"В небе полярных зорь" - читать интересную книгу автора (Кочегин Павел)3— Не ожидал? — спросила Таня, идя навстречу Бозору. — Я тебе помешала? Бозор замялся, промолчал. — Что же ты молчишь? Не рад, что приехала? — удивленно заглянула ему в глаза Таня. Бозор посмотрел на возившегося у печки дежурного. Кроме него на КП никого не было. Облегченно вздохнув, собрался с духом, запинаясь, ответил: — Нет, зачем же не рад. Очень даже рад. Но, понимаешь, как-то неожиданно. — Нагрянула, как снег на голову, — продолжила Таня. — Не расстраивайся, я на минуточку к тебе, по пути из Мурманска заехала. Следующим поездом уеду. — Только до следующего поезда? — встревожился Бозор. — Нет, сегодня я тебя не отпущу. — А где же я жить-то буду? — У меня в поселке есть знакомые, там и ночуешь. — А что мне Леночка скажет? Нет, Боренька, не могу, она мне все косы выдерет. Только тут Бозор вспомнил о дочери Тани, и в сердце опять что-то кольнуло. Спросил о ее здоровье. — Да ничего, такая толстушка боевая растет, что теперь ты ее не узнаешь. Вот подарок от нее к празднику. — Зачем расходу много? — скрывая радость; упрекнул Бозор. Развернул пакет и протянул: — Так ведь я не пью и не курю... — Товарищи за твое здоровье выпьют и закурят. Из того же пакета Бозор вынул кулек с конфетами. — Вот это другое дело. Ты подожди, я мигом, — и не успела Таня ответить, как Бозор скрылся за дверью. А через минуту нес объемистый сверток. — А вот это Леночке и ее маме... Таня не удержалась от любопытства, развернула краешек и воскликнула: — Шоколад! Так много! — Потом я еще больше... — Привезешь? — Может быть. Нет, это точно, привезу. Бозор неумело взял Таню под руку и они пошли к станции. Разбросанные по небу звезды словно ежились от холода. Бозор правой рукой держа руку Тани, левой то и дело потирал ухо. — Какой мороз! Закрой уши, ознобишь. Бозор молча повиновался, от заботы Тани у него на душе стало еще радостнее. — Знаешь, Танюша... Ты меня спросила: — Не ждал? Я не думал, что ты приедешь, а сердце все время ждало тебя. Другой раз посмотрю на юг, и такое сильное желание появится, чтобы мы вдруг стали вместе, что и не расскажешь. И сердце не ошиблось. Они шли медленно. Ночь была темной, но вдруг небосвод пронзили длинные разноцветные иглы-лучики и быстро-быстро заскользили по небу, образуя яркий круг. Разноцветные иглы то делались короче, то удлинялись, менялись местами, на миг соединялись и снова разлетались. Стало светлее и тише. Кажется, вся земля замерла в безмолвном любовании неповторимой красотой северного сияния. Бозор и Таня остановились. Они зачарованно смотрели на дивные сполохи, боясь спугнуть их. Бозор прошептал: — Как красиво! — Да. Уж сколько раз видела его, а всегда появляется какое-то чувство, которое словами не передать. И радостно и грустно. Так бы вечно стояла и смотрела на эту чудную полярную зарю. Но она исчезает быстро, как у иных людей счастье. Знаешь, бывает, большое счастье вспыхнет ярко, а потом исчезнет. И станет пусто и темно, как в небе после полярного сияния. Игра разноцветных лучей стала спокойнее. Круг вытянулся и в ближайшей к земле точке прервался. Из него вырвались две ломаные линии, забегали по небосводу. Но вот и они побледнели. Одна упорхнула за темное покрывало неба, другая все таяла, таяла и вдруг, вспыхнув, раскололась на десятки лучиков, засновавших челноками. Затем все померкло. — Вот и все! — вздохнула Таня. — Сегодня уж не повторится. — Ты что так тяжело вздохнула? — Да так, — тихо ответила Таня. — Скоро придет поезд и я уеду. Буду снова ждать встречи с тобой. А чем это кончится? — Танюша, я же тебе говорил, чем все это кончится, — полушепотом сказал Бозор. — Ты будешь всегда со мной, вечно моя. Таня, я люблю тебя. Он выпалил все это разом и покраснел. — Так ли это, Боря? Бозор был готов застонать от обиды. Но только крепко сжал ее руку. Медленно спускались они по крутой лестнице к полустанку. — Сто одна, — проговорил Бозор. — Ты считал? А я думала, что ты мечтаешь о чем-то большом и важном, раз молчишь. — Я не считал, это сосчитано до меня. Все вокруг было погружено в глубокий сон. Дощатый узенький перрон тускло освещался закопченным керосиновым фонарем: казалось, и он устал от круглосуточного бессменного дежурства и тоже дремлет. Слова не шли с языка, а стоять молча, держать ее руки в своих было так хорошо, что Бозор согласен был, чтобы эти минуты тянулись вечно. Подошел поезд. Бозор обнял, крепко поцеловал Таню и уже на ходу помог ей сесть в. вагон. — Милый! — успела она шепнуть на прощанье и скрылась в темноте. Нежный шепот Тани долго слышался Бозору, а поцелуй жег губы. Возвращаясь в эскадрилью, он тихо напевал на родном языке. Это была песня о большой светлой любви, о красоте любимой, о ее нежном сердце. Высокие чистые звуки, поднимаясь над заснеженным аэродромом, таяли в хмуром северном небе. |
||
|