"Путь к Золотистой" - читать интересную книгу автора (Колчанов Артем)

Глава пятая: Друзья

Из каюты я ушёл сразу же, и до обеда просидел в рубке. Сначала смотрел на горящие вокруг нас звёзды, чужие, неизученные, далёкие. Потом подключился к интерфейсу корабельного информатория и смотрел фильмы о Земле, планете, на которой я не бывал, но на которой родились и папа, и мама. Планете, на которой когда-то жил мальчишка по имени Рэй Закат. После того, как Рэй показал мне свою жизнь, я уже не мог говорить, что эта планета мне вообще незнакома. Потому что во мне остался кусочек памяти Рэя, наверно навсегда. За день эта память потускнела, стала слабее моей, но всё равно осталась во мне.

Пообедав, я вернулся в каюту. И сразу же заглянул в "окно". Рэй уже был "на месте". Он валялся на кровати и едва слышно насвистывал совершенно незнакомый мне, но достаточно прилипчивый мотивчик, такие если прилипнут, то прилипнут.

– Ещё раз привет, - сказал я и помахал рукой, - ты, похоже, немного раньше освободился?

– Отдыхаю, как видишь, - улыбнулся он, - да и в самом деле тоже отдыхаю. Обстановка вокруг "Иглы" за прошедшие часы улучшилась, концентрация пыли продолжает неуклонно уменьшаться.

– Тогда наверно стоит увеличить скорость? Прямо сейчас, а то когда ещё дотащимся до Золотистой.

– Раньше, чем мне бы этого хотелось, - вздохнул Рэй.

– Не понимаю я тебя. Тебе что, совсем не интересно оказаться там раньше?

– Ну почему, конечно же интересно, как человеку интересно. Но я не человек, а всего лишь машина и только машина. То, что я могу быть твоим собеседником, ещё не значит, что я могу быть и звёздным разведчиком. И ты не звёздный разведчик. Так что пока ты не станешь звёздным разведчиком в полной мере, нам лучше бы вообще не приближаться к Золотистой.

– Но почему?

– Мы практически ничего не знаем об этой звезде, о её планетной системе, о её обитателях. Очень вероятно, можешь мне поверить, что там действительно существует цивилизация, освоившая межпланетные полёты.

– Но ведь мы летим туда вовсе не для того, чтобы прятаться?

– Вот для того, чтобы не прятаться, ты и должен стать звёздным разведчиком. Просто иначе не ты будешь диктовать условия. Ну, да ладно, будет ещё время поговорить об этом подробнее.

– А почему не сейчас?

– Потому что сейчас я хочу пригласить тебя в гости, - Рэй улыбнулся с лёгкой хитрецой.

– Куда? Туда что ли? - я усмехнулся в ответ и кивнул головой в сторону его "каюты".

– Можно и сюда, разве это настолько уж невозможно.

– Я что, через экран пройду? Я не призрак, совсем даже не призрак.

– Зато я призрак, или почти что призрак. Ну, как, Вик, принимаешь мое приглашение?

– С тобою, Рэй, наверно ничему не стоит удивляться. Я согласен.

– Тогда проходи, - засмеялся Рэй.

– Ладно, кончай смеяться, и говори, где входить.

– Там же, где ты был вчера.

Пока я шёл, Рэй снова сопровождал меня своим голосом. Сначала через динамики в стенах, потом через браслет. Шифр на двери я снова набирал под диктовку, в памяти у меня он так и не отложился. Потом я поднялся по уже знакомой винтовой лестнице.

– Дверь направо, - голос Рэя в этот момент показался мне усталым.

Я снова оказался в тамбуре с висящими в прозрачных шкафах скафандрами.

– Надевай костюм, ко мне можно войти только в нём.

– Который из них надевать?

– Они совершенно одинаковые. Какой тебе больше понравится, тот и бери.

Я открыл шкаф справа. Потом наверно минут десять под руководством Рэя натягивал на себя костюм. Когда же с одеванием было покончено, Рэй сказал.

– Надевай белый шлем и заходи.

Белый шлем был самым большим, тяжёлым и сложным по конструкции. Массивное подвижное забрало могло оставлять открытым лицо, а когда оно опускалось, шлем становился практически глухой сферой. Несмотря на свой вес и размеры, шлем на голове практически не ощущался и движениям не мешал. Надев шлем, я вздохнул и толкнул дверь в уже знакомую мне по вчерашнему дню комнату. Пол прямо на глазах вздыбился и образовал кресло, но не такое, что было вчера, а высокое и чем-то напоминающее кресло в главной рубке.

– Садись, - одновременно со всех сторон прозвучал голос Рэя, - закрой глаза и максимально расслабься.

Я всё сделал так, как сказал Рэй. Но уже через секунду снова услышал его голос:

– Всё, можешь идти и снимать костюм. Я жду тебя в рубке.

– Что-то не получилось?

– Ещё не знаю до конца, жду тебя в рубке, иди быстрее.

На снимание костюма я потратил ещё минут десять. Аккуратно повесив его на прежнее место, я вышел из этого помещения. Но прежде чем спуститься в рубку, толкнул дверь, за которой висит кристаллический мозг, но на этот раз она не поддалась. Я не удивился этому, потому что Рэй вряд ли хочет, чтобы я заглядывал туда, когда захочу, и смотрел на него в его истинном обличии. Быстро спустившись по винтовой лестнице, я молча закрыл за собой панель и вошёл в рубку. Там ровным счётом ничего не изменилось: всё так же горели экраны, мерцали сигналы на консоли, а за левым экраном всё так же располагалось иллюзорное продолжение рубки. В лишнем, за экраном, кресле сидел Рэй. Как только я вошёл, он вместе с креслом повернулся в мою сторону и улыбнулся широко и задорно. Таким, какой он был сейчас, я его ещё не видел.

– Рэй, почему ты ничего мне не объясняешь? У тебя ничего не получилось?

– Ещё не знаю.

– Как это можно не знать?

Я подошёл вплотную к экрану и собрался опереться об него руками, совершенно ни о чём ещё не догадываясь. Рэй тут же вскочил с кресла, но успел только крикнуть:

– Вик, осторожней.

Мои руки, не встретив никакого препятствия, ушли вперед. От такой неожиданности я грохнулся на пол "иллюзорного" продолжения рубки, но тут же вскочил на ноги, понял всё, что произошло, и обрадовался этому:

– Рэй, как ты сумел это сделать?

– Вик, пожалуйста, не спрашивай меня об этом. О чем угодно можешь спрашивать, а об этом сейчас не надо, я тебе потом сам всё расскажу. А сейчас ты просто у меня в гостях, ты ведь сам хотел этого, и сам согласился на это.

Я посмотрел сначала на Рэя, потом на себя, но не заметил ровным счётом ничего необычного и потому спросил:

– Ну, а поздороваться-то по-человечески с тобой сейчас можно?

– Пожалуйста, сейчас уже можно, - Рэй подошёл ко мне вплотную и протянул руку.

Я немного помедлил. Ситуация и в самом деле была необычная. Я собирался поздороваться с человеком, которого нет, в помещении, которого тоже нет… Но ведь я вижу его точно так же, как и самого себя. И я сам принял его предложение придти к нему в гости. Я тоже протянул руку, и мы обменялись довольно крепким рукопожатием. Потом, для того, чтобы я лишний раз убедился в его материальности, Рэй толкнул меня в плечо. Я проделал с ним то же самое, и мы, одновременно рассмеялись. И смеялись так, без перерывов, наверно не меньше пяти минут. А когда устали смеяться, Рэй сказал:

– Ну, что, пойдём?

– Куда? - удивился я.

– Хочешь, к тебе в каюту, хочешь, ко мне, ты же сам хотел поговорить.

– Я и сейчас хочу.

– Тогда идём. В рубке, и в самом деле, не очень-то поговоришь, не для разговоров это место предназначено.

Рэй взял меня за руку. Крепко взял и шагнул через "экран" в "настоящую рубку", а я пошёл следом за ним. Я уже прекрасно понимал, что нахожусь в иллюзорном, созданном Рэем-суперкомпьютером мире. И я уже догадался, каким образом Рэй сумел провести меня в этот мир, но сейчас я ничего не сказал ему. Пока мы с ним, не торопясь, шли от рубки до каюты, успели поболтать о множестве пустяков, о коих в наши предыдущие встречи я даже и не решался говорить. Ведь только сейчас Рэй стал для меня по-настоящему человеком, обычным парнем. Рэй то и дело заразительно смеялся, а если и не смеялся, то, по крайней мере улыбка не сходила с его лица постоянно. Потом Рэй толкнул дверь в мою каюту и сделал приглашающий жест рукой, мол, проходи, не стесняйся. Я прошёл и сел в кресло. Рэй же, безо всяких церемоний, забрался ко мне на кровать, разулся и подтянул к себе ноги:

– Итак, Вик, о чём сейчас мы с тобой будем разговаривать? О Золотистой? Нет, только не сегодня.

– Тогда может быть всё же, закончишь рассказ о себе.

– Хорошо, я попробую, но только не знаю, удастся ли мне его закончить. Итак, на чём я остановился? А, да, помню.

Рэй задумался только на пару секунд и, тяжело вздохнув, начал:

– После всего, что случилось в тот день, мои создатели не знали, что им делать, и это взрослые солидные, хорошо образованные люди. Отыграть события назад было уже невозможно. Из моей памяти вообще нельзя ничего стереть выборочно, можно стереть только всю память сразу и записать на её место что-то другое, но для такой сложной манипуляции ни времени, ни возможностей у них уже не оставалось. Ну а делать хоть что-то им было нужно обязательно, и без промедления. Они считали, что я всё ещё не вполне готов к тому, чтобы быть машиной, что мне ещё хотя бы пару лет нужно было пробыть обычным "человеком". Но я-то уже узнал, что я не человек, знал и то, что никогда не был человеком. И, к тому же, оказавшись подключенным ко всем своим уровням, я запомнил, как это делать, и мог по собственной инициативе производить подключение, хотя, и не хотел этого делать. Вдобавок к этому, им стало практически невозможно управлять моим состоянием так, как они делали это прежде. И я уже не мог даже внешне быть подобием человека. После всего происшедшего я не хотел и не мог ни есть, ни спать, ни дышать. Я даже не мог уставать.

Всё это я смог выяснить всего за какой-то один день. Ночью я не спал. Сначала, правда, делал вид, что сплю, а на самом деле тщательно испытывал все свои вновь открывшиеся способности. Уже потом, далеко за полночь, я заметил, что и Андрей не спит. И до самого утра мы с ним разговаривали. Он, как сам мне сказал, очень жалел, что я не человек и никогда не смогу побывать у него в гостях. Потом он довольно долго рассказывал о себе, об их организации, носящей название "Дубль-два". Ты наверно не поверишь, но у него даже слёзы на глазах выступили. Он был полностью искренен. Потом наоборот, я доказывал ему, что, мол, всё то, что случилось, только к лучшему. Что я, мол, всегда мечтал отправиться к звёздам, и сейчас я к ним обязательно отправлюсь, пусть в ином качестве, чем я мечтал, но зато непременно. Когда же наконец-то наступило утро, Андрей сказал мне:

– Извини, Рэй, но больше я здесь, у вас, задерживаться уже не смогу. Сегодня же я возвращаюсь домой.

– Уже сегодня? - сказал я, искренне жалея о том, что всё уже заканчивается.

– Я бы хотел остаться у вас ещё. Но я просто не могу, я должен вернуться, - сказав это, Андрей так посмотрел на меня, что от этого его взгляда мне стало как-то не по себе.

В тот день Лек исчез из дома рано, мы даже не увидели его, а только услышали, как взлетает его личный дисколёт.

– Сколько же ему всё-таки лет? - спросил я в этот самый момент у Андрея.

– Кому? - не понял он.

– Леку, кому же ещё больше.

– Ком наверно и сам не знает точно, сколько ему лет, ведь он же ком.

– И всё же?

– Намного больше, чем думаем мы оба вместе взятые. Так он сам говорил, когда мы с ребятами спрашивали его об этом. Сашка, правда, знает точно, но молчит, слова из него не вытянешь, наверно у них с Комом уговор… Ладно, Рэй, мне уже и в самом деле пора.

– А с Леком ты не собираешься прощаться? Или хотя бы сказать ему, что ты уходишь?

– Об этом ему скажешь ты.

Я проводил Андрея. Я думал, что придётся идти до снесённого города, но не пришлось. Едва только посёлок скрылся за лесом, как Андрей сказал:

– Достаточно, отсюда я и отправлюсь домой, а дойду уже там, в своём мире.

Мы с ним коротко попрощались, и я сказал:

– Может быть, мы ещё встретимся?

– Может быть, - ответил он, - в этом мире нет ничего абсолютно невозможного, так говорят наши мудрецы, хотя я им и не во всём доверяю.

– Может быть, я когда-нибудь стану человеком и приду. - Высказал я совсем уж нелепую надежду. - Только, пожалуйста, не забывай обо мне. Может быть, пройдет очень много лет, может быть даже чересчур много.

– Рэй, сам не знаю почему, но я так сильно привязался к тебе. И, поверь мне, я очень жалею, что ты не человек… Всё, Рэй, заканчиваем прощание, мне уже пора. Я тебя не забуду и буду ждать, помни об этом. А сейчас отойди, пожалуйста, шагов на тридцать.

Я больше ничего ему не сказал, молча отошел на эти самые тридцать шагов, постоянно глядя на Андрея. Когда же я остановился, он немного виновато улыбнулся мне, точно так же, как и при нашей первой встрече, помахал рукой и мгновенно исчез, исчез без следа, только всколыхнулся и поднялся небольшим вихрем воздух, да ещё ударил по ушам негромкий хлопок, как от крошечного взрыва. Я до сих пор не могу объяснить этого, хотя и впитал в себя все доступные мне результаты научных исследований. И наверно именно тогда я в первый раз убедился, что ещё не до всего дошла в нашем мире наука, что ещё не всё доступно ей, что не всё она может понять и объяснить.

Наверно не меньше часа я просидел на берегу реки, глядя на бегущую воду, и только потом вернулся домой. Там сразу же включил глобалку. Шли новости Солнечной Системы. В них говорилось о вчерашних трагических событиях на трассе Луна-Земля. Показали насквозь пробитый лайнер, это было довольно мрачным зрелищем. Говорили о том, что спасти его было практически невозможно, так как никто не успевал. О том, что система Стратегической Защиты уже была активирована на уничтожение корабля. И что лайнер был спасён только лишь потому, что на его борту совершенно случайно оказался экспериментальный робот-супермозг из Центра Кибернетики и Искусственного Интеллекта. Показали посадку лайнера на Центральный Космодром Земли, которая была произведена совсем неплохо для корабля, повреждённого настолько серьёзно. А потом я увидел на экране самого себя возле дисколёта медслужбы. Только потом я узнал о том, что Лек был категорически против этого показа, но с его мнением не посчитались. В передаче было сказано, что именно вот этот одиннадцатилетний мальчик и есть тот самый робот-супермозг. Больше этого показа я выдержать не смог и отправился искать Лека, академика Александра Заката. Сначала я добрался до второй экспериментальной лаборатории ЦКиИИ, но там мне сообщили, что академик Закат отбыл в ЦИВП, на встречу с астрокапитаном Артуром Рикстом. Я добрался и до ЦИВПа, но там мне сообщили, что академик Закат и астрокапитан Рикст только что отбыли на Восточный Космодром.

Добраться до восточного космодрома оказалось намного сложнее, но всё же я справился с эти, и через полтора часа был там. Лека и Рикста я нашёл на том самом корабле, который видел вчера, и который показался мне необычным. Космодром усиленно охранялся Службой Безопасности, причем не Земли, а Содружества Планет. Но люди в зелёной форме беспрепятственно пропустили меня, как только я сказал им, кто я, они даже ни о чём не спросили. Когда я вплотную подошёл к кораблю, я был попросту поражён соразмерностью и совершенством его очертаний, скрытой в его чреве огромной мощью. И ещё, в этот самый момент я увидел академика и астрокапитана. Они только что вышли из корабля и о чём-то неторопливо беседовали, не обращая на меня ни малейшего внимания.

– Лек, - негромко позвал я, и только после этого меня заметили.

– Рэй, что ты здесь делаешь?

– Тебя ищу, а точнее вас обоих. Нам нужно серьёзно поговорить, для меня это очень важно.

Лек помрачнел, на несколько секунд задумался, а потом сказал:

– Если Артур не против, то поднимемся на корабль.

Рикст только кивнул, и мы вошли в кабинку лифта, который поднял нас до кают-компании корабля. Там я излил им всю свою душу, всё, что накопилось во мне за последний день. Я сказал, что уж если я машина, то и должен быть машиной, а не изображать из себя человека. Мне это уже стало противно, особенно сейчас, когда обо мне узнала вся Система. И я попросил не тянуть со мной. И если у них есть программа моего использования, то пусть они максимально ускорят её осуществление.

– Ты знаешь, где сейчас находишься? - Немного подумав, спросил у меня Рикст.

– В кают-компании какого-то нового корабля, но что это за корабль, я не знаю, - тут же без запинки ответил я.

– Это наша новейшая разработка. Корабль был построен по проекту нашей лаборатории меньше месяца назад. Единственный экспериментальный образец-прототип. Могу даже сказать, что это корабль нашего будущего. По дальности перехода он ничем не уступит самым мощным звездолётам Дальней Разведки. Несмотря на то, что он гораздо компактнее их, у него более мощная энергетическая установка, основанная на совершенно новых реакторах. Он способен на более быстрый вход в Пустоту, переход через Пустоту и выход из Пустоты. На сегодняшний день корабль прошёл только самые предварительные испытания… Так вот, если ты, конечно, согласишься, то можешь стать этим кораблем, главным мозгом этого звездолёта.

– Как называется корабль? - спросил я, немного подумав.

– У него пока ещё нет утвержденного имени, если бы оно было, ты прочитал бы его на обшивке, как и у любого другого корабля. По проекту этот корабль именуется "И-247Л", корабль серии "И". Если хочешь, то можешь сам придумать название, дать кораблю имя. Только должно быть выполнено одно условие, это имя обязательно должно начинаться на букву "И".

– "Игла", - ответил я без промедления, - я согласен, астрокапитан, но только, пожалуйста, не тяните со мной. Сейчас я боюсь только одного, полной неопределённости своего положения.

– Хорошо, - ответил Рикст, - затяжки не будет, это я тебе гарантирую. В течение недели тебя установят на звездолёте. И этот вопрос мы ещё обсудим подробнее.

Через шесть дней кристалломозг был установлен на "Игле". Имя, которое я дал звездолёту, было окончательно утверждено. Из этих шести дней, четыре я вообще не жил. Это был единственный случай, когда меня полностью отключали. Но когда меня включили вновь, то я по прежнему почувствовал себя человеком, хотя у меня уже не было тела робота, а мир я воспринимал при помощи всех регистрирующих приборов "Иглы". Я чувствовал себя человеком, несмотря на то, что оказался подключен ко всем информационным сетям Системы, перехватывал все радио и ТП-передачи, которые были мне доступны, несмотря на то, что я видел и слышал всё это сразу, одновременно. Я был суперкомпьютером, кибермозгом новейшего, не имеющего аналогов звездолёта, но я всё равно чувствовал себя человеком и никак не мог с этим справиться. Тогда я связался с Леком, в первый раз синтезировав изображение и голос мальчишки Рэя, и обо всём этом рассказал ему. Но он ничуть не удивился и сказал прямо:

– Я не хотел этого, Рэй, но так получилось, такова судьба. Мы же только обыкновенные люди, а не всемогущие боги, чтобы бороться с судьбой. Поверь мне, ты найдёшь своё счастье и в том качестве, в котором сейчас находишься, если конечно будешь стараться его найти.

– Лек, можно тогда хотя бы одно, самое последнее желание.

– Я не могу тебе в этом отказать.

И я попросил у него ещё один, последний месяц. Последний месяц для того, чтобы побыть в облике человека, но только так, чтобы я не был похож на того Рэя, каким был раньше. Лек согласился сразу же, без каких бы то ни было условий и оговорок, и уже через два дня всё было для этого готово.

Включив канал связи, я на какое-то мгновение потерял сознание, но тут же "очнулся" во второй лаборатории ЦКиИИ, в прохладной и совершенно пустой комнате, лёжа на голом полу и чувствуя, что мне холодно. Очнувшись, я сразу же вскочил на ноги. На ручке двери висела одежда для меня, но прежде, чем её одеть, я увидел своё отражение, дверь была зеркальная. Себя самого я естественно не узнал. Это был какой-то мальчишка повыше меня прежнего ростом, со светлыми, слегка вьющимися волосами, большими голубыми глазами с длинными пушистыми ресницами. И ещё, он был серьёзно, почти как Антон, загорелым. И всё-таки, не смотря ни на что, сейчас это был я. И этот мой новый облик сразу же понравился мне. Я быстро оделся и, открыв дверь, вышел. За дверью, в большом вращающемся кресле, сидел Лек. Но, увидев меня в таком виде, он даже не улыбнулся. Лицо его было почти что каменным и не выражало никаких чувств, словно это он, а не я был роботом. Он внимательно посмотрел на меня и спросил безразличным тоном:

– Разве ты чем-то недоволен?

– Зачем вы сделали из меня такого красавца?

– Ты просил только о том, чтобы не быть похожим на прежнего Рэя… Когда-то, очень давно, я хотел, чтобы таким вот был мой сын, но сына у меня так никогда и не было, и, похоже, что уже никогда не будет…

– Зачем… Извини, Лек, я не хотел тебя обидеть.

– Я на тебя не обижаюсь… Ведь именно ты подарил мне одни из самых счастливых лет моей жизни… Но тебе пока ещё этого не понять.

– Я понимаю, Лек.

– Вряд ли, - устало сказал он, и я больше не стал ничего спрашивать.

– Ну, я пойду? - спросил я.

– Погоди, я обязан тебя предупредить. Сейчас тебе нужно быть намного более аккуратным, чем ты был прежде, ведь за своим состоянием и за этим телом сейчас следишь только ты сам.

– Я знаю, Лек… Можно ещё один вопрос?

– Давай.

– Мне будут сниться сны?

– Не знаю, - сказал он после короткой паузы, - это зависит только от тебя самого. А теперь иди.

И я ушёл. Покинул ЦКиИИ, я сразу же направился в Быструю Речку. Там солнце уже клонилось к горизонту, начинался вечер. Я медленно прошёлся по посёлку, потом направился на то место, где мы обычно встречались с Антоном. Об этом месте мы с ним так и говорили: "Наше место". Там я и нашёл Антона. Он сидел на берегу реки, меланхолично бросая в воду мелкие камушки, и смотрел, как разбегаются по воде круги.

– Здравствуй, - сказал я ему.

Он посмотрел на меня, отвел глаза в сторону и ничего не ответил.

– Можно мне тут посидеть?

Он снова посмотрел на меня и молча кивнул головой. Тогда я сел рядом с ним, почти вплотную. Он даже отодвинулся, ему мое присутствие было неприятно.

– Я знаю, тебя зовут Антоном, - сказал я после небольшой паузы.

– Откуда ты меня знаешь? - сказал он с вызовом и посмотрел на меня непонимающим взглядом.

– Просто оказалось, что у нас есть общие знакомые.

– Тебя кто-то прислал?

– Нет, я сам пришёл. Я вообще-то не из тех, кого присылают. Просто я узнал, что тебе немного не по себе, вот и пришёл.

– Зачем?

– Не знаю.

– Немного, говоришь? - он буквально стрельнул в меня глазами, - ничего себе немного.

И всего за какой-то час он рассказал мне почти всю свою историю. Она была мне, конечно же, большей частью известна, но я делал вид, что внимательно слушаю. Потом он рассказал о недавних событиях на лунной трассе, о том, что его единственный, лучший и незаменимый друг оказался не человеком, а роботом. И что после того, что случилось, он стал машиной полностью, и что он его никогда уже больше не увидит.

– А ты хотел бы его увидеть? - спросил я, когда он наконец-то закончил.

– Очень, я ведь столько должен ему сказать. Ведь это он спас меня, спас всех нас, для этого он пожертвовал самим собой. Но не знаю, захочет ли он вообще разговаривать со мной.

– Ты же сказал, что он твой друг, разве он думает иначе?

– Я не знаю, что он сейчас думает, а раньше… не знаю.

– Но ведь ты же можешь с ним поговорить.

– Не понимаю.

– Если он киб-интеллект, мыслящая машина, то обязательно должен быть включен в глобальную информсеть. Нужно только знать сигнал вызова.

– А я его не знаю… И не буду же у академика Заката узнавать, он меня четыре дня назад вовсе выставил за дверь, а позавчера вообще куда-то уехал и до сих пор не возвращался. А астрокапитан Рикст, я и его сумел достать, сказал мне, что поговорить с Рэем сейчас вообще невозможно.

– Я могу тебе немного помочь. У тебя случайно нет с собою переносного видеофона? Свой я дома забыл.

– А у меня вообще нет. Дома есть, но большой.

– Можно и большой.

– Пойдём?

– А у тебя дома…

– Никто ничего не скажет.

Дома у Антона всё было точно так же, как и в прошлый раз, когда я бывал у него. Я вежливо поздоровался с его мамой. Потом Антон провёл меня в свою комнату и попросил немного подождать. Через минуту он вернулся и притащил домашний видеофон. Я не хотел показывать ему, что мне знаком код вызова корабельного кибермозга "Иглы", поэтому пришлось прибегнуть к одной небольшой хитрости. Я набрал именно этот код, но синтезировал на экране изображение молодого мужчины, очень похожего на меня теперешнего, на фоне помещения, виденного мной во второй лаборатории.

– Привет, Рон, - сказал я изображению.

– Ну что тебе ещё, Игорь? - ответил я сам себе, но только через видеофон.

– Рон, помнишь, ты рассказывал мне о супермозге, который вы устанавливали на "Иглу"?

– Ну и что ты этим хочешь сказать?

– Ты можешь узнать код-вызов этого супермозга в глобальной сети?

– Ты что, "Игла" - корабль секретной лаборатории. Их Служба Безопасности опекает, причем не земная, а Содружества.

– Только не говори, что у него нет выхода в глобалку, это было бы для киб-интеллекта пыткой. Ну, всё-таки узнай, я очень тебя прошу. Это нужно не для меня, а для того парня, друга этого супермозга.

Изображение на экране нахмурилось и сказало:

– Хорошо, я попробую, но гарантировать не могу. Где мне тебя искать?

Я слегка толкнул Антона локтем и спросил шёпотом:

– Какой номер вашего видеофона?

Он тут же произнёс его. Экран померк, я отключил этот канал связи. Антон спросил:

– С кем ты сейчас разговаривал?

– Это мой старший брат. Он обязательно добудет этот самый код, я его, Рона естественно, хорошо знаю.

Потом мы минут десять разговаривали с Антоном о разных житейских мелочах. И он, буквально на глазах, становился обычным Антоном, таким, какого я знал всегда. Когда же я посчитал, что времени уже прошло достаточно, я послал вызов на стоящий на антоновом столе видеофон. На экране снова появился выдуманный мною Рон и тут же сказал:

– Запоминай, - и произнес длинный ряд цифр, - запомнил?

– Разумеется, шеф, на память мне ещё рановато жаловаться.

– Но только в случае чего постарайтесь меня не подставить.

– Как можно, шеф.

– Ну, всё, давайте-бывайте.

Экран снова погас. Я подтолкнул Антона и сказал:

– Ну что, набирай.

– Не знаю… боюсь что ли.

– Почему боишься?

– Не знаю.

– А ты не бойся. Хочешь, я сам вызову твоего друга?

– Я сам.

Антон ещё немного помедлил, потом вызвал меня через видеофон. Экран его видеофона осветился ровным матовым светом, а сухой металлический голос сказал:

– Я вас не вижу. Я Искусственный Интеллект ЦНЛ-003, кибермозг корабля И-247Л "Игла". Кто вы?

Антон закрывал рукою зрачок видеокамеры так, что я не мог его видеть через видеофон. Поэтому я повторил:

– Назовите себя. Иначе я буду вынужден самостоятельно определить номер вашего видеофона, и навести все необходимые справки.

– Извините, я ошибся, - сказал Антон и тут же отключил аппарат.

Тогда я тут же послал вызов и крикнул через видеофон своим обычным голосом:

– Антон, это ты? Я тебя по голосу узнал. Зачем отключился-то?

– Это ты, Рэй?

– Ну, конечно же, я, кто же ещё.

– А почему я тебя не вижу.

– А как ты меня можешь видеть. Вообще-то, если хочешь…

– Хочу, Рэй.

Я тут же синтезировал на экране изображение того мальчишки, которого столько времени считал собой:

– Антон, как хорошо, что ты меня вызвал. А я всё жду, жду, когда ты мне позвонишь, и никак не могу дождаться.

– Всего-то восемь дней прошло.

– Для меня, Антон, сейчас совершенно другое время, оно просто тянется, даже секунда - это просто ужасная пропасть времени.

– А почему ты сам, если мог, не вызвал меня?

– Я не мог, Антон. Я подумал, что моё общество может оказаться тебе неприятным.

– Ерунда, Рэй, как ты можешь быть мне неприятным.

– Но ведь я же не человек, и даже не подобие человека.

– Ты же Рэй. Рэй, которого я всю жизнь знаю. Мой лучший друг.

– Спасибо, что ты по-прежнему так считаешь.

Мы проговорили с Антоном наверно не меньше часа. Это трудно, Вик, изображать одновременно двух человек. Тогда это мне было трудно, это сейчас такое оказалось бы для меня пустяком, но и тогда я справился. Под конец Антон познакомил меня с самим собой. И я перекинулся с самим собой парой фраз. А после разговора Антон предложил мне:

– Может быть, погуляем немного, если ты не против?

– Сегодня не могу, мне пора возвращаться.

– Куда?

– Домой, конечно же, - улыбнулся я, - я ведь не в вашем посёлке живу, а дома у меня уже ночь началась.

– А завтра ты сюда прилетишь?

– Прилететь-то не сложно, но только зачем?

– Не знаю.

– Ну, если ты этого хочешь, я могу прилетать и каждый день.

– Я хочу.

И я действительно "прилетал" каждый день. Хотя вообще-то никуда из посёлка я и не исчезал, а так, чтобы никто этого не заметил, пробирался в свой дом, дом, в котором прожил столько лет. Но дом, в котором я знал абсолютно всё, поначалу казался мне чужим. Лек дома не появлялся, и я не вызывал его, потому что не видел в этом смысла. Уснуть в первые дни, а точнее говоря ночи, я вообще не мог. Но времени на эксперименты над собой у меня было много, я сумел многое просчитать и проанализировать. Потом я сумел так себя перепрограммировать, что смог спать и даже видеть сны. Но сны эти были очень странными и необычными.

И ещё, по вечерам я разговаривал с Антоном через видеофон. Сначала Антон говорил со мной так, словно бы всё было как прежде и ровным счётом ничего не изменилось. Но потом темы наших разговоров стали перемещаться в области космонавтики и звездоплавания, истории колонизации планет Содружества. Я вспоминал то, о чём мы с ним когда-то мечтали, но Антон почему-то не поддерживал таких разговоров. Толи они стали ему неинтересны, толи была какая-то другая причина. Когда же я видел его днём, всё было совершенно по-другому. И ведь он даже ни в малейшей степени не подозревал, что я - это я, просто в совершенно другом облике. А я и не хотел, чтобы он это узнал. Дней через десять Антон вызвал меня уже поздно вечером.

– Привет, Антон, как у тебя дела?

– Здравствуй, Рэй, всё нормально. Сегодня я всё-таки прошел тест за шестой год обучения.

– Поздравляю, удалось всё-таки выиграть год, а ты не верил, что получится.

– Помнишь, мы с тобой этого хотели, выиграть несколько лет, специально готовились… Только это тебе сейчас уже не нужно, ты и так знаешь всё.

– Знаю ли? Просто я могу в миллионы раз быстрее найти любую необходимую мне информацию. Ведь я подключен ко всем информационным сетям Солнечной Системы.

– И даже секретным? - спросил он с неподдельным интересом.

– Смотря как сказать, - усмехнулся я и сказал ему правду, - просто для машины моего класса не существует такой сети, в которую было бы невозможно проникнуть, если конечно она не является полностью изолированной… Тут скорее действует принцип приличия.

– Ты имеешь в виду то, что подсматривать в щёлку нехорошо и неприлично?

– Именно это я и имею в виду.

– Но если я попрошу тебя узнать кое-что секретное, ты сделаешь это для меня?

– Смотря, что тебе нужно узнать?

Антон немного помялся, потом посмотрел прямо в зрачок передатчика и сказал словно бы не своими словами:

– Двенадцать лет назад Службой Безопасности Содружества Планет проводился секретный эксперимент под кодовым названием "Чужая спираль". Я бы хотел узнать, что это был за эксперимент и как он связан с моим дядей и со мной лично. Для меня это очень важно

– Хорошо, я попробую в этом разобраться, а завтра всё тебе расскажу.

– Но ты же сам сказал, что в миллионы раз быстрее можешь найти нужную информацию, - сказал Антон слегка разочарованно, наверно он ожидал мгновенного ответа на свой вопрос.

– Ну, во-первых, я не знаю, где мне искать ответ и что конкретно искать. Да и к тому же, тебе наверняка нужна не неподъёмная куча голой информации, а хорошо подготовленная выборка.

– Хорошо, я подожду до завтра, - сказал Антон и потянулся к выключателю видеофона.

– Ты что, собираешься отключиться?

– Ты же сейчас будешь искать.

– Ну и что, это ничем не помешает нашему разговору. Поиском уже занимается другой мой уровень.

– Я до сих пор не могу привыкнуть к такому тебе.

– Антон, я и сам не могу к такому себе привыкнуть, не отключайся, пожалуйста. Я не хочу оставаться один.

– Я не отключаюсь.

– Спасибо, Антон. А то недолго мне ещё осталось быть на Земле.

– Ты уже улетаешь?

– Через три месяца корабль выходит на межзвёздную трассу. Главные и окончательные испытания.

– Как бы мне хотелось побывать на этом твоем звездолёте, ты столько мне про него рассказывал.

– Конечно не знаю точно, но я наверно смогу это устроить. Я поговорю с Рикстом о том, чтобы он допустил на "Иглу" одного человека. Возможно, он и не откажет.

– Двоих человек.

– Почему двоих? - спросил я, хотя и без этого вопроса всё прекрасно понимал, и я бы удивился, если бы Антон забыл про Игоря. - Точнее говоря, кто будет вторым?

– Помнишь того парня, который был со мной, когда я в первый раз вызвал тебя по видеофону.

– Я ничего не забываю. Его зовут Игорем, и вы познакомились в тот самый день.

– Ты его знаешь?

– Может быть не так хорошо, как тебя, и не так хорошо, как хотелось бы мне, но знаю… Его я в первый раз увидел за несколько часов до того твоего вызова. Я с ним говорил, и он меня понял.

– Так это ты прислал его ко мне?

– Нет, я его не присылал, он сам пришёл к тебе. Вряд ли я смог бы прислать его, если бы он этого сам не захотел.

В этот момент я, прозондировав уже почти все открытые информационные сети, наконец-то наткнулся на упоминание об эксперименте "Чужая спираль", о чём не замедлил сообщить Антону:

– Антон, я, кажется, всё-таки нащупал след этой твоей "Чужой спирали".

– Только сейчас?

– Мне пришлось просмотреть почти все открытые сети, а это само по себе довольно странно. Извини, Антон, я сейчас отключусь, дальнейший поиск потребует уже всего меня. А завтра я сам свяжусь с тобой и обо всём расскажу.

– Погоди, Рэй, а если отвечу не я?

– Ну и что, они не позовут тебя, что ли?

– Рэй, я не хочу, чтобы мои родители тебя сейчас видели.

– Думаю, что понимаю тебя. Они меня не увидят, я могу показать на экране любое лицо. Хотя бы этого твоего друга Игоря.

– А меня ты можешь показать?

– И тебя тоже, чем ты хуже других.

– Покажи, я посмотреть хочу.

– Ну, если так хочешь.

Я сменил изображение на экране и стал там точной копией Антона:

– Ну и как?

– Просто здорово… Ты ведь так можешь таких дел натворить.

– Не бойся, не натворю, я не хочу никому ничего плохого. До свидания, Антон.

– До завтра, Рэй.

Да, вопрос, который мне задал Антон, был не из лёгких, а, наоборот, самый трудный из тех, которыми я задавался. Поиски в открытых сетях не дали мне практически ничего, хотя обычно там было можно узнать абсолютно всё о том, что представляет собой та или иная засекреченная программа или эксперимент. Естественно это было возможно только для суперкомпьютера, но уж никак не для рядового человека. Но я нашел там только жалкие упоминания, из которых было ровным счетом нельзя узнать ничего. Но я точно узнал то, что "Чужая спираль" была как-то связана со Службой Безопасности Содружества. Тогда я, насколько мог осторожно и незаметно, проник в секретную информсеть Службы Безопасности. Но всё, что я сумел выяснить там, это то, что данный эксперимент был как-то связан с какими-то странными находками в системе Нового Солнца, и что тут, по подозрениям СБ, здорово попахивало вмешательством извне. И ещё, я выяснил там, что более подробная информация об эксперименте "Чужая спираль" хранится в специальном закрытом информатории Совета Безопасности, который не имеет выходов ни в одну из информационных сетей, и что работать с ней могут только по специальному решению Совета Безопасности. Что ни говори, а тогда я был серьёзно взволнован, ведь я впервые столкнулся с тем, что не могу достать ответ на заданный мне вопрос о реально имевших место событиях. Я впервые столкнулся с секретностью подобного уровня. Рано утром я вызвал Антона и попытался объяснить ему всё это. Антон же отреагировал на моё объяснение так, словно бы ожидал именно такого ответа, а не какого-то другого.

– Но я действительно не могу узнать ничего сверх этого. Я абсолютно бессилен.

– Оказывается, что я знаю даже больше, чем ты.

– Может быть, поделишься этим знанием со мной?

– Хотел бы, но не могу, я обещал, что не скажу ни слова… И так я сказал слишком много для такого супермозга, как ты.

– Не пойму я тебя, Антон.

– Меня и не нужно понимать, потому что я сам себя не понимаю… Если бы ты был человеком, тогда я бы наверно доверился тебе, но ведь ты же просто холодный и мощный электронный супермозг, который никогда не был человеком и никогда им не сможет стать, даже если очень захочет. - На глазах у Антона выступили злые слёзы, и он тут же отключил видеосвязь со мной.

И тогда я понял, что быть прежним Рэем я уже никогда не смогу. По крайней мере, для Антона уж точно не смогу. Но у меня оставалось ещё одно я. Этим я был Игорь. Ты наверно сейчас не очень-то понимаешь меня. Ты думаешь, что Игорь и Рэй - одно и то же лицо. Нет, это не так, совсем не так. Для того чтобы Антон ничего не понял, мне пришлось по сути дела создавать совершенно новую личность. И я не хотел, чтобы Антон и во второй раз разочаровался во мне. В тот день я в качестве Игоря снова встретился с Антоном. Он пришел к речке, а я уже ждал его там. Антон был неестественно хмурый, но всё-таки поздоровался со мной первым:

– Привет, Игорь.

– Ну, здравствуй, Антошка. Ты, по-моему, сам не в себе сегодня. Что-то случилось?

– Ничего не случилось.

– Ты мне не ничевокай, а выкладывай.

– Да с Рэем поругался.

– Из-за чего, если конечно не секрет?

– Об этом лучше вообще не говорить.

– Ну, как хочешь.

– Я его просил узнать кое-что для меня, а он не смог этого сделать.

– Не смог? Это очень странно. Если киб-интеллект такой мощности, как Рэй, не смог, то, может быть, на твой вопрос вообще нет ответа.

– Ответ есть, но он засекречен в высшей степени.

– Тогда зачем он тебе?

– Просто для того, чтобы знать.

Несколько минут мы молчали. Смотрели, как течёт река, как плещется в ней мелкая рыбёшка. Потом Антон сказал:

– А ещё Рэй обещал попросить разрешения на то, чтобы мы с тобой побывали на "Игле"… Только вот не знаю, попросит ли после того, как я его по всякому обозвал.

– Как, например?

– Холодным мощным супермозгом. И ещё, я сказал, что он никогда не был и никогда не будет человеком, даже если очень захочет.

– Да, на это он может и обидеться. Хотя вряд ли, ты ведь говорил ему одну только правду и ничего кроме неё. А своё обещание он постарается выполнить. Ведь он никогда и ничего не забывает.

– Значит, не забудет и того, что я ему сказал. Я же просто погорячился, и сам сейчас об этом жалею.

В это же самое время я разговаривал с Рикстом. Он сам пришел на звездолёт, и первым завёл разговор.

– Видишь ли, Рэй. Мы намечаем ещё одну, внеплановую проверку корабля. Через пару дней "Игла" должна будет совершить облетный рейс Системы с посадками на восьми планетах.

– Разве эта проверка нужна, капитан? В планетарном режиме испытаний было проведено достаточно. И это будет никакая не проверка, а просто развлекательная прогулка.

– Может быть и так, но проверка состоится.

– Я с этим и не спорю. На борту будет полный экипаж?

– Нет, на борту буду один только я, да и то только на случай крайней необходимости.

– Вы хотите сказать, что испытываться буду я?

– Точнее говоря то, как ты состыкован с кораблем и насколько хорошо можешь выполнять свои обязанности.

– Понятно, капитан, готов выполнять. Но только у меня есть ещё несколько вопросов и одна просьба…

На берегу реки же я продолжал разговаривать с Антоном:

– А что, если бы вдруг Рэй предложил бы тебе экскурсию не только по звездолёту, а по всей Солнечной Системе?

– Нет, такого просто никогда не может быть. Рэй сейчас наверняка соблюдает пресловутый принцип перестраховки, как, впрочем, и все люди, связанные с "Иглой".

– Ну, а всё-таки, согласился бы ты или нет?

– Ещё и спрашиваешь. - Улыбнулся Антон.

В это время на корабле:

– Вы наверно знаете, что академик Закат исполнил мою последнюю просьбу, и что эта просьба собой представляет?

– Да, знаю.

– Как мне поступить в этой ситуации?

– Если хочешь, то и в этом качестве ты тоже сможешь находиться на борту "Иглы".

– Тогда у меня будет просьба.

– Давай, выкладывай свою просьбу.

И я попросил у него, чтобы со мной на корабле был мой друг Антон. Рикст сначала отказался, причём в довольно категорической форме, но потом, немного подумав, всё же согласился, поставив условие, что это будет последняя моя подобная просьба. Я же сообщил об этом Антону только вечером. Он сам вызвал меня, чтобы извиниться за то, что сказал утром.

– Да брось ты, Антон, я уже всё забыл.

– Мне Игорь сегодня сказал, что, мол, ты никогда ничего не забываешь.

– Если захочу, то могу и забыть, правда, не навсегда, так же, как любой человек, как ты, например… Ну, да ладно. Вчера я обещал, что ты побываешь на "Игле".

– Ты обещал, что двое.

– Ну, конечно, можно и двоим. Так вот, я предлагаю нечто более существенное, чем просто экскурсия по кораблю. Это будет что-то вроде турне по планетам Системы. Вы согласны на такое?

– Конечно, - заулыбался Антон, - точнее, я согласен, а про Игоря ещё не знаю.

– Ну, с ним-то ты, надеюсь, договоришься. Старт "Иглы" намечен на послезавтрашнее утро. А весь полёт займет шестнадцать дней.

– Ой, тогда надо же у родителей разрешение просить. Да и Игорю сообщить, а я даже не знаю, где его найти.

– Могу тебе в этом помочь. Я сам поговорю с ним.

– Лучше узнай номер его видеофона.

– Так ты связь со мной отключишь. Вот что, лучше я сам свяжу вас.

Никаких осложнений не возникло, и через два дня, утром мы с Антоном оказались на Восточном космодроме Земли.

– Так это и есть знаменитая "Игла"? - спросил Антон у встретившего нас Рикста.

– Это "Игла". - Немного суховато ответил Рикст. - Но только она ничем ещё не знаменита. Скорее даже наоборот, неизвестна и серьёзно засекречена. И только сегодня она в первый раз выйдет в свет как "Игла".

– Но ведь Рэй говорил, что звездолёт в большей степени уже испытан.

– Испытан, но только без БИКМа.

– А это что такое? - спросил Антон.

– Интеллектуальный бортовой кибермозг.

Услышав это, Антон замолчал, и молчал, пока мы шли к кораблю. А когда подошли, я выдвинул трап и открыл дверь шлюза.

– Добро пожаловать на "Иглу", - сказал я через наружные громкоговорители голосом Рэя.

– Привет, Рэй! - тут же крикнул в ответ Антон.

– Здравствуй, Антон, - здороваясь, я покачал выдвинутыми наружу антеннами и слегка втянул одну из опор так, чтобы было можно подумать, что корабль поклонился или кивнул головой. Увидев это, Рикст улыбнулся и погрозил пальцем одной из видеокамер корабля, словно нашкодившему мальчишке.

Тот полёт "Иглы" прошёл без малейших проблем и неувязок, точно по намеченной Рикстом программе. Он и в самом деле оказался чем-то вроде экскурсии или лёгкой прогулки.

Первую посадку мы произвели на Меркурии. На подходе к планете я провел "Иглу" неподалёку от меркурианского экрана - огромного отражателя, заслоняющего для Меркурия часть Солнца, и делающего температурный режим на планете пригодным для человека. "Игла" медленно опустилась на Центральный Космодром Меркурия. Мы с Антоном на целый день были предоставлены сами себе на ещё не до конца освоенной планете, большую часть поверхности которой по-прежнему занимала безжизненная пустыня. На рейсовом дисколёте мы слетали к океану, искупались там и немного позагорали, потом побывали в молодых городах и на самом краю пустыни, где люди занимались её благоустройством; видели молодые лесопосадки на фоне всё ещё остающегося лунным пейзажа, строящиеся города и посёлки. Потом мы вернулись на космодром и несколько часов наблюдали, как взлетают и садятся на поле неуклюжие с виду громады грузовозов, как легко взмывают к небу и спускаются с неба изящные пассажирские лайнеры. А вечером "Игла" уже покидала Меркурий.

Утром следующего дня мы прибыли на Венеру. Здесь я тоже провел корабль так, чтобы показать Антону венерианский экран, значительно превосходящий по размеру экран у Меркурия, но более редкий и пропускающий больше света к поверхности планеты. Мы сделали два витка вокруг Венеры, прежде чем получили разрешение на посадку. Получив его, я посадил корабль на Северный Космодром Венеры. Рикст сказал, что тут мы пробудем двое суток и так же, как и на Меркурии, удалился.

Венера это естественно не Меркурий, а вторая по населению и значимости планета в Солнечной Системе, освоенная уже достаточно давно для того, чтобы казалось, что тут всегда было так. Здесь у Антона были знакомые. По правде говоря, это были и мои знакомые, но в таком облике они меня не знали, а я не подавал виду. Это были ребята, с которыми мы познакомились в самом начале этого лета, на Земле они были на экскурсии. У них мы и переночевали, и вообще, эти два дня на Венере пролетели почти незаметно, быстрее, чем день на Меркурии, да и улетать с Венеры нам не очень-то хотелось, потому что мы не успели сделать всего того, что хотели и предлагали нам знакомые ребята.

Покинув Венеру, "Игла" продолжила свой путь по Солнечной Системе. Третьей планетой, на которую мы опустились, был Марс, самая первая колонизированная землянами планета, самая густозаселенная и благоустроенная. На Марсе мы пробыли ещё двое суток. Успели много где побывать и много на что посмотреть, было очень интересно, и улетать с Марса тоже не очень-то хотелось.

После Марса "Игла" отправилась за пояс астероидов, к Юпитеру и дальше. Мы садились на Ганимед, Титан, Титанию и Плутон, холодные и безжизненные планеты, ещё не освоенные, на которых были даже не поселения, а только базы землян. Но нам удалось побродить в скафандрах под чёрным небом и далёким Солнцем, побывать на самом переднем крае освоения Солнечной Системы.

Ровно через шестнадцать суток после старта, "Игла" опустилась на свою стоянку на Восточном Космодроме Земли. Как только мы приземлились, Рикст сразу же ушел, даже не попрощался, а мы с Антоном остались на корабле вдвоём. Хотя Антон-то считал, что втроём.

– Ну, как, Антош, понравилась экскурсия? - спросил я с экрана, находясь в образе Рэя.

– Нормально, Рэй, всё было просто здорово. И корабль ты водишь просто бесподобно.

– На то я и корабельный мозг.

– Мы с Игорем ещё придём к тебе сюда, астрокапитан нам разрешил.

– Не стоит, Антон, я и на любом другом экране выгляжу точно так же.

– Но ведь мы же с тобой всё-таки друзья.

– Спасибо, Антон, что по-прежнему так считаешь, и до свидания. Мне сейчас нужно работать.

Я сказал это и отключил экран. Но, тем не менее, я, в образе Игоря, вместе с Антоном вышел из корабля. Но я всё равно знал, что долго так продолжаться не может, и уже пора сказать Антону о том, кто я на самом деле.

– Ты куда сейчас? - спросил у меня Антон.

– А ты куда собираешься?

– Я в Речку, нужно показаться родителям и сообщить, что я жив, здоров и уже вернулся на Землю.

– Можно мне с тобой?

– Пожалуйста, я совсем не против компании.

В посёлке Антон сразу же убежал домой, а я, предупредив его об этом, отправился к речке. Чем ближе подходил тот момент, когда я должен был во всём ему признаться, тем сильнее мне не хотелось этого делать. И я даже загадал, что если через полчаса Антон не появится, я просто исчезну, и он больше ничего не услышит и не узнает об Игоре. Но Антон появился через двадцать минут, по-прежнему одетый в полётную повседневку "Иглы", которую я, с разрешения Рикста, сделал для нас обоих.

– Когда мы в следующий раз пойдём к Рэю? - сразу же спросил он.

– Никогда, - ответил я ему правду.

– Почему, нам ведь разрешили?

– Антошка, разве ты так ничего и не понял, - сказал я и насвистел ему незатейливый мотив песни о звездолётчиках, которую мы с ним сочинили сами, ещё два года назад, и о которой никто ничего не знал, кроме нас двоих. Выражение лица Антона мгновенно изменилось, и он неуверенно, но с какой-то надеждой и тайной радостью спросил:

– Рэй? Ты Рэй!?

– Ну, наконец-то ты догадался, Антошка. А я всё думал, догадаешься или нет.

– Не очень-то ты и хотел, чтобы я догадался.

– Если честно сказать, вообще не хотел. Даже сейчас подумывал исчезнуть так, чтобы ты ничего не узнал.

– Рэй, я ничего не пойму.

– Тут столько всего напутано, что я и сам плохо всё понимаю. И я сейчас должен уйти, немедленно, я обещал самому себе. Давай расстанемся по-хорошему, как друзья. И не провожай меня, пожалуйста.

Я поднялся, положил руки на плечи Антону, постоял так с полминуты и быстро пошёл прочь, через посёлок, к посадочной площадке, рейсовых дисколётов. Но по дороге, проходя мимо своего дома, я почти что столкнулся с Леком.

– Привет, мальчик, - он явно был в хорошем настроении, не то, что при нашем предыдущем свидании, - куда это ты так несешься?

– Здравствуй, академик.

– Фу ты, нашел, как назвать.

– А как лучше? Комом?

– Лучше так, как привык.

– Не могу, сейчас не могу. А спешу я сейчас к вам в лабораторию, чтобы окончательно распрощаться с человеческим обликом.

– Тебе что-то не понравилось?

– Видишь ли, человеком можно или быть или не быть, между этим не удержишься, тяжело. Ну, я пойду.

– Погоди, у меня есть для тебя подарок, кое-кто просил это тебе передать.

Он сунул руку в карман и извлек на свет старинные, со стрелками, механические часы, хорошо мне знакомые.

– Это Андрей передал?

– Он, я только что вернулся от них. И ещё, он просил тебе сказать, что они обязательно принесут тебе удачу, и что, пока они идут, всё у тебя будет хорошо. Он просил, чтобы ты не забывал Андрея с Земли тридцатой.

– Но ведь это же его талисман.

– Он сказал, что такой талисман тебе сейчас намного нужнее, чем ему. И что твое самое большое желание, если ты будешь в это верить, когда-нибудь обязательно исполнится. Пусть они будут для тебя памятью о твоем друге Андрее. Бери…

Рэй прервал свой рассказ, потянулся, поставил босые ноги на пол и, посмотрев на меня, сказал:

– Ну, вот и всё, наверно уже сказано достаточно.

– На сегодня?

– Вообще достаточно, - улыбнулся он.

– Ну а что было дальше?

– Дальше не было ничего интересного. Я просто перестал быть Рэем, как сам того хотел. "Игла" выполнила несколько испытательных полётов. Потом этот незапланированный рейс к Диверу, а дальше ты сам всё уже знаешь. И если бы не было того столкновения, и не был бы ты таким, какой ты есть, не был бы я сейчас для тебя Рэем. Я ведь не виноват, что мы с тобой стали друзьями.

– А я что, виноват, что ли? - я встал с кресла и сел на кровать рядом с Рэем, взял его за руку. - С тобой мне хорошо.

– Мне тоже хорошо, хотя я уже не тот Рэй, что был прежде, не тот Рэй, о котором я тебе рассказывал. Прежним Рэем мне уже не быть никогда.

– Ну, а что стало с Антоном?

– Ну а что с ним может стать, насколько я знаю, у него всё было в порядке. Он сейчас твой ровесник. После того своего признания, я редко с ним общался, и чем дальше, тем реже, наши пути быстро расходились, и, похоже, навсегда. Я знаю, что он с родителями перебрался в город, на запад. Знаю, что у него появились новые хорошие друзья. И он наверно уже никогда особо не скучал обо мне. Ну, да ладно, хватит, Вик. Пойдём, искупаемся.

– На корабле-то ведь бассейна нет, не в душе же купаться.

– Ну и что, что нет, ты ведь сейчас не на корабле, а у меня в гостях. А в своём мире я что хочу, то и делаю, в нём я полный хозяин, - сказал он со своей "фирменной" улыбкой, - пойдём.

И я пошел за ним. Мы спустились на лифте вниз, к выходу из корабля. Когда Рэй открывал его, мне стало немного не по себе. Но за люком естественно оказался не открытый космос, который я почему-то опасался увидеть, а Земля. Выбрались мы из небольшой пещеры в почти отвесном склоне горы. Вокруг горы был редкий лес, а немного поодаль прорезала его чистая неширокая речка.

– Как мы туда спустимся? - поинтересовался я.

– Здесь есть тропинка, второй склон у горы пологий.

Даже таким образом я не ожидал сейчас оказаться на Земле, и был немного ошарашен, но всё же постарался не подать виду. Мы спустились к реке, искупались и расположились на мягкой и зелёной траве рядом с берегом.

– Рэй, тебе не тяжело создавать такой мир?

– Это просто мой мир. Но сделал я его не для себя, а для тебя, потому что ты мой друг. Если тебе что-то не нравится, скажи, я исправлю.

– Нет, не нужно, пусть всё будет так, как хочется тебе.

– Но разве тебе не хочется нигде побывать?

– Вообще-то есть у меня одна мысль, но я боюсь того, что, оказавшись там, я уже не захочу никуда возвращаться, даже к действительности.