"Улыбка гусара" - читать интересную книгу автора (Глушановский Алексей, )

Глава вторая, в которой горят казино, стреляются бандиты, и обижаются нищие, а я начинаю кое-что понимать

Дом, милый дом… Конечно, не родовое поместье, но все же родное место. Вспоминаются шумные застолья, общество прекрасных дам… Красота! Вот только что произошло с домом за полтора с лишним века, что я провалялся в сырой и неуютной могиле? Если учесть, что похоронили меня на монастырском кладбище недалече от города, а восстал я пусть и не в центре, но и далеко не на окраине Риги, — все что угодно.

Голова кругом идет от всех изменений, произошедших в мире. Везде ярчайшая иллюминация, экипажи без лошадей снуют как тараканы во все стороны, прямо хоть за тапок хватайся. Автомобили вроде бы, как говорит моя новая и пока единственная знакомая. Прежние то того… померли.

И люди какие-то странные, суетливые, несущиеся куда-то по своим загадочным делам. Такое впечатление, что все из мещан и прочего черного люда. Ну не вижу я в проходящих мимо того, что сразу выделяет аристократа в любой, самой огромной толпе. Один мне даже на ногу наступил. Хотел было оплеухой наградить невежу, да мадемуазель заметила мой естественный душевный порыв и помешала проявить гнев праведный. Сказала, что если каждого хама по роже хлестать, рука от усталости отвалится.

Тут я с ней не согласен был прямо категорически, — у настоящего гусара, а тем более у меня, в моей нынешней кровососущей ипостаси, руки очень сильные, и ко всяческим нагрузкам весьма приспособленные. А вы бы господа, попробовали, по семь часов в день саблей махать, приемы фехтовальные отрабатывая, так и у вас бы мускулатура геркулесова появилась бы. Однако, увы, пришлось смириться, — в конце концов, обычаи этого мира Элен знала куда лучше меня. Видимо сейчас так модно, — наступать на ноги всем мимо проходящим, толкать их плечами, и идти дальше, даже не извинившись? Ну так я новую моду введу. Нельзя оплеуху, — ответим проклятьем! Ба, что, ножки подкосились? Не ходят? И ходить не будут, пока вежливости не научишься!

Заметив падение наглеца, Элен хищно улыбнулась и промолчала, подмигнув мне зеленым глазом. Вот интересно, и кто из нас после этого вампир? Насколько успел я характер новой своей знакомой понять, она для этого куда больше меня подходит. Да и одевается соответственно. Вся одежда — черного цвета, — теперь, немного взглянув, на то в каких нарядах сейчас принято ходить девушкам, я понял, что никакое это не нижнее белье, волосы черные, и даже губы накрашены черной помадой! Вот уж непонятно… Когда я спросил её о причинах такого выбора цветов, она лишь отмахнулась — Готичка я, — но потом, увидев мое недоумение, растолковала мне смысл сей странной моды.

Зато что мне тут нравится однозначно и без малейших сомнений — девичьи наряды. Не в пример более смелые и вызывающие. Глаза так и норовят разбежаться во все четыре стороны, не в силах охватить всех прелестниц, встречающихся на улицах ночного города. Я ведь по сути своей эстет, а значит не могу смотреть без живого, практического интереса на прекрасных дам. К тому же еще и гусар, а значит скромность никогда не входила в число моих недостатков. Скромники в нашем полку не задерживались, убегали в ужасе от шуточек наших, умоляя перевести их в любую другую часть. Слабаки-с…

А еще, Элен рассказывает совершенно невероятные, и непредставимые для честного гусара вещи. Вы представляете, господа, дуэли запретили! Совсем! И даже оружие носить запрещено! Воистину, народ в рабов превращают. Теперь, оказывается, коль сочтешь себя оскорбленным, так не секундантов засылать, а в суд бежать надобно! Это же курам на смех! Вы только представьте, если бы я, вместо того чтоб прострелить Кержанскому его наглую голову, потащил его в суд, взыскивать деньги за приставания к mademoiselle Т., за которой я тогда ухаживал! Да меня же после такого сама же Т. и засмеяла бы! На всю Европу бы опозорился. А так застрелил я его, и mademoiselle ко мне куда благосклонней отнеслась. Правда, в чине понизили, ну да то беда не велика. Гм… Опять я отвлекся. Нет, с этой привычкой дурной прекращать надобно! А то как бы до беды не довела. Вот, Элен уже теребит, все до меня дозваться пытается

— Долго мы еще будем по улицам блуждать? — язвительно шипела Элен. — Ты уснул, что ли? Где там твой бывший дом? Ау, очнись, преданье старины глубокой!

— Да рядом уже, почти пришли, — решил я не обращать внимания на некую грубоватость спутницы. Все-таки красивая дама, да и умная. За такое сочетание достоинств можно и не столь критично относиться к более мелким недостаткам. — Вот костел стоит, значит через сотню метров и мой дом будет.

— Дом? Не, там из старых строений только это, не то казино, не то клуб ночной, — отмахнулась она. — Роскошное заведение, дорогое… Ни разу не была, а хотелось бы.

Потом, все потом. Сейчас мне надо добраться до дома и хорошенько пошарить в подвале — есть там одна захоронка. Зачем делал? Сам затрудняюсь ответить, скорее всего память предков проснулась, которые с дружинами псковскими, германские да ливонские земли зорить ходили. Ну а добычу полученную прятали, поскольку не всегда это с одобрения великокняжеского происходило.

О, вот и дом мой! Изменился, но узнать все равно можно. Только что это с ним такое? Огоньки разноцветные над входом мигают, экипажи, автомобилями прозываемые, в большом числе поблизости расставлены. Ах да, и надпись буквами, золотом переливающимися на языке аглицком — Eldorado.

Так это что, из дома моего, заведение игорное сделали? Впрочем, учитывая мои склонности, было бы сложно ожидать чего иного. Карты, вино, женщины — без них гусар не гусар, а так, место пустое. Не спорю, иногда любовь к картам или вину может отсутствовать, но к прекрасному полу привязанность, тогда феноменальную силу приобретает. Интересно, а бордель внутри игорного дома есть? Наверняка есть! Как же, игорный дом, да без барышень? Быть такого не может! Проигравшемуся вина поднести, да чтоб девочка хорошая в келейке утешила ласковостно. А иначе ведь и до пули в лоб недалече… Бывали, бывали случаи.

Нет, заведение игорное, это они неплохо устроили, гораздо более грустно было бы увидеть в моей обители бывшей больницу какую-нибудь, дом призрения, или еще что-нибудь вроде этого.

— Ну, что, Элен, пойдем? Сегодня твое желание побывать здесь исполнится!

— Класс! — радостно выпалила она, чмокнув меня в щеку. Ну ты прямо дед Мороз, только без бороды, стройный и клыкастенький. — добавила она отстранившись. — А денег хватит? Могут ведь и не пустить!

— Нет того места, куда бы не пустили гусарского офицера! А если и найдется место такое, то сей недостаток устранен будет, путем полного места того разрушением. — Слегка высокопарно, но истинную правду ответил я, припомнив, как один женский монастырь в предместьях Парижа отказался пустить нас на постой.

Что же до денег, то они у меня есть… некоторое количество. Трофеи, так сказать. Но особенно мне понравился пистолет, способный выстрелить целых восемь раз, да и перезарядка занимает всего пару секунд вместо привычной полуминуты.

Признаться, с моими новыми умениями пистолет особо и не нужен, но для дворянина показаться в обществе без оружия просто немыслимо. Жаль, что тут шпаги уже не носят, жаль… Однако и на сей счет есть у меня некоторые идеи. А пока что пора посетить свой бывший дом, совместить, так сказать, полезное с полезным, да еще приятного добавить.

Служитель у входа залопотал что-то непонятное на уже успевшем изрядно надоесть чухонском диалекте, вызывая у меня приступ легкого раздражения. Надо же, Рига уже не есть часть России, вот так фокус… Ну да ничего удивительного, все эти господа издревле сильно своим поведением напоминали потасканную полковую шлюху с ее манерой подстелиться под того, кто поближе будет и с монетами в кармане. Причем, во время очередных захватов, они даже не пытались оказывать сопротивления! Нет уж, правильно Элен сказала — не стоит тащить такое обратно в Россию. Помню в Санкт-Петербурге, был я в кунсткамере, где в банках со спиртом уродцы разные плавают. Так-то уроды телесные, а если душ уродство? Где столько банок набрать?

— Что ты мне по-иностранному глаголешь, чудо непонятное? Изволь русским языком пользоваться.

— Не понимать русски…

Врет, собака, по глазам вижу, что врет. Примерно такое выражение наблюдалось у приказчика в нашем имении, когда он докладывал о финансовых делах вверенного ему хозяйства. В таких случаях батюшка вздыхал, брал со стены плетку и пару раз несильно, порядка ради, проходился по спине плута. И волшебным образом оказывалось, что доход с хозяйства заметно увеличивался, иногда и наполовину.

Тут, конечно, плетки нет, да слугу чужого дворянину бить не пристало. Явно ведь приказ выполняет. Если уж прикладывать свою тяжелую руку, то к хозяину сего заведения. А вот проверить, действительно ли сей человек «не понимать» мой родной язык можно и даже нужно. Заодно и позабавимся. Вынув из кармана ассигнацию крупного достоинства, я продемонстрировал ее испытуемому, после чего поинтересовался:

— Хочешь?

— Хочу! — последовал незамедлительный ответ на чистейшем русском.

— Надо же, заговорил! Неизвестный доселе язык изучен во мгновение ока. Вот что ассигнация животворящая с подобными людьми делает.

— Держи, заслужил. А теперь, раз ты вновь заговорил на русском языке, укажи место, где здесь можно выпить чего-нибудь приличного, а заодно и в картишки сыграть.

— Пошли скорей, я и так все знаю, — потянула меня за рукав Элен.

Ладно, спорить не буду, в конце концов, я действительно несколько отстал от событий и новых веяний, произошедших за длительное время моего отсутствия.

Перво-наперво, спутница моя изъяла большую часть средств и обменяла их на какие-то «фишки». А, все ясно, для удобства ставок. Ну хорошо, пора немного поиздеваться над местными игроками, тем более что новые возможности вполне позволяют.

Так, и что же мы имеем в наличии. О, рулетка! Крутится себе по кругу костяной шарик, а потом выпадает в одни из секторов. Кто угадал, тому денежка, а нет — денежка уходит в загребущие лапки владельцев сего заведения. Был у меня знакомый один, капитан Конной артиллерии, так он за бутылочкой вина цимлянского говоривал, что игорное заведение в принципе не может проиграть. Какие-то расчеты карандашом прямо на столе делал, но их я особенно запоминать и не стремился. Зато поверил сразу и безоговорочно. И не в благородстве и чести офицера дело — человек и ошибиться может… Просто в этой самой математике он соображал так же, как я в бою на саблях, а на саблях мне мало кто в противники годится. Лучший фехтовальщик Ахтырского полка, это вам не филей телячий. Мне сам Денис Васильевич, две из трех схваток проигрывать изволил. А уж на что рубака был! Самого Буонапартия, с партизанами своими как-то раз едва не достал

К чему это я? Да к тому, что раз игорное заведение непременно выигрывает при любом раскладе, то это как-то идет вразрез с правилами приличия. Обман-с, господа! По сути своей то же самое, что передергивание карты или игральные кости, свинцом в нужном месте залитые. А шулеров у нас в полку не любили. Вернее любили, но очень странною любовью…

Тех, кто по положению своему был того достоин, потчевали кулаком в зубы или плетью по морде, после чего вызывали на дуэль. Если же вызов не был принят (а случалось и такое), то, не марая больше рук о подобную пакость, вышвыривали из общества добротным пинком под зад. Пинок же подкованным сапогом, доложу я вам, последствия имеет очень серьезные. Сидеть прочувствовавший подобное не мог долгонько!

Вот и тут та же картина. Только поскольку жульничать изволит не отдельный индивид, а целое заведение, то и ответный ход должен быть более изящен, чем простое мордобитие. Нобилесс оближ, положение обязывает… А что может быть для хозяина игорного дома более чувствительно. нежели серьезные проблемы, убытком именуемые? То-то и оно! Да и нам деньги пригодятся.

— А теперь смотри, Элен, и ты увидишь забавное зрелище — истерику сомнительных персон, что только и могут стоять во главе подобных заведений, — шепнул я ей на ушко, увлекая к рулетке, за которой, как заметил, делались наиболее высокие ставки.

Вж-жик. Пущенный рукой крупье шарик понесся по кругу, готовясь принести сидящим за столом ложную надежду и иллюзорную радость от возможного выигрыша. Возможного, потому как выигрыш этот вновь поставлен будет на кон и уйдет в доход казино.

— Ставь, — предлагаю я своей спутнице. — Ставь на любой номер, тебе сегодня непременно повезет.

— Если, конечно, благородный граф поддержит мой выбор своей бесспорной, воистину нечеловеческой удачей…

Интересно, чего это она меня по титулу именовать вздумала? Не иначе, как принято здесь так. Надо же, стоило только в казино это войти, как сразу переменилась. Глаза горят, спинку выпрямила, осанка — куда там королеве! Нет, явно у неё в предках дворяне были, что бы она мне там про революцию и не рассказывала.

А шутку — ценю. Весьма тонкий намек получился. Отлично понимает стервочка, природу неизбежной «удачи» в игре. Но права она полностью — повлиять на маленький белый шарик легко и вполне реально. Между тем изящная, с выкрашенными в черный цвет ногтями рука Элен переместила несколько фишек на цифру 13, окрашенную в красный цвет. Многие считают число 13 несчастливым, но не я и уж точно не она. А сейчас это будет доказано самым наглядным образом.

Управление предметами на расстоянии — вещь для вампира совершенно пустяшная. Единственная сложность, да и то небольшая, заключалась в том, что маленький шарик мыслию ухватить было затруднительно. Но я все же справился. А уж коли ухватил, то все остальное и вовсе проблем не представляет.

— Тринадцать, красное, — раздался голос крупье и к Элен придвинули первый выигрыш.

Один выигрыш это так, случайность мимолетная и не более того, а вот выигрыша четыре подряд — совсем другое дело. Именно это и произошло, заставив крупье заметно побледнеть, и занервничать. К тому же вокруг стола выросли трое добрых молодцев с далеко не добрым выражением лиц. Ну-ну, судари мои… Похоже, что отсюда не слишком принято уходить с выигрышем. Моветон, однако, со стороны хозяина. Ну ничего, он за это еще заплатит, причем в самом прямом смысле слова. А пока — немного снимем напряжение, пусть успокоятся.

Подмигнув Элен, я временно отпустил контроль за ситуацией… Естественно, несколько проигрышей вызвали облегчение у крупье и исчезновение возникших было звероподобных личностей. Временное исчезновение, я так думаю.

— Ма шери, вам не прискучила рулетка? Не хотите ли выпить вина, да по сему заведению прогуляться, посмотреть, что и как?. Больно уж интересные места тут есть, как мне кажется. — Я вновь подмигнул девушке.

Элен, ни секунды не сомневаясь, поднялась из кресла, оперлась на подставленную по всем правилам хорошего тона руку, и последовали мы в ту сторону, где вина разные подавались. Теперь это баром именовалось… Нет, точно надо в действии Поцелуй Истины опробовать, ой как надо!

В баре было скажем так, для меня несколько непривычно. Шумно чересчур… Никакого у здешних обитателей чувства приличия нет, право слово. Орут, непотребными словами ругаются, на барышень от заведения обращают больно уж грубое внимание. Прав я был, когда о борделе подумал. Однако с поведением посетителей не согласен категорически. Я понимаю, барышням этим далеко до благородным дам, но и к ним хоть толику уважения иметь надо. Хватать же за все прелести, прикрытые еще более скудно, чем у Элен, да еще и ассигнации туда засовывать… Грубость подобная лишь мужичью разбойному пристала, но никак не высшему свету, а ведь, по словам Элен именно его представители здесь и находились.

— Мафиози местные, — сказала Элен, обратив внимание на мое пристальное внимание к происходящему. — Ну эти, разбойники, но более крупные, их сейчас не арестовывают. Вроде пиратов на Тортуге.[1] Но твари те еще!

Как же так? Ведь она совсем недавно мне про высший свет говорила? Впрочем, верю на слово. Их поведение прямое тому подтверждение. Но уходить из этого бара не следует, потому как неподалеку от слуги, напитки разливающего, есть такая дверца, что непременно ведет в подвал. Ну а там и находятся захоронки, которые оставлять никак нельзя.

— Поскучаешь тут немного?

— Да не вопрос, — пожала плечами Элен. — Что-то случилось или просто нужно куда отойти?

— Вещи некоторые в те времена еще оставил, забрать нужно. А дверь вроде вот, за спиной у слуги просматривается.

— Тогда понятно. Иди уж, ищи свои семейные реликвии…

Хорошая спутница мне попалась — понимающая, рассудительная, правда язвительная и взбалмошная. Впрочем, другое время, другие нравы. Пока же мне необходимо попасть в искомое место. Поймав взгляд слуги, я слегка сосредоточился и вот его глаза потускнели, превратившись в пустые, ничего не выражающие плошки. Подавить волю человека, не обладающего внутренней силой — дело для вампира пустяковое, для этого никаких особых чар не требуется.

К тому же я всегда замечал, что когда лицо с текущей в жилах благородной кровью смотрело на какого-то крепостного, то последний цепенел, словно птичка перед змеей. А коли нет, то подобного человека по любому поднимали вверх, благо подобными людьми дорожить надо, что еще Петр Великий заметил…

Опять отвлекся! Да что это за проклятие такое! А если такое в бою приключится? Так ведь и без головы остаться можно! Ну да ладно…

Полностью покорный моей воле слуга открыл дверь, да еще и в поклоне согнулся, пропуская меня туда. Вот и лестница узкая, ведущая вниз, на этаж подвальный. В старое время там винный погреб был, ну а сейчас уж и гадать не осмеливаюсь, во что его превратить додумались. Спускаясь по ступеням, я на всякий случай был готов ко всему, но прежде чем удалось добраться до цели, путь преградила дверь из блестящего металла.

Стучать? Помилосердствуйте! Как-никак это мой собственный дом, а значит подобное как-то и не к лицу. Тогда пройдем без стука. Положа ладонь на замок, я внутренним взором без труда проникнул сквозь лист стали и понял, что в данный момент для открытия нужно повернуть лишь небольшой рычажок. С другой стороны, но разве это проблема? Щелчок и дверь распахивается перед настоящим хозяином дома. Интересное, однако, помещение открывается передо мной. По дороге от кладбища Элен уже успела рассказать кое-что об изменениях в окружающем мире, так что эти «телевизоры» не были чем-то вовсе незнакомым. Но тут их столь много, да еще показывают нечто подозрительно похожее на все помещения моего дома. Пусть большая часть выглядит несколько незнакомо, но тем не менее…

О, да ведь на постоянно меняющихся картинках изображено то, что происходит в настоящий момент. Вот и помещение бара, где находится Элен. Немного приглядевшись, можно различить и ее, сидящую у стойки и вертящую в руке высокий бокал. Ну да все это, конечно, забавно, но я тут не за этим. Тайничок тут, чую его, чую! Точнее говоря не сам тайник, а предметы, в нем спрятанные.

Ох, да тут оказывается человек сидит? А я, магией увлекшись, его и не заметил совсем. Хорошо, что он тоже, на телевизоры свои пялится, и на меня внимания не обращает. Ну-с, обойдемся без магии. Языков брать у меня в свое время знатно получалось, а тут и брать никого не надо. Тюкнул рукояткой пистолета по темечку, да посадил на место. Пущай сидит, болезный. Что? Почему болезный? Так гусар я, и рука у меня тяжелая!

Мда… А перестроили тут однако преизрядно. Без магии все же не обойтись. Чтобы добраться до тайничка, пришлось слегка ударить силовой волной по нужному участку стены. С тихим шелестом на пол осыпалась каменная крошка, зато проступила стена в своем привычном виде, такая, какой я её помнил, пусть и несколько подпорченная. Увы, я еще не всегда умею контролировать мощь удара, ошибаясь иногда. А что вы хотите, недавно я еще в вампирском состоянии пребываю, (если конечно могильных полутораста лет не считать). Ну да это дело поправимое, потренируюсь малость на не слишком ценных объектах… Их вокруг много бродит.

Но пока вскрытием тайника займусь. Интересно, работает ли еще механизм, его отпирающий, спустя столько лет? Мастер, что его мне делал, клялся и божился, что не сыскать надежней. Я ему верю конечно, из самой Тулы умельца выписывал, а все же полторы сотни лет прошло.

Так, сначала нажимаем на кирпич, чуточку отличающийся размером от других, потом на другой, что находится на два ниже… Затем третий, на четыре ряда вверх, и вновь на тот, с которого и начиналось. Скрип и часть стены отодвигается, открывая доступ к захоронке. Не подвел мастер!

Перехвалил однако. Отодвигается лишь частично, все же времени прошло многовато. Ничего, мы сейчас ее вручную откроем до нужного градуса. Это в прежние времена пришлось бы на помощь людишек с ломами звать, а нынче и один спокойно справлюсь. Рывок и участок стены окончательно отодвигается, издавая протестующий визг своими заржавевшими механизмами.

Вот и оно… Все в целости и сохранности, ничего не исчезло. Для начала не столь уж нынче важное — мешочек с золотыми империалами. Однако, золото лишним точно не будет, мир вокруг может измениться сколь угодно сильно, но страсть многих рода человеческого к желтому металлу останется вечной. Хм, а ведь я уже потихоньку начинаю отделять себя от них. Забавно, надо будет как следует обдумать на досуге. Парочка пистолетов может оставаться в тайнике и дальше — совершенно нынче бесполезные вещи, да и тогда, до моего «изменения», были предназначены для единственной цели. В случае, если бы заставили открыть тайник, они ой как пригодились бы для раздробления парочки особо надоедливых голов.

Хотя нет, лучше возьму с собой. Будет мне память, да и жалко тут бросать. Лепажевской работы пистоли, на тридцать шагов бьют без промаха. Надо будет один Элен подарить, в этом странном мире должно ж у неё быть хоть какое-то оружие. Да и если пули зачаровывать, то к такому пистолету боеприпас куда удобственней готовить, нежели к той малютке, что у меня сейчас в кармане обретается. Только вот куда бы их положить? Да за пояс засунуть, и все дела. И мороком сверху прикрыть, чтоб не заметили чего. Ну-с, что там у нас дальше?

Покончив с сугубо обыденными вещами, я перешел к тому, из-за чего собственно и затеял свой нынешний визит — к предметам, доставшимся «в наследство» от мадам Сангрени. Их было совсем немного, зато каждый стоил сотни мешочков с золотом, да и то вряд ли нашелся идиот, который бы продал их, зная о содержащейся в них магической силе.

Небольшая книжечка в переплете из змеиной кожи — краткое собрание заклятий и магических ритуалов, пригодных для использования даже тем, кто только начал свой путь. Пусть я и так помню почти все там написанное, но все равно — ценность не поддается описанию. Колечко, более напоминающее шипованный разбойничий кастет, которое можно одеть лишь на два пальца сразу. Великолепная вещица для вразумления всяческих призраков и прочих существ, не имеющих материального обличья. Создано из какого-то сплава серебра, а внутри заложен целый комплекс чар, сущность коих мне понять покамест не удалось. зато пользоваться довольно легко, что не может не радовать. Сразу одену, тем более что свалиться данное украшение без воли хозяина в принципе не способно.

И последнее приобретение, ценность которого довольно условна… Хрустальная пирамидка на цепочке, сама по себе не дающая владельцу ничего. Зато с ее помощью можно проникнуть в какое-то место, где полтора века назад обитал знакомый Сангрени — тоже вампир, разумеется, да к тому же очень древний. Она как-то упоминала, что он знает многое, очень многое и никогда не отказывал тем, кто приходил к нему с какими-либо вопросами. Вот только и плату брал, хоть и не деньгами. Каждый, воспользовавшийся его услугами, давал обещание, что в случае необходимости исполнит одну просьбу, какая бы она ни была. единственное исключение — деяние, идущее вразрез с честью. Ну а пирамидка является ключом, без которого просто невозможно проникнуть в обитель этого загадочного вампира.

Закончив с доставшимся наследством, пролежавшим без дела столько же, сколько я в могиле, я решительно вернул стену в исходное положение. Ну а теперь можно и к развлечениям вернуться. Не удержавшись, я еще раз скользнул взглядом по картинкам, демонстрирующим происходящее, и пулей метнулся на выход. Дело в том, что к Элен явно не с безобидными намерениями подошла группка из троих клиентов сего не слишком респектабельного заведения. Ну а как эти хамы, обращаются с девушками, я успел понять и за немногое проведенное тут время.

Однако, успел я вовремя — эти пьяные мужланы только еще куражились, пытаясь соблазнить мою спутницу своим обществом. Интересно чем? Густой запах перегара, небритые рожи без всяких признаков умственного развития да неумение произнести хотя бы пару— тройку предложений, без использования слов, которые в дамском обществе произносить как раз таки совершенно невместно? Да еще и по отношению к даме… К моей даме!!! Кержанский получил пулю в лоб за куда меньшее! Впрочем, он все же был благородным человеком. А эти полуживотные… Вот к чему приводит запрет на дуэли! Сколько погани расплодилось.

Впрочем, Элен с ее острым язычком за словом в карман не лезла, ошарашив их длинной и заковыристой фразой, где предлагала использовать для удовлетворения интимных нужд свежепойманную в лесах Африки обезьяну. Мотивировалось это тем, что все трое очень похожи на виденную ей в цирке хвостатую макаку с красной задницей… А что, действительно, есть что-то общее, особенно если внимательно присмотреться.

— Да ты че, шлюха русская? — вскинулся один из троицы, особенно нецензурного вида, произнося слова с медленным и тягучим чухонским акцентом. — На тебя сам Риус внимание обратил! Денег хочешь? Так на, я не жадный…

— Деньги, — Элен ухмыляется столь цинично, что я просто пришел в восторг, и даже решился немного задержаться, чтобы досмотреть великолепный спектакль. Тем более что продолжение себя ждать не заставило.

— Да их и брать у такого как ты совестно. Говорят, убогим сам бог помогает. А на тебя, как видно, целый пантеон работал, деньги собирал, чтоб ты помыться, подстричься, да блох вывести смог. А ты? Как не стыдно! Вместо того чтоб благодарность вознести, да и сделать все в точности — может хоть на человека немного походить бы стал, — к девушкам пристаешь, деньги сулишь. Нет, я конечно все понимаю, за бесплатно у тебя и вовсе шансов не было бы, но и за деньги шансы не намного большие. Может тебе в какой южный порт обратиться стоит? Там, говорят, встречаются крайне небрезгливые проститутки? — Выслушав сию тираду, я едва не зааплодировал этой черной язвочке. Нет, все же в изменении морали были и свои плюсы. Ну какая другая из моих знакомых дам могла бы выдать подобную тираду в ответ на приставания вконец охамевшего мужлана?

У объекта же издевательств, эти слова вызвали совершенно другую реакцию. Когда смысл оскорбления пробился сквозь явно аномально толстую черепную кость, — я мельком отметил, что доведись мне с ним дуэлировать, — целить надобно в сердце или шею. В лоб стрелять бесполезно, — пуля не пробьет. Так вот, когда до него дошел весь смысл сказанных Элен слов, он побагровел, натужился, мне даже показалась, что с ним сейчас удар приключится, но нет. С воплем — Ах ты …! — он занес свою лапищу, с очевидным намерением рукоприкладство учинить в отношении Элен.

Нет, господа, вы как хотите, а дальше мне в стороне стоять невместно, ни дворянская, ни гусарская честь того мне не дозволяют. Сам никогда руку на женщину не поднимал, (мадам Сангрени не в счет, она в первую очередь боец первостатейный) и Риусам всяким сего дозволять не намерен! Так что, замах так и остался без продолжения, поскольку перехватил я его лапку шаловливую, да сжал хорошенько.

Да, то не досточки, то косточки хрустят! Двое дружков Риуса, видя, что тот находится в не самом благопристойном положении, кинулись было на мою персону. Один из них получил сжатой в кулак правой рукой в зубы. Перстень шипованного образца, вообще-то для духов и привидений обуздания предназначен, однако же и на местного бузотера, лицо сугубо материальное, неизгладимое впечатление произвел. В самом прямом смысле неизгладимое. Герб мой, что я на перстне выгравировать повелел, едва завладел им, теперь у него на роже на всю жизнь отпечатался!

Что же второго касаемо, то на него мне даже и отвлекаться не пришлось. — Элен испробовала на нем свой коронный прием, то есть огрела по голове. На сей раз, деревяшки ей под руку не подвернулось, но эта, может быть и нежная, (хотя пока что-то не заметно), но уж явно не трепетная, леди, с успехом заменила её полупустой бутылкой вина.

Обиженно хрюкнув, жертва хрупких девичьих ручек рухнула на пол, да так там и осталась. Бывает. Мне частенько доводилось видеть на гусарских празднествах сраженных вином людей, но до сих пор я и не догадывался, насколько широко можно толковать выражение — вино в голову ударило.

Меж тем в противном вое Риуса вроде зазвучало нечто похожее на слова. Что ж, дадим возможность объясниться, вдруг болезный хочет принести глубочайшие, пусть и не вполне искренние, извинения прекрасной даме? Исходя из сей возможности, я и решил несколько ослабить хватку, а то ведь членораздельные слова плохо выходят.

— Слушаю вас, неуважаемый. Вы что-то сказать пытались?

— Зар-рою, тварь! И тебя и твою … Но ее сначала сам во все дыры …, а потом через дружков пропущу. Отпусти, …, не жить тебе!

Пф-ф! До чего грубо, пошло и примитивно… Да к тому же столь прямая и явная угроза относительно дамы, чего я в принципе не позволяю. А зарывать меня не стоит, я только что из могилы вылез, и возвращаться туда не имею ни малейшего желания. Такого даже на дуэль вызывать нельзя, пристрелить, как собаку бешеную, и все. Хотя… Нет, не пристрелить. Даже такую тварь я, как вампир, могу с пользой использовать. Противно конечно, но уж лучше его, чем нормальных людей.

— Благодарю вас, мадмуазель, — поблагодарил я девушку. — Ваше умение столь эффективно и надежно усмирять различных буйных особ заслуживает самой душевной похвалы. Надеюсь, угрозы этого хама не слишком раздражают?

— О нет. Только мне кажется, что ему никак не идет столь низкий голос. Рычать пытается, а по сути, писк комара над ухом. Может, исправите недоразумение, граф? — Интересно, все же, почему она так настойчиво на титуле акцентируется? Надо не забыть спросить на досуге.

— Каким образом? — слегка опешил я.

— А вот таким…

Остроносая туфелька врезалась промеж ног продолжавшего изрыгать угрозы Риуса с такой силой, что я не без любопытства взглянул на довольно хрупкую фигурку девушки. Однако! Впрочем, раздавшийся визг ну очень высоких тонов заставил поморщиться. Надо же так громко вопить, заглушая совсем не тихую музыку вокруг… Кстати, другие посетители и не думали вмешиваться, не то из робости, не то из привычки не лезть в те дела, которые непосредственно к ним не относятся. Оно для нас и лучше.

— Было бы время и скальпель, ох и отрезала бы я тебе все, что отрезается, — кровожадно высказалась Элен. — А потом или евнухом в гарем брунейского султана или в Ватикан, в папскую капеллу. Там таких хватает…

— У него другая судьба. Не получится у него ни гаремных красавиц охранять, ни стать признанным исполнителем гимнов божественных. Но одну услугу он мне еще окажет.

С этими словами я схватил продолжающего подвывать Риуса и потащил за дверь. Негоже исполнять задуманное на глазах у окружающих и все тут. Пришло время таки применить Поцелуй Истины, усвоить хотя бы часть знаний об окружающем мире. Прокушенная жила и кровь веселым потоком вливается внутрь моей вампирской сущности, но на сей раз ее задача не столь в утолении вечной жажды… Болезненный процесс, очень болезненный. Голову словно терзают раскаленными крючьями, но так и должно быть. Вместе с болью приходят и знания, вытянутые из крови жертвы.

Кровь кончилась, а вот головная боль даже и не думала униматься. Тьфу, еще и гадостный привкус во рту. Но это не из-за крови, а оттого, что мыться надо раз в день, а не пару раз в месяц… Как говорится, о покойных или ничего… или правду. И осталось от Риуса только тело, да и то совершенно бесполезное. Раньше сей индивид разлагался исключительно морально, ну а нынче и физически придется. Глуповат все-таки был покойный, удалось извлечь лишь самые общие представления о мире. Ну зато хоть вопрос с графом для себя прояснил. Вот на что Элен намекала. Интересную книжицу мистер Стокер написал. Надо будет почитать на досуге…

Еще один труп на моем пути. Мысль скользнула небрежно, не вызвав никаких особенных эмоций. Но кое-какие догадки на сей счет уже были. Да, раньше я убивал, особенно на войне, но это было нечто другое, пусть отличие для многих и покажется слабоуловимым. Все-таки вампир создание отличное от человека, пусть и бывшее им ранее. Постепенно меняется психика, душа становится несколько иной и процесс сей, хоть и медленный, но совершенно естественный и неотвратимый. В моем же случае еще и длительное пребывание в могиле, за время коего с лихвой хватило досуга на множество разнообразных мыслей. Частью они были осознанные, ну а частью пролетели в виде мимолетных теней, но все равно оставили свой след.

Разве я в бытность свою дворянином, офицером, ставил себе ровней тех же крепостных, кто не мог и не хотел стремиться к вершинам? Рабы они и есть рабы. Ведь рабство — состояние души и никак иначе. Кто хотел, тот всегда находил способ избавиться от оков, да хоть на Дон, к казакам бежать, ну а коли такого стремления не возникало… Значит, те и были достойны лишь такой незавидной, но вполне приемлемой для них самих участи.

Ну а став вампиром — по сути своей бессмертным магическим созданием, я как бы получил новую возможность, открыл новые горизонты. Куда они ведут? А бес их разберет, но главное, что не придется стоять на месте! Нет, даже пребывание в гробу столь долгое время оказалось способным дать мне что-то новое, отличное от доступного ранее. К добру или нет? Не знаю. Но совета спрашивать поостерегусь. Хватит, был уже опыт, когда я пытался доверить свою судьбу другим! Кому как, а мне подобное ощущение крайне не понравилось. Еще на полтораста лет в могилу как-то не тянет.

Вновь вернувшись в бар, я закрыл за собой дверь и четко приказал все еще находящемуся под воздействием бармену (о, а вот уже и слова новые в голове всплывают спокойно, как там и были) не заходить в эту дверь, да и никого не пускать по мере возможности. Я же еще веселиться не закончил, почти что и не начинал!

— Ну что, ма шери, вернемся к забавам игорным, устроим незабываемый вечер здешним бизнесменам полукриминального толка?

— Ты…

— Немного магии и кое-что из сведений об этом времени стало мне доступно, — ответил я на так и успевший прозвучать вопрос. — Зато нынче чувствую себя зело комфортнее и увереннее. Прошу вас, мадемуазель.

Покидая бар, мы оставляли за собой два открыто лежавших бесчувственных тела и одно мертвое, но скрытое до поры до времени от глаз любопытных. Ничего, найдут, но и это может оказаться совсем не лишним и даже где-то полезным.

Знакомый стол, покрытый зеленым сукном, все так же крутится неутомимый шарик, вечно бегущий по кругу, разве что крупье другой. К лучшему, он ведь еще не видел нас и не в курсе относительно выигрыша, уже полученного. Ну что, начнем заново управлять маленьким белым шариком, от которого зависит прибыль сего малопочтенного заведения…

На сей раз, я сам принялся за дело, предоставив Элен роль зрительницы. Зачем? Просто чтобы остальные игроки не попытались следовать моему примеру и ставить на те же самые номера. А они пытались! Чтобы отвадить двух самых настырных, мне пришлось проиграть двадцать ставок подряд. Ну а потом вновь пошли выигрыши, чередуемые проигрышами, конечно же, преднамеренными. Крупье краснел, бледнел, зеленел… Казалось, он задался целью испробовать на своей шкуре все возможные цвета, существующие на свете. Только удовольствие от этого вряд ли наличествовало.

Стояли поблизости и массивные охранники, основной целью которых было не давать уйти особо удачливым игрокам и вернуть деньги обратно в доход казино. Однако, подобные «операции» всегда проводились на выходе, а не прямо за игорным столом. Как раз поэтому я периодически и посылал кого-либо из лакеев местных, дабы обменять часть фишек на наличные деньги. А то ведь в случае особо бурного развития событий фишки менять — занятие долгое. нужное и малоинтересное…

О, кажется, намечается новый поворот. Смена крупье и вместо стремительно меняющего свой цвет неврастеника появляется флегматичный тип с тусклыми рыбьими глазами. Меняется тактика или сразу решили избавиться от всей стратегии? Скорее второе, остается лишь выяснить, как именно это произойдет.

Оказалось, довольно банальным образом. В очередной раз притягивая телекинетическим (О! Еще одно новое слово! Забавно…) образом шарик в нужный сектор рулетки, я обнаружил пусть слабое, но противодействие. Однако, никаких признаков магии не присутствовало. Хм, если не магия, то какой-то механизм типа магнита, другого объяснения нет и быть не может. Все, кончился один этап забавы и начался другой.

Неожиданно для всех окружающих наклоняюсь к продолжающей вертеться рулетке и вырываю ее с корнем. Хорошо быть вампиром. В бытность мою человеком, хоть и неслаб я был весьма, а все ж на подвиг такой сил у меня не хватило бы…

Ага, вот оно! На обратной стороне колеса приспособлено какое-то маленькое устройство, ритмично подмигивающее синим огоньком… По перекосившейся физиономии нового крупье становится ясно, что это и есть то самое, с помощью чего решили отделаться от очень уж удачливого игрока.

И что делать дальше будете, судари мои нехорошие, жулики вы мои профессиональные? Известно что! Нервы у них не железные, напряжены до предела чередой постоянных выигрышей странного клиента, вот и пришло им в голову самое простое и совершенно неверное в данном случае решение.

Один из охранников попытался было пройтись по моей спине дубинкой, которая до этого мирно висела у него на поясе, но в его сторону полетела вырванная из гнезда рулетка… Тяжелый, однако, метательный снаряд получился. Зато эффективный, ибо унесло его, как сухой лист ветреной осенью… А там и второй получил от щедрот моих, рухнув на пол и держась за коленный сустав. Что поделать, удар сапогом в эту очень уязвимую точку быстр, малозаметен и надежно выводит противника из строя. Нужна лишь скорость, четкая координация движений и некоторый опыт. Все три фактора присутствовали, вот и результат получился приличный.

Элен, не особо отвлекаясь на происходящее, собирала лежащие перед ней пачки ассигнаций и укладывала их в свою сумочку. Сумочка была не так чтобы очень большая, ассигнации же занимали довольно приличный объем, поэтому задачка была не из простых. Впрочем, сумочка в конце концов проиграла целеустремленному напору и поместила в своих внутренностях весь выигрыш.

Меж тем, завсегдатаи казино, заметив происходящее, начали стремительно расходиться, явно не желая попадать под возможные удары. Гм… Кажется я здорово подпортил репутацию сего заведения.

— Засим разрешите откланяться, а также сообщить, что посещение вашего казино оставило у меня самые приятные впечатления, — обратился я к крупье, который спокойно и внимательно рассматривал всю сцену расправы над охранниками, не делая даже попытки вмешаться.

— Вам все равно не уйти, — наконец-то я услышал от него четкие и понятные слова. — Не буду скрывать, я подал сигнал, и вас встретят на выходе. Отдайте выигрыш — тогда вам удастся избежать многих серьезных проблем.

— А может наоборот, проблемы будут у тех, кто попытается нас задержать?

— И такое нельзя исключить, — спокойно кивнул «крупье». Что-то сильно уверенно он держится, для своего малозначительного положения. — Допускаю, что вы положите всех охранников, но дальше что? Вас будут искать и непременно найдут. Вы ведь не лоха какого кинули, а уважаемых людей на деньги опустили. Найдут, я за базар отвечаю, в любом месте глобуса отыщут.

Вот здесь-то мне и пригодилась информация, полученная из крови покойного Риуса при помощи Поцелуя Истины. Не проведи я этот ритуал, так и стоял бы в изумлении, хлопая глазами от обилия вроде бы по отдельности почти понятных, но совершенно не укладывающихся в общую картину слов. Ну а сейчас все было довольно ясно. Бандиты… Это казино принадлежало им со всеми потрохами и они ну очень не любили, когда им доставляли какие-либо неприятности. Вот только мне, офицеру и дворянину, не раз под французскими пулями в атаку ходившему, как-то не с руки даже внимание обращать на угрозы, пусть и абсолютно искренние, столь неуважаемой прослойки общества, как воры и разбойники.

— Благодарю за предупреждение, но вынужден отклонить предложение. Да, а вы, сударь, совсем не похожи на крупье. Да и к жмудинам местным отношения имеете такое же, как я к аборигенам островов Полинезии.

— А я и не крупье… Я советник по разрешению конфликтных ситуаций господина Люриуса, владельца данного казино.

— Вот как? Ну что ж, господин советник. Вам стоило бы рекомендовать вашему хозяину смириться с проигрышем, и освободить дорогу. А то потом, как бы ему новых холопов искать не пришлось. Вас трогать не намереваюсь, а вот челядь бандитскую могу и серьезно обидеть — слово чести даю. Пошли, Элен.

— Как хотите. Я вас предупредил. Вы мне даже где-то симпатичны, молодой человек. — Рыбоглазый пожал плечами. — Жаль будет, когда вас убьют. Такая наглость встречается редко. Он демонстративно повернулся ко мне спиной, и неспешно направился к выходу.

Умный, черт. Приметил видно как-то, что в спину я не ударю…Ну да ладно. Я был уверен, что пакостей со стороны рыбоглазого ожидать не стоит — слишком осторожен для того, чтобы пытаться действовать своими руками без крайней на то необходимости. Да и не шибко верит, что способен я раскидать его свору. Видать много их меня ожидает. Ну что ж, позабавимся!

Спустились в вестибюль, и вот, наблюдаю вышеупомянутых. Мда, а челядинцы у местного Ваньки-каина[2] умом похоже не блещут.

В глазах — непробиваемая уверенность в своих силах, и не проблеска интеллекта. Только тупая уверенность, что одно их появление заставит всех разбегаться. Тяжелый случай. Будем лечить. Говорят, свинцовая пилюля, с прямым занесением в желудок, мозг, или сердце в таких случаях очень хорошо помогает. Вот и проверим, заодно и пистоль новый испытаю.

— Элен, встань-ка в этот уголок, а то сейчас тут палить будут.

— А ты? — обеспокоилась девушка, но просьбу, тем не менее, выполнила.

— Я — развлекаться. — Широкая улыбка, с намеренной демонстрацией клыков, напоминает моей спутнице, что подобная шваль в принципе не может представлять для меня опасности.

Гм, господа, кажется, вы опять меня неправильно поняли. Нет, я не кровожадный, я только учусь. Зато ученик из меня неплохой! И никакого урона чести в этом не вижу. В конце концов, я не собираюсь нападать на них первым! Но если нападут сами, то оставлять их в живых считаю просто негуманным по отношению к людям, которые не могут защитить себя так же эффективно как я. В конце концов, если десяток вооруженных громил нападают на одного, невооруженного (как они думают) человека, то тем самым они сами себя ставят вне законов чести, и человеческого отношения не заслуживают. Проще говоря, пристрелить их надо, как собак бешенных, и это моя прямая обязанность, ибо еще при поступлении в корпус кадетский, клятву людей мирных от супостатов разнообразных защищать приносил я. Ни разу в жизни от клятвы этой не отступал, и сейчас не собираюсь!

Однако, напасть первым правила чести не дозволяют. Вдруг, они еще одуматься могут? Вряд ли, конечно, но тем не менее… Что же делать? Если я выйду сейчас и вежливо попрошу освободить дорогу и не мешать клиентам казино, уходящим вместе с выигрышем… Сомнительно, что эти милые мордашки вежливо проводят к выходу, да еще и руками помашут, прощаясь с человеком, уносящим с собой очень приличную сумму.

Самому под пули подставляться, тоже никакого резона нет, — не смертельно, зато весьма неприятно, да к тому же меткое попадание в голову способно причинить вампиру существенные неприятности. Да и демонстрировать свое положение столь явно, за крайне дурной тон во всем сообществе мистическом почитается, так по крайней мере мне Сангрени говаривала. Так что, придется опять к магии прибегнуть. Ограничусь формой иллюзорной, а сам в то время буду несколько в стороне держаться. Так оно лучше всего будет. Промахи их на косорукость наверняка спишут.

Чуток сосредоточимся, подкрепим концентрацию коротким заклятием и вот — сам я исчезаю (банальный отвод глаз, но и этого для сих лакеев разбойничьих хватит), зато рядом появляется точная копия. Иллюзия, дотрагиваться не советую — рука пройдет сквозь сей фантом, не встретив ни малейшего сопротивления.

Иду вперед, а рядом и фантом топает. Беззвучно, само собой, но вряд ли встречающая компания настолько сообразительна, чтобы понять забавную штуку — звуки шагов доносятся немного не с того места, где находится приближающийся к ним «человек». Заметили, стволы оружейные в сторону нужную развернули, вот-вот и палить начнут… Тяжелый случай крайней агрессивности. А мы сначала побеседуем, вдруг да и вспомнят они о правилах приличия? Сомнительно, конечно, но иногда и не такие чудеса происходят.

— И что же вы, бравы молодцы здесь, посреди города, с ружьями наперевес делаете? Али враг, какой напал, а мне о том и неведомо? Только зачем же тогда в мою сторону дула-то выставили? Мне идти надо, уж пропустите на выход, душевно просим…

Коли можно было бы слышать, как работают мозги, то сейчас в вестибюле раздавался бы натужный скрип и скрежет. Не привыкшие думать, головы сих живых приложений к оружию находились в несколько позабытой ситуации. Стоит себе человек, один, без оружия в руках — и, совершенно не боясь, говорит нечто сложное для их примитивного разума. Даже неясно становится — сразу стрелять или погодить, пока более четкого приказа не поступит.

Наконец, один из них сложил в голове два и два, и поспешил озвучить полученный результат использовав новомодный жаргон.

— Бабки гони, кидала г…! А то завалим с…, тявкнуть не успеешь!

Ну вот скажите, господа, разве я в чем-то напоминаю собачью самку? Что? Клыки? Да вы что, совершенно другое строение! Впрочем, не будем вдаваться в анатомию. Почему они это используют как оскорбление? Промежду прочим, была у меня в юности одна борзая. Вместе со мной выросла, только с ней я и охотился. Так ведь в десять раз умнее и полезней всех этих отбросов рода человеческого была! И погибла с честью.

Я её не на псарне держал, свободно вокруг поместья бегать дозволял, знал, не сбежит, да и украсть её ни у кого бы не получилось. Вот она и бегала всюду. В деревеньку, что по соседству располагалась, забегала частенько, там с девчонкой какой-то из смердов подружилась, в лес вместе с ней, по грибы-ягоды ходила, провожала значит. А был у нас сосед, Троегуб фамилия значит… Дрянной я вам скажу, человечишка был. Очень уж любил крестьянок совсем молоденьких к себе в постель затаскивать. Причем не добром и ласкою, а наоборот, нравилось ему, чтоб от боли кричали да сопротивлялись побольше. И поместье-то у него небольшое было, да вот беда, с нашим лесом его угодья граничили. Ну и зашли девчонка та с Ветреной моей, не заметив, на его угодья. Одна — малая, другая собака. То не страшно, — много ли они ягод там соберут, не обеднял бы чай… Но как на беду, Троегуб как раз там с охоты возвращался… Заметил — и в крик… — Леса мои травишь! — Это девчонке-то, с лукошком, которой едва десяток лет исполнилось! — А он уже и наказание придумал, заголять её стал…

Тут Ветерок и бросилась. До того никогда на людей не кидалась, даже когда племянник мой троюродный, двухгодовалый, её на манер лошади оседлал, и за уши, как за уздечку погонять начал. Пищала, повизгивала, вырывалась, но не кусалась. А тут — кинулась, как на кабана злобного. Он за пистоль схватился. Попал, да только не отступилась Ветреная. Вцепилась, и давай его драть. Покуда боролись, девчонка и убежать успела, сразу ко мне в поместье бросилась, все рассказала. А следом и Троегуб явился, с претензией. Тело Ветреной моей, привез, в доказательство. Тогда-то у меня первая дуэль и приключилась… Пристрелил я его, как он мою собаку. Специально, в живот целил, чтоб помучался напоследок, скотина! А Ветреную похоронил в парке… Девчонка эта, долго на могилу её приходила, цветы таскала…

К чему я это? А к тому, господа, что иные собаки, иных людей, куда как получше будут. Однако оскорбление спускать мы, гусары непривычны… Но все же, первым стрелять я не стал. Просто вежливо порекомендовал незаконнорожденному отпрыску престарелой плешивой гиены и гунявого осла прогуляться до уборной и тщательно вымыть рот при помощи ароматного мыла, дабы не отравлять воздух столь отвратительным запахом, коий у него изо рта выходит.

Это и послужило спусковым крючком для их рефлексов. Один, самый, по-видимому, резвый, нажал на спуск и пистолет в его руке дернулся, посылая пулю в «тело» фантома.

Нехорошо стрелять в человека, который мало того что безоружен, так еще и ничего плохого тебе не сделал. Говорить эти слова, что метать бисер перед свиньями, а вот поучить следует. Применять магию против таких слабосильных в моем нынешнем состоянии противников даже не стоило, обойдутся и простейшими средствами грубой материальной формы. Устрою-ка я тут тир со стрельбой по подвижным мишеням из нового для себя оружия — многозарядного пистолета. Достаю свой кладбищенский трофей, передергиваю затвор, досылая патрон в ствол (спасибо Элен за краткое пояснение принципов работы) и ответный выстрел проделывает в голове стрелявшего аккуратное маленькое отверстие посреди лба.

Да, в руке фантома также появился пистолет, пусть и совершенно безвредный — надо же дать возможность бравым парням пострелять теперь и в вооруженного противника. Пусть порезвятся… напоследок. К пистолетным выстрелам примешиваются более громкие винтовочные, а вот и заполошный треск нового достижения мысли оружейной, что автоматом именуется. Ну а как им не стрелять, ведь один их дружок на полу валяется с дыркой в голове и видно, что тут не доктор, а только лишь гробовщик потребен. А у меня в обойме еще семь пуль имеется, а причин жалеть разбойничков — ровно на семь меньше. Семь минус семь — в итоге получаем ноль. Нет причин для жалости и все тут!

Балбесы… Не понимают, а точнее даже не пытаются понять, что пули поражают их совсем с другого места, нежели они могли выделать из пистолета фантома, да и звук тоже с другой стороны идет. Увы, недостаточно ума и умения, дабы воспользоваться сей не очевидной, но все же подсказкой. А раз так, то и говорить не о чем.

Тир закончился. Произведено семь выстрелов, на полу валяются семь трупов. Еще одна пуля в стволе осталась. Впрочем, пистолет можно и выбросить, — зачем он нужен без боеприпасов? Возьму взамен что-нибудь другое, благо выбор теперь довольно богатый. Да и Элен может чего хорошего посоветует. До чего же развито у нее любопытство, едва отзвучало эхо выстрелов так она тут как тут. Убираем фантом заодно с избирательной невидимостью и вот он я, в своем обычном виде.

— Уходить отсюда пора, — с ходу заявила девушка. — Выстрелы больно громкие, наверняка полицию уже вызвали.

— Сейчас и уйдем, только вот оружие возьму — грех оставлять такие хорошие вещи.

Мои руки сами потянулись к маленькому, компактному автомату, что лежал на полу, выпав из рук одного из мертвецов. Заодно я извлек из-за пояса бывшего владельца парочку запасных магазинов, ведь сие оружие пожирает боезапас пожирать должно со скоростью огромной.

Элен меж тем тоже времени даром не теряла, разжившись где-то довольно вместительной сумкой, куда сейчас и складировала оружие относительно небольших габаритов. Малость подумав, я отправил туда приглянувшийся мне автомат, а сам ограничился пистолетом, который и заткнул за ремень.

Перекинув издавшую возмущенный лязг сумку через плечо, я направился к выходу, но на полпути остановился… Не след привлекать излишнее к себе внимание, ой не след! Тем более коли можешь уйти тихо и незаметно.

— Элен, подойди ко мне, — попросил я, и спустя пару секунд добавил. — сейчас я сделаю так, что нас просто никто не заметит, если только этот некто не имеет отношения к магии.

Привычная уже операция и вот нас не в состоянии заметить какая-то там полиция, да и прочие излишне любопытствующие. Можно и уходить. Разве только… Поперек души стоит тот факт, что мой дом превратился в нечто непотребное, то есть место обитания весьма неуважаемых людей. Огонь. Тот самый, который способен отчистить любую грязь и на месте пепла вполне реально возникновение нового, более достойного. Жаль, что вампирам недоступна огненная магия, как и вообще любая, имеющая прямое отношение к стихиям. Но всегда можно найти обходной путь.

Пусть давно, но я жил здесь, а значит это место было мне не чужим. Ну а такой случай предусматривает более широкие возможности для магии, особенно вампирической. Я позвал его, и дом откликнулся, с искренней радостью ткнулся в сознание, словно преданный пес, надолго разлученный с хозяином, и вот наконец-то вновь его встретивший. Да, похоже, бывшие после меня владельцы так и не смогли вызвать симпатию у дома. Он был готов к любым услугам, и я со вздохом отдал ему последний приказ: — Пора освободиться, друг. Довольно ты служил людям. — И словно артиллерийский офицер на редуте Бородина скомандовал — Огонь!

Дом словно вздохнул. Невидимое, вмурованное в стены добавление, которого не было в мое время — тонкая паутина металлических жил, по которым текла своеобразная энергия, пусть и сугубо материального плана, на мгновенье прекратила свою работу. Электричество… Способно освещать, но также убивать и жечь Неизвестное мне доселе явление. Но дом прекрасно знал, как с ним управляться. Жечь! Не вижу, но чувствую по всему дому вспышки, гаснущее освещение, но тут же возникающее пламя. Сначала оно робкое, осторожными касаниями огненных лепестков ощупывающее пространство в поисках пищи, ну а потом постепенно набирающее силу.

Прощай, бывший дом. Не хотелось так поступать с тобой, но лучше уж пепел, чем оказавшийся тут бандитский притон. Да ты и сам был не против, иначе не подчинился бы моему приказу с такой готовностью и охотой.

Стоя вместе с Элен в некотором отдалении, я наблюдал за разгорающимся пламенем. Неожиданно было прорезавшаяся меланхолия, вновь сменялась привычной призмой черного юмора, через которую я привык смотреть на окружающий мир. Тем более и поводы присутствовали.

Нет, зря многие про чухонцев говорят, что медлительные они слишком. Вон ведь как забегали, стремясь из полыхающего здания поскорее выбраться. Ну прямо как тараканы из-под печи. Впрочем нет. Тараканы, твари куда как более организованные. Скорее, как курицы, которые с заполошным кудахтаньем через забор перелететь пытаются, друг с другом в воздухе сталкиваясь. Презабавное зрелище доложу я вам, такое ни в одном театре не покажут!

А всего-то и надо было игорный дом сжечь, по новомодному казино именуемым. Ой, миль пардон, кажется, уже не только его… Вон, соседнее здание загорелось… и еще одно… Вот так, наверное, и горел Рим при Нероне-императоре. Интересно, там тоже руку приложил кто-то, магическими знаниями обладающий или все было более прозаично? Мда… Думаю, нам стоит поскорее покинуть эту улицу, а то что-то жарковато становится. Огонь же для меня, в моем нынешнем положении, соседство довольно опасное. Я не феникс, из пепла не восстану.

Стоп! Я поймал за хвост мысль, что в последнее время витала где-то рядом, но никак не могла оформиться в нечто законченное. С самого момента своего пробуждения я не улавливал в окружающем мире ни малейшего следа присутствия мне подобных. Речь идет даже не о вампирах, а о любых людях, владеющих магией.

Раньше, в короткий период своего пребывания вампиром, но до заточения в могиле, я постоянно ощущал то одного, то другого… Разумеется, они попадались не на каждом шагу, но вот ощущение присутствия мне подобных оставалось постоянным. В одном месте чувствовались недавние возмущения магического фона, в другом — отголосок особо мощного ритуала, которые могли не проходить очень долгое время. А здесь… Пустота, абсолютная пустота, неизвестно чем вызванная. Придется разбираться, что да как. Без общества себе подобных, я конечно проживу, и об их отсутствии сожалеть особо не буду… Но мало ли какая напасть с ними приключилась? Вдруг и мне угрожает?

Но для начала нужно бы убраться куда подалее из независимой жмудинской республики, чтоб ее вши заели. На чем? Будь я в своем времени, пошли бы мы сейчас к конезаводчику какому. Помнится, в предместье, у Астахова, недурственный выбор верховых лошадей имелся. И выезжены были — загляденье просто. Однако ж, — иные времена, иные нравы. Как сказала Элен, нынче верхами путешествовать не принято. Она же рекомендовала на поезде отправиться. Что ж, взгляну воочию, на сие чудовище механическое, что нынче дилижансам на смену пришло.

К тому же, Элен сказала, что ежели на нем ехать, то и таможню пройти легче будет. При этом она очень уж выразительно поглядывала на сумку мою, оружия разнообразного полную. Никак привыкнуть не могу, что нынче честным людям оружием владеть запрещается! Что ж, буду приспосабливаться. Поезд так поезд, ничего против не имею.