"Право вредности" - читать интересную книгу автора (Щедрина Алла Вячеславовна)

Д."

"Что значит – покажет нужное время?". Впрочем, долго гадать не пришлось. Глядя на листок, женщина увидела, как крупно выделенные слова заколыхались и исчезли, меняясь на НЕМЕДЛЕННО. А если ловушка? Но попытаться все равно стоит. В одном писавший (кто бы он ни был) прав – уйдет она откуда угодно. Хорошо, если бы не одна.

Встав, Арика заметила, что руки дрожат. "Нет, так дело не пойдет." Сделав несколько успокаивающих упражнений, она восстановила дыхание. Немедленно. Сжала письмо и почувствовала легкую дурноту. Когда мир вокруг перестал колыхаться, Арика оказалась в камере. Успев подумать "Хоть что-то правда!", услышала негромкий возглас:

– Наконец!

За пару секунд, пока глаза адаптировались к резкому свету, она успела вообразить многое. Но в камере действительно находился Дан. Бетонные стены, исцарапанные надписями, плафон, утопленный в потолке и это ощущение замкнутого, ограниченного пространства…

– Здравствуй.

Магистр кивнул.

– Быстро. Времени мало. Давай письмо.

Женщина растеряно подчинилась.

– Бери его и уходи, – Дан, поджигая бумагу, кивнул через плечо, и Арика увидела Жорота, лежащего без движения на кровати.

Колдун, сильно похудевший, был в сером балахоне до пят, без привычной повязки и почему-то с распущенными перепутанными волосами.

Единственным видимым повреждением были опухшие пальцы правой руки. На запястьях блестели металлические браслеты, соединенные длинной цепью.

Дан, нагнувшись, положил руки колдуну на голову. Секунду спустя тот пошевелился и попытался сесть.

Магистр, не глядя на Жорота, сказал женщине:

– Я только что срастил ему кости ног и руки – учти, они еще хрупкие, постарайся, чтобы давление на них было минимальным. Кандалы снимешь – сразу, как только окажетесь в безопасности, – он сунул Арике ключ и, достаточно бесцеремонно, помог Жороту подняться. – Живо!

Арика, поудобней обняв колдуна, вдруг остановилась:

– Но… А ты? Что будет с тобой?

– Уходите, – повторил Дан. В это время за дверью камеры послышались шаги и голоса. В дверь сначала постучали, потом замолотили.

Арика, схитрив, хотела ухватить за руку и Дана, но тот отшатнувшись, яростно бросил:

– Не дури! Еще немного – и даже ты уйти не сможешь!

"Интересно, откуда ты знаешь, что я могу, а что – нет?" – пробормотала про себя Арика, но на всякий случай поторопилась шагнуть в Зону. Переместившись в нужную точку, она оказалась на одной из планет, где была больше десятка лет назад. Если Дан прав и Магистры могут ставить барьеры, то могут и проследить. Вряд ли, конечно. Но на всякий случай лучше сделать несколько прерываний – так будет вернее. Четвертым перемещением они очутились дома – это была комната, которую Арика временно приспособила для своих нужд. Она усадила Жорота в кресло и, активировав передатчик, негромко сказала:

– Роджер, подойди, пожалуйста.

Вспомнив про зажатый в кулаке ключ, торопливо опустилась на колени и разомкнула кандалы. Жорот стряхнул браслет со здоровой руки и осторожно снял с другой, с распухшими пальцами. Впрочем, приглядевшись, Арика поняла, что на здоровой, с первого взгляда, руке отсутствовали ногти. Чтобы удержать вспыхнувшие эмоции, ей пришлось срочно искать, на чем бы постороннем сконцентрировать внимание.

Встав на ноги, Арика взяла с колен колдуна кандалы и удивленно нахмурилась – они оказались неожиданно тяжелыми. Она держала их с большим трудом, при том, что особенно массивными они не были, а Арика была не из слабеньких. Женщина подключила Умение – вокруг браслетов переливался всеми цветами покров, сотканный из уже знакомых ей "паутинок".

Скованный такими кандалами не мог пользоваться магией, но запросто подвергался заклинаниям "извне". Чем и пользовались… М-магистры!!! Арика с трудом подавила желание выругаться. Одновременно она направила Умение на Жорота и слегка успокоилась – судя по тому, что она почти не чувствовала его боли (лишь поврежденная рука при малейшем движении напоминала о себе), Дан подлечил колдуна качественно.

– Убери это, – глухой голос Жорота, со странной дикцией, заставил Арику вздрогнуть. – В ящик стола, вместе с ключом. Я с ними потом разберусь.

На этот раз у нее вырвалось, почти непроизвольно:

– Что с твоим голосом?

– Зубов нет.

Арика, задохнувшись, невольно передернулась. Пробормотала:

– Извини.

Жорот усмехнулся, не разжимая губ:

– Все это поправимо. Главное, ты меня вытащила – спасибо.

Арика открыла было рот, чтобы объяснить, что она принимала в "вытаскивании" весьма скромное участие и осеклась. Сообразив, что Жорот не считает Дана инициатором освобождения, и убедить его в обратном – невозможно. Врожденная вредность заставила все же сделать попытку:

– Вообще-то, не только я. А если быть точной… -…То, если бы не ты – Дан и пальцем бы не пошевелил, – тон колдуна был резок.

Она хотела возразить, но лишь беспомощно вздохнула.

– Врача позвать? – невозмутимый голос Роджера прервал затянувшееся молчание.

– Нет. Пока нет, – уточнил колдун.

– Ладно, – пожала плечами Арика. – Я пошла. Тебе ведь удобней, чтоб помогал Роджер?

Жорот кивнул.

– Извини, один вопрос. Что с "черным"?

– Мертв.

Кивнув, Арика вышла. "Пусть занимаются друг другом, а я займусь, чем мне хочется".

Добравшись до библиотеки, она нацарапала записку. "Буду через несколько дней. А." Женщина вышла из Зоны в свой дом – второй раз сегодня. Только сейчас ей предстояло провести здесь неизвестно сколько времени. Она ждала.

За четыре свободных дня Арика наскоро привела в порядок кабинет и несколько завалила кухню, – хорошо, что продуктов в кладовой было достаточно и выходить необходимости не было. Без докучливых посетителей и ненавязчивого присутствия роботов, она наконец спокойно занялась новой книгой по Умению, которую купила за день перед визитом Дана. Казалось бы, чертовски давно, а на деле не прошло и двух месяцев.

К вечеру пятого дня, когда Арика отрабатывала одно из упражнений, в дверь позвонили. Включив камеру, которую она недавно установила возле входа, Арика облегченно вздохнула: Дан. И пошла открывать.

Магистр выглядел свежим и уверенным. Искренне улыбнулся в ответ на улыбку хозяйки, пожал протянутую руку:

– Здравствуй. Ты одна?

– Естественно, – она пожала плечами. – Заходи.

– Как твой колдун?

– Нормально, наверно. Я его оставила на попечение Роджера.

Приведя Магистра в кабинет, Арика усадила его в одно из кресел.

– Есть хочешь?

– Нет, спасибо. А вот пить – очень.

Кивнув, женщина вернулась через несколько минут с подносом, на котором были навалены пакеты с соками. Она поставила поднос на столик и, выбрав один из пакетов, отодрала зубами угол и стала пить. Столик она подтолкнула к креслу Дана.

Тот взял наобум сок, небрежно раскрыл и сделал несколько глотков.

– Какая муха тебя укусила? – первая нарушила молчание Арика.

– Ты о своем "сером" друге?

– Извини, а почему ты избегаешь называть его по имени? Презрение, неприязнь, или просто примета такая?

Дан тихо рассмеялся:

– Поймала. Не нравится он мне!

– И ты, несмотря на это, рисковал своей карьерой…

– Да ничем я не рисковал, – фыркнул Дан. – Не такая важная он птица, чтобы у меня могли быть неприятности, – он кинул пустой пакет в корзину для бумаг – попал, и потянулся за следующим.

– И все-таки, зачем?

Магистр, сделав глоток, пожал плечами:

– Политика. Ему не повезло – попался нашим в неподходящий момент. И неподходящему Магистру. Излишне ретивому. Его должны были проверить "на зерно" и отпустить.

– Прости, на что?

– Временами забываю, что у тебя нет подготовки. Видишь ли, когда убивают "черного", иногда он ухитряется в убийцу внедрить свою часть. Маленькую, но достаточную для последующего перерождения убийцы в "черного". Впрочем, и это случалось не всегда.

Где-то в тридцати процентах из ста "черное" зерно просто затухало. Само по себе – почва была слишком неблагодатная. И это только в известных нам случаях! То есть практически… Ох, извини, я увлекся, – он вновь принялся за сок.

– И Жорота должны были проверить на "черное" зерно.

– Да. Но и это было не обязательно. Когда наши его взяли, – сразу после уничтожения "черного", – он проверялся сам – пересылал Карту. Похоже, он испытывал к "черному" такую ненависть, что отдал для этого последние силы.

– Стоп-стоп! Опять ничего не поняла. Что за Карта?

– Об этом лучше спроси своего друга. Я знаю о них только понаслышке. А пока просто прими на веру, что проверка Картой такая же точная, как наша. И, если бы "черный" посадил в Жорота свое "зерно", его или вычистили бы, или убили бы самого носителя, – второй пакет полетел за предыдущим.

– То есть в Жороте "зерна" нет?

– Абсолютно. Так вот, его должны были отпустить, как я уже сказал. Но Магистр попался излишне активный. Он заинтересовался новым типом магии, которым обладает Жорот. Этот тип не внесен ни в один каталог, и формально хорошо было бы договориться – хотя бы составить описание. Магистр с самого начала повел себя по-дурацки, Жорот встал на дыбы. Магистр ужесточал и ужесточал методы воздействия, до тех пор, пока они не перешли все разумные пределы. Я узнал про арест Жорота, когда Главе сообщили о пленении его давнего врага.

– В смысле, Главе Сообщества?

– О нем. Они с твоим "серым" вечно что-то поделить не могли. Я выяснил, с чем его взяли – и устроил скандал. Жорот умирал – мало того, что его пытали, его еще и не лечили как следует! Арестовавший его Магистр старался все держать в относительной тайне, а в его окружении не было ни одного порядочного лекаря.

Арика слушала Дана со все возрастающим возмущением и наконец не выдержала:

– Чудненько. То есть если бы его пытали и нормально лечили – это ничего, в порядке вещей, да?

– Я объясняю тебе, на чем смог раздуть скандал. Конечно, твой друг мне весьма неприятен, но даже с ним надо поступать по закону, иначе начнется такое… К тому же была угроза его жизни.

– И что?

– Он на Карте.

В ответ на недоуменный взгляд Арики, Магистр пояснил:

– Если коротко, с Жоротом можно делать все, что угодно, но нельзя убить. То есть убить можно, но тогда у тех, кто это сделает, будут крупные неприятности – Клан мстит за своих очень серьезно.

– И Карты связаны с Кланом? – быстро спросила Арика.

– Да. Значит, про Клан ты слышала?

– Он упоминал.

– Я настоял, чтобы самому лечить твоего друга. Если у кого и были сомнения по поводу моей лояльности – они предпочли молчать, потому что лекарей моего уровня не очень много, а брать на себя ответственность за смерть члена Клана не хотел никто. И в один из лечебных сеансов вызвал тебя.

– И зачем? – в тоне Арики слышался сарказм. – Вылечил бы, и пусть пытали дальше!

– Не из любви к твоему колдуну, – в тон ответил Дан. – А потому, что ситуация была тупиковая – для Сообщества. И это был единственный нормальный выход.

– А что было идиоту-Магистру, который поставил Сообщество в эту ситуацию? И, к тому же, нарушил закон?

– Было, было. Не Магистр он больше. Навсегда. И не потому, что закон нарушил – у нас это бывает, что греха таить, а потому, что дурак.

– По-моему, ты заимел себе врага, – медленно заметила Арика. – И не одного. Он не дурак – он просто проиграл. Ведь сломай он Жорота… Победителей не судят, ведь так? Подумаешь, еще одно животное у вас в застенках – Жорот бы жил, как существо, много лет. Или даже умер – ладно, оправдаетесь, найдете виноватого – пусть этого же разжалованного Магистра! Зато вы имели бы в своей полной власти новый тип магии, и какие открываются возможности!

– Об этом-то все и думают, – кивнул Дан. – Пока молча. И именно поэтому я рисковал. Я не хотел создавать прецедент, понимаешь?

– В конце концов, тебя просто съедят, – печально заметила женщина.

Дан пожал плечами:

– Посмотрим. Новый вид магии – это, случайно, не Зона?

– Она. Жорот с отцом заключили договор. Знаешь, как это бывает.

Глаза Магистра остро сверкнули:

– Тгону понадобились жертвоприношения?

– Э-э, – Арика слегка растерянно взглянула на собеседника, – я как-то не задумывалась. И не спрашивала. Но вряд ли. По-моему, он просто разрешил Жороту пользоваться Зоной за то, что тот помог мне.

– Свиток?

– А ты откуда знаешь?

– Магия есть магия. Мне говорили, волны тогда шли порядочные.

– Понятно. Да, еще вопрос можно?

– Ну?

– Тогда, в камере, ты говорил, что-то вроде "еще немного, и ты не уйдешь". Что, Магистры действительно могут ставить мне заслоны?

– Не знаю. Нужно будет нам с тобой как-нибудь попробовать. Но подобный шанс был, согласись.

– А давай сейчас! – загорелась Арика.

– Подожди. Сначала я тебе кое-что хочу предложить, – Дан положил на столик тонкий, как из проволоки, браслет с камнем цвета морской волны. – Цепочки и кольца ты не любишь, верно?

– Ага.

– Я поэтому сделал браслет. Если не захочешь носить, просто держи его под рукой.

– Для чего?

– Вдруг я тебе понадоблюсь – согласись, как врач я кое-чего стою. Или ты мне будешь срочно нужна.

Арика с настороженным выражением покачала головой. Дан усмехнулся:

– Да не смогу я определить по нему, где ты находишься, честное слово! И никто не сможет, обещаю. Но, согласись, нам с тобой лучше поддерживать какую-никакую связь. Кто знает, что за ситуации возникнут в будущем. Тот же Свиток – будь у тебя этот браслет, может, я тебе что-нибудь и посоветовал бы. Да и в теперешнем случае был определенный риск – придешь ты домой или нет, прочтешь письмо или оно попадет в другие руки. Я, конечно, вытащил бы его и сам, но это было бы сложнее.

– Насчет связи – я "за". Но, Дан, я не могу быть уверена, что браслет не служит "маяком". Не обижайся, пожалуйста, против тебя я ничего не имею, но ты сам говорил – политика! Извини, но раз я уже попалась и больше не хочется.

– Ты о чем?

– Как ты думаешь, мне очень приятно было оказаться в ловушке с Роджером у Жорота?

Дан вздохнул:

– Я понимаю, что ты мне не поверишь, но…

– Как раз поверю. Тебя использовали. Почему ты считаешь, что они не могут делать это – сейчас?

– Потому что я из-за того случая крупно поскандалил с начальством и усилил защиту. Ладно. Возможно, ты и права. Пусть браслет проверит твой "серый" – он-то в этом понимает. Или просто оставь дома – ты же тут будешь появляться. Давай я его немного переделаю, – Дан подержал браслет в руках и вновь положил его на стол. – Теперь, если я вдруг захочу тебя видеть, камень станет желтым. Возьмешь?

Арика подумала и кивнула.

– А теперь, если хочешь, давай попробуем проверить.

Арика не только показала Дану, как она выходит в Зону, но и вывела его самого.

Впрочем, Дан в Зоне не задержался – он начал почему-то задыхаться. Арика быстренько вытянула его обратно, и Магистр, придя в себя, только покачал головой:

– Кажется, Тгон дает мне понять, что не хочет моего присутствия в своих владениях. Одно хорошо, наши действительно не смогут воспрепятствовать тебе.

Разве через несколько сотен лет, и то если у Жорота будут ученики, и магия Зоны распространится.

– Это ничего не даст. У Жорота совсем другие приемы – я ведь не колдую, а просто реализую свое право крови.

– То есть он не может, как ты, перемещаться с помощью Зоны?

– Я не говорила, что он может, а что нет. Я всего лишь сказала о разных приемах,

– Арика с невинным видом пожала плечами.

– Ох, извини, – спохватился Дан. – Проклятое любопытство, – он мягко улыбнулся.

– Я не хотел выпытывать у тебя его секреты. И, с твоего позволения, мне пора.

Вечером этого же дня Арика вернулась в дом Жорота. Очутившись в своей комнате, она активировала передатчик:

– Роджер? Подойди ко мне, если ты не занят, конечно.

– Хорошо. Подожди, не отключайся, – через микрофон послышались голоса, и вскоре Роджер добавил, – Жорот тоже хотел бы тебя видеть.

– Тогда я к вам. Спроси, он никакого капкана не установил у двери моей комнаты?

На случай, если я приведу "хвост"?

Из передатчика послышался голос колдуна:

– Сразу чувствуется, с кем ты общалась в последнее время. Ничего я не устанавливал. И мысли такой не было.

– Что говорит не в твою пользу, – ехидно заметила Арика.

– Ты считаешь? – отозвался тот.

– Учиться интригам надо, а не в благородство играть. А то вымрешь, как неприспособившийся. Ладно, я иду, все, что тебе пришло в голову, выскажешь лично.

Войдя в комнату, Арика бросила быстрый взгляд на колдуна. Тот выглядел гораздо лучше, опухоль на руке исчезла.

Женщина улыбнулась Роджеру, весело сказала:

– Здравствуйте. Как ты? – вопрос адресовался Жороту.

– Хорошо, – пока колдун отвечал, она с облегчением увидела, что с зубами у него уже все в порядке.

– Это радует, – оглядевшись, она плюхнулась в понравившееся ей кресло. – С кем я виделась, вы уже поняли. Мне стало интересно, чего ради Дан вздумал помочь. Я его даже попросить не успела, он сам – понимаешь?!

Жорот пожал плечами:

– Не из любви ко мне и не из благородства. Собственно, это все, что я хочу знать, и обязанным себя не считаю.

– И тебе совсем-совсем не интересно?..

– Совсем. Наверняка внутренняя грызня. Отпустив меня, Дан наступил кому-то на хвост, упрочил свое положение, ну или своей фракции. И с тобой нормальные отношения поддержал.

– Циник, – вздохнула Арика. – Как ты им попался-то? Если не хочешь вспоминать, так и скажи, – торопливо добавила она.

– Коган при встрече дал мне несколько амулетов, чтобы повысить мои шансы в драке с "черным". Помощь от них, кстати, была ощутимая – иначе я вряд ли справился бы.

Амулеты, естественно, были с наводкой – после использования примчалась команда "белых" и закольцевала меня в противомагические кандалы. Расчет прост: или "черный" убивает меня, но в драке я сильно порчу ему здоровье, и добить его не составит труда, или побеждаю я, тогда очень удобно задержать меня под предлогом проверки "на зерно".

– Дан говорил, что ты сам проверялся какой-то Картой, поэтому тебя так легко и взяли.

Жорот кивнул:

– Хочешь знать про Карты? Видишь ли, я родился в Клане. Это две солнечные системы с семью обитаемыми планетами. Был период, когда колдунов не жаловали практически повсеместно. Даже сейчас встречаются подобные звездные области, хотя, конечно, в настоящее время все гораздо демократичнее. Чтобы выжить, колдуны собрались на этих самых семи планетах. И назвали себя Кланом. В нем строгая вертикальная иерархия, очень жесткие обычаи и предписания, но взамен он дает полную безопасность своим членам.

– Только тем, у кого колдовские способности?

– Всем. Главное условие – чтобы твои родители принадлежали Клану, или, если ты чужак и хочешь по каким-либо причинам присоединиться, полное подчинение законам и обычаям. Как ни странно, соблюдение обычаев превалирует даже над законопослушанием. В тех редких случаях, когда они вступают в противоречие. То есть, важна как бы не буква закона, а его дух. Лучше я объяснить вряд ли смогу.

– Значит, принадлежность Клану определяется местожительством?

– Да.

– И, уезжая, ты автоматически лишаешься…

– Не совсем. В случае если ты просто уезжаешь, именно это и происходит. Но можно уехать с разрешения, выполнив определенные формальности. Тогда Клан по-прежнему считает тебя своим и отвечает за тебя. Не так, как за тех, кто живет на его территории – это просто невозможно. Но, в случае, если тебя убивают, Клан мстит.

Любым способом – либо по официальным каналам, буде такое возможно, либо посылает убийц – такое тоже случалось.

– И как они узнают?..

– Я к этому подхожу. Одним из условий согласия Клана на отъезд является создание Карты. Кто-нибудь из членов Клана должен согласиться "держать твою Карту". То есть ты оставляешь на этом человеке свой "живой" отпечаток, и в случае твоей смерти, до него доходит твой посмертный отпечаток, со всей информацией, которой ты обладал на момент смерти – вплоть до последней мысли.

– А если несчастный случай?

Жорот пожал плечами:

– Тогда вопрос снимается. Так же как и если смерть наступила в результате честного поединка, казни за нарушение закона, либо справедливой мести ну и так далее.

– А если подделка?

– До сих пор подобное не удавалось. Видишь ли, Клан весьма дорожит своей репутацией, – даже содержит специальную организацию, выявляющую причины смерти "отпускников".

Вкупе с "картой" это исключает ошибку почти на сто процентов. За несколько тысячелетий было два или три случая, но, когда все выяснялось, Клан мстил потомкам убийц – колено значения не имело.

Арика невольно передернулась:

– Веселенькое дело. Стоп, а если тот, кто "держит карту", умрет первым?

– Это маловероятно, так как согласившийся "держать Карту" автоматически принимает на себя обязательства "невыездного" из Клана, а там даже вероятность несчастного случая очень мала, не говоря еще о чем-нибудь. Если все же это случается, "держащий Карту" не умирает полностью. Остается некая его часть, что-то вроде привидения. Причем, чем больше Карт "держит" человек, тем более материальным привидение становится. Поэтому сейчас не разрешается "держать" больше трех Карт. После приема последнего, "смертного", отпечатка и передачи требуемой информации привидение развоплощается.

– А эти Карты только для колдунов?

– Для всех "выездных". Хэлот, например, тоже на Карте сидит.

– О-ой! Так он, значит… Вы были знакомы раньше?

– Нет.

– Стоп. Но он же колдун? Или нет?

– Он телепат. То есть чувствует настроение, читает образы, иногда мысли. Но Карты в Клане оставляют даже те, кто вообще не имеет никаких паранормальных способностей. Единственное, колдуны могут, при необходимости, посылать свои Карты на проверку, как это сделал я. Но неколдунам, это, собственно, и не нужно.

– А твои дети будут членами Клана?

– Если я их не отправлю на воспитание в Клан до того, как им исполнится три года – нет. Могут быть исключения, конечно.

– Как если бы их привезла я, да?

Жорот кивнул:

– Или, повзрослев, они вполне могут попроситься в Клан, если уж так захочется.

– В Клан принимают всех?

– Почти.

– А в каких отношениях Клан и Сообщество?

– В натянуто-дипломатических, – усмехнулся Жорот. – Делят сферы влияния. Клан древнее, а Сообщество стало забирать большую силу в последнее время. Но, собственно, все крупные основатели Сообщества вышли из Клана, а сейчас так вообще на планетах Клана, говорят, построили два обучающих монастыря Сообщества.

– Да, а какие колдуны входят в Клан?

– Все, кроме "черных". Клан не хочет покрывать человеческие жертвоприношения.

Кстати, древние гонения на колдунов основывались на их использовании ритуального каннибализма, человеческих жертвоприношений и тому подобного. Если это действительно будет иметь место, Клан, несмотря на его могущество, просто сметут.

Поэтому следят за подобным очень строго.

– Спасибо за информацию. Маленькие спят? А то я по ним соскучилась.

– Пойдем посмотрим, – предложил Жорот, поднимаясь. – Я у них вчера был. Рони уже ходит, а Фест пока ленится.

– Мальчишки – они всегда такие, – ехидно заметила Арика. – Они тебя не забыли?

– Помнят, – улыбнулся Жорот. – Роджер нашел им няню – Лонг беспокоился, что детям не хватает общения с людьми.

– Им видней, – пожала плечами Арика.

Когда они вошли в детскую, Арика, увидев няню, на несколько секунд впала в ступор. Казалось, в ней не было ничего особенного – в меру симпатичная женщина, чуть младше Арики, с рыжеватыми густыми волосами, уложенными в косу хитрого плетения. Но Арика никогда не видела, чтобы от человека исходило такое сильное ощущение уюта, счастья, что ли. Как будто волнами во все стороны.

Сообразив, что она не слишком вежливо вытаращилась на человека, Арика перевела взгляд на детей, ползающих по ковру, цепляя попадающиеся на пути игрушки. Жорот, уже сидя на полу, возился с Рони, которая довольно хихикала и гукала, что-то объясняя непонятливым взрослым. Но взгляд женщины, почти против воли, возвращался к няне. Утянув Роджера в сторону, Арика шепотом спросила: – Где ты выкопал это чудо?

– В бюро для найма.

– Как ее зовут?

– Ника. Познакомить?

– Попозже. Охохонюшки. Ты специально, да, чтоб во мне комплексы взыграли? Ладно, шучу. Пошла я. Черная зависть и ничего больше, – бросив последний сожалеющий взгляд на няню, склонившуюся над Фестом, Арика ускользнула к себе.

Постаравшись воплотить в жизнь "с глаз долой – из сердца вон", Арика зарылась в книги. Говоря про "черную зависть", Арика шутила только наполовину. Подобные встречи уже бывали, и она постепенно привыкала к вопиющему превосходству над ней очередной женщины, но на это нужно было время.

В отличие от старого дома колдуна, этот находился в столичном городе, в одном из престижных кварталов. И пару часов спустя Жорот, уложив детей, пришел к Арике и предложил вместе сходить в город, попросив провести его по тем букинистическим лавкам, которые она успела отыскать.

К вечеру Арика, проведшая почти весь день с Жоротом, ощущала смутное беспокойство. Что-то с колдуном было не так. Но что? Перед сном она позвала к себе Роджера под предлогом массажа.

Тот, закончив сеанс, вздохнул и сел на пол, оказавшись, таким образом, с Арикой лицом к лицу.

– Я слушаю.

Арика, положив подбородок на скрещенные руки, приподняла брови:

– Что слушаешь?

– Ты не любишь массаж и прибегаешь к нему только в крайнем случае. Сейчас в нем не было никакой необходимости. Следовательно, это только предлог.

Слегка смущенная, она заметила:

– Неправда. Массаж я люблю.

– Извини, я не точно выразился. Ты любишь массаж, но тебе почему-то неудобно использовать меня в качестве массажиста, что, конечно, глупо. Так в чем дело?

Арика, "проглотив" его ироничный упрек, тревожно спросила:

– Мне кажется, или с Жоротом что-то… плохо?

– Мне тоже так кажется. Но он настолько тщательно это скрывает, что я могу судить только по косвенным признакам.

– Каким именно?

– Их очень мало. Во-первых, каждый день он закрывается на несколько часов в кабинете, никого туда не допуская. Во-вторых, исходя из ежедневных наблюдений, я могу со стопроцентной уверенностью заявить, что он стареет.

– Ч-что? – растеряно переспросила женщина.

– Каждый день его лицо меняется, словно для него проходит не тридцать часов, а несколько недель или даже месяцев.

– Ч-черт, – энергично вырвалось у Арики. – Черт и черт! – она вскочила, в спешке натягивая одежду, – А я-то не могла сообразить, что мне кажется странным!

Роджер, тоже поднявшийся на ноги, заметил:

– Я не думаю, что Жорот будет рад тебя сейчас видеть. Сегодня он не уединялся.

Поэтому, чем бы он ни занимался в одиночестве, он делает это сейчас. Он тебя не впустит. Разве что ты выломаешь его дверь.

Арика остановилась, как наткнувшись на стену.

– Ох. запросто. Упрямства ему не занимать. А ссориться…

Тревога начинала перехлестывать через край и Арика машинально подключила Умение, вводя себя в состояние спокойствия. И вдруг по телу волной прошла невыносимая боль – словно заживо сдирали кожу. Не удержавшись на ногах, женщина упала на колени, сжавшись в комок, дыхание перехватило. Роджер бросился к ней, пытаясь помочь встать, но сведенное конвульсией тело не слушалось.

Очухавшись от неожиданности, Арика торопливо выстроила антиболевой блок и сумела наконец, с помощью Роджера, сесть. Усилив блок еще одним, добилась, что боль ослабла до полунамека. Мускулы потихоньку расслаблялись.

– Ничего себе, – Прошептала она скорее себе, чем роботу.

Тот был уже на полпути к двери.

– Куда?! – выдохнула она, далеко не так громко, как хотелось бы, но Роджер услышал и отозвался:

– За врачом.

– Не вздумай! Это моя магия.

Роджер замер явно в нерешительности. Вернувшись, сел рядом на пол.

– Ты всерьез?

Арика усмехнулась и вздрогнула – боль внезапно прекратилась, блок упал.

– Подожди, – торопливо сказала она. – Если это то, что я думаю, сейчас начнется опять.

Действительно, боль возобновилась почти сразу. Но на сей раз Арика, будучи наготове, быстро прикрылась и смогла расслабиться. Взглянув на Роджера, она объяснила:

– Жорот, похоже, занимается жертвоприношениями. А я, по типу своей магии, чувствую чужую боль. Вот и прихватила. Я к себе домой. Если вдруг ты понадобишься Жороту ночью, делай вид, что ничего не произошло. Я сама с ним поговорю – потом. Хорошо?

Роджер кивнул.

Женщина, стремительно перейдя через Зону, вышла в своей комнате. Торопливо вытащила из ящика браслет, оставленный Даном, и нажала на камень.

Наконец раздался сонный голос Магистра:

– Арика, ты? Что стряслось?

Она сообщила о стремительном старении "одного знакомого" и спросила, что это может быть.

– Та-ак, – судя по голосу, Дан проснулся окончательно. – Ты дома?

– Да.

– Я подъеду так быстро, как смогу. Жди.

Арика придремала в кресле, и звонок в дверь заставил ее подскочить. Когда она открывала Дану, то увидела, что небо на востоке начало сереть – вот-вот должен был наступить рассвет. Магистр добирался до нее почти пять часов.

Дан, входя в комнату, бросил:

– Жорота, как я понимаю, здесь нет.

– Я его приведу за несколько минут. Ты помочь-то сможешь?

– Да. И чем быстрее начну, тем лучше.

Арика кивнула:

– Подожди пока, хорошо? – и, не дожидаясь ответа, вышла в Зону.

В доме Жорота уже сновали слуги. Арика, остановив пробегающую мимо женщину, спросила, где спальня Жорота. Та слегка вытаращила глаза, но промолчала и быстренько повела Арику куда надо. По дороге Арике пришла в голову мысль, и она, на всякий случай, небрежно поинтересовалась:

– Он не один, что ли?

– Один, – машинально ответила служанка, но тут же покраснела и добавила, – наверное. Я же не могу точно.

Арика только хмыкнула. Система оповещения слуг работала как часы, и если бы у Жорота был кто-нибудь, они бы об этом знали. Ей, в общем-то, было все равно, но при общении с колдуном она старалась соблюдать какие-никакие приличия. И, спи он с кем-то, пришлось бы запускать первой служанку. Или слугу. С просьбой одеться и прийти в библиотеку, например. Чтоб не показаться слишком уж наглой. А сейчас сойдет и так.

Арика, не дожидаясь, пока служанка отойдет, толкнула дверь, которая оказалась открытой, и вошла. Неверный сероватый рассвет позволял видеть Жорота, спящего на широкой кровати. Женщина бесцеремонно потрясла его за плечо. Он приподнялся на локте, сказал сонным голосом:

– Доброе утро. Или еще не утро?

Арика, присев рядом на кровать, спросила – что называется, в лоб:

– Лечиться будешь?

– Ч-что? – он потер повязку на глазах и зевнул. – От чего?

– Сам знаешь.

– Понятно, – колдун помолчал. – Ты Дана привела сюда?

– Я, по-твоему, совсем? – оскорбилась Арика. – Он у меня дома ждет. Идем, а?

Жорот подумал и осторожно спросил:

– Он сказал, что поможет наверняка или попытается?

– Наверняка. Но чем быстрей – тем лучше.

– Что ж. Сейчас оденусь, – он потянулся и стал выбираться из-под одеяла.

– Я подожду тебя в коридоре, – торопливо сказала Арика.

– Если тебе не трудно.

Дан ждал их, меряя шагами комнату. Увидев материализовавшуюся пару, он кивком указал колдуну на кресло. Когда тот сел, Дан положил руки ему на голову (Жорот вздрогнул), и замер. Время шло, наконец Магистр убрал руки и спросил:

– Кандалы захватить не догадались?

Женщина растерялась:

– Н-нет.

Колдун негромко сказал:

– Они у меня в левом верхнем ящике стола, в кабинете. Принеси, пожалуйста.

Арика подозрительно глянула на мужчин, предполагая, что это только предлог, чтобы они смогли остаться одни. Но, пожав плечами, "вышла". Когда она вернулась, оба мага находились там же, где она их оставила.

Дан взял у нее кандалы, зажал их в пальцах. Потом небрежно бросил на стол, кивнул, и, подойдя к колдуну, снова положил ему руки на голову. Арика напряженно ждала и, когда Дан опустил руки, спросила:

– И что?

– Терпимо. Еще б пораньше.

Арика фыркнула:

– Ага. С вами получится пораньше. Один стоически молчал, другой… кстати, а ты сам-то, когда кости сращивал?

Дан самокритично пожал плечами:

– А я глупый. Спешил залечить открытые раны, переломы и не догадался проверить магическое поле.

Арика, внезапно смутившись, почувствовала себя виноватой:

– Извини, Дан. Я прекрасно понимаю, что ты сделал…

Но Магистр, усмехнувшись, махнул рукой.

Жорот чуть улыбнулся:

– Если уж мы стали оправдываться перед дамой. Теоретически я должен был известить тюремщиков о моем плохом самочувствии.

– Но из-за своего "обета молчания" ты это делать не стал, – заметил Дан.

– Какого еще обета? – влезла Арика.

– Он отказался разговаривать до тех пор, пока его не освободят, – ответил Дан.

– Согласись, мое задержание было незаконно, – заметил Жорот. – Да и вряд ли они обратили бы на мои жалобы внимание.

– "За" по обоим пунктам, – кивнул Дан, но тут же добавил. – Ладно, черт с этими палачами, но почему ты мне ничего не сказал – я-то тебя только лечил! И, кстати, ломал голову, почему так плохо получается.

– Я сам не понял, что к чему, – признался Жорот. – После того, как мне надели эти проклятые кандалы, я почувствовал себя плохо, но все, что произошло потом, заставило меня забыть об этом.

– Короче, – подытожил Дан. – Ты потратил чертовски много магической энергии на убийство "черного". Она должна была восстанавливаться, но после того, как тебя заковали, произошел как бы "разрыв". То есть, вместо того, чтоб накапливаться и поддерживать тебя, как обычно, колдовская сила уходила "в никуда". А если учесть, что из-за возраста твое тело практически существует за счет колдовства, то, естественно, сразу после "разрыва" ты почувствовал себя неважно. Когда тебя начали пытать, у тебя вылетело это из головы, а свое постоянно ухудшающееся состояние ты списывал на ослабленность от пыток. Я видел, что твое тело не справляется с ранами и болью и, не мудрствуя лукаво, старался залечить это простым механическим вмешательством. Да и вообще решил, что тебя надо быстро вытаскивать, тогда ты придешь в себя, а другой причины не искал.

Жорот кивнул:

– Я разобрался, когда Арика сняла кандалы, и пытался скорректировать поле сам.

Получалось не очень.

Дан улыбнулся:

– Теория – это прекрасно, а сейчас, будь добр, посиди спокойно – я продолжу.

– Все поняла, но почему поле само не нормализовалось после того, как кандалы сняли? – Спросила Арика, когда Дан в очередной раз отошел от колдуна. – Извиняюсь, конечно, за непрофессиональный вопрос.

Дан пожал плечами:

– Не может. Если не приложить значительных усилий, оно таким деформированным и останется, более того, со временем оно "привыкает" к этому положению, и исправить его все трудней. Впрочем, обычно до этого не доходит – носитель умирает раньше. Так, теперь нужен перерыв в пару часов, чтобы поле немного успокоилось. И второй сеанс, я думаю, все завершит. Ты как?

– Гораздо лучше, – кивнул Жорот.

– Пойду сготовлю чего-нибудь, – сказала Арика. – А то время уже.

– Могла б и раньше спохватиться, – критически заметил Дан.

Арика возмущенно фыркнула:

– И напомнил бы раньше. И вообще, не в ресторане, – подумала и добавила. – И женой будешь командовать. И если такой умный, идем со мной – одна я все таскать буду, что ли? А ты что вскочил? – это относилась к Жороту, – у тебя освобождение – по болезни.

Дан, улыбнувшись, комично пожал плечами, а Жорот, с демонстративно-невозмутимым выражением лица, заметил:

– Не завидую твоему будущему мужу,

Арика, с трудом сдерживая смех, бросила на него возмущенный взгляд и многообещающе покивала: "Тебе припомнится!". Колдун хотел сделать вид, что ничего не заметил, но не выдержал – рассмеялся. И, предупреждая очередной взрыв негодования, внес деловое предложение:

– А почему бы не поесть на кухне?

– Там бардак, – отчиталась с независимым видом Арика.

– Ага. Роджера с Лонгом нет, убирать некому, – констатировал Дан.

– Спелись, да? Против слабой женщины? Но помогать все равно придется, – она вышла, утянув за собой Дана.

Когда они вернулись в комнату с двумя подносами, оказалось, что Жорот каким-то образом перетащил в нее большой стол из гостиной. Правда, раскладывать не стал – что было разумно – он просто не поместился бы.

Арика, плюхнув поднос на стол, слегка ошалело взглянула на колдуна:

– Ты это как?

Тот пожал плечами:

– Все честно, моя часть работы. А то за этим, – он кивнул на журнальный столик, передвинутый в дальний угол, – разве кошка поместится.

– Спасибо за комплимент, – фыркнула Арика, расставляя тарелки. – Это дежурное место, где я ем.

– А женщины – они сродни кошкам, – невозмутимо заявил Дан.

Арика поперхнулась, вспомнив разговор с Жоротом о зоофилии.

Во время обеда Арика чувствовала все возрастающее беспокойство. Не глобальное, а так, местное. Слишком уж гладко шло общение между Даном и Жоротом. По всем признакам, должна была произойти стычка. И она не замедлила начаться, причем, конечно, заводилой выступил Дан. Он заметил невинным тоном, обращаясь к Жороту:

– Ты, наверное, теперь станешь более строго следовать законам своего Клана. Ведь, надо признать, они достаточно разумны. В чем ты убедился, пощадив своего ученика.

Лицо Жорота, дрогнув, застыло. Он молчал.

– Ты о чем? – осторожно спросила Арика, косясь на колдуна.

– Он что, не говорил тебе? Клан так демонстративно отмежевывается от "черных", что от всех своих членов, которые имеют несчастье выбрать этот тип колдовства, быстренько избавляется. Крайне недемократичное отношение, если учесть, что все остальное в Клане дозволено и приветствуется.

– В смысле – избавляется? – Иногда, если очень повезет, новоиспеченный "черный" успевает сбежать, – жестко пояснил Дан.

Жорот вдруг взорвался:

– За что я его должен был убить, по-твоему? За то, что твой сын в одночасье лишил его смысла жизни?! Или за то, что я – идиот, не разобрался, принял шпиона на службу, не смог защитить своего ученика?! – помолчав, он уже тише сказал, – Мальчик был чертовски талантлив. Дотошен до невозможности, усидчив до умопомрачения и горяч. Но я убедил его не обращаться к "черному" – он не произносил формулы вызова! Спроси у своих – вы ведь отслеживаете подобные магические посылы?

– Действительно, факта вызова не было, – кивнул Дан. – Но даже если ты его убедил – как ты говоришь – твой ученик подсознательно продолжал желать инициации – и достаточно сильно, чтобы Черный нашел его – сам. Да, обычно Черные откликаются только на формулу, а этот – умирающий – случайно оказался рядом и схватился за соломинку. Но это – частности. Не имеет значения, как и почему мальчишка пришел к "черному" пути. Но если уж свернул – или собрался, как в твоем случае – необходимо было остановить его любой ценой!

Жорот с явной насмешкой покачал головой:

– Куда-то тебя понесло. Даже Клан преследует "черных" лишь по факту их перехода в новую сущность.

– Клан может позволить себе роскошь ждать момента инициации и лишь тогда прибегать к репрессиям. Ты не обладаешь ни силами Клана, ни возможностями – поэтому единственный выход, который у тебя был – упреждение.

– То есть фактически – убийство невиновного! А как насчет постулатов, везде провозглашаемых Сообществом? – в голосе колдуна слышалась желчь.

– А как насчет главного постулата? Все это очень неприятно, но это – необходимость! Неужели ты не понимаешь, что все, связанное с человеческими жертвоприношениями, несет с собой разрушение, горе, зверства?! Случившееся с тобой – это так, мелочи, тебя только краем зацепило. И что в сравнение со смертью одного "черного", пусть даже потенциального, жизни всех тех, кто умрет в процессе его магической жизнедеятельности? И ведь не только умрет!

– Ага. Человеческие жизни – на весы – где больше, где меньше! Как устанавливаем приоритеты – поштучно или повозрастно? Или по общественной значимости?

– Поштучно, если ты так ставишь вопрос. Один против сотен, если не тысяч! – И этот один – то же жертвоприношение, только Богу по имени Целесообразность – самому страшному из всех известных, потому что поклонникам его – несть числа! О том, что сами продаетесь с потрохами, можно даже и не упоминать. Вы тоже "черные", Дан, только не хотите признаваться себе в этом.

Дан покачал головой:

– Либо ты искренне путаешь иллюзорную "черноту" с истинной, либо передергиваешь.

– Какое это имеет значение? – устало отозвался Жорот. – Материал для ваших психологов ты получил, а уж обрабатывать – их дело.

– Ты что, везде подводные камни ищешь?

– Я не прав?

– Сейчас – нет.

– Извини. Если можно, давай заканчивать.

Дан кивнул и, вставая, добавил:

– Я исхожу из того, что мы оба не горим желанием затягивать нашу встречу.

– Согласен.

– Поэтому я делаю все быстро, но какое-то время ты будешь не очень хорошо себя чувствовать. Возможны потери сознания, слабость. Не паникуй, в течение недели все стабилизируется. Ухудшение состояния начнется сейчас – по-хорошему, я должен этот, второй, сеанс провести минимум через четыре дня.

– Я понял, все нормально. Что я тебе должен?

Дан сухо ответил:

– Я только исправляю то, что наделали мои же коллеги.

Жорот кивнул, особенно не настаивая.

Дан, добравшись до колдуна, сказал:

– Отодвинь, пожалуйста, кресло от стола. Да, так сойдет. Я начинаю.

После сеанса колдун выглядел ужасно – впечатление было, что он только-только оправился от смертельной болезни. Перехватив встревоженный взгляд Арики, Дан покачал головой:

– Сегодня я ничего не сделаю. Проводи меня, пожалуйста.

В коридоре Магистр тихо сказал женщине, передавая сложенный листок бумаги:

– Это укрепляющий настой. Пропорции и частота там написаны. Проследи, чтоб твой колдун принимал его регулярно. А то умрет, а ты потом мне объявишь великую месть.

– А что, это вероятно?

– Вроде не должен, но лучше не рисковать.

Арика кивнула и тихо сказала:

– Спасибо. До свидания.

– Удачи тебе.

Вернувшись в комнату, Арика встревоженно взглянула на Жорота. Тот, улыбнулся, вставая:

– Домой?

– Да, – она подошла к колдуну, и, взяв его за руку, в несколько шагов провела через Зону.

Отпустила Жорота, продолжая настороженно следить за его движениями, которые были весьма неуверенными.

– Ты это. Сядь лучше.

Тот и сам уже направлялся к одному из кресел. Устроившись, колдун усмехнулся:

– Дан успел тебя застращать? Не бери в голову, отойду.

Арика пожала плечами:

– Я надеюсь. И надеюсь, что ты будешь принимать это, – она протянула колдуну рецепт.

Жорот взял лист, подержал его несколько секунд в руках и кинул на столик:

– Буду, конечно.

– Ура, – вздохнула Арика.

Колдун иронично приподнял брови:

– У тебя такой вид, словно я только и делаю, что капризничаю. Женщина уставилась на него в недоумении. Потом пожала плечами:

– Нет. Извини, я подумала совсем о другом.

– Связанном со мной?

Она кивнула и спросила:

– Позвать Роджера?

– Позже. Так если не секрет, о чем ты задумалась?

– Неважно.

– Как хочешь, – ровно отозвался колдун.

Арика, сообразив, или вообразив, что разгадала подтекст последней фразы, – "В таком случае и от меня искренности не жди" – решилась на откровенность:

– Я абсолютно не понимаю, как ты исхитрился до сих пор – выживать. Разве что никто не хотел с твоим Кланом связываться.

– То есть, по-твоему, я нежизнеспособен? – насмешливо уточнил Жорот.

Арика, вздохнув, присела на подлокотник дивана:

– По-моему, ты слишком нерешителен и мягок.

– Аргументируй, пожалуйста.

– Пожалуйста. Я – живая? Кто еще после моей выходки просто не убил бы меня?

– Я же тебе объяснял, – терпеливо сказал колдун. – Какой смысл было тебя убивать?

– Да помню я твои объяснения, помню! – фыркнула Арика. – Только все они перечеркиваются одним вопросом – а смысл меня – оставлять в живых? Что ты с этого поимел? Только не надо говорить, что отец отомстил бы тебе, и так далее.

Потому что все это ты узнал уже – потом! На момент своего решения ты не мог ничего этого предвидеть. Отпускать меня после случившегося было просто глупо! А вздумай я тебе мстить? Ведь – просто случайность, что мы с тобой нашли общий язык, а не получилось как с твоим учеником. Его ты тоже пощадил, и – какую цепочку породило твое милосердие? Лично для тебя?

В дверь вдруг раздался стук и вошел слуга с подносом, сервированным для чаепития.

Арика подняла брови: она давно подозревала, что Жорот как-то приказывает слугам на расстоянии, – похоже, это был именно тот случай. Женщина передвинула столик к креслу колдуна и, дождавшись, пока слуга поставит на него поднос поблагодарила его.

– Тебе как обычно? – она подняла глаза на Жорота, переставляя чашки так, чтобы ему было удобней дотянуться.

Колдун кивнул и продолжил прерванный разговор, словно паузы не был:

– Да, действительно. Когда есть выбор, я предпочитаю проявлять, как ты выразилась, милосердие. Потому, что негативная цепочка последствий может с равной вероятностью пойти как от "милосердного", так и от "жестокого" решения.

Предположим, я поставил бы себе правилом – жестокость. Тогда я, конечно, убил бы мальчика. И – тебя, естественно. Не возникло бы проблемы "Черного", но твой отец объявил бы мне вендетту. Надеюсь, ты не станешь отрицать, что, в лучшем случае, месть твоего отца немногим отличалась бы от того, что произошло со мной при нынешнем раскладе? В худшем он меня просто убил бы. Кстати, ты не задумывалась, что люди с гораздо большей энергией и настойчивость мстят за своих близких, нежели за себя?.. Исключения, конечно, есть, но общая статистика именно такова.

Колдун мелкими глотками пил дымящийся чай.

Арика, подумав, заметила:

– Хочешь сказать, что, как ни поступай, все равно, в конце концов – влипнешь? "Не ошибается только тот, кто ничего не делает"?

– Именно. Но милосердие, с моей точки зрения, более выгодно – потому что дает меньший отрицательный эффект, меньше народу жаждет твоей крови. Хотя, иногда приходится прибегать и к крайним мерам.

– Банш? Тут ты тоже пострадал из-за милосердия. Прикончил бы всю семейку – и…

Жорот поставил полупустую чашку на стол. Поднял брови с ироничным выражением лица:

– Убивать – детей?

– Какой жалостливый! Конечно, убить – духу не хватило. А оставить умирать от нищеты. Ты же мог предугадать, их судьбу!

Колдун заметил с невинным видом:

– Ты противоречишь сама себе. Сначала говоришь, что я пострадал из-за милосердия, потом обвиняешь в жестокости и глупости одновременно.

Арика растерялась, но привести аргументы в порядок не успела. Жорот начал говорить – спокойно и монотонно.

– После убийства отца я, согласно их же законам, заплатил "виру за смерть".

Довольно большая сумма, кстати, и на нее семья должна была жить безбедно… Пока дети не встанут на ноги. Без этого условия мой поступок классифицировался бы не как месть, а как обычное убийство, и оценивался правосудием слегка по другим критериям.

– Очень хорошо! То есть там месть-убийство, не преследуемое законом, разрешено только богатым!

– Не совсем. "Бедные" выплачивают "виру" не единовременно, а – с доходов. Или убивают всю семью – вира, выплачиваемая государству меньше, чем выплата за кормильца.

– То есть – любой может убить, заплатить деньги и останется безнаказанным?..

– Нет, – поморщился колдун, – Только при наличии повода для мести. Я понимаю, что это дико, но мы, кажется, не обсуждаем недостатки законодательства Кретии.

– Да, извини. Но что тогда с той душещипательной историей, которую рассказал Банш?

– Его мать, оказывается, отказалась от виры. Потому что в случае ее принятия я переставал быть ее "кровником". А она, судя по всему, мужа любила и хотела отомстить. "Вира" отошла государству. Так что единственная моя ошибка тогда – надо было убить и мать, а детей поместить в какой-нибудь пансион – двойной "виры" хватило бы на это с избытком.

– Я ж говорила, что ты постоянно ошибаешься в сторону милосердия, – буркнула Арика, в первый момент шокированная выводом колдуна. Но, подумав немного, она не могла не признать его правоты, хотя и жестокой.

– Кто ж знал, что эта женщина будет настолько неразумной, – пожал плечами колдун.

До сих пор Арика не наблюдала у Жорота проявлений эмоций, кроме иронии, да еще один раз – страха, сейчас же в его тоне слышалось презрение. – И звери еще считаются низшими существами! У какой нормальной самки желание отомстить перевесит заботу о детенышах. Ладно. Так вот, получается, я заплатил не за милосердие, а за небрежность – надо было проконтролировать ситуацию и завершить надлежащим образом. Впрочем, это не спасло бы меня – не иметь врагов невозможно.

А Черный в любом случае столкнул бы меня с кем-либо из них – с одним, с другим ли – неважно.

Спустя едва полчаса Арика всерьез поспорила с Жоротом. Она пыталась уговорить, чтобы Роджер пока оставался в его распоряжении. Жорот весьма резонно возражал, что если бы ему нужен был слуга, он бы его нанял. Арика все же настояла на своем – с большим трудом.

Два дня после сеансов лечения прошли без каких-либо неожиданностей. Выглядел колдун уже почти нормально. Правда, на третий день Роджер пришел встревоженный, сказав, что Жорот потерял сознание в детской. И что, несмотря на это, он наотрез отказался показываться врачам.

Арика удивленно подняла брови:

– Он что, тебе не рассказал? – она быстро передала Роджеру предупреждение Дана.

– Тогда ясно. Он, по-моему, до сих пор не очень хорошо себя чувствует, поэтому ограничился минимумом разговоров. Извини, конечно, я знаю, что Дан – друг твоих родителей, но не думаешь ли ты…

– Нет, – решительно покачала головой Арика. – Он врач и никогда ничего плохого под видом лечения не сделал бы.

Все, действительно, ограничилось единственным обмороком. Еще несколько раз Жорот чувствовал слабость и вынужден был доползать до ближайшего сидения, а то и просто отходить, сидя на полу. Но пять дней спустя все прекратилось и, по настоянию Жорота, Роджер вновь перешел в единоличное пользование Арики. Женщина считала, что рановато, но с колдуном не очень-то получалось спорить.

В конце второй недели к колдуну пришел первый заказчик – Жорот начал всерьез обживать новое место.

Арика, случайно оказавшаяся свидетельницей того, как Жорот выполнял на заказ очередной амулет, спросила:

– И тебе охота этим заниматься? Ведь мастеровщина же!

– Вот уж нет. Во-первых, за это платят, а я еще со времен своей не очень богатой юности не люблю отказываться от доходов. Во-вторых, это постоянная тренировка, да еще и экспериментирование, что тоже очень нужно. В-третьих, некоторые заказы "мастеровщиной" далеко не назовешь – этим аристократам как что-нибудь взбредет в голову. И чтобы выполнить их очередную фантазию, требуется значительное искусство. В-четвертых, выполняя заказы, я приобретаю определенный вес в местном обществе, налаживаю социальные связи.

– Хоть ты и терпеть это не можешь, – ввернула Арика.

– В смысле?

– Я имею ввиду социальные связи.

– С чего ты взяла?

– Но на твоем прошлом месте жительства…

– Это не от меня зависело.

– Дан обмолвился, что вы постоянно что-то делили с тамошним Главой Храма. Зачем?

– Причины личного характера, вряд ли важные сейчас за давностью лет, – он отложил сверкающую вещицу в сторону: – Пока хватит. Зайдем к детям? Я вчера сотворил шары, им очень понравилось. Рони сначала побаивалась, правда, но потом привыкла.

"А ведь послал, – подумала ехидно Арика, – Похоже, тема конфликта с Главой относится к запретным. Но деликатно, деликатно-то как!" Арика уже меньше реагировала на Нику, теперь ей просто приятно было наблюдать за ней. В последнее время женщина стала замечать специфические взгляды, бросаемые Никой в сторону Жорота. Одно Арику успокаивало – с ней няня держалась по-дружески, вероятно, выяснив у слуг, что она не претендует на роль соперницы.

Детская была просторная и светлая. Пол покрыт пружинящим светлым покрытием, мебели почти не было – только два детских стульчика на колесиках, соединенных со столами. Основное место занимали игрушки и разные приспособления для лазания и ползания. В центре комнаты было оставлено свободное пространство – сейчас дети играли там под присмотром Ники и Лонга.

Увидев отца, Фест радостно засмеялся, пополз навстречу. Добравшись до цели, вцепился в одежду и выпрямился, улыбаясь во весь рот. Рони встала на ножки и довольно уверенно, хоть и медленее, дошла до колдуна, обхватила его ноги с другой стороны и требовательно потянулсь вверх, просясь на руки. Жорот не стал поднимать детей, а сам сел на пол, позволив малышам делать все, что им вздумается. Арика последовала его примеру.

Когда малыши нарезвились, колдун сотворил пару переливающихся шаров, действительно завораживающих. Они парили над полом, в пределах досягаемости малышей, которые с радостными воплями кинулись в атаку.

Арика и Ника перепоручили Лонгу предупреждение столкновений маленьких – у него это выходило лучше всех, а сами подгоняли шары, если они отскакивали слишком далеко.

Вдруг Жорот задохнулся и побледнел.

– Что с вами? – Ника торопливо поддержала колдуна, помогла сесть.

– Слегка переработал.

Шары, впрочем, не исчезли, и малыши продолжали веселую охоту.

Жорот, с помощью Ники и Арики выбрался в смежную комнату, приспособленную для отдыха, и опустился в кресло. Он повернулся к Арике:

– Разбавь, пожалуйста, вино, помнишь – как?

Арика, кивнув, быстро смешала вино с водой и протянула бокал Жороту. Тот отпил, и, обернувшись к Нике, мягко сказал:

– Мне кажется, кто-то из детей плачет. Проверьте, пожалуйста.

Ника, несмотря на мягкость тона, вспыхнула и выскочила из комнаты. Арика, вздохнув, плотнее прикрыла дверь, приняла из рук Жорота бокал и спросила:

– Зачем? Что тебе еще надо, она ж в тебя влюблена по уши! И мама из нее получится очень даже.

Жорот устало откинулся на спинку кресла:

– Интересно, чего ради ты пытаешься сосватать меня за любую женщину, которая посмотрит в мою сторону?

Арика задорно усмехнулась:

– Жаль, что такой замечательный экземпляр пропадает. Хоть кому-то повезти же должно! Или ты себе уже мальчика присмотрел?

– Пока нет. Все придет в свое время, – усталый тон колдуна свел "на нет" ее насмешку. – Если на то будет воля судьбы.

Арика ошалело заморгала, но, похоже, колдун говорил всерьез.

– При чем тут судьба? И вообще, ты уверен, что Ника – это не проявление судьбы?

Она такая – будто вся светится. Я первый раз такого человека вижу.

Жорот пожал плечами:

– Она очень хорошая няня.

– Значит, и мама будет хорошая.

– Исключено. Одно из правил, привитых мне в Клане – никогда не заводить любовных связей и не жениться на прислуге.

– Ч-что? Ничего себе, аристократы! – Женщина была искренне возмущена.

– Дело не в аристократической заносчивости. А, скорее, в правилах чести. Я могу жениться на нищенке или проститутке с улицы, но не на том, кому я плачу деньги.

То есть если я плачу не именно за это – к содержанкам и содержанам это не относится.

– Значит, если она хочет добиться твоего расположения, ей надо уволиться, ухитриться встречаться с тобой, и тогда, может быть, ты соблаговолишь…

– Да, такой вариант возможен. Вопрос, стоит ли игра свеч? Она может, конечно, рискнуть, может и добиться своего. Но, скажу честно, вряд ли.

– То есть тебе она не нравится?

– Ничего особенного, – равнодушно ответил колдун. – Милая, добрая девочка. Пусть лучше приглядывает за маленькими – лучшую няню я им вряд ли найду.

Арика подумала и сказала:

– Но все-таки это предрассудки.

Жорот пожал плечами:

– Каждый имеет на них право. Ты, например, и мысли не допускаешь спать с Роджером.

– Че-го?!

– А что, я ошибаюсь?

– Нет, не ошибаешься. – Арика, поджав губы, стала стоически ждать продолжения.

– Хотя, по-моему, это как раз – глупость. И аристократизм. Антропогенный.

– Ну, знаешь!

– В нашем давнем разговоре о видах сексуальных отношений я не упоминал об онанизме, а также о всяческих приспособлениях, его облегчающих. Лично я Роджера отношу именно к этой категории.

– И не видишь ничего страшного в его использовании?

– Абсолютно.

– Ага! – ехидно воскликнула Арика, – Значит, со своими слугами нельзя, а со слугами друзей… Пусть, знакомых…

– Да друзей, друзей. Что ты так боишься этого слова? И со слугами друзей – тоже нельзя. Но Роджер – не человек. Так что, – усмехнулся Жорот, пожав плечами, – на него запрет не распространяется.

Женщина проглотила возмущенную реплику, признав про себя, что сама не может забыть про "роботизм" Роджера. – И как ты только удержался?

– Из уважения к тебе, – в тон ответил Жорот. – Мне показалось, ты не станешь это приветствовать.

Арика осторожно заметила:

– Вообще-то, я не ограничиваю Роджера в подобных вещах.

– Спасибо за информацию. Буду иметь ввиду.

– Ты это всерьез?

– Значит, все-таки ограничиваешь? – поддел ее Жорот.

Арика так и не поняла, говорил он серьезно или просто смеялся над ней. Но, насколько она знала Жорота, выяснить это не удастся. "По крайней мере, до момента… ох! Уж это его личное дело… То есть их… То есть… Тьфу, черт!" – Знаешь, как это называется? – с легким возмущением вопросила она.

– Сексуальные извращения, – с готовностью отозвался колдун. – Зато с согласия обеих сторон. А то, что считаю неприемлемым я, называется использование положения хозяина, то есть, практически, изнасилование, что гораздо хуже.

– Это ты уж слишком! По-моему, согласие обеих сторон в твоем случае тоже… гм… по крайней мере, стороны зависимой.

Колдун чуть усмехнулся:

– Наивный ты человек. Если и так, все равно хозяин окажется в роли изверга. А зачем оно мне.

– Все с тобой ясно. А… – женщина резко замолчала. Она до сих пор не рисковала спрашивать о матери близнецов. И хоть сейчас вроде бы, было в тему… Нет уж. Не ее дело.

– Это какой вопрос ты так яростно придушила в зародыше? – усмехнувшись, уточнил Жорот.

– Да нет, ничего такого…

– Первый раз вижу, как ты смущаешься. Я понял. О матери малышей, верно?

Арика пожала плечами.

– Да. Я не понимаю. Если дошло до детей…

Жорот нахмурился.

– Дошло до детей. Обтекаемая формулировка. Я тщательно слежу, чтобы, как ты говоришь, "до детей" не доходило. Но, видишь ли, на всякое заклинание есть контрзаклинание.

Арика недоверчиво уставилась на него.

– И на это я не рассчитывал.

Она только головой покачала. Никогда не понимала женщин, которые обманом пытались добиться свадьбы. Смысл? Можно подумать, это обеспечит им безоблачную супружескую жизнь. Если Жорот не врет, конечно. Заклинание правды она не запустила, так что наверняка ничего сказать не могла. Хотя – смысл врать?

– Так сильно хотела выйти за тебя?

Жорот пожал плечами.

– Я даже не стал выяснять, что она хотела. Просто дал понять, что она может рассчитывать только на деньги, и то в случае, если будет делать то, что я скажу.

Иначе – принудительный аборт.

– Что-о?

Колдун кивнул.

– Я мог этого добиться. С трудом, но мог.

– Зачем? Какого черта?! Если уж ей так хочется ребенка и именно от тебя – какое ты имеешь право?!

– Если уж ей так хочется ребенка, и именно от меня, то надо было по-человечески договориться! – жестко отозвался колдун.

Арика сразу сникла – ведь прав. Хоть и противно, а прав.

– Да… Извини. Это во мне женская солидарность заговорила. И что за условия ты ей поставил?

– Во-первых, мне нужно было убедиться, что беременность протекает нормально – некоторые заклинания небезопасны для будущих детей – рождаются уроды и дебилы.

Пришлось настоять на том, чтобы она регулярно показывалась целителю, которому я доверял. И когда она оставила себе Рони – я с трудом убедил отдать девочку.

– А это зачем? Она мать и имеет право.

– Она не смогла бы защитить ребенка от Сообщества.

Арика поморщилась. С одной стороны, ей казалось, что Жорот слишком параноидально настроен. С другой… Она помнила, в каком виде она забрала колдуна из камеры. А тогда даже Дан признал, что повода для ареста Жорот не давал.

– Теперь давай выясним, что собираешься делать ты.

– В смысле?

– Как ты хочешь переправить Роджера и Лонга к себе домой? На космических кораблях будет очень долго.

– Что ты предлагаешь?

– Если ты потерпишь, я построю постоянный портал между нашими домами.

– Это сколько? Семнадцать лет, как в прошлый раз?

– Думаю, лет семь-восемь. Параметры-то почти те же. Живя тут, ты будешь пользоваться услугами своих роботов, а захочешь побыть одна – уйдешь к себе.

– А зачем? То есть, зачем ты собираешься тратить столько сил ради сомнительного удовольствия общения со мной?

Она хотела добавить "Или с Роджером?", но в последний момент прикусила язык, сообразив, что это будет непростительной грубостью.

– Я неохотно расстаюсь с тем, что попадает мне в руки. Особенно если это что-то – женщина, не только не мечтающая женить меня на себе, а еще и подыскивающая мне пару.

Арика растерялась, что, впрочем, не помешало ей возмущенно фыркнуть:

– Это комплимент или как?

– Это констатация. Так ты согласна?

Впрочем, ее растерянность длилась недолго – похоже, колдун, попав не в бровь, а в глаз, сам этого не понял.

– Почти, – женщина подняла глаза и вздохнула: ей не очень хотелось упоминать эту тему, но выхода не было. – Только ты… Предупреждай меня, пожалуйста, о жертвоприношениях. Хорошо?

Колдун вздрогнул и сжал губы:

– Так ты и у животных… Конечно.

Он хотел еще что-то сказать, но Арика решительно перебила:

– Я просто не буду подключать Умение в это время, – она пожала плечами. – Дальше будет хуже. Но до этого еще надо дожить, – женщина сменила тему. – Ты разрешишь мне заходить к маленьким?

– Само собой. Это, кстати, тоже один из моих интересов.

Арика, вскинувшись от неожиданности, второй раз за несколько минут разговора с трудом сдержала дрожь и жестко отрубила:

– Только учти – я на роль мамы не соглашусь.

Жорот чуть поднял брови:

– Зачем таким категоричным тоном говорить вещи, сами собой разумеющиеся?

– Во избежание неоправданных надежд, – буркнула Арика уже более спокойно.

– Насчет надежд – я, конечно, слеп, но не настолько, – голос колдуна был абсолютно невозмутим.

– Так, да? – усмехнулась Арика, чувствуя легкое разочарование, но одновременно успокаиваясь. – Впрочем, сама виновата. Если ты не против, давай считать, что я этот дурацкий вопрос не поднимала.