"Порнократия. Сборник статей" - читать интересную книгу автора (Поляков Юрий Михайлович, Предисловие...)

"интеллигенцией", сегодня зависит очень мало: слишком низок нравственный, да
и социальный авторитет. Сами виноваты: нельзя в одних случаях целовать броню
танков, а в других - плевать на ту же броню в зависимости от того, какую
политическую задачу эти танки выполняют. За танки в Чечне пусть
вольнолюбивый Кавказ благодарит тех, кто призывал "добить гадину" на
набережной Москвы-реки.
Но есть и еще один аспект: "опустить", как выражаются в местах не столь
отдаленных, интеллигенцию независимо от ее взглядов, уверен, решили
совершенно сознательно. Укрепившейся власти не нужны властители дум, ей
нужна идеологическая обслуга. И обратите внимание - в самом беспомощном
положении люди умственного труда оказывались при самых интеллигентных
правительствах. Самоуверенный образованец, дорвавшийся до рычагов, - это та
еще штучка! Для Горбачева и Ельцина, например, Солженицын - это все-таки
Солженицын, а для писучего Гайдара, сына и внука писателей, он всего лишь
старый ворчун, проспавший свой выход в грандиозном шоу под названием
"Возрождение России". Это, кстати, и было продемонстрировано во время
выступления автора "Архипелага" в Думе.
Реализм сегодня не в чести не только в политике, но и в искусстве.
Вспомните, чем больше лютовала цензура, тем выше в прежние годы мы ценили
произведения, которые несли в себе помимо чисто художественных моментов и
честный анализ происходящих в обществе процессов. Любопытно, что реализм был
пасынком и после
Октябрьской революции. Это понятно: реализм дает оценку мироустройству
на языке, понятном всему обществу, а не узкому слою посвященных, в тех
редких случаях, когда есть во что посвящать. Недавно я беседовал с одним
"новым русским" и сослался на книгу Юрия Трифонова. "А кто это?" - спросил
он...
Совершенно не случайно оставленное государством без призора воспитание
творческой молодежи сегодня взяли на себя различные, в основном зарубежные,
фонды, отмечающие своей благосклонностью и премиями, как правило, наименее
сориентированных на социальную проблематику и на национальные ценности
авторов. Идеал - текст, чье влияние на умы ограничивается участниками
семинара при кафедре русистики.
В том же ряду и оскудение мощнейшей прежде традиции журнальной
литературы в России. Лишившись государственной поддержки, стремительно
дорожая, журналы независимо от направления теряют своих столь же
стремительно нищающих подписчиков. Одновременно рынок заваливается ярко
изданным и сравнительно недорогим западным чтивом. Лет семь назад я спросил
у британского филолога, известен ли ему Дж. Олдридж, любимец советских
издательств. После длительного раздумья он все же вспомнил это имя. Когда
недавно я назвал тому же профессору несколько наиболее часто встречаемых на
наших прилавках имен его соотечественников, он ответил, что таких писателей
просто нет в природе, во всяком случае он, специалист, о них никогда не
слышал... Традиция серьезного чтения - это национальное достояние,
вырабатываемое веками, но теряется оно очень быстро. От чтения, которое учит
думать, мы стремительно скатываемся к чтению, которое отучивает думать.
Между прочим, гоголевский Петрушка тоже много читал!
Полагаю, все эти явления вписываются в тот процесс угрожающего
разгосударствления страны, каковой последнее время стал беспокоить и саму
правящую верхушку, сообразившую: править-то скоро будет нечем. Правда, они