"Убийство в погребе (= Убийство в винном погребе)" - читать интересную книгу автора (Беркли Энтони)

Глава 2

Дознание по делу об убийстве молодой женщины, найденной в погребе дома на Бернтоук-роуд, шло своим чередом. Печать, разумеется, живо ухватилась за него. Если, как утверждает мисс Роуз Маколей, любая женщина — это тайна, и подразумевает под этим, несомненно, живую женщину, то убитая молодая женщина — это потрясающая тайна. Молодые женщины видятся журналистам исключительно в романтическом ореоле, а быть убитой на загородной вилле и погребенной в подвале, ясное дело, считается пиком романтики. Крупные заголовки пестрели самым ярким шрифтом над статьями в две колонки; если бы жертвой стал самый обычный молодой человек, о нем написали бы в семь раз меньше. Горничные с Бернтоук-роуд были вознаграждены за свою осведомленность так, как и не мечтали: о них упомянули в газетах.

Перед тем как уехать домой вечером того дня, когда был обнаружен труп, Морсби запросил по телефону бристольской полиции сведения о сыне и дочери мистера Стейплза, занимавшегося рекламным бизнесом и проживавшего в том городе. То, что убийца или жертва имели ключ от дома 4, ибо не замечено было никаких признаков взлома, привело Морсби к заключению о посещении кем-то из детей мистера Стейплза своей тети. Он предполагал, что убитой окажется племянница мисс Стейплз. Во всяком случае, работать нужно было прежде всего в этом направлении.

Следующее утро Морсби полностью посвятил делу об убийстве на Бернтоук-роуд. Сначала он расспросил сержанта Эффорда. Тот встречался с жилищным агентом, через которого Дэйны купили свою половину особняка, у него дома прошлым вечером, но не смог получить от него никаких по-настоящему ценных сведений. После смерти мисс Стейплз дом перешел во владение ее племянника, единственного наследника (с племянницей же, по мнению Эффорда, что-то произошло). Получив в свои руки особняк, племянник стал сдавать его внаем. Дом пустовал лишь три недели. Затем его снял мистер Дэйн и, как счел жилищный агент, на радостях от такого приобретения тотчас женился. По словам агента, мистер Дэйн, видимо, и арендовал особняк только за тем, чтобы немедленно жениться. Мистер Дэйн не читал объявлений, вывешенных перед домом 4; он просто спросил, без особой надежды, не сдают ли они какой-нибудь дом на тихой улице за невысокую арендную плату.

Эффорду удалось получить сведения о племяннике умершей леди. Джеймс Кэрью Стейплз, младший помощник на пассажирском пароходе "Графиня Денверская" из Западной морской компании, курсирующем от Ливерпуля до Южной Америки, двадцати девяти лет, не женат. До появления в Скотленд-Ярде Эффорд удостоверился, что "Графиня Денверская" день назад вышла из порта Буэнос-Айреса.

Морсби тотчас же послал Джеймсу Стейплзу радиограмму с просьбой телеграфировать о местонахождении его сестры и явиться в Скотленд-Ярд сразу же по прибытии в Англию.

Эффорда отправили наводить дальнейшие справки в Льюисхэме на Бернтоук-роуд и в домах с садами, выходящими на нее, обо всех подозрительных передвижениях и незнакомцах, замеченных летом, особенно на второй педеле августа.

Затем Морсби послал за подчиненным ему инспектором и поручил ему проверку списков пропавших во второй половине прошлого года женщин. Если учесть, что не менее шести тысяч женщин каждый год числятся в Скотленд-Ярде пропавшими, то станет понятно: поручение было не из легких, особенно учитывая то, что взволнованные родственники спешат сообщить об исчезновении дамы и почти всегда забывают сообщить о ее возвращении, а в девятнадцати случаях из двадцати она в конце концов возвращается.

Чтобы помочь инспектору в его кропотливом поиске, ему дали копию предварительного заключения медика, которое появилось на столе Морсби поздно вечером накануне. Поскольку тело долгое время находилось под землей, заключение содержало очень немного сведений о внешности убитой. Все же врач сумел определить следующее:

Рост: пять футов и пять дюймов.

Телосложение: достаточно стройная, но не худая.

Волосы: светло-каштановые, но при жизни могли быть темнее.

Ноги: маленькие. Размер обуви — 4.

Зубы: все здоровые.

Более тщательное изучение трупа так и не выявило особых примет на теле, кроме вмятины, напоминавшей узкий шрам длиной около трех-четырех дюймов на наружной стороне вдоль правого бедра. Цвет глаз и форму носа определить оказалось невозможно; не удалось уточнить и возраст: он так и колебался в рамках от двадцати до тридцати лет, да и эти рамки были растяжимы. Было установлено что тело находилось в земле не меньше трех месяцев, но и не больше девяти; наиболее вероятный срок ближе к шести месяцам.

Такую скудную информацию Морсби передал в выходящую на следующий день "Полис газетт" с указанием обстоятельств обнаружения трупа и просьбой сообщить обо всех исчезнувших в названное время женщинах с похожими данными.

Наконец, младшему сыщику выдали перчатки убитой девушки и отправили в фирму-производитель перчаток за разъяснением, что можно еще по ним узнать. Второго сыщика отправили навести справки обо всех строителях и торговцах строительными материалами относительно того, продавали ли они один мешок цемента частному лицу в летние месяцы прошлого года. Отдав последнему эти распоряжения, Морсби задумался о Роджере Шерингэме. Скотленд-Ярд добывает свои сведения мучительными, но совсем не примечательными методами; мистера Шерингэма они бы в высшей степени раздосадовали, усмехнулся про себя Морсби.

Запустив розыскную машину, Морсби позвонил старшему офицеру Грину и спросил, можно ли к нему зайти и обсудить дело об убийстве в погребе.

У старшего офицера было заведено, прежде чем высказать свое мнение о том или ином деле, выслушать предположения ведущего дело инспектора. Поэтому мистер Грин начал беседу с ворчливой просьбы к Морсби обрисовать, по каким направлениям планируется вести расследование и почему.

Морсби изложил, какие шаги он уже предпринял. Это было встречено быстрыми кивками не столько одобрения, сколько отсутствия неодобрения. Затем старший инспектор приступил к объяснению своего взгляда на дело в целом.

— Мне кажется, сэр, что есть два подхода: либо убийца или жертва были связаны каким-то образом с мисс Стейплз, либо оба были чужими в этом районе. В первом случае, как вы понимаете, нам нужно разрабатывать связи мисс Стейплз, во втором — все будет основываться на установлении личности убитой девушки. Я, конечно, думаю работать в обоих направлениях параллельно.

Старший офицер что-то промычал в том смысле, что как только личность девушки будет установлена, дело окажется проще пареной репы.

— Да, — согласился старший инспектор, уже весьма озабоченным тоном, — но, по правде говоря, мистер Грин, я не очень рассчитываю на ее скорое установление. Прошло много времени, и чертовски мало шансов, что объявится хоть один родственник, кто мог бы что-либо прояснить. Будь мне известны ее родственники, мы бы уже сто раз установили ее личность.

— Обручального кольца нет.

— Вообще никаких колец. Но это не говорит о том, что их вообще не было. Невозможно определить следы от колец, я специально этим интересовался. Нет, я не питаю иллюзий относительно установления личности через нее саму, так скажем. Я надеюсь, что легче будет выйти на убийцу и установить ее личность через него. Вот почему я собираюсь проработать все, связанное с мисс Стейплз.

— Если, конечно, не окажется, что убита ее племянница.

Старший офицер уже ознакомился с отчетом Морсби и знал обо всем, что стало известно за вчерашний вечер.

— Да, разумеется, сэр. Я как раз подозреваю, что это именно она и будет, — кивнул Морсби. — Тогда дело бы прояснилось, очень даже.

— Но, даже если это будет не племянница, вы думаете, что один из них как-то связан с мисс Стейплз?

— Думаю, и есть две причины, почему я так думаю. Как иначе мог узнать убийца, что на второй неделе августа дом мисс Стейплз будет пуст и дома с обеих сторон — тоже? (Я пока предполагаю, что убийство было совершено именно тогда.) Как он проник внутрь, не оставив никаких следов, — а старая леди определенно не забыла закрыть окна или дверь черного хода, — если у него не было ключа? И как он добыл ключ или подделал его, если не был знаком, причем очень близко, с мисс Стейплз? Разумеется, оба предположения одинаково относятся и к девушке: и она могла передать кому-то ключ.

— Уже что-то. Абсолютно ясно: убийство умышленное, как я вчера и сказал. Как насчет цемента? Полагаете, у него уже все было под рукой? — Оба полицейских считали само собой разумеющимся, что убийцей был мужчина.

— Это вполне вероятно, правда, сэр? А вот еще сумка, в которой он унес ее одежду. Она не обязательно должна была быть очень большой — девушки теперь одеваются просто. Мы имеем дело с хитрым преступником, который все просчитал заранее. И я уверен: он наверняка знал загодя, что будет время, когда все соседние дома опустеют. А как он мог (или она могла) об этом узнать, если не от самой мисс Стейплз? — Чувствуя, что изложил свое мнение со всей убедительностью, на которую был способен, Морсби позволил себе слегка улыбнуться.

— Вполне разумно, если только убийство было совершено именно на той неделе. Но у вас нет ни одного свидетельства, что это так.

— Да, правда, мистер Грин, действительно нет, — признал старший инспектор, немного смутившись. — Но я готов держать пари…

— На пари мы полагаться не можем, — жестко отрезал Грин. — Нам нужны улики, и вы это прекрасно знаете. Однако вполне допустимо, — продолжил он уже мягче, — принять это за рабочую гипотезу и посмотреть, удастся ли вам что-нибудь из нее извлечь. Так, теперь что там о девушке? Если оставить предположение, что это племянница, какие у вас соображения?

— Боюсь, никаких пока, сэр. А у вас?

Старший офицер помедлил, раскуривая трубку.

— В таких случаях обычно присутствуют муж и нелюбимая жена. Помните трагедию в Рейнсхилле? Наводит на мысль. Похоронил ее и детей под очагом. Но это когда они там жили. Не припомню случая, чтобы дом, занятый другими жильцами, использовался для таких целей. Одно это уже должно навести нас на мысль, а? — Грин снова пустил колечки дыма из трубки.

Морсби заинтересованно ждал продолжения. Старший, если захочет, способен сложить два и два быстрее остальных.

— Это, во-первых, показывает, что преступник очень умен, — заговорил Грин. — Его выбор был надежнее, чем нежилой дом, понимаете. И хотя кажется, что его замысел более рискован, на самом деле это не так. Надо только хорошенько подумать. Ему просто не повезло. Тело вообще не должно было быть обнаружено. Да, он определенно умнее рейнсхиллского убийцы, а, значит, вероятно, но не обязательно, — выше по общественному положению.

К девушке это тоже подходит, — продолжал рассуждать старший офицер. Туфли четвертого размера, и перчатки показались мне приблизительно шестого с половиной размера. Маленькие руки и ноги, здоровые зубы, стройная, но не худая. Перчатки не из дешевых, как вы заметили.

Её, пожалуй, можно назвать леди. Скажем, оба из людей свободных профессий, интеллектуального труда. Это поможет вам в работе со списками пропавших. Теперь об их отношениях. Вне всякого сомнения, очень близкие. Почему мужчина хочет избавиться от женщины — молодой женщины? Потому что она ему надоела. А это почти на сто процентов означает, что она встала на его пути к другой. Она, видимо, находится под сильным его влиянием. Идет с ним к кому-то в гости, они вместе спускаются в погреб. Непонятно только, какой повод он придумал для этого. Они, похоже, пошли туда сразу, раз на ней уличная одежда и она даже не сняла перчатки.

— Если, конечно, он не надел их ей на руки уже после смерти, чтобы как-то нас запутать, — решился вставить Морсби. — Я об этом задумывался, меня навело на мысль отсутствие колец. Ведь было бы странно, чтобы девушка вообще не носила ни одного кольца, правда? А раз он решил снять кольца, то, естественно, снимал перчатки. Тогда почему бы не надеть их снова, а не забирать с остальными вещами?

— Пожалуй, в этом что-то есть, — согласился старший офицер. — Получается, что с перчатками он что-то задумал. Ну что ж, вам надо с этим разобраться, вот и все.

На столе начальника зазвонил телефон, он снял трубку.

— Да? Соедините. Бристоль, — пояснил он Морсби. — Возьмите-ка лучше вы.

Многое из бристольских сведений повторяло и подтверждало то, что выяснил сержант Эффорд. Что касалось племянницы, Бристоль помочь им не смог: она покинула город пять лет назад, после смерти отца, и больше о ней полиция не слышала. Они продолжали запросы о друге мистера Стейплза, который, возможно, поддерживал дружбу с ней, и обещали перезвонить позже. Пока они сообщили, что ей тридцать один год и она, по их сведениям, не замужем. Была и миссис Стейплз? Да. Она умерла в 1907-м.

— Гм! — задумался Грин, выслушав эту информацию. — Остается ждать радиограмму от ее брата. Ну ладно, хватит теоретизировать. Лучше займитесь-ка всем этим.

Морсби вернулся к себе. У него было чем заняться, и он сразу же составил короткое официальное сообщение для вечерних газет, примерно такое же, как для "Полис газетт", дав описание убитой девушки, с просьбой сообщить кто что сможет.

Газеты, вне сомнения, так разукрасят скудные детали что читатели обязательно узнают в описании кого-нибудь из своих знакомых; и хотя, конечно же, за этим последует множество ложных опознаний, каждое из которых нужно будет внимательно проверить, но все-таки есть надежда, что одно среди них окажется верным. Во всяком случае, сейчас это самое многообещающее направление. А поддержка прессы — одно из важных завоеваний Скотленд-Ярда.

Как раз когда Морсби подумал, не сходить ли ему позавтракать, позвонил телефон. Это был судебный медик, все утро вместе с коллегой проведший за вскрытием трупа.

— Ну, мы закончили, слава богу, — сказал он Морсби, — и я очень надеюсь, что теперь еще долго-долго у вас не появится трупов в погребах. Мой отчет вы получите позже. А я пока звоню сообщить одну важную новость, если пригодится. В общем, это единственно ценное, что мы смогли извлечь. У нее должен был родиться ребенок. Ему было около пяти месяцев.

— Ага! — воскликнул Морсби с явным облегчением. — Это, по крайней мере, дает нам мотив. Спасибо, доктор.