"История советской фантастики" - читать интересную книгу автора (Кац Рустам Святославович)

влюбляется в туземку Эл-ли. Причем, если первое дело дается передовому
рабочему с "Электросилы" без труда, то с аборигенкой ему еще предстоит
помучиться: бедняжка любит Глебова, однако поначалу находится в плену
частнособственнических инстинктов и не желает переходить в коммуну. Правда,
"перековка" Эл-ли в итоге все-таки происходит. Обнаружив, как весело и
счастливо живут илловцы в организованном Глебовом колхозе, она, скрепя
сердце, уступает его горячим просьбам.
Для полноты картины не хватало только классовых врагов, а потому во
второй части романа (примерно на двухсотой странице) являются и они. Тут
автор проявил некую толику странной фантазии. Оказалось, что антропоморфны
у Шпаковского только "положительные" селениты, а отрицательные, враги
коммуны, внешне напоминают огромных разумных рептилий, слегка уменьшенных
динозавров из учебника зоологии. Логично было бы задаться вопросом, на
каких же основах сосуществовали до прилета Глебова и, естественно, до
колхоза обе эти расы лунян, и почему факт обобществления земли и скота
одними стал причиной кровной обиды других. Но Шпаковский и не замечал таких
мелочей. Его выдумка позволила отличать "классовых врагов" от трудолюбивых
лунитов-колхозников невооруженным взглядом, а заодно делала наглядным чисто
газетный штамп насчет "звериного оскала кулачества". Очевидно, что
"классовая борьба", по Шпаковскому, превращалась в геноцид чистейшей воды:
один разумный вид жителей Луны "искоренял", во имя неких довольно
абстрактных (да еще и привнесенных Бог знает откуда) идей, другой разумный
вид. И все это - под лозунгом "построения светлого будущего"! Если бы не
изнурительная серьезность, с какой Шпаковский нагромождал свои жестокие
выдумки, можно было бы даже предположить, что "Вспашка" - необычайно злой и
остроумный памфлет и на "коллективизацию", и на всю пропагандистскую
литературу о ней. (Кстати говоря, на Западе, где "Вспашку" оперативно
перевели уже в 1935 году, многие и полагали роман закамуфлированной смелой
сатирой на сталинский режим; Джордж Оруэлл вспоминал, что свою "Ферму
животных" он написал не без влияния романа Ник.Шпаковского.) В принципе,
пародийным сегодня выглядит даже название романа, ибо всерьез представить
мертвый лунный грунт в качестве объекта вспашки и сева, даже сильно
напрягшись, невозможно. Сам же Ник.Шпаковский видел в своем названии,
напротив, нечто глубоко символичное - первая борозда, проведенная
трактором, знаменовала для автора явную победу "светлых" сил над
"темными"...
Несмотря на то, что критика высказалась о романе очень и очень
благожелательно, большинство авторитетных и уважающих себя представителей
критического "цеха" (Бахметьев, Горбунов, Полонский, Кирпотин, Субоцкий и
ряд других) предпочли промолчать: явно плыть "против течения" они не
собирались, но одновременно не считали нужным лишний раз откровенно
лукавить. Некоторые из них втайне определенные надежды связывали с
предстоящим съездом писателей. Им казалось, что роспуск РАППа,
проповедовавшего жесткую дилемму "союзник или враг", есть явление
обнадеживающее. Кое-кто даже наивно полагал Кургузова калифом на час,
временной и случайной фигурой, ненадолго возвысившейся только по причине
недостаточной адаптации Горького (который сравнительно недавно вернулся
из-за границы) к условиям советской страны.
Они, разумеется, глубоко заблуждались.
Собственно говоря, I Съезд писателей СССР обманул очень многие