Глава 6

Как и вчера, сегодня я нашёл ещё одно письмо в моём шкафчике. Что это за мода пошла на почтовый обмен через шкафчики в раздевалке?

Но сегодня посылка выглядела иначе. Письмо не было мятым и неподписанным, как в прошлый раз. На обороте конвертика, похожего на элегантную обёртку для анкет из какого-нибудь журнала с женской мангой, было, определённо, написано имя. И если глаза меня не обманывали, я этого человека, определённо, знал.

Асахина Микуру.

Я немедленно запихал конвертик в карман пиджака, и рванулся в туалет, где заперся, чтобы его открыть. Внутри, на бумажке с рисунком из улыбочек, было написано:

«Жду тебя в клубной комнате в перерыв на обед. Микуру-тян».

После вчерашних событий мои взгляды на жизнь, вселенную и всё остальное совершили акробатический трюк, и перевернулись на 360 градусов. У меня не было никакого желания вновь попадать в такую опасную для моей жизни ситуацию.

Но отказаться я не мог. В конце концов, в этот раз меня приглашала Асахина! Хотя у меня и не было доказательств того, что письмо было написано Асахиной, я не сомневался в его авторстве, поскольку это было очень на неё похоже — пригласить меня таким вот необычным образом. К тому же, я представлял себе, как Асахина, вцепившись в карандаш, взволнованно пишет что-нибудь на аккуратненьком листочке, и эта картина ей очень шла. Да и Нагато будет в комнате в перерыве; если что, наверное, она меня спасёт.

Пожалуйста, не считайте меня безнадёжным трусом. В конце концов, я же обычный старшеклассник.

После четвёртого урока меня окружили: многозначительно на меня смотрящий Танигути; Куникида, пришедший с коробочкой для еды пригласить меня пообедать вместе; и Харухи, желавшая утащить меня в учительскую выяснять правду о таинственном исчезновении Асакуры. Не успев даже открыть свою коробку для еды, я тут же покинул комнату.

Был ещё май, но солнце уже сияло так ярко, как летом. Как огромная печка, оно палило с небес, радостно изливая свою энергию на Землю. Когда, наконец, приходит лето, Япония превращается в естественную сауну. Несколько шагов, и я уже чувствовал, как моё бельё мокнет от пота.

Через три минуты я добрался до дверей клубной комнаты. Сначала я постучался.

— Заходите, пожалуйста.

Голос был, без сомнения, Асахинин. Отлично, можно расслабиться и заходить!

Войдя, я не обнаружил в комнате ни Нагато, ни, к моему удивлению, Асахины.

Передо мной, высунувшись в окно и рассматривая школьный двор, стояла длинноволосая девушка. Она была одета в белую блузку и чёрную мини-юбку, а на ногах её были тапочки, предназначенные для посетителей школы.

Заметив меня, она обрадовано бросилась ко мне, и схватила меня за руку:

— Кён-кун…… мне тебя не хватало.

Это была не Асахина. Впрочем, девушка была так на неё похожа, что спутать её с настоящей Асахиной было проще простого. Говоря по правде, даже я бы принял её за Асахину.

Но всё же это была не она. Асахина, которую я знал, не была такой высокой, лицо её не было таким взрослым, не говоря уже про то, что грудь под её блузкой никак не могла вырасти на три размера за одну ночь.

Как ни посмотри, всё выходило, что улыбающейся и державшей меня за руку девушке было уже за двадцать, и она никак не походила на хрупкую старшеклассницу, которой была Асахина. Но почему же они так похожи?

— Прошу прощения…..

Я внезапно понял причину.

— Вы — Асахинина….. сестра?

Она сделалась удивлённой на секунду, затем улыбнулась, подмигнула и пожала плечами. Даже улыбка была точно такой же!

— Хи-хи, я — это я! — сказала она, — Я — Асахина Микуру. Только из ещё более дальнего будущего…… Всегда хотела с тобой встретиться.

Наверное, я тогда выглядел очень глупо. Конечно же, я с лёгкостью соглашался, когда Асахина заявляла, что она из будущего. Но, глядя на красавицу передо мной, я вдруг почувствовал, какой симпатичной она вырастет. Плюс, она выше, отчего выглядит сексуальней. Никогда бы не подумал, что она станет такой красивой.

— Ох, ты всё ещё не веришь?

Асахина, стоя в своём костюме секретарши, произнесла с озорством в голосе:

— Так я предъявлю доказательства!

Тут же она принялась расстёгивать блузку. Когда она добралась до третьей пуговицы, изумлённому мне предстала часть её груди.

— Смотри, родинка в форме звёздочки, видишь? Это не наклейка! Хочешь потрогать?

На её левой груди и впрямь была маленькая звёздочка, очаровательно выделяющаяся на белой коже и притягивающая взгляд.

— Теперь веришь?

Как бы сказать… не помню, чтобы у Асахины на груди были родинки. Хотя я и стал невольным свидетелем её переодевания, когда её как-то раз наряжали в девочку-кролика, я был не настолько собран, чтобы заметить такой пустяк.

Пока я всё это продумывал, взрослая Асахина сказала:

— Странно. Если бы ты мне не сказал, я бы и сама её не заметила.

Асахина покачала головой в замешательстве, а затем, как будто от какой-то догадки, её глаза расширились, и она яростно покраснела.

— Э…… О нет, я только…. Т…точно! Мы же ещё не.…… Что же мне делать?…

Асахина всплеснула руками, и отчаянно покачала головой, так и не застегнув пуговицы воротничка.

— Я ошиблась…… П…Прошу прощения! Будь добр, забудь, что я тебе сказала!

Легче сказать, чем сделать. Да, и, пожалуйста, застегнись, а? Я больше не в состоянии бороться со своими глазами.

— Ладно, допустим, я тебе поверил. Сейчас я всему готов поверить.

— Чего-чего?

— Нет, ничего; сам с собой беседую.

Асахина ещё краснела, пряча лицо в ладонях, когда до неё дошло, на что я уставился, и она поспешила застегнуться. Затем, устроившись поудобнее на стуле, она сухо кашлянула и сказала:

— Ты действительно поверил, что я попала в эту плоскость времени из будущего?

— Какие вопросы! Хмм, раз уж на то пошло — выходит, в этом мире сейчас две Асахины?

— Да. Я из прошлого сейчас…… я обедаю с подружками в своём классе.

— Другая Асахина знает, что ты здесь?

— Нет. Ведь она, всё-таки, моя предшественница.

Ясно.

— Мне потребовалось кое-что тебе сообщить, и я упросила начальство разрешить мне посещение этой плоскости времени. А, да, и я уговорила Нагато-сан оставить нас наедине в этой комнате.

Нагато, я думаю, даже не моргнула, увидев эту Асахину.

— ……Ты знаешь, кто на самом деле Нагато-сан?

— Извини, это закрытая информация. Ой, как же давно я этого не говорила.

— Ты говорила это пару дней назад.

— Верно-верно, — Асахина постучала себя по голове и показала мне язык. Это и впрямь было в духе настоящей Асахины.

Но тут внезапно Асахина приняла серьёзный вид.

— Я не могу оставаться здесь надолго, так что перейду сразу к делу.

Говори уже, что собиралась!

— Ты помнишь сказку о Белоснежке?

Я посмотрел на выросшую Асахину. Её чёрные зрачки казались чуть влажными.

— Ну, да……

— В какие бы неприятности ты не попал, надеюсь, ты не забудешь об этой сказке.

— Ты про ту, что с гномами, злой ведьмой и отравленным яблоком?

— Да, это сказка о Белоснежке.

— Так неприятности уже кончились, они были вчера.

— Нет…… эти будут намного серьёзнее. Мне запрещено вдаваться в подробности, но с тобою будет Харухи Судзумия.

Харухи? Со мной? То есть, мы с ней вместе окажемся в затруднительном положении? Когда? Где?

— ……Может, Судзумия-сан и не сочтёт это неприятностью,…… но для тебя и для всех нас оно окажется серьёзной проблемой.

— Деталей ты мне, конечно, не сообщишь…… да?

— Прости, мне разрешили только подсказку. Больше ничего, — выросшая Асахина выглядела такой виноватой, что почти плакала. Да, как раз так и должна вести себя Асахина.

— Подсказка — сказка о Белоснежке?

— Да.

— Ладно, запомню.

После того, как я кивнул, Асахина объявила, что у неё ещё есть пара минут, и ностальгически прогулялась по комнате, бережно погладив костюм горничной, висевший на вешалке для одежды.

— Я часто его носила. Сейчас я не рискнула бы его надеть.

— Сейчас ты, похоже, надела костюм секретарши, и ничего.

— Хи-хи, не могла же я прилететь в школьной форме! Пришлось притворяться учителем.

Некоторые люди просто рождены для переодеваний.

— Кстати говоря, что ещё Харухи заставляла тебя носить?

— Я тебе не скажу, я стесняюсь. К тому же, ты и сам всё увидишь, разве нет?

Асахина подошла в своих тапочках, и наклонилась к моему лицу. Я заметил, что её глаза стали необычно влажными, а лицо слегка покраснело.

— Ладно, мне пора идти!

Асахина посмотрела на меня, собираясь продолжить, но передумала. Видя, как она колеблется, явно не решаясь на что-то, я придумал её поцеловать. Но только я собирался её обнять, как она отстранилась.

Асахина чуть отвернулась, и сказала:

— Наконец, у меня есть последняя просьба. Пожалуйста, не сходись со мной слишком близко.

Она слабо вздохнула.

— Стой, стой, у меня вопрос! — тут же крикнул я, поскольку Асахина собиралась уходить.

Асахина остановилась, так и не открыв дверь.

— Асахина-сан, так сколько тебе лет?

Асахина обернулась, отбросила назад волосы, и соблазнительно улыбнулась:

— Закрытая информация ~

И дверь захлопнулась. Даже бросься я за ней, я не смог бы ничего изменить.

Ого, прямо не верится, что Асахина вырастет такой соблазнительной. Вдруг мне вспомнилась её первая фраза: «Кён-кун…… мне тебя не хватало». Это может значить только одно: Асахина давно меня не видела.

— Да, похоже на правду.

Асахина-старшая, наверняка, улетала в своё не столь отдалённое будущее, и провела там несколько лет, прежде, чем навестить меня в этом времени.

Сколько же она провела там времени? Судя по тому, как она выросла, я бы сказал — пять… может, даже три года. Девушки сильно меняются, когда оканчивают школу. У меня с кузиной так было. Пока она училась в школе, всегда была милой тихоней, не привлекавшей особого внимания. Поступив же в университет, она из гусеницы-простушки превратилась в прекрасную бабочку. Впрочем, с Асахиной меня это только запутало; кто знает, сколько ей теперь лет — что-то мне не кажется, что семнадцать!

Ох, я бы поел; пойду-ка назад.

— ……

Как раз в этот момент вошла Нагато Юки со своим неизменным холодным выражением на лице, но, поскольку очков на ней сегодня не было, её открытый миру взгляд упёрся в меня.

— Эй, ты не видала только что кого-нибудь, похожего на Асахину? — спросил я полушутя.

— Видела дифференциальный темпоральный клон Асахины сегодня утром, — Нагато молча села на своё место, положила книгу на стол, и открыла её, — Её здесь больше нет, она покинула этот кадр времени.

— Так ты тоже можешь путешествовать во времени? С этим твоим сообществом чего-то там?

— Я — нет. Впрочем, темпоральные перемещения не так сложны, как кажется; люди просто ещё далеки от их основ. Время — как пространство; двигаться в нём очень просто.

— Можешь меня научить?

— Эту концепцию невозможно передать словами, так что ты не поймёшь моих объяснений.

— Вот как?

— Да.

— Обидно.

— Да, обидно.

Я понял, что бессмысленно болтать с таким деревянным человеком, и решил, было, вернуться обратно в класс. Может, ещё успею перекусить?

— Спасибо за то, что помогла вчера, Нагато-сан.

Её деревянное выражение лица слегка изменилось.

— Не надо меня благодарить. Я несла ответственность за действия Асакуры Рёко; они были моим недосмотром.

Её причёска слегка качнулась. Она пытается извиниться передо мной, сделав поклон?

— Ты точно симпатичней без очков.

Она не ответила.

Я собирался помчаться обратно в класс, чтобы перекусить, но, вбежав туда, столкнулся с Харухи, и мои надежды на поглощение обеда моментально вылетели в окно. Может, это судьба? Похоже, я дожил до того, что карма для меня — открытая книга.

Харухи, нетерпеливо ожидавшая в коридоре, раздражённо заорала на меня:

— Ты куда пропадал? Я думала, ты ненадолго, даже не поела — стою тут, жду тебя, чёрт знает сколько!

Она совсем не выглядела сердитой, скорее напоминала одну из тех подружек детства, которые надувают губы, чтобы скрыть смущение.

— Что ты встал как идиот! Пошли! — Харухи защёлкнула на моём запястье свою клешню, и вытащила на тёмную лестничную клетку.

Ох, как я есть хочу!

— Я только из учительской, допросила Окабэ. Учителям о переводе Асакуры сообщили сегодня утром. Кто-то, назвавшийся Асакуриным отцом, позвонил с утра пораньше, и объявил, что у них аврал, и они съезжают. И знаешь, куда? В Канаду! Да это же чепуха! Разве так бывает? Слишком подозрительно!

— Да что ты говоришь?

— Потом я рассказала, что мы с ней лучшие подруги, и спросила, как можно с ней связаться в Канаде.

Ладно врать-то, вы с ней даже не разговаривали.

— И знаешь, что ответили учителя? Они сказали, что не знают. Обычно, если человек уезжает, он ведь оставляет контакты? Что-то здесь нечисто.

— Всё здесь чисто!

— В общем, я раздобыла её бывший адрес. Надо после школы будет сходить посмотреть. Может, мы там что-нибудь найдём.

Эта девчонка, как обычно, совсем не слушает окружающих. Чёрт с ним, не буду я её останавливать. Если хочет, пусть тратит своё время впустую.

— Ты тоже идёшь.

— Я-то там зачем?!

Харухи набрала полную грудь воздуха, как дракон, собирающийся залить окрестности пламенем, и заорала таким голосом, что услышала, наверное, вся школа:

— ЗАТЕМ, ЧТО ТЫ ЧЛЕН «БРИГАДЫ SOS»!!!

Выполняя указания Харухи, я поспешно ретировался. Я отправился в клубную комнату предупредить Нагато, поскольку ни я, ни Харухи туда сегодня не собирались, и я попросил Нагато сообщить Асахине с Коидзуми, когда те придут. Впрочем, я не был уверен, что безмолвная пришелица их только более не запутает, поэтому я взял фломастер, написал на обратной стороне одной из наших листовок

«Сегодня занятия „Бригады SOS“ не будет. — Харухи»,

и повесил записку на дверь. Не знаю насчёт Коидзуми, но хотя бы Асахину я избавлю от необходимости переодеваться в костюм горничной.

Благодаря всему этому звонок на пятый урок прозвенел раньше, чем я сумел пообедать, так что до следующей перемены еда мне уже не грозила.

Скажи я, что никогда не мечтал возвращаться из школы плечом к плечу с девчонкой, как во всех этих подростковых сериалах, я бы соврал. Но, несмотря на то, что сейчас эта мечта стала реальностью, я не больно-то счастлив. В чём же дело?

— Ты что-то сказал? — поинтересовалась Харухи, шагавшая по левую руку от меня огроменными шажищами, и державшая в руках блокнот. Я привычно воспринял её вопрос как «Жить надоело?»

— Нет-нет, я молчу.

Мы спустились с холма, и шли рядом с железной дорогой. Чуть дальше будет станция Коёэн. Я решил, что мы идём к Нагато домой, хотя я никогда бы не подумал, что Харухи тоже бывала в её пенатах. Вскоре мы оказались около знакомого новенького жилого корпуса.

— Асакура, похоже, жила в комнате 505.

— Неудивительно.

— Что тебе «неудивительно»?

— Нет-нет, ничего. Кстати, а как ты собираешься попасть внутрь? Глянь, дверь закрыта, — я указал на панель домофона, и добавил:

— Чтобы открыть ее, нужно знать код. Идеи будут?

— Неа. Мы сделаем вот что — мы перейдём к осаде, и будем выжидать.

Чего она собралась выжидать? Только я представил себе, сколько на это уйдёт времени, как счастливый случай не заставил себя ждать. В этот самый момент дверь изнутри отворила какая-то женщина средних лет, похоже, собравшаяся за продуктами. Она окинула нас недоумевающим взглядом и прошла мимо. Харухи поспешно вцепилась в дверь, пока та не захлопнулась.

Потрясающе хитрый план.

— Не отставай!

Так я очутился в вестибюле, а затем в лифте, который ждал на первом этаже. Простейший этикет гласит, что в лифте ездят молча, наблюдая за циферками номера этажа……

— Эта Асакура,……

Харухи, очевидно, не признаёт существования этикета.

— ……с ней вообще много странного. Ни в какой из здешних средних школ, она, похоже, не училась.

Уж разумеется.

— Я чуть покопалась, и выяснила, что в первую старшую школу она перевелась из другого города. Это чересчур подозрительно! Первая старшая — не какая-нибудь известная спецшкола, обычное сельское заведение. Неужели она стала бы возиться с переездом в наш город только ради того, чтобы попасть к нам?

— Чёрт знает.

— При этом она живёт рядом со школой, да ещё и квартирку снимает элитную. Безумно дорого обходится, наверняка. Не могла же она всё это время гонять отсюда в среднюю школу другого города?

— Говорю же, не знаю.

— Выходит, надо выяснить, давно ли тут живёт Асакура Рёко.

Лифт остановился на пятом этаже. Мы молча стояли и созерцали двери 505-й квартиры. Табличку с именем уже сняли, значит — помещение пустовало. Харухи подёргала ручку, но, разумеется, дверь была закрыта.

Харухи скрестила руки на груди, раздумывая, как бы попасть внутрь и осмотреть квартиру, а я стоял, изо всех сил стараясь не зевать. Всё это — бесцельная трата моего времени.

— Найдём консьержа!

— Не думаю, что он даст нам ключи.

— Нет, я хочу спросить его, давно ли Асакура тут живёт.

— Ой, да хватит, пошли домой! Ну ответит он, и что толку?

— Ну уж нет.

Мы сели в лифт, вернулись на первый этаж и подошли к посту консьержа в вестибюле. За стеклянной стенкой никого не было видно, но, когда мы позвонили, откуда-то выковылял маленький старичок с белыми волосами.

Харухи принялась закидывать его вопросами, не успел он даже заговорить:

— Прошу прощения, мы друзья Асакуры-сан. Она неожиданно сообщила, что съезжает, даже не оставив нового адреса, и мы не знаем, как с ней связаться. Не могли бы вы, пожалуйста, помочь нам выяснить, куда она отправилась? И, будьте добры, подскажите, давно ли Асакура-сан здесь живёт?

Я был поражён тем, как Харухи, оказывается, умела вежливо и разумно говорить, а у старичка, похоже, имелись проблемы со слухом, поскольку он тем временем всё повторял «Что?», «Чего-чего?», и в том духе, пока я приходил в себя. Несмотря на это, Харухи удалось выпытать из старика, что его тоже поразил внезапный отъезд Асакуры. («Жильцы-то мебели не вывозили, а вчера заглянул — квартира уже пустая стоит. Прямо жуть пробирает!»). И что Асакура переехала сюда три года назад. («Как сейчас помню, такая маленькая, хорошенькая, угостила печенюшками»). И что оплачивали помещение не ежемесячно, а за несколько лет вперёд сразу — наличными. («Богатые, наверное!»). Ого! Да ей надо бы работать детективом!

Старик, похоже, был рад поболтать с молоденькой девочкой вроде Харухи.

— Если подумать, красавица эта у меня всё была на виду, но вот родителей её — ни разу не встречал.

— Вспомнил-вспомнил, её зовут Рёко. Какое красивое имя, так подходит девушке.

— Я думал, она хоть со мной попрощается…… обидно, обидно. Да, кстати, ты тоже очень милая девочка!

Когда старикана повело в эту сторону, Харухи решила, что новых сведений из него больше не выжать, и вежливо откланялась, сказав: «Спасибо вам большое за вашу помощь».

Затем она потащила меня к выходу. Тащить было совсем необязательно, поскольку я и так был готов следовать за ней куда подальше прочь из этого дома.

— Эй, парень, эта барышня вырастет красавицей, смотри из виду не упусти.

Старик опять начал нести явную чепуху. Что меня беспокоило, так это — каким катаклизмом на стариковскую реплику отреагирует Харухи. Но та молча шла дальше, так что я решил тоже не отвечать. В двух шагах от подъезда мы столкнулись с Нагато, идущей со своим портфелем и пластиковыми сумками какого-то супермаркета. Раз Нагато, обычно читающая в нашей комнате до закрытия, была здесь, значит, она покинула школу сразу после меня.

— О! Ты что, тоже здесь живёшь? Ну и совпадение!

Нагато качнула своим обычным бледным лицом. Боже, да как это может быть совпадением?

— Слыхала что-нибудь об Асакуре?

Она покачала головой.

— Понятно. Узнаешь что-нибудь об Асакуре, обязательно скажи мне.

Нагато кивнула.

Я заметил, что из супермаркетовых сумок торчат какие-то банки с едой и овощи — значит, она всё-таки что-то ест!

— А что случилось с твоими очками?

Нагато не ответила прямо на этот вопрос, только молча смотрела на меня. Я запаниковал на секунду от такого её взгляда, но Харухи, и не ждавшая ответа, просто пожала плечами, и двинулась дальше, не оборачиваясь. Я поднял руку и помахал Нагато на прощание.

— Будь осторожен, — прошептала Нагато, когда мы проходили мимо.

Быть осторожным? Что на этот раз? Я обернулся спросить Нагато, но та уже вошла в дом.

Я плёлся за Харухи, держась в двух-трёх шагах от неё, а та бесцельно шла куда-то по железнодорожной линии. Двигаясь так, мы удалялись от дома, так что я поинтересовался, куда мы направляемся.

— Да, в общем, никуда — ответила она.

— Тогда, может, я домой пойду? — спросил я, глядя ей в затылок.

В этот момент Харухи остановилась, и мне показалось, что она с трудом стояла на ногах. Затем она посмотрела на меня с лицом, таким же белым, как у Нагато.

— Ты никогда не испытывал чувства, что ты всего лишь маленький гвоздик на этой планете?

Она продолжила:

— Я испытала, и никогда этого не забуду.

Харухи, стоя на железнодорожных путях, заговорила:

— Когда я была в шестом классе, мы с семьёй ездили на бейсбольный матч. Мне не слишком нравился бейсбол, но в тот раз я была потрясена, поскольку повсюду, куда ни кинь взгляд, были люди. Люди на другом краю стадиона были как крупицы риса в непрерывном движении. Мне казалось, что вся страна собралась в этом месте. Я спросила отца, сколько там было человек, и он ответил, что раз стадион полон, значит примерно пятьдесят тысяч.

Когда игра закончилась, дороги были переполнены людьми. Я была ошеломлена. Там было невероятно много людей, и всё это — лишь маленькая доля жителей огромной страны. Из уроков географии я знала, что в Японии живут около ста миллионов человек, так что дома я поделила одно на другое на калькуляторе, и получила, что пятьдесят тысяч — это только одна двухтысячная от всего населения. Этот результат снова ошеломил меня. Я была песчинкой в океане людей на стадионе, а все эти люди — только одна двухтысячная от жителей нашей страны.

До той поры я всегда считала себя кем-то особенным. Я была счастлива со своей семьёй, и мне казалось, что самые интересные люди в мире собрались в моём классе. Но тогда я осознала, что это только иллюзия. Моя потрясающая школьная жизнь, которую я считала самой необычной в мире, оказалась такой же, как у любых других школьников в любых других школах. Самой банальной жизнью для огромной страны. Когда я поняла это, мир вокруг меня потерял краски. Я чищу зубы, и иду спать, потом встаю и завтракаю. Так делает каждый.

Жизнь оказалась потрясающе скучной, когда я увидела, насколько она обыденна. Но, раз на этом свете так много людей, наверняка есть и те, чья жизнь необычна, увлекательна. Почему же я не оказалась среди них?

Я много думала над этим, пока училась в средних классах. Когда я перешла в седьмой, я решила меняться. Я хотела, чтобы мир узнал — я не та девчонка, которая будет просто сидеть и ждать. По-моему, я старалась изо всех сил, но всё остаётся так же, как и всегда. И вот я уже в старших классах, и всё ещё надеюсь, что что-то изменится.

Харухи выдала всё это без пауз, как речь на совещании. Когда она закончила, на лице её было выражение сожаления о том, что она вообще начала говорить, и она с тоской взглянула на небо. Мимо нас на большой скорости промчался поезд. Благодаря издаваемому им шуму и грохоту у меня появилось время подумать, стоит ли задавать вопросы, или просто ответить как-нибудь философски, чтобы доставить удовольствие Харухи.

Я проследил за поездом, оставляющим за собой искажённый доплеровским эффектом звук, и сказал:

— Ясно.

Мне было неловко, поскольку ничего лучшего я не придумал.

Харухи придержала руками волосы, растрепавшиеся волной воздуха от проходящего поезда, и сказала:

— Я домой.

Затем она направилась в ту сторону, откуда мы пришли. Хоть я и добрался бы домой быстрее, пойди я туда же, её затылок, казалось, безмолвно говорил мне: «Не ходи за мной!». Я остался стоять, глядя на уходящую Харухи, пока она не скрылась вдали.

А что мне оставалось делать?

Вернувшись домой, я обнаружил Коидзуми у дверей.

— Привет.

Его улыбка выглядела чуть фальшиво для «приветствия старого друга». Он усердно помахал мне, стоя в форме с портфелем в руках, наверное, только вернувшись из школы.

— Я собираюсь сдержать обещание, данное ранее, вот и жду тебя. Не думал, что ты вернёшься так быстро! — продолжал Коидзуми со своей вечной улыбкой, — Можно тебя занять ненадолго? Я хотел бы дать тебе взглянуть кое на что.

— Связанное с Судзумией?

— Да, связанное с Судзумией-сан.

Я открыл дверь, и положил свой портфель в прихожей. Сказав появившейся откуда-то сестрёнке, что сегодня чуть опоздаю, я пошёл назад к Коидзуми.

Через пару минут мы уже выезжали.

Коидзуми подозвал такси, остановившееся рядом с домом, и вскоре мы уже ехали по восточной дороге, свернув с центральной. Коидзуми назвал водителю город в соседнем районе. На электричке вышло бы дешевле, но раз Коидзуми платит, мне всё равно.

— Да, так что за обещание ты собираешься сдержать?

— Ты же говорил, что хочешь увидеть мои способности в деле? Представилась возможность, вот я и позвал!

— А что, обязательно куда-то ехать?

— Да. Я могу использовать свои силы только в определённых местах и при некоторых обстоятельствах. Там, куда мы направляемся, всё это есть.

— Ты всё ещё считаешь Харухи богом?

Коидзуми, сидевший вместе со мной на заднем сиденье, глянул на меня краем глаза.

— Ты знаешь, что такое антропный принцип?

— Понятия не имею.

Коидзуми вздохнул и снова улыбнулся.

— Вкратце он гласит, что если некие условия требуются для нашего существования, то эти условия не могли не быть соблюдены, раз мы существуем.

Не понимаю.

— Вселенная существует только потому, что существуем мы, наблюдатели. Другими словами, развитая форма жизни, известная как человек, обнаружила существование вселенной через построение моделей её возникновения, открыв и используя законы физики. Если бы люди не развились до настоящего уровня, наблюдения для них были бы невозможны, и они бы никогда не узнали, что вселенная существует.

Значит, существует вселенная, или нет, для человека, не способного это понять, нет никакой разницы. Только мы, полностью развившиеся люди, осознали существование вселенной. Такое вот рассуждение с человеческой точки зрения.

— Дурное какое-то рассуждение! То есть, вселенная-то всё равно существует, с людьми или без них.

— Ты прав. Поэтому-то антропный принцип и не полностью научен, это просто философская концепция. Однако, он наводит на интересные размышления.

Такси остановилось на красный свет, водитель всё это время смотрел лишь вперёд, ни разу не подумав даже оглянуться на нас.

— Почему вселенная оказалась такой удобной для существования человека? Малейшие изменения в гравитационной постоянной дали бы нам вселенную, совершенно не похожую на нашу. Другие законы и величины, такие как константа Планка или значения масс атомов, похоже, тоже рассчитаны так, чтобы в этой вселенной могли жить люди. Тебе это не кажется удивительным?

У меня зачесалась спина. Всё потому, что Коидзумина речь вышла риторической, как с листовки одной из этих новых религий, которые свою веру стараются увязать с наукой.

— Расслабься! Я не верю в существование Всемогущего Бога или Творца Всего, создавшего людей. Не верят и многие мои товарищи. Но у нас есть своя теория.

Какая ещё теория?

— Быть может, мы просто клоуны, пытающиеся делать стойки на руках на краю пропасти?

Выражение на моём лице наверняка было очень странным, иначе бы Коидзуми не смеялся так своим куриным смехом.

— Да я шучу!

— Я вообще не понимаю, чего ты несёшь.

Я бы с удовольствием объяснил ему, что у меня нету времени на всякие глупые шутки в его компании. Может, он меня отпустит, а? Или может водитель развернётся и поедет назад? Если можно, я бы предпочёл второе.

— Антропный принцип я упомянул просто для сравнения. До Судзумии-сан мы ещё даже не добрались.

Да что за дела! Почему тебя, Нагато и Асахину так зациклило на этой Харухи?

— Наверное, она крайне харизматическая личность. Но хватит шуток; помнишь, я говорил, что этот мир, возможно, был создан Судзумией-сан?

Хотя мне это и не понравилось, но — да, помню.

— Она умеет влиять своими мечтами на реальность.

Можно помедленней?

— Ничего другого я предположить не могу, поскольку мир сейчас таков, каким она мечтает его видеть.

Что за чепуха?

— Судзумия-сан упорно верила в пришельцев из космоса, поэтому возникла Нагато Юки. Она хотела встретить путешественников во времени, так что появилась и Асахина Микуру. По тем же причинам рядом с ней оказался и я.

— Откуда ты это знаешь?

— Всё началось три года назад……

Опять «три года назад»! Меня уже достали эти «три года назад»!

— Однажды я вдруг почувствовал, что обладаю особой силой, и обнаружил, что знаю, как её применять. Кроме того, я почувствовал, что аналогичные способности проснулись и у других подобных мне, и что дарованы они нам были Харухи Судзумией. Я не могу вдаваться в детали, но скажу, что твёрдо это знаю, хотя и не в состоянии объяснить.

— Ладно, пусть я соглашусь с твоими способностями, я всё равно не могу поверить в то, что у Харухи в руках такая сила.

— И я не могу. Обычная школьница, изменяющая вселенную — ой, прости, даже — создающая вселенные, а? Самое страшное, что сейчас эта девчонка считает мир вокруг себя слишком скучным.

— Чего здесь страшного?

— Я разве не говорил? Раз она способна творить миры, логично предположить, что она может просто уничтожить эту вселенную без следа, а затем создать её заново, по своему вкусу. Конец света может наступить в самом буквальном смысле. И мы никак не можем выяснить, так это, или нет; кто знает, сколько миров было создано и уничтожено до появления того, который мы считаем уникальным?..

Мне нужно столько синонимов для слова «невероятно», что без тезауруса не обойтись.

— Если в этом дело, что ж ты просто не скажешь Харухи, кто ты такой? Объяснил бы ей, что экстрасенсы и впрямь существуют. Я думаю, она была бы на седьмом небе от счастья. Может, она и мир бы уничтожать передумала!

— Тогда мы столкнёмся с ещё большей проблемой. Если Судзумия-сан поверит, что экстрасенсы в нашем мире — обычное дело, то таким оно и окажется. Все законы физики пойдут колесом: молекулярные константы, второй закон термодинамики, да и всё остальное во вселенной превратится в хаос.

— И всё-таки мне кое-что непонятно, — продолжал я, — Помню, ты говорил, что вы с Нагато-сан и Асахиной-сан оказались здесь из-за страстного желания Харухи увидеть пришельцев, путешественников во времени и экстрасенсов.

— Да.

— Раз так, почему же сама Харухи вас до сих пор не обнаружила? Наоборот, правду знаем только мы с тобой; пустяковая такая неувязочка, да?

— Думаешь, нашёл противоречие? Нет здесь противоречия; настоящая нестыковка не тут, а в сердце у Судзумии-сан.

Будь добр, скажи, наконец, что-нибудь понятное, а?

— Другими словами, она и впрямь надеется, что пришельцы, путешественники во времени и экстрасенсы существуют. Здравый смысл, однако, говорит ей, что ничего подобного в жизни нет, создавая тем самым внутренний конфликт. Может, она и эксцентрична на словах и на деле, но мышление-то у неё такое же, как у обычного человека. Её бурный энтузиазм постепенно сошёл на нет за последние несколько месяцев, и мы уже праздновали наступление эпохи стабильности, как вдруг внезапно столкнулись с ураганными изменениями.

— И что же случилось?

— Всё из-за тебя, — Коидзуми раскатал губы — Если б ты не насоветовал Судзумии-сан глупостей, мы бы всё ещё следили за ней из-за кулис.

— Да что я такого сделал?!

— Ты вдохновил её на создание этого странного кружка. Именно после разговора с тобой она придумала устроить кружок по поиску и поимке сверхъестественного. Так что ты и несёшь всю ответственность за последствия. Только из-за тебя три связанных с Судзумией Харухи группы оказались в одной упряжке.

— ……. Нечестно ставить мне это в вину! — неуверенно попытался я защищаться.

Коидзуми лишь улыбнулся и закончил:

— Но это не единственная причина.

Сказав это, он замолчал. Я собирался что-то произнести, но водитель неожиданно объявил:

— Приехали.

Машина остановилась, и двери открылись. Мы с Коидзуми ступили на оживлённую улицу. Водитель, даже не попросив с нас денег, тут же уехал, что, впрочем, меня ничуть не удивило.

Если местные жители куда и ходили за покупками, так наверняка сюда. Типичная городская развязка, с пересадочной станцией электричек, всевозможными универмагами и диковинными строениями. Закат купал суматошную, полную прохожих улицу в красном тлеющем свете. Когда светофоры на перекрёстке зажглись зелёным, улица мгновенно оказалась покрыта морем людей. На секунду мы с Коидзуми потеряли друг друга, сойдя с тротуара.

— И что ты хотел мне здесь показать?

— У тебя ещё есть шанс передумать, — произнёс Коидзуми, медленно шагая по зебре и глядя перед собой.

— Я всё равно уже здесь, так что кончай юлить.

Шедший позади Коидзуми неожиданно схватил меня за руку. Эй, какого чёрта? Не больно-то вежливо!

— Извини, ты не мог бы закрыть глаза, пожалуйста? Совсем ненадолго.

Я увернулся от столкновения с пассажиром. Зелёный свет начал мигать.

Ну ладно! Я послушно закрыл глаза. Я по-прежнему слышал шаги тысяч ног на улице, рёв моторов машин, бесконечную болтовню и всевозможный шум.

Подчиняясь Коидзуми, я сделал шаг, второй, третий, и остановился.

— Можешь открывать.

Я медленно открыл глаза. Весь мир вокруг меня был покрыт серой тенью.

Было очень темно. Я непроизвольно поднял глаза к небу. Тлеющее оранжевое солнце нигде было не видать, а небеса были покрыты сумрачными серыми тучами. Или не тучами? Ровная тёмная гладь безбрежно расстилалась во всех направлениях. Единственной вещью, мешающей этому миру провалиться в кромешную тьму, был неясный тлеющий свет, который, за неимением яркого солнца, слегка подсвечивал тёмные серые тучи.

Вокруг совсем не было людей.

Вся суетливая толпа, за исключением меня и Коидзуми, стоящих посреди перекрёстка, исчезла без следа. В безбрежной тьме теперь мигали огни светофора, переключающегося на красный свет, пока другие зажигались зелёным, но на дороге не было ни одного автомобиля. Было так тихо, что можно было подумать, будто Земля вдруг прекратила вращаться.

— Мы прошли сквозь трещину межпространственного разрыва; это закрытая реальность, место, полностью отсоединённое от мира, в котором мы живём.

В окружающей тишине голос Коидзуми звучал особенно ясно.

— Стена этой закрытой реальности проходит как раз по центру этого перекрёстка. Смотри, вот она.

Вытянутая рука Коидзуми замерла на полпути, как будто бы наткнувшись на что-то. Я попытался повторить его жест, и протянул свою руку в том же направлении; ощущение было как от касания холодного гладкого овоща. Моя рука будто столкнулась с невидимой эластичной стеной, я не мог вдавить её больше, чем на десяток сантиметров.

— Радиус этой закрытой реальности — пять километров. Обычно сюда невозможно попасть никаким нормальным образом. Одна из моих суперспособностей в том, что я могу проникать в такие пространства.

Здания, как бамбуковые стебли, стояли по сторонам в полной темноте; не светилось ни единого окна. Магазины вокруг тонули во мгле, и только фонари на улице слабо помаргивали.

— Что это за место?

Нет, надо было спросить: «В каком мы измерении?»

— Объясню по дороге, — обыденно сказал Коидзуми, — Я не очень уверен в деталях, но это пространство, не слишком отстоящее от нашего…… Скажем так, это только что возникший над этой местностью межпространственный разрыв, а мы вошли в него через трещину. Обычный мир сейчас живёт обычной жизнью. Для нормального человека практически невозможно случайно сюда попасть.

Мы перешли улицу. Коидзуми уверенно двигался в выбранном им направлении.

— Представь себе перевёрнутую яйцевидную чашку; это место — её внутренняя сторона.

Мы зашли внутрь жилой многоэтажки, но не встретили ни одного человека. Не было видно даже крупиц пыли в воздухе.

— Закрытые реальности возникают случайно. Иногда они появляются день за днём, в другой раз могут отсутствовать несколько месяцев. Одно, впрочем, ясно…

Начался подъём по лестнице, хотя внутри было и темновато. Не следуй я за Коидзуми по пятам, наверняка бы споткнулся.

— Когда на душе у Судзумии-сан неспокойно, эти пространства появляются как часы.

Мы выбрались на крышу многоэтажки.

— Как только закрытая реальность возникает, я, как и мои компаньоны, могу почувствовать это. Откуда мы о ней узнаём? Откровенно говоря, это и нам самим непонятно. Мы просто знаем, где и когда появится очередная закрытая реальность, и как можно попасть внутрь. Я не могу описать это чувство словами.

Я положил руки на ограждение, и посмотрел в небеса; не ощущалось даже дуновения ветерка.

— Ты меня это притащил смотреть? Да тут же никого нет!

— Нет, самое интересное ещё впереди. Сейчас начнётся.

Хватит отшучиваться! Но Коидзуми сделал вид, что не заметил моего неприятного выражения лица.

— Мои способности нужны как раз для того, чтобы находить закрытые реальности и проникать в них. Правду сказать, я даже чувствую душевное состояние Судзумии-сан. Этот мир, он как волдырь, созданный колеблющимся нестабильным эмоциональным состоянием Судзумии-сан, а я — лекарство от таких волдырей.

— В твоих сравнениях сам чёрт ногу сломит.

— Все мне так говорят. Кстати, ты здорово держишься! Вроде бы совсем не психуешь от такого зрелища.

Тут в моей голове промелькнули картины исчезающей без следа Асакуры и Асахины в её взрослой модификации: я уже насмотрелся этих зрелищ на десять лет вперёд.

Внезапно Коидзуми поднял голову, и глянул куда-то вдаль.

— Похоже, начинается. Обернись, посмотри назад.

Я посмотрел.

Вдали, среди высоких зданий, стоял мерцающий синий гигант.

Он был на голову выше тридцатиэтажного здания. Стройная, в глубоких синих тенях, фигура, похоже, содержала какое-то вещество, слабо тлеющее изнутри. Было слишком темно, чтобы я мог различить контуры его тела, и, кроме кажущихся чуть более тёмными глаз и губ, лицо его ничем более не выделялось.

Что это за чертовщина?

Гигант медленно вознёс вверх свою руку, а затем обрушил её вниз, как топор. Здание рядом с ним развалилось надвое; как в замедленной съёмке, бетон, провода и обломки с оглушительным грохотом рухнули на землю.

— Мы считаем, что это проявление разочарованности Судзумии-сан. Всякий раз, как её внутренняя неудовлетворённость доходит до определённого уровня, возникает этот гигант, и уничтожает всё вокруг, чтобы выпустить пар. Но появление его в нашей вселенной недопустимо из-за массовых разорений, которые он там причинит. Поэтому-то и создаётся эта закрытая реальность, внутри которой он может дать выход разрушительной силе. Похоже на правду?

Каждый раз, как голубой гигант взмахивал руками, здания разламывались на куски и рушились. Великан шагал вперёд по руинам. Странно, но звук разваливающихся зданий был прекрасно слышен, а шаги гиганта — нет.

— Законы физики утверждают, что махина вроде него не могла бы даже стоять из-за своего огромного веса. Но этот перемещается свободно и проблем не испытывает. Хотя уничтожать так здания невозможно без вмешательства в их молекулярную структуру, великана это, похоже, не беспокоит. Никакая армия не смогла бы его остановить.

— Так мы просто будем стоять и смотреть?

— Нет, и как раз поэтому я здесь. Присмотрись, пожалуйста.

Коидзуми указал на гиганта. Я взглянул в том направлении, и заметил несколько мерцающих красных точек, которых там раньше не было — они кружились вокруг гиганта. В сравнении с огромной синей фигурой, красные пятнышки казались семенами кунжута. Их было всего штук пять, но они сновали так быстро, что я никак не мог уследить за ними взглядом. Как космические спутники, красные точки носились по орбитам вокруг титана, как будто пытаясь не дать ему двинуться дальше.

— Это мои напарники, которые, как и я, получили свою силу от Судзумии-сан; бойцы, чья задача останавливать этих гигантов.

Красные точки, ловко уворачиваясь от ударов великана, понемногу изменили свои орбиты, и напали на его тело. Последнее, похоже, состояло из газа, поскольку красные точки свободно сквозь него пролетали. Однако гигант, кажется, не обратил внимания на атаки красных точек, и снова поднимал свои руки, чтобы снести очередной универмаг.

Сколько красные точки не бросались в атаку, великан не собирался останавливаться. Яркие, похожие на лазерные, вспышки, теперь беспрестанно пронзали фигуру гиганта, но с такого расстояния было не разглядеть, причинили ли они ему хоть какой-нибудь урон. Видимых дыр в гиганте не появлялось.

— Думаю, мне надо к ним присоединиться.

Фигура Коидзуми загорелась красным, и через секунду вокруг него мерцала сфера багряного пламени. Передо мной стоял уже не человек, но большой светящийся шар.

Ну и глупости же тут творятся.

Как будто подавая сигнал, мерцающая сфера взмыла вверх, и помчалась на гиганта с невероятной скоростью.

Поскольку красные точки ни на секунду не останавливались, я не мог понять, сколько их там было всего, но, всех вместе с Коидзуми наверняка больше десятка. Они храбро бросались на фигуру великана, но лишь пролетали сквозь неё насквозь. Если это и причиняло гиганту вред, то пустяковый. Не успел я так подумать, как одна из красных сфер внезапно рванулась к запястью гиганта, и совершила вокруг него круг.

В следующую секунду рука великана оказалась отрезанной. Бесхозная конечность рухнула на землю, переливчато мерцая, становясь прозрачной, и растаяла как снег под лучами солнца. Наверное, синий дым, истекавший из оторванной руки великана, был его кровью. Ну и фантастической же чепухой была вся эта картина.

Красные точки, похоже, сменили тактику атаки гиганта. Они налетели на него как блохи на собаку. Багряные всполохи сверкнули, разрывая лицо великана, и его голова свалилась с плеч; затем и сами плечи рухнули на землю. Вслед за ними отвалились грудь и часть туловища; оставшаяся от гиганта фигура имела теперь странную форму. Упавшие куски пошли переливами, растаяли и исчезли.

Поскольку гигант стоял на большом открытом куске земли, мне был виден весь процесс от начала и до конца. Когда верхняя часть туловища титана свалилась на землю, оставшееся тело тоже начало таять, распадаясь на мельчайшие капельки и растворяясь в обломках.

Убедившись, что работа закончена, кружившие сверху красные точки принялись разлетаться во всех направлениях. Большая часть исчезла сразу же; одна полетела ко мне, и вскоре приземлилась на крыше многоэтажки. Красная мерцающая сфера медленно потускнела, и, наконец, передо мной остался Коидзуми, картинно поправляющий причёску со своей обычной улыбочкой.

— Извини, что так долго.

Он говорил спокойно, и в его голосе совсем не было усталости.

— Ну и кое-что любопытное напоследок.

Коидзуми указал на небеса. Я с некоторым подозрением поднял взгляд, и в сумрачных серых тучах увидел то, о чём он говорил!

Прямо над тем местом, где сначала появился гигант, зиял разлом, как на скорлупе яйца, которую крошит вылупляющийся птенец. Паучьей сетью трещина быстро расползалась во все стороны.

— После уничтожения синего существа уничтожается и закрытая реальность. Волшебное зрелище!

К тому времени, как Кодзуми договорил, весь мир уже был покрыт сверху трещинами, как металлической сетью. Границы сети становились всё уже и уже, пока не стали похожи на чёрные волнистые линии. И тут, в эту секунду, раздался хруст!

Вообще-то, я ничего не слышал. Звук трескающегося стекла был лишь игрой моего воображения. Пятно света пробилось в небесах, и быстро рванулось во всех направлениях. Меня окатило солнечным душем. Нет, плохое сравнение; больше похоже на ускоренное до нескольких секунд открытие складного купола Токийского стадиона. Правда, в этом куполе находились все окружающие здания.

Резкий суматошный шум ударил в мои барабанные перепонки, и я инстинктивно прикрыл уши руками. Я слишком много времени провёл в мире тишины, и был поначалу оглушён. Когда я ещё раз внимательно прислушался, то понял, что это обычный уличный шум.

Мир вернулся к своему нормальному состоянию.

Не было разрушенных зданий, тёмно-серых небес или летающих красных сфер. Дороги были полны машин и людей. Знакомый оранжевый закат виднелся в просвете между зданиями. Благодарный за такие мягкие цвета мир отвечал ему длинными тенями.

Дул лёгкий ветерок.

— Теперь тебе всё ясно? — спросил меня Коидзуми, когда мы садились в такси, магическим образом подъехавшее в ту же секунду, как мы вышли из здания. Я пригляделся, и понял — водитель был тот же, что и в прошлый раз.

— Ничего мне не ясно, — честно ответил я.

— Так и знал, что ты это скажешь, — засмеялся Коидзуми, — Эти синие создания — мы зовём их «аватарами»[7] — как я уже говорил тебе, они тесно связаны с настроением Судзумии-сан. Как и мы, конечно. Как только появляется закрытая реальность, как только аватары принимаются за работу, мы получаем возможность использовать свои способности. Использовать только внутри закрытой реальности; сейчас, например, я бессилен.

Я молча смотрел в спину водителю.

— Не знаю, почему только мы обладаем этой силой, но думаю, что к нашим личностям это не имеет отношения. Как в лотерее: хотя шансы и малы, кто-то всё же выигрывает. Меня просто зацепила шальная пуля.

— Какой я невезучий! — Коидзуми через силу улыбнулся. Я молчал, поскольку не знал, что сказать.

— Мы не можем просто дать аватарам творить, что те хотят. Почему? Потому, что чем больше они наносят повреждений, тем быстрее разрастается сфера закрытой реальности. Та, что ты видел, ещё очень маленькая. Если оставлять их без внимания, они будут расти, пока не покроют всю страну, весь мир, и однажды такая серая вселенная полностью заменит реальность, в которой мы живём.

Я, наконец, открыл рот:

— Откуда ты всё это знаешь?

— Я же говорю — просто знаю, этого не объяснишь. Все, кто связан с «Корпорацией», чувствуют себя так же. Однажды они просто поняли, что знают всё о Судзумии-сан и о том, как она влияет на этот мир, а также что, поскольку они теперь обладают суперспособностями, они не могут оставлять без внимания закрытые реальности. Когда нормальные люди узнают такие вещи, у них обычно возникает желание как-нибудь помогать. Если бы мы ничего не делали, мир, который мы знаем, давным-давно был бы уничтожен.

— И это было бы неприятно, — пробубнив эти слова, Коидзуми умолк.

До самого моего дома мы молча смотрели на виды за окнами.

Машина остановилась, и, когда я уже собирался выходить, он снова заговорил:

— Пожалуйста, обращай внимание на действия Судзумии-сан. Её предположительно стабильное психическое состояние в последнее время очень изменчиво. Такое, как сегодня, случается впервые за довольно долгий срок.

Ну хорошо, хорошо, обращу я внимание, но что толку — ведь её настроение этим всё равно не изменишь?

— Откровенно говоря, я и сам не знаю. Но мне кажется правильным положиться во всём на тебя, поскольку некоторые мои товарищи имеют склонность чрезмерно всё усложнять.

Прежде, чем я успел ответить, Коидзуми убрал свою голову внутрь машины, и захлопнул дверь. Наблюдая за уезжающим вдаль легендарным загадочным такси, я внезапно ощутил себя идиотом, отчего поторопился домой.