"Пчелы." - читать интересную книгу автора (Васильева Н.В., Халифман И.А.)

крыльях, налетавших уже многие десятки километров, она дотягивает кое-как
до прилетной доски, до родного улья, и сдает принесенный груз нектара.
Только нектара: самые старые пчелы обножки уже не собирают, может быть,
потому, что, теряя с возрастом покрывающие их волоски, они становятся
"гладкими", "голыми". А к голому хитину пыльца не пристает. Груз сдан, и
пчела, собрав последние силы, медленно выходит из улья. То и дело
спотыкаясь, припадая на бок и через силу поднимаясь, она кое-как добирается
до края прилетной доски и, срываясь с нее, уже полуживая, слетает на землю,
чтобы умереть вне дома, сослужив этим семье последнюю службу.


Еще о семье в целом

После всего рассказанного каждому, кто попробует мысленно охватить в
целом организацию пчелиной семьи, раньше или позже становится ясно: это не
беспорядочное скопище, а действительно организация, живая система, но в ней
заключен некий биологический парадокс.
В самом деле - как же матка, в сущности затворница, не покидающая улья
и с весны до осени занятая откладкой яичек, да трутень, не занятый ничем,
если не считать ожидания встречи с маткой, оба не имеющие восковых желез,
не умеющие сооружать сотов, не выстроившие ни единой ячеи, оба лишенные
приспособлений для сбора пыльцы, неспособные заготовлять корм впрок, не
приносящие в гнездо ни единой капли нектара, наконец, оба не умеющие
выкармливать личинок, - как же они при всем этом производят на свет
потомство, с таким совершенством выполняющее и перечисленные, и многие
другие работы?
Дети похожи на родителей - истина вроде азбучная. Но почему же
потомство матки и трутня столь непохоже на своих родителей? От кого и как
наследуют рабочие пчелы таланты, которыми ни матка, ни трутень не обладают?
В результате чего возникли и чем обусловлены эти различия отцов и детей?
Правда, мы уже видели плакун-траву с ее тремя двуполыми формами,
которые в то же время являются одна как бы более мужской, другая вроде
более женской, третья словно средней между ними. Каждое растение дает
семена, а из них вырастают все три формы, так что часть потомства всегда и
не в мать и не в отца. Это, конечно, случай более простой, чем с пчелами:
все три формы плакун-травы плодоносны и могут воспроизводиться. А ведь у
пчел третья форма бесплодна. Откуда же она появляется в потомстве матки и
трутня?
Вопрос отнюдь не праздный. Над ним ломал голозу и Дарвин, видевший в
примере общественных насекомых вообще и медоносных пчел в частности "одно
из величайших затруднений" для его теории. Перечисляя в специальной главе
"частные затруднения, встречаемые теорией естественного отбора", Дарвин на
первое место поставил факт существования пчел, муравьев и подобных им
насекомых, у которых "бесполые формы часто отличаются в своей организации
как от самцов, так и от способных плодиться самок того же вида". Дарвин
признавался даже, что этот факт казался ему поначалу "непреодолимым и
действительно роковым для всей теории", роковым потому, что "можно с полным
правом спросить: возможно ли согласовать такой случай с теорией
естественного отбора?".
Обдумывая этот случай, Дарвин воспользовался, как известно, примером