"Сакральное Руси" - читать интересную книгу автора (Ю.П.Миролюбов)

нял свои золотые руки прелестного вида; Он поднялся по откосам неба и земли; он остановил всякое привидение летящее».
Если теперь, скажем, встретится в текстах выражение: «Жар свернул шкуру, и зло остановилось», мы сразу поймем, что речь идет о Солнце, «изгоняющем мрак и останавливающем зло (привидение)». Таков действительно метафорический язык Вед. Поэтыг писавшие гимны, изучали до того уже написанное и знали образы ведических гимнов. Между тем для непосвященного человека такой текст лишен всякого смысла.
Вот почему в начале мы и привели мнение Соломона Рейнака, назвавшего ведический текст «ведической галиматьей».
Дальше в «Риг-Веде» сказано (IV, 13, 5): «Ни поддерживаемый, ни привязанный, как же он (Солнце) не падает, перевернувшись? На основании какого закона, ему принадлежащего, он движется? Кто его видел? Поставленный, как подпора неба, он охраняет небеса». («Риг-Веда», II, 38, 5, 6): «Люди разных возрастов, у которых есть дом, возвращаются в их жилища. Повсюду вспыхивает отражение Огня, который рождается. Мать предложила лучшую часть сыну, как только Савитар пробудил желание», «ушедший на заработки возвращается; желания всех путников возвращаются к их домам. Оставляя один за другим неоконченный труд, они возвращаются на основании закона божественного Савитара».
Здесь Савитар, регулирующий ритмы дня и ночи, распределяющий деятельность людей, зверей и вещей. Савитар, устанавливающий законы даже там, где, казалось бы, царит одно желание, и там законы Савитара проявляются: люди возвращаются, по их желанию, по домам. Желание кажущееся, на самом деле - это воля Савитара. Тут ведическое понимание подчеркивает, что человек - тоже явленпе природы и подвержен тем же законам, что и всякая вещь. Человек, одухотворенный и наделенный волей, все-таки подвержен законам Савитар. Рохита - Красное Солнце («Свет Божий», «Красное Солнышко» — славянские выражения, оставшиеся в языке со времен ведизма - воспето («Атхарва-Веда», XIII, 2, 1, 3): «Они поднимаются в небо, блестящие, пламенеющие знамена Солнца, видящего людей, благородного и обладающего могущественным законом. Его, сверкающего в высоких краях, Бога живого (и обладающего) прекрасными крылами, летящего в океане небес, да славим! Славим Солнце, пастуха мира, освещающего своими лучами все стороны неба». (Белее славянский тоже Пастух Небесный, гоняющий стада звезд).
«Если ты, быстрый, идешь с востока или к западу, если ты твоим могуществом делаешь ночь не похожей на день, в этом твое величие, о Солнце, ибо ты единый рождаешься вокруг вселенной».

И в Гимне («Атхарва-Веда», XIII, 3-1, 4, б, 14, 16), о котором мы уже говорили в этой книге, говорится:
«Тот, который обитает в шести огромных частях (восток, запад, север, юг, зенит и надир - прим. автора), в пяти частях неба, в четырех водах, в Трех Слогах Жертвы (А-У-М, священное слово - прим. автора), и, гневный, он взглянул своим глазом в щелку между мирами,
Его крыла разомкнуты для пути (полета) в тысячу дней, фламинго золотой, летящий к небу и держащий на своей груди все божества, Он движется, обозревая всякие сущности,
Борзые рыжие Кони тянут Бога, сияющего в небе во всей Красоте:
прямо к Небу (Богов) сияют его члены тела, и к нам, внизу, он посылает
свои лучи».
Таким образом, видно, какую роль играет в воображении ведийца лошадь. Она - помощница Бога-Солнца-Индры-Варуны, Агни-Сомы-Митры. Она с божествами связана, и понятно, почему ведиец поет о ней, говоря: . «она выскочила из ряда божеств и стала среди нас».
Гимн («Риг-Веда», X, 37) говорит: «Честь и слава Взгляду Митры и Варуны! Воздайте почести Богу за этот Закон, Вещайте его Сыну Неба, исшедшему от Богов, штандарту, видному издалека, Солнцу!»
Таким образом, впервые встречаемся мы с идеей «Сына Неба, исшедшего от Богов» («Света от Света, Бога истинна от Бога истинна» — православное кредо). «Да защитит меня со всех сторон этот язык Правды, пока Небо и земля будут! Все, что движется, исключая Его, отдыхает: но всегда движутся воды и всегда - Солнце!»
«Ни один нечестивый никогда не сможет Тебя остановить, когда Ты едешь в Твоей Колеснице, запряженной Твоими крылатыми Лошадьми. Одно Твое лицо темное, когда Ты встаешь, о Солнце!
Твой свет, которым Ты отгоняешь Тьму, о Солнце, лучи, которыми Ты будишь весь мир, прогони им, подальше от нас, всякий недостаток, остановку служения, болезнь и плохие сны!
Поставленный зреть, бодрый, Ты наблюдаешь за порядком всякого, Ты идешь без злобы, по Твоему закону; то, что мы просим у Тебя сегодня, да ниспошлют нам Боги, о Солнце, возможность,
Чтобы Небо и Земля, чтобы Воды, Индра и Маруты слышали наш призыв, наш голос! Да зрят наши очи и да видит нас Солнце, и да достигнем живыми старости и радости!
Да будем мы счастливы всегда сердцем, счастливы взглядом, богаты детьми, свободны от зла, свободны от обмана, день за днем, живя еще долго, видеть Тебя восходящим, о могущественный Митра, о Солнце!
Ты, несущий великий свет и видящий вдаль, лучистое утешение для

34

Юрий Миролюбив

«rut-Duua» и *мычеынаи

35





взглядов и взглядов, когда Ты поднимаешься в высоком свете (Зари), да узрим мы, живые, Тебя вновь, о Солнце!
Ты, по чьему знаку все существа встают и отдыхают в ночи, Златовла-сое Солнце, вставай нашей незлобивостью для дня, который всякий раз да будет нам благоприятнее!
Дай нам (счастье) и удачу взглядом, да будет удачен нам день, свет, холод, удачно тепло!
Да будет удачно нам путешествие, да найдем удачу в доме, о Солнце, дай нам твой драгоценный клад (сокровище)!
Дайте Ваше убежище нашим двум породам, двуногим и четвероногим, о Боги! Да едят они, пьют и размножаются досыта! Дайте нам удачу и спасение без всякого порока!
Если бы Вас затронули, о Боги, (ошибкой) нашего языка, или по неос-торожности мысли великий грех, не наказывайте нас, но передайте его, о Справедливые, безбожнику, который нам (является) несчастным».
Эти несколько гимнов Солнцу мы взяли наудачу. Их великое множест-во. Одни из них поэтичны, другие полны мистических терминов, третьи повторяют сказанное о Солнце за тысячелетия до того.
В некоторых из них чувствуется, что перевод сделан неудачно, другие, вероятно, в оригинале столь запутаны, что главная мысль скрыта под кучей слов. Гимны слагали разные люди. Одни из них слагали хорошо, другие посредственно. Так как главное для гимнов была не столько поэзия, как религиозное содержание, то они тоже вошли в Веды. Иной из них начат мастерски, а закончен столь беспомощно, что явно видно участие кого-то другого, которому показалось, что будет «еще лучше». Но везде видно желание последующих показать, что не естественные явления природы - Боги, а то, что за ними. Двойственность в таких случаях явно выступает. Чаще всего пересыщали гимны словами сами священнодействующие, которым все казалось, что сказано «мало». С другой стороны, владея ключом Вед, они знали, что темная масса верующих любит непонятное. Она в таких непонятных местах думает, что это особенно важные обращения к божествам, особые формулы заклинаний, мистические в себе и ведущие к мистериям. Наконец, и личное творчество или желание творчества священников находило себе почву в таких молениях. Иной из них был способен слагать гимны, а другой, как певец, лишенный слуха, пел как попало. Для неопыт-ного уха слушателей, которые, может, даже и не понимали больше старого санскрита, все это было «божественным словом».
Гимны Солнцу, по справедливости, не всегда на высоте, и гимны Ветру, например, во многих отношениях лучше. Вероятно, оттого, что к гимнам Ветру священники, имевшие духовную власть, но не имевшие таланта, при-

касались меньше. Божества Ветра были меньше, чем божество Солнца. И не касаясь столь настойчиво этих гимнов, священники не испортили их поэзии.
Гимны Ветру, Грозе и Ночи с точки зрения образов более человечны и даже антропоморфичны. Таков, например, гимн X («Риг-Веда», 10, 158), посвященный Богу Вата: