"Мой избранник" - читать интересную книгу автора (Бертрам Лавиния)4Саманта вспыхнула. У них еще не было случая поговорить о несостоявшейся первой брачной ночи. Она решила, что Джо даже рад отсутствию интимной жизни, потому что как женщина она его не интересует. – Раз все может подождать, почему ты столько времени проводишь у телефона и в кабинете? Да еще иногда и ездишь в банк на заседания совета директоров… Вчера он заявил, что должен непременно присутствовать на собрании акционеров, чтобы доказать им, что все хорошо. Питер рассказывал ей, что Джо выступил с весьма убедительной речью. Саманта не удивилась. – Кажется, тебе все равно, что мы с тобой спим порознь? Краска снова бросилась ей в лицо, и она отвернулась, не желая признаваться ему в своей слабости. – Джо, мы оба знаем, почему я не сплю с тобой. Дело в том, что наш с тобой брак… не совсем настоящий. Сильная рука схватила ее за талию. Джо рывком развернул ее к себе. – А почему он не совсем настоящий? – Он готов был взглядом прожечь ее насквозь. – Ты согласилась родить мне ребенка, стать моей женой. Я поклялся тебе в верности. Что здесь ненастоящего? – Когда ты делал мне предложение, ты… был очень расстроен. А теперь, когда ты успокоился и у тебя появилось время на раздумья, ты все понял… – Саманта даже попробовала улыбнуться, словно ее жестокие слова не терзали ее самой страшной пыткой. – Мы можем аннулировать наш брак. Никто даже не знает о том, что мы поженились. – Как это никто? Питер знает. Я знаю. Ты тоже поклялась любить меня и быть со мной в радости и горе. Помнишь? Он притянул ее еще ближе. От него исходила непреодолимая сила. – На самом деле ты вовсе не на мне собирался жениться. А теперь ты понял, что натворил, и переживаешь… – С чего ты взяла? Что тут ответишь? Можно, конечно, сказать: ты считаешь, что целовать меня – значит лишь выполнять супружеский долг. Но, если она скажет ему так, он поймет, что ее задевает такое его отношение. Конечно, так и есть, но она не хочет, чтобы он догадался. У нее тоже есть гордость. Не дождавшись ответа, Джо зловеще прищурился. – Может, это не я передумал, а ты? Она покачала головой. – Нет. Мои чувства к тебе неизменны. Ведь я согласилась выйти за тебя замуж! Джо не сводил с нее внимательного, испытующего взгляда. Чего он ждет? Саманте стало жарко – она вдруг снова ощутила его близость. Его аромат завораживал ее, заставлял вспоминать Бостон и то, чем они там занимались. Она опустила голову. Если он посмотрит ей в глаза, то сразу догадается, чего она хочет. – Ты жалеешь меня? – вдруг спросил он. – Что?! – Да. Ты и тогда пожалела меня. Ты не хотела за меня замуж, но не смогла отказать несчастному калеке. Ты надеялась, я тебя отпущу, но я этого не сделал. Саманта отошла на шаг назад и изумленно уставилась на него. Что он такое говорит?! Джо не тот человек, которого можно жалеть. Как же, позволил бы он! Он продолжал смотреть на нее, и она почувствовала себя виноватой, даже понимая, что вовсе ни в чем таком не виновата. – Наверное, мои родители, вернувшись, тоже пожалеют меня, если узнают, что моя молодая жена отказалась со мной спать! – Я не отказывалась спать с тобой! – крикнула она. – Ах, вот как? Не отказывалась? – Джо ухмыльнулся. – Значит, ты не рассердишься, узнав, что я приказал горничной перенести твои вещи к себе в комнату. – Джо, но… – Если ты вышла за меня из жалости, я прошу тебя пожалеть меня еще немного и разделить со мной постель. Я не опасен для твоей добродетели. – Я тебя не жалею! – Тогда почему ты не хочешь стать мне настоящей женой? – С чего ты взял?! – Зачем завела разговор об аннулировании? – Я подумала, может быть, ты захочешь… – Я этого не говорил. Я не хочу ничего аннулировать, – уверенно заявил он. – Семья – это на всю жизнь. Саманта глубоко вздохнула. – Пойми, Джо, я не заставляю тебя… – Хватит! – Он отбросил ее руку в сторону. – Я понял. Ты хочешь уйти от меня. Ты так сказала. И не ври, будто тебя заботят мои чувства. Ты моя жена, потому что я тебя выбрал! И как ты можешь говорить, будто я хочу все переиграть, когда мы даже не начинали жить семейной жизнью! – Джо устало откинулся на спинку кресла. – Ты не хочешь стать матерью моих детей. Ну и ладно. Подумаешь! Уходи. – Он махнул рукой в сторону двери. – Только поторопись. Завтра возвращаются родители. Не желаю, чтобы меня жалели еще и потому, что моя жена сбежала от меня через неделю. Саманте стало так больно, что у нее потемнело в глазах. Во второй раз Джо устраняет ее из своей жизни. Только сейчас он гонит ее сам, лично. Если она уйдет, то возврата уже не будет. Очевидно, он действительно серьезно относится к их браку. Как же она может бросить его? Хочет ли она уйти от него? Разумеется, нет. – Я не хочу уходить от тебя, – прошептала она. – Значит, сегодня ты будешь спать в моей постели. Саманта кивнула и повернулась к выходу. Ей снова стало больно. Перед глазами поплыли темные круги. Ей придется делить постель с человеком, которому она противна. Он будет ласкать ее, повинуясь лишь чувству долга, считая их близость неприятной обязанностью. В ином случае она навсегда теряет своего единственного и неповторимого мужчину, которого любит больше жизни. Решающий момент настал вечером, когда она пришла к нему в спальню. Саманта едва заметила стены, обитые голубыми обоями, и мебель красного дерева в колониальном стиле. Она видела только одного Джо. Он сидел на краю кровати в одних шелковых черных трусах-боксерах и был просто неотразим – у Саманты даже закружилась голова. Разве мужчина имеет право выглядеть так сексуально? Как она сможет спать, когда рядом с ней находится такое великолепное тело? Ее тянет к нему как магнитом. А если он привык спать голым? Ох! Саманта рискнула поднять на него взгляд. Дыхание у нее участилось. Почему он смотрит на нее как зачарованный? Никогда не видел, как женщина изображает рыбу, выброшенную на берег? Наверное, он просто смеется над ней. – Где моя ночная рубашка? – спросила она, не придумав ничего умнее. – Зачем она тебе? – У него в глазах заплясали веселые искорки. – Как… зачем? – Саманта никогда не ложилась спать абсолютно голой. – Знаешь, большинство супругов спят раздетыми, – проинформировал ее Джо. О, как мучительны и сладки его слова! – А ты… так обычно спишь? – Как? Саманта набрала в грудь побольше воздуха. – Без… трусов? – выпалила она, густо краснея и отворачиваясь. – Не люблю, когда что-то мне мешает. – А я… все же предпочитаю спать в рубашке. Джо пожал плечами, словно ему было все равно. Конечно, ему все равно! Он явно не испытывает такого же возбуждения, как она, от перспективы спать с ней в одной постели. Просто приличия требуют, чтобы они спали в одной спальне, вот и все… – Твои рубашки вон там. – Джо махнул рукой в сторону гардеробной. Саманта торопливо выбрала себе простую белую рубашку без рукавов с вышивкой на груди. Потом ушла в ванную, надеясь, что к ее возвращению он будет уже под одеялом. Когда она вернулась в спальню, Джо действительно уже укрылся. Он сидел, прислонившись к спинке кровати, и ждал ее. Впрочем, простыня едва прикрывала его, и вид у него был почти неприличный. – Ложишься, дорогая? Она молча кивнула, не в силах говорить. Ей понадобилась вся ее сила воли, чтобы пройти от порога до кровати и осторожно лечь подальше от него. А если ночью она нечаянно перекатится на его сторону? Вдруг ей приснится эротический сон? Ей часто снились эротические сны, и всегда с его участием. Вдруг ее тело начнет реагировать на его присутствие? Она часто просыпалась, лежа верхом на подушке, и нижняя половина ее тела извивалась в конвульсиях. Саманта забралась под одеяло, чувствуя, что все ее нервы обнажены. – Ты похожа на средневековую невесту, которая ждет, когда на нее набросится деспот-муж. Она повернулась на бок и увидела кривую усмешку у него на лице. – Я… не привыкла спать с кем-то в одной постели. – Я так и понял. По-моему, моя близость не была тебе неприятна. Она кивнула. – Да. – Мог бы и не напоминать. – И тем не менее ты отказывалась спать со мной в одной постели – даже в первую брачную ночь. – Ты сказал, это долг. Тебе не хотелось спать со мной! – Слезы брызнули у нее из глаз при воспоминании о пережитом унижении. – Мало ли что скажет мужчина после того, как женщина его отвергла! – Я тебя не отвергала. – Как только он мог подумать такое! Она отчаянно хотела его. Хочет и сейчас. – Нет, отвергала. Она прикусила губу. – Н-ну… может быть… но я имела в виду совершенно другое, не то, что ты… – И как прикажешь тебя понимать? – Я не отвергала тебя, – повторила она и призналась: – Я ревновала и злилась. – К кому ты ревновала? – Ты не обращал на меня внимания в самолете и к тому же позволил этой стюардессе увиваться вокруг тебя, а меня прогнал, когда я всего-навсего хотела подождать, пока ты выйдешь из машины. Джо глубоко вздохнул. – Я думал, ты ничего не заметила. Я думал, тебе все равно. Я нарочно уделял ей внимание, чтобы заставить тебя ревновать. После я чувствовал себя полным дураком и потому накинулся на тебя. Неужели он говорит правду? Тогда, несколько дней назад, он не пытался вызвать ревность у Лолы, а у нее, у своей жены, попытался… – Так что я тебя не отвергала, – повторила Саманта более пылко. – Милая моя, запомни: любой отказ для мужчины очень много значит. Разве ты не знала? – Нет. – Она вздохнула. Трудно поверить, что он не понимает, насколько ее влечет к нему. Но и ей было не понять, как сильно она его, оказывается, обидела. – Мне очень жаль. – Правда жаль, родная? Сердце у нее таяло всякий раз, как он называл ее так. Саманта ни разу не слышала, чтобы он обращался так к Лоле или к кому-то еще. – Да, – ответила она почти неслышно. – Так докажи это! Саманта не двигалась. Ей трудно было поверить в то, что она только что услышала. Доказать? Но как? Он потянулся к ней и обнял за талию. – Иди ко мне. Его хриплый призыв вызвал у нее внизу живота острую и сладкую боль; ей хотелось, чтобы он ласкал ее больше… долго… бесконечно. – Как мне доказать тебе? – спросила она, словно завороженная, вдыхая его мужской запах. Джо притянул ее поближе. – Сейчас узнаешь. От его низкого, хриплого голоса мурашки побежали у нее по спине. Как она его любит! Как страстно хочет близости с ним! Она тоскует по нему с самого Бостона. Только теперь она начинает по-настоящему понимать, что значит быть замужем. – Сядь! – от него исходила мощная волна сексуального притяжения. Она послушно перекатилась на живот и села рядом с ним на колени. Странно, почему он так и не снял трусы. Из уважения к ее чувствам? – Иди ко мне, радость моя! Саманта безропотно повиновалась. Он смотрел на нее так сосредоточенно, что у нее задрожали пальцы. Когда она придвинулась поближе, Джо положил руку ей на затылок и стал водить ею по волосам, потом рука его спустилась ниже – он гладил ее плечи и грудь. – Какая ты нежная! Джо улыбнулся, видя, как Саманта дрожит с головы до ног. Охватил ее грудь ладонью и мягко, но настойчиво погладил большим пальцем сосок. – Сними рубашку, – глухо попросил он. Дыхание замерло у нее в груди. Неужели она сейчас это сделает? Она вовсе не одна из его опытных любовниц, привыкших раздеваться при мужчине. Саманта никогда не показывала свою наготу никому, кроме Джо. Она затрясла головой. – Хочешь, чтобы я перестал ласкать тебя? Как можно задавать такой глупый вопрос? Он едва начал, а ее уже всю жжет, словно огнем. – Нет! – Тогда снимай. – Чувственный, низкий, рокочущий голос доводил ее почти до исступления. Между тем ее муж убрал руку и стал ждать. – Ты опять мне приказываешь! Он пожал плечами. Вот и все. Никаких слов. Решать он предоставил ей. Или она снимает рубашку, или… что? Поворачивается на бок и засыпает? Саманта чуть не расхохоталась, осознав всю нелепость подобного предположения. Она трепетала от предвкушения того, что сейчас сделает с ней Джо. Пусть он считает секс выполнением супружеского долга, нудной обязанностью – пусть… раз он так хорошо с ней справляется. Когда Джо прикасается к ней, она чувствует себя любимой. Конечно, на самом деле он ее не любит, но она подумает об этом потом. Сейчас она переполнена страстью, готовой выплеснуться на него. Даже если после она будет страдать от неразделенной любви, по крайней мере само путешествие к страданию наверняка окажется более сладким, чем бесконечное одиночное плавание. Саманта села и рывком стянула рубашку через голову. Теплые, решительные руки охватили ее груди снизу. Она испытала прилив такой невероятной радости, что ее тело на миг замерло, привыкая к новому ощущению. Джо ласкал ее соски пальцами, обводя их, пока она не почувствовала, что сейчас сойдет с ума от страсти. Саманта застонала и выгнулась дугой, и все ее чувства сконцентрировались на этих двух маленьких очень чувствительных бугорках и на наслаждении, которое они доставляли. Он сдавленно рассмеялся и убрал одну руку. Она открыла глаза… и увидела его, своего мужа. Какое зрелище! Глаза его горели от желания. Он прижал ее к себе. Она ткнулась носом в поросль густых курчавых волос у него на груди и невольно вздохнула от удовольствия. Она впервые прикасалась к его обнаженному телу. – Ну и как, нравится? Саманта поцеловала его в ложбинку между ключицами, ощущая его мужской аромат, который не мог принадлежать никому другому, кроме Джо. – Да. Он крепче сжал ее талию, и она слабо вскрикнула – стало трудно дышать. Он немедленно ослабил хватку, но Саманте так понравилась его реакция на ее поцелуй, что она поцеловала его снова, на сей раз осторожно лизнув чуть солоноватую кожу на груди. Он стиснул ее грудь рукой, ухватил между пальцами сосок, отчего она сразу ощутила, как внутри нее разгорается огонь. Другая его рука осторожно двинулась вниз, вдоль позвоночника, исследуя каждый миллиметр ее тела. Когда он дошел до нежной ложбинки у основания бедер, она вскрикнула и выгнулась, подставляясь ему, требуя, чтобы он не уходил. Он перевернул ее на спину и склонился над ней, опершись на локоть. – Я хочу заняться с тобой любовью. – Да. Не успела она выговорить короткое слово, как он уже впился в нее страстным поцелуем. Она чуть не задохнулась от наслаждения. Пока его губы и язык творили с ней все, что хотели, его левая рука ласкала ее вдоль спины, заставляя извиваться и прижиматься к нему, требуя большего. Наконец он оторвался от нее, и она получила возможность дышать. – Какая ты страстная, малышка! В тот миг Саманта вовсе не чувствовала себя малышкой и не поняла, доволен он или нет. Может, ему по душе более собранная и спокойная партнерша? Если судить по Лоле, он, наверное, привык к более утонченным ласкам. – У меня все выходит как-то само, – смущенно призналась Саманта. – Вот и хорошо. – Джо обозревал ее собственническим, откровенно мужским взглядом. Она прикусила губу. Почему он больше не целует ее? Почему рука, лежащая у нее на талии, не двигается? – Я давно мечтал об этом. Неужели? – Ты мечтал обо мне? – Трудно поверить, чтобы мужчина, который считает ласки нудной обязанностью, мог мечтать о чем-то подобном. Он ничего не ответил и вновь сосредоточенно занялся ее грудью. Саманта тихо вздохнула от удовольствия. Его ласки становились все изощреннее; вскоре она уже выгибалась дугой, приникая к нему всем телом, ища все новых и новых наслаждений. Ей безумно захотелось самой ласкать его, и она потянулась было к мужу, но он ее остановил. – Не надо! – Почему? – Я хочу, чтобы тебе было хорошо, сокровище мое. – Но я хочу, чтобы и тебе было хорошо! Не обратив на ее слова внимания, он продолжал целовать ее, шепча, как она красива, как желанна, как он ее хочет. Такая откровенность немного смутила Саманту. Но вместе с тем его страстный шепот ужасно возбуждал… Но почему он не трогает ее там, где ей больше всего хочется? Она осознала, что произнесла эту мысль вслух только после того, как он рассмеялся. – Все в свое время, детка. Когда первый раз занимаешься любовью с девственницей, спешка ни к чему! – Девственница не будет возражать, – прошептала она. Но он лишь снова рассмеялся и продолжал ласкать ее, доводя почти до исступления. Саманта вскрикнула, когда Джо стал поочередно втягивать в рот ее соски. Пульсация между бедер стала просто бешеной. Его рука переместилась туда, ниже… – Ты моя? – Да. – Как он может сомневаться? Он ласкал ее, как в прошлый раз, медленно обводя пальцем возбужденное средоточие ее женственности, пока она не вскрикнула в экстазе. Просто невероятно! Ей казалось, что она уже дошла до высшей точки наслаждения, но перед ней открывались все новые и новые вершины. Он осторожно двигался все дальше, и вдруг ей стало больно. Она дернулась, но он удержал ее. – Доверься мне. Она широко раскрыла глаза, увидела над собой его лицо и молча кивнула. Боль нарастала, но он прижал Саманту к себе и начал снова целовать ее грудь. И вдруг болевые ощущения сменились невероятным наслаждением. Ей стало так хорошо, что у нее помутилось сознание. Все ее тело сотрясли волны наслаждения. Она и не представляла, что так бывает! Внутри нее словно вспыхнул разноцветный фейерверк. Неописуемая радость, восторг захватили дыхание и вознесли ее на небо. Описать реакцию Саманты на то, что делал с нею ее муж, почти невозможно… вернее, возможно при помощи единственного слова – любовь! Она снова и снова взлетала к небесам и падала обратно, на мягкую землю, и снова взлетала, и снова падала, уже не осознавая, что повинуется движениям его руки. Наконец она впала в полузабытье. Через какое-то время Джо повернул ее на бок, и его сильная рука обвилась вокруг нее. – Теперь ты понимаешь, глупышка? Для меня это вовсе не нудная обязанность. Вспомнив его слова и страстные поцелуи, она вдруг поверила ему. Да, несколько дней назад они оба вспылили и наговорили друг другу кучу вещей, которых вовсе не имели в виду, но теперь ясно – ему нравится ласкать ее. Она сонно, довольно улыбнулась. Потом прильнула к нему и зашептала о том, как сильно его любит. Уже почти засыпая, она услышала, как он говорит: – Теперь ты уже не сможешь аннулировать наш брак… даже если захочешь! Саманта проснулась, не совсем понимая, где она. Почему так трудно шевельнуться? Оказалось, что ее волосы придавлены чем-то тяжелым. И на ребра что-то сильно давило. Рука. Рука, властно покоящаяся у нее на груди. Джо! О Боже! Она открыла глаза и замигала, так как в окно лился яркий солнечный свет. Скосив глаза, посмотрела на мужчину, лежащего навзничь рядом с ней. Простыня накрывала нижнюю часть его тела, но сверху… Его рука казалась особенно смуглой и загорелой на фоне ее белой груди. О произошедшем ночью напомнила несильная тянущая боль… Воспоминания о ласках Джо заставили Саманту зардеться от смущения. Она снова посмотрела на лежащего рядом мужа. Лицо его во сне смягчилось, расслабилось, но даже сон не смог до конца разгладить надменные складки вокруг рта. Она нежно откинула волосы у него со лба. Сейчас он кажется таким… беззащитным… Она готова была растаять от нежности. Вдруг Саманта вспомнила: вчера кое-что показалось ей странным. Он не позволил ей ласкать его. Почему? Не в силах устоять, она ласково погладила его по голове. После того как ночью он запретил ей трогать его, она чувствовала себя сейчас воровкой, которая украдкой берет то, что ей хочется. Он не проснулся, и она осмелела. Кончиками пальцев Саманта пробежала по его голой груди. Ей давно уже хотелось это сделать. Потом нежно погладила его руку. Под загорелой кожей чувствовались твердые мускулы. Как он красив! Она невольно заулыбалась. Джо смертельно оскорбится, если про него скажут «красавец». А для нее он – воплощение мужской красоты. Сильный. Мужественный. Уверенный. И крупный. Он настолько крупнее ее… сейчас, когда они лежат рядом, Особенно видно, какой он большой. Джо повернулся, и Саманта поспешно отдернула руку, а сердце у нее забилось чаще. Как бы он сейчас не застал ее врасплох – ведь она любуется им, не в силах отвести от него влюбленного взгляда. Но он больше не шевелился, и она вздохнула с облегчением. Интересно, он рассердится, если ее прикосновение разбудит его? Жаль, что она так плохо знает мужчин. Всю жизнь ее интересовал один лишь Джо, и сейчас он для нее так же непонятен, как китайская головоломка. Правда, вчера ночью он немного раскрылся. Он признал, что намеренно пытался заставить ее ревновать. А еще сказал, что не считает любовь с ней долгом. Хорошее начало! И он не шутил, заявляя, что их брак – на всю жизнь. Вдруг Саманта вспомнила его последние слова о том, что теперь аннулировать их брак невозможно, и у нее зазвенело в ушах. Джо вчера «закрепил» свое право на нее! Она больше не девственница и не имеет права настаивать на отмене брака. Он все сделал нарочно! Однако ей ли злиться… ведь то, что он сделал, стало лишним доказательством: он хочет и дальше жить с ней. Саманта улыбнулась: Джо двинул рукой, и она поняла, что он просыпается. Он открыл глаза. – Доброе утро! – Голос его был хриплым со сна. Она вдруг снова осознала, что его рука лежит на ее груди. – Доброе утро! – Саманта улыбнулась своему мужу. Он смерил ее с ног до головы испытующим взглядом, и ей стало немного стыдно. Она захотела отодвинуться, но он не пустил ее. – Пора вставать, Джо. Через час у тебя тренировка. Саманта вдруг осознала, что не хочет обсуждать случившееся между ними ночью. Возможно, он желает оставаться ее мужем, но не любит ее – эта мысль время от времени вновь возникала в ее голове. Жизнь, расцветшая было ночью яркими красками, снова потускнела. – Что случилось, дорогая? Тебе больно? – забеспокоился Джо, и ей показалось, что его излишнее беспокойство крайне бестактно. – Немножко. Она отвернулась, избегая его взгляда. Интересно, как другие женщины ведут себя наутро после первой ночи? Он взял ее пальцами за подбородок и развернул лицом к себе. – Мне жаль, что пришлось причинить тебе боль, милая. Саманта готова была поклясться, что он говорит искренне. Ей не хотелось, чтобы он чувствовал себя виноватым. Ведь то, что произошло, вполне естественно… – Ничего страшного. – Ей очень захотелось стать опытной и искушенной женщиной. – Я знаю, что в первый раз всегда бывает больно. – Наверное, тебе было бы больнее, если бы все произошло, так сказать, естественным путем. Она вспыхнула. – Джо! По-моему, не стоит вдаваться в такие подробности. Он улыбнулся, и ее мысли моментально разбежались в разные стороны. – Со мной тебе нечего стесняться. Ведь я твой муж. Вспомнив, что он уже однажды говорил ей это, после того как она призналась в своей девственности, Саманта заявила: – Джо, ты и понятия не имеешь, чего я стесняюсь и чего – нет. – Ты так невинна! – Больше нет, – напомнила она ему. – Да. Теперь ты моя. Ты принадлежишь мне. – В радости и в горе. – Почему ей вдруг стало так грустно? Что с ней такое? – Ты не рада? – Он нахмурился. – После вчерашней ночи… ты не рада? Как можно быть таким самонадеянным! – Послушай, Джо. Давай смотреть правде в глаза. Ты не собирался на мне жениться. Только произнеся роковые слова, она поняла, насколько они верны. Джо собирался жениться на красотке-супермодели, а она… нет, не надо вспоминать, чего хотела она. Слишком больно! Он нежно погладил ее по щеке. – Детка, в жизни редко все случается по плану. – Да, ты прав. – Саманта позволила себе положить руку ему на грудь. Биение его сердца успокоило ее. – Я всегда хотела выйти замуж по любви. – Ты любишь меня. – Джо крепче обнял ее, и на его лице появилось странное выражение, которое трудно было разгадать. Она уже открыла рот, чтобы сказать, что не знает, любит она его или нет, но он ее опередил: – Ты подарила мне свое сердце. – Он положил палец ей на губы, запрещая говорить. – Я всегда буду хранить и лелеять твой дар. Не соглашаясь с ним и не сомневаясь в его искренности, она прошептала: – Ты не любишь меня. Ей показалось, что выражение его лица изменилось. – Ты мне небезразлична, сокровище мое. И я буду тебе верным мужем. – Он снова ласково провел пальцем по ее виску и щеке. – Нам с тобой будет хорошо вместе. Саманта ничего не ответила. Она просто не могла говорить. Ей только что стало ясно: одно дело – знать что-то и совсем другое – обсуждать наболевшее вслух. Джо ее не любит. Но втайне она все же надеялась, что он не случайно настаивал на свадьбе и не случайно «закрепил права» на нее. А он… он говорит, что она ему всего лишь «небезразлична» и что им будет хорошо вместе… Джо ей не враг, но сейчас ранил ее сильнее, чем все эти годы ранило равнодушие мачехи, ее продуманная жестокость. Саманта представила себе будущие долгие годы одиночества, тоски по любви, которую он не в силах ей дать… Но, пожалуй, без Джо ей было бы еще тяжелее. Она перевела дыхание. Последнее дело сейчас – давать волю чувствам. Однако помимо воли голос ее немного дрожал: – И все же нам пора вставать. – Ей показалось, что он был бы не против того, чтобы еще поговорить. Но разговоры для нее сейчас невыносимы. – Пожалуйста, – попросила она, чувствуя, что не вынесет больше ни минуты рядом с ним. Но Джо, казалось, не склонен был проявлять к ней милосердие. Он упрямо покачал головой. – Я не хочу, чтобы ты чувствовала себя несчастной. Ты должна мне довериться. В нашем браке будет все как полагается. – Ты любил Лолу? – невольно вырвался у нее давно мучивший ее вопрос. – С Лолой у меня все было по-другому. Наверное, в ней меня привлекал только секс. Когда-то я считал, что мои чувства глубже, но теперь, когда вспоминаю о ней, начинаю понимать, что нас объединяло только одно. Саманте стало неприятно. Если он будет без конца вспоминать о сексе с Лолой… наверное, в постели они великолепно подходили друг другу. – А нас с тобой что объединяет? – Нечто бесконечно большее. – Но не любовь, – горько сказала она, удивляясь, зачем продолжает себя мучить. Может, она мазохистка? Джо плотно сжал губы и задумался. Однако, когда заговорил, сказал вовсе не то, что она ожидала услышать. – У нас с тобой много общего. – У вас с Лолой тоже было много общего. – Лола уже в прошлом. А в настоящем – ты. – Я жена, которую ты не любишь, но почему-то не отпускаешь. – Ты разве хочешь от меня уйти? Он легко приподнял ее и уложил себе на живот. Ей с трудом удалось справиться с нахлынувшими чувствами. Ее лицо было точно напротив его, губы находились в миллиметре от его губ… – Я знаю, что ты не уйдешь. – Ты прав. – Уйти от него – все равно, что отрезать руку или ногу, причем без наркоза. Но жить без любви тоже нельзя! Невозможно постоянно бередить открытую рану. – Я тоже не хочу, чтобы ты уходила. Заглянув в глаза, она поверила ему, и в глубине ее души зародилась слабая искорка надежды. Может, он ее и не любит, но они хорошо знают друг друга. И, возможно, со временем он почувствует и поймет, что для него на всем белом свете нет никого лучше нее. В конце концов, Джо ведь не дурак! Он прервал ее мысли страстным поцелуем. Все посторонние мысли мгновенно испарились из ее головы. Вскоре его руки жадно ласкали ее спину и ягодицы. Она подчинилась ему, не протестуя. После того как он только что еще раз подтвердил отсутствие настоящей любви к ней, ей необходимо было лишний раз убедиться в том, что он все же желает хотя бы физической близости. Они опоздали на массаж, но Бак не сердился. Он только смеялся и поддразнивал молодоженов. Он заявил, что из-за такой женщины и сам проспал бы все на свете. Интересно, подумала Саманта, что сказал бы Бак, узнав, что Джо не позволяет ей дотронуться до него? А может, он смутится – так же, как и она?.. Джо опять не разрешил ей дотронуться до его тела, хотя сам исследовал ее до мельчайших подробностей. Почему он так противится ее прикосновениям?.. Джо закончил заниматься на гребном тренажере и раздраженно отшвырнул весла в стороны. Он хочет ходить, черт побери! Он хочет любить свою жену по-настоящему! Вчера ночью ему показалось, будто цель близка. Он почти ощутил эрекцию, когда только начал ласкать жену. Но потом все пропало, он едва не задохнулся от собственного бессилия. Утром она опять хотела поговорить с ним о чувствах. Ему трудно было разобраться в этом. Саманта нужна ему так, как никогда не была нужна Лола. Но его неспособность испытать сексуальное удовлетворение все портит. Интересно, понимает ли его невинная жена, в чем дело? Она очень огорчилась, не услышав от него признания в любви. Но разве она не понимает, что их связывает нечто более прочное, чем какие-то романтические бредни? Он очень к ней привязан и уверен: она тоже привязана к нему. Со временем у них родятся дети. Он уже начал было надеяться, что сумеет зачать их нормальным, обычным способом, но не получилось – отчасти, видимо, потому, что он боялся неудачи. Ему казалось, что после того, как он закрепил на нее свои права, Саманта свыкнется с ролью его жены. Но все равно чувствовал: она до сих пор ни в чем не уверена. Ей нужно забеременеть. Тогда она оставит мысль о том, чтобы уйти от него. …Наконец-то Айрис и Питер-старший вернулись из своего путешествия. Их потрясла новость о травме младшего сына. Но Пит-младший тут же сообщил им о том, что Джо поправляется. К тому же их младший женился… Айрис обняла Джо и пылко расцеловала в обе щеки. – Мы так гордимся тобой, дорогой! – Мама, – досадливо поморщился тот, – я пока еще не поставил олимпийский рекорд. – Он посмотрел на Саманту, словно ища у нее поддержки. – Сэмми! Пит все нам рассказал. Если бы не ты… Саманта промолчала. Джо не должен лишать родителей радости гордиться им. Оба родителя всегда восхищались сыновьями, радовались их успехам. Но, увидев Джо в инвалидном кресле, Айрис вдруг расплакалась. Саманта стала рассказывать о том, как Джо усердно тренируется, надеясь отвлечь свекровь от мрачных мыслей. Через двадцать минут все, кроме Пита-младшего, задержавшегося где-то, сидели за журнальным столиком в гостиной. Саманта посмотрела мужу в глаза и сказала: – Твои успехи лишний раз доказывают, что скоро ты снова будешь ходить. Айрис улыбнулась ей сквозь слезы. – Конечно, наш Джо скоро встанет на ноги! Щадя мужскую гордость сына, Питер-старший перевел разговор в иное русло. – Смотри, как она его защищает, – заметил он. – Наша Сэмми – не притворщица, не жеманница. Не то, что некоторые. – И отец Джо добродушно подмигнул невестке. – Ах! Мне до сих пор не верится, что нашему сыну хватило здравого смысла жениться на тебе, нашей милочке. – Айрис пересела на диван, к мужу, напротив Саманты и Джо. – У него хороший вкус, – одобрил Питер-старший, обнимая жену. – Как у его отца. Айрис вспыхнула и шутливо стукнула мужа по руке. – Вот негодник! С порога послышался довольный смех вошедшего Пита-младшего. Саманта обернулась. Тот подмигнул отцу. – По-моему, – заявил он, – за последние полгода вкусы Джо претерпели изменения к лучшему! Питер-старший выразительно кивнул. – Да… У той девицы… сердце пустое, как мой банковский счет после того, как твоя мама прошлась по магазинам Йоханнесбурга. Все, кроме Джо, рассмеялись. – Хочешь сказать, мне не хватило проницательности в выборе невесты? – мрачно спросил он отца. – По-моему, – поспешно вмешался младший Пит, – ты проявил проницательность при выборе жены, что куда важнее! – Благодарение Богу, он вовремя опомнился, – заявил Питер-старший с бесцеремонностью, простительной отцу. – Вот не знаю, кого благодарить, – лукаво прищурилась Айрис, – Бога или парня, который на него налетел? Саманта ахнула, а Джо еще больше помрачнел. Но его мать покачала головой и с любовью посмотрела на младшего сына. – Ничего случайного в мире нет. Джо выздоровеет, но тот несчастный случай… он предохранил его от серьезной ошибки. – На ее лице появилась гримаса отвращения. – И он мог жениться на той особе! На бесстыжей девке, которая выставляет себя напоказ! – Мама, Лола не стриптизерша, а актриса, – холодно заметил Джо. Саманта украдкой посмотрела на мужа. Подтверждались ее худшие подозрения! Она прикусила губу. Для человека, уверявшего, что он больше не любит свою бывшую невесту, Джо слишком болезненно реагирует на замечания в ее адрес. Саманта попыталась убедить себя, что он просто защищает свою задетую гордость. Джо настолько привык быть во всем победителем, что не может признать свою неправоту и в этом случае. Но все равно неприятно, что он так горячо вступается за Лолу! Айрис поджала губы. – В мое время порядочные девушки не снимались во всякой дешевке и не ходили по сцене чуть ли не в чем мать родила. Ты можешь представить, чтобы Саманта делала что-то подобное? Джо задумчиво посмотрел на жену, явно представляя ее на месте Лолы… Саманта вспыхнула и отвернулась от его задумчивых карих глаз. Неужели сейчас он сравнивает ее с Лолой? – Я не гожусь в актрисы, – сказала она Айрис. – Я нефотогеничная, и фигура у меня неподходящая. – Не знаю, не знаю, – вмешался Пит. – По-моему, в купальнике ты дашь сто очков вперед и Лоле, и любой дылде-манекенщице! Помнишь, в бассейне на тебе было бикини… – Он поцеловал кончики своих пальцев и послал ей воздушный поцелуй. – Питер! – возмутилась Айрис. – Неприлично говорить так о невестке! Пит-младший беспечно пожал широкими плечами. – Если я ее оскорбил, извините. – Он лукаво улыбнулся Саманте. – Малышка, я тебя оскорбил? Она покачала головой, не зная, что ответить. Его замечание смутило, но не разозлило ее. Да и как можно злиться, когда кто-то открыто хвалит твои женские стати? И потом, она знала, что Питер видит в ней скорее сестру и его замечания следует воспринимать в правильном свете. Он просто поддразнивал своего старшего брата. – А может, это задевает меня, – ледяным тоном заявил Джо. – Да ладно, брось, – не сдавался Пит. – Если бы ты женился на Лоле, тебе пришлось бы смириться с тем, что она постоянно где-то на съемках, а таблоиды публикуют списки ее любовников. Чего добивается Питер? Неужели не видит, что брат уже еле сдерживается? – Я ведь не женился на Лоле, так? – обманчиво спокойно спросил Джо. – Прими нашу благодарность, – ответил Питер-отец вместо старшего сына. Однако успокоить Джо ему не удалось. Хотя вскоре речь зашла о другом, следующий час прошел для Саманты напряженно. Родителям рассказывали обо всем, что случилось, пока их не было. Но она все не могла забыть, как Джо защищал Лолу и злился, когда старший брат сделал комплимент его жене. Мужчины заговорили о текущем балансе и о ценах на нефть. Саманта и Айрис извинились и вышли. Свекрови не терпелось показать невестке свои покупки. – Расписались в метрической книге! – Перебрав все накупленное, Айрис наконец заговорила о том, что не давало ей покоя. – Мы, Торндайки, так не женимся! Ни друзей, ни священника, который благословил бы ваш союз. Ни подарков! Мэриан была бы разочарована. – Свекровь встала и накинула на голову Саманте белую кружевную мантилью. – Да. Именно так ты должна была выглядеть в день твоей свадьбы! – Джо не хотел становиться мишенью для любопытных глаз, пока он еще передвигается в инвалидной коляске. – Тогда надо было подождать, но мой сын очень нетерпелив! Женился, даже не дождавшись родителей… – Айрис неодобрительно покачала головой. Саманта предпочла промолчать. – Ничего. Придется отложить настоящую свадьбу до тех пор, когда Джо восстановится полностью. Саманта кивнула, и вскоре ее свекровь уже увлеченно делилась с ней планами будущей «настоящей» свадьбы. Потом она выпроводила Саманту из комнаты, сказав, что ей нужно записать и обдумать все, что потребуется сделать. Саманта не осмелилась перечить свекрови и не стала напоминать, что у нее как у невесты тоже есть право голоса. Она знала: если бы ее мать была жива, она поступила бы точно так же, как и Айрис. |
||
|