"Затерянная Динотопия" - читать интересную книгу автора (Фостер Алан Дин)

ГЛАВА 4

Пока матросы чинили корабль, из глубины леса время от времени доносились крики и странные звуки. Это еще больше усилило тревогу Смиггенса, но на менее мнительных членов команды крики оказывали совсем другое действие.

— Дикое животное. — Йохансен потер руки в предвкушении сытного обеда. — Свежатинка!

— Хорошо бы буйвол, — сказал маленький крепыш Анбайя с Молуккских островов, такой же горячий, как и пряности, растущие там. — Поохотимся, капитан?

— Потерпи немного, ты, голодный язычник, — шутливо ответил Блэкстрап. Его взгляд блуждал по палубе. — Где этот проклятый африканец? Скажите ему, пусть поднимается — ко дну мы уже точно не пойдем.

Два человека исчезли в люке в поисках зулусского воина. Корабль все еще содрогался под порывами ветра, но сила их уже поуменыпилась. Как бы там ни было, небо на северо-востоке по-прежнему оставалось темным и грозным, а от земли поднимался туман, скрывая далекие горы.

— Что ты об этом думаешь, Прайстер? — Блэкстрап кивнул в сторону берега. — Выглядит совсем безобидно.

— Так же выглядят и острова Фиджи, — ответил Смиггенс, — а там обитают самые злостные каннибалы во всем Тихом океане. Если не считать дикарей Новой Гвинеи, о которых говорят…

— Ну все, довольно. Тебя что, жизнь не научила держать язык за зубами? Мы сойдем на берег, может, добудем кое-какой еды, воды, черт возьми, почему нет! — Капитан повысил голос. — О'Коннор, Трегганг, шлюпку на воду!

Смиггенс не возражал. Как и некоторым другим, ему не терпелось снова очутиться на твердой земле.

Два десятка людей направились к узкой полосе пляжа, столько же осталось на борту бригантины, чтобы нести вахту и продолжать ремонт. Покуда шлюпка рассекала спокойные воды лагуны, ее пассажиры удивлялись изобилию и странному виду здешней рыбы. Теплое мелководье изобиловало необычными морскими тварями, совершенно незнакомыми. Смиггенс с удовольствием бы задержался, чтобы разглядеть их, но Блэкстрап не потерпел бы никакого промедления. То, что нельзя было съесть или обратить в золото, его не интересовало.

Половину своих людей капитан оставил обследовать побережье. Остальные обнаружили неподалеку полускрытую густой листвой ризофор говорливую речушку и отправились на лодках вверх по течению. Чуть выше устья вода уже была совершенно пресная и казалась почти сладкой.

Ризофоры сменились зарослями тростника, осоки и других влаголюбивых растений. Смиггенсу даже удалось обнаружить папирус, а на границе прибрежного песка рос дикий рис. Значит, не придется питаться одной только рыбой. На этой земле для людей найдется не только вода, но и пища.

Течение усилилось, и путешественникам пришлось грести сильнее. Но, к счастью, теперь у них не было недостатка в воде, чтобы утолить жажду. С новыми силами матросы налегли на весла.

Вскоре ручей стал слишком мелким для вельбота, и они вытащили его на берег, на белый песок. За узкой полоской песка росла трава высотой по колено. Растения распространяли приятный аромат, но идти по ним было нелегко. Моряки упорно пробивались вперед, прокладывая себе дорогу прикладами ружей и кинжалами.

Вокруг все было вроде бы спокойно, но Смиг-генса не покидала тревога.

— Держите ухо востро, парни. Неизвестно, что за дичь может бродить в таких диких землях.

— Да-да, — согласился Анбайя. — Глядите себе под ноги.

— Под ноги? — переспросил матрос с повязкой, прикрывавшей пустую глазницу. Еще у него недоставало двух пальцев на левой руке — когда-то он оказался слишком близко от пушечного ядра, угодившего в его корабль.

Маленький выходец с Молукков улыбнулся:

— Змеи любят высокую траву.

Несколько человек заметно побледнели и стали идти медленнее, внимательно вглядываясь в траву, прежде чем сделать шаг. Анбайя хихикнул, но никто не одобрил столь неуместного проявления чувства юмора.

Никаких змей они так и не встретили — ни ядовитых, ни обычных, поскольку заросли кончились, сменившись холмистой местностью. Здесь путникам предстали деревья хорошо знакомых пород, причем самых разных — от дубов до пальм. Некоторые из них просто ломились от плодов. Смиггенс выискивал, не мелькнут ли среди листвы обезьяны, лакомящиеся фруктами, — по их поведению можно было бы понять, что съедобно, а что нет. Но никаких обезьян вокруг не было. Он обратил на это внимание Блэкстрапа.

— Нет обезьян, ну и что из этого? — Блэкстрап использовал свою саблю, чтобы порубить безобидный филодендрон.

— В таких местах почти всегда встречаются обезьяны.

— Вы когда-нибудь были на Таити, Смиггенс?

— Нет, сэр.

— Большие острова, куча фруктов. От здешних мест особенно не отличаются. И никаких обезьян. — По тону Блэкстрапа было ясно, что он нимало не озабочен.

Со звонким щебетом из кустов выпорхнули птицы. Они летели прямо на моряков, словно ничуть не боялись людей. Один из матросов вскинул ружье и прицелился в птицу с темно-красным хохолком, похожую на жирного голубя. Зулусский воин, шедший рядом, толкнул стрелка под руку. Тот свирепо уставился на зулуса:

— В чем дело, Мкузи? Или у вас не едят птиц?

— Мы съедать только такие, что сами ловить. — Английский у зулуса был весьма своеобразным. — Если мы сейчас стрелять — все знать, что мы тут. А я хотеть раньше поймать что побольше.

Птицы опустились на ближайшую ветку и с любопытством стали разглядывать пришельцев. Стрелок секунду подумал, потом нехотя кивнул в знак согласия. Моряки, за исключением Смиггенса, не могли похвастаться образованностью, но тупицами они не были. Несообразительные пираты долго не живут. Отряд двинулся дальше.

Змей Анбайя так и не нашел, зато набрел на рощицу папайи. Изголодавшиеся моряки наслаждались спелыми плодами, когда примчался Малаец Трегганг с выпученными от изумления глазами.

— Быстрее, капитан, мистер Смиггенс, все, Пойдемте скорее!

— Угомонись, парень, — заявил Блэкстрап, раздраженно сплюнул семечки, и они застряли у него в усах. — В чем дело?

Малаец возбужденно показывал пальцем куда-то себе за спину и непрерывно твердил:

— Гляньте, сэр капитан, гляньте!

— Какого дьявола он там бормочет? — Блэкстрап схватил его за плечо. — Говори, приятель, или я отрежу тебе язык!

— Не только мы фрукты тут едим!

— Туземцы? — Все повскакали со своих мест.

— Нет, не туземцы, не туземцы. Гляньте, гляньте! — С этими словами малаец скрылся в зарослях кустарника.

— Не все так плохо, если Трегганг не боится туда вернуться. — Йохансен стряхнул со своих штанов огрызки папайи. — Либо он действительно нашел что-то интересное, либо сошел с ума.

Когда все присоединились к взволнованному малайцу, тот сидел на корточках, прячась в траве, и показывал на что-то. Но стоило им разглядеть любителей фруктов, так потрясших Трегганга, как глаза пиратов округлились, у всех до единого, хотя многие из них и уродились узкоглазыми.

Создания, собиравшие в траве опавшие плоды папайи, не только не были туземцами, но и вообще не принадлежали к роду человеческому. Не было у них ничего общего и с обезьянами, которых так надеялся встретить Смиггенс.

— Черт возьми, что это? — Блэкстрап вытянул шею, чтобы вглядеться получше.

Ответить осмелился только Чин Ли, беглый вор из Кантона:

— Дракона это, капитан! — заявил он с уверенностью.

Блэкстрап подозрительно взглянул на маленького китайца:

— Драконы?

Чин Ли энергично закивал:

— Да-да, сэр! Дракона.

Смиггенс, потрясенный не меньше прочих, не сомневался лишь в одном: драконов не существует. Драконы — сказочные существа, хотя теперь понятно, что послужило основой для этих сказок. В легендах рассказывалось о чудовищных животных, вооруженных когтями и клыками, изрыгающих огонь и сметающих все на своем пути. А создания, которые предстали взгляду изумленных моряков, не имели клыков и мирно лакомились папайей, разбрасывая вокруг семена. Совсем не страшные звери.

Но если это не драконы, тогда кто это?

Загадочных животных было пять: две взрослые особи (или просто более крупные звери) и три поменьше. Брюшки у них были бледно-желтого цвета, а шеи, спины и хвосты покрыты сложным узором розовых пятен. Зверьки держали свои длинные тонкие шеи вертикально или изгибали их вопросительным знаком: у них были узкие головы, похожие на птичьи, тонкие хвосты, которые волочились сзади, как руль вельбота, и большие подвижные глаза. Взрослые животные достигали в высоту шести-семи футов, а те, что поменьше, — пяти-шести. Но все они были настолько гибкими, что казалось, даже взрослые потянут не больше чем пару сотен фунтов.

— Глянь, глянь туда! — Мкузи указывал на одного из зверей.

— Говори тише, болван! — рявкнул Блэкстрап и посмотрел туда, куда указал зулус. Через плечо самого высокого животного был перекинут странный кожаный мешок. Блэкстрап повернулся к своему помощнику. — Хм-м, на нем сумка. Но как он ее подцепил? Смиггенс задумался:

— Возможно, мешок висел на дереве, кто-то его там оставил, а эти твари пробегали мимо. Или суму вынесло на берег после кораблекрушения. Тот, большой, нацепил ее себе на шею да с тех пор так и ходит. Наверное, привык и не обращает внимания. Посмотрите, как они нагибают ветви передними лапами.

— Китаец считает, что это драконы. А ты, Прайстер? Видел когда-нибудь что-либо подобное?

— Нет, капитан. — Смиггенс наморщил лоб. — Они выглядят как ящерицы, но ходят на двух ногах. Мне кажется, я знаю, кто это, но никак не могу вспомнить.

— Я видеть похожие, — зулус подвинулся к Блэкстрапу. — Там, дома. Но с перьями. Голландцы их тоже как-то звать, а англичане говорить «страус».

— Страус, — пробормотал Смиггенс.

Действительно, необычные создания очень походили на этих нелетающих птиц. Говоря точнее, они напоминали страусов, чьи перья сдуло ураганом. Возможно, это были близкие родичи этих птиц и в определенное время года они теряли свое оперение. Но при взгляде на них и это объяснение казалось сомнительным. Ни у страуса, ни у других птиц нет таких длинных ловких когтистых лап, хотя сходство все-таки было поразительным.

— Это дракона, — настаивал Чин Ли. — Маленькая только.

— Они не намного больше, чем мы, — заметил Самуэль, чернокожий из Америки. — Высокие, но весят немного.

Пока люди наблюдали из своего укрытия, животные продолжали выискивать самые спелые плоды папайи. Свою трапезу невиданные твари разнообразили толстыми белыми личинками, которых отыскивали под корой поваленных деревьев. Колючки и шипы местных растений не оставляли ни малейших следов на толстой коже животных. Цветные пятна на их мордах казались почти нарисованными. Вдруг эти твари начали издавать различные звуки и свист. У маленьких это выходило особенно звонко.

Пиратам было совершенно невдомек, что эти сложные свистящие звуки представляли собой не что иное, как способ общения, сложный и развитый язык. Им и в голову не приходило, что семейство стратиомимусов, за которым они так жадно следили, — не просто сборище безмозглых животных. Поэтому они и решили, что кожаный мешок появился на шее взрослого самца чисто случайно.

Остановившись на отдых после долгой прогулки, семейство стратов пребывало в полной уверенности, что они здесь одни. Они не чувствовали никакой опасности. Карнозавры из Дождливой долины не могли добраться до Северных прерий, поэтому здесь стратам ничто не угрожало, разве что ядовитые змеи, но даже дети знали, как от них уберечься. Так что динозавры спокойно предавались трапезе, не обращая внимания на происходящее вокруг.

Три сорванца гонялись друг за другом вокруг деревьев, перескакивая через кусты, — это было что-то вроде пятнашек, но хвосты в этой игре не считались. Родители расположились неподалеку, снисходительно глядя на детские шалости. Все равно скоро малышам придется вернуться к учебе. Все трое быстро бегали, ловко и красиво прыгали, резко меняя направление. Самая старшая из них, Килк, недавно отлично выступила на Олимпийских играх юниоров в Пууктуке. На самом деле родители потому и решили отправиться в поход за фруктами, чтобы порадовать дочь и вознаградить ее за успехи.

В отличие от людей стратиомимусы достаточно неприхотливы. Северные прерии были для них благодатным местом, здесь никогда не возникало проблем с пропитанием. Обычно они останавливались на постой у местных фермеров, но люди и динозавры, которые возделывали эту землю, были вынуждены уйти в предгорья, которым не грозил ураган.

Так что стратам пришлось ночевать на голой земле, под звездным небом. Люди тоже порой поступали так, когда погода благоприятствовала. Но в это небольшое путешествие семейство отправилось без двуногих друзей.

Шремаза посмотрела на мужа, ловко удерживая надкушенный плод в гибкой лапе.

— Нам пора в обратный путь, в Корневище. — Она выразительно свистнула, не замечая людей, притаившихся в густом кустарнике.

Хизалк, не двигаясь с места, изогнул длинную гибкую шею, обернулся и посмотрел на жену.

— Знаю. Возможно, нам не следовало сюда приходить. Так грустно видеть все эти брошенные фермы. Но дети расстроились бы. Они так ждали этого — отправиться в путешествие одним, только с семьей, бродить вдали от цивилизации, как в древние времена.

Шремаза изящно качнула головой.

Орнитомимозавры выработали сложный язык жестов и ужимок, чтобы дополнить свою свистящую речь. Похожими средствами выражения мысли пользовались савроподы — у них были такие же длинные, хотя и гораздо менее гибкие шеи. Орнитомимозавры, правда, полагали, что язык жестов их более крупных родичей довольно топорен, но тактично держали свое мнение при себе. Кроме всего прочего, неразумно смеяться над тем, кто весит в несколько сот раз больше, чем ты сам. Хизалк и Шремаза огляделись по сторонам, высматривая детей. Сплетая свои шеи, они довольно взирали на окружающий мир, напоминая пapy огромных лебедей, лишенных перьев.

— Интересные повадки, — заметил Смиггенс. — Я никогда не слышал, чтобы страусы так делали.

— А вы-то что знаете о повадках страусов, Смиггенс? — Блэкстрап повернулся к зулусу: — Что скажешь, Мкузи?

— У нас страусы редко быть, капитан.

— Все равно, — настаивал Смиггенс. — Это не страусы. Сомневаюсь, что они вообще в родстве с ними. Они просто похожи.

— Тогда что это за демоны? — раздраженно пробормотал какой-то матрос.

— Я не знаю. — Первый помощник безуспешно пытался вспомнить что-то давно забытое. — Мне кажется, что однажды, много лет назад, я видел нечто похожее.

— Ну да, конечно, много лет назад. — Блэкстрап сердито уставился на своего помощника. — Я не знал, что вы бывали в Африке, Смиггенс.

— Не был, капитан. Нет, я видел это… в Лондоне.

— Лондон! — Блэкстрап чуть было не расхохотался, но вовремя опомнился и стал говорить тише, чтобы не спугнуть животных. — Я-то думал, что Джон Булл разъезжает на лошадях, а не на голых птицах.

Моряки приглушенно захихикали, а ветер унес их смех.

— А я говорю — я видел там похожих тварей. Только не живьем, — не сдавался первый помощник.

— Дно пустой кружки из-под грога, вот что вы видели. — В глазах Блэкстрапа при взгляде на резвящихся животных засверкали огоньки. — А вам не приходило в голову, мистер Смиггенс, что такими диковинными тварями наверняка заинтересуются в цирке или в зоологическом обществе?

Смиггенс опешил:

— Нет, капитан, я не подумал.

— Так подумайте. — Блэкстрап хлопнул своего помощника по плечу. — Что скажете? Сколько мне запросить за птицу-дракона?

— Ну, я не знаю… Уверен, что никому не доводилось видеть ничего подобного. Это совершенно невероятно. Если бы я только вспомнил… — Голос помощника звучал почти печально.

Блэкстрап посмотрел на Чина Ли:

— Сколько заплатят в Гонконге за живого дракона, а?

— Что угодно дадут, капитана. Золото, невольников, шелка — все, что попросишь.

— А как насчет тысячи золотых соверенов?

— Что угодно! Говорите цену, вам платят. Взгляды пиратов вновь устремились к стратиомимусам.

— Устроим аукцион в Гонконге, англичане против американцев. Одного зверя мы провезем через всю страну, а когда наши запасы иссякнут, поднимем цену. И нам не придется никого убивать. Ну, что думаешь? — Он дернул Смиггенса за рукав. Добыча получше, чем какой-то дурацкий торговый корабль!

— Да, — пробормотал Смиггенс задумчиво, — великолепная добыча.

— Тогда пошли!

Блэкстрап бесшумно двинулся назад через кусты, оставив только Анбайю и Мкузи, чтобы они следили за намеченными жертвами.

Как только стало можно беспрепятственно говорить, он отдал приказ О'Коннору и Чамашу:

— Вы двое! Возвращайтесь на корабль. Возьмите все веревки и сети, какие только сможете унести, и пусть подойдут еще человек десять.

— Но, капитан, как же починка корабля… — заикнулся было кто-то из матросов.

— К черту! Это может подождать. Мы же не знаем, есть ли здесь еще такие твари. Нельзя упускать этот шанс.

— Пусть возьмут абордажные сети, — посоветовал Смиггенс.

— Да, точно, абордажные сети! — охотно согласился Блэкстрап. — Разумная мысль, Смиггенс.

Несколько штук больших рыболовных неводов пираты добыли в Маниле. Гораздо более прочные, чем необходимо для рыбной ловли, эти сети входили в снаряжение одного захваченного судна — пираты тогда использовали их, чтобы опутать и связать его команду. А теперь они пригодятся для охоты.

«Если застигнуть тварей врасплох, должно получиться», — решил Смиггенс. Правда, животные имели сильные задние лапы, но зато передние казались куда слабее. И к тому же у них не было зубов, только острые и в любом случае опасные клювы. Грозная штука.

— Второго шанса у нас не будет. — Смиггенса захватила идея капитана. — Вы же видели их задние лапы. Держу пари, эти твари без труда обгонят кого угодно из нас.

— Посмотрим, как они обгонят сеть. — Блэкстрап махнул рукой в сторону предполагаемых беглецов. — Даю золотой тому, кто первым доберется до корабля.

В ту же секунду два матроса бесшумно скрылись в кустах.

Совсем непросто следить за стратиомимусами и при этом не вспугнуть их, но в команде «Кондора» были люди, которые половину своей жизни провели, скрываясь от преследования. К тому же Анбайя и Мкузи знали повадки многих животных и были опытными охотниками-следопытами. Хотя семейство стратов перебиралось с места на место, постепенно отходя на юг, оставленные следить за ними пираты не упускали зверей из виду. Задача облегчалась тем обстоятельством, что животные часто останавливались поесть фруктов или вдруг собирались вокруг ничем не примечательного валуна, чтобы обменяться загадочными посвистываниями. Но при этом они оставались в полном неведении относительно того, что, пока они осматривают окрестности, кое-кто не сводит с них глаз.