"История советской фантастики" - читать интересную книгу автора (Кац Рустам Святославович)

ожидания, а результаты его оказались еще более непредсказуемыми, чем это
можно было бы себе представить.
Сам Кургузов, незадолго до 17 августа 1934 года, спровоцировал "утечку
информации" из Оргкомитета, а за неделю от открытия Гронский даже выступил
перед писателями Москвы с основной программой будущего форума почти
официально. Основываясь на этих сведениях и зная, как примерно проходят
рутинные заседания того же Оргкомитета, каждый в меру любознательный
писатель столицы или Ленинграда мог с большей или меньшей долей уверенности
догадываться о будущем ходе и основных перипетиях съезда. Казалось бы, не
произойдет ничего экстраординарного. Алексей Максимович сделает доклад "об
основных направлениях литературной политики". В прениях обещали быть
интересными речь Олеши о своей внутренней писательской эволюции, а 1ткже
полемическое выступление Эренбурга с критикой "бригадного метода" в
литературе (все последующие ораторы стали были бы сочувствовать
"перековавшемуся" интеллигенту Олеше и горячо спорить с недораскаянным
Эренбургом). Могли оказаться любопытными доклад Радека о зарубежной
литературе (его обязаны были поддержать выступления приехавших на форум
западных прогрессивных писателей) и доклад Бухарина о поэзии (Николай
Иванович, по всеобщему предположению, собирался высмеять Демьяна Бедного,и,
как всегда, дать высокую оценку Пастернаку - что опять-таки вызвало бы
горячие возражения Суркова, Кирсанова и, конечно, самого оскорбленного
Д.Бедного). Доклад Молотова о фантастике и Кирпотина о драматургии не
обещали быть особенно интересными: предсовнаркома считался не очень хорошим
оратором и в литературе, которую ему поручили "курировать", разбирался
посредственно; что касается драматургии, то съезд собирался в межсезонье,
когда предмета для разговора, по сути, не было (кроме дежурных филиппик по
поводу белогвардейцев во МХАТе - спектакль "Дни Турбиных" - ничего нельзя
было бы ожидать). По окончании всех прений должны были быть оглашены
приветственные телеграммы Сталину и правительству и выбраны рабочие органы
нового писательского объединения. После чего съезд должен был бы
торжественно закрыться. Называли даже точную дату закрытия - 1 сентября.
Съезд и вправду закрылся в этот день. Что до остального, то, хотя многие
предположения и оправдались, никто не предвидел главного...
Первое же выступление на съезде - "установочный" доклад Горького -
оказался для многих необычным. Уже во вступлении советского классика и
признанного основоположника главного творческого метода советских писателей
стало кренить в неожиданную сторону. "Для нашей литературы, которая обеими
ногами стоит на твердой материалистической основе, не может быть чужда
романтика - романтика нового типа... - доказывал Горький. - Наша партия
была сильна тем, что она соединяла и соединяет сугубую деловитость и
практичность с широкой перспективой, с постоянным устремлением вперед, с
борьбой за построение коммунистического общества! Это не будет утопией, ибо
наше завтра подготовляется планомерной сознательной работой уже сегодня".
Такое смещение акцента в сторону приоритета романтического научного вымысла
поначалу даже не особенно насторожило присутствующих, которые посчитали эти
тезисы обыкновенным старческим чудачеством, если угодно, ностальгической
данью памяти своему собственному творчеству периода "Старухи Изергиль". Но
Горький этими пассажами не ограничился. Он вдруг стремительно совершил
экскурс в далекую историю. "Уже в глубокой древности, - отмечал он, - люди
мечтали о возможности летать по воздуху, - об этом говорят нам легенды о