"Россия в зеркале политологии" - читать интересную книгу автора
Ирхин Ю.В. Политология. М., 1996.
124 Каково содержание политических конфликтов в современной России?
Одним из факторов политической конфликтности в российском обществе является господствующий политический режим. Речь идет о методах деятельности государственных органов, степени политической свободы в обществе, правовом положении личности.
В обществе тоталитарного типа открытые политические конфликты являются редким явлением. И дело здесь не только в том, что насилие по отношению к оппозиции является гарантией общественного порядка. Сама социальная среда в подобных обществах не располагает рядом необходимых условий для нормального функционирования социальных отношений. Как справедливо заметил в свое время А. Токвиль, социальные конфликты "исчезают", если доминирующей становится такая централизованная государственная власть, противостоять которой не может ни одна из групп. Совершенно иная ситуация складывается в последовательно демократическом обществе. Свобода политических и общественных объединений, ограничивающих свою деятельность лишь рамками Основного закона, а также развитость политического механизма проявления частного и индивидуального интереса создают принципиально новое качество социальной и политической жизни. Демократическое общество социально подвижно, изменчиво, мобильно. Отношение единства в нем весьма относительно. Здесь не только согласие, но и конфликт является обычным состоянием. Современный этап политического развития российского общества можно условно определить как период перехода от тоталитаризма к демократии. Однако в действительности происходящие политические процессы отражают сложное переплетение частных интересов, взаимодействие различных политических сил, преследуют не однозначные цели. В условиях развала прежней государственности, составлявшей основу единства многонационального общества, страну захлестнула волна неуправляемых конфликтов стихийного свойства. Их неконтролируемое развитие накладывает свой отпечаток на все стороны жизни, осложняет перспективы становления новой государственности и еще более усугубляет остроту экономических и социальных проблем.
Политические конфликты в современной России по своему объективному содержанию являются отражением основного противоречия, которое возникло в отношениях политической элиты и большей части общества. Политически господствующие группировки всячески стремятся обеспечить себе экономические условия будущего процветания в условиях рыночных отношении, порождая тотальную коррупцию и правовой беспредел, демонстрируя поразительное пренебрежение к основным функциям государственной власти.
Неспособность центральной власти обеспечить практическое решение самых насущных задач приводит к центробежным тенденциям и столкновениям на этнической основе. Субъекты Федерации стремятся к поиску новых форм взаимодействия с центром, порождая новые противоречия и конфликты.
Политическая нестабильность в обществе создает благоприятную среду для возникновения всевозможных оппозиционных партий и движений, которые зачастую преследуют узкоэгоистические цели. Это еще одно направление политической конфликтности современного российского общества.
Содержание политических конфликтов в современной России, таким образом, свидетельствует о том, что российское общество не обладает устойчивыми ориентирами ближайшего развития, сохраняя предпосылки дальнейшей эскалации политического противостояния.
ЛИТЕРАТУРА
Здравомыслов А.Г. Социология конфликта. М., 1995.
Лебедева М.М. Политическое урегулирование конфликтов. М., 1997.
Фельдман ДМ. Конфликты в мировой политике. М., 1997.
125 Чем отличаются политические конфликты в России от политических конфликтов в других странах?
Содержание политических конфликтов в отдельной стране зависит от структурных и функциональных характеристик политической власти, потребностей политического развития общества, состояния идеологии, традиций и опыта политической борьбы. Сравнительный анализ политических конфликтов в различных странах вскрывает более глубокие факторы конфликтности, уходящие корнями в особенности национальной культуры. Здесь обнаруживается влияние исторических и политических традиций, господствующих норм морали и политической ментальности, привычек политического поведения граждан и стереотипов сознания. Эта зависимость проявляется на различных уровнях (индивидуальном, групповом, региональном).
На межличностном уровне проявление конфликтности обусловлено причастностью к ближайшему окружению, которое, в свою очередь, отражает специфику общения определенного типа социокультурной опосредованности. В ряде культур акцент делается на факторе соответствия другим, внимательного отношения к ним, близости и гармоничной взаимозависимости с другими. Такой тип личностного взаимоотношения присущ восточным, азиатским, латиноамериканским культурам. В отличие от них в западноевропейской и североамериканской культурах никогда не ценилось такое открытое единение с другими. В этих культурах люди стремятся поддержать свою независимость от других путем служения своему Я и выражения своих индивидуальных особенностей. Политически это находит отражение в стремлении к равенству и справедливости коллективных форм жизнедеятельности в первом случае, и в стремлении к правовой защищенности частной инициативы и индивидуальности - во втором.
Политическая конфликтность на макроуровне детерминируется различиями этнокультурной биографии народов, сложившимися ценностями и нормами общения, специфическими для определенного этноса. Представления об участнике конфликта здесь наполняются характеристиками, которые отличают один этнос от другого и которые изменяются в зависимости от того, с какой этнической группой возникает конфликт.
Особенности русской политической истории и национальной культуры сформировали ряд содержательных черт конфликтности, восприятия и поведения в конфликтной ситуации, присущих не только русским людям, но и представителям тех народов, которые тесно связали с Россией свою историческую судьбу. Во-первых, это долготерпение, стремление как можно дольше не вступать в открытое столкновение. Россиянин может бесконечно долго терпеть нужду, лишения, притеснения, даже прямое насилие, хорошо осознавая их пагубное воздействие, но не считая необходимым до поры до времени вступить с ними в открытое противоборство. Даже тогда, когда притеснения становились невыносимыми, у россиянина оставалась возможность собрать свои пожитки и пуститься в бега, надеясь в необжитых районах страны найти спасение от невзгод и насилия. Лишь загнанный окончательно в угол, он начинал ожесточенно сопротивляться, обнаруживая в себе силы, способные все смести на своем пути.
Во-вторых, это крайние формы поведения в конфликте, исходящие из расчета во что бы то ни стало одержать верх, добиться победы над противником. Вяло текущий конфликт, позволяющий сторонам длительное время сохранять независимость, свободу выражения и отстаивания своих позиций - большая редкость. Гораздо чаще ситуация выглядит как долготерпение одной из сторон, нежелание вступать в конфликт, переходящее затем в бунт, взрыв, ярко выраженное сопротивление давлению противоположной стороны. Крайности этого поведения хорошо выражены А.С. Пушкиным, утверждавшим, что нет ничего страшнее русского бунта, "бессмысленного и беспощадного".
В-третьих, ментальное неприятие конфликта, подсознательное отношение к нему как к тяжелейшему бремени. Атмосфера конфликта непривычна и нежелательна для русской души. В Европе и других странах, где история приучила людей к состоянию перманентного конфликта, у них сформировались устойчивые особенности индивидуализма в качестве реакции на необходимость сохранить себя в поле конфликтного напряжения. В отличие от них русский характер еще живет грезами братского единства, доверчивости, всеобщей любви, которые и по сей день питают идеи соборности, особой роли и предназначения России к окончательному объединению всех народов во имя всеобщего мира и согласия на Земле.
Ряд особенностей российской конфликтности тесно связан с элементами византийского влияния. Традиции и атрибуты государственности восточной Римской империи после гибели Византии нашли благодатную почву в единоверной Руси. Она переняла не только элементы внешней атрибутики государственной власти, но и ряд важных содержательных особенностей государственности. С этого времени берет свое начало российское самодержавие как устойчивая форма ярко выраженной централизованной власти. Самодержавное строение государства оказало значительное влияние на состояние конфликтности общества. Когда централизованное государство прочно обросло представительными органами на местах, государственный интерес стал решающим образом присутствовать на любом провинциальном уровне существования конфликта. "Вот приедет барин - барин нас рассудит" - устойчивый стереотип российского сознания в конфликтной ситуации.
Византийское влияние сказывается и в отношении идеологической зависимости российской конфликтности. С давних пор все более или менее крупные конфликты на Руси чрезмерно идеологизированы. В борьбу, казалось бы, совершенно частных, хозяйственных, социальных, а то и бытовых интересов, почти вплетается господствующая идеологическая парадигма. В свое время господствующая православная идеология присутствовала не только в спорах по вопросам религии. Затем ее функции постепенно перешли к коммунистической идеологии, противоположеной по содержанию, но столь же монопольно доминирующей по существу. Сильная идеологическая составляющая российской конфликтности также убеждает в отсутствии у россиян европейского опыта длительного пребывания в состоянии конфликта на основе свободного противостояния сторон.
ЛИТЕРАТУРА
Запрудский Ю.Г. Традиции российской конфликтности // Политические про- история и современность. СПб., 1993.
Здравомыслов А.Г. Социология конфликта. М., 1995.
126 Каковы особенности политического экстремизма в современной России и в других странах?
Политический экстремизм (от лат. ехtremus - крайний) выражает приверженность в политике к крайним взглядам и действиям.
Поведение экстремистов, в отличие от умеренных радикалов, также выступающих за решительные политические мероприятия, не вписывается в рамки закона, нарушает конституцию данной страны, равно как и другие государственные и международные правовые нормы. Политический экстремизм - это всегда правовой нигилизм.
В качестве субъектов политического экстремизма могут выступать как отдельные лица и партии, так и целые государства или союзы государств. Примером политического экстремизма на международной арене может служить внешняя политика тоталитарных режимов, выражающаяся в экспорте разного рода мессианских идей: "пролетарской революции" (СССР), "нового порядка" (нацистская Германия), "исламской революции" (фундамен-талистский Иран). Элементы политического экстремизма могут обнаруживаться и в политике демократических государств, если они играют роль мирового (или регионального) полицейского.
Политический экстремизм в качестве элемента внутренней политики государств также обнаруживается прежде всего в тоталитарных режимах: типичный пример - ГУЛАГ в советской России, система концлагерей в нацистской Германии и полпотовскои Камбодже. Однако и демократически устроенные государства могут допускать элементы экстремизма в отношении религиозных, этнических и иных политических меньшинств (пример - положение русских меньшинств в странах Балтии), а также во время войн и вооруженных конфликтов (пример - война США во Вьетнаме).
Помимо государственного и межгосударственного экстремизма, в XX в. получил широкое развитие экстремизм, исходящий не сверху, от государства, а снизу, от воюющих с ним политических партий, групп и движений.
По своему идеологическому содержанию этот вид экстремизма условно можно разделить на левый и правый экстремизм. Классическими формами левого экстремизма является российский терроризм во второй половине XIX - начале XX в. (народники, эсэры, анархисты), а также левый экстремизм на Западе, получивший особое развитие в 70-80-х гг. XX столетия. Среди наиболее известных его форм называют "красные бригады" и "прима линеа" в Италии, РАФ в Германии, "аксион директ" во Франции и др. При всей эклектичности левоэкстремистской идеологии в целом она делает акцент на идею непримиримой классовой борьбы. Так, западногерманская РАФ (Фракция красной армии) считала своим идеалом победоносные красные армии России, Китая и Кубы.
Правый экстремизм в отличие от левого эксплуатирует не столько просветительскую идеологию классовой борьбы, сколько "почвеннические" идеи борьбы между нациями и расами, культурами и цивилизациями. Среди форм правового экстремизма называют правый популизм, ультраконсерватизм, религиозный фундааментализм, а также фашизм.
Начиная с 60-70-х гг. XX в. своеобразным противовесом левого экстремизма на Западе стал правый экстремизм в лице неофашистских групп. В качестве примера можно назвать "Федерацию национального европейского действия" (ФАНЕ) во Франции, "Национал-демократическую партию Германии" (НДПГ) в ФРГ "Испанское общество друзей Европы" (СЭДАДЭ) в Испании и др. Примерно с середины 80-х гг. соотношение между правым и левым экстремизмом изменяется в пользу ультраправых.
Современные ультраправые не только выросли численно, но и укрепили свои интернациональные организации ("Европейский новый порядок", "Черный Интернационал" и др.); они демонстративно называют себя "новыми правыми", по аналогии с "новыми левыми" конца 60-х - начала 70-х гг. на Западе. Новые правые выступают за установление общественного строя, основанного на расово-этническом неравенстве, с четкой социальной иерархией и культом героев. Социализм отвергается ими как вредный плод Просвещения с его "правами человека" и либеральными свободами.
Тенденция поправения западного политического экстремизма, впрочем значительно смягчается его деидеологизацией, появлением разнообразных гибридных форм с неопределенной право-левой идейной ориентацией. Так, некоторые французские неофашисты называют себя "правыми пролетариями"; английские - "белым рабочим классом", а современные российские - "национал-большевиками". Деидеологизация (гибридизация) разных форм экстремизма во многом задается однотипностью его террористической практики. Когда в начале XX в. глава итальянских ультраправых Б. Муссолини утверждал, что его партия занимается не террором, а "социальной гигиеной" или "изъятием вредных индивидуумов из обращения", то это было почти дословной цитатой из классических трудов левых русских террористов. С другой стороны, методы "революционной борьбы" современных ультралевых (создание "фронтов национального освобождения", "революционных бригад" и "герильерос") на практике мало чем отличаются от террористических актов правых экстремистов.
Поправение политического экстремизма не в последнюю очередь объясняется сегодня ростом и радикализацией религиозного фундаментализма, прежде всего исламского.
На мировоззренческом уровне экстремизм радикального ислама выражается в идее "священной войны" против "западной отравы", т.е. против западного образа жизни, ядром которого мыслится светское государство с его монополией на законодательную деятельность, образование и СМИ. Целью радикальных исламистов - после обретения ими государственной власти - является установление политического режима на основе законов шариата, что означает отрицание международно признанных прав человека, включая равноправие полов, свободу слова и совести культурный и политический плюрализм. Исламский экстремизм отрицает существующий мировой порядок как планетарную гегемонию Запада, считая мирное разрешение конфликтов между исламским и неисламским мирами чистой иллюзией или временным тактическим средством. Ныне в мире действуют десятки экстремистски настроенных исламских группировок, взявших на вооружение самые жестокие методы террора и насилия (среди наиболее известных - организация "Братья-мусульмане", палестинское движение ХАМАС, алжирский ФИС, турецкие "серые волки", так называемые ваххабиты на Северном Кавказе и др.).
Помимо идеологического различения форм экстремизма, существуют его классификации по объектам и средствам экстремистской деятельности. Объектом политического экстремизма могут быть существующий государственный строй или некоторые его элементы, отдельные лица или политические партии, а также важнейшие системы жизнеобеспечения общества. По своим методам политический экстремизм весьма близок к терроризму, хотя и не составляет с ним полного тождества. Не все экстремисты с необходимостью становятся террористами; терроризм - это лишь наиболее крайняя (по методам) форма выражения экстремизма. В отличие от терроризма, насилие в экстремизме может носить несистематический, конкретно немотивированный (и в этом смысле иррациональный) характер. Политический экстремизм имеет также латентные, т.е. скрытые, формы существования в виде идейно-психологического потенциала недовольства, который может разрешаться в акты насилия с размытой политической мотивацией. (В качестве примера можно назвать экстремистскую деятельность религиозной секты "Аум Синрикё".)
Сегодня особое значение приобретают различия экстремизма, связанные с его методами и объектами. В этом смысле появляются принципиально новые формы экстремизма, к примеру, "электронный" (или "информационный") терроризм, когда становится реальной посредством INTERNET бесконтрольная пропаганда человеконенавистнических идей или обвальное нарушение информационных систем жизнеобеспечения общества.
В России ныне представлены едва ли не все формы политического экстремизма. Питательной почвой для него служит затяжной социально-экономический кризис, затронувший все слои и части общества; обнищание и деклассированние больших групп населения; тотальная криминализация общественной жизни, включая властные структуры; идейно-нравственную деградацию населения, выражающуюся в широком распространении пьянства, наркомании и социал-дарвинистских стратегий "выживания". Экстремизм в постсоветской России обнаруживается в массовом выходе политической жизни из правовых норм, прежде всего в виде этнически консолидированных и вооруженных сепаратистских движений. Особое место занимают здесь радикальные исламисты бросившие вызов гражданскому миру и территориальной целостности российского государства. Политический экстремизм исламского толка ярко проявил себя в ходе чеченского вооруженного конфликта. Со стороны чеченских вооруженных формирований имели место многочисленные нарушения международно признанных норм и правил ведения войны (вооруженного конфликта) к примеру, стремление перенести войну в глубь России, особенно посредством варварского террора против гражданского населения.
Элементы экстремизма наблюдались и в действиях правительства. В федеральной армии, например, "ковровые бомбардировки" артобстрелы жилых кварталов чеченской столицы, а также полное разрушение инфраструктуры республики, что явно противоречит ряду статей Дополнительного Протокола к Женевским конвенциям 1949г.
В современной России имеется также ряд ультраправых и ультралевых группировок, пропагандирующих крайние политические взгляды или даже допускающих методы террора (к примеру взрывы памятников Николаю Второму, организованные ультралевыми молодежными группами). Значительным влиянием среди молодежи (а также в армейской среде) пользуются некоторые лозунги ультраправых, как они выражены в идеологиях "Русского национального единства" (РНЕ) А. Баркашова, ЛДПР В. Жириновского или Национал-большевистской партий (НБП) Э. Лимонова и А. Дугина. Известны, к примеру, прямые контакты А. Дугина, развивающего идеи "Большой партизанской войны против нового мирового порядка", с одной стороны, с Академией Генерального штаба России, а с другой - с одним из лидеров западных "новых правых" Аденом де Бенуа.
При всей сложности общественно-политической ситуации в нашей стране, сохраняющей почву для политического экстремизма, одновременно действуют факторы, которые значительно смягчают экстремистские настроения. Это - возможность относительно свободно высказываться, не опасаясь по крайней мере официальных санкций против политической критики; сохраняющийся при всех автократических "замашках" власти политический плюрализм; особенности русской политической культуры, не приемлющей экстремистские идеи, что обнаружилось в падении электорального доверия к таким радикальным политикам, как В. Жириновский, В. Анпилов, В. Новодворская и др.
ЛИТЕРАТУРА
Грачев А.С. Тупики политического насилия: экстремизм и терроризм на службе международной реакции. М., 1986.
Залысин И.Ю. Политическое насилие в системе власти / / Социально-политический журнал. 1995.№ 3.
Петрищев В.Е. Проблемы борьбы с терроризмом в современной России // Политические конфликты. М., 1996.
| © 2025 Библиотека RealLib.org (support [a t] reallib.org) |