"Мистерия регионализма" - читать интересную книгу автора (Магомедов)
Эти вопросы становятся особенно актуальными в условиях, когда российское общество испытывает экзистенциальный кризис в поисках концепции своего бытия. Центральное руководство до некоторой степени испытывает чувство отчаяния, пытаясь выискать единую мировоззренческую логику собственных усилий. Меру этого отчаяния выразил в 1996 г. президент Ельцин Б.Н. в призыве разработать в течение года "российскую национальную идею".
В условиях общероссийского идеологического коллапса многие региональные политики осуществили в своём мышлении качественный скачок, суть которого - переход к действиям в политических и геополитических категориях. Это означает, что локальные элиты и вырабатываемые ими идеологии выступают как силы развития, актуализирующие разнонаправленность векторов российского политического устройства.
Необходимость исследования политических представлений региональных элит обусловлена актуальностью осмысления миропонимания и идеологии этого важного субъекта российской политики. Анализ политических установок лидирующих групп российских земель даст понимание драматической бризантности нашего общества, а также путей, по которым может пойти развитие России.
Состояние научной разработанности темы
До начала 90-х годов исследования отечественного регионального политического лидерства были довольно редки. В предшествующие десятилетия (60-80-е гг.) самой заметной фигурой в изучении властвующих групп советских республик и регионов оставался американский учёный Джеффри Хаф. В своей заслуженно знаменитой книге "Советские префекты" он предложил анализ, фокусирующий внимание на пренебрегавшемся ранее измерении советской политики -характере власти местных партийных лидеров5.
Однако коллапс СССР и развернувшаяся в "новой" России хаотическая фрагментация власти поставили проблему региональных правящих элит в центр политологических исследований. Более того, эти процессы генерировали настоящий взрыв исследовательского интереса к вопросам региональной власти и природе локальных политических изменений в России. Характерной особенностью научных изысканий в данной сфере можно считать то, что исследование региональных процессов изначально стало вестись параллельно российскими и западными специалистами. Последние получили по сравнению со своими предшественниками - советологами старшего поколения - несравненное преимущество: возможность посещать провинциальные города, прежде закрытые для иностранцев, и улучшенный доступ к местным политикам и политической информации. Со временем указанное параллельное развитие в некоторых своих чертах переросло в научную интеграцию российских и западных учёных6.
Нарождающаяся российская политическая наука была вынуждена ответить на вызов стремительно развивающейся регионализации государства. Первые работы российских учёных в этой области носили постановочный и во многом интуитивно-публицистический характер в силу своей недостаточной эмпирической обоснованности. К ним относятся исследования "первой волны" таких авторов как В. Мохов, М. Малютин, А. Криндач и Р. Туровский, В. Березовский и В. Червяков7. Одновременно происходило быстрое развитие источниковой базы, а начатый в рамках данного процесса исследовательский поиск позволил создать интересные работы. Труды О.В. Крыштановской, М.Н. Афанасьева, Ю. Тарасова, Д. Бадовского и А. Шутова, А.В. Понеделкова, А. Огарёва, М.Х. Фарукшина характеризуются заметно большей концептуальной зрелостью и значительным вовлечением эмпирических данных8.
Из результатов зарубежных учёных прежде всего надо отметить достижения профессора Оксфордского Университета Мэри Маколи. Её статья о политических изменениях в российских провинциях стала первой и наиболее цитируемой на Западе работой по отечественным региональным политическим элитам9. В своей новой книге, вышедшей в 1997 г., М. Маколи продолжает исследование политических изменений в российских регионах10.
Среди зарубежных работ по проблемам политического процесса в российских регионах следует выделить также труды коллектива учёных из Центра Русских и Восточноевропейских Исследований (CREES) Бирмингемского Университета под руководством профессора Филипа Хэнсона. В центре их анализа - взаимодействие политики и экономики на региональном уровне. Особое внимание привлекается к изучению локальных возможностей для автономного развития регионов в сторону рыночной реформы и рассматривается вопрос, существует ли институциональная структура, баланс властей и система стимулов, ведущие к радикальным изменениям "снизу"11.
Заслуживает также внимания сборник докладов американских учёных под редакцией Теодора Фредгута и Джеффри Хана "Местная власть и постсоветская политика"12. Из этого сборника особый интерес представляет работа Джоэля Мозеса "Саратов и Волгоград, 1990-1992: История двух российских провинций"13. Основным вопросом, ответ на который стремится получить Мозес, является вопрос о причинах политической диверсификации соседних, исторически связанных и во многом схожих регионов в период политических изменений 1989-91 годов. Для нашего анализа важно то, что в работе подробно описываются "расклады" в саратовской элите и факторы, влиявшие на политическое развитие в регионе. В его статье довольно точно определён характер партийной элиты в 1960-80-е годы и её роль в трансформационных процессах постперестройки14.
Работы перечисленных зарубежных авторов выгодно отличает умелая постановка исследовательских задач, широкое вовлечение количественных показателей, биографических данных и многовариантных статистических анализов. Однако при всей эмпирической корректности, некоторые из них не дают адекватной картины российской политики. Например, Джеффри Хан повторяет сомнительные тезисы о "косной провинции" и "демократической столице", занимаясь поисками того, каков характер противодействия рыночным реформам со стороны локальных политических сил15.
В отдельную группу целесообразно выделить работы политологов, посвящённых анализу личных характеристик представителей региональных элит. В них изучаются биографические данные, представлен количественный анализ рекрутирования элит, рассматриваются пути карьеры провинциальных политиков. Приоритетная роль здесь принадлежит О. Крыштановской, С. Уайту, М. Тарасову, М. Фарукшину, Дж. Хьюзу. Для нас в их работах наиболее важен анализ конкретных механизмов генезиса элитных группировок, рассмотрение преемственности и изменений в процессе циркуляции правящих групп в переходном контексте16.
Вопрос о генезисе элит можно считать наиболее хорошо изученным в российской научной литературе по сравнению со многими другими проблемами, которые от этого не становятся менее существенными. Важной составляющей процесса генезиса элит является характер межэлитных связей, внутренней мобильности и дифференциации различных властвующих групп. Данные сюжеты развиваются в исследованиях С. Борисова, В. Гельмана, Р. Галлямова, А. Дука, И. Куколева, П. Штыков, Н. Мелвина и др.17 В этих работах политическое развитие России и её регионов рассматривается в свете дискуссии о перспективах формирования "сообщества элит" в направлении преодоления раскола между его членами. Однако такой подход наталкивается на неразрешимую пока дилемму. Она состоит в определении того, какой потенциал таит в себе указанная консолидация: демократический или авторитарный. Пока же большинство авторов считают проблематичным возможность постепенного перехода к демократии через консолидацию различных сегментов региональных элит и освоение ими внешне демократических форм отправления власти.
Наиболее близко к рассмотренному подходу стоит группа публикаций, анализирующих избирательные процессы и борьбу за власть в регионах в рамках новых демократических институтов. Это работы О. Григорьева и М. Малютина, Н. Петрова, Д. Слайдера, Г. Голосова18. Данные исследования позволяют увидеть процессы складывания протодемократических организаций в регионах и характер связи межэлитных взаимодействий с институциональной структурой.
Весьма продуктивным является анализ взаимоотношений внутри элитных групп и между элитами и другими слоями регионального сообщества в рамках клиентелистских подходов. Наиболее успешно данный подход реализован в работах М. Афанасьева и И. Куколева19.
В указанном же ключе можно рассматривать последнее достижение американской исследовательницы - Кэтрин Стонер-Уайс из Принстонского Университета. Её книга "Локальные герои. Политическая экономия российской региональной власти"20, основанная на сравнительном анализе 4-х российских регионов (Нижегородской, Тюменской, Ярославской и Саратовской областей) заслуживает особого внимания. Автор ставит целью объяснить, почему в одних провинциях существовали действенные и эффективные власти ("локальные герои"), а в других - нет. Используя новые данные экономических, политических и социальных наук в сочетании с продолжительной работой в российских регионах по сбору первичных данных, автор пытается объяснить причины и смысл этих различий. Основная гипотеза исследования состоит в том, что в переходной ситуации образование коалиций между экономическими и политическими элитами может иметь позитивный эффект на результативность власти. Автор доказывает, что локальные власти способны осуществлять эффективную политику лишь в регионах с высокомонополизированной индустрией. Наличие в регионах концентрированных экономик (company towns) фокусировало региональные интересы и повышало взаимозависимость экономических и политических акторов. Вопросы, поставленные в книге К. Стонер-Уайс, чрезвычайно актуальны и стимулируют поиск корпоративных составляющих политического поведения региональных элит.
Интересным фактом в исследовании региональных политических процессов стал научный проект "Изменение славяно-евразийского мира", частью которого является изучение политических процессов в российской провинции. Проект финансируется Министерством образования Японии под руководством доцента Центра славяноведения при Хоккайдском Университете (Саппоро) К. Матцузато. Результатом этой деятельности стал выход на русском языке серии томов "Регионы России: хроника и руководители"21. Серия претендует на пространственный охват политических процессов всей российской провинции, включая политическую историю регионов. Здесь представлена ценная информация, включаящая сведения о политическом пространстве современной России, регионов как моделей политического развития, избирательных циклов и электоральном ландшафте провинций, а также социально-политические портреты регионов. Аналогичный характер носит труд сотрудников Московского Центра Карнеги "Политический альманах России" под редакцией М. Макфола и Н. Петрова22.
Итак, состояние дел в литературе по российскому регионоведению позволяет констатировать, что выявление политических убеждений, элементов мировоззрения и основополагающих политических стимулов локальных правящих меньшинств, позволяющих понять проблему "элита и развитие", остаётся для российской политической науки явно маргинальным сюжетом.
Тем не менее, постепенно происходящее взаимное освоение социально-политической эмпирики и социально-политического теоретизирования, безусловно способствует постановке и исследованию данной проблемы. Трансформационной и институционализирующей роли элит посвящён доклад И. Дискина23. По его мнению, в условиях слома всей прежней системы социальных институтов элитам принадлежит беспрецедентная роль в становлении новых социально-экономических институтов. Л.В. Бабаева, Е.Я. Таршис, Л.А. Резниченко в рамках проекта по изучению процесса воздействия российской элиты на трансформацию современного российского общества концептуализировали сущностную сторону "совокупного сознания (поля сознания)" элиты в понятии программирующей функции элиты24. Исследование значимых для российской политической элиты интересов и движущих сил, предпринятое британским учёным Д. Лэйном и российской исследовательницей Е. Мелешкиной, выявило особую роль политических ориентаций властвующего слоя в изменении общества25. Таким образом, социологическое и политологическое исследование упомянутых и некоторых других авторов26 зафиксировали существенную особенность политической жизни правящих элит-производство идеологий, выработка программ и проектов модернизации общества. Однако такого рода деятельность правящих групп в современной России не стала предметом всестороннего анализа, она не концептуализирована в контексте отечественного политологического дискурса. Такое состояние дел отчасти можно объяснить существованием устойчивого предубеждения ко всему идеологическому, о чём более подробно будет сказано в одном из разделов этой работы. Исследователи, изучающие элиту, считают идеологическую политику заведомо радикальной, а потому - антисистемной27. Логика же нашего исследования приведёт нас к совершенно противоположному выводу.
Что же касается регионального уровня российской политики, то проблема идеологического политического вызова провинциальных правящих групп, отчётливо резонирующая с дилеммами и вопросами локального развития, остаётся совершенно неизученной в нашей науке.
Исследовательские ориентиры
В качестве предмета исследования рассматриваются политические убеждения, значимые интересы и движущие мотивы локальных элит в сравнительной перспективе.
Цель данной книги - исследовать и выделить идеологические и политические реакции региональных элит России на вызовы современного переходного периода; выявить механизм поиска региональными правящими элитами новых идентичностей и институтов на материале 4-х поволжских регионов. Реализация поставленной цели потребовала решения следующих основных задач:
??рассмотреть генезис и основные методологические варианты эволюции таких понятий как "политическая элита", "политическая идеология", концептуализировать их роль в процессе развития российской регионализации;
??определить предпосылки и причины российской регионализации, разобрать наиболее важные черты системного кризиса российского общества на рубеже 80-90-х гг. и нараставшей с 1991 г. политизации провинций;
??выявить феномен региональных политических идеологий, исследовать процесс локализации политических и экономических интересов местных элит в масштабах своих сообществ;
??очертить аналитическую конфигурацию исследования для кросс-регионального сравнительного изучения политических элит 4-х российских субъектов РФ;
??раскрыть сущностные черты идеологии регионализма в сравнительной панораме, произвести идентификацию основных идеологических конструкций, символов и смыслов в различных российских провинциях;
??рассмотреть основные тенденции и логику элитогенеза в выбранных четырёх провинциях, разграничить типы межэлитных взаимодействий и внутриэлитных иерархий в каждом исследуемом регионе;
??идентифицировать структуры региональных идеологий и структуры провинциальных политических элит для доказательства того, в какой степени целостность и системность идеологии адекватны прочности внутригрупповой организации регионального правящего персонала28;
??описать функции региональных идеологий как политических детерминант в создании локальных моделей развития, оценить потенциал регионального политического целеполагания в формировании самобытных экономических и политических структур на местах.
Методологическое обоснование исследования
Исследовательские ориентиры формировались и уточнялись во внутреннем диалоге с существующими теоретическими подходами к проблеме российского регионализма, в процессе критики устоявшихся суждений о способе реализации локальной власти.
Прежде всего, в работах многих специалистов, посвящённых российскому регионализму и федерализму, трудно увидеть в субъектах федерации что-либо большее, нежели потенциальных противников в борьбе за ресурсы и власть29. Согласно такой точке зрения, Федерация рассматривается примерно как сообщество "Х+1", где Х -субъекты Федерации, а 1 - национальное правительство. В таком рассмотрении взаимоотношения "центр-регионы" сводятся к сугубо материально-ресурсному фактору "получения-отдачи". Этот механистический подход создаёт несколько ограниченную картину российской политики. Внимание отвлекается от важных и, как представляется, наиболее уникальных характеристик регионального политического функционирования.
Если же подойти к рассмотрению и субъектов Федерации, и национального правительства как акторов более сложного, более интегрированного политического процесса, то понимание российской политики будет принципиально другим. Принципиально иным будет и определение "ключевых игроков" этой политики. Вместо того, чтобы рассматривать их в качестве составляющих некоего политического агрегата, можно говорить о лидирующих группах, которые (не переставая быть максимизаторами собственной выгоды) обращаются к избирателям за поддержкой, провозглашая ориентиры своей политики и формируя собственные идеологии.
Другой аргумент, подчёркивающий значение идеологического в политике, позволяет выдвинуть следующее методологическое обоснование. Очень многое из того, что нам известно о политике, заключается в наших сведениях о структуре власти, принимаемых решениях и подписываемых договорах. Такое понимание лишь частично раскрывает подлинные движущие мотивы правящих групп. Тем не менее, стало модным считать, что всякая политика - это явление второго порядка по отношению к некоторой системе принимаемых решений30. Но не секрет, что принимаемые решения, так же, как и сам процесс их принятия, находятся в полной зависимости от политических стимулов и эгоистических интересов властвующих элит. Затаённые цели, мотивация, ценности, система взглядов политически активного слоя будут обусловливать его поведение. Поэтому столь же определённо можно сказать, что всякая система принятия решений есть явление второго порядка по отношению к некоторой системе субъективных политических установок правящих меньшинств. Не случайно американские политологи Питер Бахрах и Мортон Баратц предостерегали от "изучения политических проблем раньше, чем изучение ценностей и уклонов, существующих в политической системе". Такие попытки не без сарказма оценивались ими как стремление "возвести структуру на антресолях без основания фундамента"31.
Аналогичным образом Горан Терборн указывал, что в той мере, в которой использование символов способствует укреплению власти или позволяет бросить ей вызов, объяснение действования, с точки зрения идеологии и культуры, релевантно для макрополитики и соперничает, например, с политическими моделями общественного выбора и принятия решений32.
Добросовестный анализ процесса политической конкуренции властвующих групп в России невозможен без адекватного изучения "мобилизации уклонов" и доминирующих у них ценностей. Вызов от имени этих уклонов и ценностей будет составлять важность проблемы политической идеологии правящих групп российских регионов.
Регионализация рассматривается в работе не как следствие социально-экономических изменений, а как развивавшийся в тесной взаимосвязи с ними и обладавший особой логикой процесс возникновения новых символов, идей, образов и систем ценностей "снизу" - из провинции, и прежде всего во исполнение интересов региональных политических элит. Здесь можно говорить о формировании регионов в качестве "воображённых сообществ"33. Как будет показано далее, "воображённая" природа региональных сообществ в виде региональных "моделей" и "траекторий" развития вовсе не свидетельствует об их ложности или нереальности. Следовательно, я изучаю переходные российские регионы как хороший пример попыток политического воссоздания. Описанию процесса, благодаря которому региональную целостность можно вообразить и, однажды вообразив, затем адаптировать и трансформировать, и посвящено это исследование.
В данной работе исследуется не только то, как региональные политики реагируют на ключевые проблемы, но и то, как они анализируют эти проблемы. Работа ориентирует не просто на оценку региональными держателями власти тех или иных процессов, но и на раскрытие центральных стандартов их политических оценок.
Следовательно, одним из главных приоритетов данного исследования является установление и измерение базовых ориентаций и убеждений региональных лидеров. При этом политические предпочтения, или, как выразился Роберт Патнэм, "предиспозиции"34, локальных политиков будут помещены в каузальный контекст с тем, чтобы выявить их истоки и идти к результатам вдоль причинно-следственной цепочки. Следующая схема, заимствованная от Роберта Дала35, заключает логическую структуру моего исследования:
| © 2024 Библиотека RealLib.org (support [a t] reallib.org) |