернула она себя. Путать «здесь и сейчас» с «если бы» и «может быть» – неконструктивно. Большинство зрителей положительно реагирует на ее целеустремленную невозмутимость.

Но что толку от всех этих благородных банальностей, когда энергия неуклонно прибывает. Лиз вложила в умиротворение публики всю свою душу. Теперь лазеры рисовали картины природы. Кроткие равнины. Величавые водопады. Орлов, парящих над облаками. Голубку с распускающейся оливковой ветвью в клюве. Возможно, была вынуждена признать Лиз, все это мало сочеталось с неистовой композицией в стиле эйсид-рок, которую исполняли Фионна и компания. Из стоячего партера уже доносились недовольные комментарии на сей счет. Лиз заволновалась, что кто-нибудь разозлится, и все беды начнутся сначала. У нее уже опускались руки. Она страшно устала.

Борей, подойдя к ней сзади, дотронулся до ее плеч чуть ниже ключицы. Не успела Лиз спросить, что это он задумал, как почувствовала: по всему телу разливается бодрость. Да, он настоящий виртуоз: не прекращая своих заклинаний, делится с ней своей энергией Земли. Лиз вздохнула свободно. Ее ментальные аккумуляторы подзарядились – и очень вовремя. Фейерверк возобновился. В воздухе так и замелькали пестрые огни. От грохота разрывов задрожало все здание. Лиз швырнула энергетическим сгустком в очаги ожесточенных раздоров в восточном секторе. Зал упоенно ахнул в один голос.

– Но у нас же нет таких ракет! – в отчаянии завопил у агентов за спиной Найджел. – Ни одной «Хризантемы»! Пожарная охрана никогда бы не разрешила! Боже, еще и «Колеса»!!! Откуда они берутся?

Совершенно случайно – и хорошо, если только случайно – мимо проходил Майкл, и эти крики, уловленные гитарным микрофоном, разнеслись из динамиков по всему стадиону. Группа на миг замешкалась. Публика, почувствовав сбой, беспокойно заерзала. Скандалисты вновь начали распоясываться. Ощутив, что теряет контроль над ситуацией, Лиз вся напружинилась, задействовала свежие запасы энергии и добавила еще несколько слоев к защите Фионны.

Майкл, в свою очередь, сурово глянул на музыкантов: не дурите, дескать, работайте. Пускай вокалистка висит чуть ли не под самым потолком, извиваясь, как рыба на крючке. Пускай вокруг разрываются ракеты, точно на поле боя. Гитархангел, властно жестикулируя, ввел группу в неистовый музыкальный транс. Он вышагивал по сцене, поощряя аудиторию хлопать в такт песне.

Проходя в очередной раз мимо Лиз, он прошипел в ее сторону:

– Сделайте что-нибудь!

– Мы и так!.. – раздраженно прошипела она в ответ, боясь отвлечься от своих пространных заклинаний.

Неизвестно в каком из бесчисленных карманов Бобо зазвонил сотовый телефон. Лиз негодующе закатила глаза:

– Да возьмите же трубку!

Бобо достал телефон, откинул панель.

– Это Тигр, – прозвучал в его ухе далекий дребезжащий голос. – Кажется, я видел твою барышню, понимаешь? Прошла мимо с каким-то парнем. Не так чтоб очень давно, но и не только что. Я просто не мог раньше позвонить, понимаешь?

– Куда они идут?

– Да в сторону Декатур.

Бобо засунул руку в сумочку Лиз, нащупал ее сотовый, включил, засунул ей за шиворот.

– Я знаю, где она! – заорал он, перекрикивая музыку. – Держите здесь оборону!

Оставив Лиз на посту, Бобо выбежал из «Супердоума» через служебный вход, на Жиро-стрит.

Стоило ему взмахнуть рукой, как к бровке подкатило такси. Шофер, молодой негр, обернулся, чтобы обменяться с ним замысловатым рукопожатием.

– Привет, Бобо, как жизнь? Куда тебя везти?

– В Квартал, – сообщил Бобо, откинувшись на сиденье. – Со светофорами не считайся. Я потом улажу.