Глава 7

Хлёс задумался: выхода у него не было — либо он сумеет прорваться в компьютер Арча, либо пустит прахом все задание.

— Док, вы хорошо знаете Арча?

— А что? Нет, он — очень скрытный человек, — капельки пота выступили на лбу Симпкинса. — Я вот, думаю, если не вводить новый пароль, сможем ли мы вырваться из кабинета?

Словно откликаясь на вопрос дока, заговорил компьютер:

— Последний срок введения пароля истекает через три минуты.

— Тысяча чертей! — выругался Симпкинс. — Если я произнесу в этот микрофон еще один неверный пароль — нам конец.

— Спокойно, — тихо произнес Хлёс. — Должно быть нечто такое, что знал бы только Арч.

— Есть сотни мелочей, о которых знает только Арч, — вспылил док. — Шевелите мозгами, если они у вас ещё остались. Мои мне пока ничего не подсказывают.

— Не забывайте, — заметил Хлёс. — Вы — гуманоид, в отличие от меня, и знаете своего начальника и его привычки лучше, чем я.

— Это вы повели меня в его кабинет!

— Вы только исполнили приказ командора. Я думаю, он знал, что делает.

— Теперь я так не думаю! — ответил док.

— Произнесите хоть что-нибудь! А то эта штука уложит вас и разнесет меня, — произнес Хлёс.

Симпкинс задумался на несколько мгновений, приблизился к микрофону вплотную и даже уже открыл рот для произнесения фразы.

— Не медли! — снова заговорил Хлёс. — Время истеткает!

Тот произнес какое-то слово довольно невнятно.

Компьютер, оказывается, не были лишен чувства юмора, и в ответ произнес:

— До встречи в Аду, мистер Симпкинс!

Во лбу дока красовалась аккуратно прожженная дырочка.

Компьютер отключился, и смертоносное оружие спряталось.

Хлёс почувствовал, что в лице Арча встретил достойного соперника, который готов пожертвовать всем и вся, если речь идет о его врагах…

… Арч постепенно приходил в себя. Он так и не понял, что это было. Такое впечатление, будто по его мозгу колотили дубиной. Арч попытался сконцентрироваться и понял, что он все ещё блуждает в пространствах чужеродного мозга. Более того, он уже в какой-то мере сам стал его частью. Притом, вписался в горячо любимый Хлёсом пейзаж — бесконечные песчаные просторы Желтой планеты.

Командор был готов застонать — его тело не слушалось.

"Сколько же времени я здесь?" — этот вопрос тревожил Арча не меньше, чем другой: "Как отсюда выбраться?" По неизвестной причине командор ощутил себя запертым в чужом мозге, и не мог понять, как это произошло.

И Хлёс это почувствовал. Он понял, что командор пришел в себя. И теперь пытается найти дорогу обратно.

"Ну что же, можно ещё поиграть".

Арч ощутил, как его подхватил какой-то могучий поток, сродни песчаной буре, и понес, кружа и переворачивая.

"Стоп!" — протестовало сознание командора. — "Стоп! Я не хочу!"

Его будто бросило на гранитную стену.

"Пароль!"

Мощный электрический разряд пронзил его сознание насквозь, будто стремился прожечь в нем дыру.

"Оставь меня в покое", — едва сумел подумать Арч.

Поток вновь швырнул его.

"Пароль! Или, клянусь Космосом, ты никогда не вернешься в свое тело!"

До Арча постепенно дошло, что это к нему обращается Хлёс. Каким же ничтожно маленьким казалось человеческое сознание в сравнении с теми бескрайними дюнами, которые хранились в мозге пришельца.

"Не знаю я никакого пароля!" — пытался завопить Арч.

Новый удар.

"Пароль!"

Хлёс не хотел ничего слушать, он хотел знать. Совсем немного, одно единственное слово. И все, больше ему ничего не нужно. Одно единственное слово, и он получит то, к чему стремиться.

"Отпусти меня!" — взмолилось создание командора.

"Пароль!"

Арч понял, что Хлёс скорее развеет раз и навсегда его хрупкое сознание, чем отступится. Этим и отличался мелианец от землянина.

"Жизнь!" — отчаянно завопил Арч.

"Это неверный пароль!" — пришел ответ.

"Но другого нет!"

Удивительно, но теперь Хлёс ему почему-то поверил. Но мертвый Симпкинс был прямым доказательством обратного.

"Странно", — теперь Хлёс погрузился в размышления. Почему же тогда компьютер не принял пароль? Может быть, он взбесился? В Галактике всем известно, что с земными приборами такое иногда случается…

… Свежеиспеченный адмирал Гамильтон собрал свой штаб на борту своего флагмана линкора "Покорение".

— Господа, — обратился адмирал к офицерам. — Прошу садиться.

Офицеры заняли подобающие каждому по рангу места.

— Через несколько часов мы выступаем. В составе моей эскадры — которая названа Первой мобильной — 30 больших кораблей, и несколько соединений кораблей поддержки. Это внушительная сила, но учитывая противостоящего нам противника и класс его кораблей, мы должны надеяться не на число, а на умение.

— Что это значит, сэр? — спросил командор Рей, командир уже знакомого Жаку крейсера "Клото". — Неужели нам противостоит эскадра, превышающая нас численностью?

— Да, господа. Флот баронов, которому мы идем навстречу, составляет 110 больших кораблей! Малые я, разумеется, не считаю.

Офицеры замерли в изумлении. Такого никто не ожидал. Предполагали что у баронов в этой части космоса кораблей 40 — 60. Это было нехорошо, но ещё была надежда на победу.

— Вы не шутите, сэр? — первым пришел в себя Рей.

— Я пригласил вас на совет, а не развлекательное шоу. Я тоже не верил поначалу этому донесению. Но это правда. Бароны получили подкрепления от Луи II, когда заявили о том, что поддержат его в войне.

— Но у них просто не может быть столько кораблей, — высказался Жак. — Даже если они вывели весь свой транспортный флот…

— Успокойтесь, господин представитель принца-майора, — оборвал его Гамильтон. — В авангарде утремерского флота Шестая и Двадцать вторая эскадры. А это 10 линкоров, 50 крейсеров, 25 фрегатов, 25 кораблей типа "Призрак", около десяти эскадрилий истребителей и другие суда.

— Но идти им навстречу такими силами — безумие! — заявил один из офицеров. — Лорд-адмирал Бальдуэн должен увеличить Первую мобильную эскадру. Ведь у нас обязательно что-то осталось в резервах.

— Их у командования флотом нет. Но нам приданы 10 кораблей соланийской эскадры адмирала Гира, — Гамильтон указал на соланийского офицера. — Новые двигатели этих звездолетов позволяют сделать то, что не в состоянии совершить ни один корабль как утремерского, так и мелианского флотов.

— Чем же они так хороши? — спросил Рей.

— Они в четыре раза быстрее и маневреннее, чем все существующие ныне суда.

По помещению прошел гул восхищения.

— Вернемся к нашим задачам, — продолжал Гамильтон. — В первую очередь мы должны прорвать строй утремерского авангарда и углубиться в их боевые порядки. Затем попытаться отвести их к планетарной системе Пегас-22.

— Значит, — проговорил Рей, — шансов на выживание у нас практически нет?

— Шансов на выживание у нас мало. Если кто-либо опасается за свою жизнь, я готов сейчас принять его рапорт об отставке.

— Я не о том, сэр, — покраснел Рей. — Но мы должны знать, на что идем. Это отвлекающий маневр, не так ли? Потому что всем присутствующим абсурдность и бесполезность полученного задания кажется очевидной.

— Я не могу открывать вам, господа, планы верховного командования. Я открыл только задачу, которая поставлена перед нами. Это не от недоверия к вам, этого требуют безопасность и Хорсер.

— В таком случае, — произнес Рей, стараясь придать своему голосу как можно больше твердости, — я подаю в отставку. Я не собираюсь рисковать жизнью своих подчиненных ради воплощения интриг принца-майора.

Командор снял и положил на стол перед Гамильтоном нагрудный знак капитана крейсера.

— Кто еще хочет последовать примеру господина Рея? — осведомился Гамильтон. — Ведь на Мелии никто не обязан быть героем.

Однако ответом ему была тишина.

— Вы, кажется, хотели поучаствовать в настоящем сражении? — Гамильтон обратился к Жаку. — Похоже, судьба вам предоставила такой шанс. Отныне вы — командор крейсера "Клото".

Адмирал протянул Жаку нагрудный знак…

….Жак смотрел как на "Клото" загружают боезапас и оборудование.

— Эй! Командор! — услышал он возглас за своей спиной.

Рядом притормозил легкий флип, и из него выпрыгнул Клинк.

Невзирая на все их предыдущие стычки, возникавшие в основном из-за Эйланы, Жак почему-то был даже рад увидеть старого знакомого.

— Смотришь, как загружают твоего стального друга? — спросил чиуанин. — Это неплохой корабль, и в бою он еще себя покажет.

— Ты здесь, Клинк? — удивился Жак. — Но ты же должен находиться в составе Второй мобильной эскадры адмирала Моро.

— Должен, но меня перевели на истребители. Я имею кое-какой опыт боев на легких кораблях. Назначен командиром Первого истребительного звена.

— А ты что здесь делаешь? — спросил Жак. — Ведь истребители довольно далеко — в Десятом космическом порту.

— У меня поручение к адмиралу Гиру. Ты не знаешь, где его эскадра? А то здесь у вас так все запутано.

— Это новые корабли. В ту зону нужен специальный пропуск. У тебя он есть?

— Конечно, — Клинк показал специальную карту высшего допуска секретности, какой не было ни у адмирала Гамильтона, ни тем более у Жака.

— О! — Жак удивился ещё больше. — Я могу тебя туда провести. Это совсем недалеко. Но только до границы зоны. Далее мне хода нет.

— Отлично! Прыгай в мой флип.

Корабли адмирала Гира, чудо мелианской техники, двигатели на которые поставлял Секретарь Лиги Казино Ролой, были относительно небольшими по сравнению с стандартными звездными крейсерами. Их блестящие в лучах светила корпуса, вытянутой из-за вмонтированных направляющих энергоустановок формы, по бокам имели целый ряд поворотных дюз, призванных обеспечить им надлежащую маневренность. Ближе к носовой части виднелись порты торпедных аппаратов.

— С виду ничего особенного. Впечатляют только торпеды, — произнес Клинк, издали разглядывая корабли. — Очень эффектное оружие.

— Но у Утремера тоже такое есть. К сожалению.

— Они, друг Жак, гораздо лучше нас подготовлены к этой войне. Проще говоря, гонку вооружений мы проиграли.

— Ты, что не веришь в победу Мелии?

— Верю. Вера — это единственное, что нам осталось. Всем нам дарована вечность, Жак.

— Вечность? А что это такое, Клинк?

— Вечность небытия. Ведь смерть — это только начало чего-то нового.

— Я гляжу, ты стал философом, дружище.

— Мне пора, мое поручение не терпит промедления. Прощай, друг Жак.

— Прощай, Клинк! Пусть судьба хранит тебя во время битвы.

— И тебе того же, Жак. Встретимся после нее или здесь, или там! — его палец указал на небо…

….Флот адмирала Гамильтона вышел в космос. В авангарде шли корабли "Судьба", "Арминор", "Клото", "Роджер".

Сразу за авангардом следовал, ощетинясь многочисленными орудиями, флагман эскадры — мощный линкор "Покорение".

Корабли адмирала Гира держались в арьергарде…