"Отныне только легкий флирт" - читать интересную книгу автора (Терри Беверли)

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

– Ник! – Холли положила руку ему на грудь. Откуда-то из-за деревьев, окружающих пляж, доносились голоса людей.

– Ммм! – Нахмурившись, он посмотрел в ту сторону, откуда раздавались звуки. – По-моему, идут дети, и притом в нашу сторону.

Он поднялся, Холли протянула руки, и он помог ей встать. Она пошатнулась, оступившись, но он обхватил ее за талию и не дал упасть. Ее удивило, как естественно было опереться на него, как приятно чувствовать поддержку его сильных рук.

И опять она вдруг поглядела на себя со стороны, отстранилась от Ника и пришла в замешательство. И чего это она так растаяла? Подумаешь! Всего несколько поцелуев! Это еще не повод для Ника воображать, что она принимает их шалости всерьез. Холли стряхнула песок со своих еще влажных брюк. Из рощицы, где дубы перемежались с соснами, подул свежий ветерок, и Холли невольно поежилась.

– Одежда-то мокрая, как бы ты не простудилась, – озабоченно произнес Ник. – Ведь до лодочной станции еще ехать и ехать.

– Не такая уж я и мокрая, – рассеянно отозвалась Холли, поглощенная своими думами. Голоса слышны были достаточно отчетливо, но из-за густо растущих деревьев с пышным подлеском пока никто еще не появился. – Похоже, там дети, но я различаю и мужской голос.

– Стой здесь. – Ник сжал ее руку. – Я пойду погляжу, что там происходит.

Но как раз в этот момент на пляж вышли четыре человека – трое мальчиков, недавно проплывших в лодке мимо них, и Гордон Индж, фермер, Холли знала его.

Холли поздоровалась с Гордоном и хотела представить ему Ника, но тут выяснилось, что они знакомы – встречались в банке.

– Это ваши ребята? – спросил Ник.

– Мои, – с гордостью ответил Гордон. – Майк, Макс и Марк.

Он объяснил, что утром забросил их на грузовичке к реке, а теперь заехал за ними. Сейчас они пришли за байдаркой, которую мальчики спрятали в прибрежных кустах.

Пока мужчины беседовали, Холли пригляделась к мальчикам, стоявшим рядом с отцом. Ей показалось, что она их уже видела.

– Вы не бойскауты? – спросила она.

– Да, – ответил самый маленький из них, Марк, с волосами цвета какао с молоком и озорным выражением лица. – Мы были с вами и приютскими стариками на бейсболе. Оттуда вы нас и знаете. Мы все трое там были, но поскольку мне еще нет четырнадцати, толкать инвалидные коляски мне не разрешают.

– Да, да, узнаю вас, – сказала Холли. Ей даже показалось, что Марк каждую неделю приносил в контору Рейнольдса «Кроникл», но она предпочла не упоминать об этом.

Гордон предложил мальчикам самим подтащить лодку к машине, пока он поговорит со взрослыми, и они побежали к реке. А он, плотный здоровяк с неизменной улыбкой на румяном лице, сразу посерьезнел и повернулся к Холли.

– До меня дошли слухи, что депутат Колби поднял шум до небес из-за того, что приют намерен соорудить пристройку на участке Чемберса.

Холли ощутила свинцовую тяжесть в душе. Только она забыла о треволнениях, связанных с приютом!

– Как это ни грустно, слухи соответствуют действительности, – сказала она с глубоким вздохом. – Пристройка даст нам возможность разместить еще пятьдесят стариков и создать новые виды обслуживания, в частности кабинет физиотерапии, оборудованный по последнему слову техники, комнату для медитации… Ни одно из этих усовершенствований не представляет собой конкуренции торговому комплексу, но слышали бы вы, что несет Чемберс! – Упоминание имени Чемберса вызвало у нее обычное раздражение, она беспомощно развела руками. – Людям, естественно, куда приятнее думать о магазинах и покупках, чем о грядущей старости, а депутат Колби использует это обстоятельство к своей личной выгоде. Он представляет собой наихудший тип политического деятеля, – добавила она.

– Да о чем говорить, депутат Колби, ясное дело, грязный тип, – кивнул Гордон. – Он прекрасно понимает, что идет против воли своего деда, что же касается двухмесячного срока для сбора средств, то не иначе как Чемберс обещал судье отблагодарить его.

– Опекунский совет поставил Холли во главе комитета по сбору средств для выкупа участка Чемберса, – вставил Ник.

Гордон расправил широкие плечи и с интересом взглянул на Холли.

– Наконец-то эти бездельники нашли энергичного человека! Если я смогу быть чем-то полезным, дайте мне знать.

– Моя задача – привлечь на свою сторону горожан, пробудить в них интерес к приюту. Одно из средств для этого – агитационная акция с участием бойскаутов, когда они будут мыть машины.

– Звучит заманчиво, – сказал Гордон, но отвлекся, чтобы дать распоряжение подошедшему сыну.

Но Ник окликнул его:

– Послушайте, Гордон, поскольку ваши сыновья состоят в бойскаутском отряде, не возьмете ли вы на себя труд подбить мальчишек на мытье машин?


Несколько часов спустя, когда они ехали домой в машине Ника, Холли заметила:

– Прямо не верится, как хорошо у тебя все уладилось: мне не пришлось в мокрой одежде грести на лодке, а главное, благодаря тебе нашелся человек, который сделает все, что нужно, для агитационной акции.

Холли была рада, что ей есть о чем поговорить. Пока они с Ником находились в обществе Гордона и его сыновей, она не ощущала ни малейшей натянутости, но как только она осталась с ним наедине, ею овладело смущение, и, стараясь преодолеть его, она хваталась за любую тему.

Оторвав на миг взгляд от дороги, Ник улыбнулся и дотронулся до ее руки.

– Не мог же я допустить, чтобы принцесса Радуга схватила воспаление легких. Раз у Гордона был грузовик, то ему безразлично – везти одну лодку или две, а лодочная станция все равно по пути.

– Это была гениальная идея, – не унималась Холли, стараясь не замечать, как от прикосновения руки Ника по ее телу пробежал ток. – Помимо всего прочего она гениальна еще и тем, что Гордон таким образом вовлекается в кампанию по сбору средств. – В глубине души Холли подозревала, что Гордон согласился с такой готовностью именно потому, что предложение исходило не от нее, а от Ника, но, в конце концов, какое это имеет значение, важно одно – чтобы деловые люди города встали на ее сторону. – А откуда тебе известно, что он помощник руководителя скаутов?

– В Аграрном банке у скаутской организации был счет, и Гордон изредка приходил, чтобы положить на него деньги.

Холли удивленно взглянула на Ника, не преминув попутно полюбоваться его профилем – прямой линией носа, красивым изгибом губ, волевым подбородком. Она задержала взор на его губах, вспомнила, как они умеют целовать, и сказала:

– А я подумала, что Гордон встречался с тобой в твоем банке.

– И в моем тоже. Счет у него до сих пор в Аграрном, а инвестиции он делает в нашем. Он последовал за мной в Первый Национальный, и я до сих пор ведаю его портфелем ценных бумаг.

– Он последовал за тобой? Но ведь это замечательно, Ник. – Холли искренне порадовалась за него: еще несколько таких клиентов, как Гордон, и Ник пойдет вверх. У него вскоре будет свой отдельный кабинет, в этом нет никаких сомнений.

Откинувшись на спинку сиденья, Холли провела пальцами по волосам. Ее не волновало, какое впечатление она производит на Гордонов, но перед тем, как сесть в машину Ника и поехать с ним домой, она зашла на лодочной станции в дамский туалет и посмотрелась в зеркало. Раскачивающаяся лампочка без абажура отбрасывала тусклый свет, зеркало было все в пятнах, но бумажное полотенце, которым она вытерла вымытое лицо, осталось чистым, да и волосы, если верить ее отражению, почти вернулись к своему естественному цвету.

Она вспомнила, как Ник утверждал, будто бы гель имеет специфический аромат, и улыбнулась. Вообще с ним было весело. Пригласит ли он ее еще раз, или это были пустые разговоры? В поисках ответа она с любопытством посмотрела на него, но поспешила отвернуться, пока он не заметил. Да и на вопрос, будут ли у них еще свидания, может быть лишь один ответ: поживем – увидим.

Ник все же успел перехватить ее взгляд, хотя, конечно, не понял его истинного значения. Интересно, понравился ли Холли сегодняшний день? Он-то все время ощущал внутри себя теплую радость, которая стремилась вырваться наружу взрывами искреннего смеха. Он, правда, всего лишь играл свою роль, но, судя по ее поведению на пляже, она ему вполне удалась. Он не мог и припомнить, когда еще у него было такое замечательное настроение. Его всегда осаждали вопросами, как идут дела у Дэна. Теперь у брата Дэна – у самого Ника – дела тоже идут хорошо, и давно пора. Он мельком взглянул на Холли, но и этого было достаточно, чтобы убедиться – если он назначит ей свидание, она придет.

Подъезжая к воротам, она заметила, что они распахнуты.

– Смотри! – воскликнула она. – О Боже мой! Санни!

– Но он же на цепи, – напомнил Ник. – Кто-то, должно быть, просто открыл ворота.

– Ничего такого раньше не случалось! – Холли отстегнула ремень и пулей вылетела из машины. Ник выключил мотор и последовал за ней. Поводов для беспокойства, по его мнению, не было, но все же…

А Санни между тем и след простыл. Холли окликала его и так и эдак, наконец встала на колени и заглянула внутрь конуры, которая, разумеется, оказалась пустой – такой общительный пес, как Санни, наверняка сразу бросился бы им навстречу, услышав их голоса.

– Куда же он запропастился? – Холли беспокойно озиралась, словно надеясь, что Санни внезапно выскочит из-за какого-нибудь куста, как чертик из коробочки. Голос ее дрожал от тревоги. – Его не иначе как украли!

Ник поднял цепь, змеиным клубком лежавшую на земле.

– Да нет же, он сорвался с цепи.

– Но цепь прямо из магазина.

– Дело не в самой цепи. – Он протянул ее конец Холли. – Здесь должно было быть железное колечко, соединяющее цепь с защелкой ошейника. Оно раскрылось, а защелка, наверное, осталась висеть на своем месте.

– Но где же Санни? – Холли в отчаянии заломила руки.

– А куда он любит ходить во время прогулок? Есть ли у него излюбленное место, куда он убегает при первой возможности?

– У него все места любимые. Ему всюду нравится. – Холли с трудом взяла себя в руки. – Может, он не успел убежать далеко. Давай сядем в машину и попробуем его поискать. А вдруг он бегает здесь по соседству.

Десять минут спустя они обнаружили Санни около здания начальной школы. С гончей, которая была ровно в два раза меньше его, Санни с бешеным лаем носился по бейсбольному полю.

Вывалив язык наружу, пес бросился им навстречу, всем своим видом выражая радость по поводу их появления. Холли ухватилась за его ошейник. Да, Ник был прав, на нем позвякивала пустая защелка. Она обняла его волосатую шею, раздувавшуюся от учащенного дыхания, и даже прослезилась от радости, что Санни нашелся. К ней приблизилась хозяйка гончей, женщина средних лет в костюме из букле.

Элис Тарлтон – так она представилась – преподавала в этой школе и жила поблизости.

– Я очень рада, что вы приехали. Я так и подумала, что собака сорвалась с цепи, но она никак не давалась мне в руки. Она здесь с полчаса, мне пора уходить, но не могу же я оставить ее без присмотра. Пришлось бы звонить в собачий питомник. К счастью, вы подоспели вовремя.

Холли и Ник рассыпались в благодарностях и уехали. К их великому удовольствию, Санни, продолжавший тяжело дышать, нисколько не противился тому, чтобы влезть в машину.

– Он хочет одного – попасть домой и напиться, – сказала Холли.

И действительно, очутившись в кухне, он выпил без передышки две миски воды.

– Чтобы выпить столько, надо бегать больше получаса! И посмотри, что я нашла. – Холли протянула перышко Нику, который осматривал цепь и только что вошел в дом. – Как ты думаешь, где он его подцепил? Будем надеяться, что при его любви к подушкам он не обнаружил где-нибудь проветриваемые постельные принадлежности и не разодрал кое-что из них на части. А цепь можно пристегнуть обратно?

– Пока что нет. Кольцо потерялось. – Распахнутые ворота и история с цепью не понравились Нику, особенно после внимательного осмотра двора и подходов к нему, но он не хотел раньше времени расстраивать Холли. – Я отнесу цепь и защелку в мастерскую, но только не сейчас – в субботу вечером она не работает.

– Ну и слава Богу. – Холли снова почувствовала слабость в ногах. – В ближайшее время мне вряд ли захочется выводить его на улицу. Пусть гуляет во дворе, а я из окна буду следить за ним. Знаешь, – ее губы предательски задрожали, – я гнала эту мысль от себя, но была уверена, что он попал под машину.

– Ну будет, будет… – мигом забыв о своих опасениях, Ник обнял Холли. – Санни дома, ему ничего не угрожает.

– Но мало ли что могло случиться! – Холли зарылась лицом в рубашку на груди Ника, голос ее звучал приглушенно, тем более что она была готова расплакаться. – Глупая собака! Она совсем не умеет переходить улицу.

– Все в порядке, все в порядке, – шептал Ник Холли на ухо. – Санни дома, ничего страшного не произошло.

Он гладил ее по спине, чувствуя себя счастливым оттого, что может держать ее в руках и утешать, притом делать это искренне, не играя. Ее волосы щекотали его подбородок. Краски сошли, отметил он с улыбкой, осталось лишь небольшое синее пятнышко на самой макушке. Принцесса Радуга! Да пусть красится хоть в самые безумные цвета, для него это не играет ровным счетом никакой роли.

Холли отстранилась от него и слабо улыбнулась.

– Спасибо! Ты, конечно, прав: Санни в целости и сохранности, для беспокойства нет причин. Холли вынула из ящика носовой платок, высморкалась и вытерла глаза. В этот момент Санни издал визг. – Ты что-то сказал, пес? Ах, ты утверждаешь, что беспокойство за тебя входит в мои служебные обязанности, негодник? – И девушка рассмеялась.

Теперь, когда она пришла в себя, Ник извинился и пошел в ванную, якобы помыть руки. На самом деле он хотел взглянуть на окно в ванной, которое, по его наблюдению, было несложно открыть снаружи.

Ведь трудно предположить, что и ворота оказались раскрытыми, и Санни сорвался с цепи в один и тот же день по чистому совпадению. Поэтому Ник пригляделся к земле у самой собачьей конуры и заметил чьи-то следы. Кто-то пытался завязать дружбу с Санни, но тот, сорвавшись, облаял непрошеного гостя и он убежал? Хорошо бы, если так, но ритривер слишком молод и неопытен для настоящей сторожевой собаки. Освободившись от цепи, он, скорее всего, ринулся прочь со двора, благо ворота были открыты, а посетитель остался на месте.

В ванной, однако, никаких следов взлома не было. Бегло осмотрев комнаты, ничего подозрительного Ник не заметил, однако судить, пропало ли что-нибудь, он с полной уверенностью не мог.

Когда он пришел на кухню, Холли беседовала с Санни, который сидел перед ней склонив голову набок, и лицо его, видит Бог, выражало пытливость.

– Только взгляни на этого бродягу в роскошных мехах, – со смехом сказала Холли. – Я спрашиваю его, где он был, он же смотрит на меня так, точно вот-вот сам задаст мне вопрос.

Ник усмехнулся, но не совсем искренне, и Холли тут же заметила напряженность в его лице.

– Что случилось, Ник?

– Я тоже был бы не прочь услышать кое-что от Санни. – Ник не хотел пугать Холли, однако иного выбора у него не было. – Хорошо бы тебе посмотреть, все ли на месте. В окно могли влезть.

Ни пропаж, ни иных признаков насильственного вторжения в дом не обнаружилось, но следы на земле неоспоримо свидетельствовали о том, что во дворе побывал посторонний.

– А может, это кто-то из соседей? – с надеждой предположила Холли. – Увидал бегущую собаку и решил посмотреть, не Санни ли это.

– Скорее всего, тот человек пришел бы сейчас и сообщил об этом, как ты полагаешь?

– Да, наверное. – Холли расстроилась. Она жила в спокойном районе, где не бывало грабежей и квартирных краж, и ей почему-то не хотелось стать исключением. – Что же мне теперь делать? Уходя, я могу запирать окно в ванной, это легче легкого, а как быть ночью? Неужели спать с закрытыми окнами?

Ник быстро разрешил эту проблему: взял молоток и вбил ряд гвоздей в рамы тех окон, которые Холли обычно растворяла на ночь. Теперь они открывались ровно настолько, чтобы пропускать достаточно свежего воздуха, но человек пролезть бы в них не смог.

– Вот так! – сказал он с удовлетворением, закончив работу. – Теперь бояться нечего, особенно если Санни для верности будет спать с тобой в доме.

– Вот везуха! – обрадовала Холли пса.

Обед в ресторане прошел далеко не так безмятежно, как хотелось бы Нику, к тому же Холли торопилась домой. Они оба горячо уговаривали друг друга, что посетитель больше не явится, но все же, вернувшись к Холли, тщательно осмотрели и двор, и дом. Нику не хотелось оставлять Холли одну, но она настояла – не трусиха же она, в конце концов. Перед уходом Ник дважды проверил все запоры на окнах и дверях, они были безупречны.

Уже стоя на крыльце, он на прощание поцеловал ее, но не страстно, а успокаивающе – что ни говори, она тревожилась.

– Увидимся завтра в половине второго, – сказал он, еще держа ее в объятиях.

Холли изумленно уставилась на него, а он, радостно любуясь ее прекрасными ореховыми глазами и густыми темными ресницами, не сразу ответил.

– У Санни ведь завтра урок в питомнике Джеда Гринхилла.

– Да, да, но… Ты хочешь опять поехать с нами?

– Что за вопрос!

Ник изменил свою позу, и голова его слегка закружилась. Перед обедом Холли переоделась в синюю легкую юбку и белую блузку навыпуск. Он сцепил свои руки на ее талии под блузкой, касаясь нежной теплой кожи девушки.

– Сюда бы Карессу, а? – склонив голову набок, усмехнулась Холли.

– О Боже, ни за что! – с такой искренностью вскричал Ник, что у Холли не осталось сомнений – он и думать о ней забыл. – Между прочим, – произнес он, успокоившись, с лукавинкой в глазах, и прижал ее к себе чуть крепче, – я вот подумал, что обучение послушанию имеет большое практическое значение и неплохо бы нам с тобой тоже взять несколько уроков.

– Это для чего же? – Она блаженно ощущала у самого корсажа юбки тепло его рук – и когда только они туда попали?

– То есть как это «для чего»? Я, к примеру, отдаю команду «сюда!», и ты тут как тут. Или ты велишь – «обними меня». И я не я, если не выполню твоего приказания.

– Если в этом вся наука, то, сдается мне, мы в ней вполне преуспели, – хихикнула Холли.

– Давай проверим. Предположим, я говорю: «Подними немного голову и закрой глаза!»

– Для команды это слишком длинно.

– То-то ты ее не выполнила. Допустим, я разбиваю ее на части.

– Возможно, что я тупица, команды плохо до меня доходят.

– Не исключено. Но попробуем еще раз. Подними немного голову!

– Так?

– Очень хорошо. Чуть больше. Вот теперь прекрасно. Следующая команда: закрой глаза!

– А почему я должна закрывать глаза?

– Потому что такова команда. Вот видишь, будь ты хорошо обучена, выполнила бы команду беспрекословно. Ага, выполнила. Умница.

Он приблизил свое лицо к ее полным губам, словно специально созданным природой для поцелуев, но они вдруг искривились, а затем выпрямились в жесткую линию – Холли старалась удержаться от смеха. И тут же она заговорила, быстро и громко, не давая ему рта раскрыть.

– В приведенном тобой примере, – тараторила она, – мы командовали по очереди, следовательно, сейчас наступил мой черед, и я этим воспользуюсь. Приказываю: шаг назад!

Шаг назад?! Да ни за что на свете! Он пропустил ее команду мимо ушей и во избежание новых повелений запечатал ее рот поцелуем. А он – рот – перестал кривиться от усилий удержаться от смеха и, выказав полное повиновение, приник к его устам. Холли, прерывисто дыша, теснее прижалась к его груди и подарила ему совершенно иной, не похожий на прежние, поцелуй, в котором были мед и огонь.

Когда он наконец поднял голову, Холли не дыша взглянула на него слегка затуманенными глазами.

– Итак, – произнесла она мягким голосом, усиленно моргая, – она возвратилась на землю из иного мира и никак не могла прийти в себя. – Итак, ты не выполнил мою команду.

– Да, да, знаю, я не выдержал экзамена. – Он старался говорить пристыженно. – Урок послушания завтра, ровно в половине второго. Мне необходима практика. У меня еще нет сноровки, чтобы выполнять команды быстро и беспрекословно.

– Мне тоже так кажется, – согласилась Холли. Но, слава Всевышнему, сноровка у Ника была, еще как была! Ей стоило огромного труда не поднять снова голову, приглашая его повторить ласку.


Этой ночью в блаженных сновидениях ей являлся Ник. Санни, спавший рядом, раскинувшись на прикроватном коврике, тоже, наверное, видел какие-то сны – он то взвизгивал, то начинал рычать. Утром Холли отправилась в церковь, а после службы забежала к своей соседке, живущей напротив.

– Да, – сообщила Джейн, молодая замужняя женщина. – Перед вашим домом вчера останавливался маленький фургон, и какой-то мужчина прошел в ворота к черному ходу. Я не придала этому никакого значения, может, думаю, он вам делает ремонт.

Холли насторожилась.

– По-моему, у нас кто-то пошаливает. А что еще вы заметили?

– Да ничего подозрительного. Он пробыл там и всего-то пару секунд, не больше – фургон я увидела, укладывая ребенка спать, а когда вернулась в гостиную, его уже не было. Что вы имеете в виду, говоря, что у нас пошаливают? Он пытался проникнуть в ваш дом?

Позднее, когда они ехали к Гринхиллу, Холли рассказала Нику об их разговоре.

– Я думаю, что этот человек просто ошибся адресом. Поняв свою ошибку, он уехал. А мы тут Бог знает чего напридумывали. – И Холли с облегчением рассмеялась.

– Странно только, почему он сначала не подошел к парадной двери, – заметил Ник.

– Наверное, подошел, но никто не отозвался на звонок, и он, обогнув дом, оказался у заднего крыльца. – Холли казалось это вполне логичным. Почему же Ник сомневается?

– А какая машина у него была?

– По словам Джейн, самый обычный фургончик. Была ли на нем надпись и какая, она не обратила внимания. Я попросила ее присмотреться к машине, если та снова появится. Не знаю, что еще я могла сделать.

– Разумеется, ничего. – Ник в душе не мог избавиться от сомнений и опасений. Ему не верилось, что визит незнакомца носил столь невинный характер, но он не хотел беспокоить девушку. Остается одно – не спускать глаз с Холли и ее собаки. – Если он явился без дурных намерений, то почему у него не хватило сообразительности закрыть за собой ворота? – задумчиво проговорил он.

У Гринхилла Холли продемонстрировала все, чему научила Санни за неделю. Законную гордость достигнутыми ею успехами подстегивал Ник, внимательно следящий за каждым ее шагом. Когда Холли шла по прямой, Санни, словно приклеенный, следовал рядом, а когда она поворачивала, он в мгновение ока снова возникал у ее ноги. Ежедневные тренировки не прошли даром. Они достигли в ходьбе синхронности, не уступающей хорошей танцевальной паре.

– Хорошая работа! – похвалил их Джед. – И все же советую подтягивать ошейник чуть потуже – боли это ему не причинит, но послужит сигналом, что сейчас он получит команду и должен будет ее выполнить.

Сегодня Санни предстояло научиться по воле хозяина садиться и вставать.

– Главная задача в том, – пояснил Джед, – чтобы собака не только садилась, но и оставалась в этом положении до тех пор, пока не получит следующей команды. Для начала скомандуйте ему «сидеть».

Санни и так послушно сидел.

– Да, но для этого ему следует прежде всего встать, – ответила Холли.

Джед одной загорелой рукой взялся за ошейник, вторую положил на брюхо собаки и заставил ее подняться на ноги.

– Хорошая собачка, хорошая! – приговаривал Джед. Затем он, не выпуская ошейника, провел рукой от затылка Санни по спине и, выкрикнув «сидеть», заставил сесть. Санни, явно недоумевая, не спускал с человека изумленных глаз. – Хорошая собачка, хорошая! – не уставал твердить Джед. Он снова привел пса в стоячее положение и снова приказал: «Сидеть!», рукой опуская пса на землю. Санни сел, вылупившись на Джеда, словно хотел дать понять, что за всю свою собачью жизнь ему не доводилось встречаться с подобным странным существом.

Теперь настал черед Холли отдавать команды. «Встать!» «Сидеть!» Вверх, вниз! Вверх, вниз! Учись, собачка! К сожалению, собачка плохо схватывала урок. В конце концов Холли и сама устала, да и опасалась, что Нику наскучило это зрелище.

– Пройдитесь для разрядки! – распорядился Джед.

Как приятно было делать то, к чему они оба уже привыкли! Санни ни на полшага не отставал от Холли, на поворотах она, в точности следуя рекомендации Джеда, слегка подтягивала ошейник, и Санни немедленно ей повиновался.

Урок закончился, они садились в машину, Джед их провожал.

– Чуть не забыл, – хлопнул он себя по лбу. – Хочу кое-что сказать вам. Во-первых, в ближайшие две недели занятий не будет, я беру отпуск до Дня поминовения[7]. А второе: моя племянница Каресса просила передать, что, если вы оба придете в заведение «Розовая жаба», она будет рада.

Холли едва дождалась, пока они расселись по своим местам – Санни сзади, они с Ником впереди. «Розовая жаба»?! Развеселое местечко, открытое всю ночь напролет, где все посетители знают друг друга по имени. Она не могла отказать себе в удовольствии поддразнить Ника.

– Сдается мне, что Джед оговорился, приглашая в «Розовую жабу» нас обоих. Как ты полагаешь?

– Право же, не знаю, – ответил Ник, всецело поглощенный возней с ремнем безопасности. – В «Розовой жабе» рок как нигде. Там постоянно выступает замечательная группа – «Завтрак оборотня».

– Понятно. А откуда ты знаешь этих замечательных музыкантов?

– В этой группе играет брат Моники. Ударник на барабанах.

– Ах, так! Брат Моники! – произнесла Холли сухо.

– Да, брат Моники. Ты с ней знакома, она была у тебя…

– У меня в гостях на вечеринке. Помню, помню. – Доехав до конца въездной дороги в питомник и вырулив на шоссе, Холли решила, что пора бы кое-что выяснить. – И что же с ней случилось?

– Ровным счетом ничего. По-прежнему работает юрисконсультом в одной из коммерческих фирм Алленбурга.

Холли совсем не это имела в виду, но продолжила расследование:

– А Пег?

– Заведует торговым отделом в «Вэлью ярд энд гардэн». – Ник не очень понимал, куда клонит Холли, но ее вопросы начали его забавлять. – В ее ведении садовая мебель и украшения.

– И украшения, значит… А Хуанита?

– Хуанита работает в нашем банке. Прежде она сидела в главном здании, а не так давно перешла в наше отделение.

– Ага… Понятно! Кроме того, имеется некая Холли, сотрудница приюта для престарелых. – Голос ее зазвучал еще более сухо. – И все они поименно, с указанием профессии занесены в маленький черный блокнотик, заполненный множеством подобных записей.

– Что ты хочешь этим сказать? – Теперь уже Ник отлично понимал, к чему клонит Холли, но постарался прикинуться, будто ему и невдомек, о чем это она. – Во что ты метишь, кроме этого дерева прямо на нашем пути?

Холли резко повернулась к дороге, с силой крутанула руль, успешно избежав столкновения с деревом, хотя, по ее глубокому убеждению, оно ей и не грозило, и промчалась по самому краю кювета, только-то и всего!

– Меня просто разбирает любопытство, – ответила она, теперь уже не отрывая глаз от шоссе. – Насколько мне известно, не считая меня, ты с каждой из этих дам появлялся в обществе по одному разу.

– Ну, в общем, наверное, так. – Ник незаметно улыбнулся. – Точнее сказать, настоящее свидание было по одному разу с каждой.

Ник снова состроил серьезную мину. Разговор с Холли доставлял ему истинное наслаждение. Все три женщины были всего лишь его приятельницами. Время от времени он сопровождал куда-нибудь то одну, то другую, чаще всего по их просьбе. Неужели Холли ревнует? Очень похоже, что так.

Что же сказать ей в ответ? Ничего подходящего не приходило в голову. Наверное, лучше всего промолчать. По ее лицу – он обожал это выражение твердой решимости – Ник понял, что ему незачем напрягаться: Холли думает за них двоих.