"Кыся" - читать интересную книгу автора (Кунин Владимир)

оазиса", да и, честно говоря, у меня от испуга и неожиданности просто нечем
было бы "вонзиться в пылающий рай" этой рыжей дурехи, которая от ужаса,
кретинка, завопила таким дурным голосом, что если бы я в другой, менее
экстремальной обстановке, услышал бы от нее такую истерику, у меня просто
вообще не встал бы на нее никогда...
- Все, бля, - говорит Пилипенко. - Теперь он мой!
- Кто? - спрашивает Васька.
Васька с первого раза ни во что не врубается. Редкостный болван! Откуда
эту дубину стоеросовую Пилипенко себе в помощники выискал? Ваську напарить
-- проще простого. Он - не Пилипенко. Тот, хоть и гад, хоть и сволочь, и
живодер, но далеко не дурак.
- Кто "твой-то"? - переспрашивает Васька.
- А они обеи! И еврей, и его котяра. Они у меня теперь вона где, - и
Пилипенко хлопает себя по карману. - Захочет свою животную взад получить?
Наше вам пожалуйста. Пришлите полсотни баксов, и кот ваш. Я его все едино
еще раз отловлю. Не хочете платить - я вашего котика в лучшем виде в НИИ
физиологии представлю. Нехай этот ваш ебарь-террорист науке послужит. Его
там распотрошат на составные части, и он еще своим трупом миру пользу
принесет. Конечно, капусты будет меньше, гроши одни - счас на науку ни хрена
не дают, но, как говорится, с худой овцы...
- Был бы он породистый, можно было бы яво на шапку пустить, - говорит
Васька. - Гля, какой здоровущий!..
- А хули толку, что здоровущий? - отвечает ему Пилипенко. - У его вся
шкура спорчена, морда исполосована, уши рваные. Весь, куда ни глянь, везде в
шрамах. Его даже овчарки боятся! Будешь пересаживать из сетки в "воронок",
рукавицы надень. И поглядывай. С им только зазевайся - враз в глотку
вцепится!
И несмотря на унизительность моего сиюсекундного положения, несмотря
на, честно говоря, заползающий в душу холодок обреченности, чему немало
способствовали истошные вопли этой рыжей идиотки, прижатой ко мне
безжалостными пилипенковсками узами, я не без гордости вспомнил, как два
месяца тому назад, когда Пилипенко накрыл меня своим гнусным сачком почти в
аналогичной ситуации, я прокусил ему ухо и разодрал левую руку чуть ли не до
кости. Чем, не скрою, и спасся...
Он был просто вынужден отшвырнуть меня и броситься к своей машине, к
этому своему отвратительному "воронку", за аптечкой. При этом он изрыгал из
себя такой чудовищный мат, которого я не слышал даже от своего Шуры
Плоткина, когда тот схватил триппер на одной, как он говорил, "оччччень
порядочной замужней женщине"...

- Так что ты с ним поосторжней, - говорит Пилипенко про меня.
- Ладно... Учи ученого, - отмахивается Васька. - А с этой рыжей чо
делать? Хозяев не знаем, для лаболатории, вроде, мелковата. Они просили
крупняк подбирать...
- Ничо!.. Пока пихай ее в общую клетку. Приедем на место и выпустим на
хер. Нехай блядюшка теперь там погуляет. Я на ее, как на живца, уже
шешнадцатого кота беру!..
Вот это да!!! О, Господи!.. Боже ж ты мой, скольких же невинных,
влекомых лишь нормальным здоровым половым инстинктом, эта рыжая стерва, эта
предательница, эта гнусная тварь привела к мучениям на лабораторных столах