"Эшелон" - читать интересную книгу автора (Шкловский Иосиф Самуилович)

пользуясь его термином - "образованщине". Как христианин Н.А. понятен и
приемлем для этого писателя; как ученый, до конца преданный своей идее -
глубоко враждебен. Странно - ведь у Солженицына какое-никакое, а все-таки
физико-математическое образование! Что ни говори, а ненависть - ослепляет!


МОЙ ВКЛАД В КРИТИКУ КУЛЬТА ЛИЧНОСТИ

Необычная история, которая сейчас будет рассказана, случилась со мной
ровно 20 лет тому назад. Размышляя о ней в течение длинного ряда последующих
лет, я каждый раз форсированно приходил к таким понятиям, как рок, судьба и
даже божий промысел - понятиям, в обычной жизни чрезвычайно далеким от меня,
так как я занимался и занимаюсь науками физико-математическими. Впрочем,
расскажу по порядку.
Это случилось 15 июня 1961года, когда я поехал на Всесоюзную
конференцию по космическим лучам. Первая половина этой конференции должна
была быть в Боржоми, вторая - в Ереване. Что и говорить, тогда научные
конференции устраивались с размахом... Ехать мне было обязательно -
во-первых, это было здорово интересно в чисто туристическом отношении - я
очень любил бывать в Грузии и Армении, во-вторых, я должен был сделать там
доклад о некоторых астрономических аспектах проблемы происхождения
космических лучей.
Как это часто бывает, накануне отлета из осточертевшей уже Москвы меня
одолевали мелкие, но совершенно неотложные дела. Хотя самолет на Тбилиси
вылетал в 11 часов, в это утро мне надо было заниматься какой-то мутью, так
что я не смог даже позавтракать. Еле успев схватить на улице какие-то
подозрительные пирожки, я чуть было не опоздал на свой рейс и, только когда
застегнулся ремнями в самолетном кресле, вздохнул с облегчением. Дальнейшие
события, однако, показали, что этот вздох облегчения был - увы-
преждевременным... В самолете, кроме меня, на конференцию летело еще
несколько человек, среди них два таких выдающихся деятеля нашей науки как
Понтекорво и Вернов. Именно по этой причине наш рейс особенно торжественно
был встречен грузинскими физиками - членами местного оргкомитета. В
аэропорту уже ожидала "Волга", в которую грузины посадили обоих будущих
академиков, прихватив заодно и меня. Очень скоро мы были на противоположной
аэропорту стороне столицы этой солнечной республики, где около здания
Тбилисского университета уже стояло несколько автобусов и толпились
участники конференции.
Гостеприимные, хотя и незнакомые хозяева предложили мне место в той
самой "Волге", которая доставила нас из аэропорта и которая, не дожидаясь
автобусов, прямо отправлялась в Боржоми. Я, однако, совершенно не выношу
сколь-нибудь длительных контактов с любого вида начальством, поэтому я в по
возможности вежливой форме отклонил это лестное предложение. Я предпочел
ехать в Боржоми "на общих основаниях", в одном из автобусов в компании с
веселыми молодыми физиками. Как я узнал по приезде в Боржоми, мой
демократизм был вознагражден: по дороге к месту конференции "Волга"
перевернулась, и Понтекорво сломал два ребра...
Через два часа я уже сидел в автобусе на очень хорошем месте - сразу же
за водителем, у окна. Рядом со мной сидел давно известный мне профессор
физического факультета МГУ Яков Петрович Терлецкий - личность малоприятная,