"Сократ и мы. Разные очерки на одну и ту же тему" - читать интересную книгу автора (Толстых Валентин Иванович)

определенного характера, определенного типа личности. Что значит быть
готовым к диалогу?
Продолжая свою мысль в прерванной нами цитате, Гегель не без иронии
заметит, что человек даже при самых благоприятных обстоятельствах и самом
превосходном образовании может всегда, всю свою жизнь продолжать успешно
трудиться над своим интеллектуальным и моральным совершенствованием.
Гегель говорит "может", хотя мог бы сказать "должен". Но это "может", так
сказать, с подвохом, ибо подразумевает уже достигнутым (в чем и заключена
скрытая ирония) определенный уровень личностного развития. Речь идет не об
избранных духом и не о высоколобых интеллектуалах, а о каждом человеке. Но
о таком, который отчетливо понимает, что "всегда еще может чему-то
учиться", никогда не полагая свое совершенствование делом завершенным;
который "беспристрастен и к тому же деятелен в многообразных отношениях с
другими людьми"; который не стремится освободиться от этих отношений,
поняв однажды, что "чем разнообразнее отношения, тем разнообразнее
обязанности, и, таким образом, чем проще первые, тем проще и последние..."
[Гегель. Работы разных лет. В 2-х т., г. 1, с. 81.].
Сократ - это и определенный, резко очерченный характер, готовый
вступить в диалогическое партнерство с любым собеседником, с условием, что
разговор будет доведен до конца, не боящийся выслушать любые точки зрения,
если они без хитрости и уловок выражают позицию его оппонентов.
"Сократовским характером"
обладал К. Маркс, блестяще завершивший свой диалог с буржуазной
политэкономией, историографией и философией созданием "Капитала" - образца
честнейшей полемики и подлинно научного добывания истины. "Сократовский
характер" жил в В. И. Ленине, когда он, уверенный в правоте марксизма,
смело вступил на "чужую территорию" эмпириокритиков, борясь не с цитатами,
а с сущностью проповедуемых ими идей.
По словам К. Маркса, Сократ "не замыкается в себя, он носитель не
божеского, а человеческого образа; Сократ оказывается не таинственным, а
ясным и светлым, не пророком, а общительным человеком" [Маркс К., Энгельс
Ф Соч., т. 40, с. 57.]. В этой емкой характеристике, точнее, даже не в
характеристике, которая предполагает перечисление заслуг, достоинств,
моральных качеств человека, чтобы стало ясно, о ком идет речь, а в
вылепленном словесно пластическом образе передано величие и цельность
феноменальной личности. Сократ - "не бог и не герой", он живой, ясный,
светлый, общительный... Почти обыденными словами - и это подчеркнуто
отрицанием обозначений, созданных, видимо, лишь для того, чтобы живое и
живых превращать в легенду ("не пророк", "не таинственный"), - К. Маркс
освобождает образ реального Сократа от котурн и маски, естественных на
сцене древнегреческого театра и пустых, никчемных на ристалище живой
человеческой истории. Великая историческая личность не нуждается в
искусственном возвышении, в "ореоле вокруг головы", она значительна и
интересна сама по себе.
В отличие от Маркса, Гегель достаточно подробно излагает "биографию"
Сократа, получая видимое удовольствие от возможности на столь ярком
примере показать, что философы отнюдь не "схимники" и не "кабинетные
ученые", далекие от земных дел, забот и страстей, что у настоящего
философа общественное и личное, жизненная судьба и отстаиваемые им
принципы находятся в единстве, составляют нечто цельное. В юности Сократ