Глава шестнадцатая Игрушка

— Ладно, пошли в номер. Надоело мне уже тут торчать, — раздраженно прошептал Ромул и встал из-за столика.

— А Матильда? — хваталась я за слова, как за спасательный круг.

— Габи, не поможет. Мати сама себе даст толк. Сегодня она мне не нужна. Да что сегодня. Раз ты у меня появилась, то я согласен уже на ее уход. Так вставай и пошли. И веди себя разумно, иначе я всегда смогу тебя заставить лишь одним только словом.

— Я тебя ненавижу.

— Я знаю. Знаю. А теперь вставай и пошли.

Грубо схватив меня за локоть, потянул на себя, не давая права выбора.

Всем было все равно. Все видели его грубость, насилие в повидение, но отворачивались, словно от глупого видения.

Видения.

Видения, как мой мир проваливается под землю.

Затолкнул в номер.

Я едва удержалась на ногах от сильного толчка.

Боль. Внутри разгорался пожар обиды и отчаяния.

— Знаешь, я вот всегда поражался. Зачем вообще вампирам нужны игрушки? Они как тараканы на кухне — никакой пользы. Все равно приходится питаться от других.

С наигранной жалостью покачал головой.

— Тупость. Правда?

Да пошел ты.

Вдруг его взгляд скользнул по моему телу…. осматривая с головы до ног. И снова с ног до головы.

Брови игриво дернулись.

— Хотя, может, с тобой не все еще потеряно, — едва я услышала слова, как Ромул уже стоял рядом. Резко, грубо схватил за шею рукой, притянул к себе. Я чувствовала на губах своих его дыхание.

Не могла говорить.

Да и не надо.

"Я быстрее умру, чем это произойдет!"

— Неужели?

Его рука еще сильнее сжалась, лишая меня воздух.

— Несколько коротких слов и ты будешь вечно меня хотеть.

"Не я. А лишь кукла"

— Ну да. Ты права. Я и так добьюсь своего. А вот твои мучения только мне на руку. Эмиль просто будет в восторге от моего плана. Правда?

Вдруг его губы нахально, властно прижались к моим.

Отвращение. Тошнота. Дикий адский ПРОТЕСТ. НЕНАВИЖУ!

Гортанный смех. И снова насильно поцелуй.

Но вдруг оторвался и грубо швырнул меня на кровать.

— Фу. Воняешь вся этим Эмилем. Помойся и выброси эту уродскую одежду.

Сам ты урод.

Жадно потирала свою шею.

Ужасно пекло горло от боли.

— Я пойду подкреплюсь и вернусь. Не делай глупости. Все равно найду тебя и тогда уже точно сделаю своей собачкой.

Вышел наружу.

Щелкнул замок.

Десятый этаж.

Отличный замок.

Я осматривалась по сторонам в поисках спасения, но лишь унылая эклектика красоты "старого" стиля печально улыбалась моему приговору.

НЕНАВИЖУ! НЕНАВИЖУ! НЕНАВИЖУ!

Со всей дури пнула ногой стул.

Перевернула маленький столик.

НЕНАВИЖУ!

Сгребла со стены картины.

НЕНАВИЖУ!

Дикие рыдания вырвались наружу.

Я визжала от боли и отчаяния.

эМиль. Эмиль. Эмиль.

Милый мой Эмиль.

Я смотрела на растрощенные вещи, на разбитое стекло…

Мне жадно улыбалась ото всюду смерть.

Это мое спасение.

Мое… и его.

Так будет меньше боли.

Я не хочу быть глупой куклой.

Я не хочу быть ничем… кроме…

Кроме Эмиля. Я готова отдать ему свою жизнь.

Только ему.

Жадно подхватила с пола осколок.

Огромный осколок, способный погубить меня. Освободить.

Свобода…

Это мой путь из клетки на волю.

Мое окошко.

Замок щелкнул.

Вернулся.

ВЕРНУЛСЯ.

Нужно что-то делать. Решиться. Решиться раз и навсегда.

Аккуратно сжимая стекло в руках я поспешила в ванной.

Замок на защелочку.

Сердце в кулачок.

Мечты в небо.

Я залезла в ванную и жадно зажалась в углу.

Сделать шаг, крошечный шаг — и освободиться.

— Что ты там причитаешь? — не выдержал Ромул и закричал мне через дверь.

Дернулась на месте.

Воду, нужно включить воду. Шум. Шум.

"Пенка. Уточки. Водичка. Пенка. Уточки. Водичка", — словно ополоумевшая я стала повторять слова за словами, не желая впускать больше в свою голову этого ублюдка.

Только так я освобожусь.

Только так.

"Пенка. Уточка. Водичка…"

Вода, рыдая, вырывалась из крана наружу, текла мне на руки, футболку, джинсы. Текла, смывая всю боль. Унося меня с собой.

Рука дрожит и сердце млеет.

Душа болит. Свободой веет.

Жадно сжав… до боли, до крови, до крика стекло в руках я… сорвалась.

Бешенные, сумасшедшие надрывные движения.

Кончик стекла мастерски рисовал на мне красные, ярко алые линии.

Кровь вырывалась наружу, из меня… и тут же, едва достигала кончиков руки, неумолимо срывалась вниз и растворялась в бурлящей воде.

Неожиданно дикий крик раздался за дверью.

— СУКА! ТЫ ЧТО ТВОРИШЬ?

Убьешь игрушку… ранишь Хозяина. А есть шанс и УБИТЬ.

Убить.

Убить.

С каждым повтором в голове этого зловонного слова, я насыщалась сладостью боли. Его боли. Он кричал в комнате, а я еще сильнее и сильнее разрезала себе вены.

Тошнота. Голова кругом. Боль в груди. И ДИКАЯ ЭЙФОРИЯ.

Вдруг я услышала голос Эмиля. Перезвон его колоколов.

Я лечу на небо? Небо? Ты берешь меня к себе и даришь его музыку? Даришь мне перезвон…

В голове все терялось и мутнело.

Мой Эмиль.

Go ahead and soon come back,

Be yourself and do not forget.

That when you hit this world,

You'll have no place to be burn.

Again and again.

Again and again.

Again and again.

Я не мог понять, что происходит. Он лежал на полу, едва шевелясь. Мой старый друг и нынешний враг.

Враг, в руках кого сейчас вся моя жизнь.

Вся она.

Лежал на полу, едва дыша.

— Где она? ГДЕ ОНА? ГДЕ? РОМУЛ! УМОЛЯЮ? ЧТО ТЫ С НЕЙ СДЕЛАЛ?

— В ванной, — едва слышно прошептал Ромул.

Я толкнул дверь…