Глава 10

— И вы хотите, чтобы я показал ЭТО Ассамблее? — Луи II большими нервными шагами мерял малый тронный зал, предназначавшийся для особо секретных аудиенций. Перед ним навытяжку стоял барон Гвидо де Лузиньян, все ещё не осознающий причину, по которой его снова вызвали во Дворец короля Утремера.

— Я не совсем понимаю, о чем вы говорите, Ваше Величество, — выдавил из себя де Лузиньян.

— Ах, вы не понимаете?! Конечно! Где уж вам понять! — король был просто в бешенстве. — О, Всемогущий Космос! Какие глупцы меня окружают!

Барон скромно промолчал о том, что Его Величество сам подбирал себе придворных — по собственному вкусу и меркам.

— Ладно, оставим эмоции, — король внезапно подавил в себя ярость: Гвидо удивился — он впервые видел такую резкую смену настроений у властителя. Очевидно, Луи все-таки не зря славился, как весьма хитроумный монарх. — Вы мне нужны для решения главного вопроса: воевать нам с Мелией или нет?

— Я полагал, что это решение будет принимать Ассамблея.

— Лузиньян, не смешите меня. Ассамблея примет такое решение, которое мы ей подскажем, — холодно молвил король. — А для этого я должен абсолютно точно знать, что происходит на Мелии и насколько она опасна?

— Но ведь я уже докладывал Вашему Величеству всю необходимую информацию.

— Барон! — монарх оборвал своего посланника. — Мои шифровальщики сумели разобраться с тем чипом, который вы доставили. И то, что я оттуда узнал, мне совершенно не понравилось. Согласно, полученным сведений, Мелия сильнее нас — Утремера и всех звездных баронов вместе взятых!

— Но этого не может быть!

— Может! И если я оглашу эту информацию, то будь я проклят, если за мной пойдет хотя бы половина Ассамблеи!

Лузиньян проглотил застывший в горле комок: слова короля означали только одно — поражение в войне до её начала.

— Откуда вы получили этот чип? — спросил Луи.

— Он был украден из главного полицейского управления Мелии. Ведь у них официально нет армии, а существуют лишь полицейские силы.

— Угу, и бумаги у них подписывает обычно лорд-адмирал Бальдуэн.

Барон кивнул.

— Да, Лузиньян, вы совершили грубую ошибку. Вы привезли мне не ту информацию, которую я просил. Вам не кажется, что вам подсунули грубо сотряпанную дезу?

Король сделал паузу и продолжил:

— Я вас просил об информации, согласно которой Мелия готовиться к войне. А вы мне сообщаете, что она к ней уже давно готова. Более того! Из вашего чипа мы узнали, что у Мелии полно союзников! Барон, вы чувствуете разницу?

Барон лишь чувствовал, как тонкая струйка пота медленно сбегает по его шее за ворот мундира. В малом тронном зале стало душно и чрезмерно жарко — во всяком случае, именно так казалось де Лузиньяну.

— Но этого не может быть, — проговорил барон. — Я видел Мелию собственными глазами. Да, они строят новый флот. Но они строят его на частные средства. Да, у них есть несколько готовых к бою эскадр. Мелианский флот обладает достаточным количеством линкоров. Но у нас их больше! Безусловно, они хотели бы получить в союзники илинийцев или трубчатолицых, но только хотели бы. Мелия ещё не так опасна, Ваше Величество! Уверяю вас!

— Ваши слова и ваши сведения — вещи абсолютно противоречивые. Кто-то из вас двоих лжет: либо вы, либо ваш надежный информатор в лице лорда Бальдуэна.

— Но ведь я действовал по инструкции! Я связался с лоуменами, я снабдил их всем необходимым! А лоумены враги Мелии!

— Ах, да. Ещё лоумены — статья расходов, которые не окупаются. Они организовали хоть одну вылазку за последнее время? Устроили хоть один акт саботажа?

— Лоумены поддержат нас, когда мы объявим войну. Их слишком мало, Ваше Величество.

— Если мы вступим в войну! Если! А вы не думаете, что возглавляет лоуменов агент короля Мелии?

— Это невозможно!

— Очень даже возможно, дорогой барон.

Де Лузиньян ощутил, как королевская немилость окутывает его все плотнее и плотнее:

— Я уверен, что нам подсунули дезинформацию, Ваше Величество.

— Вы так легко признаетесь в своей некомпетентности и меняете свои же показания?

— Я никогда не нарушал присяги! И я вижу, что из моего поражения можно извлечь немалую пользу. Главное, что благодаря вашей прозорливости, мы сумели раскусить их.

— Похвально, — тон короля стал меланхоличным, из чего барон заключил, что Его Величество занят процессом размышления над дальнейшей судьбой самого барона и, разумеется, королевства.

— Итак, — молвил король спустя минуту, — вы настаиваете на войне?

— Да, Ваше Величество, — подтвердил де Лузтньян. — А в свете новых фактов я вообще считаю войну единственным выходом из нынешней ситуации.

Пристальный взгляд короля уперся в фигуру барона:

— Поясните! — требовательный голос монарха будто пригвоздил де Лузиньяна к холодной стене зала.

— Абсолютно не имеет значения, готова Мелия к войне или нет, — заговорил барон. — Если я прав, и Мелия лишь делает вид, что она сильна, а на самом деле и в подметки не годиться Утремеру, то мы раздавим ее, как мелкое насекомое. И сможем, открыто диктовать свою волю доброй половине Галактики. Если же наоборот, то нам, тем более, лучше поторопиться. Потому, что Мелия, вооружившись надлежащим образом, не будет дожидаться, пока мы соблаговолим на нее напасть, а сама объявит нам войну. И она может ее выиграть, ибо нам будет навязана война оборонительная, а не наступательная к которой мы готовы. Иначе говоря, у нас нет выбора. Мелия с каждым мгновением становиться сильнее и сильнее. Количество ее союзников растёт с каждым часом. Если мы не нападем на Мелию — мы погибнем.

Барон умолк.

Король тоже не проронил ни слова: ему требовалось время, чтобы принять очевидное решение.

"Что ж, — подумал Луи, — если барон настолько уверен в нашей победе, нечего не зная о последних разработках ученых в моей лаборатории на Пегасе, которые дают нашему флоту новейшее секретное оружие, то моя уверенность в успехе должна возрасти троекратно".

— Мы сделаем все, чтобы избежать поражения, — король, бросив эту фразу, вышел из зала…

Клу почти загипнотизированным взглядом смотрел на небольшую коробочку, которую поставил перед ним Клинк. Хозяин Биоцентра, казалось, пытался проникнуть внутрь футляра всем естеством.

— Это точно уранилит? — Клу облизнул внезапно пересохшие губы и потер синеватую лысину.

— Я так предположил, — тихо молвил Клинк. Рука пилота нежно сжимала ладонь стоявшей рядом Эйланы.

— И господин Ролой вот так просто отдал вам этот футляр?

— Не мне — Эйлане, — поправил дядю Клинк. — Он сказал, что это обезвредит Жака. Выведет его из игры на некоторое время.

Клу оторвал, наконец, взгляд от драгоценной коробочки и удовлетворенно крякнул:

— Разумеется, на время Игр. Что ж, мне все ясно.

— Ясно? — встрепенулась Эйлана. — Он же предлагал, по сути дела, убить Жака!

— Это не входит ни в планы Ролоя, ни в планы того, кто стоит за Ролоем, — отрезал Клу. — Ролой — не самоубийца. Если Жак умрет во время Игр, то Ролой тоже вряд ли дотянет до их завершения. Здесь кроется что-то еще. Кто-то, очевидно, не хочет, чтобы Жак выиграл. Вопрос только кто?

— А он может победить? — в голосе Эйланы сквозило неподдельное изумление.

— Конечно, может, — заверил ее Клу. — И, похоже, что, кроме меня, это понял кто-то ещё.

— И кто же? — спросил Клинк.

— Тот, кто сумел надавить на Ролоя.

— Но почему Ролой не поручил это дело кому-нибудь из своих подчиненных? Почему он обратился ко мне? — Эйлану трясло мелкой дрожью.

Клу хмыкнул:

— Видите ли, дети мои, если бы мы понимали игры сильных мира сего, то и сами бы находились в их числе. А кто мы? Обыкновенные жители Мелии, только слегка преуспевающие.

— Пусть так, — нахмурился Клинк, — но что нам делать с уранилитом? Выбросить? Или, может быть, отдать Хорсеру? Или вернуть обратно Ролою?

— Ни то, ни другое, ни третье. Вы оставите эту коробочку на хранение мне, — произнес Клу. — И ни слова о ней Жаку или кому бы то ни было ещё! Это будет нашей маленькой тайной.

Клинк кивнул: он привык полагаться на мудрость суждений дяди и в этот раз намеревался поступить точно также. Однако соланийка думала иначе:

— Но ведь Ролой наверняка будет интересоваться результатом!

— Ну и пусть интересуется. Ты скажешь ему, Эйлана, что сама знаешь, когда нужно будет использовать уранилит. И не забудь подчеркнуть последнее слово. Это даст понять господину Секретарю Лиги, что ты прекрасно осведомлена о содержимом футляра и его свойствах.

— А если он потребует вернуть коробочку обратно?

— Не потребует.

— Но вдруг?

— Вдруг не будет.

Уверенность Клу в поступках Ролоя была воистину странной.

Хозяин Биоцентра осторожно взял футляр и удалился в свой кабинет, где находился его личный сейф.

— Можешь положиться на моего дядю. Он знает все ходы и выходы в мелианских интригах. Он их носом чувствует не хуже, чем трубчатолицые. И если он говорит, что все в порядке — значит, так оно и есть.

— Хотелось бы в это верить, — вздохнула Эйлана: и зачем она только согласилась лететь на эту чертову Мелию?

…Хорсер отбивал коготками на столе какую-то ему одному известную эльсинорскую мелодию. Мозг принца напряженно работал: обнаружение и уничтожение главной базы лоуменов давало лишний повод для оптимизма, но даже в этой бочке меда была своя ложка дегтя — королева лоуменов ускользнула в неизвестном направлении и теперь вряд ли высунется из норы в ближайшее время. Конечно, удалось захватить ее главного помощника — Кэрка. Тот ещё экземпляр: ничего не знаю, нигде не был, ни в чем не участвовал, знать не знаю, кто такая королева и откуда взялся этот плутонит. Ничего — вытрясем. Все улики налицо.

Жак свою роль сыграл неплохо. Все шло по намеченному плану. Правда, пришлось пожертвовать несколькими аранхами, зато все выглядело натурально, и лоумены поверили, что они контролируют ситуацию. Появления железного полицейского никто не ожидал. Королева, наверняка, давно списала его со счетов. Типичный просчет для лоуменов!

— Кхе-кхе.

Хорсер повернул голову на это покашливание: в кабинете в мягких креслах расположились трое его советников. Чейши как всегда не разлучался с соломинкой и бокалом. Бальдуэн что-то втирал в руки и в ушные раковины. Гамильтон нетерпеливо ерзал на своем месте.

— Приступим к делу, господа, — проговорил Хорсер. — Прежде, чем мы примем окончательное решение, я хотел бы знать, насколько хорошо мы подготовлены.

— Я начну, с вашего позволения, — торопливо заговорил Гамильтон. — Нам удалось завершить проект по созданию нового линкора и перевооружить несколько транспортных судов, доведя их до уровня легких крейсеров. В течение ближайших трех месяцев мы сможем увеличить нашу боевую мощь еще на десять единиц. В Сильяне и Амалане пущены новые конвейерные линии по производству боеприпасов. Линии снабжения подготовлены.

Хорсер имел все основания быть довольным своим новым весьма ценным советником в делах бизнеса и вооружений.

— Что с поставками илинийских машин?

— "Гамильтон-индастри" предоставила илинийцам необходимые разработки. В ответ они обязались нашпиговать свои и наши корабли таким количеством роботов, что Утремер захлебнется от зависти.

— Когда они намерены выполнить свое обещание?

— Они уже его выполняют.

— Прекрасно.

Хоресер повернулся к адмиралу:

— Что скажет флот?

— Корабли в полном порядке. Мы контролируем все основные трассы плюс резервное соединение готово, и ожидает только сигнала к старту. Но у нас есть и небольшая проблема: в связи с вводом в строй новых кораблей ощущается нехватка квалифицированных специалистов для их обслуживания — начиная от механиков и заканчивая командным составом. Наемных сил явно недостаточно.

— Можем ли мы привлечь кого-нибудь из наших союзников?

— Теоретически — да. Но мне сложно судить, насколько это реально на практике.

— Понятно. Сколько человек вам необходимо для того, чтобы укомплектовать полностью экипажи?

— Для новых кораблей нужно, по крайней мере, восемь тысяч. На один линкор — минимум три тысячи. И даже это слишком мало. Но с таким количеством в экипажах можно смириться. А если мистер Гамильтон пообещал еще десять боевых единиц — это значит, что в ближайшие три месяца нам понадобятся еще четыре с половиной тысячи.

— Меньше, — заметил Гамильтон, — часть функций мы сможем предать роботам.

— Еще остается проблема, с кораблями на новой тяге — они должны обслуживаться соланийцами. Наши ученые пока не справились с задачей сделать их безопасными для наших пилотов, — проговорил Бальдуэн. — Конечно, мы можем использовать замедлители радиации, но это все равно не решит вопрос боеспособности этого подразделения.

— Да, да, — проговорил Хорсер. — Этим вопросом с соланийцами я как раз и занимаюсь. А что касается остальных экипажей, то я думаю, что после завершения Игр мы сможем обратиться с соответствующей просьбой к И-Лиму — у него полно специалистов. Да и я знаю, что ещё кое-кого не откажется поучаствовать в разборках с Утремером.

— В таком случае — у меня все, — Бальдуэн вновь погрузился в процесс умащивания рук — очевидно, для лигийцев это было не менее важно, чем стрижка для людей.

Эльсинорец перевел взор на Чейши: его главный заместитель был по-прежнему невозмутим.

— Аналитический отдел?

— Все хорошо, — Чейши, наконец, оторвался от своей любимой соломинки. — Честное слово, шеф.

— А если более конкретно?

— Все просто. Нас поддержат все ксеноморфы и ряд гуманоидных рас, правда, уровень поддержки разный. Но важен сам факт. Утремерцы сейчас усилили свою пропаганду об угрозе со стороны ксеноморфов среди гуманоидов и призывают их объединяться. Но на это не все "купяться". Информация, которую мы любезно предоставили Утремеру, должна удержать от посягательств на нас наиболее здравомыслящих баронов Ассамблеи.

— А если Луи утаит эту информацию? Он ведь тоже не дурак?

— Предусмотрено: наши агенты сообщат пару-тройку фактов — и тогда Ассамблея загудит, как улей. В общем, Луи невыгодно утаивать что-то от баронов — тогда он потеряет всякую возможность заполучить их в союзники.

— ЗФЗ?

— Программы ЗФЗ относительно нас контролируются. Думаю, мы сможем склонить их к полному нейтралитету. Хотя на Земле немало экстремистов, которые поддерживают идею господства человеческой расы. Утремерцы охотно поддерживают их организации деньгами.

— Они могут совершить переворот? Я имею в виду, могут ли их экстремисты из наиболее сильных организаций "Серебряное кольцо" и "Золотой Феникс" захватить власть в больших государствах планеты Земля? — Хорсер продемонстрировал своё знание земных дел.

— Нет. В ближайшее время это невозможно. Для этого им нужна хоть одна громкая победа Утремера. А этой победы мы должны не допустить.

"Я тоже так думаю, — промелькнуло в мозгу Хорсера. — И не только думаю, но и предпринимаю кое-какие шаги для этого".

— Ну, что ж, господа, — произнес эльсинорец. — Теперь я с чистой совестью могу доложить нашему королю, что на две трети войну мы уже выиграли".