"Лисьи листы" - читать интересную книгу автора (Боровинская Юлия)

Эпилог

А за дверью была глухая ночь и безлюдье. Конечно, глупо с моей стороны было представлять, что старик или Хитч ждут меня здесь, лязгая зубами от холода у костра. Ведь по всем расчетам я должна была появиться только завтра, так что им совершенно незачем было бы тут мерзнуть.

Самое обидное, что направление, в котором следовало идти, я представляла с трудом. Нет, что на запад — это я помнила. Но кой черт определит в этой тьме кромешной запад?! Вот было бы солнце на небе… И чего я, собственно говоря, не осталась ночевать во дворце? Кстати, со временем тут тоже какая-то нестыковочка: там вечер только-только начинался, а тут уже полночь-заполночь! Ладно, спросить об этом я всегда успею, а пока хорошо бы понять, куда же всё-таки идти…

Проще всего было бы обернуться лисицей, и тогда запахи непременно выведут меня к человеческому жилью. Но за пазухой у меня угревался драгоценный отросток Цветка Жизни. Не бросать же его на заиндевевшей земле! И в зубах не утащишь — померзнуть может. Жди потом двадцать лет следующего! Я представила себя шестидесятилетней матроной («Здравствуй, дорогой! Мне бы еще один цветочек!») и невольно усмехнулась. Хотя смеяться, в сущности, было особо не над чем.

Помощь пришла неожиданно. Не знаю, то ли кто-то там, наверху, вник в моё бедственное положение, то ли просто дурам, как и дуракам, — счастье, но в этот самый момент я услышала невдалеке мычание, в котором угадывалась популярная народная песня «Ой, мороз-мороз». Мне оставалось только идти на голос. Вскоре выяснилось, что звуки издавал чахлый мужичонка в добротном тулупе, который очень странно смотрелся в сочетании с бесформенной фетровой шляпой, украшавшей его голову. Естественно, был он вдрызг пьян, но на ногах, как ни странно, держался.

— А ты кто? — заметил меня мужичонка, — Ты что ли тоже из гостей с Ан’толичем идешь?

— Иду, иду, — решила не вдаваться в объяснения я, — В поселок детского санатория мне. Только вот куда идти, не знаю.

— За эт’ не волнуйся, — заверил меня собеседник, — Ан’толич тут всю жись живет. У Ан’толича автопилот. Направление держим! И — с песней!

После этих слов абориген вернулся к прерванной мелодии, умудряясь нетвердо, но шустро переставлять ноги вдоль некой магнитной линии, влекущей его к родному поселку.

Альтернативы у меня, в общем-то, не было, и я поспешила за ним, рассудивши, что всяко лучше идти, чем стоять на месте. «Куда-нибудь ты обязательно придешь, нужно лишь идти достаточно долго», — кстати вспомнилась мне мудрость Чеширского Кота.

Судя по наличию автопилота и тем крутым виражам, которые он время от времени неожиданно закладывал, Ан’толич вел свое происхождения от самолета «Ан», только вот мотор у него работал не на керосине, а на ином, более экологичном виде топлива. К сожалению, его бортовое радио заклинило на одном-единственном куплете фольклорного хита, слегка адаптированного к личности исполнителя:

«Я вернусь домой

На исходе дня,

Напою жену,

Обниму коня!»

Впрочем, даже этот вариант согревал надеждой на то, что домой он всё-таки когда-нибудь придет.

К моему великому удивлению, пришли мы довольно быстро, причем не «куда-нибудь», а именно в нужный мне поселок. Возле темного магазина с огромным амбарным замком на двери безотказный внутренний навигатор повлек Ан’толича направо, а я свернула в противоположную сторону к дому старика.

Ворота, к счастью, оказались не заперты, но света в окнах не было. А вот входная дверь оказалась на запоре, и мне пришлось довольно долго стучать в нее замерзшими руками и даже пару раз пнуть ногой.

Мне открыл заспанный и очень недовольный Лао.

— Шляешься по ночам! — буркнул он, но увидев горшок с отростком, слегка смягчился:

— Надо же! Принесла! Ладно, все восторги — завтра, а сейчас — брысь спать!

Я покорно потащилась в переднюю комнату. Там на диване, который я уже привыкла считать своим, уткнувшись носом в подушку, безмятежно дрых Хитч. Я кисло посмотрела на пружинную койку, потом снова на двуспальный диван, стянула с себя джинсы и, прихватив подушку и одеяло, решительно подвинула своего напарника к стенке. Он заворочался и, не открывая глаз спросил:

— Ты что, уже вернулась?

Я натянула одеяло на себя, а заодно и на его руку, отчего-то оказавшуюся на моем плече, и ответила:

— Нет, это кошмарный сон! И не вздумай просыпаться!