"Классификация." - читать интересную книгу автора (Субботин А.Л.)
Развитая научная классификация - это сложное, многокомпонентное построение, подобное научной теории. Из такого представления о классификации я и исхожу в своей работе. Сама она не является ни руководством по классифицированию, ни изложением какой-либо новой теории классификации. Задумана она была как исключительно философско-методологическая еще во времена тех обсуждений проблем классификации, которые прошли у нас в 70-80 годах и вылились даже в целое исследовательское направление, окрещенное "классификационным движением". В тот период по вопросам классификации созывались научные совещания (I Всесоюзная школа-семинар по теории классификации в Борке, октябрь 1979; Всесоюзная конференция по теории классификации и анализу данных в Новосибирске, май 1981) и появлялось немало публикаций. На этих совещаниях и в своих публикациях представители различных отраслей знания - биологи, геологи, географы, математики - обсуждали широкий спектр вопросов от частных задач построения тех или иных конкретных классификаций до общих проблем методологии и теории классифицирования. Потом это движение как-то иссякло, а все мы попали в водоворот событий, которые не могли не сказаться на прежних интересах и замыслах. Но старые планы не всегда оставляют нас. И я решил вернуться к своим прошлым заметкам с намерением более или менее удовлетворительно завершить когда-то начатую работу.
Работа была задумана как философско-методологическое рассмотрение некоторых основных вопросов классификации, прежде всего тех, которые в посвященной классификации литературе получили неоднозначные, а порой и исключающие друг друга толкования. К ним в первую очередь относятся: понятие о том, что такое классификация и ее сравнение с другими формами систематизации знания; проблема деления классификации на те или иные виды, в частности, понятие "естественной" классификации и оппозиция естественной и искусственной классификаций; соотношение классификации и районирования; вопрос о множественности систем естественной классификации; роль индукции и дедукции, эмпирических и теоретических оснований в построении классификации. Я уже не говорю о такой проблеме, как создание теории классификации, где наличие различных точек зрения и программ представляется совершенно естественным.
Все эти вопросы не могут решаться ни в пределах, ни средствами какой-либо отдельной конкретной науки, даже такой, которая широко пользуется классификациями. Они являются предметом философской рефлексии и общеметодологических решений, которые непосредственно или опосредованно, явно или неявно принимаются конкретными науками. Иными словами, за неоднозначностью трактовки тех или иных вопросов классификации лежит их зависимость от различных философских предпосылок. И задача собственно философско-методологического рассмотрения состоит в ясном и отчетливом выявлении этих предпосылок. Например, определение классификации как реализации процесса деления общих понятий или же признание только единственности естественной классификации мотивированы одними философскими интенциями; тогда как усмотрение в классификации системы, сложившейся в результате группировок реальных объектов и формирования о них понятий различной степени общности, или же допущение для одной и той же предметной области возможности не одной естественной классификации - совершенно другими. Как и в ряде других общих вопросов научного знания, в случае классификации также обнаруживаются контакты науки и философии. Причем точки соприкосновения научных решений наблюдаются с различными философскими представлениями, не обязательно новейшими или модными, но и со старыми, отжившими свой век. Не на поле противоборства философских воззрений, а в составе отдельных конкретных наук, где они менее подвергаются критике, эти представления, по образному сравнению Э.Маха, сохраняют свою живучесть, как какая-нибудь разновидность животных, неспособная защищаться от своих врагов, сохраняется на отдельном заброшенном острове.
Рассматривая классификационную проблематику, я обращаюсь к достаточно обширному материалу конкретных классификаций, которым нас снабжают различные науки: химия, биология, лингвистика, психология и другие, и прежде всего к наиболее развитым и совершенным классификационным системам. Именно такие системы дают самое отчетливое и полное представление об организации классификации и ее становлении от начальной до зрелой стадии, о типичной для классификации проблематике и тех сложностях, с которыми бывает связано ее построение. Они задают как бы стандарт всей классификационной работе, и вполне естественно, что при изучении классификации следует обращаться именно к ним. Повторю еще раз. В этой работе в контексте целостного представления о классификации я хочу рассмотреть, на мой взгляд, главные методологические ее проблемы и аспекты, хотя и предполагаю, что охвачу их отнюдь не все.
ОБЩЕЕ ПОНЯТИЕ О КЛАССИФИКАЦИИ
Слово "классификация" происходит от двух латинских слов "classis" (разряд) и "facere" (делать). В научной литературе это слово используется по меньшей мере в двух разных значениях: как наименование уже сложившейся системы классификации и как обозначение процесса ее создания, построения. Его употребление в этих двух значениях утвердилось в нашей речи и, вообще говоря, не приводит к какой-либо путанице, поскольку в каждом конкретном случае из контекста всегда легко понять, какое значение имеется в виду. И все же, коль скоро речь идет о терминологии, которая всегда должна быть однозначна, слово "классификация" целесообразно употреблять в первом значении, а процесс создания, построения классификации именовать словом "классифицирование". Правда, и слово "классифицирование" употребляется неоднозначно. Иногда этим словом называют процедуру использования уже имеющейся классификации: установление того, к какой классификационной группе имеющейся классификации следует отнести тот или иной интересующий нас объект. Однако это есть процедура не классифицирования, а определения, и ее надо так и называть.
Вместе с тем и в понятие "классификация" можно вложить разные смыслы: очень широкий и более узкий, специальный. Так, Дж.Ст.Милль отмечал, что одно лишь придание вещам общих имен, акт их названия уже осуществляет классификацию. Ибо всякое название, соозначающее какое-либо свойство, самим этим актом разделяет все вещи на два класса: на обладающие этим свойством и не обладающие им. "И такое деление будет делением не только действительно существующих или известных за существующие вещей, но и всех тех, которые могут быть открыты впоследствии или даже которые можно себе вообразить"3, - писал Милль. Правда, он тут же поясняет, что в такого рода классификации группировка предметов и распределение их по классам представляет собою лишь случайное следствие употребления названий, используемых с иной целью: просто для обозначения тех или других качеств этих предметов. Тогда как в той системе, какая собственно и обычно считается классификацией, группировка и распределение предметов составляет главную цель, а название является вторичной целью; оно не управляет первым, более важным процессом, а сознательно ставится в подчиненное к нему положение. К этому совершенно справедливому разъяснению Милля стоит добавить, что содержанием классификации является не только распределение изучаемых объектов по разным группам, но и определенный порядок этих групп, объединяющих их в единую систему. А последнего нельзя достигнуть одним лишь актом словесного обозначения.
Итак, под классификацией будем понимать состоявшуюся систему знания, понятия которой означают упорядоченные группы, по которым распределены объекты некоторой предметней области на основании их сходства в определенных свойствах. Эта система призвана решать две основные задачи: во-первых, представлять в надежном и удобном для обозрения и распознавания виде все объекты этой предметной области; во-вторых, содержать как можно больше существенной информации о них. При этом классификация выступает не просто как констатация уже достигнутого знания, но выполняет важную методологическую функцию: осуществляя систематизацию определенной предметной области, она вместе с этим задает общее направление ее дальнейшего целенаправленного исследования и может провоцировать создание новых научных дисциплин. Хотя отдельные классификационные процедуры можно найти почти во всех областях знания, в качестве основной формы систематизации классификация используется отнюдь не во всех сферах науки. В одних науках классификация играет важную роль, и там мы находим ее в разработанном, развитом виде; в других науках роль классификации второстепенна; а в некоторых она практически не нужна. Впрочем, это относится не только к классификации. Дедуктивные процедуры тоже постоянно встречаются в самых различных научных рассуждениях. Однако далеко не всякое знание укладывается в строгую дедуктивную аксиоматическую систему, примеры которой дает математика. А в целом ряде наук (особенно гуманитарных) неприменима столь характерная для математизированного естествознания параметрическая систематизация, поскольку их объекты не поддаются измерению и соответствующие им понятия не связываются математическими отношениями.
Таким образом, классификация является самостоятельной системой знания, правда, всегда существующей в рамках той или иной науки (биологии, химии, минералогии или какой-либо другой) в более широком контексте знания, рядом с другого рода знанием, которое работает на классификацию так же, как она работает на него. Например, по отношению к биологическим систематикам этот контекст, это другое знание составляет целый комплекс биологических дисциплин: морфология, физиология, экология, биогеография, палеонтология, филогения, генетика, биохимия. В классификации всегда отображается современное ей состояние такого знания, и изменение в содержании этого знания приводит к изменениям в самой классификации. А классификации изменяются. Они изменяются в результате расширения сведений о классифицируемых объектах - обнаружения новых, ранее неизвестных объектов, их свойств или их групп либо новых связей между уже известными; в результате изменений в содержании того контекста знания, в котором находятся классификации; наконец, в результате углубления или изменения тех теоретических представлений, из которых классификации получают свои начала.
ФОРМЫ СИСТЕМАТИЗАЦИИ ЗНАНИЯ
Научное знание всегда есть или во всяком случае стремится стать систематизированным знанием, знанием приведенным в определенную систему. И хотя разные области науки достаточно сильно отличаются одна от другой как своими предметами, так и принятыми методами, а иногда и задачами исследования, все они стремятся предстать в виде так или иначе упорядоченного, систематизированного знания. При этом форма используемой в науках систематизации может быть разная. В математике, например, систематизация осуществляется в виде дедуктивной упорядоченности, классическим образцом которой является геометрия, как она представлена в "Началах" Евклида. Здесь в строго определенном порядке, в логической последовательности располагаются все положения системы: аксиомы, постулаты, определения и теоремы, причем каждая теорема расположена так, что для ее доказательства используются предшествующие ей аксиомы, постулаты, определения и уже доказанные теоремы и только они. Таким образом, все положения системы связаны с предшествующими им положениями доказательствами, средства которых строго оговорены. Эти доказательства придают целостность всей системе, и без их понимания нельзя понять самую сущность системы. Такая организация знания в виде строгой дедуктивной системы характерна именно для математики.
Разные формы систематизации научного знания различаются по своей структуре, а именно по типу функционирующих в них понятий и тех отношений, в которых находятся между собой понятия. В той систематизации знания, которую осуществляет классификация и которая используется в описательном естествознании, функционируют так называемые классификационные понятия, то есть понятия, соотносящие изучаемые объекты с определенными классами, или группами. В системе классификации эти понятия находятся между собой в отношениях подчинения и соподчинения - тех отношениях, которые являются специфическим предметом рассмотрения в традиционной формальной логике. Именно поэтому С.Джевонс назвал эту логику теорией классификации, и то же самое утверждал А.Пуанкаре: "Формальная логика есть не что иное, как учение о свойствах, общих для всякой классификации"4. Действительно, классификационные группы, упорядоченность которых представляет собой систему классификации, выражаются в понятиях, обязательно имеющих как объем, так и содержание. Объему понятий соответствуют те множества объектов, которые образуют классификационные группы; их содержанию соответствуют те свойства объектов, на основании которых объекты объединяются в классификационные группы. Таким образом, в экстенсиональном аспекте классификация описывает некоторое структурное членение области изучаемых объектов на группы. В интенсиональном же аспекте она несет в себе информацию о свойствах этих объектов, о тех основаниях, на которых эти объекты распределяются по классификационным группам, и тем самым о самих этих группах. Какой бы вид ни имела классификация, как бы она ни изображалась - в виде ли таблицы или в виде иерархического дерева, - понятия, которые означают классификационные группы, находятся между собой в отношениях подчинения и соподчинения. Это особенно наглядно видно на примере сложных иерархических систем классификации, состоящих из большого числа классификационных групп различного уровня, или ранга. Фундамент такой иерархической системы составляет множество индивидуальных объектов, а ее вершину - наиболее общая классификационная группа. На различных уровнях иерархии между основанием и вершиной располагаются разные классификационные группы, каждая из которых непосредственно включается в одну и только одну более общую классификационную группу и в свою очередь непосредственно содержит включенные в нее менее общие классификационные группы. Соответственно понятия, означающие эти классификационные группы, соотносятся по степени общности и находятся между собой в отношениях подчинения и соподчинения. А умозаключение в такой системе осуществляется по правилам силлогизма.
Иной тип понятий и отношений между понятиями, чем в классификации, имеет место в параметрической систематике. Параметрическая система - это система, в которой функционируют количественные понятия, понятия, имеющие количественные показатели, поскольку объекты этих понятий характеризуются измеряемыми или исчисляемыми величинами. Таковы объекты математизированного естествознания, которое широко использует аппарат и модели математики. Приведу простой пример из классической механики. Существующие здесь понятия скорости и ускорения находятся между собой в существенно ином отношении, чем знакомое нам по традиционной формальной логике. И хотя скорость может быть без ускорения, а ускорение предполагает наличие скорости, отношение этих двух понятий не является отношением более общего понятия к менее общему, или подчиняющего понятия к подчиненному. Соотношение между ними определяется тем обстоятельством, что ускорение количественно исчисляется как первая производная от скорости по времени. В науках, в которых функционируют количественные понятия, а законы выступают как количественные отношения, связь понятий имеет математический характер. Здесь в одном выражении связываются параметры таких реалий, понятия о которых с точки зрения традиционной формальной логики являются несравнимыми и поэтому не укладывающимися ни в какие схемы определенных в ней логических отношений. А между тем математизированная наука постоянно соотносит такие понятия. Это, к примеру, и основной закон механики, где устанавливается соотношение между силой, массой и ускорением; и закон всемирного тяготения, где связываются друг с другом сила, массы и расстояние; и закон Эйнштейна, определяющий соотношение между энергией, массой и скоростью света. При этом математика выступает не только средством вычисления, но и средством теоретического анализа, способом умозаключения и доказательства, позволяющим связывать между собой различные утверждения, переходить от одной совокупности утверждений к другой и получать определенные следствия. Применяемая к различному конкретному содержанию, имея дело с формой, математика выполняет функцию логики, и в этой своей функции она является гораздо более мощным аппаратом, чем формальная логика (вспомним знаменитый афоризм Б.Рассела: "Логика - это юность математики, математика - это зрелость логики"). Простой пример проиллюстрирует это. Обычной логики достаточно, чтобы сделать вывод: "если тело притягивается Землей и его ничто не удерживает, то оно падает". Но одна логика не сможет привести нас к заключению: "если тело притягивается Землей, то при свободном падении зависимость пройденного им пути от времени представляется параболической функцией". Для такого заключения требуется математический анализ.
К слову сказать, именно это обстоятельство - недостаточность традиционной аристотелевской логики, ее неадекватность тем задачам, которые ставило и решало математизированное естествознание - и послужило причиной многочисленных и резких на нее нападок со стороны представителей науки и философии Нового времени. Мыслители и ученые, полагавшие, что "книга природы написана на языке математики", расценили доставшееся им логическое наследие как неспособное выразить тонкости совершенства природы. Речь, разумеется, шла о логическом аппарате, связанном с родо-видовой понятийной структурой, о силлогистике, а отнюдь не об общих принципах, требующих от мысли последовательности, непротиворечивости и доказательности, которые являются необходимыми условиями всякого правильного мышления.
Как уже говорилось, научная, естественным образом осуществленная систематизация является не только констатацией достигнутого знания, но и важной предпосылкой его дальнейшего развития. Крайне односторонне было бы видеть в систематизации лишь тенденцию консервирования имеющегося знания, игнорируя другие заключенные в ней возможности. Конечно, для того, чтобы в достаточной мере прояснить, сделать прозрачными всевозможные отношения и взаимосвязи в рассматриваемой предметной области, что достигается посредством систематизации, необходимо такое консервирование, однако лишь как момент, как одно из сопутствующих условий познавательного процесса. Осуществленная систематизация становится плацдармом для дальнейшего наращивания знаний. Она определяет те направления, дает те ориентиры, которыми руководствуются исследователи в своей дальнейшей работе. Именно так обстояло дело с крупнейшими в науке систематизациями, какими были и евклидова геометрия, и ньютоновская механика, и эволюционные биологические систематики. Кто-то неплохо сказал, что понять - это подхватить и продолжить начатое. То же самое можно было бы сказать и в отношении систематизации.
ОНТОЛОГИЧЕСКИЕ ПРЕДПОСЫЛКИ
КЛАССИФИКАЦИИ
Конечно, говоря о форме организации знания о каких-либо объектах как категории познания, надо вполне отдавать себе отчет в том, что эта форма и система самих объектов, как она существует в действительности, суть разные вещи. Как они соотносятся между собой, почему категории познания вообще подходят для выражения объективной реальности - всегда был основным гносеологическим вопросом для всякой философии. И большинство философских школ, даже исходя из разных, иногда противоположных, оснований, принимали, что категории познания и категории реальности согласуются между собой. Оставляя в стороне вопрос о характере этих оснований, что является особой темой и для чего потребовалось бы обращение к солидному багажу истории философии, можно констатировать: если существует некоторое реальное структурное членение мира, то ему в определенном приближении соответствует структура нашего знания. В связи с этим встает вопрос о том, каково же то структурное строение действительности, то ее онтологическое членение, которое делает возможным и эффективным классификационный подход к ней.
Наверно самым общим онтологическим основанием для классификационного подхода является та особенность окружающего нас мира, которую английский физик Дж.Томсон назвал "принципом массового производства". Этот принцип - закон, выражающий тенденцию природы к постоянному повторению порождаемых ею образований. Как и закон "единообразия строя природы", сформулированный Дж.Ст.Миллем, он является одним из самых универсальных законов, которым подчиняется весь окружающий нас мир и мы сами. "Это, безусловно, одно из основных явлений мира, которых не изменят никакие новые открытия. Атомизм в самом широком смысле этого понятия - массовое производство, осуществляемое природой - представляет собой глубочайшую из научных истин"5, - писал Томсон. Такая тенденция природы и, добавлю, человеческой деятельности к постоянной репродукции идентичных образований является причиной существования в мире самых разнообразных множеств, состоящих из подобных объектов. Число выделяемых в этих множествах видов идентичных объектов может быть очень значительным. Самые известные и разработанные в науке классификации имеют дело именно с такими множествами. Классификация химических элементов насчитывает десятки элементов, объектами лингвистических классификаций являются тысячи языков, а предметом биологических систематик - сотни тысяч видов организмов. Итак, для осуществления классификационного подхода прежде всего должны существовать некоторые множества объектов. Составляющие эти множества объекты должны представлять собою обособленные, относительно автономные отдельности, однозначно отличимые друг от друга, и вместе с тем являющиеся разного рода подобиями. В этих объектах должны быть различимы, однозначно выделяемые присущие им постоянные свойства, особенности объектов, по которым они отличаются от других объектов или схожи с ними. В мире континуума, лишенного какой-либо дискретности, классификация была бы невозможна, как была бы невозможна арифметика. Сами объекты множества не обязательно должны между собой взаимодействовать, для них не обязательны также определенные пространственно-временные соотношения (хотя в некоторых существенных случаях, при установлении естественных классификационных систем - об этом в дальнейшем будет специально идти речь - такие соотношения имеют место).
Все указанное - совершенно необходимые предпосылки самой возможности осуществлять классифицирование. Если возникают трудности и сомнения еще на уровне выделения самих объектов, подлежащих классифицированию, или тех свойств объектов, по которым может быть выполнена их группировка, то, конечно, они существенно сказываются и на перспективе создания классификации. Подобные ситуации не абстрактные возможности, они реально встречаются в научной практике, например в геоботанике. Вот как характеризует положение в этой науке один из видных специалистов В.Д.Александрова: "...имеются два взгляда на выделение элементарных единиц растительного покрова. Согласно одному из них, растительный покров распадается на естественно отграниченные друг от друга растительные сообщества, а совокупность сходных сообществ естественно группируются в ассоциации, которые служат исходными единицами для построения естественной фитоценотической классификации. Другая точка зрения утверждает, что растительный покров непрерывен и выделение в нем как фитоценозов, так и ассоциаций может быть лишь условным, искусственным и что естественная классификация растительности в принципе невозможна"6. Сама Александрова находит компромиссную позицию. Признавая за растительным покровом свойство континуума, она полагает его структурированным, гетерогенным, а потому относительно непрерывным, все же позволяющим выделять в нем качественно определенные единицы, которые можно изучать и классифицировать. Но и при этом допущении она указывает на специфические и весьма значительные трудности, связанные с выделением таких единиц классификации. Здесь среди специалистов нет единогласия в установлении того, что же в растительном покрове следует группировать. Фитоценотические единицы выделяются геоботаниками разных школ и просто отдельными специалистами самым различным образом, на разных основаниях, исходя из разных критериев. Причем это касается фитоценотических таксонов различного ранга - не только растительных ассоциаций и формаций, но и типов растительности. Трудности, связанные с выделением низших классификационных единиц на уровне индивидов и видов возникают также и в других науках, например в петрографии. И здесь часто это связано с задачами обособления таких единиц и установления определенных границ между ними. Обстоятельный обзор такого рода трудностей, связанных с построением классификаций в различных областях естествознания, содержится в книге С.С.Розовой "Классификационная проблема в современной науке", и я могу здесь лишь сослаться на приведенные в ней весьма поучительные данные.
Таким образом, онтологической предпосылкой, создающей саму возможность классификационного подхода, является определенный характер той предметной области, которая подлежит изучению. Такую область можно рассматривать как специфическую систему, если руководствоваться тем общим определением системы, которое дали А.Холл и Р.Фейджин: "Система - это множество объектов вместе с отношениями между объектами и между их атрибутами"7. А именно как систему, в которой между объектами существуют отношения подобия, а между их атрибутами, или свойствами - отношения идентичности и различия. В целях пояснения систему, которая может быть отображена в классификации, сравним с системой другого рода, знание о которой отливается в иную, чем классификация, форму. Например с многообразием, элементы которого образуют некоторое связное целое, или целостность, причем принципом этой целостности определяются особенности и взаимодействия элементов системы. Таковой является Солнечная система, где движения и взаимодействия Солнца, планет, астероидов и комет определяются законами инерции и всемирного тяготения, которые выступают здесь принципом целостности. А наше знание о всей этой целостной системе выражается в форме параметрической систематики, каковой является небесная механика.
КОНЦЕПЦИИ КЛАССИФИКАЦИИ
Прежде чем приступить к рассмотрению собственно вопросов классификации, остановлюсь на характеристике главных философских концепций классификации, дабы была ясна та общая позиция, из которой я исхожу в своих подходах и оценках. В течение долгого времени в науке господствовала эссенциалистская концепция классификации. Эта, уходящая своими корнями в философию Платона и Аристотеля, концепция полагает, что в основе всего разнообразия вещей лежат постоянные, всегда тождественные самим себе "сущности"; что задача науки состоит в том, чтобы открыть и описать эти сущности, составляющие истинную природу вещей, то, благодаря чему эти вещи суть таковы, каковы они есть, и без чего они не могут быть именно таковыми, и распределить все вещи по группам сообразно тем сущностям, к которым они причастны и от которых они получают свое наименование. Эссенциалисты ставят своей задачей открыть (не создать, а именно открыть) существующую в природе "естественную систему", которая может быть только одна. В качестве аппарата классификации эссенциалистская концепция принимает аристотелевскую логику. Основные принципы этой логики, в которой родо-видовым соотношением признается лишь субординация понятий, выражающих сущность означаемых ими объектов, а отнюдь не всякое отношение подчинения, хорошо согласуются с философскими постулатами эссенциалистского подхода. Последний сводит многообразие и изменчивость природы к некоторому определенному числу постоянных, и четко разделенных групп разного уровня. Эссенциалистская концепция как бы объединяет в одной схеме классификацию и логическую систему. Здесь все должно поддаваться альтернативному, взаимоисключающему делению в полном соответствии с логическими законами тождества, противоречия и исключенного третьего. Одна из основных проблем, с которой сталкивается эссенциализм, состоит в изыскании способа, который бы позволил выявить "сущность" и отличить ее от "не сущности", и в соответствии с этим расположить классифицируемые объекты в родо-видовой субординации. Впрочем, это, кажется, не было особой проблемой для основоположников эссенциалистской концепции, которые полагали, что существует такое же "умственное видение" сущности, как зрительное видение чувственных качеств вещей.
Другая концепция классификации также уходит своими корнями в далекое прошлое, по крайней мере в средневековую философию. Согласно этой, номиналистической, концепции никаких общих сущностей нет; существуют только отдельные, единичные объекты, а все группы, виды, классы, в которые они объединяются по тем или иным признакам, являются созданиями человеческого ума, дающего этим объектам определенные имена. Таким образом, благодаря способности речи, в человеческом уме устанавливается ассоциация между определенным словом и множеством единичных представлений об единичных вещах. Группа, вид, класс суть не более, чем связки таких единичных представлений, где слово, имя играет роль объединяющего средства, а классификация выглядит как совокупность такого рода связок. С точки зрения последовательной номиналистической концепции для объектов одной и той же предметной области существует множество равноправных вариантов классификации, поскольку здесь создание групп объектов есть результат операции человеческого ума, хотя и основанной на данных опыта, но осуществляемой произвольно для достижения тех или иных целей. В качестве логического аппарата такая концепция может принять формальную теорию классов, так как в этой теории, в отличие от родо-видовой логики Аристотеля, не накладывается никаких условий на те признаки, по которым объекты распределяются по группам. Эта слишком свободная концепция, открывая возможность для создания самых различных формальных и искусственных классификаций, оказывается совершенно негодной при разработке естественной классификации, включающей объяснение причины сходства объектов, отнесенных в одну и ту же группу, равно как и связи между разными группами.
Третью концепцию можно было бы назвать концептуалистической, однако не совсем в том смысле, какой связывала с этим термином давняя философская традиция, а в том, какой подсказывает многовековый опыт построения классификаций в науке Нового времени. Опыт колоссальной эмпирической работы по установлению естественных групп, являющихся не просто образованиями человеческого ума, объединяющего исследуемые объекты на основании сходства их свойств, но постигаемых как одинаковые по природе, а потому и сходные по своим свойствам. И опыт объединения, упорядочения таких групп в единой концептуальной системе на основании обнаруженных либо предполагаемых структурных, причинных или генетических связей. Эта концепция, таким образом, включает в себя важный элемент эссенциалистского воззрения, вместе с тем отличаясь от него в целом. Ибо как группы, так и установленные между ними связи не считаются здесь окончательно познанными и в этом смысле неизменными, абсолютно адекватными имеющей место в природе некой "естественной системе". Всякая классификация расценивается как определенный этап в познании исследуемых объектов, как картина соотношения их групп, созданная на основании установленных на данное время опытных данных и имеющихся концептуально-теоретических представлений. Стремление к построению естественной системы, которая всегда имеется в виду как идеал, здесь сочетается с трезвым осознанием того, что достигнутый уровень представляет собою нечто подлежащее дальнейшему усовершенствованию и развитию; поскольку строится всякая классификация на неисчерпанных до конца фактических данных и доказательствах и порой на личных взглядах ее создателя на отдельные ее компоненты; и поскольку нет никакой гарантии, что не наступит момент, когда будут выдвинуты новые, более убедительные доводы или обнаружатся в существующем построении скрытые ошибки и несостоятельные допущения. Поэтому требование создать "окончательную", "абсолютно совершенную" классификацию, за исключением, быть может, простейших случаев, выглядит несерьезно; оно способно лишь дезориентировать в оценке реальных шагов в классификационной работе и породить неконструктивный скептицизм.
ОСНОВНЫЕ ЭЛЕМЕНТЫ
КЛАССИФИКАЦИИ
Классификации могут обнимать объекты самого различного рода: и непосредственно чувственно воспринимаемые в целом, как, например, кристаллы или живые организмы; и такие сложные, не охватываемые в своей целостности непосредственным восприятием системы, как языки; и такие абстрактные, умственные конструкции математики, как числа, функции, группы, решетки. При этом надо отчетливо отличать классификацию от простого описания. Может существовать очень подробное и точное описание различных объектов некоей предметной области, но такое описание еще далеко не является их классификацией. Классификация есть форма систематизации посредством определенного распределения этих объектов по группам, для которой описание может быть и часто бывает подготовительной стадией, так сказать, стадией предварительного освоения этой предметной области как базы для возможного классифицирования. Классификацию отличает от самого точного и совершенного описания наличие трех отчетливо обозначенных структурных элементов: множества установленных групп подобных объектов; оснований, по которым объекты объединяются в группы; принципа или закона, согласно которому все группы соединяются, организуются в единую систему.
По некоторым свойствам, означающим те особенности объектов, в которых они схожи между собой и отличны от других объектов, осуществляется объединение объектов в классификационные группы. Основание, по которому они объединяются в группу, является важнейшим элементом классификации; с ним связаны самые существенные характеристики классификации, и правильность его выбора определяет успех и в деле ее создания, и в выполнении классификацией своих функций. Это основание может быть более или менее существенным, нести больше или меньше информации. Если группировка осуществляется лишь в целях надежной и удобной регистрации рассматриваемых объектов, их обзора и распознавания, ее информативность одна. Но эта информативность несравнимо б(льшая, когда речь идет об основании, объединяющем объекты в группы по их природной общности, в соответствии с полнотой понимания их содержания. В основание таких группировок обычно кладутся не отдельные или немногие свойства объектов, а возможно большее число их постоянных и неизменных свойств, устойчиво сосуществующих или коррелированных. Например, в зоологии в качестве признаков, используемых для распределения организмов по таксономическим группам, служат: морфологические свойства, связанные с внешним видом и внутренним анатомическим строением, эмбриогенезом и цитологическими различиями; физиологические свойства, связанные с особенностями обмена веществ, биохимическими различиями и генетическими факторами; экологические свойства, связанные с местом обитания, потребляемой пищей, сезонной изменчивостью и сопутствующими паразитами; этологические свойства, связанные с различными особенностями поведения; географические свойства, связанные с общими биогеографическими особенностями, а также с особенностями взаимоотношения популяций.
Другим элементом строения классификации являются классификационные группы. Совокупность таких групп, организованных в единую систему, составляет тело классификации. Группу образуют сходные в своих свойствах объекты; и в содержании понятия, означающего такую группу, мыслятся общие им сходные свойства при отвлечении от индивидуальных различий этих объектов, которые могут варьировать, не сказываясь, однако, на постоянстве общих сходных свойств. Группа может характеризоваться не одним, а целым комплексом свойств, когда ни одно отдельно взятое свойство не достаточно для установления принадлежности к ней объекта, как не существует и какого-либо одного свойства, необходимого для установления такой принадлежности. При этой ситуации (достаточно часто встречающейся в биологических систематиках) в понятии о группе мыслятся не только свойства безусловно общие всем объектам группы, но вся совокупность тех свойств, из которых все встречаются у большинства этих объектов, а большинство - у всех. Группы могут быть по-разному организованы в системе классификации. Классификация химических элементов, представленная таблицей Менделеева, включает в себя восемь групп, каждая из которых делится на две подгруппы - главную и побочную. В таблице Менделеева они занимают восемь вертикальных столбцов. В иерархических биологических систематиках - в ботанике и зоологии - содержится большое количество классификационных групп различных категорий: от вида до отдела или типа. Все они располагаются на двух десятках уровней разветвленной иерархической системы. Как правило, классификационные группы четко очерчены. Классификаторы стремятся строить жесткие системы, даже если предмет их исследования гибок, и создают точные классификационные группы. Необходимость создания четких и твердых категорий там, где имеются объекты с промежуточными, переходными свойствами, составляет одну из главных проблем в классификационной работе. Однако в случаях типологических классификаций допускаются нечеткие, размытые на своих границах группы.
Третьим основным элементом классификации является тот общий принцип, который составляет стержень классификационной системы в целом. Этот принцип определяет как общность свойств у объектов, принадлежащих к одним и тем же группам, так и характер отношений между разными группами. Для генеалогических классификаций это принцип родства, общности происхождения от одного предка. Для генетических классификаций это то, что причинно обуславливает возникновение подобных друг другу объектов. Для классификации химических элементов, например, это характер строения атома. С таким принципом связан теоретический уровень организации классификации. Если формирование классификационных групп, предполагающее тщательную работу по изучению сходства и различия объектов, представляет собою эмпирическую стадию становления классификации, то с нахождением и исследованием такого общего принципа связана собственно теоретическая стадия ее разработки. Насколько такая разработка обогащает саму классификацию, можно видеть на примере Периодической системы Менделеева. Учение о строении атома вложило такой богатый новый смысл даже в ее наглядное табличное изображение (номер периода как показатель числа электронных слоев у атомов элементов этого периода, номер группы как показатель числа электронов в наружном электронном слое у атомов элементов главной подгруппы этой группы), какой вряд ли мог предположить ее создатель. В теоретической стадии разработки классификация включается в сферу самого тесного взаимодействия с той теорией, откуда проистекает ее стержневой принцип, и теперь ее дальнейшая судьба связывается с этой теорией.
ИСКУССТВЕННЫЕ И ЕСТЕСТВЕННЫЕ
КЛАССИФИКАЦИИ
Приступая к рассмотрению видов классификации, надо прежде всего определиться с тем, на каких основаниях следует выделять эти виды. С одной стороны, нельзя не принимать во внимание ту функцию, которую выполняет классификация, то, как она справляется с теми задачами, которые призвана решать. С другой стороны, следует иметь в виду, что не на всех этапах развития знания классификация решает одни и те же задачи и что в ходе исторического развития знания наблюдается смена видов классификации. Ведь первоначальные группировки бывают еще несовершенны и поверхностны, поскольку основываются не на существенных, а порой на произвольно выбранных свойствах изучаемых объектов. И лишь в дальнейшем классификация все более и более совершенствуется; она начинает основываться на свойствах, имеющих важное значение для природы классифицируемых объектов, точно и подробно отражая их виды и разновидности. Учет этих факторов - методологического и исторического - приводит к достаточно традиционному заключению: классификации можно разделить на искусственные и естественные. Я утверждаю это, несмотря на протестующие голоса, среди которых слышится и такой: "деление классификаций на естественные и искусственные, поразительное по своей безосновательности, неконкретности и бесплодности, нанесло и наносит трудноисчислимый вред всему естествознанию"8.
Надеюсь, что в последующем моем изложении можно будет найти фактический материал, опровергающий такое мнение. Но сначала хочу напомнить, что одним из первых подробную характеристику указанным видам классификации дал Ампер, в сфере энциклопедических интересов которого были и вопросы методологии научного знания. В своем "Опыте философии науки" он писал: "Мы должны различать два рода классификации, естественную и искусственную. В последней некоторые признаки, произвольно выбранные, служат для определения места каждого предмета; мы отвлекаем все другие признаки, и при этом оказывается, что часто предметы этим способом соединяются или отделяются друг от друга самым странным образом. Напротив, в естественных системах классификации мы берем все существенные признаки предметов, занимающих нас, определяя важность каждого из них; и результаты этого труда мы принимаем только тогда, когда сходятся вместе предметы, представляющие самую близкую аналогию, и группы нескольких порядков, составленных из них, располагаются тем ближе, чем более сходны их признаки. Таким образом и получается всегда род связи, более или менее выраженной, между каждою группою и той, которая следует за ней"9. Эти два вида классификации признавал не один Ампер. О существовании искусственных и естественных классификаций писали крупнейшие ученые, в том числе создатели знаменитых систем классификаций: Линней и Бэр, Бутлеров и Менделеев, Веттштейн и Майр.
Итак, исходя из вышеуказанных методологических соображений и опираясь на солидный материал истории науки, можно несколько более подробно охарактеризовать эти два вида классификации. Искусственная классификация - это прежде всего описательно-распознавательная система, представляющая классифицируемую область в удобном для обозрения, запоминания и распознавания виде. Распределение объектов по группам здесь осуществляется на основании некоторого минимального числа их постоянных, однако не обязательно существенных для этих объектов свойств. При этом выбираются такие свойства, которые наиболее заметны и которые определеннее, надежнее, чем прочие свойства, отличают друг от друга объекты разных групп. Установленный порядок самих групп в такой классификации носит также внешний, формальный характер. Искусственная классификация более отделяет друг от друга объекты разных групп, равно как и группы, чтобы дать возможность по отдельности обозреть их все, чем соединяет их в единой системе.
В естественной классификации исходят из учета всей совокупности свойств классифицируемых объектов, объединяя последние в группы на основании их наибольшего сходства между собой; то есть на основании постоянно присущих им общих свойств, определяющих множество других сходных свойств этих объектов как известных, так и еще неизвестных, и поэтому являющихся источником максимальной информации о классифицируемых объектах. Эти основные, общие и существенные свойства могут быть различного характера: как внешние, так и внутренние, как явные, так и скрытые. И если группобразующими являются неявные, внутренние свойства объектов, то целесообразно, опираясь на их связь с множеством других свойств, все же в отличительные, обособляющие признаки группы включить сопутствующие им наглядные свойства, как их знаки или показатели. Ибо на каких бы глубоких основаниях не строилась классификация, нельзя забывать, что она должна быть полезной в практическом отношении, что наилучшая классификация та, которая содержит в себе максимальную информацию в сочетании с максимальной легкостью ее извлечения. Группы, образованные в результате такого объединения наиболее подобных объектов, являются естественными группами. Они составляют те блоки, из коих строится естественная классификация. Именно объяснительная классификация, вскрывающая причину общности свойств у объектов, принадлежащих к одной и той же группе, и вместе с тем ту связь, которая существует между объектами, входящими в разные группы. Эта классификация не только разделяет, но и соединяет классификационные группы, наводя на естественную закономерность или прямо устанавливая ее.
Характеризуя искусственные и естественные классификации, надо отметить еще следующее. В искусственных классификациях имеет место диктат логики. Последняя доминирует над классифицируемым материалом, поскольку здесь создается формально стройная, четко расчлененная система, в которой, однако, не обязательно отражаются естественные соотношения. Напротив, в естественных классификациях диктует конкретный материал. Он доминирует над логикой, которая выступает лишь одним из средств, контролирующих его рациональное распределение. Не априорные принципы логики, а апостериорно установленные естественные связи определяют здесь организацию классифицируемых объектов, сведение их в систему естественных групп, находящихся между собой в содержательных, а не просто формальных отношениях.
Существует мнение, что нет и не может быть резкого и точного различия между естественной и искусственной классификациями; что одна отличается от другой только по степени; что всякая группировка, осуществляемая с какой-либо целью, является более или менее естественной, потому что при внимательном рассмотрении она всегда представляет б(льшее сходство, чем то, на основании которого она осуществлена. Действительно, поскольку классифицируемые объекты представляют собою определенные целостности, почти невозможно сгруппировать их по какому-нибудь, даже произвольному, свойству без того, чтобы при этом не обнаружилось их сходство и в каких-то других свойствах. Стенли Джевонс, точку зрения которого я сейчас излагаю, приводит в связи с этим пример группировки англичан в алфавитном порядке по начальным буквам их фамилий. Казалось бы трудно найти более произвольную группировку. Однако анализ показывает, что при этом образуются обширные группы фамилий, сходных по своим первым буквам (например, Мас под буквой М), которые указывают на определенную этническую принадлежность лиц, носящих эти фамилии (начало с Мас указывает на кельтское происхождение), а значит, и на весьма вероятную принадлежность им тех особенностей, которые характерны для данного этноса. Однако это тонкое наблюдение Джевонса, на мой взгляд, ничего не доказывает в вопросе о соотношении искусственных и естественных классификаций. Оппозиция последних связана с теми целями, которым подчинено все их построение. Искусственная классификация создается в целях регистрации и удобного распознавания классифицируемых объектов. Естественная - в целях выявления полноты их существенных свойств и связей, постижения их природы, получения о них максимальной информации. На какие бы дополнительные признаки ни наводила нас группировка людей по начальным буквам их фамилий, очевидно, что сама такая классификация создается в узких целях составления телефонного справочника, избирательного списка или списка членов какого-нибудь клуба и т.п. и ни в какой степени не является естественной, так как напрямую и не ставит перед собой и не решает ее задачи.
Если классификация создается не в рабочих, вспомогательных целях, а составляет ядро исследования в той или иной области знания, то главной задачей здесь ставится получение естественной классификации. В этом случае естественная классификация обычно завершает собою целый ряд классификационных попыток, создания классификаций, которые более или менее к ней приближаются. Поэтому закономерно встает вопрос о критериях естественности классификации, о тех ее качествах, которые могут удостоверить, что мы имеем дело именно с естественной классификацией. Каковы же эти критерии? Если классификация выступает как форма выражения закона природы, как это, например, имеет место в случае Периодической системы химических элементов, то это является самым убедительным доводом в пользу того, что классификация естественна. А.А.Любищев отмечал, что наиболее совершенной классификацией можно считать такую, где все свойства объектов определяются их положением в системе, и чем ближе классификация стоит к такому идеалу, тем она менее искусственна. Поэтому он формулировал следующий критерий естественности классификации: естественной системой надо назвать такую, в которой количество свойств объекта, поставленных в функциональную связь с его положением в системе, является максимальным. Справедливости ради, замечу, что Любищев иным образом, так сказать, на объектном языке, сформулировал тот же критерий, на который еще в прошлом веке указывал В.Уэвелл, а вслед за ним и Дж.Ст.Милль: естественную классификацию отличает то, что относительно объектов ее групп можно высказать б(льшее число общих положений, чем относительно любой другой группировки этих объектов. Уэвелл указал еще и другой критерий естественности классификации: в ней сохраняется прежняя упорядоченность объектов при смене классификационных признаков. Очевидно, однако, что этот критерий является более слабым, чем критерий Любищева - он может следовать из последнего, но не наоборот. Можно отметить еще целый ряд условий, которым должна удовлетворять естественная классификация: классификация должна быть объективной, то есть базироваться не на прагматических потребностях классификатора, а на свойствах важных для самих классифицируемых объектов, выражающих их природу самих по себе; она должна быть не просто описательной, но объяснительной; должна обладать прогностической силой; должна быть стабильной, так сказать, устойчивой по отношению к помехам, к тем новым открытиям, которые нарушают ее строй.
Если обратиться к истории тех наук, которые издавна были связаны с классификационными задачами и которые дают образцы наиболее развитых и совершенных систематик, то можно заметить определенную закономерность в ходе становления классификаций. Развитие знания здесь шло от искусственных классификаций к выделению естественных групп и далее к формированию целостных систем естественных классификаций. Так, в химии первоначально имели место искусственные группировки химических элементов по отдельным внешним физическим свойствам. Затем в ходе тщательного изучения собственно химических свойств веществ в группы объединяли элементы, сходные по их химическим свойствам. Так как основанием объединения одних элементов и разделения других служила аналогия и различие их химической природы, то это было уже переходом к естественной системе классификации, так сказать, изготовлением тех блоков, из которых предстояло сложить ее целостное здание. Далее последовали поиски тех связей, которые смогли бы объединить эти группы в единую систему. Здесь возникали самые различные представления - о "земном винте" (де Шанкуртуа), о "законе октав" (Ньюлендс), однако плодотворными оказались те работы, в которых обращалось внимание на величины и изменения атомного веса у элементов (Дюма, Ленссен, Штеккер). Решающего успеха добился Д.И.Менделеев. Разложив свой знаменитый пасьянс - карточки со свойствами разных элементов, он установил периодическую зависимость свойств химических элементов от их атомного веса. Открытый периодический закон позволил не только точно распределить все элементы по группам, но и упорядочить сами группы в целостной системе естественной классификации. В дальнейшем система Менделеева, которая была глубоким, но все же эмпирическим обобщением, подверглась теоретической обработке на базе учения о строении атома. Периодичность изменения свойств химических элементов была поставлена в зависимость от заряда атомных ядер и периодичности изменения числа электронов в наружном слое атомов.
Искусственными были и первые биологические систематики. Теофраст, например, делил все растения на деревья, кустарники, полукустарники и травы. И много столетий после него продолжался период искусственных ботанических классификаций. Внимание ботаников, ввиду огромности все возрастающих данных о флоре и настоятельной потребности ориентироваться в ее разнообразии, было направлено на отыскание такого базового признака растений, вариации которого были бы удобной основой для распределения всех растений по группам. Этот период завершился грандиозной работой К.Линнея. Он положил в основу своей классификации растений морфологические особенности органов размножения, а именно комплекс признаков, связанных со строением андроцея (мужской части цветка). Линней создал целостную, четкую в своих подразделениях, практически очень удобную для ориентировки в многообразии растительных форм, но, как он сам считал, искусственную классификацию. Вместе с тем Линней полагал главнейшей задачей ботаники нахождение "естественной системы" и сам поработал в этом направлении, установив 65 естественных групп растений. В последующий за Линнеем период ботаники много потрудились для выявления естественных групп. Изучая фенотип, они не довольствовались небольшим числом общих свойств, а рассматривали их корреляции с другими свойствами, находя их устойчивые комплексы, характеризующие сходные формы. Обращение к анатомическому строению растений и данным сравнительной морфологии дало возможность уже на этой стадии проникнуть в родственные отношения растений. На этой фенотипической стадии становления систематики были разработаны многие практические методы естественных группировок, которыми пользуются до сих пор, и созданы первые естественные классификации растений (А. де Жюссье, А. де Кандоль, С.Эндлихер). С появлением эволюционной теории Ч.Дарвина естественной системе был придан филогенетический смысл. Из теории Дарвина следовало, что причина сходства живых организмов лежит в общности их происхождения, их генеалогическом родстве. Эволюционный подход потребовал скоординировать фенотипическую систематику с филогенией, так изменить систематику, чтобы расположения классификационных групп в ней соответствовали бы путям эволюционного развития. И эволюционный подход остается до сих пор лучшей и наиболее глубокой основой для классификации, чем какой-либо другой.
| © 2024 Библиотека RealLib.org (support [a t] reallib.org) |