Глава 2

Хлёс ничего не мог понять: Жак отсутствовал во всех файлах, его нигде и никогда не было. Этакий призрак-невидимка. Сотрудники Хлёса четыре раза обыскали всю базу в поисках иных источников информации, но тоже безрезультатно.

Хлёсу не оставалось иного выхода, как связаться с Хорсером. Принц-майор, конечно, будет очень недоволен — ведь гиперсвязь стоит необычайно дорого. Но следов Жака на Плутоне обнаружить не удалось. Это означало, что кто-то направил расследование по ложному пути.

Эльсинорец поморщился и фыркнул, когда на экране возник оранжевый мячик в виде Хлёса.

— Сэр, у меня плохие новости. Мы ничего не нашли. Жака здесь не было.

— Чушь! — мгновенно отреагировал Хорсер. — Жак явился именно с Плутона. Вы плохо выполняете свою работу.

— Сэр, перепроверьте свои источники. Жак не был на этой планете, — в интонациях Хлёса проскальзывало откровенное нытье.

Глаза Хорсера стали похожи на амбразуры лазерных щитов: обычно, Хлёс не осмеливался перечить начальству. Что-то не так. Ах, да! Очевидно, его кто-то водит за нос и, надо признать, весьма искусно.

— Ищите лучше! — рявкнул эльсинорец. — В противном случае вас отправят обратно на Желтую планету. Вы меня поняли, инспектор Кеххелес? И впредь не пользуйтесь гиперсвязью, если у вас нет информации. Не стоит докладывать о своих неудачах. А этот сеанс я вычту из ваших командировочных.

— Но, сэр, что я тогда получу…

Экран погас.

Хлёс съежился и откатился от энергетической установки. Эльсинорец вспомнил даже его чин и имя! Это очень дурной знак! Нельзя быть суеверным, но эта угроза вернуть его на Жёлтую планету — это означает, что он может вообще больше никогда не увидеть Мелии. А он так прикипел к этой сумасшедшей и необычной планете.

Необходимо было срочно что-то предпринять. Но ничего лучше, чем повторное сканирование на ум Хлёсу, как назло, не приходило. Разве что покопаться в мозгах этих проклятых землян?

Хлёс пытался вспомнить свои ощущения от контакта с Жаком — у того имелся психоблок, к тому же чрезвычайно мощный, как будто предназначавшийся для отражения ударов таранного типа. А у полковника Андерса — руководителя базы — Хлёс заметил только мелкую защиту, на преодоление которой он затратил сотую долю секунды.

"Может на Плутоне несколько баз?" — Хлёс тут же ухватился за эту мысль и прозондировал сознание полковника. Пустота, ничего подобного полковник не знал.

Хлёс перебрался на мягкий диванчик и погрузился в глубокое раздумье:

"Хорсер утверждает, что Жак с Плутона. Он, безусловно, не дурак и не стал бы посылать целую экспедицию, не будучи уверен в её целесообразности Но на этой базе нет информации о Жаке. И нет ни одного сотрудника со стоящим психоблоком. Н-да, мы оказались в тупике"…

…- Сэр, адмирал Дията просил сообщить вам, что мы выходим из туманности и скоро прибудем на Актерию.

— Насколько скоро? — поинтересовался Жак.

— Расчетное время прибытия — 10 часов, сэр.

Дверь в каюту полномочного представителя захлопнулась, и физиономия посыльного исчезла из поля зрения плутонита. Жак оделся и поспешил на мостик.

Адмирал Дията, дце по сущности, образованию и воспитанию, уже поджидал его, коротая время в непрерывной раздаче указаний.

— А вот и наш господин посол. Ну, как вы уже подготовили приветственную речь, которую скажете соланийцам?

— Да, — хмуро бросил Жак.

— Мы прибудем через 10 часов.

— Спасибо, меня об этом уже информировали.

Дце ещё немного поёрзал прежде чем спросить:

— Скажите, а у вас в ведомстве принца-майора все такие скрытные?

— Скрытные?

— Да, я заметил, что за время перелета вы почти не общались с командой. В основном со своим роботом и кунукугуром. Могу я поинтересоваться, чем вы были заняты?

— Лично я — готовил речь, а мой киборг вычислял вероятность появления баронов Утремера возле Актерии в одно время с нами. И прошу вас, адмирал, называйте в будущем моего робота киборгом. Он терпеть не может слово робот.

— И какова же вероятность появления баронов Утремера у Актерии?

— Почти 90 %.

Адмирал мгновенно преобразился:

— И вы так спокойно говорите об этом? И только сейчас?! У меня всего три корабля! А Утремер обещал послать сюда не менее дюжины! Нас же разнесут на мелкие кусочки!

— Я думаю, что вы не учли оборонительных сооружений Актерии, — проговорил Жак.

— Актерии? Да что вы о ней знаете? У них неплохой флот — но нет ни одного линкора, если не считать той рухляди, которую гордые соланийцы именуют линкором. А вы знаете, что это значит в современной космической баталии?

Жак промолчал: один линкор мог без особого труда разметать дюжину крейсеров и бессчетное множество мелких кораблей. Космический линкор — это целое военное поселение, одетое в броню и прикрытое мощными энергетическими щитами и установками, с сотней батарей и двумя-тремя десятками батальонов космического десанта. Уж не за этим ли Хорсер послал его сюда? Чтобы он героически погиб под пушками утремерских линкоров?

— Конечно, планетарная оборона может воспрепятствовать высадке противника, — продолжал заливаться Дията, — но насколько долго? Это вопрос времени и ресурсов. Я не думаю, что король Луи откажется от замысла по мгновенному захвату Актерии — ведь тем самым он лишит нас одного из союзников. И возможно, это поможет ему обезопасить колеблющихся соплеменников. А наших линкоров в этой части космоса нет.

— Вы рисуете весьма радужные перспективы, — вставил словечко Жак.

— Это реальность, с которой мы, очевидно, столкнемся, если верить вашему ро… о простите, киборгу…

…-Принцесса! Принцесса!

Юное личико принцессы Лиры повернулось к вбежавшему в её покои дворцовому премьер-лейтенанту.

— Что случилось?

— Меня послал к вам адмирал Гир, сообщить, что мы получили сигнал от мелианской эскадры. Они прибудут через несколько часов.

— О, благословенные небеса! — принцесса воздела руки к небу. — Мы спасены. Мелианская эскадра сметет флот баронов. Передайте адмиралу, чтобы немедленно начинал атаку. Мы должны завязать бой, и тогда враги не заметят приближения наших союзников. И они смогут ударить внезапно.

— Будет исполнено!

Принцесса перешла в Главный Зал, временно превращенный в штаб-квартиру. Она хотела лично выйти на связь с адмиралом. Дежурный камергер без слов понял желание повелительницы, и уже через секунду на экране появилось лицо главнокомандующего флотом адмирала Шона Гира. Адмирал приветствовал принцессу улыбкой:

— Наконец-то мы дождались, Ваше Высочество. Мелия прислала нам подмогу. Не пройдет и суток как мы снимем блокаду с Актерии.

— Я рада это слышать, адмирал. Мелия не могла прислать нам малого числа кораблей, зная о нашем положении.

— Безусловно, — согласился Шон Гир. — Малыми силами отправляться сюда не было смысла.

— Вы отдали приказ об атаке?

— Да, ваш премьер-лейтенант сообщил мне его только что. Я передал приказ Вашего Высочества флоту. Через 15 минут начнется наступление по всему периметру. Бьюсь об заклад, утремерцам это не понравиться…

…Но ещё больше это не понравилось адмиралу Дияте. Дце яростно молотил клешнями по пульту связи, крича:

— Они там что? С ума посходили?

Жак со своими спутниками уставились на обзорный экран: яркие вспышки огней означали, что на орбите Актерии развернулось нешуточное сражение между баронами и соланийцами. Это означало начало галактической войны!

— Разрази меня гром, если я понимаю, что происходит, — промолвил Фюро. — В честь чего этот фейерверк?

Плутонит отошел от экрана: уж ему-то все было яснее ясного. Соланийцы получили от мелианской эскадры сигнал и решили, что дождались помощи. Теперь бароны не станут колебаться. Война началась! Соланийцы нанесли первый удар.

Шон Гир под прикрытием планетарных батарей вывел в космос десятки кораблей, которые с ожесточенностью оводов стали бросаться на утремерские крейсера и линкоры. Это выглядело безумной, отчаянной попыткой решить все проблемы одним генеральным сражением. Но шансы пробить энергетические шиты линкоров были равны нулю. Ощерившиеся пушками громадины вражеского флота стали методично расстреливать всех, кто попадал в зону досягаемости, щедро выплевывая сгустки раскаленной плазмы.

Так долго продолжаться не могло. Либо соланийцы сумеют преломить ход сражения, либо будут обречены на поражение — полное и сокрушительное.

— Боюсь, мы ничего не сможем сделать, — проскрипел Дията. — Враги слишком хорошо вооружены. Они сметут нас, если мы рискнем ввязаться в бой, и даже не заметят этого.

— Мы обязаны выполнить приказ Хорсера, — мрачно произнес Жак.

— Да? И как же?

— Я думаю над этим.

— Прекрасно! — Дията застучал клешнями. — Великие флотоводцы отдыхают. Да вы хоть что-либо смыслите в деле космических сражений? И сколько вам понадобиться времени, чтобы решить эту задачу, господин посол? Год, два, десять?

Жак не ответил, погрузившись в размышления, или точнее, в совещание, которая устроила компания в его мозге.

— Всеми силами бросаемся на их линкор — и лупим его до полной победы! — кричал Третий.

— А куда ты денешь второй линкор? — хмыкнул Второй. — Нет, мы должны атаковать одновременно оба линкора. Правда, тогда у нас не хватит огневой мощи.

— Ради великой цели мы могли бы отступить. У нас нет шансов даже всеми силами не то что уничтожить утремерский линкор, но даже нанести ему сколько-нибудь стоящие повреждения, — послышалось бормотание Четвертого. И это Жака удивило более всего: о какой цели говорит этот Четвертый.

— Атаковать действительно бесполезно, — согласился Пятый. — Нужно заставить утремерцев самих выйти из боя.

— Как? — осведомился Третий.

— Напугать.

На мгновение в мозгу Жака установилась тишина, но плутонит почувствовал, как его черепная коробка буквально трещит от напряжения. Альтер-эго обдумывали предложение Пятого и, по-видимому, готовы были его поддержать.

— Адмирал!

Дията вздрогнул, когда вновь услышал голос посланника после длительного молчания.

— Да?

— Сколько нам понадобиться времени для имитации большого флота?

— Сымитировать большой флот? Это невозможно!

— Нам не нужно выдавать себя за 20 линкоров. Нам нужно лишь заставить противника поверить, что нас много и мы действительно опасны.

— ?!

Теперь на Жака с нескрываемым любопытством взирал весь мостик флагмана.

— Нужно сымитировать переговоры между мощным соединением, скажем в пять линкоров, четыре фрегата и штук десять крейсеров. Думаю, этого будет достаточно.

— Переговоры? — переспросил Дията.

— Именно. Вы ведь заметили, что система Актерии окружена довольно плотным поясом комет и астероидов. Импульсы связи, посланные в нужном режиме, будут отражены многократно и тем самым создадут иллюзию, будто нас много. Учитывая, что враг прослушивает пространство, то опираться они будут на текст сообщений, так как не смогут идентифицировать больших кораблей. В тексте должно быть сказано о том, что мы сможем раздавить утремерских нахалов, если, конечно, они не ускользнут от нас через гиперполе. Это тоже должно быть в сообщениях — чтобы наш враг не тратил понапрасну времени на поиск выхода из ситуации, а действовал сразу по нашей подсказке.

— Клянусь моим желудком — это достойно выпивки! — воскликнул Фюро.

…"Надежда Актерии" — лучший корабль, которым располагал Шон Гир — был всего лишь безнадежно устаревшим линкором, в арсенале которого не имелось даже импульсных пушек. Он проектировался ещё во времена доминирования атомных вооружений.

Шон Гир счел необходимым лично руководить наступлением, и его штаб переместился на линкор перед самым стартом. На самой планете теперь единолично всем распоряжалась принцесса Лира.

В первую очередь были выпущены десятки космоистребителей, которые ринулись на противника с самоотверженностью камикадзе. Их неожиданный натиск вывел из строя пару крейсеров противника, но затем флот баронов будто пришел в себя — очнулся от спячки.

Два линкора извергали заряды с убийственной точностью. Вторая линия космоистребителей соланийцев канула в Лету, будто её никогда не было. Вслед за ними разлетелся на миллиарды осколков, словно хрустальный шар, фрегат "Сверкающий". Та же участь постигла следовавшие за ним в строю два крейсера.

Потери соланийев стремительно возрастали с каждым часом.

Импульсное оружие, которое стояло на вооружении утремерских линкоров, к счастью для соланицев имело один недостаток: система огня требовала некоторого времени на подзарядку генераторов. От этого зависела мощность залпа и, соответственно, урон, наносимый противнику.

Атомные мортиры соланийцев перезаряжались за считанные секунды, но снаряды, останавливаемые энергетическими полями линкоров, разрывались в космическом пространстве, не долетая до цели.

Улучив один из моментов перезарядки, Шон Гир отдал приказ о массовом ударе по одному из линкоров. Перегруженные щиты линкора не выдержали, и удача вновь повернулась лицом к Актерии. Линкор не погиб, но вынужден был выйти на короткое время из боя, — пока его бортовой компьютер не устранит неполадки. Одним опасным противником стало меньше.

В ответ последний линкор врага буквально смел наступательные порядки соланийцев. Крейсера сгорали будто спички, и фрегаты один за другим выбывали из борьбы, сообщая о многочисленных повреждениях.

— Где же эти мелианцы? — воскликнул Шон Гир, видя, что его любимый флот перестанет существовать с минуты на минуту.

И в этот момент корабли Утремера стали неожиданно выходить из боя и нырять в гиперпространство, покидая пределы системы соланийцев. Победители вдруг повернули назад, не пожелав добить остатки флота побежденных и упустили шанс произвести высадку десанта на Актерии.

Это была победа! Неожиданная, негаданная. Победа, но какой ценой?!