"История советской фантастики" - читать интересную книгу автора (Кац Рустам Святославович)

пересеченная черной рукояткой молота. Вид эмблемы, чрезвычайно напоминающей
официальный герб Советской Республики, заставил некоторых руково дителей
группировок сразу же скорректировать свои позиции. Состав уже первого
номера "Селены" оказался достаточно впечатляющим. Открывала книжку
небольшая внятная статья Лежнева "О текущем моменте в области
литературно-художественной фантастики", а завершала альманах статья
профессора-астронома Владимира Поплавского "Что обязан знать пролетарий о
Луне". Между этими двумя статьями помещалась поэма С.Обрадовича "Вверх
дном!", повесть "Лунный календарь" Сергея Самобытника, подборка
"космических" рассказов В.Есипова, С.Перова, А.Беляева, Всемира Ковалича и
других, две новые новеллы Герберта Уэллса с большим послесловием Евгения
Замятина. (Через несколько месяцев отдельная брошюра Замятина об Уэллсе
выйдет в петроградском издательстве "Эпоха", однако симптоматично, что
опытный и разборчивый Замятин, не раздумывая, отдал первый вариант своей
работы в никому не известный тогда альманах: Лежнев умел убеждать...)
К моменту выхода в свет второго выпуска "Селены" новое литературное
объединение оказалось буквалвно завалено предложениями о сотрудничестве -
как со стороны признанных писателей, так и от новичков. Опубликовать в
"Селене" действительно талантливую рукопись было совсем не сложно, зато
отбор поступавших в "КС" Лежнев сделал предельно жестким. В интервью
"Кузнице" (1922 год) руководитель "селенитов" объяснял свою позицию так:
"Правда, из 23 заявок поэтов и писателей о желании вступить в объединение
фантастов было удовлетворено в этом полугодии 3 или 4, зато члены нашей
группы могут подчеркнуть, что они не подвергались и не подвергаются,
благодаря такому "сектантству", разлагающему влиянию
народнически-интеллигентской идеологии..." Лежнев, разумеется,
мистифицировал доверчивых читателей "органа пролетарских писателей, издания
литературного отдела Наркомпроса": рост рядов "селенитов" был ограничен
отнюдь не поэтому. Действительными членами становились, как правило, либо
литераторы безоговорочно талантливые (на взгляд Лежнева), либо "полезные"
фантасты - то есть, те авторы, которые совмещали свои писания со службой в
госучреждениях, в солидных редакциях и издательствах. Позиция эта выглядела
довольно циничной, но позволяла "Красным Селенитам" приобрести определенную
поддержку в различных кругах - что, на первом этапе, было весьма
существенно. Именно по этой причине в "КС" были приняты Влад.Полетаев и
Натан Авербах (брат Леопольда), Керженцев и Солин, но не были приняты
Катаев и Добычин, Макаров и Буданцев, Осипов и Минич. Драматичной оказалась
история с приемом Андрея Платонова. Казалось, после "Лунной бомбы" он будет
не только принят в действительные члены, но и введен в правление. К
сожалению, испортил все нелепый случай. Ветеран гражданской войны,
харьковский поэт Петр Крестоголовченко, тоже претендент в "Красные
Селениты" (не имевший, однако, никаких шансов), неожиданно заявил Лежневу,
что в повести Платонова содержится явный пасквиль на самого
Крестоголовченко и что имя и фамилия главного героя, изобретателя-убийцы
Петера Крейцкопфа, только, мол, подтверждает это. Крестоголовченко так
упорствовал, что Лежнев вынужден был перенести на неделю обсуждение
кандидатуры автора "Лунной бомбы" - "до выяснения всех обстоятельств..."
Само собой разумеется, Платонов воспринял этот шаг необычайно болезненно и
демонстративно забрал свое заявление. В дальнейшем его отношения с Лежневым
наладились, он даже напечатал в 8-м выпуске "Селены" вторую часть своего