Наталья Евгеньевна Котрасева Гранатовое зернышко

Когда Энн было 5 лет, она спасла ворона. Ворон камнем упал на дорогу и не шевелился.

Энн подошла к ворону и села рядом с ним.

Ворон дышал, и крыло у него подергивалось. Он приподнял голову и посмотрел на Энн.

— Тут нельзя лежать, — серьезно объяснила та, — потому что тут тебя может переехать машина. Я тебя отнесу к доктору, это наш сосед, он тебя вылечит.

Она с трудом приподняла птицу — та была очень велика — и потащила ее к дому. Ворон не вырывался, а только настороженно смотрел на нее одним черным круглым глазом. На обочине Энн пришлось положить птицу и немного отдохнуть, потому что она очень устала. Она как раз хотела снова поднять ворона, когда тот вдруг закаркал и посмотрел в сторону большого куста. Энн тоже посмотрела на куст, и увидела, как из него выходит маленький человечек, не выше ее колена. Человечек был одет в зеленые брючки и рубашку, а за собой с трудом волок что-то большое и круглое, завязанное в белый шелковый платок.

— Прекрасная Энн, — сказал он, — не торопись! Это мой ездовой ворон, и я вылечу его получше какого-то человеческого доктора!

Энн совсем не удивилась тому, что человечек назвал ее по имени. Человечек казался волшебным, так что то, что он все знает, было в порядке вещей.

— Хорошо, — согласилась она, — тогда я пойду домой. Родители не велят мне играть на улице поздно вечером.

— Подожди, подожди, прекрасная Энн, ведь я же тебя еще не отблагодарил! — сказал человечек и подтащил поближе к ней круглый предмет в платке. Затем он его развернул, и Энн увидела, что это большой спелый гранат. Человечек снял с пояса кинжал и, прорезав в коже граната маленькую дырочку, вытащил наружу одно зернышко.

— Прекрасная Энн, — сказал он, протягивая ей дар, — за то, что ты спасла меня, я дарю тебе зерно волшебного граната, который я вез на пир моего короля. Съешь его.

Родители говорили Энн, что у чужих брать еду нельзя, но тут точно был особый случай — как часто вам предлагают съесть волшебное зернышко? — поэтому Энн вежливо поблагодарила человечка и проглотила его подарок. Ничего волшебного не произошло, но Энн надеялась, что просто еще прошло слишком мало времени. Не все волшебные вещи случаются сразу же. Она посмотрела, как человечек мазал крыло ворона волшебной мазью и забинтовывал его волшебным бинтом, а затем помахала ему вслед рукой, когда человечек вскарабкался на спину птицы, и та бочком поскакала прочь по подстриженной траве.

А затем Энн пошла домой.

Когда Энн было десять лет, ее братика подменили. Братику было две недели, и Энн всегда приходила и здоровалась с ним по утрам. Но в тот день в кроватке лежал не ее брат, а существо с поросячьим рылом, острыми ушами и клыками. Энн закричала и побежала к родителям, но те сказали, что это все глупости и отругали. Мама подошла с ней к кроватке и, показывая на ужасное существо, произнесла:

— Вот видишь, он совершенно такой же, как и всегда, и ни в кого не превращался. Так что оставь свои глупости!

Энн сделала вид, что все в порядке, но ночью, когда все спали, тихонько вошла в комнату родителей и посмотрела на подменыша. Тот громко сопел и похрапывал. Энн немножко подождала, чтобы убедиться, что он крепко спит, а затем подняла его и осторожно понесла прочь из дома.

Прошлой ночью в холме у леса горели огни — Энн была уверена, что это те, кто жили под холмом, подменили ее брата. После того, как у холма загорались огни, всегда случалось что-нибудь странное. Энн об этом никому не рассказывала, так как знала — ей все равно не поверят. Никто никогда не верил ее рассказам об эльфах и брауни, и гоблинах, и троллях, хотя Энн видела их собственными глазами.

В холме была дверь. Взрослые не обращали на нее внимания, так что Энн подозревала, что и дверь им тоже не видна. Энн вначале собиралась постучать, но потом передумала и тихонько потянула дверь на себя. Та открылась. В комнате стоял деревянный стол и две скамьи. На столе был полнейший беспорядок — валялись пустые бутылки и стояли наполовину пустые кружки. А на скамьях храпели существа, очень похожие на подменыша, только гораздо больше его. Энн быстро и так тихо, как только могла, прошла через комнату и вышла в длинный коридор. В коридоре было множество дверей, и Энн подходила к каждой и слушала, что за ней. Не услышав шума, Энн открывала дверь и оглядывала комнату. Она искала своего брата, а вместо него собиралась оставить подменыша. Первые пять комнат были пусты, но когда Энн открыла шестую, эта оказалась крохотная каморка, почти все пространство в которой занимал сундук. А на сундуке сидела и плакала женщина.

— Ой, — воскликнула та, подняв глаза, — откуда ты взялась? Ты же человек! Уходи отсюда и больше здесь не появляйся!

Энн объяснила, что ищет брата, и женщина сказала:

— Я знаю, что они своровали сегодня нового ребёнка, и мне приказали уложить его спать в комнате за тронным залом. Но ты туда сейчас не пройдешь, в зале пир. Уходи отсюда, пока тебя не заметили, а то станешь их служанкой, как я, и будешь веками мыть за эльфами грязную посуду или чего похуже!

Энн упрямо покачала головой — теперь, когда она уже так далеко забралась, уходить она не собиралась. Она пошла дальше. Зайдя за угол, Энн увидела, что последняя дверь открыта. Из-за нее раздавались смех, пение и музыка. Энн стояла перед дверью и колебалась, не зная, как поступить, но тут подменыш проснулся и истошно закричал.

— Эй, там, лентяи! — тут же раздался голос из-за двери. — Как вы могли не заметить, что к нам пришла смертная и принесла подарок? А ну, введите ее!

Тут же показались двое, оба чуть повыше Энн. Один был полностью в красном, а второй в зеленом. У первого волосы были желтые, как одуванчик, а у второго — черные, будто вороново крыло. Они схватили Энн и потащили за дверь.

За дверью оказался огромный зал, гораздо больше самого холма, а в зале стоял длинный стол, уставленный едой и напитками. И зал был полон всевозможных существ всех видов и размеров. Некоторых из них Энн видела раньше, а некоторых нет. Посреди зала стоял трон, на котором сидел мужчина с белыми волосами и острыми ушами. Мужчина улыбнулся Энн и сказал:

— Зачем ты здесь, смертная? Неужели и тебя пригласили на пир?

Энн покачала головой.

— Нет, — сказала она, — но моего брата сегодня забрали, а вместо него оставили это.

Она повыше подняла подменыша.

— Ах, — сказал мужчина на троне, — а почему ты думаешь, что твой брат у нас?

— Я видела, как вы его забрали, — соврала Энн.

— Зачем нам человеческий малыш? — рассмеялся мужчина. — Впрочем, если хочешь, можешь все здесь осмотреть, а его не найдешь. Мы не брали твоего брата.

— Хорошо, — сказала Энн и положила на пол вырывающегося из рук и плачущего подменыша.

Она решительно направилась к трону и уже хотела его обойти, чтобы найти дверь в комнату, где был ее братик.

— Ах, какая умная девочка! — обрадовался мужчина на троне и захлопал в ладоши. — Расскажи мне, кто тебе подсказал, куда идти и где искать?

— Никто, — ответила Энн. — Я сама догадалась.

— А как ты смогла пройти под холм?

— Она съела гранатовое зернышко, — сказал вдруг кто-то с дальнего конца стола.

Энн присмотрелась и увидела ворона, а рядом с ним того самого человечка в зеленом, с которым встречалась пять лет назад.

— Ах вот оно что! Очень, очень хорошая девочка, и симпатичная притом, — обрадовался мужчина на троне еще больше, — гораздо лучше, чем глупый кричащий младенец! Вот что, ты помогла одному из моих подданных, поэтому я помогу тебе. Я верну тебе брата, но на одном условии.

— На каком условии? — спросила Энн.

— Ты придешь на мою свадьбу!

Энн задумалась. Условие не показалось ей тяжелым. Она уже была на одной свадьбе и ей там понравилось. Поэтому Энн кивнула.

— Хорошо, я согласна, — сказала она.

Когда Энн исполнилось пятнадцать лет, она обнаружила на своей кровати зеленое платье и красные туфли. Платье было старинного фасона, и туфли тоже. Энн не знала, кто оставил эти вещи, но это был ее день рождения, так что она решила, что это подарок, и надела их.

Вдруг ее ноги сами двинулись в пляс, и Энн, как не старалась остановиться, не могла этого сделать. Она станцевала у себя в комнате польку, вальсом прошлась по коридору, проскакала в неизвестном ей танце вниз по лестнице, а затем дотанцевала до двери у холма, в котором побывала пять лет назад. Дверь сразу же раскрылась, и Энн схватили чьи-то руки и утащили внутрь, в суматоху и шум. Энн только и успела понять, что пляшет с человечком в зеленом, только тот почему-то теперь ее роста.

— Ах, прекрасная Энн, как я рад, что ты пришла! — прокричал человечек сквозь музыку и гам, — значит, не зря я сегодня превратил себя в такого великана! Это ужасно неудобно, но танцевать с тобою первым такая честь!

Человечек прокружил Энн по коридору, забитому танцорами, а затем по залу, в котором танцующих было еще больше — здесь было столько разных существ, что Энн постоянно боялась, что наступит на кого-нибудь и раздавит, или что наступят на них — некоторые пары плясали где-то у нее под ногами, а некоторые головами задевали потолок.

Человечек внезапно остановился, но Энн остановиться не могла, поэтому пролетела в объятья следующего танцора. Это оказался мужчина с белыми волосами.

— Ах, Энн, — восторженно сказал он, — как ты выросла и похорошела! Такую невесту не стыдно показать гостям!

Тут они закружились в танце. Энн хотела спросить, что все это значит, но не могла промолвить не слова. Они танцевали и танцевали. Танцевали в одном зале, затем в другом, потом прокружились мимо стола с яствами, с которого ее партнер умудрился стащить бокал с вином и куриную ножку, которые вручил Энн, сплясали перед человеком в робе, который что-то радостно кричал, но Энн разобрала только «…нарекаю вас мужем и женой, а куриную ножку свадебным подарком!», пронеслись мимо всех гостей и умудрились раскланяться с каждым, а под конец проскакали вниз по ступенькам и оказались в огромной спальне.

Там ее партнер невероятно ловко стащил с нее красные туфельки, и Энн изможденно упала на кровать.

— Ну вот, прекрасная Энн, — сказал беловолосый, — мы теперь муж и жена! Надеюсь, ты так же рада, как и я!

Энн так устала, что плохо понимала, что чувствует, но рада она точно не была.

— А теперь, дорогая жена, время исполнить твой долг, — сказал беловолосый.

На следующее утро Энн проснулась и обнаружила, что уже одета в свое новое платье, а муж надевает ей на ноги красные туфельки. Она хотела вырваться и закричать, но не успела, потому что, стоило туфлям оказаться у нее на ногах, как Энн пустилась в пляс и говорить не могла.

Беловолосый подхватил ее, и они понеслись в танце, который все не кончался и не кончался, а когда все же кончился, была уже ночь и Энн лежала в кровати, хотя даже не помнила, как там очутилась.

Так продолжалось семь дней, и на последний день Энн была уверена, что скоро умрет, но вечером ее муж сказал:

— Ах, как жаль, прекрасная Энн, что торжества подошли к концу, и нам скоро расставаться! Мне очень печально, дорогая жена!

Энн очень хотела бы спросить, о чем он, но все еще не могла говорить.

Эту ночь они снова провели вместе, а на утро Энн очнулась на траве у холма, а никаких дверей в холме не было. Энн встала и пошла домой, только дома ее больше не было, а по дороге рядом с холмом теперь ездили машины моделей, которых Энн никогда не видела.

Когда Энн было двадцать лет, он забеременела. Энн предохранялась, но что-то, видимо, пошло не так. Энн не стала делать аборт, хотя ее парень, Майкл, узнав о ребенке, поспешил с нею расстаться. Ребенок родился ровно в полночь и был очень похож на Майкла — у него были такие же карие глаза и тот же рот.

Следующим вечером Энн с ребенком уже была дома. Она вышла на минуту из детской, а когда вернулась, рядом с колыбелью стоял беловолосый мужчина с острыми ушами и смотрел на младенца.

— Ах, прекрасная Энн, — сказал он, — как я долго ждал рождения нашего сына! Я и не знал, что нынче люди так долго носят дитя в животе!

— Это не твой сын! — сказала Энн и сама удивилась, что может говорить.

— Ну как же, дорогая жена, — сказал беловолосый, — посмотри на него, он же так похож на меня! И белые волосы, и острые уши, вот только глаза зеленые, как у тебя!

Энн посмотрела. У ребенка были белые волосы, и острые уши, и зеленые глаза.

— Что ты сделал с моим сыном? — спросила она.

— С нашим сыном! — поправил ее беловолосый. — И я не делал с ним ничего, прекрасная Энн, он всегда был такой, только ты отказывалась это видеть. А теперь я должен забрать его, прекрасная Энн, потому что нельзя, чтобы мой сын рос среди людей! Они испортят ему характер! Но, прекрасная Энн, не бойся, прекрасная Энн! Я оставлю тебе взамен ребенка, который гораздо больше похож на твоего любовника!

С этими словами беловолосый исчез, а ребенок в колыбели вдруг оказался страшным уродцем с приплюснутым носом и косыми глазами. Он был очень похож на подменыша, которого Энн нашла в колыбели своего брата десять лет назад.

Когда Энн было двадцать пять лет, она отвела сына, Шона, в школу. Энн боялась, что над Шоном будут издеваться другие дети — он был очень уродлив и не очень умен. Но Шон не жаловался, и через неделю другую Энн успокоилась.

Однажды вечером она сидела в парке и читала книгу, а Шон ловил в траве жуков, чтобы оторвать им ножки и съесть, когда на скамейку рядом с нею опустился молодой человек в красном.

— Так то, что говорил мне отец, правда, матушка? — спросил он с презрением. — Ты предпочла отдать меня, а себе попросила эту свинью? Какое унижение! Нет, я не могу этого так оставить! Раз ты выбрала свинью, и живи со свиньей!

Энн подняла глаза и посмотрела в лицо молодому человеку. Тот был очень красив. Глаза у него были зелеными, волосы белыми, как снег, а уши острыми.

— Твой отец тебе наврал, — сказала Энн, — я не хотела тебя отдавать, это твой отец подменил тебя на Шона, а я не могла ничего сделать!

— Ах вот как! — удивился молодой человек. — А я и не знал, что отец врет! Что же, тогда я должен ему отомстить! — Он деловито поднялся со скамьи, — Я пойду и сейчас же вырежу ему сердце! А ты матушка, извини за свинью, но боюсь, обратно я его превратить уже не смогу!

С этими словами молодой человек исчез, а Энн испуганно повернулась и посмотрела на Шона. Вместо ее сына на траве сидел грязный поросенок.

— Надо купить поводок, — сказала сама себе Энн и заплакала.

Она купила ошейник и надела его на Шона, а затем потащила его на поводке за собой. Шон визжал и упирался, пока Энн не пообещала ему, что если он найдет вход под холм, то сможет наесться жуков до отвала. Тогда поросенок побежал впереди, что-то вынюхивая. Скоро он остановился у бугорка под деревом и ткнул в него пяточком. Энн наклонилась и увидела, что в бугорке есть крошечная дверь и окошко, в котором горит свет. Она постучала. Ей открыл человечек в зеленом и радостно сказал:

— Ну наконец-то, мать-королева пожаловала! Проходите быстрее, сын ждет вас, и гости тоже!

Энн сама не поняла, как очутилась внутри. Человечек теперь был ей по пояс. Они пошли по длинному коридору. Потолки здесь были низкие, так что Энн приходилось пригибаться.

Затем они вошли в зал с троном посередине, а на троне сидел беловолосый юноша, назвавшийся ее сыном.

— Ах, вот и вы, матушка! — закричал тот, вскакивая и подбегая к ней. — А мы ждем только вас, чтобы начать праздновать!

И они начали праздновать. Энн на голову водрузили корону, а в руку дали бокал с напитком, от которого у нее сразу закружилась голова и она больше не могла понять, что происходит. Затем Энн танцевала, и пила, и танцевала. Она сплясала джигу с вороном, танго с поросенком, у которого теперь тоже была корона на голове, только вся измазанная в грязи, вальс с головой ее мужа, наколотой на палку. Затем ее подхватил сын и увел в хоровод. Вокруг смеялись и пели и кричали, и Энн тоже кричала, но не смеялась, а плакала.

— Я хочу, чтобы все это прекратилось! — кричала она. — Я хочу, чтобы этого никогда не было!

— Что вы говорите, матушка! — закричал ей в ухо беловолосый. — Разве вам не по душе праздник в вашу честь? А ведь это только начало! Мы ведь даже еще не устраивали охоты на свинью!

— Я не хочу охоты, я хочу, чтобы все закончилось сейчас же! — плакала Энн.

— Ну что же, матушка, — сказал ее сын, — это черная неблагодарность, но разве можно другого ожидать от человека! Глупо было и надеяться, что вы оцените, сколько труда и заботы мы вложили в этот праздник! Но будь по-вашему! Разве могу я отказать той, что съела зерно граната?

С этими словами он захлопал в ладоши и закричал:

— Внимание, внимание, дорогие гости! Матушка желает, чтобы все закончилось! Так пусть все закончится!

И все закончилось.

Энн стояла у дороги, на голове у нее была корона, в одной руке палка с головой мужа, в другой — поводок поросенка.

Прямо перед нею были кусты, за которыми кто-то говорил. Энн осторожно выглянула из-за кустов и увидела девочку с вороном в руках и маленького человечка в зеленом. Человечек что-то произнес и протянул девочке гранатовое зернышко. Девочка бережно положила ворона на землю, взяла зернышко, подняла глаза и тут заметила Энн. Энн приложила палец к губам, а затем показала на зернышко и покачала головой.

— Не ешь зернышко! — беззвучно прошептала она, надеясь, что девочка ее послушает.

Та послушалась. Она положила зернышко себе в карман и присела перед человечком в вежливом реверансе. Затем она развернулась и побежала домой. Энн последовала за ней так, чтобы человечек ее не заметил.

Возле дома она догнала девочку и попросила:

— Отдай мне зернышко! Тебе оно все равно не принесет добра.

— Кто вы? — спросила девочка заинтересованно. — И почему на вас корона?

— Я добрая фея, которая спасает людей от ошибок, — объяснила Энн, — и еще я королева всего, что есть вокруг, поэтому на мне корона. На палке — мой прекрасный, щедрый, добрый и горячо любящий меня муж, с которым мы правим вместе, а это, — она показала на поросенка, — мой прекрасный сын, принц, который умен и хорош собою. Если хочешь, можешь на нем жениться в обмен на зернышко.

— Нет, не очень хочу, — вежливо сказала девочка, — я отдам вам зернышко и так.

Энн бережно взяла гранатовое зернышко и поблагодарила девочку. Затем она пошла и шла очень долго, пока не нашла подходящее место у реки, на опушке леса. Там она выкопала маленькую ямку и посадила зернышко. Сама Энн поселилась рядом, сделав себе шалаш из веток в лесу, который сразу же превратился в огромный дворец со слугами и придворными и множеством залов и комнат и парком вокруг. По утрам Энн сама отводила сына в школу, надев на него роскошные одежды — пусть она и была королевой, но заниматься повседневными делами самой доставляло ей удовольствие. Затем она шла на рынок и покупала лучших продуктов, а ее подданные вежливо кланялись ей и с любовью улыбались. Иногда ее сопровождал муж, а тогда подданные улыбались меньше, так как он был строгим монархом и внушал им трепет и уважение, как и должно было быть. По вечерам она поливала росток и выпалывала сорняки вокруг него. Так продолжалось долго, и Энн была полностью счастлива. Поначалу ее муж возражал и не хотел, чтобы она сама ухаживала за гранатом, но Энн сказала ему, что должна что-то делать, а то сойдет с ума, и тот разрешил ей, потому что был влюблен в нее до смерти.

Энн давно уже сбилась со счета и не знала, сколько прошло лет, но гранат успел вырасти и дал первые плоды. Их было так много, что даже если бы гранаты ели Энн и ее семья, все придворные и слуги, все равно осталось бы еще.

— Я пойду и сама продам их на рынке! Это меня развлечет, — сказала Энн мужу, и хотя тот не был очень уж доволен ее решением, возражать не стал.

Плоды на гранате выросли необычные — они все светились изнутри, а на вкус были сладкие, как мед. Неудивительно, что раскупили их сразу же, и Энн вернулась домой с корзиной, полной золотых монет.

На следующий день она снова пришла на рынок с полной корзиной, и на следующий тоже. Так продолжалось две недели, и почти все гранаты, наконец, были распроданы, когда к ней подошел незнакомец в богатой одежде красного и зеленого цвета. Уши у него были острыми, волосы белыми, а глаза голубыми, как небо. И больше всего мужчина напоминал ее мужа, только муж ее, признаться, не любил мыться и поэтому иногда не очень хорошо пах, а от этого господина исходил аромат яблок и травы и луговых цветов.

— Так вот кто продает волшебные гранаты! — сказал он, увидев Энн. — Скажи мне, безумица, откуда у тебя эти плоды и зачем ты раздаешь их людям в обмен на мусор? Мне это совсем не по нраву! Люди, отведавшие гранатов, могут теперь видеть нас, когда нам этого совсем не хочется! Они бродят по моему королевству, заходят в мои покои и пьют мой сидр, даже не спрашивая разрешения! Раньше мы жили под холмами в спокойствии, и попасть к нам мог не всякий, а только тот, кого мы выбрали сами, чтобы сыграть с ним шутку и поразвлечься. Теперь же жилище наше, как проходной двор, — человеческие дети приходят к нам искать сбежавших овец, бродяги ищут сокровища лепреконов у нас под кроватями, а девушки караулят у дверей и пытаются затащить в свою постель! Так что расскажи, где ты взяла гранаты и отдай их мне!

— Гранатовое зернышко подарил мне муж в день свадьбы. Муж мой правит этими землями, и все растения, что растут здесь, принадлежат ему. Даже волшебные гранаты. Я не желаю отвечать на твой вопрос, и не отдам тебе плоды, потому что я королева и не обязана это делать!

— Безумная женщина! — засмеялся беловолосый. — Ты королева только в своих мечтах! А так ты сумасшедшая нищенка, которая бродит по дорогам и бормочет безумные вещи. Скажи мне, откуда у тебя гранат, и я отпущу тебя наслаждаться безумием дальше!

— Я ничего тебе не скажу, — ответила Энн. — Но я могу отдать тебе один из гранатов совершенно бесплатно, если ты станцуешь со мной!

Честно говоря, незнакомец очень понравился Энн. Он был похож на ее мужа, но только еще прекраснее и чуть моложе. Поэтому она решила, что один танец ничему не помешает.

— Ну что же, — сказал незнакомец, — я станцую с тобой, Энн, за один гранат. Только, прошу тебя, позволь мне смыть с тебя немного грязи! Так танцевать мне будет гораздо приятнее!

Беловолосый махнул рукой, и Энн, которая уже открыла было рот, чтобы возмущенно сказать, что каждый день принимает ванну во дворце, так ничего и не произнесла. Она почувствовала, что действительно вдруг стала гораздо чище. Наверное, она все же успела немного испачкаться, пока стояла на рынке.

— А ты совсем не уродлива! — сказал незнакомец. — И не стара, как мне показалось вначале!

Не дав ей времени ответить, незнакомец подхватил ее, непонятно где заиграли невидимые музыканты, и они закружились в вальсе по рынку, а затем по дороге, по полю, по поляне, усеянной цветами. Энн улыбалась и сжимала руку незнакомца. Она давно уже так не веселилась — во дворце у нее было полно забот, а муж был всегда занят. Незнакомец же развлекал ее приятным разговором и шутками, и Энн смеялась от всей души.

Когда танец закончился, они снова стояли на рынке, у ее корзины с гранатами.

— Что же, — сказала Энн, отдышавшись, — я отдаю тебе один гранат, как и обещала.

— Но мы еще встретимся, — сказал незнакомец, — потому что завтра я приду за вторым гранатом!

С этими словами он ушел, а Энн пошла обратно во дворец, потому что была уже ночь.

На следующий день, когда Энн появилась на рынке, незнакомец уже ждал ее.

— Ну здравствуй, королева всего вокруг, что ты попросишь за гранат сегодня? — сказал незнакомец, склоняясь в поклоне. Слова его были не очень-то вежливы, но Энн давно уже разрешила своим подданным обращаться к ней по-простому, без церемоний. Беловолосый, кажется, не был ее подданным, но Энн это не беспокоило. К тому же, он все же поклонился.

— Мне очень понравился вчерашний танец, — сказала Энн, — но признаться, он меня утомил. Так что, может быть, ты развлечешь меня песней или сыграешь на чем-нибудь или расскажешь сказку?

— Что же, я могу сыграть тебе на скрипке, — сказал незнакомец, — только, прежде чем я это сделаю, позволь сменить твое платье. Боюсь, твои одежды слишком роскошны для меня, блеск золота меня ослепляет!

Энн кивнула и тут же оказалась в простом зеленом платье вместо своего тяжелого облачения из золотой парчи.

— Я знал, что зеленое тебе пойдет! — сказал незнакомец. — Этот цвет идет к твоим глазам.

Затем он вытащил из-за спины скрипку, которую Энн до того не замечала, и начал играть. Мелодия была то веселая, то грустная, то сумасшедшая, то спокойная. Энн не могла сдержать смех и слезы, и все вокруг тоже заворожено слушали.

Когда незнакомец перестал играть, был уже поздний вечер, и Энн заторопилась домой.

— Вот твой гранат, — сказала она беловолосому, — но у меня остался еще один. Если хочешь получить его, приходи завтра.

На следующий день незнакомец снова был на рынке, когда туда пришла Энн.

— Что ты попросишь в этот раз, — спросил он, — еще один танец? Еще сыграть на скрипке? Я готов сделать все, что ты попросишь, потому что, признаюсь, ты мне понравилась, безумная продавщица гранатов!

— Я бы хотела послушать историю, — сказала Энн мечтательно, — при нашем дворе нет сказителей, а я очень люблю слушать рассказы о сказочных происшествиях и далеких краях. Если мне понравится твоя история, я отдам тебе последний гранат!

Незнакомец согласно кивнул, а затем сказал:

— Все, что захочешь, но только, прошу тебя, можно я причешу тебе волосы? Твоя прическа прекрасна, спору нет, и думаю, при вашем дворе это модно, но я привык к другому!

Тут он махнул рукой, и Энн почувствовала, что волосы у нее теперь распущены и свободно струятся по плечам. Беловолосый посмотрел на нее очень внимательно и сказал:

— Ты очень красива, королева безумного царства! Если бы царство твое было не столь безумным, я бы, пожалуй, влюбился в тебя!

Затем он начал рассказывать свою историю о эльфах и забредшей к ним девушке, которую полюбил король. История была такой трогательной, что под конец Энн не могла сдержать слезы.

— Это было прекрасно! — сказала она. — И я без жалости отдаю гранат! Обидно только, что он последний, и больше мы не увидимся!

— О нет, — сказал мужчина, — мы обязательно увидимся, ведь ты так и не сказала мне, откуда эти гранаты. Я приду завтра, и если ты расскажешь мне все, обещаю сделать все, что ты пожелаешь!

— Хорошо, — согласилась Энн. Ей было жаль раскрывать свой секрет, но очень хотелось еще раз увидеть незнакомца. — Приходи завтра с утра к реке. Я буду ждать тебя у ворот дворца.

С утра она надела зеленое платье, причесалась, умылась и пошла к реке.

Незнакомец уже был там.

— Что ты хочешь за свой секрет? — спросил он.

— Один поцелуй, — ответила Энн.

— Я с радостью поцелую тебя, — сказал беловолосый, — признаться, я сделал бы это, даже если бы ты не попросила!

С этими словами он поцеловал ее. Поцелуй был долгим, но когда он закончился, Энн вдруг поняла, где она, и кто стоит перед ней. Она оттолкнула беловолосого мужчину и заплакала.

— Я не королева, — сказала она, — меня зовут Энн, и здесь я очутилась, потому что попросила твоего сына все прекратить. Это не ворота, а грязная канава, живу я в шалаше, а не во дворце, с поросенком, которого ты, мой муж, подсунул мне вместо сына, а спать ложусь каждую ночь с твоей головой, насаженной на палку. Гранаты у меня с дерева, которые я вырастила из зернышка, а зернышко дал мне в детстве твой подданный с вороном в ответ на услугу. Гранат растет вот там, у леса, и ты можешь делать с ним, что хочешь. А теперь уходи, потому что я больше не хочу тебя видеть!

— Я не понимаю тебя, прекрасная Энн, — удивился беловолосый, — как я могу быть твоим мужем, если мы встретились первый раз на рынке, где ты раздавала гранаты в обмен на мусор? И почему ты прогоняешь меня, если я как раз начал тебя любить!

— Ты же не человек, — сказала Энн, — ты живешь под холмом и, уверена, владеешь волшебством. Так скажи какие-нибудь волшебные слова, чтобы понять, о чем я говорю!

— Я так и сделаю! — кивнул беловолосый. Затем он произнес что-то, и в голове у Энн на мгновение помутилось. Она чуть было не упала, но беловолосый подхватил ее и поставил на ноги.

— Да, прекрасная Энн, — сказал он, — теперь я вспомнил. Пожалуй, я перед тобою немного виноват.

— Немного виноват? — переспросила Энн.

— Да, — ответил беловолосый, — но теперь я тебя полюбил, и больше никогда не подменю твоего ребенка на свинью, а тебя не заставлю плясать семь дней подряд! Я умею учиться на своих ошибках! Пойдем скорее, ты ведь моя жена и должна занять место рядом со мною под холмом!

— О нет, — сказала Энн, — почему ты думаешь, что я согласна! Я скорее снова соглашусь сойти с ума и считать себя королевой всего вокруг, а поросенка — сыном, чем пойду с тобой!

— Ты правда не хочешь больше меня видеть? — опешил мужчина. — Какая жестокость!

— Жестокость или нет, но больше мы не увидимся! — сказала Энн.

Беловолосый посмотрел Энн в глаза.

— Да, — сказал он, — я вижу, что это ты серьезно. Но мне это совершенно не нравится! Совсем, совсем не нравится! И я хочу, чтобы все закончилось!

Он рассерженно топнул ногой, и все, и правда, закончилось.

Когда Энн было пять лет, она нашла ворона. Ворон лежал на дороге и не шевелился.

— Я отнесу тебя к доктору! — сказала Энн, и с трудом подняла птицу.

Она дотащила ее до соседнего дома и постучалась. Открыл ее сосед, врач.

— Ворон упал на дорогу, — объяснила Энн, — но он еще дышит. Вы можете ему помочь?

— Заходи, Энн, — сказал сосед, — я посмотрю, что можно сделать.

Когда Энн было десять лет, у нее родился братик. Он был удивительно красивым ребенком, и умным к тому же. Энн сразу полюбила его и приходила в детскую каждое утро, чтобы поздороваться с ним.

Когда Энн исполнилось пятнадцать лет, она пошла гулять с друзьями поздно вечером. Когда они проходили мимо холма, Энн показалось, что она видит маленькую полуоткрытую дверь, из-за которой за ней наблюдает человечек в зеленом. Но подойдя поближе, Энн обнаружила, что это просто причудливая тень от дерева, и никакой двери там нет.

Энн было двадцать, и она сидела в парке и читала книгу, когда на скамейку рядом с ней опустился незнакомец. У незнакомца были белые, как снег, длинные волосы и синие-синие глаза.

— Прекрасная Энн, вы любите гранаты? — спросил он.