"«Я любил свой народ, свою страну...»" - читать интересную книгу автора (Миронов Георгий, Миронов Леонид, Кони А.Ф....)

выдающаяся кандидатская работа в 1-м томе "Приложения к Московским
университетским известиям" (издание, похожее на нынешние "Ученые
записки"), она обратила на себя внимание не одних специалистов. Ею
заинтересовалось министерство народного просвещения - после того, как
цензурное ведомство усмотрело в диссертации нежелательные мысли и особенно
- выводы, а затем "дело" легло на стол к министру внутренних дел Валуеву.
"Власть не может требовать уважения к закону, когда сама его не уважает",
- цитировал цензор и как посягательство на незыблемые устои власти со
стороны диссертанта приводил одно из "крамольных"
мест: "Граждане вправе отвечать на ее требования: "врачу, исцелися сам"
[Анатолий Федорович Кони. 1844 - 1924. Юбилейный сборник. - Л., 1925.-С.
76-77]
Чеканные, хотя и несколько тяжеловесные, характерные для Кони обороты -
он сохранил их навсегда - привели в ужас чиновника-доносителя:
"...Употребление личных сил может быть допущено только при отсутствии
помощи со стороны общественной власти..." "Народ, правительство которого
стремится нарушить его государственное устройство, имеет в силу правового
основания необходимой обороны право революции, право восстания" [Кони А.
Ф. О праве необходимой обороны: Приложение к Московским университетским
известиям. - М., 1865. - Т. 1. - С. 205, 294.].
И это пишет человек, которого мы привычно окрестили в свое время
полубранной кличкой "либерал"!
У 22-летнего диссертанта - черным по белому: "Очевидно, что необходимая
оборона, как сопротивление действиям общественной власти, может быть
только в случае явного противодействия закону". Анатолий Кони еще не
служит, еще не чиновник, он едва отошел от "вольного сословия" студента.
Но какая цепкая связь этой мысли и действий судьи через 12 лет: Треневым
грубо нарушен закон - виновна ли Засулич, вышедшая с револьвером, как
символ сопротивления беззаконию, господа присяжные?
Да, конечно, служа закону, Кони служил строю, несчетное число раз
допускавшему нарушение им же декларируемого закона. Но каждый раз защищая
интересы человека из народа, из общества, Кони занимал позицию не просто
блюстителя закона - он, отстаивая достоинство простого человека, призывая
видеть в нем личность, действовал с общедемократических позиций - и
нередко демократ в нем побеждал либерала.
Неуклонно следуя закону, судья или прокурор Кони глубоко вникал в
психологию провинившегося человека, всегда видел в нем не отвлеченную
фигуру, к коей необходимо применить ту или иную статью Уложения о
наказаниях, а "душу живу", тщательно анализировал все за и против, с
последовательным гуманизмом и бесстрашием отстаивал право человека в тех
случаях, когда оно попиралось.
Однако всегда был непримирим к заведомым и бесстыдным закононарушителям.
Когда прокурор Кони принимался "распутывать" дело представителя
определенного сословия, почему-то обижалось все сословие. Петербургский
гильдейный купец миллионер Овсянников поджег собственную фабрику в
корыстных целях и получил "при содействии Кони" сибирскую каторгу -
затаили недоброе на неподкупного прокурора уверенные в силе золота
толстосумы.
Осуждена игуменья Митрофания - недовольна церковь.
Спустя двадцать лет полиция обвиняет крестьян-вотяков села Старый