"Реальность чуда. О книгах Марины и Сергея Дяченко. Монография. Научно-популярное издание" - читать интересную книгу автора (Назаренко Михаил)

отличие от научного, документального знания, - является фантастикой. Потому
как обязательно содержит личностный компонент, скол авторского "я" - а он-то
и извращает истину, одновременно делая ее волнующей, царапающей наше
подсознание, вызывая сочувствие и со-мыслие. Нет литературы фантастической
или реалистической - есть хорошая и плохая. Все эти деления на виды, жанры,
поджанры - чисто условная вещь. Многие наши произведения, ту же "Пещеру",
скажем, или "Долину Совести", одни люди относят к "мейнстриму", а другие
объявляют фантастикой, да еще "коммерческой"...
Марина: - В детстве ты мечтал о каких-нибудь экстремальных профессиях?
Пожарник, или подводник, или пилот?
Сергей: - Прежде всего я был красным командиром в борьбе с фашистскими
супостатами. Или партизаном. Это не мечта - это была жизнь, тяжелая и
изнурительная. Из дощечек вырезались пистолеты, автоматы, палки становились
мечами и шашками. Целыми днями мы сражались друг с другом - во дворе, в
подвалах, на лестницах, устраивали засады, подрывы машин и крушения поездов.
Синяки, побитые окна, взрывы (вместо петард тогда использовалась сера от
спичек: натолчешь ее в головку ключа, гвоздиком об стенку хрясь - и такой
"бах" в вечерней тиши)! А еще - тюлька в почтовые ящики, разные рисунки в
парадных, водные бомбы с верхних этажей на головы врагов... Я был не только
предводителем - вдохновителем священной борьбы. Ох, и попадало мне! Но во
имя благородной цели приходилось терпеть.
Как стал взрослее, как побывал на Черном море, так заболел
морями-океанами. Но не моряцкой профессией, а исследованием подводного мира.
Тогда как раз произошло внедрение акваланга в психологию жизни, на смену
мифическому капитану Немо пришел другой француз - капитан Кусто, я, на свою
беду, увидел его фильмы "В мире безмолвия" и "Голубой континент" - и пропал.
Хорошо плавал, освоил акваланг, подводное многоборье, стал спортсменом,
участником многих подводных экспедиций, в том числе уникальных. Особенно
яркие впечатления - от Тихого океана, Командорских островов, где я плавал с
морскими львами. Все люди произошли от обезьян, а я, видимо, от этих самых
морских львов - внешне таких ленивых, толстых, флегматично-агрессивных (вы
бы видели схватки за территорию или самок!), но совершенно преображающихся в
своей стихии: там они теряют вес, игривы, стремительны, мудры... Мы
чувствовали себя первооткрывателями - никто до нас не отваживался плавать на
таких глубинах в районе лежбищ львов. Во мне и сейчас живут эти
воспоминания. Не знаю, сможет ли человечество в обозримые десятилетия
погулять на Марсе: я уже там был.12

Марина

- Я помню себя с грудничкового возраста - это очень помогает, между
прочим, во взрослой жизни и в общении с дочерью. Вот сейчас мы переехали
жить в Академгородок, где мы с родителями обитали до моего пятилетия. Так
там до сих пор стоят вдоль улицы Семашко кирпичные декоративные стеночки с
окошками-прорезями - помню, некоторые из них были для меня доступны, но
большая часть - нет, слишком высоко... Мы в свободное время стараемся
выезжать в Пущу-Водицу - она совсем рядом. Может быть, для Анастасии
Сергеевны Пуща когда-нибудь станет тем, чем стала для Сережи Украинка.13
Мне кажется, все мы выросли примерно на одних и тех же книгах. Очень
хороших, надо сказать. "Три мушкетера" я прочла во втором классе, "Трудно