"Русская боевая гимнастика" - читать интересную книгу автора (Шатунов Максим Валентинович)

Глава 1. Культура движения и рукопашный бой

Как правило, все разговоры о культуре водятся к декларированию маловразумительных и абстрактных позиций, принятых в академических кругах и поражающих своей надуманностью и бесполезностью. Пожалуй, единственная, вполне конкурентная и осязаемая часть любой культуры, а именно, культура движения, почему-то никого особенно не интересует. Очевидно, потому, что это вполне конкретная наука, точная и объективная, как, например, механика или математика, следовательно, наука, не допускающая безответственных выводов.

Однако, несмотря на формальное отсутствие дисциплины, изучающей культуру движения человека, она все же существует. Хотя, так ли это? Не постесняемся усомниться в приведенной выше аксиоме, так как именно с сомнения начинается настоящее знание. Существует ли на самом деле некая всеобщая, мировая или, если угодно, вселенская культура движения? Простой логический анализ фактов не дает никакого утвердительного ответа.

Я все же склоняюсь к выводу, что дефиниция "мировая культура движения" — это всего лишь мертвая, абстрактная схема, годная только для упражнений в спекулятивной философии, являющейся точно такой же бесплодной, как и наполняющие ее понятия.

Дабы не плутать более в дебрях методологии науки, предлагаю от абстрактных схем перейти к конкретным фактам, только совокупность которых способна прояснить нам суть поставленных вопросов.

Начнем с того, что все культурные феномены обусловлены. А поскольку темой разговора является культура движения человеческого тела, то, значит, обусловленность этого вида движения соотносится именно с человеческим телом или, проще говоря, с его биомеханикой. Подробно о биомеханике мы поговорим в дальнейшем, а прежде обсудим только основные моменты.

Итак, условно организм человека можно было бы представить как биомеханическую конструкцию, само устройство которой программирует набор двигательных схем. В первом приближении человек именно таким и видится. Причем любой человек, независимо от расовой или национальной принадлежности. Весь людской род организует способы движения своих представителей на основе единой биомеханики и законов, управляющих ею. Значит, если существует универсальная механическая биомодель и существуют универсальные способы функционирования этой модели, то должна существовать и универсальная двигательная культура. Вот в этом схематизме и таится один из основных пороков человеческого сознания — стремление принести истину в жертву логике и симметрии. Например, если истина выглядит как не укладывающийся в красиво составленную систему парадокс. А парадокс состоит в том, что, несмотря на все сказанное в защиту мировой культуры движения, ее не существует в реальности, так как в реальности ее место занимает сплошное двигательное бескультурье.

Если мы воспользуемся теорией парных чисел, разработанных А. К. Беловым, то мы сможем понять вышеозначенный парадокс. Например, если мы возьмем всем известный закон перехода количества в качество и обратим вектор его развития в обратную сторону, то смысл полученной формулы "перехода качества в количество дает нам ключ к ясному пониманию проблем. Ведь при огромном количестве носителей какой-либо программы действия ее качество, а следовательно, и эффективность нивелируются до предела.

То же самое происходит и с культурой движения. Поэтому она имеет свои четкие расовые очертания; еще более сильной спецификой обладают национальные способы движения, региональные и так далее, доходя до личности каждого отдельно взятого человека.

Поскольку крайние обобщения — это такой же порок сознания, как и крайняя конкретность, здесь не стоит рассматривать ни мировые процессы, ни процессы, связанные с отдельной личностью. Так как вся работа ориентирована на анализ русской культуры движения как национального феномена европейской физической культуры, мы поговорим о нем подробнее.

Начнем с того, что каждый этнос обычно имеет в своем составе несколько разновидностей биомеханических моделей. Так сложилось, что самые разнообразные типы человеческих тел имеют общие особенности и типичные отличия друг от друга. Это обстоятельство можно расценить как приспособительную реакцию организма к конкретным условиям среды проживания.

На практике это выглядит примерно так. Поставьте рядом китайца и японца. Несмотря на их принадлежность к одной расе, они по внешнему виду, в том числе и по манере двигаться, сразу же установят, что относятся к разным народам. А вот европеец может их запросто перепутать, так как для него — все на одно лицо. Получается, что для одного народа является существенным отличительным признаком, то другой народ может вообще не заметить. Не потому, что невнимательно относится к соседу, а просто потому, что он другой. Другой во всем: в качестве и направлении мышления, в манере и способе одеваться, в языке, предпочтениях и в умении двигаться. Различия необходимы хотя бы потому, что каждый народ, живя в своем пространстве, тысячелетиями выстраивал способы существования в нем, что не могло не сказаться на всех сферах его деятельности. В первую очередь взаимодействие с окружающими природными условиями порождало системы выживания в них. Система выживания, другими словами, и есть физическая культура, по крайней мере, это ее классическое определение.

Для того чтобы выжить, человек стал укреплять в себе качества, способные помочь в этом процессе, и в дальнейшем стал их намеренно развивать. Это была одна из форм приспособления к среде обитания.

Поскольку главным инструментом борьбы за существование для человека всегда являлось его тело, то именно развитие телесных возможностей стало занимать одно из главных мест в его жизни. Ведь практически вся необходимейшая работа выполнялась собственными руками. Поэтому во все времена так высоко было ценимо хорошее физическое развитие.

Разумеется, жизнь в природе требовала от человека определенных качеств, гарантирующих выживание его как вида. Но люди, из-за своей слабой приспособленности к суровым условиям существования пошли путем создания собственной среды обитания. С этого момента человечество перешло из природного измерения в социальное. Но и социальность тоже может быть очень разной по качеству у различных народов.

Иначе не существовало бы антагонизма между разными странами и типами цивилизаций. Вспомните хотя бы всем известный пример из истории. Любое сильное государство, а точнее, его граждане считают именно себя носителями истинной культуры и единственным очагом цивилизации. В разные периоды на разных континентах повторялась одна и та же история. Так, на Востоке Япония и Китай считали себя цивилизованными, а своих соседей варварами. На Западе Греция и Рим придерживались точно такой же точки зрения, как, впрочем, и Византия, а затем Османская империя.

А что же на Севере, еще точнее, в России? Эта территория даже географически до такой степени разнородна и разнообразна, что и типы сознания людей, живущих на ней, так же разительно отличаются друг от друга. В связи с этими особенностями организации сознания русского человека все наши соседи отмечают, что именно мышление русских почти целиком состоит из парадоксов, часто взаимоисключающих. Да и вся наша жизнь сплошной вопрос и парадокс, следовательно, и культура тоже.

Россия практически единственная в мире страна, которая на протяжении своего многотысячелетнего существования* так и не достигла расцвета. Неужели это хроническая нежизнеспособность? Или, еще хуже, историческая отсталость и культурная недоразвитость?

Помните, я говорил раньше, что народы сильно отличаются друг от друга не только физическим обликом и культурой, но и типом социальной организации? Здесь и кроется разгадка. Наверняка еще по школьным занятиям историей многие из вас помнят, что существуют классические цивилизации востока, запада и юга, а про север Европы вспомнить что-либо такое очень трудно. Может, на севере не было цивилизации? Она была и есть, а вот будет ли, это мы узнаем в дальнейшем.

Россия представляет собой уникальный, единственный тип цивилизации и культуры, не похожий ни на один из других типов почти ни в чем. Начну с того, что в России отсутствовало классическое рабство, годное только для «настоящих» цивилизаций античности. Отсутствовали классические типы политических систем и форм экономики. Да мало ли еще таких явлений, которые, с точки зрения "просвещенных и развитых" государств, представлены в России в ущербном виде или отсутствуют вовсе!

Выводы, которые делают наши соседи из этого положения вещей, крайне однобоки, а в подавляющем большинстве случаев просто неправильны. Поскольку общепринятым считается говорить о русском варварстве и в нем искать корень зла, именно с этих позиций нас и рассматривают представители цивилизованного мира.

Но давайте подумаем, разве у явления может быть только одна сторона? Поскольку в России живет огромное количество тех самых варваров, которых нужно срочно окультурить, то не резонно ли рассматривать эту проблему с обеих сторон?

Май 1996 года. Москва. Недалеко от Москвы-реки проходят тренировки и семинары по славяно-горицкой борьбе, точнее, по разделу русского штурмового боя. Занятия ведет сам создатель системы — Александр Константинович Белов. Он, как обычно, серьезен и сосредоточен. Пока группа готовится к занятиям, а пары бойцов ищут свободное место, мы, участники семинаров, следим за происходящим. Народу на поляне, как обычно, много, но среди этих людей взгляд вдруг натыкается на человека, который никак не вписывался в развернувшуюся перед нами картину. Мой напарник и сосед по палатке сразу же вслух заметил: "Смотри, стопроцентный иностранец". На мой риторический вопрос, почему он так думает, ведь парень переодевается вместе со всеми и, явно, пришел на тренировку, он задал встречный вопрос:

— А ты стал бы надевать новый спортивный костюм, зная, что минут через десять польет дождь?

— Конечно, не стал бы, во что бы он превратился!

— Вот и я бы не стал. К тому же перед тренировкой он съел апельсин.

В общем, в действиях этого человека не было ничего особенного или преступного, но вел он себя так, как никогда бы себя не повел наш соотечественник. Зная о том, что мой напарник уже закончил два курса иняза и хорошо говорит по-английски, я заранее поздравил его с тем, что, вероятнее всего, именно ему придется инструктировать нашего гостя. Так оно и случилось. Иностранец оказался итальянцем, но по-английски говорил вполне прилично, поэтому трудностей в общении не было. Поскольку пары у меня не было, я инспектировал ход занятий, стараясь ничего не упустить. При этом в поле моего зрения постоянно маячила пара, вторым номером в которой был итальянец.

Для нашего гостя эта тренировка наверняка стала чем-то незабываемым. Начну с того, что Александр Константинович демонстрирует элементы на такой скорости, что и наметанный глаз не сразу способен отследить его движение, что уже говорить о новичках.

Поэтому Карло, так звали итальянца, постоянно просил повторить движение и показать его медленно. В результате из сотни связок, показанных А. К. Беловым на этом занятии, итальянец сумел только поверхностно ознакомиться с десятком комбинаций. Вы скажете, что тут удивительного, ведь он же новичок. Но даже самые бездарные новички, попадавшие на занятия, хотя бы к концу тренировки начинали раскручиваться. А итальянец не понимал, как мы двигаемся, он не понимал смысла и эффективности нашей системы движения.

Вот наиболее показательные ментальные позиции, свойственные западному цивилизованному миру, я их просто перечислю.

— Зачем нужно тренироваться на улице?

— Почему это нужно делать под дождем?

— Почему вы деретесь без перчаток?

— Почему борьба называется именно так?

Не правда ли, показательный перечень вопросов? В последние годы я все чаще стал выслушивать подобные вопросы от своих соотечественников. И мне не остается ничего другого, как начать на них отвечать.

На улице нужно тренироваться в любую погоду именно потому, что в реальном бою вы будете драться в привычных для вас условиях.

Мы деремся в основном без защитной амуниции, так как в ситуации уличной драки или рукопашного боя защитных средств никто не применит.

На последний вопрос вам ответят книги этой серии.

Наблюдая за процессом обучения итальянца, я искренне сочувствовал своему напарнику, так как он пытался объяснить, зачем нужно заниматься славяно-горицкой борьбой, на таких примерах, которые могут быть понятны только русскому человеку. Возьмем такой. Группа отрабатывает действия одного против многих нападающих. Карло задает вопрос: для чего это нужно? Его наставник начинает терпеливо втолковывать примерно следующее:

"Представь, что ты провожаешь свою девушку домой, вдруг к тебе подходит компания мордоворотов и хочет ее увести, ты же должен будешь за нее заступиться". Вот тут начинается реакция, которая возможна только у цивилизованного человека: "Но ведь это хулиганство, нужно вызвать полицию!" Еще пример. Многих смущает, что атаковать нужно первому, так сказать, невзирая на численность лиц и их фактуру. Смутило это и Карло, который решил, что не всегда нужно драться, ведь можно убедить словесно. На это мой напарник опять привел пример из нашей действительности: "Не дожидайся, пока тебе приставят нож к горлу и вытряхнут твои карманы, нужно пресекать враждебные действия в зародыше! Понял?" Самое поразительное, что наш гость из Италии не обратил ни малейшего внимания на слова о ноже, приставленном к горлу. Его глубоко возмутило посягательство на его личные вещи. Вероятно, на западе уголовники действительно настолько уважают своих сограждан, что не станут вытряхивать из них честно заработанную мелочь, а полиция стоит на страже общественного порядка. Поэтому и драка на улице там похожа скорее на фарс, нежели на демонстрацию жестокости и насилия. И уж тем более далеко тамошним жителям до наших мастеров уличных столкновений.

Рассказанный мною эпизод должен был показать, насколько мы разные. Кроме того, у вас есть повод лишний раз убедиться в том, что, по крайней мере, в умении выживать и драться нам не у кого учиться. Наоборот, этому умению учатся у нас, как во многих государствах ближнего зарубежья, где славяно-горицкая борьба занимает свое прочное место в системе подготовки служащих госбезопасности и внутренних дел, взять хотя бы Казахстан.

Да и всеми любимые и уважаемые японские мастера очень внимательно следят за развитием русского рукопашного боя системы Белова. Даже сняли фильм, качественный и профессиональный. Только вот смотреть его будут не мои соотечественники, а японцы. Как выяснилось, их больше интересует система русской профессиональной драки.

Причина интереса иностранцев именно к славяно-горицкой борьбе вполне проста. Эта система боя построена на фундаменте русской двигательной культуры. А она всегда вызывала живейший интерес в зарубежье. Взять хотя бы русскую школу классического балета. Думаю, не надо лишний раз говорить, что эта сфера русской культуры всегда вызывала бурю восторгов не только у себя на родине, но и за границей. Русский балет, русская литература, русские танцы и народные промыслы известны во всем мире. Закономерен и рост известности русских единоборств. Но если за границей пользуются спросом изделия мастеров хохломской росписи и вологодские кружева, то все же никто там не пытается насадить и культивировать отрасли русской национальной традиции. Да и к единоборствам русским интерес скорее культурного плана, нежели практического, так сказать, утоление жажды любопытства к национальной экзотике.

Почему же современные жители России с таким жаром отдаются изучению не своей, а чужеродной культуры движения? Кроме отсутствия информации по этому вопросу, сказалась и своеобразная не заинтересованность в созидании собственной физической культуры, поскольку самосознание русского этноса не вырабатывало ортодоксальных установок, защищающих эту сферу национальной культуры, как это, например, происходит на Востоке.

В связи с тем, что основой физической подготовки русского человека служил тяжелый физический труд, условия быта и природные условия, а не заботливо оберегаемая и развиваемая система обучения с тысячелетними традициями и институтом наставников, единственным спасительным звеном стала игровая и праздничная традиция.

Вот как влиял профессиональный навык на технику, применяемую в бою. Скажем, пастух, привыкший действовать на пересеченной местности и прекрасно управляющийся с кнутом и крючковатой клюкой, необходимыми для управления стадом, так же успешно мог применять свои навыки в бою. А скоморохи, будучи отменными плясунами, жонглерами и лицедеями, могли совершенно спокойно применять свои умения в разведывательной деятельности и в открытых столкновениях. Не говоря уже о крестьянах и ремесленниках, для которых кулачный бой и борьба на протяжении многих веков оставались практически единственным развлечением. Воины-профессионалы, разумеется, всегда были самыми последовательными сторонниками системной боевой подготовки.

Когда упала значимость физической подготовки в военной среде, тогда же и физический труд стал постепенно заменяться машинным производством. Таким образом, одно из главных звеньев в физическом развитии человека было исключено из его жизни.

Постепенно функции, возлагаемые людьми на свои тела, стали передаваться различным механизмам и техническим приспособлениям.

Даже такие элементарные нормы жизни живых организмов, как защита себя от нападения или отстаивание своих физических прав, были перепоручены специально созданным общественным институтам.

Поскольку в современной цивилизации тело человека перестало выполнять свои функции, оно перестало быть инструментом выживания. Следовательно, способы выживания, такие, как рукопашный бой, тоже стали терять свое значение, превращаясь в самооборону, где главное не победить, а избежать нападения и, следовательно, конфликта.

Очень многие современные мыслители, озабоченные состоянием духа русской нации, говорящие о том, что от века к веку духовность великороссов непоправимо деградирует, почему-то стараются упорно не замечать, что процесс духовной и физической деградации — это прежде всего две стороны одной медали.

Мудрецы всех времен всегда были склонны видеть причины духовного несовершенства человека именно в его телесной деятельности. Исходя из постулата о нечистоте и греховности плоти, они выводили догмат о невозможности достичь духовного совершенства через телесную деятельность. О том, насколько убого такое понимание человеческого существа, можно было бы и не говорить, но подобные идеи по сей день дают свои ядовитые всходы.

Для того чтобы понять, что тело человека это такое же, в принципе, совершенное творение, как и его душа, многим людям не хватает жизни. Многие годы маясь от болезней и полжизни простояв в очереди за лекарствами, страждущий никогда не захочет понять, что в его болезнях виновато его неумение двигаться, держать осанку и его нежелание понять, что тело, так же, как интеллект и психика, нуждается в заботе и развитии.

За годы преподавания рукопашного боя через мои тренировки прошло множество людей, многие из которых и понятия не имели о двигательных возможностях своего собственного тела. Постепенно у меня вызрело четкое убеждение в том, что существует прямая и обратная связь между объемами движения, на которые способен человек, и объемами его сознания, точнее, развитием сознания.

Человек, не пытающийся выползать из тюрьмы своих каждодневных движений, и свою жизнь, и мир вокруг себя воспринимает так же серо и убого. Такие люди не чувствуют радости от своего существования, захлебываясь в мелких мыслишках и бытовых неурядицах.

Разнообразный физический труд ушел в прошлое, рукопашный бой в силовых структурах подменен формальной практикой. Даже умение танцевать стало уделом немногих. Но несмотря на неблагоприятные условия, культура движения все-таки не умерла и продолжает существовать и развиваться, пусть и среди небольшого числа сторонников.

Это меньшинство живет не благодаря, а вопреки, на все события в жизни имея свою точку зрения. Что удивительного в том, что люди хотят постигать смысл существования через практику телесного движения? Ничего. Как нет ничего удивительного в том, что после определенного срока занятии гимнастикой, в том числе и русской, наступает точка замерзания, результативность тренировок больше не возрастает, а мотивировка, толкающая человека вперед, постепенно ослабляется. То же самое происходит в спорте, когда все возможные рекорды установлены, все титулы получены и все возможные деньги заработаны — человеку остается только жить прошлым и перебирать пыльные реликвии. Выходит, тупик? Физическая культура конечна и нужна только для реализации практических программ, не более? В плане развития физического потенциала — да.

Физкультура как самоцель, движение ради движения приводят именно к таким результатам. Совсем противоположные итоги имеет практика боевого применения тела.

Когда тело всесторонне развито, подготовлено к стрессам и сильным нагрузкам, оно становится инструментом выживания в ситуациях, когда, казалось бы, шансы на выживание иллюзорны. Физическая культура вообще становится только подготовительным этапом к вхождению в пространство боевого применения своего тела.

Состояние боя безжалостно вскрывает все недочеты физической, психической и, что крайне важно, умственной готовности человека к экстремальным ситуациям.

Бой — это та грань, которая показывает все достоинства человеческой личности, всю мощь духа воина.

Боевая культура связана с культурой движения настолько тесно и такими крепкими узами, что порою отделить одно от другого невозможно.

К примеру, как оценить правильность движения плясуна? Можно оценить с точки зрения композиционного и технического совершенства, эстетического впечатления, произведенного на зрителей, то есть оценить искусность и красоту движения. Но с годами человек может постареть, утратить двигательное совершенство — и оценки из восторженных превратятся в критические.

Не секрет, что большинство единоборств построено по одним стандартам с танцевальной культурой того народа, в котором они возникли. Но бой не терпит условностей, и движение в драке оценивается с точки зрения легкой выполнимости, простоты, экономности усилий, четкости траектории, а главное — эффективности.

То есть в зависимости от условий применения культура движения меняется по форме и содержанию, меняются цели, средства и способы достижения результата. Например, можно махать ногами, как в русской плясовой, заботясь только о красоте движения и произведенном на наблюдателя впечатлении, но можно выполнить удар ногой в драке по той же траектории, и между ними будет огромная разница. В первом случае главное — эстетический критерий, во втором случае — критерий боевой целесообразности и расчета. Да и в самой боевой культуре не все однозначно. Одно дело — игровой бой, совсем другое — бой увечный; впрочем, бой смертный тоже мало похож на первые два. Все дело в целях и смысле боя.

Игровой бой нужен для снятия стресса, для получения удовольствия от движения, для вырабатывания непринужденности движения и профилактики травматизма. Людей, практикующих игровые бои типа поддавков, столь популярных нынче у недалекого обывателя, бойцами и тем более воинами считать нельзя. Кстати, практически все современные «боевые» искусства тяготеют к такому типу развития. Взять хотя бы айкидо и его адептов с их неугомонной страстью доводить любые активные действия до абсурда, в чем они безусловно поднаторели, доведя до абсурда собственную систему. То же можно сказать и про фанатов формальных упражнений различных стилей каратэ.

Нужно четко отличать гимнастические комплексы с использованием элементов единоборств от боевых систем.

Тем не менее даже большинство боевых систем состоит из эклектического набора приемов, порой не связанных друг с другом.

В большинстве случаев, когда мы сталкиваемся с рекламой какого-либо вида единоборств, нас привлекает как раз то, что все они обещают полную нашу безопасность во время занятий и потрясающую эффективность в бою. Что и говорить, сладкая ложь в данном случае нравится больше, чем горькая правда.

Как же выбрать школу для занятий и как удостовериться в ее эффективности и профессионализме преподавателя?

Во-первых, никогда не доверяйте голословной рекламе, убедитесь сами. Во-вторых: задайте интересующие вас вопросы преподавателю;

в-третьих, нужно не просто поприсутствовать на тренировках, а обязательно поучаствовать самому. Постарайтесь перед этим хотя бы просмотреть имеющуюся литературу по этому виду боя, учебные видеофильмы и записи соревнований, если таковые имеются.

Ни в коем случае не доверяйте своему первому зрительному впечатлению. Боевые искусства — это как раз та отрасль человеческой деятельности, в которой и глаза и уши могут подвести вас. Постарайтесь испытать эффективность системы на себе. Это очень просто можно сделать, вызвав на поединок по свободным правилам одного из учеников мастера. Отказ драться под предлогом того, что вы можете сильно пострадать, как правило, маскирует недееспособность направления или конкретной школы.

То же самое можно сказать, если на вас пытаются надеть кучу амуниции и загнать в ситуацию с жесткими ограничениями правил. Кроме того, не стесняйтесь удостовериться в наличии диплома у вашего инструктора.

Как правило, школы восточного происхождения смотрятся выигрышнее своих европейских конкурентов. Одной из причин такой популярности являются специфические формы воздействия на противника и нормы движения, которые европейцу и в голову бы не пришли.

Судите сами, насколько более экзотично выглядит мастер, застывший в неестественной стойке в красивых шелковых одеждах, ожидая атаки только для того, чтобы поразить супостата единственным движением, направленным в его биологически активную точку. Есть от чего прийти в изумление, особенно если логика и рационализм говорят о том, что опытный нападающий в состоянии искалечить статичного энерготерапевта в считанные секунды, то такое отважное поведение последнего Действительно может сойти за непоколебимую уверенность в своей победе.

Попав под воздействие восточных мистификаций один раз, человек порой не может от него избавиться на протяжении долгих лет. Вот, к примеру, модная нынче тема бесконтактного воздействия, боевого гипноза и прочих нетрадиционных, а значит, и страшно действенных способов боя, как правило, поддерживается людьми, уровень физического развития которых не тянет даже на средний, а состояние их психики и того хуже, что не может не вызвать закономерных опасений. Но по неопытности начинающие не в состоянии разобраться, где орудует свора мошенников от единоборств, вытягивающих деньги из занимающихся, где трудятся честные, но слабо подготовленные инструкторы, а где работают профессионалы.

Поскольку основным критерием профессионализма мы выбрали умение правильно двигаться, поговорим об этом подробнее. Думаю, читатель согласится с тем, что движение должно быть оправдано контекстом ситуации, а также быть простым и экономичным. Тем не менее, чтобы не стать воплощением примитивизма, движение в бою или в быту должно быть организовано законами национальной культуры движения. Хотя бы потому, что последняя генетически близка ее носителю.

Без преувеличения можно сказать, что фактически любой тип движения может быть адаптирован к применению в боевой ситуации. Например: вы идете по улице в сумерках и вдруг натыкаетесь на ветку дерева. Уверен, что вы выполните именно то движение, которое гарантирует вашу безопасность. И я вдвойне уверен, что вы не станете тратить время на принятие стойки и постановку блока, потому что это неестественно для европейца, да и в данной ситуации это тоже неестественно. Таким образом, мы подошли к рассмотрению фундаментального конфликта между сторонниками технического совершенствования и сторонниками работы от ситуации.

Адепты, тяготеющие к искусственным, но классически правильным схемам движения, действительно уподобляются конструкторам несуществующей реальности. В их системах, кажется, все сделано для того, чтобы занимающийся забыл, что такое простота движения. Им и в голову не может прийти, что побеждать в схватке можно легко и быстро, при этом сам бой нисколько не теряет в зрелищности, правда, при этом существенно ограничиваясь во времени.

Сторонники школ со стратегией развития, базирующейся на принципах ведения боя от ситуации, видя все минусы своих антиподов и строящие свои занятия по прямо противоположным принципам, как водится, проглядели один большой плюс своих оппонентов.

Это преимущество заключается в том, что у искусственных боевых систем есть четкая последовательность технических элементов, своего рода алфавит движения. Благодаря ему занимающийся получает в свое распоряжение четкий и понятный инструментарий ведения боя. Без фундаментальной технической базы невозможно обучить человека драться. Но эта же каноническая техника становится камнем преткновения в деле вырабатывания способностей к импровизации.

Каждый из полюсов противостояния остался при своем, и никто не собирается менять своих позиций. Все считают, что изменить свои позиции — это значит уступить давлению противника и принять его линию поведения, а значит — изменение своим принципам равносильно поражению.

Но есть и другой путь нейтрализации этого примитивного антагонизма. Например, для славяно-горицкой борьбы такие конфликты совершенно не свойственны. Технический формализм заканчивается после полного изучения горицкого свода, то есть после изучения элементов технической базы. Далее обучение идет на основе универсальных компоновочных принципов. Такая система подготовки напоминает каждодневное открывание для себя возможностей своего же тела. В таком режиме занятий окостеневание системы и уход в ортодоксальность невозможны. И дело вовсе не в том, чтобы всеми силами обеспечивать живучесть системы ради нее самой. Славяно-горицкая борьба призвана выполнять сугубо практические функции подготовки высококлассных бойцов, сохранения и развития русской боевой культуры.

Среди огромного множества приемов боя, способов воздействия на противника и типов движения, напоминающих боевые искусства мира и их отечественные разновидности, всегда особняком стояла ДРАКА.

Спросите любого, что такое драка, и вам наверняка ответят — это самый что ни на есть варварский способ боя. Что же это такое? Как правило, это прекрасный способ показать свое превосходство и безоговорочное главенство. Средства достижения результата жестоки, но честны. Они заключаются в умении избить своего противника, подавить его дух, раздавить морально, дабы лишить его возможности сопротивляться.

Характерная особенность любой русской УЛИЧНОЙ драки именно в том и состоит, что каждая сторона старается добиться победы любыми способами, в том числе и с помощью подручных средств. Пожалуй, вот еще что. Каждый старается обязательно разбить другому лицо. Склонен думать, что в контексте бытовых взаимоотношений это стремление, своеобразный способ заставить человека подчиниться своей воле через причинение максимального ущерба его внешности. Даже на уличном жаргоне часто говорят об избитом, что его «порвали». Не думаю, что этот термин всего-навсего результат словотворчества уличной шпаны, скорее, это самое точное выражение.

По этому поводу сразу вспомнился волчий стиль боя. Кому хоть раз доводилось видеть волчью атаку, тот не забудет этого никогда. Серый хищник сразу же рвет свою добычу, не оставляя ей ни единого шанса на выживание, в отличие от собаки, которая по преимуществу борется со своей жертвой, стараясь ее прежде всего сбить. Так же и в драке на улице: опытный боец никогда сам не полезет бороться, а будет рвать своего врага с налету, мгновенно меняя позицию, с каждой секундой приближая свою победу.

Конечно, действия бойца программируются возрастанием уровня агрессии. В этом нет ничего порочного. Представьте себе хищника, который начнет испытывать к своему конкуренту или жертве чувство братской любви и преданности. Абсурд. Тогда почему этот абсурд принят многими за главное моральное правило? Несмотря на словоблудие духовников, никто и никогда не отменял закона борьбы за существование. Так было всегда, в природе выживает сильнейший. А на войне, как и в природе, действуют одни и те же закономерности. Вполне естественно, что боевой навык воинов древности вышел из практики применения оружия. Таким образом, условия существования и деятельности получили свое выражение в стихии рукопашного боя.

В отличие от драки, в которой убивать никто не стремится, война требует от человека умения быстро и просто убить своего противника. С одной стороны, приемы драки легко применимы на войне, с другой — чисто прикладные приемы совершенно не применимы в мирной жизни из-за своей высокой травматичности и летальности. В ответ на это цивилизации Европы и Востока образовали спорт и оздоровительную гимнастику, тем самым уведя свой навык от реальности.

Только в России до сих пор сохранилась естественная тяга мужчин именно к драке. Это благодаря драке наша армия до сих пор непобедима, если дело дойдет до рукопашной. Этому есть масса подтверждений в современных локальных войнах на территории России и за границей.

Драка вызывает к жизни совершенно особое состояние духа. Любой мужчина, победив в драке, чувствует такой прилив душевных сил, который вы не купите ни за какие деньги. Можно даже купить любовь женщины. Но гордость и удовлетворение от победы — не покупается и не продается! Они завоевываются в максимальном напряжении духа, с угрозой жизни, потом и кровью. Если вы ни разу в жизни не испытали этих ощущений — не причисляйте себя к мужчинам, вы этого звания недостойны.

Способность к выживанию и продлению рода максимально проявляется в умении завоевывать свою территорию существования в самых разных областях деятельности.

Движение — неотъемлемое качество жизни, такое же, как и постоянное изменение. Движение должно быть таким же неостановимым, что и жизнь.

Поскольку драка не терпит двигательных ограничений и условностей, ее стихия идеально воплощает собой русскую боевую культуру применения своего тела.

Культуру движения, впрочем, как и культуру мышления или психическую культуру, необходимо воспитывать.

На мой взгляд, лучшим средством воспитания культуры движения является боевое воспитание. В контексте славяно-горицкой борьбы это выглядит следующим образом. Если вы выполнили неправильное движение, вы сразу же себя наказали за ошибку, так как вы неизбежно пропустили удар или налетели на бросок. Боль и обида в данном случае лучший учитель. Только обижаться надо на себя. Однако нет ничего страшного, если вы проиграли. Ведь не только ваш противник получает победу, но и вы получаете опыт, необходимый для развития. Ведь не ошибается только тот, кто ничего не делает.

Другое дело, если вы проигрываете постоянно. Значит, полученный опыт не идет вам на пользу. И в лучшем случае вам следует прибавить старания и внимательности, а в худшем придется признать, что ваш выбор — ошибка.

Воспитание себя на наших занятиях по крайней мере заставляет понять, что даже закрывшись от удара или увернувшись от захвата, вы все равно не сумеете уклониться от боя. И еще. Любой душевно здоровый человек, на собственном опыте испытавший преимущества драки и оценив ее последствия, во-первых, начинает критически относиться к существующим единоборствам, а во-вторых, никогда не станет избивать заведомо слабейшего.

Заметьте, воспитание действием не нуждается в многочасовых лекциях о морали и важности соблюдения ее положений.

В драке нет места фальши, здесь нельзя выдать желаемое за действительное. Может быть, поэтому она так непопулярна?

Но ведь даже такое бескомпромиссное действо, как русская драка, на деле гораздо гуманнее, чем набившие оскомину восточные единоборства. Я имею в виду факты, спорить с которыми невозможно. Часто ли вы слышали, чтобы в драке кому-нибудь выкололи пальцем глаз?

А ведь на востоке это чуть ли не правило хорошего тона, впрочем, как и вырывание гортани и половых органов у поверженного противника.

Лично я еще застал время массовых походов улица на улицу и район на район. В каком бы кураже ни были дерущиеся, никогда не били лежачего. Конечно, если поднялся, то должен был доказывать свою состоятельность. Даже в пах били крайне редко, и не потому, что не умели, а просто так сложилось. При этом стороны были вооружены достаточно неплохо.

Арсенал был разнообразный— от хоккейных клюшек до велосипедных цепей. Ножей обычно никогда никто в ход не пускал. Конечно, современное положение вещей куда более пугающее. Сейчас лучше не падать, подняться уже не дадут. И хотя драться стали реже, зато, что такое бой один на один, вообще забыли.

В таких обстоятельствах нужно признать, что единственная система рукопашного боя, способная гарантировать вашу безопасность на улице — это славяно-горицкая борьба.