"Тринадцать часов" - читать интересную книгу автора (Мейер Деон)

19

Без девятнадцати четыре по восточному поясному времени США, которое на четыре часа отстает от гринвичского и на семь от кейптаунского, Билл Андерсон сидел перед ноутбуком и искал в Интернете все, что только можно, о ЮАР. Его жена Джесс сидела сзади, на диване, вытянув ноги и закутавшись в одеяло. От резкого телефонного звонка она вздрогнула.

Трубку снял Билл.

— Билл Андерсон. — В его голосе слышалась тревога.

— Здравствуйте, мистер Андерсон, меня зовут Дэн Бёртон. Я генеральный консул США в Кейптауне. — Несмотря на разделяющее их огромное расстояние, слышно было прекрасно. — Я разделяю ваши чувства…

— Спасибо, сэр.

— Кто это? — спросила Джесс Андерсон, подходя ближе к мужу. Он накрыл рукой микрофон и прошептал:

— Наш генконсул в Кейптауне. — Билл отнял трубку от уха, чтобы жене тоже было слышно.

— Я только что беседовал и с начальником полиции ЮАР, и с начальником уголовного розыска Западного Кейпа. Хотя они пока не нашли Рейчел…

Джесс Андерсон всхлипнула, и муж положил руку ей на плечи. Оба слушали.

— …меня заверили в том, что приложат все усилия к ее поискам. К операции привлекли всех, кого только можно. Они не сомневаются: вашу дочь скоро найдут…

— Спасибо, сэр…

— Далее. Единственная причина, по которой посол еще не звонит вам лично, заключается в том, что сейчас он находится в отъезде в провинции Лимпопо. Но все дела, входящие в сферу интересов США в консульском округе Кейптаун, находятся в моей компетенции. Я постоянно поддерживаю связь с южноафриканским руководством, как на уровне провинции, так и на федеральном уровне…

— Мистер Бёртон…

— Просто Дэн.

— Больше всего нас беспокоят слова Рейчел насчет полиции!

— Какие слова?

— Она сказала: «В полицию идти нельзя».

Генеральный консул некоторое время молчал. Потом он спросил:

— Она объяснила, почему?

— Нет, у нее не было времени. Она вдруг воскликнула: «Они уже здесь!» — а потом я услышал какой-то шум…

— Она сказала, что полиция уже приехала?

— Нет… Не знаю… Она сказала: «Они уже здесь, пожалуйста, помоги мне»… Но ее слова насчет полиции… Я не вполне уверен, но у меня создалось впечатление, что тамошним полицейским она не доверяет. К тому же сейчас я изучаю интернет-сайты. Оказывается, начальника южноафриканской полиции обвиняют в коррупции и дискредитации системы правосудия…

— О господи! — вскричала Джесс, глядя на монитор компьютера.

— Что ж… — Генеральный консул помолчал. — Мистер Андерсон, понимаю, о чем вы думаете, но у меня имеются все основания полагать, что стражи порядка в Кейптауне — люди в высшей степени компетентные и достойные доверия. После нашего разговора я сразу же перезвоню начальнику полиции, чтобы получить ответы на ваши вопросы… А пока я взял на себя смелость сообщить ваш телефонный номер тамошним властям. Комиссар заверил меня, что сотрудник, ведущий расследование, перезвонит вам, как только сможет, и постоянно будет держать вас в курсе событий… Его фамилия… вроде бы Хризел, инспектор Бенни Хризел.

— Спроси про Эрин, — прошептала Джесс Андерсон.

— Мистер Бёртон, а что Эрин Рассел… про нее есть какие-то новости?

— С величайшей скорбью вынужден сообщить, мистер Андерсон, что вчера ночью мисс Рассел убили…

Одеяло соскользнуло с плеч Джесс Андерсон. Она положила руки на плечи мужу, уткнулась лицом ему в грудь и разрыдалась.

Инспектор Мбали Калени сообщила сопровождающим ее полицейским, что ресторан Карлуччи следует считать местом преступления. Она распорядилась обнести весь прилегающий квартал заградительной лентой. Всех посетителей и служащих ресторана согнали во внутренний дворик. Двое констеблей переписывали их фамилии и адреса и наскоро опрашивали.

Сержанта она отправила звонить в экспертно-криминалистическую лабораторию. Пусть пришлют экспертов для дактилоскопической экспертизы. Необходимо осмотреть парадную дверь и дверь черного хода. Молодого человека в фартуке, который видел, как все было, она отправила вместе с одним из констеблей на патрульной машине в участок «Каледон-сквер», чтобы тот помог составить фоторобот преследователей. Молодой человек сказал, что не может уехать, так как ресторан на его попечении. Мбали Калени спросила, не может ли он вызвать кого-то на замену. Молодой человек ответил, что постарается.

— Поторопитесь! — властно приказала Калени. — У нас нет времени.

— А машину вы нашли? — спросил он. — Проверили номер?

— Какой номер?

— Номерной знак «лендровера». Я частично запомнил его и передал вашим сотрудникам, которые сюда приезжали.

— Сейчас проверю.

Прежде чем отпустить молодого человека, Мбали Калени попросила его еще раз показать, куда именно побежала девушка и те, кто за ней гнались. Он указал нужное направление кивком, но Мбали подняла пухлую ручку и покачала головой:

— Нет, идемте со мной. Покажете все как было.

Она надела спортивные темные очки фирмы «Адидас» и зашагала впереди него на угол Аппер-Ориндж и Белмонт-стрит. Молодой человек показал в направлении центра города.

— Мне нужно убедиться наверняка. Вы видели, что она побежала туда?

— Нет, я же сказал. Я не видел, чтобы она бежала в другом направлении, вот и решил, что она, наверное, побежала по Аппер-Ориндж. Ее преследователи вернулись назад через магазин, оттолкнули меня, выбежали на угол, а потом вскочили в свой «лендровер». Потом они тоже поехали в том направлении.

— Они были молодые?

— Да.

— Что значит «молодые»?

— Ну, не знаю. Лет двадцати с чем-то…

— Крепкие, сильные?

— Да.

Инспектор Калени кивнула и показала собеседнику жестом, что он свободен. Она подозвала к себе сержанта, который приезжал сюда раньше и записывал показания. Тот подтвердил, что передал дежурным по рации номер «лендровера».

— Звоните в дежурную часть! Спросите, что им удалось выяснить.

Сержант кивнул и подошел к патрульной машине.

Инспектор Калени оглядела улицу.

Зачем они вернулись к «лендроверу»? Двое молодых людей с двух часов ночи преследуют девушку. Их жертва наверняка устала, выбилась из сил. Но они не побежали за ней, а вернулись к машине. Бессмысленно как-то.

Инспектор Калени вытерла пот со лба, поправила ремень своей большой сумки и подбоченилась. Она не видела, что стоявшие сзади констебли следят за ней, хихикают и перешептываются, прикрыв рты руками.

Мбали медленно поворачивалась, оглядывая все улицы в окрестностях. Снова вытерла лоб.

Они потеряли ее из виду, вот в чем дело. Если бы они ее видели, то обязательно погнались бы за ней бегом. А жертва скрылась. Вот почему они сели в машину.

Калени окликнула двух молодых констеблей, стоявших у машины.

— Эй, вы! — Она ткнула в них пальцем. — А ну, идите сюда!

Молодые люди подошли, смущенно улыбаясь. Калени велела им выйти из ресторана черным ходом, дойти до деревянной двери, которая по-прежнему была заперта на задвижку.

— Только ничего не трогайте!

— Есть, инспектор!

— Когда я скажу: «Марш!» — выбегите через магазин. Бегите через парадную дверь, пока не увидите меня. Спросите парня в фартуке, куда точно они побежали, и бегите точно так же. Поняли?

— Да, инспектор.

— Хорошо. Приготовились!

Калени обошла дом снаружи и приблизилась к деревянной двери. Вскоре с той стороны послышались шаги констеблей на аллейке.

— Вы у самой двери?

— Да.

— Ничего не трогайте! — Калени посмотрела на часы, дождалась, пока секундная стрелка приблизится к отметке «12».

— Готовы?

— Да!

— По моему сигналу… — Она сосчитала от пяти до одного и рявкнула: — Марш!

Констебли рванули в противоположном направлении; шаги гулко отдавались от стен ресторана. Калени следила за стрелкой: пять, десять, пятнадцать, двадцать секунд… И тут двое констеблей завернули за угол. Чтобы добраться до нее, им понадобилось двадцать четыре секунды.

— Ладно. А сейчас бегите по улице вон туда как можно быстрее.

Запыхавшиеся, но старательные констебли посмотрели на нее и рванули с места.

— Нет, погодите!

Они остановились и обернулись. Больше они не улыбались.

— Я еще раз скажу: «Марш!» — сказала инспектор Калени, не сводя взгляда с часов. Дождавшись, пока секундная стрелка снова сделает полный круг, она произвела обратный отсчет и скомандовала: — Марш!

Констебли рванули с места; она поглядывала то на них, то на часы. Молодой человек сказал, что преследователи оттолкнули его. Надо добавить секунду или две. Возможно, они выбежали на улицу и не поняли, куда убежала девушка, остановились, посмотрели направо, налево… Еще две-три секунды.

Проверив, где оказались констебли через двадцать четыре и тридцать секунд, она закричала:

— Хватит!

Но констебли ее не слышали и продолжали бежать. Двое полицейских в форме во всю прыть неслись вниз по длинной улице.

— Эй! — закричала она, и снова безрезультатно.

— Вот болваны, — пробормотала инспектор Калени и сама зашагала по улице, не сводя взгляда с того места, где оказались ее помощники через тридцать секунд.

Рейчел Андерсон слушала вой сирен. Машины неслись всего в двадцати метрах от зарослей бугенвиллеи, в которых она пряталась. Явились за ней, ведь тот молодой человек из ресторана наверняка вызвал полицию. Первая машина остановилась совсем рядом, на углу.

Рейчел затаилась. Она успела вытащить все колючки, но царапины ужасно саднили. Дыхание восстановилось, в прохладе высох пот. Нет, нет, ее не увидят — даже если пройдут по улице, даже если заскочат в сад.

Она выждет до тех пор, пока они не закончат искать. Пока не уедут. Тогда она решит, что делать.

Мбали Калени дошла до перекрестка Аппер-Ориндж и Александра-стрит. Приблизительно здесь ее помощники были через двадцать четыре секунды. Она медленно побрела через дорогу.

Должно быть, девушка повернула сюда, налево, на Александра-стрит. Вот почему преследователи ее не увидели.

Что-то не сходится.

Калени оглядела улицу. Александра-стрит поднимается в гору. Девушка очень устала. Наверху, на Львиной голове, ее видели очень рано — еще не было шести утра. В начале одиннадцатого беглянка очутилась здесь, в Ораньезихте. Она проделала долгий путь. Правда, она двигалась под гору, в центр города. Зачем она повернула сюда, на улицу, которая уводит в противоположную от центра сторону? К тому же усталому человеку подниматься в гору сущий ад.

Но если ты очень боишься и преследователи гонятся за тобой по пятам…

Погруженная в собственные мысли, Калени положила руку на невысокий белый заборчик, за которым стоял единственный с этой стороны улицы одноэтажный особняк в викторианском стиле. Вдали показались два ее горе-помощника. Чему они так радуются, интересно знать?

В квартале отсюда — парк и водохранилище. Если принять за отправную точку ресторан Карлуччи, бежать туда секунд сорок, а то и больше. Хотя… едва ли можно ожидать от усталой, измученной Рейчел Андерсон таких же результатов, как от двух крепких, спортивных констеблей. Значит, девушка, скорее всего, свернула сюда. Или…

Калени оглядела викторианский особняк, посмотрела на заборчик. Все остальные дома на улице скрыты за высоченными бетонными или кирпичными стенами. Значит… Единственный вариант.

Калени заглянула в палисадник и вдруг заметила, что цветы на ближней к забору клумбе примяты. И на земле широкая полоса, как будто кто-то пропахал ее животом. Она сняла темные очки и увидела отпечатки ладоней и следы ног. Следы вели к травяному газону. Калени на глаз прикинула расстояние между заборчиком и следами. Где упадет человек, неудачно перескочивший через забор?

Она зашагала вдоль ограды и, увидев калитку, затрусила к ней — нелепая кургузая фигура с сумкой через плечо, пистолетом на бедре и темными очками в руке.

— Оказывается, я для нее недостаточно белый, — заявил Франсман Деккер, когда Гриссел закончил разговаривать с Вуси.

— Что?! — удивился Гриссел, еще не отошедший после телефонного разговора. — Извини, Франсман, у меня еще четыре сообщения… — Он снова поднес трубку к уху. — Для кого — для Мелинды? — уточнил он.

— «Не могу рассказывать о таком мужчине», — тонким голосом передразнил Деккер.

— Сейчас, сейчас… — Гриссел слушал голосовое сообщение. — Это Джон Африка.

Деккер прошел два шага по коридору и остановился.

— Все дело в том, что я цветной. Поганая ханжа, а еще распевают духовные гимны! — Он покачал головой.

— Снова Джон Африка… — Гриссел тоже покачал головой.

— Уж такие все из себя христиане, — продолжал Деккер.

— Придется перезвонить комиссару, — словно извиняясь, сказал Гриссел. — Та девушка… Она звонила отцу в Америку… Комиссар, это Бенни…

Деккер остановился у двери студии, положил на дверь ладонь, оперся о дверь и склонил голову.

Гриссел то и дело повторял «Да, сэр» и «Нет, сэр». Наконец он произнес:

— Еду. Скоро буду там. — Он снова выключил телефон и обратился к Деккеру: — Значит, она не хочет говорить с тобой, потому что ты — цветной?

— Она не сознается, но, по-моему, дело именно в этом.

— Наплюй. У нее есть выбор: или пригласить адвоката, или требовать, чтобы при допросе присутствовала женщина.

— Вот сам ей и скажи.

— Именно это я и собираюсь сделать, — сказал Гриссел.

И тут погас свет.