"Осень в Пекине" - читать интересную книгу автора (Виан Борис)IX— Так вы говорите, это лимемы? — спросил аббат Грыжан, указывая на траву. — Нет, это не лимемы, — ответил археолог. — Но лимемы тоже есть. — Абсолютно бесполезная вещь, — заметил аббат. — Зачем нужно название, если и так знаешь, о чем речь? — Чтобы удобней было обсуждать. — В таком случае можно дать предмету и другое имя. — Конечно, можно, — согласился археолог. — Но тогда все предметы будут называться по-разному, в зависимости от того, к кому обратишься. — То, что вы говорите, — солецизм, неправильность. Не «к кому обратишься», а «кого хочешь обратить». — Вовсе нет, — сказал археолог. — Во-первых, это типичный варваризм; во-вторых, это совершенно не то, что я хотел сказать. Они шли по направлению к отелю Баррицоне. Аббат без церемоний взял Атанагора под руку. — Я очень хочу вам верить... — сказал он. — Но это меня удивляет. — Всему причиной ваша конфессиональная дезориентация. — Отвлекитесь от этой темы и расскажите, как ваши дела с раскопками. — Мы очень быстро продвигаемся вперед и следуем курсовой линии. — По каким ориентирам она проходит? — М-м... — промычал археолог. — Затрудняюсь сказать... Погодите-ка... — он остановился, соображая. — Линия проходит где-то недалеко от отеля. — А мумий уже нашли? — Мы едим их всякий раз, как садимся за стол. Вполне съедобно. Они, в принципе, недурно приготовлены, только специй другой раз многовато. — Я пробовал однажды мумий. В Долине Царей[50], — сказал аббат. — Это было у них фирменное блюдо. — Они их там производят. А наши — натуральные. — Терпеть не могу мясо мумий, — сказал аббат. — Кажется, даже ваша нефть мне больше по вкусу. — Он отпустил руку Атанагора. — Простите, одну минуточку. Грыжан взял разбег, подпрыгнул и произвел в воздухе двойное сальто. Он приземлился на руки и тут же пустился колесом. Сутана, развеваясь, липла к ногам и обрисовывала круглые бугристые икры. Проделав с дюжину кульбитов, аббат замер в стойке на руках и неожиданно встал на ноги. — Я воспитывался у эвдистов[51], — объяснил Грыжан. — Они мне дали суровое, но бесспорно благотворное для души и тела образование. — Ужасно жалею, что отказался от религиозной карьеры, — сказал Атанагор. — Глядя на вас, я начинаю понимать, чего лишился. — Вы и так неплохо преуспели, — сказал аббат. — Откопать курсовую линию в моем возрасте... Поздновато. — Вашей находкой воспользуются молодые поколения. — Да уж. С возвышенности, на которую они взобрались, открывался вид на отель Баррицоне. Перед отелем, блестящая и новая, сверкала в солнечных лучах поднятая на сваи железная дорога. Слева и справа от нее громоздились песчаные насыпи, а начало дороги терялось в дюнах. Технические исполнители загоняли в шпалы последние скобы; каждому удару молота предшествовала вспышка, и только немного спустя издали доносился звук. — Они же собираются резать гостиницу! — воскликнул Грыжан. — Да... Расчеты показали, что это необходимо. — Глупость какая! — сказал аббат. — В этих краях не так много гостиниц. — Я подумал то же самое, — сказал археолог. — Это инициатива Дюдю. — Я легко бы мог скаламбурить по поводу его имени, — сказал аббат, — но создается впечатление, что он не случайно его носит. Кроме того, с моей достаточно высокой позиции я вижу, что делать этого не стоит. Они замолчали, потому что грохот молотов сделался оглушительным. Желто-черное такси слегка посторонилось, пропуская железную дорогу. Гепатроли на окнах буйствовали с прежней силой. Над плоской крышей отеля, как всегда, играла зыбь. И песок был все таким же песком — сухим, желтым, рассыпчатым и притягательным. Солнце, оно тоже ничуть не изменилось и сверкало с обычным своим постоянством, пряча за гостиницей холодную черную зону, которая мертво и неподвижно раскинулась на подступах к горизонту. Карло с Мареном перестали стучать, чтобы дать пройти аббату и археологу; кроме того, на этот день работа была кончена. Прежде чем продолжать строительство, надо было разрушить часть отеля, но сначала все же вынести тело Баррицоне. Уронив тяжелые кувалды, рабочие медленно побрели к сложенным в штабеля рельсам и шпалам, чтобы подготовить монтаж следующего участка. Хрупкие и грациозные подъемные механизмы, состоявшие из стальных перекладин, вырисовывались над складом материалов и расчерчивали небо черными треугольниками. Рабочие взобрались на насыпь, помогая себе руками, где подъем был слишком крут, и, спустившись по противоположному склону, исчезли с глаз аббата и его спутника. Грыжан и Атанагор вошли в залу гостиницы и прикрыли за собой стеклянную дверь. Внутри стояла духота; запах лекарств струился с лестницы вниз, скапливался у пола, забирался в пустые углы и закоулки. И нигде ни души. Они подняли головы и услышали над потолком приглушенные шаги. Аббат направился к лестнице, собираясь осуществить восхождение; археолог последовал за ним. Тошнотворный запах бил в нос. Атанагор старался не дышать. Они поднялись на второй этаж и, очутившись в коридоре, пошли на голос. Он привел их к комнате, где лежало тело. Аббат и Атанагор постучали и получили разрешение войти. То, что осталось от Баррицоне, лежало в ящике; оно помещалось там без труда, поскольку несчастный случай укоротил итальянца. Макушка прикрывала ему лицо, пряча черты под черной кудрявой шапкой волос. В комнате находился Анжель. Он говорил вслух и замолчал, когда вошли посторонние. — Здравствуйте! — сказал аббат. — Как идут дела? — Да так... — сказал Анжель, пожимая руку археологу. — Мне показалось, вы разговаривали, — сказал аббат. — Я боюсь, что ему скучно, — сказал Анжель. — Вот я и говорю с ним. Может, он не слышит, но все равно ему от этого спокойнее. Он был хорошим парнем. — Прескверная с ним вышла история, — сказал Атанагор. — Вконец обескураживающая. — Да, — сказал Анжель. — Профессор Жуйживьом тоже так считает. Он сжег свой самолет. — Фу-ты ну-ты, эка жалость! — сказал аббат. — А я-то надеялся посмотреть, как он летает. — Это довольно страшное зрелище, — сказал Анжель. — Так, во всяком случае, кажется... — Почему это? — Потому что, в сущности, ничего не видно. Он слишком быстро летает, слышен только звук. — А где профессор? — спросил Атанагор. — Наверху. Он ждет, когда за ним придут. — Зачем придут? — Список больных сравнялся, — объяснил Анжель. — Профессор опасается, что практикант уже не встанет. Сейчас, должно быть, он отрезает ему руку. — Опять какая-нибудь авиамодель? — спросил Грыжан. — Его мотор укусил. В рану сразу попала инфекция, и руку теперь придется отрезать. — Нет, так дело не пойдет, — сказал аббат. — Готов биться об заклад, никто из вас до сих пор не был у отшельника. — Вы правы, — согласился Анжель. — И как же вы намерены жить в таких условиях? Вам предлагают увидеть своими глазами первоклассное святое деяние, которое придаст вам сил, — и никто не хочет на него смотреть... — Просто мы неверующие, — сказал Анжель. — Лично я вообще могу думать только о Рошель. — Я нахожу ее отвратительной, — сказал аббат. — Вот если бы вам удалось заарканить подружку Атанагора!.. А вы тут достаете всех с вашей рыхлой, дебелой бабенкой. Археолог смотрел в окно и не принимал участия в споре. — Я хочу спать с Рошель. Очень хочу, — сказал Анжель. — Я люблю ее с силой, упорством и отчаяньем. Можете смеяться, если вам смешно, но это так. — Да начхать она на вас хотела! — вскричал аббат. — К черту, к дьяволу! Эх, будь я на вашем месте!.. — Я с удовольствием поцелую Бронзу и обниму ее обеими руками, — сказал Анжель, — но я не стану от этого менее несчастным. — О, вы меня выводите из терпения! — сказал аббат. — Ступайте к отшельнику и взгляните на него, мать вашу так! Уверен, что вы начнете смотреть на мир иначе! — Я хочу Рошель. Ей давно уже пора стать моей. Теперь она все больше и больше разваливается. Ее руки приняли няли форму тела моего друга, глаза ее молчат, подбородок обвис, волосы стали жирными. Это правда: она рыхлая. Как тронутый гнилью плод. И пахнет она как тронутый гнилью плод — запахом горячей плоти. И при этом она все так же желанна. — Вы вдаетесь в литературу, — сказал Грыжан. — Подгнивший плод... Плоть... Это что-то тошнотворное. Он весь сочится, он мякнет у вас в пальцах. — Просто он очень зрелый... Он более чем зрелый. С одной стороны он чуть крепче. — Это рассуждения не для вашего возраста. — Возраста не существует. Мне больше нравилось, какая она была раньше. Но на вещи можно смотреть по-разному. — Да откройте же глаза наконец! — сказал аббат. — Я открываю глаза — и вижу, как она каждое утро выходит из его комнаты. Еще вся разверстая, влажная, горячая и липкая после того, что было. И я тоже хочу этого. Мне хочется размазать ее по себе. Она, должно быть, мягкая и податливая, как мастика. — Омерзительнейшая картина, — сказал аббат. — Содом и Гоморра — цветочки по сравнению с этим. Вы великий грешник. — Она, наверное, пахнет как водоросли, киснущие на мелководье под лучами жаркого солнца и уже начинающие разлагаться, — продолжал Анжель. — Я думаю, любить ее, все равно что любить кобылицу — в ней просторно и много глухих закутков, и пахнет потом и немытым телом. Я бы хотел, чтобы она не мылась целый месяц и целый месяц каждый день спала с Анной, до тех пор, пока его от нее не стошнит. И сразу после я бы взял ее себе, еще полную до краев. — Хватит! — оборвал его Грыжан. — Ну и сукин же вы сын! Анжель взглянул на аббата й затрясся. — Вы не понимаете, — сказал он. — Вы так ничего и не поняли. Ведь она совсем пропащая. — Разумеется, а как же может быть иначе! — сказал аббат. — Ну да, и в этом смысле тоже, — сказал Анжель. — Для меня тоже все кончено. — Если бы я мог выдрать вас хорошенько, все бы сложилось совсем иначе, — сказал Грыжан. Археолог повернул к ним голову. — Пойдемте с нами, Анжель, — сказал он. — Пойдемте к отшельнику. Мы прихватим Бронзу и пойдем все вместе. Вам необходимо отвлечься, вам нельзя больше оставаться с Пиппо. Тут все кончено, но не для вас. Анжель провел рукой по лбу и, видимо, немного успокоился. — Я охотно пойду с вами, но надо взять с собой доктора. — За доктором отправимся вместе, — сказал аббат. — Сколько ступенек до чердака? — Шестнадцать, — сказал Анжель. — Шестнадцать, это много. Вполне достаточно трех. Ну, четыре еще куда ни шло. — Аббат достал свои четки. — Прошу прощения, я должен рассчитаться за мое опоздание, — сказал он. — Я вас догоню. |
||
|