"Реалити-шоу для Дурака" - читать интересную книгу автора (Котенко А. А.)

Программа 6. Останься в живых, отчаянный псих!

Фивы, 14 век до н. э.

Темная безлунная ночь спустилась на улицы Кемета. Только звезды, переливаясь перламутром, сверкали на небосклоне. Глаз способен привыкнуть к темноте за некоторое время. Бредешь сначала словно слепец, а потом постепенно начинаешь видеть заснувший город: на фоне темно-синего, почти чёрного неба становятся различимы силуэты домов и редко растущих пальм. Хапри же — словно пропасть, волны на воде не имеют серебряного отблеска, какой бывает при луне. Все устали после тяжелого дня, все спят, и только Ка мертвецов одиноко гуляют по ту сторону реки.

И в садах царского дворца — тишина, изредка нарушаемая хлопками пальмовых листьев. И этого шума достаточно, чтобы незамеченным пробраться в место встречи, в самые дебри сада.

По-кошачьи гибкая женская фигурка, завернутая от груди до бедер в кусок ткани, прокралась и села под пальму, ожидая. Она потирала запястье и проклинала злобных стражников, которые додумались повесить на стену какую-то штуку с острыми шипами.

Вскоре появилось и оно, существо с человеческой фигурой и головой то ли жирафа, то ли осла, а на самом деле — нечто неуклюжее. Оно, наряженное в военный корсет, не задумывалось о том, что можно было поменьше шуметь. И только увидев девушку под пальмой, встало к ней спиной.

— Как идет наше Дело? — шепнуло оно через плечо.

— Пока по плану, — тоже шепотом ответила она.

— Медлить нельзя, я понимаю, у вас свои мотивы, у меня — свои, но хеттам не терпится откусить часть наших северных территорий. Кемет для них лакомый кусочек. Тутанхамон отдал им частичку своих земель на севере, полуостров, гиблую пустыню. Это насмешка над народом! Они хотят большего. Они не понимают, что эта подачка и все последующие — лишь маленькая хитрость кеметцев в лице меня! Я же уговорил Тутанхамона…

Девушка вздохнула:

— Ты чего хочешь? Скормить хеттам еще полстраны? Фараон тебя не послушается, он понимает, что это опасно! Не знаю, кто из них хитрее: эта митаннийская шлюха Кия или ее наследничек, но у них в планах не только хетты, но и вся Месопотамия. А вдруг они собрались завоевать весь мир вместо меня?

Человек со звериной головой повернулся к ней. Такой информации он не ожидал. Да, приятно быть подданным Империи, завоевавшей половину мира, но чтобы все это оказалось сделанным руками какого-то Тутанхамона, глупого мальчишки, в двенадцать лет взошедшего на трон и первые годы правления исполняющего лишь советы старших… Вчера ходил пешком под стол, а завтра уже тиран. А что понимает его мать, в прошлом митаннийская принцесса? Лавры должны доставаться не таким героям: не мальчику и уж, тем более, не жене еретика.

— Стратегически сильное решение, — согласился человек-бог, — но я не хочу, чтобы за такое важное историческое событие все похвалы достались этому Тутанхамону. Это должно стать вашими заслугами, почтенная!

Девушка встала и обняла пальму, под которой только что сидела:

— Хетты и семиты были еще в планах у Сменхкара, да спасет Атон его душу, — последнее она прошептала чуть слышно.

— Человека не оживить, — вполголоса буркнул мужчина, положив руки ей на плечи.

Она оставила пальму и уткнулась носом в его плечо.

— Это был неправильный человек на троне, поймите меня, — без доли сожаления говорил он. — Мне лучше знать.

— А спросил ли ты женщину, когда вонзил кинжал в его грудь? Ведь она любила его.

Девушка уставилась заплаканными глазами в морду животному, словно моля воскресить предыдущего фараона.

— Есть вещи, моя милая, — Бог с головой зверя обнял ее, — когда расчёт сильней любви. Сменхкара — моя ошибка на троне. Он оказался слишком умен и расчетлив. Мальчишка Тутанхамон куда лучше подошел для переезда всей столицей в Уасет, не находишь? Но мальчики взрослеют, моя прелесть. Я старался, чтобы из Тутанхамона вырос глупый, беспрекословно слушающийся советника человек, который сдал бы половину Кемета хеттам.

Последнюю фразу человек-бог сказал таким тоном, что стало страшно, и мурашки пробежали по коже. А он продолжал:

— Тутанхамон умнеет, хитреет и наглеет очень быстро. Возможно, его учит Кия, ты же помнишь все письма ее отцу. Митаннийцы, не способные взять Кемет боем, отдавшие свои земли под власть Супирруриумы [31], решили возвести на престол своего царя, умного и расчётливого! Полукровку! А еще появился этот… чужестранец из России. Не знаю, как остальные, а я считаю, что вызвали этого Ивана Дурака ко двору специально.

— Я боюсь его. Когда он смотрит на меня, в груди покалывает, и холодок по спине пробегает.

Зверобог пропустил мимо ушей сказанное девушкой по поводу чужестранца и продолжил:

— Эта сероглазая Тадухеппа из Митанни дала наследничкам очень хорошую смекалку. И сама она не промах! Скрываться год при Эхнатоне и столько же при Сменхкара под личиной служанки! Расчётливая сучка!

— Раз дело в Кие, — холодно сказала девушка, — то почему ты до сих пор не избавились от нее? Неужели никто не знал, где прячется эта митаннийская шлюха! Все проблемы Кемета — от этой женщины. Я всегда это говорила и буду говорить!

Кто знает, не будь Кии, может, что-то было бы иначе, не пришли бы к власти не появившиеся на свет Сменхкара и Тутанхамон, может, остался бы Кемет во власти культа Атона, а может, избавился бы от нововведений Эхнатона-реформатора куда быстрее и с меньшей кровью.

А что, если все проблемы из-за этой вот парочки, воркующей в саду? Кто знает, не будь их, жил бы и правил сейчас Сменхкара, страна бы процветала, фараон бы подчинил себе Месопотамию, а, может, еще и ливийцев. Но былое не терпит сослагательного наклонения. Все так, как оно есть, и от этого не убежишь. Да и жадность, и зависть, к сожалению, пагубно влияют не только на здоровье правителей.

— Кия — женщина, — продолжал заговорщическим тоном человек-бог, — как только она лишится второго сына, так ей власть над Кеметом станет не нужна. И завоевания — в первую очередь. Она не сможет влиять на страну, потому что фараоном ей не стать, а наследников у нее больше не будет. Допустим, мы убили Тутанхамона. Кто займет его место? Я и вы! А теперь представьтн, что мы убиваем Кию к вашей несказанной радости, почтенная. Если получается, я могу избавиться и от этого человека из Раши. Но мы не тронем Тутанхамона. Бедный мальчик, оставшись без мамочки, он обидится на всех и вся, станет злее и наглее. Не исключено, что он начнет завоевания с тройной силой. Только чтобы успокоиться и доказать перед Ка своих родителей и друзей, что он может горы свернуть. Вы представляете, что он станет более известным чем, скажем, Тутмос III? Это неправильно! Потому что идея про хеттов — моя, и только я могу собирать славу за эту затею! Тутанхамону в этой игре отведена лишь роль дурачка, который отдал свои земли врагу без боя. Спасителем своего народа должен выступить я. А то народ, чего доброго, назовет этого сопляка-полукровку великим завоевателем. Позор Кемету!

Последние фразы зверобог чуть ли не кричал, забыв о том, что встреча с девушкой у него, как-никак, тайная.

— Да, единственный правитель Кемета, достойный такой славы, почтенная, это я. И вы, моя фаворитка. Не ради ли этого вы пошли на все жертвы? Не вы ли клялись мне в верности?

— Я, мой милый, — девушка обняла его так крепко, насколько это возможно.

— Через четыре дня трон будет наш, — словно молодой романтик, сказал он, обнимая сообщницу.

Если бы заговорщики знали, что в эту ночь они были не одни, то вряд ли бы разговаривали так открыто. Рядом с тем местом, где встречались двое влюбленных в свой заговор людей, располагалась деревянная беседка, в которой накануне Иван говорил с Тутанхамоном. Новоиспеченный сыщик Его величества и затаился в кустах у беседки, наблюдая за садом. Девушку он, естественно, прозевал, а вот когда неуклюжий зверобог прошел мимо, парень прокрался за ним вглубь сада и подслушал весь судьбоносный для Кемета разговор.

Рассказы Маши о том, что обоих сыновей Эхнатона держали на троне как кукол и убрали в сундук, то есть в саркофаг, как только они начинали "лезть не в свои дела", похоже, были не просто безосновательными статьями из учебника истории. На самом деле молодым фараонам просто не давали отличиться. Кукловодам не нужны умные игрушки, которые способны творить на политической арене великие дела, им самим хочется править, да родство не позволяет, а дочери Эхнатона для облысевших стариков слишком молоды. А сокровища-то сверкают, манят жадную душу. Только кто они: эти девушка и мужчина с головой странного зверя. Слишком темно, чтобы разглядеть. Мужчину сразу и не узнать, но силуэт девушки… Иван не мог ошибиться. Он всматривался долго и упорно, шепча себе под нос: "Ира, ты что творишь? .

Мужчина Анубис. Скорее всего, Анубис. Если мыслить логически, то это был либо Сехемра, либо Хоремхеб. Эйе слишком упитанный и неповоротливый, и голос у него старческий, сиплый. А те двое: ну, Сехемра повыше. Хотя под такой личиной и Хоремхеб, наверное, стал бы ростом почти с Ивана. Но нельзя делать вывод, не посмотрев на устройство маски, не разобравшись, сколько росту добавляют уши и парик.

Ряженый был хорошим стратегом, и это могло значить, что перед девушкой стоял военачальник Хоремхеб. Но у него имелась возможность взять в храме ритуальную маску Бога, значит, он мог быть и жрецом, то есть, Сехемра. И еще одно "но"! Ни жрец, ни военный не могли стать правителями Кемета самостоятельно! Нужна была наследница престола! Значит, Ирка и была таковой! Во что вляпалась проводница… Неужели решила нарядиться кеметской подданной и стать царевной-самозванкой!

Никогда программист не думал, что проводница — девушка с подобными амбициями. Хотя, откуда Ира так хорошо разбирается в истории древнего мира, не с Машей же общалась. "Иван, не поддавайся своим чувствам, перед тобой просто кеметская девушка, а твоя любимая — в Москве ждет помощи, спаси эту чёртову страну и домой", - сделал себе установку сыщик. Потом он вспомнил, что сестра говорила, будто девушку видели перелазившей через стену. Значит, эта двойница Иры не желанная гостья при дворе.

Разговор проводницы с ряженым увлекал Ивана все больше и больше. И парень все ближе подкрадывался к месту встречи двух персон нон грата. Конечно, программист позаботился о конспирации: он залез в большую деревянную бочку, просверлил дырки для глаз, а на крышку приделал густой фруктовый куст. В ночи и не отличишь маскировку от плановой садовой посадки.

Когда так называемый Анубис и девушка стояли, обнявшись, радуясь своему скорому воцарению, Иван случайно наступил на что-то сухое. В ночной тишине раздался невообразимый треск. Случись это днем, никто бы и внимания не обратил. Оба заговорщика оглянулись на шум и бог-самозванец, ткнул в сторону отскочившего за пальму куста.

— Это что такое?

— Я куст, я просто куст, — крикнул Иван, отползая еще дальше в сад.

Девушка и Анубис встали по разные стороны странного куста и покопались в растительности. Зверобог достал из зарослей три банана и персик. На каждом фрукте было приклеено по бумажке со штрих-кодом.

— А это что за маленькие мохнатые плоды? — возмущенно спросила девушка, крутя в руке киви.

Иван и рад стараться, назвал плод, а потом устроил рекламную кампанию по пропаганде вкуса экзотического фрукта.

— С каких это пор на кусте растут разные плоды? — фыркнул Анубис.

— А я куст-мультифрукт! — выпалил программист и попытался отползти еще дальше от заговорщиков.

Но не тут-то было. Зверобог крепко обхватил бочку куста-мультифрукта. Теперь единственным способом бегства для Ивана было сделать мгновенный подкоп, желательно на другую сторону земли.

Долго обнимать бочку Анубис не хотел. Он с силой рванул ее наверх и отбросил в сторону вместе с кустом и фруктами. Гениальный сыщик, сидел на земле, хлопая глазами.

— Ирка, я все знаю, я все слышал, — сразу признался Дурак, потому что именно этот вопрос в первую очередь и задали бы ему заговорщики. — Я понял, почему ты меня отвергла, тебе этот ушастый больше нравится!

Он резко вскочил на ноги и бросился бежать. Только ночью по кустам в незнакомом саду далеко не уйдешь и, тем более, не спрячешься. Догнали его практически сразу, у беседки. Мужчина повалил парня лицом к земле.

Иван Дурак хотел было повернуться и ударить ряженого в солнечное сплетение коленкой, а потом стащить с него маску и хотя бы краем глаза посмотреть на его лицо, но заговорщик оказался более опытен в боевых искусствах. Да, попробовал пойманный русский программист засунуть руку в карман шорт, чтоб вытащить оттуда перочинный ножик и бросить его в преследователя, но тот крепкой хваткой держал его запястья, что можно было не рыпаться.

И тут сыщик почувствовал, как Ира прикасается к его щеке неживыми холодными пальцами. Нет, она не ласкала его, он банально завязывала глаза пленнику, упихивала в рот большой кусок материи. А потом ее напарник ослабил хватку, и она больно стянула запястья программиста узкой полоской ткани. Пальцы парня отказывались двигаться. Хотя… есть еще ноги.

Он вскочил и попытался вслепую атаковать кого попало, но тут же подсечкой был повален на траву, и такая же точно полоска ткани стянула его ноги. Попался!

— Убьем? — шепотом спросил напарницу ряженый.

На этот раз он старался изо всех сил изменить свой голос, чтобы пленник не догадался. Значит, тот когда-то сталкивался с зверобогом и мог узнать его. Но Ивану и в голову не приходило: кто же был перед ним.

— Он слишком много знает, чтобы быть живым!

— Нет, — тихо сказала девушка, — я хоть и боюсь его, хоть он и зовет меня этим страшным именем "И-ра", но если мы позволим крови этого хетта или кем там он является пролиться на земле Кемета, то их владыка вправе объявить нам войну. А ты, мой фараон, не справишься сразу со всеми неприятелями.

"А Ирка права, — подумал Иван, — нечего на Россию свои войска насылать, если бы не засунули мне в рот кляп, то я бы поведал вам, как облажались татаро-монголы, шведы, Наполеон и Гитлер: сразу бы расхотелось с нами, русскими, связываться, с нами лучше жить дружно! А то еще обидимся!

Но ответ Анубиса был каким-то не совсем логичным:

— Вы не боитесь убивать полукровку Тутанхамона. А на этого рука не поднимается!

— Тутанхамон, Сменхкара — хоть и полукровки, но они подданные Кемета, мой фараон.

Как легко она называла своего сообщника фараоном. Будто бы этот человек вершил судьбы людей уже не один десяток лет. Но Иван был крайне благодарен девушке за то, что она не позволила лишить его жизни.

— Если мы отпустим его, то наше Дело… — начал Анубис, покрепче завязывая узел на затылке у пленника, чтобы кляп держался и не выпадал.

— Я знаю, что ничего хорошего тогда не будет. Но я бы сдала его Тутанхамону как вора, заговорщика, нещадного убийцу. Люди быстро забывают хорошее и начинают верить в плохое. Фараон велит закопать его заживо или сошлет на работы, мы от него легко избавимся, не марая собственных рук!

— А вы расчетливы! — похвалил сообщницу и любовницу заговорщик. — Трон вам заказан! Если бы заметил такую сообразительность за вами лет шесть назад — не видал бы Тутанхамон власти, как собственных ушей!

Он поднял пленника и перекинул через плечо. Да, нелегкая ноша досталась Анубису! Семьдесят килограмм! Для низкорослых кеметцев это было слишком. Хотя, чего его жалеть — как легко с бочкой справился.

— Бросим его в подземелье, а утром доложишь фараону, — скомандовала девушка.

Заговорщик шел медленно, часто останавливался, а вскоре и вовсе положил ношу на землю и потащил за ноги, словно мертвеца. Если бы программист мог кричать, то он бы запросто заявил: "Вы нарушаете правила обращения с Иванами Дураками! Хорошо еще, что дверь в подземелье была недалеко от того входа в помещение, куда прошли Анубис с девушкой. Они стащили пленника вниз по лестнице и бросили среди мешков с зерном.

— В Древний Бобруйск, в ссылку, животные! — заорал Иван, у которого слетела повязка со рта в то время, когда его волокли по полу. — Ирка, ты что? Совсем с ума сошла? Это же я, Иван! Я люблю тебя, Ирка!

Парень вдруг вспомнил сон, в котором его любимая просила почаще называть таинственную незнакомку ее именем. А вдруг, в этой странной египтянке откуда-то взялась частичка Иры? Недаром боится заговорщица гостя из будущего. Когда она его видела? Один раз, у храма Аменхотепа, ночью. Тогда Иван еще не был знаком с Тутанхамоном. И единственное, чего могла тогда бояться таинственная незнакомка, — имя Ирины Семеновой. Надо будет с ней разобраться, странная какая-то девушка. И не забыть: она хладнокровная, змеюка, и не дышит.

На радость пленника Анубис не стал возвращаться, чтобы заново засовывать в рот Ивана выпавший кляп.

Под землей вечная ночь. Да и какая разница, если на глазах завязана тряпка. Но что же теперь ждало сыщика-неумеху: клевета, немилость, расправа… Ему придется оправдываться перед фараоном в присутствии одного из заговорщиков. Иван был просто-напросто уверен, что мужчина, переодевшийся Анубисом, ему знаком. Теперь он знал, что королева-мать Кия ни при чем. Эйе — не заговорщик, так как ряженый слишком строен для того, чтобы быть советником. Девушка. Ира. Кто же она? Она имеет права на престолонаследие, какая-то двоюродная родственница, попавшая в немилость. Нужно срочно спасаться и разбираться во всех плетущихся интригах. Ждать до завтра — себе дороже, фараон хоть и добр, но он скорее поверит клеветнику, нежели странному гостю из неведомой страны.

Что делать? Не гусеницей же ползти по подземелью, огибая мешки с зерном. Да еще и вслепую! Сколько сейчас времени — не ясно. Дверь в погреб закрыта, на небо не посмотришь, тут окон нет, часы — на запястье левой руки.

— Что будем делать, Баст, — шепнул Себек, высунув голову из лаза, что вел в погреб.

Кошка грациозной черной тенью неслышно спустилась на несколько ступенек и посмотрела на Ивана, сидевшего в дальнем углу погреба.

Когда она выбралась в коридор, то обратилась женщиной и достала из кармана делового костюма устройство, чем-то напоминающее сотовый телефон. Она щелкала на одну кнопочку и внимательно рассматривала лица и профили всех, кто был поблизости.

— Что же, поиграем, — улыбнулась она, выбрав понравившийся профиль.

— Эх, — тяжело вздохнул Себек, — если Ра узнает о твоих забавах…

— Сматываемся, не забудь включить камеру, — прошипела она, оборачиваясь обратно кошкой.

Кажется, что прошла целая вечность. Ну, не три тысячи лет, к сожалению, но два дня — запросто. Правда, в таком состоянии, как было у Ивана, день был равен от силы десяти минутам, ну максимум часу.

А еще хотелось спать. Просто закрыть глаза, забыться и отдыхать. Все равно, уже ничего не изменишь, веревки не снимешь, дверь не откроешь. Легче уболтать фараона, чем докричаться до кого-нибудь из слуг.

Иван не заметил, как заснул и очутился в четвертом купе фирменного поезда "Минск-Москва том самом тринадцатом месте. Сначала программист даже удивился, что он свободен, обрадовался, что едет в столицу. За окном проносились сосны, ели, поля, покосившиеся телеграфные столбы, пасущиеся стада. За пять лет учебы и постоянной езды из России в Белорусь и обратно Дурак выучил дорогу почти наизусть. Сейчас поезд проезжал по пригородам Смоленска. И вот открывается дверь, на пороге стоит она, рыжая Иришка в зеленой форме с погонами. "Ваши билетики", - говорит она. И он протягивает проездной документ, она отрывает напечатанный через копирку купон, дырявит переливающийся кружочек из фольги на верхней странице билета и отдает его обратно Ивану. "Чай, кофе, сканворды", - прочеканила она избитую фразу. "Ира, я тебя… — начал Иван, и как всегда сорвалось, — прошу я тебя, Ира, спаси меня из погреба во дворце у Тутанхамона! Это ты меня туда засунула! "Ваня, это меня ты спаси! У тебя еще есть время, у меня — почти нет! — вдруг сказала девушка, глядя на него грустными зелеными глазами. И тут проводница стала какой-то не правильной. На удивление парня в руке у не-Иры, откуда ни возьмись, появился серый фонарик на батарейках, она включила его и посветила ему в глаза. И прежде, чем он зажмурился, заметил, что проводница вдруг стала намного ниже, а волосы ее — короче.

Когда Иван открыл глаза, ничего, напоминающего Иришку и поезд, вокруг не было. Сон. Нечего мечтать о Москве, коли в Уасете дел полно. Но кто-то же светил ему в лицо. Нет, то был не тусклый свет факела, это настоящий фонарь на батарейках. Что за ерунда! Или это второй сон, или то Иришка стоит перед ним, в набедренной повязке, волосы ее коротко обстрижены, только челка на глаза спадает. Фигура стоящего напростив человека была вовсе не женской. Слишком широки для женщины плечи, слишком узки бедра и грудь плоская! Иван склонил голову набок. И тут до него дошло. Этот тип с фонарем успел снять тряпку с его глаз! Но руки и ноги Дурака все еще оставались связанными. Против света было сложно разглядеть лицо спасителя, да еще он закрыл нос одной рукой, чтобы изменить голос.

— Что ты тут делаешь? — гнусаво спросил кеметец.

Выходило, Иван хоть раз в жизни видел этого парня, и мог узнать, а нечаянный гость этого очень не хотел. Пленник недоверчиво посмотрел на спасителя, но тот оказался проворнее, спрятался за высоким мешком и направил фонарь в дальний угол погреба.

— Эй, ты где? — крикнул Дурак, глядя на полоску света.

— Я-то тут, недалеко. А вот что ты в погребе забыл? Да еще и в таком виде?

Ну и глупый. Если на складе лежит связанный человек, то он либо воровал тут, и его застукали, либо его связали и бросили сюда на сохранение. Вот уж дурак, так дурак.

— Меня поймали, арестовали, велели паспорт показать! — пропел Иван старый блатной мотив.

— Кто? За что? Что есть паспорт? — парень так и разговаривал, заткнув нос.

— Подслушивал я. Болтовню бульдога с носорогом!

О заговоре против фараона и всем прилагающемся Иван пока решил смолчать. Мало ли, вдруг это присланный давешними двумя сказочными типами сообщник. Что если они решили убить пленника и отправили этого парня. А вдруг он и отыгрывал Анубиса? Не исключено, узнав обо всем, что ведомо сыщику, парнишка и сам решит примкнуть к заговорщикам. А еще у него есть фонарь. И это значит…

— Закрой глаза! — прервал размышления пленника человек с фонарем. — Откроешь — заколю!

Дурак услышал холодный звук металла о металл. Это спаситель, или кто там он был, извлекал кинжал из ножен.

В сложившейся ситуации не оставалось ничего, кроме как слушаться. Лучше выпутаться из плена, а потом выследить странную личность, нежели узнать ночного гостя погреба и умереть. Иван зажмурился, да так картинно, что открыть глаза и подглядывать он теоретически не мог — слишком было бы заметно и комично.

Сторож погреба, программист так назвал своего спасителя (а кто еще мог бродить ночью в таком месте), подошел к нему со спины, поднял его на ноги и перерубил тряпки, служившие веревками.

— Можешь открыть глаза, только не оборачивайся! — скомандовал спаситель, опять заткнув нос.

Он засунул кинжал обратно в ножны, взял с пола фонарь и осветил дорогу перед Иваном.

— Там за мешками найдешь бочку, полезай в нее и ползи до самого конца.

На мгновение Ивану показалось, что все происходящее: и парень с фонарем, и как-то легко доставшаяся свобода, и люк в погребе, — хорошо продуманная ловушка. Почему-то он решил, что в конце этого хода его будут ожидать заговорщики с оружием наготове. Ну, как минимум вооруженный до зубов отряд кеметского спецназа. Слишком все было складно, чтобы иметь хороший конец.

И парень решил обернуться. Но только он сделал попытку, как сильная рука вернула его голову в исходное положение, а по позвоночнику провели каким-то странным предметом.

— Дурак, я спасти тебя хочу!

— Откуда ты знаешь, что я Дурак?

— По поведению. Умный бы так себя вести не стал! Иди, давай. Я ведь тоже рискую, когда идиотов типа тебя из беды выручаю.

Судя по звуку, спаситель опять спрятал кинжал в ножны. Программист, не оборачиваясь, подошел к указанной бочке.

Ну и странная же конструкция имелась в погребе. Бочка была большой, в метр диаметром, закопанной наполовину в землю. Зарыта, значит, никаких сомнений насчет того, что эту бочку потом запечатают и в реку сбросят, возникнуть не могло. Когда Иван открыл крышку, оказалось, что там ничего не было, что это всего лишь замаскированный под хранилище люк. Яма оказалась не очень глубокой, как раз для полутораметрового кеметца. Так что, экс-пленник почувствовал себя в этом пространстве двухметровым великаном, вошедшим в троллейбус. Сколько таких великанов Иван видел на своем веку: как бедные высокорослые скручивались, складывались пополам, лишь бы только не сделать дырку в крыше общественного транспорта.

Бочку за ним закрыл спасший его парень. И в тайном ходе воцарилась кромешная тьма. На ощупь Дурак нашел тоннель, который был в высоту чуть больше метра. Даже местные могли перемещаться там только на четвереньках. Высокому парню пришлось ползти по спасительному тоннелю на животе, словно лазутчику на боевом задании.

Время от времени он одергивал себя, мол, если бы не эта нора, ждала бы его нелепая бесславная смерть. Но как только программист ударялся головой о глиняный потолок (а кто сказал, что тайные ходы камнем или кафелем выкладывают?) начинал проклинать того, кто соорудил этот проход.

А строили эту нору качественно, на века. Интересно, фараону это нужно было? Вряд ли это чёрный ход для слуг, Иван уже видел один такой — в который его затащили заговорщики. Там все было нормально — высокие потолки, пол вымощен камнем, на стенах рисунки. Он решил, что этот лаз кто-то соорудил без ведома фараона. Что-то не складывалось. Анубис с девкой ничегошеньки не знали о существовании этой дорожки, иначе бы им просто не захотелось оставлять пленника в непосредственной близости от бочки. Да и девушка, которая боится имени Иры, не полезла бы через стену, знай она про секретный лаз в погребе. Но в то же время, сторож о нем прекрасно был осведомлен! Опять несостыковочка — заговорщики — люди при дворе видные, всех слуг знают, неужели они второпях забыли про сторожа, вооруженного фонарем на батарейках.

И тут Иван вспомнил, что Маша подарила фонарь своему другу-мумии. Значит, вот кем работает женишок. Эх, а сестренка-то думает, что в принца влюбилась, или хотя бы в бизнесмена.

Начал напевать он частушки. Версия, что Небхеперура — сторож, вполне оправдана. Тутанхамон временами хорошее жалование слугам отваливает, мог и сторож разжиться на браслетики и поношенные шлёпанцы. Работа дурацкая, всё сходится. И права оказалась сестренка, назвав его соглядатаем.

Пока Иван полз и думал о Машином друге, лаз стал выше, и тоннель закончился веревкой и бочкой: такими же точно, как и с того конца лаза. Только, со страху прыгая в бочку во дворце, он не заметил толстой веревки.

Пришлось русскому программисту вспоминать лазание по канату, а еще головой крышку таранить.

И вот парень схватился руками за края бочки и высунулся наружу. Вообще, штуковина эта была устроена очень комфортно. Человек, подтянувшийся на руках, мог запросто поставить ноги на небольшой выступ внутри, что по самому центру бочки.

Дом, в котором очутился парень, принадлежал не богатому человеку. Естественно, строение было не на территории дворца, а где-то в городе. На дизайн хозяин дома не раскошеливался. Только кровать-кушетка, застеленная простыней, тёмный сундук и закопанная в землю бочка с подписью "Вино". Дома никого не было, несмотря на поздний час. Сторож просто не ночевал дома.

Вряд ли рядовой служака владел хоть небогатым, но домом, лазейкой во дворец, холодным оружием типа кинжал, да еще и скрывал от Ивана свое обличье. Подобный набор имущества более свойственен шпионам. Так…

Парень вылез из бочки, закрыл крышку и сел поверх, потому что больше было некуда: деревянный сундук был слишком низок для долговязого русского, а на чужую постель садиться — только улики оставлять: прям как в сказке про Машу (не его сестру, а другую девочку) и медведей.

Сестренка чего-то рассуждала на досуге, что друг ее вряд ли чистокровный кеметец, а может и вовсе иностранец. Вполне сходится. Так вот, эта ищейка нанялась сторожем, по ночам сооружала для себя тайный лаз. Логично. За исключением одного "НО"! Иван не знал, были три тысячи лет назад шпионские службы. Судя по разговору Анубиса с двойницей Иры, Кия вполне могла быть агентом митаннийского ЦРУ, а Машин друг, собственно, ее верным помощником. Но почему тогда заговорщики, задумавшие политическую игру, не познакомились со шпионом, не попытались его перевербовать? Единственное разумное объяснение — они не догадывались о его существовании. Иван видел шпиона раньше и разговаривал с ним, иначе бы парню нечего было скрывать. Это мог быть любой прислужник, охранник, телохранитель, или писец, что сидел в тронном зале на концерте. Просто Дурак не обратил внимания на слугу-чужестранца. Скорее, он один из многочисленных стражников, которых гость не очень-то и запоминал.

Если несколько часов назад, когда программист подслушал разговор неизвестных ему женщины и мужчины, собиравшихся банально убить фараона из зависти и жажды славы, все было более-менее ясно, то теперь появился еще один подозрительный тип…

— Небхеперура! — у входа в дом раздался радостный девичий голос.

Иван посмотрел на часы — семь утра. Ладно, не спится, так не спится. Дверь распахнулась, и блондинка, не желая видеть ничего вокруг, обхватила шею сидящего на бочке и поцеловала его в губы.

— Маш-ка! Прекрати! — оттолкнул ее брат. — Совсем с ума сошла от своего друга-мумии.

Девушка отпрянула.

— Ва-ня? — она дар речи потеряла от такой неожиданности. — Ты что тут делаешь? Ты же во дворец выслеживать пошел?

Иван лишь развел руками. Неисповедимы пути Господни. Не иначе как.

— Я и выследил, — гордо ответил он, — причем много интересного и познавательного. А твоего друга с фонарем видел, то есть не то, чтобы совсем. Прячется он от меня, словно от прокаженного.

Маша удивилась. Но брат отказался говорить.

— У бочки есть ушки, пойдем, обсудим все дома.

Так Иван вытащил сестру на улицу. Мало ли, а вдруг шпион-сторож последовал за ним.

— Короче, я не подумал, ты же к своей мумии на свидание пришла, так? — спросил он. — Вот и замечательно. Твой друг, как оказалось, очень интересная персона. Я его ни в чем не подозреваю, но…

Он немного подумал, как бы аккуратно рассказать сестре про тайный ход, но ничего умного так в его голову и не пришло, поэтому брат лишь заметил:

— … но у него есть одна интересная штуковина. Кроме того, я узнал, что во дворце живут заговорщики, и через четыре дня они планируют прикончить фараона.

— Значит, угрозы царице…

— Именно, как мы с тобой вчера и поняли. Извини, конечно, что я лезу в твои отношения с мумией, но сделай что-нибудь полезное, посодействуй следствию.

— Чего? — Маша несколько смутилась от таких серьезных интонаций брата. — Кстати, я просто шла мимо, увидела в окно, что он дома и решила зайти. А это ты оказался, нехороший. Так что, я с ним не договаривалась на сейчас.

— Кроме своих шуров-муров не забудь допросить его! Аккуратенько так…

Иван направился домой, а сестра догнала его и пошла рядом.