"Гремя огнем…" - читать интересную книгу автора (Чекмарев Владимир Альбертович)

Пролог

Полусвет Петербурга метался по лучшим игорным залам столицы. Прошел слух, что приехал известный своими широкими разгулами и большой игрой, купчина из Тобольска Кузьма Силаков. Большой Кузьма, как звали его завсегдатаи игорных домов Петербурга и Москвы, войдя в запал ставил на кон самородки и что самое ценное для партнеров, почти всегда при этом проигрывал. Пару лет назад в ресторане Савой один шулер застрелило другого, за право играть с Большим Кузьмой, и сейчас в феврале 1899 года большие и маленькие жучки готовились к большому кушу в Игорном заведении Пальмира, ибо именно тут выступал сегодня Кузьма Силаков. Игра была большая, всю ночь, шампанское, ассигнации и самородки лились рекой, уже после рассвета, купец два раза срывал банк, но на третий раз пришла пиковая дама…

Кузьма пришел в себя в роскошном вестибюле. Он сидел на диванчике, перед ним на маленьком столике стояла дюжина шампанского, миска с красной икрой и атласный цилиндр наполненный устрицами, которыми купчина, предварительно их вскрывая, кидался в швейцара, который в льстивом полупоклоне оцепенел шагах в десяти от купца. Судя по виду (вернее отсутствию оного), когда то нарядной вишневого цвета, густо позументированной шинели, действо продолжалось уже достаточно давно. Купец очень удачно попал очередной устрицей в лоб швейцару, содрогнувшемуся от подобострастия, и меланхолично стал ковыряться большой палехской ложкой, в миске с икрой.

Невзрачную фигуру в сером сюртуке, синих очках и немецком котелке с наушниками, Кузьма сразу и не заметил. Человечек откашлялся, привлекая к себе внимание и вежливо поклонившись, сказал вкрадчиво обволакивая Силакова своим говорком:

— Простить меня пожласта битте. Ви есть русиш купец из Сибир? Я есть к вам иметь шнель одно дело. Я есть коллекционирен старый рюски украшений. Мне очень есть нужен старинный рус медный есть крест. Я видеть этот раритет на вас ест и очень хотеть он в свой коллекционирен. Я платить один тысяча золотой червонец сразу есть. Мой наме Доктор Фукс. Вот мой визитный карта –

Кузьма хотел схватить немчуру за глотку и вмазать мордой об стол, но руки против воли расстегнули ворот рубахи и рвя тесемку вытащили на свет, старинный медный крест. На улице средь солнечного февральского дня ударил гром и когда купец пришел в себя, немца в синих очках как будто и не было, крест тоже исчез, а на столе мерцала куча червонных. Купчина махнул рукой, рассовал золото по карманам сюртука и поддевки, и направился в сторону игорной залы. В этот день он больше не проигрывал, но радости ему это не доставляло. Душу жгла только одна мысль, как он появится домой без креста.

Провожали Ваську Силакова, не по обычаю тихо. За обильным столом собрались только свои. Меню было традиционным Сибирским и традиционно же обильным: Шаньги, спускные пирожки, грузди, рыжики, соленые дыни и огурцы, капустка, поросенок посыпанный рубленными куриными яйцами, окорок, запеченный с яйцами и сахаром пшенник, дичина с лимонами и многое другое, а из спиртного только домашние наливки. В конце застолья мать увела Василия в свою комнату и сказала ему следующее…

— Сынок. Больно мне тебе это говорить, но ты должен знать, что беспутный отец твой, отдал нашу реликвию в чужие нечистые руки. Он уже поплатился за это безвременной кончиной, но пятно на нашей семье осталось. Крест, подаренный твоему предку самим Ермаком Тимофеевичем, должен вернуться к нашему роду. И восстановить честь семьи и вернуть нашу родовую реликвию, суждено тебе Василий. Слуга Лукавого не знал, что без цепочки крест не имеет силы, а папаша наш, упокой его душу, в поездках на тесемке крест носил. Вот тебе сынок бумажка, где имя того поганого Немчина, много она золота нам стоила, но уж надо было так. Знаю я, что ты с ним встретишься на Войне и еще одного человека ты встретишь, младого воина Владимира и ты спасешь его в бою, и воин сей будет спасать тебя когда вернешь ты нашу реликвию — И добавила про себя — боюсь не увидимся мы больше сынок —.

Она перекрестила сына, а в голове огненными буквами светилась фраза из родового пророчества — «И спасет младший из Рода реликвию, но падет от осколка своего меча»