"Зеркальный замок" - читать интересную книгу автора (Ниммо Дженни)

Глава 5 КЛЯТВА БИЛЛИ

Будущие приемные родители Билли прибыли в академию в субботу перед обедом. Билли и Чарли все утро просидели за уроками в Королевской комнате — к счастью, им повезло и Манфред за ними не надзирал, поэтому подгонять и одергивать мальчиков было некому. Разговора о волшебной палочке Билли больше не заводил, и Чарли решил: «Может, я напрасно его подозреваю? Может, он просто так спрашивал, из чистого любопытства?»

Ровно в полдень в дверь просунулась темноволосая голова Манфреда.

— Гриф, сходи за чемоданом и быстро в холл! — обычным своим резким тоном приказал бывший староста, а ныне — ассистент преподавателя.

— Хорошо, сэр, — кивнул Билли. Глаза у него стали как блюдца — от страха и радости одновременно.

— Пойду, помогу ему, — сказал Чарли.

— Нечего вмешиваться. Это дело Билли, — отрезал Манфред.

Тем не менее, Чарли поднялся с Билли в спальню — не помочь, так хоть рядом побыть.

— Ну, пока! — Билли потащил чемодан к двери. — Может, завтра увидимся. — Он был весь пятнистый от волнения.

— Договорились. Знаешь что, попроси, чтобы тебя отпустили ко мне в гости, а я отведу тебя в «Зоокафе».

— Ой! — спохватился, Билли и поставил чемодан на пол. — А как же Босх? Как с ним быть? Как думаешь, мне позволят держать его у себя?

— Чего не знаю, того не знаю, — пожал плечами Чарли. — Но ты не волнуйся, я договорюсь с кухаркой, она отнесет его в «Зоокафе».

— Тогда до воскресенья! — Билли подхватил чемодан и поспешил в холл.

Через несколько минут со двора донеслись незнакомые голоса. Чарли, который благоразумно почел за лучшее не попадаться больше на глаза ни Манфреду, ни директору, выглянул в окно и увидел супружескую пару, беседовавшую с доктором Блуром.

Это они!

Та самая парочка с фотографии в кабинете Манфреда!

Директор проводил де Греев к выходу, но, прежде чем скрыться за главными дверями, новый приемный отец Билли поднял взгляд и в упор посмотрел на Чарли. Тот отскочил и с колотящимся сердцем спрятался за штору.

Ну и мрачный тип! И к тому же явно наделен сильными магическими способностями. Только вот какими? Впрочем, каким бы колдовством ни владел мистер де Грей, все равно Билли это не сулит ничего хорошего. Ой-ой-ой…

Через час, все еще погруженный в мрачные предчувствия, Чарли отправился обедать. В столовой не было ни души — даже Манфред и тот отсутствовал. Ничего себе! Чарли привычно двинулся к длинной стойке, вдоль которой обычно выстраивалась очередь, покрутил головой, ища поднос, но тщетно. Даже вилок и ножей нигде не было. Мальчик несколько растерялся, но тут из кухни выкатилась кругленькая фигура кухарки.

— Чарли! Ах ты, бедолага, один остался! А я и не знала, что ты здесь! Голодный, небось?

— Умираю, есть хочу! — честно признался Чарли.

— Ну, раз больше никого нет, пойдем, пообедаем у меня, — предложила кухарка, и Чарли с радостью согласился. Одному в пустой, гулкой столовой было как-то не по себе.

Вскоре он уже сидел в уютной кухаркиной комнате и уплетал восхитительный овощной суп.

— Я сварила для Блуров большую кастрюлю, — сказала кухарка. — Ешь на здоровье, его на всех хватит. Давай-ка налью вторую тарелку. Та-ак, ростбифа, кажется, не осталось, зато имеются булочки и шоколадные меренги.

Меренги прямо таяли на языке, а булочки были еще горячие. Кухарка подсунула Чарли масленку, он намазывал булочки маслом и ел, пока не наелся до отвала и не почувствовал, что будет сыт до завтрашнего дня.

— Билли этот суп просто обожает, — со вздохом сообщила кухарка и шумно высморкалась. — Мы с ним обычно обедали вместе по выходным, когда все разъезжались. Каково-то ему теперь заживется?

— Вы тоже за него беспокоитесь? — спросил Чарли. — Билли так быстро усыновили… и так неожиданно.

— Еще как беспокоюсь! — Кухарка покачала головой. — Не понравились мне эти де Грей, совсем не понравились. По этой парочке сразу видно, что родители из них будут никудышные. Они просто не из тех, кому нужны дети.

— Как, по-вашему, Билли разрешат забрать к себе Босха — ну, крысу?

— Вряд ли. Но я отнесу зверюшку в «Зоо-кафе», к Комшаррам, там ему будет хорошо, а Билли сможет его навещать по выходным. — Она снова вздохнула.

Кухарка была одной из немногих взрослых в академии, кто унаследовал толику магических способностей от Алого короля. Чарли точно это знал, а вот Блуры даже не подозревали, кто на самом деле эта кругленькая хлопотливая женщина по имени Дара. Впрочем, саму кухарку подобное положение дел вполне устраивало, и она изо всех сил старалась скрыть свою подлинную сущность. В академии кухарка не только варила, пекла и жарила, но и охраняла одаренных от злых чар. Это было делом ее жизни, но временами зло побеждало, и Дару это бесконечно печалило.

Внезапно кухарка наклонилась к самому уху Чарли и прошептала:

— Я получила письмо от одного знакомого Билли.

— От кого? — удивился Чарли. Кухарка настороженно огляделась, точно боялась, что у стен могут быть уши, и зашептала еще тише:

— Имени его я тебе пока открыть не могу, Чарли. Один дальний родственник Билли. Когда у бедного малыша погибли родители, этот… человек пытался его усыновить, но Блуры, мягко говоря, восприняли его в штыки, и из этой затеи ничего не вышло. Юбимы его едва не убили, он чудом спасся и теперь вынужден скрываться.

— Юбимы? Чуть не убили? — Чарли разинул рот.

— А что тебя так удивляет?

Перед мысленным взором Чарли возникли зловещие физиономии тетушек, и он угрюмо сказал:

— Да, пожалуй, ничего удивительного в этой истории нет. Только как в лапы к Блурам попал Билли?

— Очень просто — его им сдала родная тетя. Отписала, так сказать. — Кухарка осуждающе нахмурилась. — Слабая женщина, скорее всего, польстилась на деньги — уж наверно, Блуры ей как следует, заплатили.

Чарли запустил руки в волосы.

— Не понимаю! — приглушенно воскликнул он. — Билли был им так нужен? Но почему? Что в нем такого особенного?

— Как что, Чарли? Блуры сразу заподозрили, что у мальчика есть магический дар, но выяснили, в чем именно он состоит, только когда Билли исполнилось шесть. В любом случае Билли ведь из очень одаренной семьи — Грифы все были такие. А, кроме того, его родственник сообщил мне, что Билли — законный наследник и владелец Зеркального замка.

— Ух ты! А что это за место такое? — живо заинтересовался Чарли. — Расскажите, ну пожалуйста!

Кухарка внимательно посмотрела на ерзающего от нетерпения Чарли, и голос ее стал строгим:

— Чарли, что-то у тебя глаза больно горят! Не суйся, куда не след! Слышал поговорку — любопытному на днях прищемили нос в дверях?

— Да я просто хотел узнать, где он находится, этот замок! — самым невинным тоном возразил Чарли.

— Откровенно говоря, я и сама в точности не знаю, — призналась кухарка. — Может, твой дядя тебе объяснит, он человек ученый, начитанный.

Чарли страх как хотелось разузнать что-нибудь еще про Билли, его таинственного родича и не менее таинственный Зеркальный замок, но беседа с кухаркой была прервана самым грубым образом: дверь кухни распахнулась, и на пороге возник бритоголовый Уидон — школьный завхоз, садовник, плотник и по совместительству шофер старика Иезекииля.

— Вот ты где торчишь, Бон! — по обыкновению грубо сказал Уидон. — Чтоб через пять минут был готов.

— Это как? Куда? — Чарли даже подскочил. — Я думал, мне сидеть в академии до вечера.

— Куда-куда, раскудахтался! — передразнил Уидон. — Домой. Потому что твоей тетушке удобнее заехать за тобой прямо сейчас. Что, забыл — по выходным школьные автобусы не ходят? А кроме мадам Юстасии, из твоей семейки сейчас за руль сесть больше некому. Кое-кто и сел бы, да дневного света боится!

— Кхм! — Намек на дядю Патона Чарли не понравился.

Он поспешно встал, попрощался с кухаркой и поблагодарил ее за обед.

— До встречи, Чарли, — отозвалась та. — Веди себя хорошо. — И она многозначительно подмигнула.

Чарли послушно поплелся за Уидоном через кухню, заставленную начищенными кастрюлями и сковородками. — Пошевеливайся! — поторопил его завхоз. — Не век же ей тебя ждать.

В холле Чарли увидел тетку Юстасию, которая расхаживала взад-вперед, как голодная тигрица по клетке. В животе у мальчика сразу стало холодно. Тетка Юстасия гоняла как ненормальная. Больше ни у кого в машине Чарли так не укачивало.

— Быстрее! Где тебя носило? — злобно спросила она. — Мы обыскались.

— Мне еще за вещами сходить надо, — проблеял Чарли, вспомнив про волшебную палочку, спрятанную под матрасом.

— Вот они! — Тетка Юстасия пнула сумку Чарли, сиротливо валявшуюся на полу. — Скажи спасибо тете Лукреции, она все собрала за тебя.

Надо было выкрутиться любой ценой.

— Но… я забыл тетрадь… с домашним заданием! — с неподдельным отчаянием воскликнул Чарли.

— Одна нога здесь, другая там! — скомандовала тетка Юстасия.

Чарли прихватил сумку и понесся в спальню, где тотчас кинулся шарить под матрасом.

Палочка исчезла!

Сердце у Чарли заколотилось как бешеное. Он перевернул матрас, перетряхнул всю постель, спихнул и матрас, и одеяло на пол — тщетно. Палочки не было. Пришлось водрузить матрас обратно и застелить постель, после чего поникший Чарли вернулся в холл. Холод в животе превратился в ледяной комок страха.

— Что ты так долго копался? — встретила его тетка Юстасия.

— Тетрадку искал, — несчастным голосом сказал Чарли. — Там уже половина задания сделана, не оставлять же…

Тетка Юстасия покосилась на часы и нервно цокнула языком.

— Я не могу больше задерживаться, обещала Венеции быть к двум. Все, пошли.

Уидон, который подобострастно топтался у главных дверей, спросил:

— Ну, готовы? Открываю.

Пока завхоз с большой помпой выбирал из связки здоровенных ключей, висевших у него на поясе, один, тетка Юстасия нетерпеливо фыркала. Наконец ключ повернулся в замке, затем Уидон торжественно отодвинул два массивных засова.

Главные двери распахнулись.

— Прошу вас, мадам. — Завхоз отступил на шаг и поклонился.

— Хватит паясничать. Могли бы и побыстрее, — процедила сквозь зубы тетка Юстасия.

Чарли, сам не зная зачем, оглянулся и заметил в углу холла чемодан Билли Грифа. Значит, его еще не увезли. Неужели Билли прямо так, сразу, отдадут этой парочке, и он даже не успеет разобраться, к кому попал?

Черный автомобиль тетки Юстасии был, в нарушение всех правил, припаркован впритык к фонтану с каменными лебедями. Впрочем, это было не единственное нарушение правил: не успел Чарли забраться внутрь, как тетка резко рванула машину с места и понеслась по городу, да так, будто задалась целью собрать побольше штрафов за все возможные прегрешения. Она срезала углы, подсекала других водителей, проносилась по улицам с односторонним движением в неположенном направлении, задевала припаркованные машины и попутно сокрушила не меньше трех боковых зеркал, раз-другой въезжала на тротуар и под «кирпич», мчалась на красный свет, спугнула несчетное количество пешеходов на перекрестках, а с велосипедистами обходилась так, что бедняги еле успевали увернуться. К тому же все это тетка проделывала на сумасшедшей скорости, далеко выходящей за пределы дозволенного. Чарли вцепился в сиденье и едва дышал.

К его крайнему неудовольствию, тетка Юстасия свернула в Сквозняковый проезд — мрачную темную улицу, где обитали сестры Юбим — в трех соседних домах, каждый из которых носил номер тринадцать. Правда, один из трех домов стоял в лесах, и за досками угадывались закопченные стены и обрушенная крыша — больше от жилища тетки Венеции не осталось ничего.

— Полюбуйся, Чарли, — велела тетка Юстасия, резко, так, что завизжали тормоза, остановив автомобиль. — Это твоих рук дело!

— Ну, уж прямо! — возразил Чарли. — Не совсем моих. И не совсем рук.

— Да, конечно, но ты был тут, когда мой проклятый братец устроил пожар, и я ничуть не сомневаюсь, что это ты его науськал!

— А чего бы вы от него хотели? Тетя Венеция чуть не убила мисс Инглдью!

Тетка Юстасия только скрежетнула зубами, потом проворно выскочила из машины и открыла дверцу:

— Выметайся!

Упрашивать Чарли не пришлось, он с радостью выбрался из черного автомобиля.

— А теперь марш домой. Сам дойдешь, не рассыплешься. — И тетка Юстасия чувствительно подтолкнула его в спину.

Чарли припустил прочь от трех тринадцатых домов. Поблагодарить тетку за то, что она его подвезла, пусть даже не совсем до дому, мальчику в голову не пришло: Юстасия же его едва не угробила! Однако когда за спиной у Чарли громко хлопнула парадная дверь теткиного дома, он почему-то замедлил шаг и обернулся. Ему вспомнился рояль, упавший с высоты последнего этажа во время пожара, когда рухнула стена. Какой отчаянный аккорд издал бедный инструмент, прежде чем разбиться на тысячу кусочков!

Передернувшись, Чарли заспешил дальше. Но кто все-таки играл на этом рояле, кто сидел взаперти на чердаке у тетки Венеции? Неужели все-таки папа — под замком, со стертой памятью, под властью темных чар? А если это был он, Лайелл Бон, то куда же он делся? Ведь, когда обрушилась стена, чердак был пуст…

— Папа, папа, пожалуйста, вернись… — вырвалось у Чарли. — Вернись…

А в это время Билли Гриф первый раз ужинал вместе с Эшером, и Флоренс де Грей — правда, пока не у них дома, а в академии. Его новые приемные родители настаивали на том, чтобы Билли называл их по имени. «Мы уже не в том возрасте, чтобы отзываться на „маму» и „папу», — сразу же предупредила Билли миссис де Грей. — Нам будет не привыкнуть». Билли расстроился: он-то так мечтал, что, наконец, назовет кого-нибудь «мамой» и «папой», но решил не показывать своего огорчения.

Столовая Блуров, как и кабинет директора, помещалась в западном крыле академии и представляла собой длинную, узкую, темную комнату, единственное окно которой выходило в сад. Стены были оклеены красно-золотыми полосатыми обоями, а потолок был так высок, что украшавшая его лепнина терялась в темноте. Билли, сколько ни прижимал очки к носу и ни щурился, так и не рассмотрел, что она изображала, — что-то наподобие горгулий. Над большим овальным столом красного дерева свисала старинная бронзовая люстра, а в камине темного мрамора, несмотря на теплую погоду, полыхал огонь — скорее всего, догадался Билли, его разожгли ради мистера Иезекииля, зябнувшего даже под шерстяным пледом.

Древнего старика усадили во главе стола, спиной к окну. Ел он неаккуратно — чавкая и роняя крошки. Доктор Блур, восседавший напротив, вел светскую беседу с гостями, стараясь не молчать ни секунды, и, видимо, надеялся, что если говорить, не закрывая рта, то на старого Иезекииля никто и внимания не обратит.

Билли втиснули между надзирательницей мадам Лукрецией и Манфредом, напротив новых родителей. Ужин подали такой горячий, что у мальчика даже очки запотели, однако, когда он попытался протереть их салфеткой, надзирательница прошипела: «Носовым платком!».

Платка у Билли не оказалось. К счастью, очки быстро отпотели сами по себе, и перед взором Билли предстали огромные блюда с горами и холмами мяса и овощей, между которыми змеились ручьи подливки. Видимо, Блуры рассчитывали таком образом поразить гостей размахом угощения.

Взрослые разговаривали о скучном. Билли несколько раз попробовал поймать взгляд своей приемной матери, и миссис де Грей отвечала ему улыбками — только вот улыбалась она почему-то одним ртом, вернее, зубами.

Мистер де Грей даже и не брал на себя труд улыбнуться — вернее, иногда он кривил губы, наверно считая, что это сойдет за улыбку. «Может, я чем-то его разочаровал?№ — испугался Билли. Он такой строгий, чопорный, должно быть, любит, чтобы все было по заведенному образцу, и хотел получить в сыновья нормального мальчика, а не такую… моль белесую, да еще в очках и с красными глазами. И вообще, если де Грей так рвались кого-нибудь усыновить, то почему только сейчас собрались? И почему Блуры не предложили им Билли раньше — не додумались?

— Кушай, Билли, хватит мечтать. — Лукреция Юбим толкнула его локтем в бок. — Все тебя ждут, из-за тебя и сладкое не подают.

Билли торопливо набил рот картошкой, но проглотить не мог: у него от волнения и испуга комок стоял в горле.

— Переживает! — объяснила надзирательница гостям. — Дайте ему перед сном яйцо. Он просто обожает яйца.

От неожиданности Билли даже удалось проглотить картошку. С чего это надзирательница вдруг брякнула такое? Откуда ей знать, что он любит? В жизни не интересовалась, а тут вдруг…

Между тем надзирательница убрала тарелки, и Уидон торжественно внес в столовую шоколадный пудинг, причем над столом пронесся одобрительный гул. Что Билли, в самом деле, обожал, так это шоколад, в любом виде, но сегодня ему кусок определенно в горло не лез. Надзирательница плюхнула мальчику на десертную тарелку солидную порцию пудинга, и Билли смотрел на него в печали. Если бы хоть можно было поделиться с Босхом! Но про крысу он и заикнуться боялся: животных, тем более крыс, ему держать не полагалось. Узнай Блуры про Босха — бедному зверьку крышка.

Поскольку Билли даже не притронулся к сладкому, надзирательница забрала у него пудинг, недовольно поджав губы. Ужин был окончен. Взрослые вставали, пересаживались, прохаживались по столовой, а Билли все так же сидел, точно прилипнув к стулу, не в силах шевельнуться.

Миссис де Грей достала откуда-то большой серый ридикюль, извлекла из него три листа бумаги и положила их перед Билли.

— Теперь займемся твоей клятвой, Билли, — гулко объявил директор.

— К-к-клятвой? — не понял тот.

— Да, а ты как думал? Усыновление — это юридическая процедура, следует соблюсти ряд формальностей, подписать соответствующую документацию.

От таких серьезных слов Билли похолодел. Старик Иезекииль подался вперед, впился в него глазами и прошамкал:

— Миссис де Грей хранит клятвы и договоры. Понял?

Билли помотал головой.

— У нее хранятся бумаги! Документы! — Иезекииль неприятно хихикнул. — Так что, прежде чем поселиться в своем новом доме, ты должен подписать договор и поклясться, что выполнишь кое-какие условия. Они перечислены в этих документах. Теперь понял?

Дрожащий Билли кивнул.

— Обведи напротив каждого пункта ответ «да», а в самом низу каждой страницы распишись, — деловым тоном сказала миссис де Грей. Длинным, остро отточенным ногтем она указала, где подписаться, а потом, спохватившись, улыбнулась, точнее, оскалилась.

— А это обязательно? — расхрабрившись, уточнил Билли.

— Если хочешь, чтобы тебя усыновили, — да, — уставив на него свои темные глаза, отчеканил Манфред.

Миссис де Грей сунула Билли ручку и придвинула ближе первую страницу договора. Вот что там было написано.

1. Я обещаю всегда говорить правду.

2. Я обещаю соблюдать тишину и хранить молчание после семи часов вечера (родителям необходимо десять часов здорового сна).

3. Я обещаю носить ту одежду, которую родители для меня выберут (это отличная одежда).

4. Я обещаю никогда не просить поесть (потому что меня и так будут кормить, как следует).

5. Я обещаю никогда не обсуждать с другими детьми происходящее в Покойном доме.

6. Я обещаю правдиво, честно и подробно отвечать на любые вопросы о других детях — потомках Алого короля, особенно о Чарли Боне.

Билли поднял голову от документа.

— Но почему? — недоумевающе спросил он. — И почему о Чарли — «особенно»?

— Таково условие усыновления, Билли. Обведи «да». — Больше никаких объяснений доктор Блур не дал. Пришлось послушаться.

7. Я обещаю ежедневно мыться.

— Читать все пункты не нужно. Просто подписывай и все… дорогой. — Похоже, миссис де Грей надоело стоять у него над душой.

На ощупь бумага, на которой был напечатан договор, показалась Билли какой-то странной — когда он задел край листа, то чуть не порезал палец, а сам лист был жесткий и, кажется, горячий.

Наконец все три страницы были подписаны, и Билли с облегчением отодвинул их от себя. Миссис де Грей проворно убрала договор в ридикюль, причем Билли заметил, что он битком набит похожими документами на такой же странной бумаге.

— Дело сделано. Здесь документ будет в целости и сохранности, — удовлетворенно сказала она, похлопав по ридикюлю, а потом подалась вперед и нараспев произнесла:

После чего лицо миссис де Грей расплылось в улыбке и даже в глазах заплясали какие-то искорки.

— Берегись, Билли, — проскрипел Иезекииль, — и имей в виду, что безумцы, пытавшиеся нарушить договоры, которые хранятся в этом ридикюле, дорого поплатились за свою дерзость. Ох, несладко им пришлось!

— Правда? — прерывающимся голосом спросил Билли.

Старик только ухмыльнулся в ответ.

Дальше события развивались быстро: взрослые встали и засобирались, больше не обращая внимания на Билли. Только Иезекииль с многозначительным видом пожал Билли руку и проскрипел: «Поздравляю». Затем подтолкнул его и добавил: «Ну, все, иди, деточка».

Доктор Блур самолично проводил Билли и его новых родителей до главных дверей, а на прощание похлопал мальчика по плечу и поведал: «Тебе фантастически повезло, Билли, ты обзавелся замечательными родителями». Уидон отодвинул засовы, Манфред взял чемодан Билли и донес его до самой машины де Греев, припаркованной на площади, — скромного серого автомобиля.

Когда миссис де Грей и Билли уселись, мистер де Грей тронул машину с места. Вел он с большой осторожностью, так что Билли, в отличие от Чарли, ехал с полным комфортом. Наконец серый автомобиль затормозил на какой-то мощеной мрачноватой улице. Сгущался туман, и Билли, выбравшись из машины, едва различал в белой пелене фигуры своих новых родителей. Улица шла в горку, и Билли заспешил вслед за де Греями, кряхтя из-за неудобного чемодана. Мимо промелькнула заржавелая табличка «Крючковая улица». Затем Билли, несмотря на запотевшие очки, удалось разобрать очертания какой-то двери и пришпиленного к ней объявления:

«Праздношатающимся вход не рекомендуется».

Улица забирала вверх все круче и круче, угнаться за новыми родителями Билли было трудно: он спотыкался, ничего не видя в тумане, и несколько раз едва не уронил чемодан, пока, наконец, не додумался тащить его волоком. Бум, бум, бум — стукался чемодан о булыжники, но де Грей даже не оборачивались.

Комок в горле Билли так никуда и не делся и теперь мешал дышать. Мальчик надеялся, что их дом будет стоять в каком-нибудь светлом, солнечном, симпатичном месте, например, посреди веселой зеленой лужайки, и никак не ожидал, что его новые родители обитают в таких угрюмых закоулках. Над головой у Билли заскрипела на ветру вывеска, и, в очередной раз, протерев мокрые от тумана очки, он прочел: «Покойный дом через 10 метров». Указатель был намалеван черными буквами по красному фону. Эти последние десять метров Крючковой улицы оказались самыми крутыми, и Билли окончательно запыхался, но де Грей так и не обернулись, пока не остановились у двери.

— Вот мы и на месте, Билли, — объявила миссис де Грей.

В самом деле, над дверью имелась надпись «Покойный дом», высеченная прямо в каменной стене. Мистер де Грей открыл огромный замок внушительным ключом, и Билли вслед за ним вошел в свой новый дом.

Ого, вот так прихожая! Целый зал, да какой красивый: пол выложен черными и белыми мраморными плитками, будто шахматная доска, по стенам колонны, а на потолке лепнина. Снаружи нипочем не подумаешь, что внутри такая роскошь, — улица-то унылая. Посреди прихожей над пустой застекленной тумбочкой висело зеркало в золоченой раме, но, заглянув в него, Билли разглядел только свой белесый хохолок, и не потому, что зеркало помещалось слишком высоко, — нет, казалось, все остальное скрыл туман. Интересно, туман что, просочился и в дом? Разве такое бывает? Или в Покойном доме внутри тоже туман?

— Иди за мной, Билли! — позвала миссис де Грей, которая уже поднималась по каменной лестнице. Мистер де Грей успел скрыться в одной из комнат на первом этаже.

С трудом подхватив чемодан, Билли послушно засеменил по скользким шахматным плиткам. Ступеньки у лестницы оказались крутые, и каждая давалась Билли нелегко.

— Скорее, Билли. Тебе понравится твоя комната, вот увидишь. — Миссис де Грей стояла на лестничной площадке и манила его пальцем.

Билли с пыхтением преодолел последние ступени, и миссис де Грей повела его по длинному коридору, в самом конце которого виднелась заманчиво распахнутая дверь. Билли ускорил шаг.

— Входи, — пригласила миссис де Грей, и Билли, затаив дыхание, повиновался.

Раньше у него никогда в жизни не было собственной комнаты. А эта оказалась в сто раз лучше, чем он предполагал: о такой Билли и мечтать не мог. Прежде всего, кровать была раза в три шире, чем узкая койка в академии, и к тому же из настоящей сосны, с резной спинкой, застеленная красивым голубым покрывалом. Вдоль стен стояли сосновый платяной шкаф и комод, но рассматривать их Билли не стал, потому что его внимание приковал к себе шикарный телевизор на специальной тумбочке и компьютер на письменном столе.

— И это все мне? — не веря своему счастью, спросил Билли.

— Да, все твое. — Миссис де Грей похлопала по ридикюлю, который так и не выпустила из рук, и добавила: — Пока ты соблюдаешь условия, разумеется.

— Условия договора? — переспросил Билли.

— Именно. Ну, располагайся, будь как дома. Вот тут, за ширмой, раковина, а туалет и душ дальше по коридору, так что неумытым тебе ходить не удастся и с грязными руками за стол сесть — тоже. Никакие оправдания не принимаются. Понял?

Билли кивнул.

— Ужинаем мы в шесть, и смотри не опаздывай. Вот часы, над компьютером. Опаздывать к столу у нас не принято. — Она развернулась на каблуках и вышла.

Оставшись один, Билли робко присел на кровать. Он ужасно устал, но к тому же его распирало от впечатлений и хотелось с кем-нибудь поделиться. С Чарли! Может, Чарли придет к нему в гости? То-то он удивится, что в таком мрачном переулке скрывается такой шикарный дом! А уж когда увидит комнату Билли, так и вовсе обалдеет.

Было еще только четыре часа, поэтому Билли решил попросить у миссис де Грей (не забыть бы, что ее надо называть по имени, Флоренс) разрешения позвать Чарли. Запихнув чемодан под кровать, Билли поспешил вниз, но, к его удивлению, ни в кухне, ни в столовой, ни в кабинете, ни в гостиной не было ни души. Де Грей как сквозь землю провалились.

— Где вы? — позвал Билли. — Ау!

Тишина.

Поискав глазами телефон и не обнаружив его, Билли направился к входной двери. Чего проще: пойти и самому пригласить Чарли в гости. Но на полпути, дойдя до зеркала в золоченой раме, Билли вдруг встал как вкопанный: какое-то невидимое препятствие не пускало его дальше, точно путь преграждала прозрачная стена. Мальчик попробовал было протиснуться сквозь нее, но из этой затеи ничего не получилось: невидимая стена была крепче железа.

Пришлось отступить ни с чем. Билли присел на краешек кресла возле зеркала и стал ломать голову, что же происходит. Может, если подождать немножко, невидимая стена растает? От нечего делать он стал рассматривать прихожую. Мраморный пол сиял ослепительной чистотой, но вешалка на стене была абсолютно пуста — ни пальто, ни шляп, ни зонтиков, ни обуви. Можно подумать, в Покойном доме никто не живет! На мгновение Билли показалось, что в полутьме под вешалкой стоит что-то темное — сапоги? Он подошел поближе. Из-под вешалки выглядывала кошка — небольшая, короткошерстная, с серыми усами и тощим хвостом. Кошка! Ну вот, хотя бы есть с кем словом перемолвиться! Билли присел на корточки и представился:

— Здравствуй! Меня зовут Билли. Я буду тут жить.

— Добро пожаловать, Билли, — тихо отозвалась кошка. — Мое имя Клаудия. Мне с тобой будет веселее, но тебе… тебе я не завидую.