"Эшелон" - читать интересную книгу автора (Шкловский Иосиф Самуилович)

остановиться и посетить мемориальный музей Сталина". "К черту культ этого
старого бандита! Поехали дальше", - раздались молодые голоса пассажиров
задней части автобуса. Этого еще не хватало! Неужели придется погибать по
причине доклада тов.Хрущева на ХХ съезде КПСС? "Еще одна жертва культа", -
мелькнула в голове жалкая острота. Помощь пришла от моего соседа справа,
т.е. от Терлецкого. Он энергично поддержал меня (сам, по-видимому, побоялся
быть инициатором - время было смутное и прогноз на будущее развитие событий
никто не решился бы дать). Так как мы с Терлецким были в некотором роде
"старшими товарищами", то наше объединенное желание приобрело как бы
характер приказа, и шофер, не знавший, где в Гори находится мемориальный
музей (это знает каждый грузин, но - о, проклятие - наш шофер был армянин и
Сталина ненавидел), стал расспрашивать дорогу у прохожих - мы уже ехали по
городу. Мои силы были на пределе, я держался только пламенной надеждой на
мемориальный сортир, поэтому медленный дрейф нашего автобуса по узким улицам
родины вождя резал меня без ножа. Теперь я понимаю, что пока мы подъехали к
музею, прошло не более пяти минут, но мне они показались вечностью. Я очень
ясно сознавал, что следующей атаки со стороны низменных органов моего
измученного тела я уже не выдержу.
Автобус остановился перед очень низкой (до пояса) каменной оградой
мемориального музея, и пассажиры высыпали на тротуар. Быстрее всех, конечно,
из машины выскочил я, благо сидел удачно. Потребовались считанные секунды,
чтобы обежать довольно значительную территорию по периметру каменного
забора. По улицам, с четырех сторон окружающим святыню грузинского народа,
оживленно слонялись многочисленные праздные бездельники. Я забыл сказать,
что погода на протяжении моего скорбного пути из Тбилиси в Гори была
солнечная, хотя временами мы пересекали полосы косого дождя. Необходимо еще
сказать об общей планировке музея. Посредине территории под каменным шатром
стоит крохотная лачуга с двумя входными дверьми. Одна вела в убогую комнату
сапожника Джугашвили, вторая - в такие же апартаменты хозяина этой лачуги, у
которого родители Корифея Всех Наук снимали комнатушку. На некотором
расстоянии от этой лачуги высилось довольно безвкусное каменное трехэтажное
здание самого музея.
Теперь я перехожу к кульминации этой трагикомической истории. Обежав
всю территорию мемориала, я к своему ужасу убедился, что то, что я искал и
ради чего я затеял этот идиотский визит к треклятому месту, отсутствует! Я
понял, что все кончено. Свет померк в моих глазах. А через мгновение до меня
дошло, что освещенность действительно сильно уменьшилась. Ибо мой древний
еврейский Бог, Бог Авраама, Исаака и Якова, видя невыносимые мучения сына
избранного им многострадального народа, сотворил чудо. Внезапно полнеба
закрыла чернющая туча и разверзлись хляби. Все это произошло за время,
заведомо меньшее, чем три минуты, которые некогда потребовались Ему для
создания Вселенной.* Только что над горизонтом сияло предвечернее солнце.
Считанные минуты тому назад кругом фланировала праздничная толпа. Затмилось
Солнце, и гуляющих грузин буквально сдуло ветром и смыло дождем. То же
самое, естественно, произошло и с моими спутниками. Короче говоря, чудо было
сработано по традиционному библейскому сценарию!
______________
* См. превосходную книгу Вейнберга "Первые три минуты". Изд-во "Мир", 1981.

И как раз в этот самый момент меня схватил последний, самый свирепый